Текст книги "Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том III"

Определюсь, кого же из композиторов здесь видит Данте? Заглянув в 1743 год, я вижу двух великих итальянских композиторов – Корелли и Вивальди. Кажется, что Корелли лучше подходит по созвучию имён, однако он умер в 1713 году, до рождения поэта и не мог быть знаком с ним. Рассматривая фамилию Вивальди, обращаю внимание, что слово Wald по-немецки означает лес, что соответствует по-итальянски – Selva – лес, и можно найти созвучия между фамилиями Вивальди и Каселли. Умерший в 1741 году Вивальди, несомненно, был знаком ему, но не исключено, что встретив тень Вивальди, он вместе с ним поминает и память его учителя – Корелли.

Из академической статьи:

Антонио Лучо Вивальди (4 марта 1678 года, Венеция—28 июля 1741 года, Вена) – итальянский композитор, скрипач, педагог, дирижёр, католический священник. Вивальди считается одним из крупнейших представителей итальянского скрипичного искусства XVIII века, при жизни получил широкое признание во всей Европе. Мастер ансамблево-оркестрового концерта – кончерто гроссо, автор 40 опер. Вивальди в основном известен благодаря своим инструментальным концертам, в особенности для скрипки. Его наиболее известной работой является серия из четырёх скрипичных концертов «Времена года».

Остановлюсь немного, чтобы пояснить, почему столь великий человек, да ещё католический священник, после смерти прибывает к берегу Чистилища, к самому началу, а не отправляется прямиком в Рай. Здесь следует обратиться к уставу, прописанному в Католической папской Церкви.

Рай населяют исключительно Святые, канонизацией которых на земле занимается Христианская Церковь. Процесс этот делится на два этапа – беатификация (причисление к лику Блаженных) и собственно канонизация (причисление к лику Святых). Различия этих процессов были установлены в 1642 году папой Урбаном VIII (Маффео Барберини, 1621—1644 годы понтификата. В «Пророчестве о папах» Малахия присваивает ему девиз: «Лилия и роза»). Сам процесс беатификации может быть начат не ранее, чем через пять лет после смерти кандидата. Однако, папа своим решением, может сократить этот срок или даже совсем его отменить. Каселли, прекрасно зная этот порядок, не усматривает в этом обиды, будучи убежден, что желание Ангела-перевозчика «С высшей правдой сходно». Интересно его замечание, что теперь, три месяца подряд, Ангел свободно берёт каждого, кто попросит. После смерти Вивальди не прошло ещё пяти лет, значит папа Бенедикт XIV (Просперо Лоренцо Ламбертини, 1740—1758 годы понтификата) дал своё благословение на его беатификацию, но канонизирован он не был, поэтому поэт встречает Вивальди на пороге Чистилища.

 
Ond» io, ch'era ora a la marina vòlto
dove l'acqua di Tevero s'insala,
benignamente fu» da lui ricolto. [102]
 
 
A quella foce ha elli or dritta l'ala,
però che sempre quivi si ricoglie
qual verso Acheronte non si cala». [105]
 
 
И вот на взморье устремляя взгляд,
Где Тибр горчает, растворясь в соленом,
Я был им тоже в этом устье взят, [102]
 
 
Куда сейчас он реет водным лоном
И где всегда в ладью сажает он
Того, кто не притянут Ахероном». [105]
 

После смерти, все души без исключения, попадают в Лимб – некий «отстойник». К берегам этого Лимба, с одной стороны, регулярно причаливает ладья Харона, который наметанным глазом определяет грешников, предназначенных Аду – тех, кто «притянут Ахероном». Каселла рассказывает поэту, что души тех, «кто не притянут Ахероном», не осужден на муки Ада, слетаются после смерти к устью Тибра, там, где он впадает в Тирренское море; оттуда Ангел отвозит их в Солнечном челне на остров Чистилища. Ангел очень строго отбирает души для перевозки в Чистилище.

Непосредственно в Рай, минуя Чистилище, души ветхозаветных праведников вывел из Лимба сам Спаситель – Иисус Христос. В дальнейшем, только Богородица и некоторые из апостолов (как утверждают, Святой апостол Иоанн, например) удостоились прямого Вознесения в Небесный Рай.

 
E io: «Se nuova legge non ti toglie
memoria o uso a l'amoroso canto
che mi solea quetar tutte mie doglie, [108]
 
 
di ciò ti piaccia consolare alquanto
l'anima mia, che, con la sua persona
venendo qui, è affannata tanto!». [111]
 
 
«Amor che ne la mente mi ragiona»
cominciò elli allor sì dolcemente,
che la dolcezza ancor dentro mi suona. [114]
 
 
И я: «О если ты не отлучен
От дара нежных песен, что, бывало,
Мою тревогу погружали в сон, [108]
 
 
Не уходи, не спев одну сначала
Моей душе, которая, в земной
Идущая личине, так устала!» [111]
 
 
«Любовь, в душе беседуя со мной», —
Запел он так отрадно, что отрада
И до сих пор звенит во мне струной. [114]
 

Данте просит Вивальди исполнить одну из песен. «Любовь, в душе беседуя со мной» – так начинается одна из канцон поэта, открывающая собою третий трактат его «Пира». Каселла – Вивальди – «певец пиров и грусти томной», по меткому выражению А. С. Пушкина.

Откуда здесь, в Вышнем Волочке, берутся музыка и пенье? По императорскому указу велено было отправлять в Санкт-Петербург талантливых людей – художников, скульпторов, музыкантов, певцов. Да и сами таланты стремятся во все века в столицу. На любой остановке музыканты и певцы достают свои инструменты и устраивают репетиции, а то и целые концерты жаждущему слуху простого и не очень народа.

Здесь находятся художники, скульпторы, певцы и композиторы из Европы и Италии, чьими творениями переполнен Санкт-Петербург. Музыканты, путешествующие со своими инструментами, пользуются малейшей возможностью, чтобы помузицировать. Тем более что и окружающие люди жадно хотят услышать музыку, душою устав от земных забот.

 
Lo mio maestro e io e quella gente
ch'eran con lui parevan sì contenti,
come a nessun toccasse altro la mente. [117]
 
 
Noi eravam tutti fissi e attenti
a le sue note; ed ecco il veglio onesto
gridando: «Che è ciò, spiriti lenti? [120]
 
 
qual negligenza, quale stare è questo?
Correte al monte a spogliarvi lo scoglio
ch'esser non lascia a voi Dio manifesto». [123]
 
 
Мой вождь, и я, и душ блаженных стадо
Так радостно ловили каждый звук,
Что лучшего, казалось, нам не надо. [117]
 
 
Мы напряженно слушали, но вдруг
Величественный старец крикнул строго:
«Как, мешкотные души? Вам досуг [120]
 
 
Вот так стоять, когда вас ждет дорога?
Спешите в гору, чтоб очистить взор
От шелухи, для лицезренья Бога». [123]
 

Музыка и пение заставляют людей забыть обо всём, погружая их воистину в Райские кущи.

Пора отправляться в дорогу. Снова появляется величественный старец, а если понимать слово «старец», как час небесных часов, это будет звучать, как: – «Час пробил». Он подгоняет души в дорогу, призывая их очистить взор от шелухи, для лицезренья Бога – освободиться от земных помыслов.

Величественный старец – распорядитель Вышневолоцкой Водной системы М. И. Сердюков. Озабоченный темпами навигации, он подгоняет капитанов и лоцманов в путь; завтра придут новые суда, а пропускная способность водного пути не беспредельна и запасы воды на шлюзование ограничены.

Путники находятся на берегу очистившегося ото льда Заводского водохранилища. Навигация открывается. Для того чтобы успеть за этот сезон пройти водным путём по Вышневолоцкой водной системе от Вышнего Волочка до Санкт-Петербурга, понадобится почти четыре месяца медленного плавания по рекам, петляющим среди лесов. Понятно, что плавание по реке возможно только днём, в светлое время, и нужно максимально использовать увеличивающийся день. Очень благоприятствует этому путешествию то, что путь проходит в период «белых ночей».

По Вышневолоцкой водной системе в 1743 году пролегал единственный путь, связывающий Центральную Россию и Москву со столицей России – Санкт-Петербургом. Товары, продовольствие, строительные материалы двигались в одну сторону – к Санкт-Петербургу (Вратам Петровым), увидеть свет которых Данте молил у Вергилия. За летний навигационный период по Вышневолоцкой Водной системе проходило до 5000 судов, которые обратно не возвращались и использовались в Санкт-Петербурге либо по прямому назначению, либо, как строительный материал. Также не возвращалась и основная масса людей.

 
Come quando, cogliendo biado o loglio,
li colombi adunati a la pastura,
queti, sanza mostrar l'usato orgoglio, [126]
 
 
se cosa appare ond» elli abbian paura,
subitamente lasciano star l'esca,
perch» assaliti son da maggior cura; [129]
 
 
così vid» io quella masnada fresca
lasciar lo canto, e fuggir ver» la costa,
com» om che va, né sa dove rïesca;
né la nostra partita fu men tosta. [133]
 
 
Как голуби, клюя зерно иль сор,
Толпятся, молчаливые, без счета,
Прервав свой горделивый разговор, [126]
 
 
Но, если вдруг их испугает что-то,
Тотчас бросают корм и прочь спешат,
Затем что поважней у них забота, – [129]
 
 
Так, видел я, неопытный отряд,
Бросая песнь, спешил к пяте обрыва,
Как человек, идущий наугад;
Была и наша поступь тороплива. [133]
 

Картинка с голубями – лирическое отступление, хотя стаи голубей всегда стремятся в места скопления людей, зная, что им будет, чем поживиться. Люди того времени трепетно относились к голубям и певчим птицам; масс-медиа ещё не существовало, концерт певцов и музыкантов был редким и удивительным событием. Пение птиц, церковные песнопения были основными мотивами, звучащими в их ушах. Неопытный отряд – души, попавшие в Чистилище, не знающие, попадут ли они в Рай и сколько времени понадобится на дорогу. Люди бросаются к берегу (пяте обрыва), для посадки на суда; путники спешат к ним присоединиться.

Как это было:

Утром встали ещё до рассвета. Михаил Иванович уже убежал по делам; последние дни он озабоченно суетился, несмотря на Пасху; приближалась навигация, нужно было всё проверить, за всем проследить. Плотно перекусив, Яков с Петром собрались и вышли затемно. Ясное небо было усыпано яркими звёздами; кульминировал Козерог, Стрелец склонялся к закату, ни Луны, ни других планет на небе видно не было, яркий Млечный Путь пересекал небосвод ровно посередине. Только-только начала заниматься утренняя заря.

Когда они подошли к пристани, заря разлилась кровью в утренней дымке; небо постепенно светлело, гася яркие звёзды. За водной гладью в тумане показался краешек Солнца, от него к берегу побежала Солнечная дорожка по ряби мелких волн, поднятых утренним ветерком. В обе стороны, вдоль горизонта выросли огненные крылья, как крылья Ангела, постепенно светлевшие. Солнце оторвалось от глади воды и дорожка, и крылья постепенно погасли; берег осветился; стало видно, как много людей на нём; все жадно ловили тёплые его лучи после прохлады утра.

Вдруг до слуха донеслась мелодия скрипки. Удивленно оглядевшись, Пётр поспешил туда, за ним неотступно следовал Яков. Встречающиеся люди с изумлением смотрели на высоченную фигуру, двигавшуюся среди них; со всех сторон слышался тихий удивленный ропот.

Скоро они увидели живописную группу итальянцев в пёстрых одеяниях, которые, раскрыв футляры скрипок, репетировали, согревая стынущие пальцы дыханием. Капельмейстер взмахнул смычком, к небу взлетела мелодия; со всех сторон подходили люди, изумленно глядя на музыкантов. Пётр подошёл поближе к капельмейстеру.

«Вивальди» – сказал он, заговорив с капельмейстером по-итальянски. Тот затряс взлохмаченной головой и зажестикулировал, признав соотечественника.

«Си, си, Вивальди Антонио, синьор» – быстро заговорил он, сложив ладони и перекрестившись, потом печально добавил: – «Дуэ анни морте» – и печально склонил голову.

Пётр, жестикулируя, попросил его о чём-то. Итальянец закивал; обернувшись к музыкантам, протараторил им несколько слов, взмахнув смычком, поднял скрипку к плечу. Музыканты подняли смычки, полилась чудесная музыка «Времён года»; люди, забыв обо всём на свете, в том числе и о Петре, умолкнув, заслушались заворожено.

«Как, ещё не все готовы?» – раздался за спиной Петра громкий хриплый голос Михаила Ивановича: – «Вам бы только ничего не делать! Все по местам, время уходит, вода убывает, канальи!» Люди, как подстёгнутые кнутом овцы, бросились врассыпную; музыканты быстро, с виноватым лицом, стали собирать инструменты; Яков, потянув Петра за руку, торопливо пошёл на зов Сердюкова с сокрушенным видом.

Ч. II.1. Звёздное Небо в полночь 20 апреля 1743 года.

Созвездие Весы ушло с середины небосвода (ночь выронила Весы из рук).

Ч. II.2. Дом М. И. Сердюкова на берегу Вышневолоцкого водохранилища, созданного им в 1740 году и носившего тогда название Заводского водохранилища. В настоящее время называется «Домик Петра».

В этом доме жил строитель Вышневолоцкой водной системы, выдающийся гидротехник своего времени, Михаил Иванович Сердюков («Монгол Петра Великого» 1680? – 1754? годы). Здесь неоднократно бывал и сам Пётр I и другие Российские императоры, передвигаясь между Санкт-Петербургом и Москвой. В 1743 году в этом доме провёл 15 дней (с 5 по 20 апреля), ожидая открытия навигации, беглец из Италии – великий поэт Данте Алигьери (Император Пётр II Алексеевич) в сопровождении Генерального обозного Войска Запорожского, Якова Ефимовича Лизогуба.

Ч. II.3. Тверецкий канал в Вышнем Волочке в настоящее время.

Несмотря на то, что система каналов Вышневолоцкой водной системы очень давно не используется, каналы сохранились в хорошем состоянии до настоящего времени.

Ч. II.4. Звёздное Небо утром 20 апреля 1743 года.

Созвездие Козерог ушло с середины утреннего Звёздного Неба, которую заняли созвездие Стрела и созвездие Орёл с Антиноем, держащим в руках лук и стрелу, нацеленную в созвездие Козерога.

Purgatorio – Canto III. Чистилище – Песня III
У подножия горы Чистилища – Умершие под церковным отлучением

 
Avvegna che la subitana fuga
dispergesse color per la campagna,
rivolti al monte ove ragion ne fruga, [3]
 
 
i` mi ristrinsi a la fida compagna:
e come sare` io sanza lui corso?
chi m'avria tratto su per la montagna? [6]
 
 
El mi parea da sé stesso rimorso:
o dignitosa coscïenza e netta,
come t`è picciol fallo amaro morso! [9]
 
 
Quando li piedi suoi lasciar la fretta,
che l'onestade ad ogn` atto dismaga,
la mente mia, che prima era ristretta, [12]
 
 
lo `ntento rallargò, sì come vaga,
e diedi `l viso mio incontr` al poggio
che `nverso `l ciel più alto si dislaga. [15]
 
 
В то время как внезапная тревога
Гнала их россыпью к подножью скал,
Где правда нас испытывает строго, [3]
 
 
Я верного вождя не покидал:
Куда б я устремился, одинокий?
Кто путь бы мне к вершине указал? [6]
 
 
Я чувствовал его самоупреки.
О совесть тех, кто праведен и благ,
Тебе и малый грех – укол жестокий! [9]
 
 
Когда от спешки он избавил шаг,
Которая в движеньях неприглядна,
Мой ум, который все не мог никак [12]
 
 
Расшириться, опять раскрылся жадно,
И я глаза возвел перед стеной,
От моря к небу взнесшейся громадно. [15]
 

Пора садиться на суда, все спешат, чтобы не терять времени. Данте следует за Вергилием, глядя под ноги, чтобы не споткнуться. Остановившись на берегу рукотворного моря, он возводит глаза; перед ним возникает стена бездонного голубого неба, отвесно поднимающаяся по горизонту моря и отражающаяся в нём. Самоупрёки Вергилия: он остановился послушать пение Каселлы, теряя время. «О совесть тех, кто праведен и благ» – окружающие души уже причислены к лику Блаженных.

Причислен ли к лику Блаженных Вергилий? В Католической Церкви он не почитается Блаженным. В росписях Православных храмов России встречаются изображение Вергилия, что может свидетельствовать о его канонизации Православной Церковью XVIII века – это может быть заслугой лично Данте. Находясь долгое время в России, он мог способствовать его канонизации Православной Церковью. Во всяком случае, вопрос, чем Вергилий связан с Россией, требует пристального изучения, но это тема другой книги.

Приведу соображение, проливающее свет на истинные причины, не позволяющие вожатому Данте – Вергилию войти пред светлые очи императрицы Елизаветы Петровны. В земной жизни поэта сопровождает и. о. гетмана, Генеральный Обозный Войска Запорожского – Яков Ефимович Лизогуб. Он прекрасно понимает, что попав в Санкт-Петербург, рискует попасть под пожизненный домашний арест, подобно предыдущему Гетману Войска Запорожского – Данило Апостолу, умершему в 1741 году в Санкт-Петербурге под домашним арестом. Лизогуб в Москве бывал, но в Санкт-Петербург дорога ему была заказана.

 
Lo sol, che dietro fiammeggiava roggio,
rotto m'era dinanzi a la figura,
ch'avëa in me de» suoi raggi l'appoggio. [18]
 
 
Io mi volsi dallato con paura
d'essere abbandonato, quand» io vidi
solo dinanzi a me la terra oscura; [21]
 
 
Свет солнца, багровевшего за мной,
Ломался впереди меня, покорный
Преграде тела, для него сплошной. [18]
 
 
Я оглянулся с дрожью непритворной,
Боясь, что брошен, – у моих лишь ног
Перед собою видя землю черной. [21]
 

Проходя Адом, Данте не мог видеть свою тень, так как не было источника света. Сейчас он впервые за всё время путешествие видит тень перед собой.

Сейчас раннее утро, следовательно, путники повернули на Запад. Путь по Вышневолоцкой Водной системе в сторону Санкт-Петербурга идёт по направлению Запад – Северо-Запад, река петляет, всё время меняя направление.

Поэт использует мифологический сюжет: Великий певец Орфей спустился в Ад, чтобы вывести оттуда свою возлюбленную Эвридику. На это он своей игрой и пением вымолил разрешение у Аида (Плутона, Дита) – властелина Ада. Единственным условием было поставлено: Эвридика последует за Орфеем, а он не должен до конца пути оборачиваться. Когда Орфей вышел на свет из темноты Ада, он увидел перед собой свою тень, но не увидел рядом с ней тени Эвридики. В отчаянии он обернулся назад и увидел только тающую тень Эвридики. Вспомнив про условие Аида, Орфей снова ринулся в Ад, но неумолимый Харон не взял его второй раз на свою ладью.

 
e «l mio conforto: «Perché pur diffidi?»,
a dir mi cominciò tutto rivolto
«non credi tu me teco e ch'io ti guidi? [24]
 
 
Vespero è già colà dov» è sepolto
lo corpo dentro al quale io facea ombra;
Napoli l'ha, e da Brandizio è tolto. [27]
 
 
Ora, se innanzi a me nulla s'aombra,
non ti maravigliar più che d'i cieli
che l'uno a l'altro raggio non ingombra. [30]
 
 
И пестун мой: «Ты ль это думать мог? —
Сказал, ко мне всей грудью обращенный. —
Ведь я с тобой, и ты не одинок. [24]
 
 
Теперь уж вечер там, где, погребенный,
Почиет прах, мою кидавший тень,
Неаполю Брундузием врученный. [27]
 
 
И если я не затмеваю день,
Дивись не больше, чем кругам небесным:
Луч, не затмясь, проходит сквозь их сень. [30]
 

Не увидев рядом со своей тенью тени Вергилия, Данте начинает тревожиться, что потерял своего вожатого. Обернувшись, он видит перед собой проводника, душа которого тени не отбрасывает. Тот поясняет, что души на том свете не затмевают света, как и хрустальные Сферы небесных кругов и добавляет, что он оставил после себя тень на Земле – бессмертную Энеиду.

Строго следуя канонам Комедии, поэт подчёркивает, что его сопровождает только душа Вергилия, не имея возможности сообщить прямо о сопровождающем его Генеральном обозном Якове Лизогубе.

По повелению императора Августа, тело Вергилия, когда то отбрасывающего тень и умершего (19 год до н. э.) в Брундузии (Брандизи), было перенесено в Неаполь и там погребено. Несмотря на то, что Вергилий приписан к Мантуе и Брундузием вручен для погребения Неаполю, думаю, текста Энеиды достаточно, чтобы дешифровать его биографию и время, когда он жил и творил. Но это тема отдельной книги.

Когда в Вышнем Волочке раннее утро, в Неаполе ещё ночь; поэт, следуя небесным курсом Комедии, находится в Чистилище; в Южном полушарии раннее утро; в Неаполе, находящемся с противоположной стороны Земного шара – поздний вечер.

 
A sofferir tormenti, caldi e geli
simili corpi la Virtù dispone
che, come fa, non vuol ch'a noi si sveli. [33]
 
 
Matto è chi spera che nostra ragione
possa trascorrer la infinita via
che tiene una sustanza in tre persone. [36]
 
 
State contenti, umana gente, al quia;
ché, se potuto aveste veder tutto,
mestier non era parturir Maria; [39]
 
 
Но стуже, зною и скорбям телесным
Подвержены и наши существа
Могуществом, в путях своих безвестным. [33]
 
 
Поистине безумные слова —
Что постижима разумом стихия
Единого в трех лицах естества! [36]
 
 
О род людской, с тебя довольно quia;
Будь все открыто для очей твоих,
То не должна бы и рождать Мария. [39]
 

Вергилий говорит: несмотря на свою видимую бесплотность, души также подвержены стуже, зною и скорбям (болезням) телесным (иначе, в чём был бы смысл Ада?), могуществом и волей единого в трёх лицах естества – Пресвятой Троицы (Бога-Отца, Бога-Святого Духа и Бога-Сына). Роду людскому это непостижимо, поэтому людям довольно «quia» (латинское слово, означающее «потому что», а в Средние века применявшееся также в смысле «quod» – «что»). Схоластическая наука, следуя Аристотелю, различала двоякого рода знание: – «scire quia» – «знание существующего» и: – «scire propter quid» – «знание причин существующего». Вергилий советует людям довольствоваться первого рода знанием, не вникая в причины того, что есть.

Следует ли человеку постигать разумом стихию единого в трёх лицах естества? И что при этом постижении он получит? Вергилий говорит: если всё открыть для глаз людского рода, то и Рождение Спасителя будет бессмысленным.

 
e disïar vedeste sanza frutto
tai che sarebbe lor disio quetato,
ch'etternalmente è dato lor per lutto: [42]
 
 
io dico d'Aristotile e di Plato
e di molt» altri»; e qui chinò la fronte,
e più non disse, e rimase turbato. [45]
 
 
Ты видел жажду тщетную таких,
Которые бы жажду утолили,
Навеки мукой ставшую для них. [42]
 
 
Средь них Платон и Аристотель были
И многие». И взор потупил он
И смолк, и горечь губы затаили. [45]
 

Вергилий напоминает Данте, что тот видел тщетную жажду постижения стихии тех, кто не может утолить её, ставшую для них мукой. Жажда тщетная – жажда истины, которую он считает вечной. Философы, жившие до Христа, даже такие великие, как Платон и Аристотель не утолили муку жажды истины; судя по жесту Вергилия, он сам не утолил эту муку.

 
Noi divenimmo intanto a piè del monte;
quivi trovammo la roccia sì erta,
che «ndarno vi sarien le gambe pronte. [48]
 
 
Tra Lerice e Turbìa la più diserta,
la più rotta ruina è una scala,
verso di quella, agevole e aperta. [51]
 
 
«Or chi sa da qual man la costa cala»,
disse «l maestro mio fermando «l passo,
«sì che possa salir chi va sanz» ala?». [54]
 
 
Уже пред нами вырос горный склон,
Стеной такой обрывистой и строгой,
Что самый ловкий был бы устрашен. [48]
 
 
Какой бы дикой ни идти дорогой
От Лéриче к Турбии, худший путь
В сравненье был бы лестницей пологой. [51]
 
 
«Как знать, не ниже ль круча где-нибудь, —
Сказал, остановившись, мой вожатый, —
Чтоб мог бескрылый на нее шагнуть?» [54]
 

Путники начинают сплавляться по реке Мсте с попутными судами.

Из академической статьи:

Мста – река в Тверской и Новгородской областях России [Рис. Ч. III.1]. Длина – 445 км, площадь бассейна – 23 300 км². Средний расход воды в 40 километрах от устья – 202 м³/сек. Есть гипотеза, что название происходит от финно-угорского Musta – «чёрная». Древнерусское название – «Мъста».

Мста берёт начало из озера Мстино, вытекая из-под Мстинской плотины (к северу от Вышнего Волочка), впадает в озеро Ильмень с северной стороны озера, недалеко от истока Волхова, образуя на Приильменской низменности обширную заболоченную дельту.

Крупные притоки: Березайка, Шегринка, Перетна, Льняная, Холова (левые); Уверь, Белая, Мда, Хуба (правые).

В верховьях Мста довольно извилистая река, ширина 40 – 50 метров, после впадения крупных притоков Березайки и Увери ширина увеличивается до 70 – 80 метров. В среднем течении, между Опеченским Посадом и Боровичами река преодолевает весьма серьёзные для средней полосы России Боровичские пороги, которые в старину представляли собой большую помеху для кораблей, а сейчас очень популярны у водных туристов. На тридцатикилометровом участке падение реки здесь составляет 70 метров, что составляет больше половины общего падения Мсты. Самые крупные пороги – Малый, Большой, Ровненский (Лестница), Ёгла, Углинский.

В нижнем течении река выходит на равнину и успокаивается. Ширина составляет около 100 метров, на протяжении последних 50 километров Мста ещё расширяется и становится судоходна. Нижнее течение Мсты соединено с Волховом Сиверсовым каналом и с Вишерой – Вишерским каналом.

С древних времён Мста на всём своем протяжении была частью важного водного пути из Волги в озеро Ильмень и Великий Новгород, а позднее в Санкт-Петербург. Боровичские пороги преодолевались либо проводкой, либо с помощью обходного пути, позволявшего их избежать – Уверь, Удина, цепочка озёр к северу от Боровичей и волок назад в Мсту (называвшийся Нижним волоком, в отличие от Верхнего волока из Тверцы в Цну возле Вышнего Волочка). Волок заканчивался возле села ниже Боровичей, которое так и называется – Волок.

В 1884 году на живописном берегу у истока Мсты был открыт Владимиро-Мариинский приют, ставший местом летней практики студентов Императорской Академии художеств. В последующем известен как «Академическая дача». Берега Мсты и озера Мстино были запечатлены в многочисленных картинах и этюдах русских художников конца XIX и ХХ века.

Данте сравнивает местность в окрестностях реки Мста с местечками Лериче и Турбия – крайними точками, восточной и западной гористого побережья Лигурийского моря, а реку Мста с порожистой французской рекой Рона, вытекающей из Женевского озера и впадающей в Лигурийское море. Это – единственная судоходная река, впадающая в Лигурийское море. Как на Мсте для обеспечения судоходности на всём протяжении от Заводского водохранилища до Ильмень озера, так и на Роне на всём протяжении от Женевского озера до Лигурийского моря создана система шлюзов и обводных каналов. Поэт ранее вспоминал и другие реки, впадающие в Лигурийское море, такие, как Магра и Серкьо, но эти реки несудоходны.

Сегодня река Рона целиком протекает по территории нынешней Швейцарии и Франции. Однако в 1743 году вдоль этой реки располагалось Савойское герцогство. Оно владело островами Сардиния и Сицилия, а также южной Италией, включая Неаполь, вплоть до «папской области с Римом». В зону его влияния входила и Флоренция. Данте, находясь во Флоренции (Франции) и Авиньоне, был подданным Савойского герцогства и папской области. Находясь на реке Мсте, он вспоминает главную реку своих университетских лет – Рону, на которой находятся города Авиньон – папская резиденция во времена «Авиньонского пленения пап» и Валанс – место ссылки изгнанного генералом Наполеоном папы Пия VI.

Из академической статьи:

В 1730 году был изгнан с престола Савойи король Виктор Амадей II Савойский (умер в 1732 году); его преемник Карл Эммануил II (III) (1701—1773 годы), король Пьемонта и Сардинии и герцог Савойский (1730—1773 годы) не получил в наследство Сицилию и южную Италию, ограничившийся Савойей, Пьемонтом и Сардинией; Сицилию и южную Италию получил другой его преемник – Карл VI (1685—1740 годы), император Священной Римской Империи германской нации (1711—1740 годы), после смерти которого началась война за Австрийское наследство.

 
E mentre ch'e tenendo «l viso basso
essaminava del cammin la mente,
e io mirava suso intorno al sasso, [57]
 
 
da man sinistra m'apparì una gente
d'anime, che movieno i piè ver» noi,
e non pareva, sì venïan lente. [60]
 
 
Пока он медлил, думою объятый,
Не отрывая взоров от земли,
А я оглядывал крутые скаты, – [57]
 
 
Я увидал левей меня, вдали,
Чреду теней, к нам подвигавших ноги,
И словно тщетно, – так все тихо шли. [60]
 

Вергилий высматривает место, где круча пониже, чтобы взойти на крутой берег Мсты. Данте видит недалеко чреду теней – души людей, умерших под церковным отлучением, но раскаявшихся перед смертью в своих грехах. Они ждут доступа в Чистилище в течение срока, в тридцать раз превышающего время, которое они пробыли в «распре с Церковью». Тени двигаются медленно, примером своим показывая поэту, что путь, который ему предстоит в спасении, пройти можно, но он будет долгим и трудным.

 
«Leva», diss io, «maestro, li occhi tuoi:
ecco di qua chi ne darà consiglio,
se tu da te medesmo aver nol puoi». [63]
 
 
Guardò allora, e con libero piglio
rispuose: «Andiamo in là, ch'ei vegnon piano;
e tu ferma la spene, dolce figlio». [66]
 
 
«Взгляни, учитель, и рассей тревоги, —
Сказал я. – Вот, кто нам подаст совет,
Когда ты сам не ведаешь дороги». [63]
 
 
Взглянув, он молвил радостно в ответ:
«Пойдем туда, они идут так вяло.
Мой милый сын, вот путеводный свет». [66]
 

Плавание по рекам – очень медленный процесс из-за малой скорости течения реки. Можно видеть вдали другие суда, движущиеся столь же медленно, но добраться до них можно только потратив много времени и сил. Парус на реке, зажатой в ущелье, неэффективен. Могут помочь вёсла, но на тяжелогруженых судах больших размеров, при близких берегах они мало прибавляют скорости. Единственно эффективным приёмом становится использование людской силы – бурлаков, идущих вдоль берега и канатом создающим тягу для судна. Скорость бурлаков невелика, но в навигации, где каждый час дорог, а дорога утомительно длинна, даже владельцы судов впрягаются в бурлацкую лямку, чтобы, с одной стороны, размять затекшие ноги и плечи от долгой неподвижности на судах, с другой стороны, хоть чуть-чуть сократить время в пути. Не везде можно идти по берегу, но там, где река, замедляя течение, вырывается из крутых берегов на равнинное место, все люди, находящиеся на судне, высыпают на берег и впрягаются в лямку вместе с бурлаками. Река, выбегая на равнину, создаёт вдоль берегов обратные течения, которые без людской тяги не преодолеешь. Промышляющие бурлацким промыслом люди селились на реках, в тех местах, где был достаточно длинный пологий берег реки и нанимались за небольшую плату.

Напрашивается вопрос: – «Почему тяжкий труд бурлаков, так выразительно оплаканный великим поэтом Н. А. Некрасовым, Данте описывает не в Аду, а в Чистилище – дороге в Рай?»

Любой труд человека – тяжкий труд. Пахать землю, валить лес, косить траву, управляться с лошадью, ловить рыбу неводом, пасти большие стада, строить дома, мосты, плотины и храмы – всё это тяжкий труд. Но, как и всякий полезный труд, он очищает человеческую душу по дороге в Рай. И сезонный труд бурлака при этом выглядит детской забавой в сравнении с другими промыслами. Тем более что население России испокон веков селилось по берегам рек и кормилось рыбой из этих же рек, платя реке дань чистотой берегов, по которым рыбаки постоянно тянули неводы и бродцы, для чего сами же и чистили берега от коряг, кочек и мусора.

Это уже в наше время неразумные меры правителей по запрещению ловли рыбы подвижными неводами, бродцами и «курами» привели к заболачиванию и загниванию берегов абсолютно всех рек и озёр; рыба исчезла из них, так как малькам рыбы, любящим прогретые Солнцем мелководные чистые отмели, стало негде расти и нагуливать вес; вместе с рыбой вымерло и трудовое население, когда-то жившее вдоль берегов рек и озёр, процесс заболачивания истоков рек России сделался необратимым.