Текст книги "История триумфального падении и проба звезд"

Эпизод 9. Солнце

Искусственное затемнение внешнего корпуса съехало наверх относительно нашего низа, как жалюзи торговой точки. Капсула стала прозрачной. Перед нами на расстоянии вытянутой руки находилась звезда. Звезда по имени Солнце. Огромное жёлто-красное создание корпорации «М.И.Р.А.» кипело протуберанцами, выплёскивая за пределы своих границ столь необходимые жителям голубой планеты свет и тепло.

– Не расплавимся? – вопрос был машинальный и вполне земной.

– Температура на борту +23 по Цельсию. Защитные коконы активированы, – отчиталась Вики.

– Окей, Викуль, с виду с ней всё нормально. Что не так?

– Истощены запасы сердцевидных частиц. Состояние атомов угнетённое. Возможность преждевременного выхода из строя термоядерных процессов с дальнейшей трансформацией в белого карлика.

– Да у неё инфаркт, походу. Как узнала, для каких raspizdjaev светит, так и зашлось сердечко.

Маркел заржал и зашипел одновременно.

– Ярило-ярило, не расстраивай Кирилла. Когда окончание срока гарантии, Викуль?

– При отсутствии экспансии за пределы своей системы звезда должна прослужить цивилизации ещё три с половиной миллиона земных лет.

– Хммм. Это ж как в третьем классе приступ схлопотать. Странно.

– Что порекомендуешь, Вики?

– Катализаторы жизни. Инъекцию необходимо сделать в ядро.

– Дистанционный запуск с корабля?

– Вероятность попадания нулевая. Тепловые потоки изменят курс посылки задолго до достижения цели. Требуется ручная доставка.

В кабине повисла тишина.

– Да ну в pizdu, я не хочу! Не выдержит температурная оболочка – и стану пучком света. Или ещё хуже – попадёшь в струю, и начнёт тебя болтать из стороны в сторону навеки веков до окончания срока эксплуатации в этом бесконечном ядерном лабиринте. Как ты меня оттуда доставать будешь, Маркел?

Всё это время капитан молчал и думал.

– Маркеееел!

– Никак не буду доставать, но этого не случится.

Он выразительно помолчал, облизывая ноздри раздвоенным языком.

– Вики, сделай трёхмерный тепловой снимок объекта в движении и убавь тепловую мощность. Транслируй внутри борта.

Маркел обернулся.

На стенде трансляций посреди капитанского мостика возникла 3D-модель Солнца в человеческий рост. Оно бурлило синхронно с оригиналом и вращалось вокруг своей оси.

– Вики, покажи температурную градацию синим спектром! – скомандовал Маркел.

Проекция приобрела желаемый цвет.

– Что напоминает? – Маркел уставился на вращающийся синий шар.

– Клубок собратьев твоих напоминает так-то. Как будто тысячи змей окутали только им понятное лакомство и периодически хаотично высовывают бошки на поверхность.

Маркел заржал, шипя.

– Хеприк, у тебя ebanutyj ассоциативный ряд, ты знаешь? Но мысль верна. Останови движение макета, Вики!

Шар замер.

– А теперь?

– А теперь просто клубок.

– Вооооооот.

Маркел достал из кармана складную указку.

– Волокна этого клубка как раз и есть те тепловые потоки, в которые нам попадать нельзя, но в статичном состоянии… – Маркел разложил указку, – мы легко этот клубчанский можем пронзить, не попадая в поток.

Резким движением он пронзил макет Солнца насквозь.

– Задача – сбросить катализаторы в центре. Этим ты, Хеприк, и займёшься.

– А как ты Солнце собрался остановить, чтобы меня во время полёта не закрутило, как хомяка в стиралке?

– Солнце мы остановить не можем, а вот использовать ускоритель времени нам никто не запретит.

– Это который замедлитель?

– Нет. Ускоритель. Ты его включаешь – и передвигаешься гораздо шустрее относительно окружающего тебя пространства.

– Ну я и говорю, замедлитель.

Маркел презрительно глянул на собеседника.

– Щаз всеку, blyad’! Не беси. Слушать мою команду! Приготовиться к выполнению задачи № 352 по бортовому исчислению. Время отсчёта до старта миссии – 20 земных минут. Шнуром, пошёёёёёёл!

– Кофе даже не дал допить, блин! – пробурчал я себе под нос по дороге за экипировкой.

– Двигатели для частного полёта применять нельзя. В вакууме защитной оболочки они бесполезны, – обрадовала Вики.

– Фигасе. А как же я полечу, Викуль?

– По инерции. Стартовая площадка придаст необходимый импульс вашему движению. Готова облачить вас в кокон.

– Бокан-бокан, дай термостойкий кокон!

– Что?

– Ничего, Викуль. Земные шутки. Действуй!

Защитный температурный пузырь окутал рыжий комбинезон. Запас кислородных таблеток грузом оттягивал нагрудный карман.

– Готов, Хеприк? – уточнил Маркел, осматривая снаряжение по мониторам.

– Как Гагарин и Титов, человек-кобра!

– Ну, хорош паясничать уже! Стартовать будешь с правого борта. Кнопка по искажению пространства для твоего ускорения на правом запястье. С момента ускорения для тебя всё будет выглядеть статично. Пусковая платформа придаёт тебе импульс, ты спокойно заходишь внутрь объекта, оставляешь в центре ядра посылку с катализатором жизни и в таком же спокойном режиме выплываешь с обратной стороны. Помни, что физические принципы невесомости сохраняются. Если ты наткнёшься на препятствие, то либо изменится направление твоего полёта, либо он прекратится вовсе. Всё ясно?

– Ясно.

– Как только покинешь объект – возвращайся в наше временное измерение, отключив ускоритель времени кнопкой на левом запястье. Только так наша капсула успеет задать курс по орбите Солнца, дабы успеть принять тебя на борт с диаметрально противоположной стороны объекта. Всё ясно?

– Ясно.

– Повтори!

– Захожу, как нож в масло, делаю всё безопасно!

– Классно…

…Заржали.

– Ну тогда погнали! – сказал Маркел и распахнул правый борт.

Тёмное-тёмное небо позади корабля от угля отличала лишь вера словам того, кто сказал: «Это – небо!»

Эпизод 10. Будда

При стартовом пуске рёбра подверглись перегрузке. Левая рука нащупала кнопку на правой, и всё вокруг замерло. Лишь ты продолжаешь движение. Дыхание ровное, пульс в норме, небывалое напряжение.

Вы когда-нибудь погружались с аквалангом в подводные пещеры?

Вы облачаетесь в костюм, напяливаете ласты и маску, обвешиваетесь грузами, погружаетесь в воду, принимаете горизонтальное положение, продуваете себя, опускаясь на дно, включаете фонарик и медленно, будто космонавт на орбите МКС, протискиваетесь в узкий лаз, о котором вам сообщили более опытные товарищи.

Со всех сторон вас окружают стенки естественного сосуда, покрытые водорослями. Вы передвигаете лапками, чтобы продвинуться метр за метром вперёд, а вокруг только тёмная, скалистая порода камня и вера в то, что через несколько метров вы окажетесь внутри тайной пещеры, где пираты хранили своё золото, а единственным источником света является фосфор.

Левая рука нащупала кнопку на правой, и всё вокруг замерло. Процесс переработки водорода в гелий приостановился. По крайней мере так казалось минимум одному человеку. Пронзил внешнюю оболочку, как её там называют? Фотосфера. Добрался до ядра, минуя вихри, заплетённые, как кудри. Ядро густое, плотное, движение в нём неуютное, но деваться некуда.

Не сбиться с курса! Не поддаться панике!

Приборы возвещают о лучистом переносе зоны. Значит, рядом! Отделил от кокона коробку с подарком…

…Четыре секунды до центра…

Чистый яркий свет.

…Три секунды до центра…

Бесконечное чувство умиротворения.

…Две секунды до центра…

Безграничная любовь ко всему.

…Одна секунда…

Просветление.

– Здравствуй, Хепри! Что ты здесь делаешь?

Окружённый ореолом, сидящий в позе лотоса, в центре звезды парил Будда.

– Здравствуй, Будда. Выполняю свою работу! А ты?

– Я ничего не делаю. Я никогда ничего не делал и ничего не буду делать, – он посмотрел с прищуром на принесённые подарки.

– Это ты мне принёс?

– Нет… Ну то есть да, мы получили сигнал, что ты угнетаешь звезду, хотя её гарантийный срок далёк от завершения. Зачем?

– Есть замысел.

Я ожидал, что будет продолжение, но он молчал.

– И это весь ответ?

Он прищуром мигнул и улыбнулся.

– Скажи, а то, что я читал в известной книге про войну, убийства, мор, захваты территорий, избранный народ, предательства, обман и месть, – всё это правда?

Он кивнул.

– Понятно. Жесть.

– Но ты не дочитал. А поспешные выводы уже успел сделать.

Будда отвернулся, и стало понятно, что продолжать разговор он не намерен.

Хеприк отделил корпус катализаторов жизни от защитного температурного кокона, выдохнул перед завершением миссии, но перед запуском процесса восстановления не удержался, обернулся и, глядя в узкие щёлки небесных глаз Будды, спросил громко и отчётливо:

– Корпорацию «М.И.Р.А.» ты создал?

Огромная разгневанная фигура утратила прежнюю умиротворённость. Лицо вопрошаемого повисло в центре солнечного ядра, на расстоянии вытянутой руки от оппонента. Длань высшего создания, пришедшего в образе Будды, коснулась чела вопрошающего.

– Бесишь щаз! – раздался громовой глас.

Фофан межгалактической силы точным ударом отправил незваного гостя за пределы единственной звезды нашего планетарного скопления.

Слабая тушка, соприкоснувшись с божественным, пыталась выровнять свою траекторию, но космическая пустота закрутила тельце адским фрисби по направлению к голубой планете. Руки нажимали на кнопки своего рыжего костюма, глотка визжала:

– Маркел, Маркел, миссия выполнена, забери меня!

– Не смогу догнать, ты слишком быстро ускоряешься по направлению к Земле. Что там случилось?

– Долго рассказывать, но походу в корпорации кто-то играет только за себя. Как мне не разбиться nahren?!

– Второй кокон надувай! Быстрей давай, быстрей!

Земля стремительно приближалась и увеличивалась в размерах, рука дотянулась до необходимой липучки с запуском запасного кокона, нажала… и наступила тишина вакуума.

Кислород кончился. Задержал дыхание в пузыре.

Космический мусор, МКС, очертания материков, тучи над Лондоном, самолёты, птицы, море, пляж, удаааааар!

Зашёл глубоко в песок.

– Молодчик! – послышался голос Маркела перед отключкой.

Костюм распался на молекулы в земной атмосфере, ожоги от ультрафиолета покрывали кожу повсеместно. Сон.

Эпизод 11. …Жора, где ты был?

Глаза раскрылись к полудню, когда солнце жарило поверх старых ожогов с такой силой, что сразу стало понятно: починил!

Жопу скрывали бермуды. Ну да! Я ж их под комбинезон надел. Поднял башку с песка. Индийские владельцы и официанты пляжных кафе лыбились и периодически показывали пальцем в сторону обгорелого белого.

Спросил воды, попил, нашёл свой припаркованный скутер и покатил до ребят.

На террасе курили.

Halim беспощадно поглощал gashish, как Карлсон в мультфильме – варенье. Рядом, на кресле-качалке, не прикладывая ни к чему особых усилий, zalipal чёрный Василий. Сибиряки разлагались в гамаках с запасом «Фишера» в руках. Мимо нас туда-сюда сновали индусы, улыбаясь. Никому не было грустно. Так и продолжалась повсеместно сиеста.

– Жёваные баклажаны, ты посмотри, кого нам на берег вынесло!!! – Halim приподнял солнцезащитные очки. Вася замер, хапнув хапку.

– А мы думали, ты рыб кормишь на дне уже. Только отпустило, что ли?

Молча кивнул и улыбнулся.

– Ketamin, met, gashish, lsd, barbituraty будешь? – Вася растянул губья в улыбоне.

– Не, ребят, мне хорош.

– Ну проходи тогда, у нас гости как раз, tusirujem тут второй день подряд.

Поднялся на террасу, взял холодного пива, сделал большой глоток, стукнулся стеклом с сибиряками, прибавил переносные колонки с качающим раггамаффином, прошёл внутрь дома навстречу прохладному сквозняку. Раздался хохот, и из дальней комнаты, звонко заливаясь смехом, выбежала босоногая, кудрявая, рыжеволосая, загорелая, голубоглазая барышня.

– Маша?!

– Triiiiiiiill! – она восторженно улыбнулась веснушками, бросилась в объятия, и я растаял.

Ну а как не растаять?! Она же дитя солнца. Пока мы тискались, в памяти всплыл тот день, когда мы встретились в первый раз.

Прошедший Новый год в тёплом украинском Крыму, набережная с брусчаткой, ночной Space of Joy, волны, бьющие о причал, кеды с пуховыми жилетками, а она стоит на берегу и рисует карандашами море. Её волосы развеваются на ветру, солнце светит прямо в глаза, но она не прячет от него взгляд, а разворачивает лицо ему навстречу… и слегка щурится.

– Кто это? – спросил я тогда.

– Так это Машуля, художница из Тюмени. Она по всему миру путешествует, в Москве, говорят, скоро выставляться планирует. Познакомить вас?

– Эммммм, да нет, наверное. Я сам, если что.

Робкий. Всегда был робким в отношениях с девушками. Сколько раз обжигался, сколько раз сам вёл себя глупо – не счесть.

– Красивая очень.

Собеседник загыгыкал и побежал с ней общаться, а я направился в противоположную сторону с видеокамерой снимать стаи птиц.

Из Крыма она уехала на следующий день, и мы так и не пообщались. В следующие две недели в качестве хобби я монтировал отснятый материал и поймал себя на мысли, что изображение Маши-художницы постоянно присутствует в кадре. Не на первом плане – нет! Но когда я снимал стаю птиц у причала, она попадала в кадр со своим здоровенным мольбертом где-то вдалеке.

Лица не разобрать, но я-то знаю, что это она! Прогулка с друзьями – и снова она попадает в кадр. Вечер с друзьями в невылазном состоянии – и я слышу, что камера записала ее голос, доносящийся из соседней комнаты.

Может, показалось?

«А может, я о ней слишком долго думаю?» – поймал я на мысли тогда себя.

И произошло почти невозможное. Уже вечером того же дня, когда я гнал от себя мысли о ней, она появилась сама. Золотые кудри, носик-курносик. Сидит у друзей на пуфике, а глаза сияют лучезарно.

– Привет, – говорит. – Я – Маша!

– Привет, – говорю. – Я – знаю.

Эпизод 12. Детка, это любовь!

Сияющая огнями Пятницкая, снег белыми пушинками, горячий кофе под ручку, фотографии на фоне замёрзшей реки и нескончаемо долгие поцелуи…

«Всё правильно!» – подумал я про себя, возвращаясь в реальность.

Вполне закономерно, что из всех гостиничных номеров, палаток, городков или поселений йогов и прочих мест, где можно было оказаться, она появилась именно в нашем прибежище.

– Здравствуй, художница! – улыбнулся и обнял крепче. – Давно ты здесь?

– Вчера приехали, а завтра уезжаем! – она сияла.

– Приехали?

– Да, я не одна здесь.

Из той же комнаты, напяливая впопыхах футболку, выполз тип с довольной ухмылкой.

– Приветствую! – сказал он, протянув руку.

– Познакомься, это мой спутник… – имени его я даже не запомнил. Кисти тряслись в крепком рукопожатии, а счастье уплывало на своём батискафе в далёкую выдуманную страну.

– Мы завтра уже выдвигаемся на север, в сторону Тибета, через месяц примерно туда доберёмся, а то здесь сезон дождей вот-вот начнётся, но как же я рада тебя встретить!

Она обняла меня под пристальным взглядом «спутника».

– Я тоже, Машуль, я тоже! – мысленно я уже попрощался.

Так, всё именно так, как и должно было быть! Думал я в следующие дни, рассекая по побережью на арендованном старом скутере. Солнце никогда не сможет светить для одного человека. Украсть его у людей было бы варварством!

А Маша была филиалом Солнца на Земле. Мужское эго бесновалось. Разум kipisheval, но сердце её отпустило. Тихо, спокойно, без слов и драматических сцен. Даже не хаманул ни разу спутнику. Да и не обещала ничего она мне.

Пустота.

В конце концов, если бы не моё увлечение, так бы и не добрался сюда. А здесь хорошо. Здесь хочется жить.

Вакуум.

В следующие дни все занятия, которыми сопровождались будни, можно охарактеризовать словосочетанием «ватокатное voloebstvo». Собственно, все дауншифтеры, с которыми мы успели познакомиться за этот недельный период, целенаправленно ради этого сюда и переезжали.

В общем, довольно неплохо спать по одиннадцать часов, выбирать каждое утро новый пляж, гонять на двухколёсной табуретке под gashishem, останавливаясь у палатки с фруктами или пивом.

Собираться дружной компанией и мчаться на ночной рынок, игнорируя по дороге худых, измождённых, смешных полицейских с деревянными палочками вместо жезлов. Прогуливаться босиком по пляжу, знакомясь с обнажёнными нимфоманками, и проникать в роскошные клубы под открытым небом, соседствующие с бескрайней помойкой с одной стороны и кристально чистым морем – с другой.

Эпизод 13. No cash. No future

Несмотря на относительно низкие цены, деньги заканчивались стремительно. Местные, в принципе, без проблем принимали рубли вместо рупий по курсу один к одному, но даже при таком раскладе все запасы были истощены за пару дней до обратного рейса.

Halim сломал ногу. Я умиротворённо дремал в гамаке, оставив табун беспокойных мыслей запертым в дальнем углу черепной коробки, позволяя извилинам распрямляться.

– Ребята, есть кто? – незнакомый голос ворвался в сумерки.

Кроме меня, никого не было.

– Что случилось, дядь?

Незнакомый мужик лет сорока выглядел запыхавшимся.

– Там… ваш товарищ… чуть не убился. В больницу его надо везти!

До места происшествия добрались на его драндулете. Halima окружили индусы, разговаривая между собой, цокая языками, качая головами и не пытаясь хоть как-то принять участие.

Halim орал благим матом на зевак, призывая их хоть как-то посодействовать, но те мотали головами и ничего не делали.

Одновременно с нами приехала его девочка на скутере и начала закладывать вокруг него круги, охая и причитая. Толку от этого было – ноль.

– Значит, поднимаем байк его, который ногу придавил, грузим его пассажиром и едем в больницу, – скомандовал тот самый человек, который привёз меня на место аварии.

Оцепенение прошло. Байк оказался лёгким.

Усадив Halu на пассажирское сиденье рюкзаком и выставив его повреждённую ногу на подножку, мы проследовали в больницу. Открытого перелома не было.

Хорошей новостью было то, что больница работала. Плохой – то, что доктор сначала озвучил стоимость рентгена и гипса, и только после нашего согласия приступил к своим обязанностям.

Денег не было. По крайней мере у меня.

– А как расплачиваться-то будем? – я вопросительно посмотрел на его барышню.

Она молчала и пялилась в стену. Судя по её зрачкам, стена показывала мультики. Тот самый человек, который привёз меня на место аварии, посчитав, что его миссия на этом выполнена, исчез. Больше я его никогда не видел. А был ли он вообще?

Halim перемещался то вприпрыжку, то на инвалидной коляске из одного крыла больницы в другое. Спустя час перебежек и перепрыжек он выкатился из очередного кабинета с загипсованной ногой и рентгеновским снимком под мышкой.

– Валим! – безапелляционно озвучил предстоящие планы.

Вышедший следом доктор остановился у стойки ресепшен и, судя по выражению лица, стал выписывать счёт. Боковым зрением он палил наши передвижения.

– Ван секонд, плиз. Тейк ё билл.

– Ай вил смоук ван сигарет анд тейк ит! – инглиш Halima оповещал доктора о его намерении посмолить перед оплатой.

Доктор почуял неладное. Девочка продолжала катить Халима к выходу, док обернулся к охране, и, предвидя дальнейшее развитие событий, я подошел к доктору и взял протянутый чек.

– Сэнк ю.

– Пэй, плиз.

Охранник и доктор уставились на меня.

До двери было порядка пятнадцати метров. На улице было слышен звук заводящегося мотора скутера. Втроём нам на нём не поместиться. Но у меня-то нога не сломана!

Отталкиваясь с пробуксовкой мокасинами по мокрому кафелю, я ломанулся к двери. Худой, но пузатый охранник индус ломанулся наперерез. Мокрый кафель подвёл всё-таки его! Тушка распласталась по полу и докатилась прямо до двери. Делаю уверенный рывок!

Прыжок! Дверь распахивается ударом с ноги на лету, и жаркий воздух свободы приветствует победителя!

Бежал долго. Крики затихли так же давно, как и свисток сотрудника охраны, вызывающего копов.

Темнота, индусы, собаки, вонь, жара, огни, еда, музло, мопеды, перекрёстки, пальмы, дом.

И чего он не заплатил-то? Счёт был от силы баксов на 600, а ни в одной из баек о Halime я не слышал, чтоб у него были какие-то trably с бабками.

Когда я добрался до базы, этот вопрос невольно повис в моих глазах. Но для начала поржали вдоволь.

– Да пошли они na huj со своим счётом! Он же клятву Гиппократа давал или кто там у них?

Переубеждать взрослого человека в том, что кидать людей нехорошо и некрасиво, – бессмысленная и неблагодарная затея. Поэтому я просто сидел, курил и слушал.

– На 600 бакинских здесь месяц протянуть можно, ну или пару недель уж точно! – он разошёлся… – Не все же, как вы там, в Москве, могут сотку-другую взять и сорваться сюда на десять дней! Мне, например, давно уже бабки никто не пересылает. Так что крутимся тут, как можем.

От этих слов я искренне ohuel.

Насколько они были правдивыми, наверное, я так никогда и не узнаю. Но именно в этот момент я расстался с распрекрасной идеей остаться тут навсегда.

В другой раз.

Когда не надо будет оставаться в гостях, а будет возможность снять свой собственный дом.

Когда не надо будет опустошать кредитную карту до нуля, забивая на завтра.

Когда в Москве будет свой бизнес, который приносит постоянный доход… ну или по крайней мере несколько хат, которые сдаются в аренду и приносят тебе бабулесики.

Значит…

Надо возвращаться! Маша, дитя любви и солнца, рад был тебя повидать, но!

Надо возвращаться!

Спустя день я сдал потрёпанный старый скутер обратно владельцу, попрощался с сибиряками, питерцами и загипсованным Halimom, добрался трансфером до аэропорта, забрал загранпаспорт на пограничном контроле, купил последнюю бутылку «Фишера» в баре, выпил её, дождался посадки и пристегнулся, готовясь к взлёту.

В кармане оставалась 437 долларов. Кредитная карта была пуста, зарплата потрачена, впрочем, как и занятые у Volkova бабки.

Командир корабля принёс извинения за задержку вылета и объяснил это тем, что мы ждём доставки арестованного за незаконное пребывание и наркоторговлю гражданина Российской Федерации в сопровождении конвоя.

«Ну хоть кто-то попробовал это сделать!» – подумалось мне в полусне.

Веки отяжелели, глаза раскрывались всё неохотнее и неохотнее, тело обмякло, и я провалился в сон.

Летим зарабатывать бабки, мой друг, летим зарабатывать бабки!