Текст книги "Как снять кино без денег"

Глава вторая
Ты – никто
И звать тебя никак

Я положил на таймлайн монтажной программы кадр, поставил курсор и стал смотреть, какой кусочек отрезать и взять в фильм. Ничего особенного, тривиальный кадр. Бумажный стаканчик из-под кофе стоит на железном столбе, а сзади, в расфокусе, зеленый лес. На стаканчик села мошка, посидела немного и улетела. Трогательно, случайно и как будто знак. Я замер, а кадр шел и шел. Наконец я остановил курсор. И отрезал.

Это был последний кадр, который мы сняли так, как снимали восемь лет подряд. Как кино не снимал никто и никогда. Последний кадр. Фильм был окончен. Закончена огромная, невероятная по своему размаху история. История, которая перевернула наши жизни.

Кино всегда начинается с того, что твое одиночество заканчивается. И начинается семья. Я совершенно серьезно. 2011 год. Передо мной сидел мой первый оператор Костя и смотрел на меня немного дурными, но абсолютно счастливыми глазами. Он, в общем, всегда такой, увлеченный, немного с сумасшедшинкой, но совершенно позитивный парень. Тогда мы оба были похожи на счастливых невест, которым завтра выходить замуж. Встреча режиссера и оператора как двух заговорщиков – с этого начинается долгий путь фильма.

Мы встретились, обнялись, затем сели и начали обсуждать, прямо в кафе, наш фильм. Через несколько дней появятся еще люди, команда, и все они будут как один большой организм. До тех пор, пока не снимешь фильм и пока не придет острое чувство пустоты. Но это будет потом. Тогда я еще не знал, что так будет, и был счастлив. Будоражило предвкушение нового и неизвестного, ну и, конечно, было очень страшно.

 Все эти годы, восемь лет, у нас ни разу не было офиса. Снимать его дорого. Поэтому мы всегда встречались с группой в кафе и недорогих ресторанах. Иногда даже по 15–20 или даже 30 человек. И никогда ничего не заказывали, разве что воду и кофе. И странное дело, мы так жестко эксплуатировали заведения общепита, а нас почти никогда не выгоняли! Хотя однажды мы устроили в крохотной кофейне настоящую базу группы. Съемки шли неподалеку, и в кафе три столика и весь угол заняла группа – с ноутбуками, пакетами, баулами, одеждой, костюмом, реквизитом. Выглядело это страшно. Будто отступающее наполеоновское войско в 1812 году. Но почему-то за все эти годы конфликтов почти не было. За что приношу в этой книге огромную благодарность столичным рестораторам! За невольный вклад, который они сделали в развитие российского независимого кино! Нет, правда!

Про оператора Костю Рассолова надо сказать отдельно, потому что его судьба, без преувеличения, это совершенное воплощение американской мечты, да, да, без лишнего пафоса. Мы познакомились с ним в Интернете, как это обычно бывает. Я писал в Живой Журнал и постоянно мечтал про кино, писал, как я хочу и буду его снимать, в общем, был похож на 99 % любителей кинематографа, которые всю жизнь собираются делать кино, но никогда не решатся на съемки. Говорить и делать – настолько разные вещи, что могут не пересечься в реальной жизни. Но вот что-то произошло, что-то закоротило, как замыкание, в моей голове, и я решил снять фильм. И пошел напролом.

Спустя годы буквально после каждого показа фильма, когда зрители беседуют с режиссером и задают вопросы, у меня будут спрашивать сотни раз: Как вам в голову пришла идея фильма? Как появилась и откуда?

Навязчивый, назойливый вопрос не имеет ответа, во всяком случае, если без кокетства. И я всегда отсылал к высшим силам, другого ответа нет. Одно я знаю точно, что когда идея вызревает (а идея первого фильма зрела более года), когда она оформляется, ее невозможно в себе носить слишком долго, она может разорвать твою голову. И я начал действовать, я решил снимать. Желание воплотить идею фильма было настолько велико, но знаний, как снимать кино, было настолько мало, что было весело и страшно. Нет, практика у меня была, к тому времени, а это был 2011 год, я уже снял короткометражный фильм и успел поработать вторым режиссером на 12-ти серийном сериале для «Первого канала» (тот еще был ад), в общем, я знал практическую сторону кинопроизводства. Но… И здесь нужно сказать очень важное.

 Любое знание всегда разбивается о практику. Можно уметь разбирать фильмы до ниточки, быть величайшим видеоблогером-обзорщиком фильмов, можно быть помощником Спилберга или дочерью Копполы, но когда тебе самому нужно будет снимать фильм, ты растеряешься, не зная, что делать, и будешь похож на туземца, которому подарили айфон.

Да, что же с Костей? Я обещал рассказать, как он появился на моем фильме. Ничего особенного. Простой питерский парень (а я тогда уже жил в Москве), Костя, как миллионы из нас, сидел на своей скучной работе – он работал системным администратором в научном институте. Что может быть прозаичнее? Но в Косте был какой-то огонь нетерпения и жажда чего-то другого в этой жизни. И мечта наша была общей – кино. Наивная, неоформленная, смутная мечта. Где он, питерский админ с окраины, и где эта золотая мечта и величайшее из искусств? Правильно, нигде и звать тебя никак. И меня было звать никак. Нет, со мной сложнее… Но здесь важно сказать, что Костя не то, чтобы свалился с неба, а сам себя с него уронил.

И я, и вы – все мы прекрасно знаем тех, кто работает в кино только потому, что там работают папа или мама. Династии в кино, в театре, во всех творческих сферах – это обычное явление. Дети часто идут по стопам родителей, и я не могу сказать, что это плохо. Среда воспитывает навыки, дети всасывают с молоком матери знания и умения, пути в профессию понятны. Но мы появились из ниоткуда. Я с улицы со смешным названием в далеком Нижнем Новгороде, Костя с таких же окраин.

Мне трудно сказать, откуда мы набрались смелости и наглости, чтобы решиться без денег снимать полнометражное кино, но видимо, хорошо, что мы тогда об этом даже не задумались.

Мы сидели в кафе и не знали, как начать. Но начал я, как режиссер, провокатор, застрельщик всего дела. И я начал рассказывать, каким вижу будущий фильм, и как я планирую его снимать. Я говорил без остановки несколько часов.

К слову

В самом начале я упомянул про технику и технические возможности в сегодняшнем независимом кино. Думаю, нужно добавить два слова. Технологии сыграли с нами злую шутку, и злая шутка здесь не фигура речи. Кино жестоко посмеялось над нами.

Наверняка вы сами не раз слышали эту ненавистную мне фразу. Пожалуй, самую смешную и дурацкую фразу из всех фраз про кино:

Да сегодня кино можно и на телефон снять!

Вот так она звучит, и я не знаю, что в этой фразе хуже: бахвальство, непрофессионализм, шапкозакидательство или попросту вранье. Причем, я не могу сказать, что на телефон нельзя снять кино. Можно. Но дело совсем в другом. (К слову, режиссеры, которые все-таки отважились снимать кино на телефон, ужасно разочарованы работой, а в их фильмах огромные проблемы с изображением). Да, снять-то можно и на палец, но в том, чтобы снять кино – телефон или даже камера – не главное. Злая ирония оказалась в том, что кино после череды технических революций действительно стало очень доступным, кино действительно может снимать любая домохозяйка, или школьник…

Но почему до сих пор мы так редко видим хорошие фильмы?

В конце 20-го века все поголовно писали стихи. А классиков новых не появилось. Сегодня снимать кино так же модно и массово, как раньше писать стихи. Хорошо, не так массово, но точно очень модно, и массовость вопрос времени. Так почему мы не видим вокруг много хорошего кино, снятого пусть и на палец? Да потому что телефон, на который вы собрались снимать, всего лишь средство, а вот сделать кино надо уметь. Это правда сложно. Снять кино, интересное, внятное, содержательное, гораздо сложнее, чем написать стихотворение в рифму (знаю, сам пишу). Кино смеется над нами, потому что мало кто понимает, как тяжело проектировать и собирать эту ракету, этот космический аппарат. А снимать – снимать можно на что угодно. Но будет ли это кино, большой вопрос.

Впрочем, не отчаиваетесь. Попробую вам помочь. Затем вы и читаете эту книгу.

Глава третья
Поймать ее!
Облить ее бензином!

Вернемся к «проблеме идеи», так ее назовем. Вернемся, потому что, как ни странно, вопрос «как и откуда у вас появляются идеи» действительно очень актуальный у начинающих творцов. Хотя мне он кажется неуместным, ведь мы имеем дело с естественными процессами мышления.

С чего начинается кино?

Кино, как и любое художественное произведение, начинается с простейшей бытовой мысли, которая внезапно приходит к вам в голову. Ее даже не нужно искать. Ой, вот это так интересно, вот это меня тревожит, это меня волнует, я хочу об этом сказать, написать, снять!

Не стоит думать, что нужны какие-то яблоки, падающие на голову, что необходимо быть Стэнли Кубриком, чтобы вас посетила обязательно и сразу гениальная идея, нет, совсем нет. Гении тоже люди, и идеи приходят к ним точно так же. Мысль, намек, ощущение, эмоция, и в итоге четкое осознание, и ваш внутренний голос говорит:

Я хочу рассказать про это.

И это важнейший момент. Потому что настоящая идея – она приходит вместе с желанием, волей ее воплотить в жизнь. Воля выбирает эту идею и выносит на волну вашего сознания. Вот в чем все дело. Идей много. Но очень мало идей, которые действительно вас подожгут. Откуда-то изнутри. И такие идеи самые ценные. Нельзя тушить этот пожар, нужно раздувать его и лить в этот костер канистры бензина.

Профессионал сразу цепляется за промелькнувшую в его голове мысль, развивает ее в идею, раскручивает, вынашивает, и созревает замысел, а потом и фильм. Этому надо учиться. Но для начала поймите, что рождение идеи – это не уникальный процесс. Научитесь доверять себе, своему мозгу и душе. Тарковский, Линч – обычные люди, и им так же во время приема душа приходили мысли, образы, решения. Верьте себе и слушайте себя.

 Итак, идея – это всего лишь то, о чем вам хочется говорить. Всего лишь. Все остальное зависит от вашего желания, будете ли вы, и насколько упорно вы будете, отстаивать и развивать ее.

За появлением идеи начинаются первые производственные сложности. Потому что идея требует работы. Сама по себе идея ничего не стоит, они появляются в голове десятками и чуть не каждый день. Даже если не принимать стимуляторы (шутка, я никогда не принимал)! Да, да, вы не ослышались, сама по себе идея ничего не стоит. Уж поверьте человеку, который почти десять лет постоянно, из месяца в месяц, занимается тем, что генерирует идеи, оформляет их, разрабатывает в логлайны, синопсисы, презентации, а затем и в предложения – для инвесторов и заказчиков. Речь идет о моей постоянной работе сценаристом, продюсером, руководителем собственной студии кинопроизводства.

Отдельная тема, сколько приходится тратить на это души и сил. Можно полгода придумывать и рисовать большую, красочную, убедительную презентацию, а в итоге получить ровный круглый идеальной формы ноль. И это обычное дело и нормальная практика. Больше того скажу, если взять, например, месяц, за который вы пройдете путь от идеи до того, чтобы подготовить внятный синопсис, то на собственно придумывание уйдет от силы дней пять – походить, «поварить», подумать, наметить основные линии и героев. Все остальное время уйдет на то, чтобы прописать свой замысел, нарисовать ему ручки и ножки, завести сердце, приоткрыть глаза. В общем, сделать все то, что покажет твою идею заказчику не то, чтобы в лучшем виде, а просто чтобы он понял, в чем заключается твой гениальный замысел и чем он ему «грозит».

 Часто об этом приходится говорить начинающим сценаристам, которые боятся делиться своими идеями, якобы «их своруют». То, что кому-то нужна ваша «голая идея» и он ее украдет – смешно и глупо. Опытные сценаристы знают, что никто не ворует идеи. Украсть можно готовый сценарий или фильм. Но между идеей и фильмом глубокая пропасть. И это ваши силы, ваши знания, терпение, упорство, а все это – не украдешь. Но это можно приобрести – то есть научиться.

Что такое разработать идею? Это сложный путь от внезапно возникшей удачной мысли до начала написания сценария. Путь непростой. Давайте попробуем разобрать его на примере. Итак, вам пришла мысль, ну например, в таком дурацком виде: «А что если люди научатся переселяться в чужие тела, чтобы жить то там, то там, перемещаясь, а потом начнут делать дубли, клоны…». Согласитесь, идея занятная, но ценность ее небольшая. Таких идей можно насобирать тысячу за пару часов в сети. Но вам ужасно нравится идея переселения сознания, создания клонов, дублей… Вас достала та жизнь, которую вы живете каждый день, вам надоело разносить пиццу или работать на шиномонтаже! А что если вы сделаете себе клон, который будет ходить на работу? Казалось бы, детский сад, а не идея. Но вы упорный человек, вас будоражит эта мысль, и вы начинаете ее развивать:

 Я мужчина, а что если я куплю себе тело женщины и смогу в него вселяться? Сколько возможностей новых ощущений! А что если я поселюсь в рыбку и буду ради отдыха плавать в аквариуме?

Надо сказать, друзья, что на этом этапе голова полна подобным бредом и хламом. Но не надо этого стыдиться! Это нормально. В эти моменты мы наивны как дети, мы ищем новогодние подарки под елкой, мы перебираем просмотренные фильмы, мы вспоминаем прочитанные книги, мы максимально открыты и идея, кристаллизуясь в нашем мозгу, перебирает все самое дикое и дурацки-бредовое, что только есть. Это нормально. Знаете, штурмуя и разгоняя самые разные идеи в креативной команде, постоянно слышишь это выражение «В порядке бреда…» или «Я сейчас скажу глупость, но…», то есть человек выставляет вперед руку, как бы стыдясь и заранее предупреждая, что говорит максимально сырые вещи. Но не надо стыдиться. Искусство и бред, раз уж на то пошло, родные братья. А их отец – вымысел.

Интересно, вы поняли или нет, о каком фильме речь? Вполне возможно, уже догадались. Про клонов мы уяснили, что дальше? Дальше мы разрабатываем мысль и начинаем задавать себе самые каверзные вопросы: Как создают эти клоны? Кто? Зачем их создают? Что они могут? Как они действуют? Чем все закончится? В итоге, например, вам приходит неплохая мысль о том, что с помощью такого клона, в который вы можете переселяться, можно отлично путешествовать, и, конечно же, куда-то туда, куда не можете пойти или съездить вы сами. Это такой супер путешественник. Так… А если можно путешествовать куда-то, то можно ведь не только осматривать достопримечательности, а можно там познакомиться с девушкой, а можно там стать героем, спасти мир, да и вообще все, что угодно… До бога рукой достать! Вот так, в порядке бреда. Но в итоге, из простой мысли о том, что неплохо бы уметь переселять сознание и иметь всемогущего дубля, которого не жалко, и вместе с тем с помощью которого можно делать какие-то вещи, которые недоступны обычным смертным вам, может появиться идея про… аватара! И может появиться, да, да, фильм «Аватар»! Смешно? Мне тоже! Но ровно так это и работает.

Трудно представить, какой сложный, долгий, огромный путь прошел Кэмерон, выращивая из простой мысли свой замысел, а затем и фильм. Да, именно поэтому режиссеры носят идеи с самого детства, десятилетиями пишут сценарии, десятилетиями снимают, но потом их фильмы становятся классикой и (или) зарабатывают миллиарды долларов в прокате.

 Герман, Тарковский, Кэмерон, Кубрик, Финчер, Торо – все эти режиссеры вынашивали свои идеи десятилетиями, а точнее сказать, жизнями. И изначально идеи того или иного фильма приходили к ним вот так, в быту, в душе или при прополке редьки, при ловле крабов на Восточном побережье… Об этом не принято говорить, дабы не смешить публику, но это происходило именно так. Потому что все мы люди.

Расскажу, как мне пришла идея моего первого полнометражного фильма «1210». Идей приходит много и разных, когда вы молоды, и вам кажется, что из каждой можно сделать фильм, что, в общем-то, не такая уж и небывальщина. Но понятно, что миллион фильмов не снимешь, и я, например, всегда перебираю идеи, но не пытаюсь схватить какую-то одну, а просто жду. И вот проходит какое-то время, и вдруг ты понимаешь, что однажды пришедшая к тебе идея фильма (рассказа, повести, стихотворения) приходит снова, а потом ты начинаешь… узнавать ее.

 Она приходит снова и снова, и я, наконец, понимаю, что ходит она ко мне неспроста. Как молодой человек приходит все чаще и чаще к девушке, которая ему нравится. Идея ищет встречи со мной, стучится в дверь: «Привет, это снова я!» Так я понимаю ценность ее для себя, понимаю, что эта идея действительно важна, потому что я не хочу ее отпускать.

Именно так начинается то самое – «варить». Забавное словечко, которым креативщики называют процесс обдумывания идей. Но слово точное. Представьте кашу или баранью ногу, которую надо долго варить на медленном огне. Это такой длительный процесс, который только со временем приводит к заметному результату, при этом в горшке постоянно что-то булькает, оттуда выкипает, баранья нога переворачивается, ну точь-в-точь варится идея!

О том, что стоит между бытовой идеей и тем моментом, когда вы садитесь за написание сценария, то есть про период созревания и оформления замысла, думаю, можно написать отдельную книгу. И она будет о тайнах подсознания и психологии, и думаю, это должен быть серьезный научный труд. Здесь же я делюсь только субъективным опытом, и в жанре свободного эссе пытаюсь сформулировать все то, что я почувствовал и понял на этом пути.

Я думаю, с идеями и замыслами аналогия очень проста. Это как растить и пестовать новорожденного ребенка. Сначала ничего не требовать, а только безропотно ухаживать и исполнять все капризы, какими бы они ни были, а бывают младенцы, которые ка-каются, простите, каждые полчаса. Затем, по мере роста ребенка, вы начинаете задавать ему вопросы, затем начинается воспитание, затем требования растут. Ваша идея про аватаров тоже будет разрастаться. И вот вы уже будете строго спрашивать, насколько состоятельна ваша идея, насколько она нова, насколько жизнеспособна. Каким будет герой? Каким будет сюжет? Каким будет мир, в котором ваш герой будет действовать? Вполне возможно, что на этом этапе вы бросите идею, и вам придется о ней забыть (с детьми так делать не надо!), но это тоже работа: осознать, что ваша идея не очень, и начать искать что-то новое. Это нормальный процесс, искать, находить, перебирать идеи. Из целого самосвала земли останутся крупицы руды. Ведь это золотоискательство.

Но, если вы будете продолжать верить в свою идею и решите довести дело до конца, нужно будет придумать героя (пол, характер, типаж, судьбу), мир, сюжет, начало, финал и так далее. Придумывать эти вещи учит великая и священная для каждого кинематографиста наука под названием Драматургия – кинодраматургия, сценарное мастерство, сторителлинг. Однако до появления героя, как мы с вами уже поняли, есть очень извилистый, необычный, неоднозначный процесс вызревания идеи. И нет науки, которая бы этому обучала.

Процесс этот может начаться с глупой мысли о клоне, затем перейти в стадию выдумывания наиболее удачного для судьбы клона развития событий (что с ним произойдет, что будет, если… куда вы его отправите и зачем…), и таким образом вы доберетесь до ощущения большой и единой истории, которая может произойти с вашим аватаром… И уже это ощущение постучится в необходимость сочинить героя, мир и сюжет. И тогда начнется сценарная работа. Безумно интересная, так как всегда интересно придумывать, да? Но и очень сложная. Не зря сценаристы учатся в специальных вузах годами. А потом и всю жизнь.

 Будьте открыты к своим идеям, чтобы они приходили к вам. Будьте наивны и непосредственны, не стыдитесь маленьких розовых комочков, которые постоянно орут. Берегите их и давайте им жить. Потом задавайте вопросы, учите, двигайте. Верьте в идею, которая пришла к вам. Ведь, в конце концов, когда она пришла, она выбрала именно вас и не просто так!

Глава четвертая
Стать долларовым миллионером!

Сценарное мастерство. Тема настолько широкая, сложная и многоплановая, и даже скандальная, что касаться ее надо осторожно. Почему? Да потому что с одной стороны, тема эта очень простая, так как сценарные приемы – это ограниченный набор техник. С другой стороны, тема эта бесконечная, потому что трактовок, как писать и что такое сценарий, тысячи, и среди них такое невероятное разнообразие, что тему надо изучать целиком. Вызубрить Макки, Филда, Труби, Воглера, Вольфа, Снайдера – все это теоретики, гуру, преподаватели, к которым я отношусь с огромным уважением. Именно поэтому я не хочу погружаться в сценарное мастерство как науку. А вот практики у меня побольше, чем у многих сценарных гуру, потому что я не только автор десятка полнометражных сценариев, половина из которых сняты, но также через мои редакторские руки прошли сотни сценариев (один сериал «Район тьмы» чего стоит). С третьей стороны, между различными сценарными техниками накопилось столько противоречий, что скоро будет страшно сценарий писать. И при этом я считаю, что обязательно надо читать всех и учиться у всех. И великого Макки выучить наизусть, и к Лиле Ким на курсы попасть, и у Молчанова в сценарной мастерской поучиться, а еще мои курсы пройти, а потом составить, может быть, собственную методику. Потому что литературы по сторителлингу действительно много и ее становится больше с каждым днем (переводятся все новые зарубежные учебники, которых там очень много, и они все хорошие).

И еще один аспект хочется затронуть прежде, чем я перейду к разговору о сценарной работе. Так сказать, хочу зафиксировать время.

 Сегодня быть сценаристом – невероятно модно. Эта профессия – настоящая мечта для сотен и сотен пишущих людей. Сценарист это престижно, это «хайпово», это выгодно, это интересно, это огромные деньги, жизнь в Голливуде, красные дорожки и Кремлевский концертный зал.

Я как-то шутил, что сценаристика – это единственный вариант для одаренного словом творческого человека в России стать долларовым миллионером. Но это не шутка. Совсем не шутка. Долларовых миллионеров, заработавших свои капиталы сценариями, я знаю лично.

Мода на профессию режиссера тоже есть, но сценаристом сегодня, кажется, быть почетнее. Лично я думаю, и сложнее. Потому что тяжело быть хорошим сценаристом в нашей стране. Одна из причин (да и следствий тоже) сценарного бума – огромное количество разнообразных школ, обучающих сценарному мастерству, и в первую очередь онлайн-киношкол. По некоторым оценкам подобных школ уже больше сотни, и все они активно рекламируются. Да что там говорить, у меня у самого есть киношкола! Где я обучаю онлайн и сценарному мастерству, и режиссуре. Кстати, заходите на сайт www.gonchukov.ru и приходите учиться. И да, это откровенная реклама!

Мне кажется, что мода на профессию сценариста – это здорово и авансирует (или анонсирует) появление в России целой плеяды талантливых сценаристов. Ну а пока нужно признать, что сценаристы и сценарии хорошие у нас есть, но их немного. Скажем так, на грани исключений из правила. Не хочу глубоко погружаться в эту тему, но у меня есть собственная версия на тему того, почему в российском кино все так. Я вижу ментальные причины. Мы нация, богатая литературой, живописью, музыкой, мы глубокая, с высочайшей культурой и невероятно талантливым народом нация. На территории драмы у нас есть Пушкин, Чехов, Островский, непостижимо богатый поэтический Серебряный век… Однако Чехов нас не спасет. Современный сценарий – это очень точная, четкая, и вместе с тем строго, как по линейке, выверенная и очень технологичная структура. Скажем так, сценаристика – это не совсем искусство. Нет такого выражения как «сценарное искусство». Это технология, это механизм, это техника, с которой у нас исторически не очень.

 Мы талантливы, но не мастеровиты. Во всяком случае, в искусстве высокотехнологичной драмы, коей является любой современный сценарий. Сегодня есть учебники, которые учат писать сценарии с точностью до «ключевое событие – 55-я страница!», то есть именно по линейке. И в этом нет ничего ужасного. Просто мне трудно представить русского литератора, который будет писать так. А новой сценарной школы у нас нет. Пока нет. Я верю, что будет.

Для меня здесь очевидна, простите, аналогия с Жигулями. Почему у нас нет хороших сценариев? А почему у нас нет Мерседесов, а есть Жигули?

Действительно, мы не умеем (пока) писать сценарии ровно по тем же причинам, почему не умеем делать автомобили, не умеем делать компьютеры или телефоны. Сценарий – это, повторюсь, та же инженерия высоких технологий и микроэлектроника, которая не может появиться в чистом поле. Возможно, виновата в этом наша история, ее надломы и катаклизмы. Впрочем, я отношусь к тем людям, которые железно и бескомпромиссно верят в то, что рано или поздно мы всему научимся, что у нас будут и сценаристы, и хорошее кино. Это дело времени. Да и Мерседесы тоже научимся делать. Просто нам нужно этим позаниматься лет пятьдесят-сто.

 Сравнивая российскую киноиндустрию и Голливуд, никогда не забывайте, что Голливуд занимается изучением сценарной науки более ста лет, непрерывно, поколениями, в одних и тех же кабинетах, они воспитывают и выращивают сценаристов. Сколько поколений мастеров делают швейцарский нож? Почему мы думаем, что за тридцать лет новой страны мы сможем сделать этот нож сами?

Тем более что талантливые вещи «под Голливуд» не сделать, талантливое может вырасти только если до него дойти собственным умом. Талантливое всегда самобытное. Так что настоящая сценарная школа в России – дело будущего.

Трудно сказать, сколько сценариев прошло через мои руки за всю кинокарьеру, но точно – сотни. И даже не смотря на то, что я режиссер, я до сих пор отношусь к тем людям, которые полагают, что –

 В кино важны три вещи. Сценарий, сценарий и еще раз сценарий. Все остальное в кино второстепенно.

Другого мнения быть не может, я категоричен. Не бывает хорошего кино с плохим сценарием. И вообще, раз уж на то пошло, кино – это и есть сценарий. А то, что вы видите на экране, всего лишь его воплощение. Изображение, монтаж, актеры – реализация сценария. Другое дело, что реализация эта непроста. Но качество фильма в целом напрямую и крепко-накрепко связано с качеством сценария.

Меня всегда удивляло и продолжает удивлять в сценарной работе, что при всей простоте, очевидности и доступности основных правил создания хорошего сценария труднее всего эти простые правила воплотить в жизнь. Да что такое! Как писать сценарий, какие соблюдать законы драматургии, все эти экспозиции-завязки-кульминации – кажется, скоро на каждом столбе можно будет прочитать. Открываешь сценарий, другой, пятый, семнадцатый от юного дарования – ни завязки, ни финала, ни клиффхэнгера! Не могу понять, почему нельзя прочитать, выучить, сделать хотя бы так же. Хотя понимаю, что читать книги заставить себя можно, но знания и талант – не одно и то же. Но все равно настоятельно призываю обращаться к книгам о сценарном мастерстве и учить простейшие методички как Отче наш. Кстати, я сам часто перечитываю те самые методички, освежаю знания и базовые навыки.

Что же такое сценарий и как его писать? Давайте я здесь напишу в двух словах все то, что изучает человечество больше ста лет с помощью своих лучших и талантливейших представителей! Но если серьезно –

 В первую очередь в сценарии должна быть четкая и очень жесткая структура. Скажу еще проще – любая структура.

Хоть завязку с развязкой переставьте местами, но когда у вас есть драматургическая конструкция, у вас есть сценарий. Когда у вас нет структуры, самой элементарной, у вас ничего нет вообще, только буквы.

Что такое сценарная структура – изучайте. Да, вот так я выкрутился. Но я правда против объяснения на пальцах сложных и важных вещей. Разве что в качестве затравки.

 В сценарии должен быть герой. Он должен быть близок вам, понятен, он должен быть живым, как человек, сидящий напротив вас, со своими желаниями, болью, судьбой и поступками.

Заведите себе живого человека, друга, собеседника, найдите партнера или попутчика – вот и есть у вас герой. Все так просто? И да, и нет. Но правда в том, что герой – это проекция человека, и пока вы не сделаете самое отдаленное подобие человека в своем герое, то ничего не получится.

Сценарий – это история, это кусок жизни, это движение, развитие, события, судьба и – финал. Вместе с тем сценарий это рассказ о чем-то действительно важном, что меняется и приходит к какому-то заключению. Вот и все. Это и правда все, что нужно! Понимать, что сценарий – это всего лишь интересный кусок жизни вашего героя, который начинается, развивается и заканчивается.

 Сценарий – это герой, жизнь, драматическая конструкция. То есть кто, где и что делает. Мне правда кажется, что авторам очень важно возвращаться к самым-самым истокам драматургии. И не забывать главный секрет мастерства: умение писать сценарии – это умение рассказывать истории.

Очень часто молодые сценаристы пишут все, что угодно, но только не истории. Они пародируют фильмы (хуже всего, когда при этом не знают, что пародируют фильмы), они выдумывают невероятные ситуации, они конструируют сиюминутные подражания популярным сериалам, но при этом не рассказывают живую историю. Проблема даже не в том, что они не берут истории из своей жизни, из опыта, им вообще иногда, судя по присланному, не интересно и не хочется, они не горят желанием рассказать историю, которая поразила их. Сочинение на тему «Как я провел это лето», когда ученик пишет его взаправду и от души, интереснее любых пухлых и правильно оформленных сценариев. Поэтому мне кажется, что нужно учить и учиться рассказывать о себе, о том, что тревожит вас – о своей жизни и своем опыте. И когда вы откроете в себе этот живой источник правды, которую вам так хочется донести до людей, тогда и начнется сторителлинг, и появится конструкция (чем-то история ваша заканчивается, да?), появится герой, и появится тот мир, в котором все это происходит.

Мне как зрителю, хочется, чтобы рассказывали, чтобы доверяли, чтобы занимали своей жизнью и своими приключениями, и тогда это будет ценно, правдиво, занимательно, наконец.

 Я убежден, что талант сценариста начинается с рассказа о себе. Сценарий – с интересного рассказа. Интересного – это уже вопрос профессионализма.

Тот самый модный сторителлинг начинается с мамы, читающей на ночь книжку. С Марьи Ильиничны, которая на лавке у подъезда рассказывает подругам про Настьку-стерву с восьмого этажа. С первобытных мычаний на праязыке у костра о прошедшей охоте. Мне почему-то кажется, что автор всегда должен помнить, что его сценарий ничем не отличается по своей сути от этих рассказов.