Книга: В лабиринте - Ален Роб-Грийе

Наталья Солнцева. "Московский лабиринт Минотавра"

С каждой строкой - новый поворот. С каждым абзацем - новый тупик. С каждой страницей - новое дежавю..

Шозизм - совершенно новое для меня течение в литературе, меньше действия, больше описаний.. Невероятно дотошных описаний, чтобы читатель раз за разом видел каждый предмет, как на ладони, чтобы каждая деталь была заметна, чтобы любое, даже малейшее, изменение было донесено до созерцателя...мне кажется, что такую литературу действительно не читаешь, а созерцаешь - рассматриваешь и подмечаешь.

Постепенно начинает казаться, что сходишь с ума...и все потому, что лабиринт уже затянул, ведь это не просто отдельные образы - солдат, квартира, комод, муха, сверток, следы от пыли, мальчик, женщина, уличный фонарь, стакан вина...снег, снова муха и торшер, а теперь женщина и кусок хлеба, ах да...это же картина, что висит на стене, но нет, постойте, вот же мы снова отправляемся в путь, а тут снова метель и снег, и следы опять заметены...и улицы, улицы, улицы...главное, чтобы сверток был при нас, хотя и непонятно в чем смысл, да и есть ли он на самом деле?..

Это что-то из артхауса, когда эпизоды сменяют друг друга, возвращаюсь к началу, перепрыгивая от одной сцены к другой, где по сути нет начала и окончания, а все потому что смысл не в этом...ведь я просто блуждаю в лабиринте, надеясь, что у меня получится выбрать правильный путь...да только везде слишком много снега, солдатская шинель вымокла до нитки и лихорадка становится все сильнее...

С непривычки сначала теряешь мысль – повествование может внезапно оказаться в прошлом. Об этом ты узнаешь, когда уже прочитал абзац- два (в электронной версии они довольно большие) – приходиться возвращаться. На первый взгляд кажется, что в книге ничего не происходит. Основная тема книги – ожидание; на её фоне много движения – бегает ребенок, ходит солдат (вероятно, ходит много, а т.к. все дома одинаковы, это сглаживается), спорят (в кафе), стреляют. Снег падает – много снега, ведь действие происходит зимой, на улице холодно.

В 2001 году по версии Википедии, автор выпустил роман «Повторение». Это слово, кстати, применимо и для «В лабиринте». Мне кажется, что роман 1959 года мог послужить основой для более позднего произведения. В Википедии отмечено, что в последнем романе Роб-Грийе рассказывается шпионская история. В «В лабиринте» есть несколько упоминаний слова «шпион». Мне кажется, «Повторение» может быть более современной версией «В либиринте».

И все-таки, эта книга из тех, о которых спустя некоторое время говоришь «Брр», т.к. понимание тоски и безысходности книги могут прийти не сразу. По атмосфере книга стоит очень близко к «Ясности» Барбюса. Тлен, тоска и безысходность. Различия в том, что у Барбюса книга получилась почти философская (особенно ближе к концу), а у Роб-Грийе повествование, как было ровным, так и осталось таким на всём своём протяжении.

Зато теперь я знаю ещё об одном течении в литературе под названием шозизм (вещизм). Нашла это название опять же в Википедии на странице автора. У меня получился довольно богатый год на французскую литературу – точнее на литературные эксперименты французских авторов. Практически все они были открыты благодаря литературной игре «Долгая прогулка». От имени команды «Пастушья сумка» хочу сказать спасибо организаторам игры. Год получился плодотворным.

За стеной идет снег. За стеной шел снег, шел и шел снег, за стеной идет снег.

Из комнаты – на улицу- из комнаты –на улицу, можно даже с синоним не повторять. Стиль он такой, да. И сложно отрицать, что «вещь» действительно в особой манере, однако я бы не назвала это киносценарием. В моей голове очень четко рисуется сценарист, который головой бьется от таких описаний. Да, они до скрипа в зубах подробны, но стоит заметить, что монотонны. Даже с такими подробностями описания, нет цельности, есть перескоки на зацикленных моментах. А если стряхнуть весь этот «стильный» налет, то остается мизер. Как какой-то прием в литературе отметить – бесспорно, получить удовольствие от чтения – никакого. Для меня это как авангардные современные картины – для любителя и ценителя. А нам простым смертным сюжет бы. А не то, что проступило из этих оконо-комнатных скачек. Правда, потом мы все же перекидываемся на картину – действо за окном? Скачку между солдатом и мальчиком. Сам автор заявляется, что роль инвалида никакая, а он бесконечно повторяется.

Военные книги, даже самый ужасные и некачественные, могут «аппнуться» за счет самой темы. А если хорошо подавить на слезную железу, то и выехать все на том же «коне». Это, пожалуй, единственная пока для меня книга, которая не тронула ничего. Она не родила ни одной мысли, чувства, эмоции. Это просто слова. Они уложены в схему, выделить автора, игру буквами, и это здорово, но я не хочу искусство, я хочу переживаний, эмоций, прожить ту жизнь героев, которую не узнаю, но автор этого не даст. Единственная интрига, пожалуй, только то, что в коробке. Ну что ж ее откроют. Это просто пыль, снег, солдат, пыль, снег, солдат, след, солдат, мальчик, солдат, мальчик…и снег, который со смертью растает и превратится в дождь.

Книга, которая смертельно забывается содержанием, не через месяц, два, а уже сразу почти, лишь стоит раздробить ее чтение на несколько подходов.

Роб-Грийе играет с читателем, заводит его в лабиринт, из которого не так-то просто выбраться. Так же, как и герой, читатель в ловушке. 160 страниц концентрированной кинематографичности, да и кино надо представить особое, артхаусное. Не экшен, конечно. И картины-эпизоды должны создавать иллюзию повтора. Ощущение, что "здесь ты уже был", что из лабиринта нелегко выбраться.

И даже природа в книге "медленная" и "непрестанная", что уж говорить о людях.

Эта книга произвела на меня очень странное впечатление! Изначально я не могла понять - зачем писать такие книги и вообще как можно считать "это" литературой?! Многократное повторение описаний одной и той же комнаты, с одними и теми же предметами и людьми, одними и теми же словами, все с той же поражающей безучастностью в тексте. На протяжении более 150 страниц текста все отчетливее начинает складываться впечатление, что автору самому скучно писать об этом. Это похоже на заказной репортаж журналиста, когда он пишет то, что надо, но без желания и без особого интереса. На протяжении всего времени, читая, невольно закрадываются мысли о том, а не перебежала ли закладка, что-то такое я уже читала... Прямо дежавю какое-то... Автор решает пощадить и слегка расслабить мозг своего читателя всего около 10 раз, вставляя малозначительные и малоинформативные диалоги между героями (однообразные по всему тексту). События (хотя это громкое слово, т.к. на протяжении 10-15 страниц может вообще ничего не происходить) в рассказе развиваются вокруг некоего солдата и большинство описывается по средствам "вокруг себя он мог видеть...", "ему показалось...", "он заметил..." и т.п. В связи с этим к середине книги начинает казаться, что это очередной шедевр рассказов о психически больных, т.к. весь рассказ пропитан представлениями человека в горячке (в таким состоянии не только картины оживать будут). Ближе к концу все начинает немного проясняться, вырисовывается наконец сюжет, так тщательно скрываемый автором и столь ожидаемый читателем. Но главный вопрос рассказа так и остался для меня открытым - так в каком же именно лабиринте заблудился (и остался в нем навсегда) все таки этот несчастный солдат? В лабиринте реальности или в лабиринте собственного сознания (совести, если хотите)? По мнению некоторых читателей: "Здесь всё вывернуто наизнанку: события происходят вне сознания, в предметном мире, на который ты смотришь сквозь его глаза, как сквозь только что вымытые стёкла – совершенно без искажений" (с) Но как по мне, то это таки скорее субъективизм! Так как те явления и предметы, которые мы можем наблюдать "сквозь его глаза", в любом случае описываются нам как то, что воспринимается непосредственно самим объектом (т.е. солдатом) через призму его воспаленного (в силу горячки) сознания. Поэтому говорить о реальных явлениях предметного мира в данном рассказе сложно, т.к. таковых было описано совсем немного (в тех случаях, когда автор показывает нам солдата со стороны). Это мое мнение, но есть и другие.

А что там внутри? Не знаю, должно быть, место логического срастания сюжетных линий и символов. Да, оно сделано из той же мути, что смысловое поле вокруг, просто, эээ, гуще и весомее. Почему это внутри? Не знаю, наверное, для эстетической осмысленности ("красота"), катарсиса всякого. НО ЭТО НИЧЕГО НЕ ОСМЫСЛИВАЕТ ыыы, тщетно познание, господа