Текст книги "Пираты под знаменем ислама"

Симон Дансекер

Симон Дансекер, известный также как Симон-раис, был одним из самых известных ренегатов XVII века. Большинство исследователей варварийского морского разбоя считают, что именно он приобщил варварийских пиратов к использованию парусных судов вместо традиционных галер и галеасов.

Симон родился в Голландии, а затем переселился во Францию. Изначально Дансекер сделал хорошую карьеру, сначала как капер, а затем как торговец. Он даже женился на дочери губернатора Марселя. Однако вскоре он рассорился с властями и, видимо, со своим тестем.

В 1607 году, украв из марсельской гавани французский корабль, он отправился на пиратский промысел. Вскоре он захватил ещё одно судно, намереваясь с этими призами отправиться в Алжир. В течение нескольких месяцев он захватил 21 судно. В основном это были корабли Англии, Франции и Голландии. Таким образом, он поставил себя вне закона и отрезал себе пути отхода к прежней жизни.

Поскольку Дансекер по происхождению был голландцем, а, значит, ненавидел испанцев, его с радостью приняли североафриканские пираты. Очень скоро, благодаря своим умениям, он стал одним из ведущих капитанов в алжирском флоте.

Изначально он был одним из капитанов Варда, однако вскоре стал самостоятельным, перенеся свою базу в Алжир.

Небольшая эскадра Варда быстро разрасталась. Те из кораблей, которые отличались особой мореходностью, стали образцами для североафриканского кораблестроения.

Обладая широкими географическими познаниями, Дансекер распространил район своего разбоя далеко за пределы Средиземного моря. Он не делал различия между национальной принадлежностью того или иного судна, захватывая всё, что было возможно, за что получил прозвище «Капитан-дьявол».

Вместе с такими же ренегатами он контролировал морской разбой в Алжире. Его ближайшими помощниками были Джек Вард, Питер Истон Дирк де Венбор и многие другие известные пираты того времени.

В конце 1608 года он совершил удачное нападение на испанский конвой с зерном недалеко от Валенсии. Помимо большого количества зерна он захватил множество ценных пленников. Среди 160 пассажиров корабля «Белина» был сын вице-короля Майорки и незаконнорожденный сын вице-короля Сицилии (за него одного впоследствии заплатили 300 тысяч золотых крон).

Месяц спустя Дансекер уже был в Восточном Средиземноморье и захватил у берегов Кипра венецианское судно. В апреле 1609 года он блокировал испанскую крепость на острове Ибица с эскадрой из пяти кораблей. Среди его жертв оказалось и английское судно «Чарити». История захвата этого судна весьма показательна для определения характера мусульманских пиратов того времени.

«Чарити» вышла из порта 15 марта 1609 года, следуя из Анконы в Малагу с грузом зерна. В море оно встретило другое английское судно «Перл». Капитан «Чарити» предложил коллеге следовать вместе.

Благодаря попутному ветру за 15 дней оба судна благополучно преодолели большую часть пути и уже были у берегов Картахены. 3 апреля на горизонте показались три неизвестных судна. Когда они приблизились, стало ясно, что это пираты. Команда «Перла» решила не испытывать судьбу и спустила паруса, однако капитан «Чарити» лишь прибавил скорость и попытался уйти от погони. Однако их судьба была предрешена. В конечном итоге «Чарити» был захвачен. Это было вполне предсказуемо, если учесть, что один из пиратских кораблей имел 30 орудий, а два других по 28, а их команды состояли из 600 человек против 30 моряков на борту английского судна.

Обычно пираты избегали вооруженных столкновений, предпочитая запугивать экипажи торговых кораблей. Они обещали сохранение жизни, если моряки не будут сопротивляться, и зачастую это действовало, как показал опыт.

«Чарити» был подвергнут разграблению. Он лишился пороха, холодного и огнестрельного оружия и значительной части провианта. Однако пираты не стали задерживать само судно. Помогло то, что «Чарити» ранее перевозила тунисского пашу в Константинополь, и пираты просто не решились захватывать судно, не зная об истинных отношениях капитана этого судна с тунисскими властями. Однако «Перл» был оставлен в качестве приза.

На следующий день моряки «Чарити» стали свидетелями того, что могло бы произойти окажи они сопротивление. Французское торговое судно, вступившее в бой с пиратами, было захвачено, а его капитан публично повешен на рее. Остальные моряки, оставшиеся в живых, слёзно молили сохранить им жизни. Их просьбу удовлетворили, но только для того, чтобы продать на работорговом рынке в Тунисе.

Однако судьба благоволила англичанам. На следующий день, когда корабли медленно двигались вдоль испанского побережья, у них на пути вновь оказалось пиратское судно, на этот раз французское. Два дня длилась погоня. Когда француз приблизился достаточно близко, чтобы начать бой, на горизонте показались пять кораблей. Это был торговый конвой, состоявший из четырёх английских и одного голландского корабля. Заметив их, французы сменили курс и скрылись за горизонтом.

Казалось, англичанам улыбнулась удача. Они с радостью встретились с соотечественниками. Пока капитаны кораблей обменивались новостями, появилось ещё одно судно. Это был корабль Дансекера. Капитан английского корабля «Просперус» настолько испугался турок, размахивающих ятаганами, что предпочёл сразу спустить паруса, несмотря на то что команда высказалась за вооружённый отпор пиратам. Остальные три торговых судна бросились врассыпную, оставляя «Чарити» на милость Дансекера и его алжирцев.

Капитан «Чарити» Банистер пытался объяснить Дансекеру, что за шесть дней до их встречи их уже ограбили пираты Варда. В ответ Дансекер не стал задерживать «Чарити», удовлетворившись добычей с «Просперуса», который перевозил шёлк и другие ткани на 20 тысяч фунтов.

История с «Чарити» показывает различия между этими двумя пиратами. Если Вард грабил всех, кого только можно, Дансекер предпочитал в ряде случаев проявлять благородство и воздерживаться от грабежа.

Возвращение «Чарити» в Лондон и известие о потере «Перла» и «Просперуса» вызвало смятение среди купцов, торговавших в Леванте. Они обратились с петицией к правительству с требованием защитить свои интересы.

Летом 1609 года Голландия и Испания, каждая по отдельности, решили нанести удар по варварийскому пиратству. Испанская эскадра дона Луиса Фасциардо прошла Гибралтарский пролив и начала охоту за пиратами. Их проводником был бывший английский пират Энтони Ширли. Он написал письмо Варду и Дансекеру, предложив повернуть оружие против турок и тем заслужить прощение, однако получил более чем вызывающий отказ. Более того, Дансекер захватил испанскую каравеллу и освободил её команду с тем условием, что они передадут Ширли предложение встретиться в Гибралтарском проливе для выяснения отношений. Но это было лишь игрой.

В октябре того же года Дансекер внезапно перебил мусульманскую часть своей команды, освободил несколько сотен рабов и направился в Кадис. Прибыв в устье Гвадалквивира, Дансекер застал испанский Серебряный флот с сокровищами из американских колоний. Быстро сориентировавшись, Дансекер захватил большой галеон и ещё два корабля. Его добычей стало полмиллиона золотых монет. Эти деньги стали хорошей платой за помилование со стороны французских властей. Прибыв в Марсель, Дансекер передал герцогу Гизу деньги, освобождённых рабов и некоторых из алжирцев, которые неосторожно попали к нему в плен.

Герцог Гиз снабдил Дансекера охранной грамотой, и тот беспрепятственно отправился в Париж, где в декабре 1609 года предстал перед судом. К тому времени состояние пирата оценивалось в 500 тысяч крон и, несмотря на то что часть его он потратил на подарки и взятки, у него было достаточно средств для безбедной жизни. Французский король Генрих IV отверг все требования английских и голландских купцов о материальной компенсации за понесённые убытки, заявив, что они должны радоваться, что самый известный из алжирских пиратов более не будет беспокоить купеческие корабли.

Дансекер мог бы спокойно доживать свои дни на берегу, наслаждаясь богатством, но его влекло море. В это время марсельские купцы, выведенные из себя бездействием властей, решили взять борьбу с пиратами в свои руки. Они снарядили три военных корабля с целью проведения ответных карательных операций у берегов Алжира. Командовать ими вызвался Дансекер. Власти дали разрешение на выход в море, но с тем условием, что всё своё состояние Дансекер оставит в залог у французских властей. В ответ бывший пират дал согласие и пообещал, что при соответствующей военной и финансовой поддержке он сможет искоренить мусульманское пиратство в течение года.

Экспедиция вышла в море 1 октября 1610 года. В свойственной ему манере, Дансекер начал операции против алжирцев. Он сразу же захватил несколько кораблей, однако решить проблемы пиратства так и не смог. В конце 1610 года он благополучно вернулся домой. Марсельские купцы продолжали страдать от разбойных нападений.

Следующие четыре года Дансекер жил тихой и мирной жизнью со своей семьёй, пока в 1614 году Людовик XIII не попросил его выполнить очередную миссию на варварийском побережье. Короля беспокоили участившиеся нападения тунисских пиратов на французские корабли. Под давлением купцов, которые несли астрономические потери, король уполномочил Дансекера провести переговоры с Юсуф-беем. Дансекер ответил согласием и в феврале 1615 года отправился в Тунис.

Переговоры, проходившие на борту французского судна, казалось, шли успешно. Бей согласился отпустить французов, оказавшихся в плену. В честь успешного завершения переговоров Дансекер дал торжественный приём, сопровождавшийся торжественными тостами и орудийными салютами.

Правила гостеприимства требовали, чтобы Дансекер нанёс ответный визит вежливости бею. На следующий день он отправился во дворец. Однако едва он пересёк порог дворца, как был схвачен. Бей предъявил ему обвинения в предательстве идеалов ислама, после чего один из янычаров отрезал Дансекеру голову.

Труп был выброшен в канаву, а крепостные орудия открыли огонь по французским кораблям. С трудом перерубив якорные канаты, французы поспешили ретироваться из гавани. Члены делегации, сопровождавшие Дансекера, остались при этом на берегу. Бей не стал их задерживать, и они возвратились в Марсель на одном из освобожденных французских кораблей, чтобы поведать о трагической судьбе своего начальника.

Судьба Дансекера и его кончина были типичными для эпохи капитанов-ренегатов, которые принимали сторону мусульманских пиратов, исходя прежде всего из собственных корыстных интересов, а не религиозных соображений.

Питер Истон

Летом 1611 года английской король Яков I получил известия о том, что известный английский ренегат Питер Истон готов получить амнистию и оставить разбойный промысел. Если бы это был простой пират, английский король, возможно, не обратил бы внимания на это предложение, но Истон был не просто пиратом, он командовал эскадрой из 25 кораблей.

О его ранних годах почти ничего не известно. Первые известия о нём относятся к 1608 году, когда он входил в состав экипажа судна, отправившегося из Ирландии в Марокко. Вскоре он стал одним из подручных Варда и приобрёл печальную репутацию своими нападениями на торговые корабли. Его особенностью было то, что он ничуть не смущался нападать даже на английские корабли, чего не позволяли себе многие другие англичане-ренегаты. Однажды он освободил одного купца в обмен на то, что тот передаст сообщение своим товарищам: «Истон – бич всех англичан, он уважает их не больше, чем турок и евреев».

Несмотря на свои успехи, с течением времени Истон всё больше уставал от пиратской жизни, пока не решился на получение амнистии. Весной 1611 года он появился у побережья графства Корк со своей эскадрой и вступил в переговоры с местными властями о королевском прощении. Лорд Чичестер должен был дать ответ в течение 40 дней. Пока пираты ожидали, король и Тайный совет решали, что делать.

Самым сильным аргументом за предоставление ему амнистии было желание короля дать пример всем англичанам на мавританской службе, чтобы они вернулись на родину. Кроме того, опыт Истона в морском деле мог быть использован в английском флоте в ходе боевых операций. Кроме того, уже были подобные прецеденты. В 1609 году амнистию получил Гилберт Роуп, а двумя годами ранее её получил Джон Дженнингс. Даже Ричард Бишоп, плававший ранее с Вардом и Истоном, получил прощение и спокойно жил в Западном Корке.

Аргументом против прощения были в основном моральные представления о том, что прощать пиратов безнравственно. Но это был слишком слабый аргумент для прожженных политиков того времени, и соображения прагматизма победили. Истону было обещано королевское прощение при выполнении нескольких условий. Прежде всего, он должен был вернуть прежним владельцам всё имеющееся у него имущество, захваченное в ходе разбоя. Кроме того, он должен был дать обещание воздерживаться от возобновления пиратского промысла.

Однако предложение прощения запоздало. Истон был человеком нетерпеливым, и пока король с советниками решали его судьбу, ему наскучила мирная жизни и он снова вышел в море.

Курсируя вдоль побережья, он захватил четыре приза и прибыл с ними в ирландскую гавань Лимкон в Западном Корке. Это была укромная гавань. Однако слухи о появлении в ней пиратов быстро достигли вице-адмирала Мюнстера, который отправил капитана Генри Скипвита, чтобы ознакомить Истона с условиями амнистии.

Когда Скипвит прибыл в Лимкон, возникли новые проблемы. В руках Истона оказались английские корабли. В том числе судно «Конкорд». Когда его захватили, один из членов экипажа был убит, а ещё трое были выброшены за борт. Фактически это было неприкрытое убийство английских граждан, и проигнорировать этот факт было невозможно. Кроме того, Истон уже получил прощение от тосканского герцога Козимо II Медичи. В конце концов, сам Истон отказался от королевского помилования и отплыл от английских берегов.

Он направился к Ньюфаундленду с эскадрой из десяти кораблей. Вскоре его добычей стали шесть рыболовных судов. Понимая, что иного выхода нет, в феврале 1612 года Яков I объявил всеобщую амнистию пиратам, которую приняли около трёх тысяч человек. Фактически это был единственный способ ликвидировать морской разбой, поскольку боевой флот не мог справиться с этой напастью.

Однако, поскольку Истон находился у берегов Ньюфаундленда, он не смог воспользоваться ею. Поэтому в ноябре 1612 года Яков I издал повторную прокламацию об амнистии, но она снова не возымела эффекта, поскольку Истон уже удалился в Средиземное море и прибыл в Ливорно.

Он прибыл в порт с четырьмя кораблями с экипажем в 900 моряков и огромным состоянием в 400 тысяч золотых крон. Купив себе особняк и титул маркиза, он женился и зажил спокойной жизнью.

Сулейман-раис

Одним из самых известных последователей Дансекера был Дирк де Венбор, известный также как Сулейман-рейс. Он родился в городе Хорн в Голландии. Свою морскую карьеру он начал в качестве капера, однако после заключения мира с Испанией, как и многие его коллеги, предпочёл продолжить промысел в качестве алжирского пирата. Он стал одним из капитанов Симона Дансекера, прибыв в Алжир между 1606 и 1609 годами.

Приняв ислам и сменив имя на Сулеймана, он начал собственную карьеру. После смерти Дансекера он стал предводителем алжирских пиратов, и к 1617 году у него в подчинении была собственная эскадра. Как и многие из его коллег, он предпочитал набирать в свой экипаж земляков-голландцев и поднимал в сражении с испанцами голландский флаг.

В 1618 году в его подчинении было уже около полусотни кораблей, разбросанных по всему Средиземному морю. Среди его капитанов были известные пираты-ренегаты – например, Мурат-раис младший, впоследствии занявший его место.

В 1620 году Сулейман-раис едва избежал гибели, когда столкнулся в море с тремя голландскими военными кораблями. Хотя штиль помог ему избежать гибели, его галера получила серьёзные повреждения, и он был вынужден направиться в Алжир для ремонта. После ремонта Сулейман снова вышел в море с восьмью кораблями. 10 октября 1620 года он снова встретился с двумя английскими и одним голландским военными кораблями. В ходе сражения Сулейман был убит пушечным ядром.

Мурат-раис

Ян Янзон ван Хаарлем, он же Мурат-раис младший, родился в Гарлеме в Северной Голландии в 1575 году. О его ранних годах жизни известно мало. Известно только, что он был женат, имел дочь Лисбет. Свою морскую карьеру он начал в качестве капера в 1600 году. В те времена каперство приносило неплохой доход, и многие представители обедневших дворянских семей занимались этим ремеслом, чтобы сколотить себе новое состояние. Поскольку нападать на испанские корабли из Харлема было невыгодно, Ян решил сменить место базирования поближе к врагу. Так он оказался на мавританском побережье. Кроме того, сотрудничество с мусульманскими пиратами дало ему ещё одно преимущество – он мог нападать на любые европейские корабли. Если он нападал на испанский корабль, то, как голландец, поднимал на нём флаг Нидерландов. Если жертвой оказывалось судно любой другой страны – он выдавал себя за подданного султана, поднимал либо турецкий, либо флаг одного из североафриканских государств. Однако вскоре он сам стал жертвой тех, чьим флагом прикрывался.

В 1618 году у Канарских островов его судно захватили алжирские корсары. Ян попал в плен, где вскоре принял ислам под именем Мурат. Получив свободу, он вступил в команду известного ренегата голландца Де Венбоера, принявшего имя Сулейман-раис. В 1620 году в одном из сражений Сулейман-раис был убит ядром, и Мурат-раис занял его место. Однако, поскольку Алжир заключил мир с несколькими европейскими государствами, пираты стали перед угрозой потери заработка. Выход нашёлся очень быстро – они просто сменили место дислокации. Новым портом приписки стал Сале на марокканском побережье.

В 1619 году пираты, обосновавшиеся в Сале, объявили о создании собственной республики, независимой от султана Марокко. Они создали правительство, состоявшее из 14 капитанов кораблей, и выбрали Мурада-раиса своим руководителем и великим адмиралом. Султан после неудачной попытки отбить город был вынужден признать республику, но в обмен на отчисление ему части прибыли от пиратских операций и признание формального суверенитета над Сале. Чтобы придать видимость благочиния, султан Зидан абу-Маали даже назначил Мурата-раиса губернатором Сале. Более того, Мурат, видимо, женился на одной из дочерей султана и вошёл в число марокканской элиты.

После этого начался период процветания Сале, главным источником доходов которого стал морской разбой. Своим заместителем Мурад сделал ещё одного голландского ренегата Матиуса ван Босте Остерлинка.

Размах операций пиратов в этот период времени был очень широким. Многие корабли выходили в Ла-Манш. Во время одного из рейдов Мурату пришлось укрыться в голландском порту Вир. Подняв марокканский флаг, Мурат, представившись адмиралом марокканского флота, потребовал от имени султана предоставления ему всех необходимых припасов. Власти порта решили, пока он стоит на рейде, уговорить Мурада и ренегатов из числа его команды бросить разбойный промысел, однако ни уговоры, ни угрозы не подействовали. Более того, к ним присоединились новобранцы из числа голландских моряков, прельщенные рассказами о лёгкой наживе.

Дела в Сале шли хорошо, пока не начались волнения, поэтому Мурад в 1627 году принял решение снова переместиться в Алжир. В том же году он захватил остров Лунди в Бристольском заливе, используя его в течение пяти лет как базу для своих пиратских операций.

В 1627 году Мурат при помощи датчанина, находившегося у него в плену, совершил рейд на Исландию. Он захватил у Фарерских островов рыболовное судно, а затем нагрянул в Рейкьявик и несколько прибрежных посёлков. Захватив больше двух сотен рабов, он отправился в обратный путь. По пути он захватил голландское судно, увеличив, таким образом, общее количество пленников.

Следующей жертвой пиратов стал порт Балтимор в Ирландии. 20 июня 1631 года пираты напали на город, захватив 108 человек. Обратно на родину смогли возвратиться лишь двое.

Однако значительно большую прибыль ему принесли операции на Балеарских островах, Корсике, Сардинии, Сицилии. Его успехи сделали его одним из главных объектов охоты со стороны христианских флотов Средиземноморья, и вскоре Мурат-раис попался.

В 1635 году его галеры попали в засаду и были захвачены мальтийскими рыцарями. Последующие пять лет голландец провёл в темнице Велетты. Крепостные подземелья, пытки и плохая еда сделали своё дело. Его здоровье было окончательно подорвано. В 1640 году Мурат сумел сбежать из плена во время атаки тунисских пиратов, которая была спланирована беем специально, чтобы освободить пленников. Его возвращение было воспринято с восторгом на всем североафриканском побережье и особенно в Марокко.

Вернувшись в Марокко, Мурат получил должность губернатора небольшого города. В том же году новый голландский консул доставил к нему его дочь Лисбет и первую жену. Но к тому времени здоровье Мурата пошатнулось. Дочь осталась с отцом до самой его смерти в августе 1641 года.