Текст книги "Песочный мальчик"

– Знать-то я знаю, – вздохнула Ольга Константиновна. – Только меня совсем не радует такое положение дел.

– Мало того, что он терзает себя переживаниями по поводу их разлуки, – продолжал Марк. – Так кроме этого, у него появились сомнения в ее верности.

– Что за сомнения?

– Она себя очень странно вела какой-то период времени. Это даже я заметил. Аглая Викторовна тоже хороша, наговорила ему всякого, словно не знает, что Илья впитывает все, что слышит, как губка.

– Да уж, неосмотрительно с ее стороны. Хотя, ее тоже можно понять. Она ведь желает Илье только счастья, – рассудительно заметила Ольга Константиновна.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответил Марк. – Но интуиция мне подсказывает, что она может оказаться права в своих подозрениях. Эта девчонка явно воду мутит.

– Марк! – строго прервала его мать. – Пойми, в любых взаимоотношениях между двумя людьми есть свои недостатки. По одной очевиднейшей причине – у каждого из них есть свои слабости. И все люди учатся справляться с этими слабостями по-своему.

– Ты с ней даже не знакома! – встрепенулся Марк. – Чего ты ее защищаешь?

– О презумпции невиновности слышал? – спокойно ответила Ольга Константиновна. – Да, я не знаю, кто она, и что за человек, но вы на нее все так набросились со своим недоверием, хотя ничего еще не было доказано! Как человек, которому неожиданно пришлось поехать на несколько месяцев в другую страну, не зная ни языка, не менталитета людей, могу с полной уверенностью заявить, что у Виолетты были все основания нервничать и вести себя странно.

– Мам, ну ты сравнила, тоже, – рассмеялся Марк. – Одно дело поехать учиться на несколько лет в Данию, где и язык, и люди совершенно отличаются, и совсем другое – поехать на два месяца в Латвию, чтобы ухаживать за бабушкой. Да в Риге русских почти столько же, сколько латышей. Сомневаюсь, что у тебя там были какие-то проблемы с языком. И менталитеты, кстати, у нас довольно схожие. Ты же там была, чуть ли не в период СССР, еще до моего рождения.

– Какая разница?! – запротестовала Ольга Константиновна. – Можно подумать, у нее там обучение на датском языке будет.

– Хорошо-хорошо, – хихикнул Марк. – Не ругайся только.

– Я и не ругаюсь, а просто констатирую факты.

– Одним словом, – вздохнул Марк. – Илья сейчас сокрушается из-за того, что, во-первых, Виолетта, в принципе, уехала, и, во-вторых – что эти домыслы и догадки по поводу ее преданности никак теперь не проверить.

– Ты уж присматривай за ним, пожалуйста, – добросердечно попросила Ольга Константиновна. – Он же мне как второй сын.

– Само собой, – бодро отозвался Марк. – Как у папы дела? Как всегда на работе?

Анатолий Николаевич – очень занятой человек. В свои пятьдесят четыре года он имел за плечами больше тридцати лет профессионального стажа таксиста. Ему необыкновенно нравилась своя работа. Марк тоже находил в ней свою прелесть, особенно в детстве. Чуть ли не каждый раз, приходя домой после смены, Анатолий Николаевич рассказывал уморительные истории про пассажиров, слушая которые Марк смеялся до слез.

– Всякий раз, садясь за руль, мне кажется, что уже ничто не сможет меня удивить, а потом ко мне подсаживается очередной кретин, и я понимаю, что был чертовски неправ. И почему люди – такие непроходимые идиоты? – смеялся Анатолий Николаевич.

Этот риторический вопрос отца Марк запомнил на всю жизнь и, периодически, воспроизводил в своей голове.

– Где же ему еще быть, негодяю! – недовольно выпалила Ольга Константиновна.

– Почему негодяю? – улыбнулся Марк. Он уже знал, что сейчас прозвучит внеочередная лекция, связанная со здоровьем отца и с тем, как мало он уделяет этому вопросу внимания.

– Да потому! Марк, он ведь уже не молоденький мальчик, но все так же продолжает работать по ночам. Что за пленительная красота такая – работать ночью? Я ничего не говорила ему двадцать лет назад, пятнадцать лет назад. Даже десять лет назад – я молчала. Но в прошлом году у него обнаружилась вегето-сосудистая дистония, а ему, как будто, все равно, – взорвалась Ольга Константиновна.

– Тебе это никого не напоминает? – вскинув бровь, серьезно спросил Марк. – У тебя у самой аритмия. И что-то мне подсказывает, что это, так или иначе, связано с тем, что ты засиживаешься допоздна.

– Я не работаю по ночам! – начала спорить Ольга Константиновна. – Да, бывает, что я сижу долго и ложусь спать поздно. Но это происходит не так уж и часто.

– Ну да, конечно, – подумал Марк, нахмурившись.

– И потом, даже если я поздно ложусь, я все равно сплю по семь-восемь часов. А отец твой что? Домой приходит часов в десять утра, а ложится в двенадцать, в лучшем случае. В пять часов вечера он уже на ногах. Разве это можно назвать полноценным здоровым сном? Думаю, что нет.

– Вот это уже серьезное дело, – согласился Марк.

– Сначала он жаловался только на головные боли, но пару дней назад выпалил, что сердце закололо. У меня у самой чуть сердце не остановилось, когда я услышала. Здоровье – это же не шутки.

– Давай, дави на него изо всех сил, чтобы он на дневную работу переходил, – негодование матери передалось и Марку. – Если будет сопротивляться – я подключусь.

– Он от меня не отвертится, – по интонации Ольги Константиновны было слышно, что она решила сменить гнев на милость.

– Даже не сомневаюсь, – усмехнулся Марк и, закатав рукав, взглянул на свои наручные часы. Циферблат безмятежно показывал, что было без пяти минут двенадцать.

– Что ж, пора идти укладываться в теплую постель, – произнеся эти слова, Марк непроизвольно зевнул.

– Да, я тоже уже скоро буду выдвигаться по направлению к кровати, – согласилась Ольга Константиновна. – И все-таки…

– Что?

– По поводу Ильи, – смутилась она, – Не оставляй его одного. Он и так мальчишка очень щепетильный, а сейчас ему вдвойне нужны поддержка и крепкое плечо рядом.

– Мам, ну это само собой разумеющееся, – закатил глаза Марк. – Как я могу его бросить в трудную минуту, он же мой лучший друг. Буду стараться вытаскивать его из этой депрессии.

– Хорошо, – кивнула женщина.

Ольга Константиновна помешкала какое-то мгновение, собираясь с мыслями. Она хотела еще что-то сказать перед тем, как попрощаться, но в итоге лишь пробубнила что-то невразумительное, мысленно коря себя за то, что спасовала. Этой странной полу-реплике Марк не придал особого значения, решив не брать ее во внимание.

– Спокойной ночи, – тепло пожелал он. – Не засиживайся долго. Не хватало еще, чтобы ты тоже пошла по стопам отца, переключившись на ночную работу.

– Нет, что ты. Я еще посижу минут десять, не больше. Потом попью чаю и сразу лягу. Спокойной ночи, дорогой.

Марк убрал телефон в карман и вновь уставился на усыпанный звездами небесный холст. В радиусе ближайших ста метров воцарилась настолько необычная и несвойственная городу-мегаполису тишина, что становилось даже некомфортно. Он нервно потер ладони и вновь подумал об Илье.

Марк винил во всем определенного человека, которому на Илью было совершенно плевать. Это не являлось доказанным фактом, но он это чувствовал. А интуиция подводила его в исключительных случаях. Откинув от себя все дурные мысли, он зашагал в сторону своего подъезда.

глава седьмая

Уже больше недели Илья продолжал расковыривать свою ноющую рану, имя которой опустошенность. Не то, чтобы ему нравилось это делать – просто он не умел ее игнорировать. Это как с укусом комара. Ты можешь терпеть пятнадцать минут, или даже двадцать, но проходит полчаса – и ты сдаешься. Несмотря на то, что это неправильно, что так делать не следует, ты начинаешь расчесывать укус до кровавых следов.

Как ни силился, абстрагироваться от этих мрачных мыслей он не мог, поэтому в ход снова и снова вступало самоистязание. Илья благосклонно взирал на этот мир, но идти уверенно по своей жизненной тропе у него получалось не всегда.

Илья проснулся, и, взглянув на часы, обрадовался, что, в кои-то веки, не придется носиться по квартире со скоростью гепарда, преследовавшего свою добычу. В первую секунду после пробуждения ему показалось, что он опять проспал и уже успел вообразить себе катастрофу вселенского масштаба. Наверное, в его голове настолько часто прокручивалась мысль о том, что лучше не рисковать и не опаздывать на работу, что это оставило свой след в подсознании, побуждая Илью проснуться до звонка будильника. За пятнадцать минут, чтобы уж наверняка.

Лениво потягиваясь, Илья встал с кровати. В его распоряжении обнаружилось целых полтора часа до начала смены. Можно было неторопливо позавтракать и привести себя в порядок. Илья подошел к зеркалу, которое стояло на полке, рядом с телевизором и вяло посмотрел в него.

– Ясно, этот день тоже начался за упокой.

Он с досадой потер ладонью лоб, на котором вскочила приличных размеров шишка. Найти в себе желание чем-то помазать ее, или приложить холод, Илья не смог.

Выдохнув, он попытался поправить рукой примятые от сна волосы. Это действие было лишено какого-либо смысла, поскольку абсолютно каждое утро (даже если он был уверен, что сегодня не придется выходить из дома) он мыл волосы. Старая привычка, без которой волосы Ильи отказывались нормально лежать.

Оказавшись на кухне, он на автомате забросил два куска хлеба в тостер, после чего нажал на кнопку электрического чайника. Достал свою любимую стеклянную кружку из шкафа, бросил в нее чайный пакетик и уселся в ожидании на диван.

– «Доброе утро, солнышко», – Илья напечатал привычное сообщение, которое он отправлял Виолетте каждое утро и нажал кнопку «отправить». Она была онлайн, но сообщение сразу не читала. Как же ему ее не хватало.

Вспомнив, что вчера, перед тем как зайти домой, он зашел в продуктовый магазин в соседнем доме и купил пачку печенья, Илья неохотно поплелся в коридор, где лежал его рюкзак. Вытряхнув все содержимое на кухонный стол, он отложил пачку крекеров в сторону, а все остальное стал закидывать обратно. Среди нескольких блокнотов, ручек, карточек и документов затерялась малюсенькая бумажка. Илья взял ее в руки и прочитал, что на ней было написано. В груди сразу же возникло приятное ощущение.

* * *

Первое свидание Ильи и Виолетты состоялось в кофейне. Они, как это свойственно молодым современным людям, познакомились через приложение для знакомств. Виолетта была на полгода младше Ильи, ей только исполнилось двадцать три. Пообщавшись на совершенно пустяковые темы несколько часов, Илья почувствовал, что нет смысла тянуть резину. Он ощущал прочную нить связи между ними, поэтому мгновенно решился пригласить ее на свидание.

Назначенная встреча состоялась на следующий день. Виолетта изначально предупредила Илью, что у нее не очень много свободного времени, поэтому вариант с рестораном отвалился сам собой. Да и не слишком это была разумная идея.

– Она сомневается, – не тешил себя мнимой надеждой Илья.

Идея с прогулкой в парке тоже отменилась, так как в тот день эпизодически бушевал сильный ветер, и было подозрительно пасмурно. Жаться друг к дружке, будучи мокрым до трусов, и дрожащим от холода – романтично, конечно, но не очень рационально. На компромиссное предложение посидеть в кофейне Виолетта с радостью согласилась.

Разумеется, Илья хотел купить эффектный букет цветов, чтобы впечатлить девушку. Но было ли это уместно, если после свидания у Виолетты были запланированы дела? Он не знал, поэтому решил спросить напрямую. Получив ответ, что цветы не нужны, Илья успокоился. Однако, ненадолго.

– Хорошо, цветов не надо. Но я же все равно должен ее как-то поразить, – думал он.

Тут ему в голову пришла странная, но интересная идея. Илья знал одно место, недалеко от дома, где продавалось китайское печенье с предсказаниями. Он покупал его уже, наверное, раз двадцать и был уверен, что никаких негативных напутствий там нет. Получался, довольно милый и небольшой сюрприз, который можно было презентовать Виолетте прямо в кофейне и совместно поучаствовать в предсказании шуточного будущего друг для друга. К тому же, подарок на первом свидании необязательно должен быть дорогим и сногсшибательным. Главное, чтобы он был трогательным, и чтобы у него имелась душа. Илье казалось, что печенье с предсказаниями соответствовало этим требованиям.

Он стоял и ждал ее у входа, когда она вышла из арки соседнего дома. Увидев Виолетту, смущение секундным порывом захватило его с ног до головы. Сеть ветвистых нейронов в голове Ильи в тот момент посылала, казалось, миллиарды импульсов по всему телу.

– Привет, – лучезарно улыбнулась Виолетта, решив заговорить первой.

– Здравствуй, – очень тихо ответил Илья. – Сейчас скажу тривиальную вещь, но выглядишь ты просто невероятно.

И это было действительно так. В своем фисташковом двубортном плаще с поясом, белых широких брюках и белых кроссовках Виолетта выглядела роскошно. Сразу становилось понятно, что проблемы со стилем этой девушке незнакомы. Этот изумительный образ дополнял оранжевый кожаный клатч, который был подобран в цвет рубашке и прозрачные очки без диоптрий в золотистой оправе.

Виолетта весело рассмеялась, и, услышав этот смех, все внутреннее напряжение Ильи как рукой сняло. Он поднимал на нее свой взгляд, буквально, на несколько секунд, чтобы тут же его смущенно опустить. Илья дернул за ручку входной двери, а затем деликатно взглянул на Виолетту, приглашая ее войти.

– Спасибо, – поблагодарила она Илью, проходя внутрь.

Илья смог продержаться всего несколько минут, чтобы не сказать какую-то глупость, и не вызвать, тем самым, добрый смех Виолетты.

– Два больших капуччино с ванильным сиропом и две булочки с корицей, – дружелюбно повторял заказ кассир. – Вам здесь или с собой?

– Да, – выпалил Илья и мысленно ударил себя ладонью по лбу. – То есть, я хотел сказать здесь.

Получив свой заказ, Илья вернулся к Виолетте, которая уже устроилась за одним из квадратных столиков. Он торжественно вручил ей кофе и булочку, а затем сел напротив и стал рассматривать интерьер кофейни. Цветовая гамма всего помещения была довольно сдержанная. На деревянных стенах были развешены фотографии улыбающихся людей, а подоконники были заставлены горшками с высокими растениями, названия которых Илья не знал. В некоторых местах краска на стенах потрескалась и облупилась. Скорее всего, так было задумано дизайнером. Можно было сказать, что, в целом он отлично справился со своей работой – в помещении создавалась очень уютная обстановка.

Пока кофе еще не оказался выпитым, Илья поспешил преподнести Виолетте свой подарок. Достав из рюкзака маленькую коробочку, обвязанную красивой лентой, он передал ее девушке. По рисунку на коробке Виолетта сразу догадалась о содержимом.

– Это невероятно мило, спасибо большое, – растрогалась она. – Считаю необходимым съесть по одной прямо сейчас.

Аккуратно развязав ленту, девушка открыла коробку. Она методично изучила своим зорким глазом каждую печеньку. В конечном итоге, Виолетта выбрала одну из них и взяла в руку. После того, как она разломила ее на две части, на стол выпала крошечная бумажка, завернутая в трубочку. Виолетта взяла ее в руки и начала разворачивать.

– «Даже в самом темном окне однажды кто-то зажжет свет», – процитировала она текст послания. – Довольно оптимистично, мне нравится.

Виолетта улыбнулась и подвинула коробку к Илье.

– Теперь твоя очередь!

Илья подвигал указательным пальцем из стороны в сторону по коробке. Почему-то, именно сейчас это казалось таким невозможным – выбрать одну единственную. Он закрыл глаза, и, не глядя, взял первую попавшуюся в руку. Пытаясь скрыть небольшую дрожь в руках, он начал раскручивать бумажку с предсказанием. Руки его не слушались – скрученный клочок бумаги никак не хотел выпрямляться.

– «Не забывай про спасательный трос», – неуверенно прочитал он, совладав, наконец, со своими руками.

Он уставился на бумажку, пытаясь понять, что бы это могло значить. В голову ничего не приходило.

– Какой еще трос? – недоумевал Илья. – Я умею плавать с самого детства.

– Ну, это же философское изречение, – Виолетта мечтательно запрокинула голову вверх. – Не придавай слишком много значения этим словам.

Илья пожал плечами и кинул бумажку с предсказанием к себе в рюкзак.

Произошло это одиннадцать месяцев тому назад.

* * *

Именно эту бумажку с предсказанием держал в руках Илья. Воспоминания о первом свидании мерцающим теплом согревали его душу. Это было самое невероятное свидание в его жизни. Ни о какой близости речь еще тогда не шла. В этом свидании не было никакой вульгарности или пошлости, по типу: «Он страстно целовал ее губы у всех гостей кофейни на виду». Та встреча стала лишь первым кирпичиком в строительстве монументального замка под названием любовь.

Тостер закончил жарить хлеб, и резким толчком выплюнул оба кусочка на поверхность. Вынырнувший из каньона своих воспоминаний Илья положил тарелку с хлебом на стол и стал шарить по настенным шкафчикам в поисках «гарнира». Обнаружив на одной из полок банку с малиновым вареньем, Илья обрадовался. Хоть что-то вкусное оказалось в этой квартире.

– Горячий чай с вареньем должны поднять мне настроение этим тоскливым утром, – сказал Илья сам себе, возвращаясь за стол с банкой в руках.

Эта авантюра и впрямь сработала. После неспешного и вкусного завтрака настроение Ильи действительно немного улучшилось. Еда – это магия сама по себе. В этот момент раздалось тренькание мобильного телефона, который лежал на столе, сигнализируя о новом сообщении. Илья моментально схватил его в руки.

– «Доброе утро», – последовал довольно сухой ответ от Виолетты.

– «Надеюсь, тебе хорошо спалось. Желаю удачного и продуктивного дня. Люблю тебя», – быстро напечатал Илья в ответ.

Исходя из уже имевшегося опыта, он не стал дожидаться ответа от девушки. В чем смысл просто сидеть и ждать – она могла ответить и через час, и через два. Разделавшись с завтраком, Илья вымыл тарелку и чашку, после чего отправился в душ.

* * *

– Можешь же, когда захочешь, – похвалила его Наталья. – Уже две недели без опозданий.

– Сомнительное достижение, – усмехнулся Илья.

– Ладно, – махнула рукой начальница и улыбнулась. – Переодевайся и иди в кладовку, а потом тащи сюда ведра и чистящее средство.

Внутри Ильи, словно, взорвалась ядерная бомба. Он совсем забыл, что сегодня был понедельник – день генеральной уборки. В первую половину понедельника в магазин заходит меньше всего народу, именно поэтому этот день был выбран для наведения порядка в магазине. Илья терпеть не мог понедельник. Если первой причиной всех полученных им замечаний являлись частые опоздания, то на втором месте в этом списке значилась порча товара. Чаще всего, это происходило именно в день уборки и, как назло, с тем товаром, который может упасть с высокой полки всего лишь один раз в жизни. Догадаться нетрудно, что имеются в виду стеклянные банки и бутылки.

– Ненавижу понедельники, – сердито скрипя зубами, процитировал кота Гарфилда он.

Продолжая мучительно вздыхать, он вышел из раздевалки и отправился в кладовую комнату. Нет, ни в коем случае нельзя заявить, что Илья не любил убираться, или что ему было лень. Отнюдь, он, будучи полон энтузиазма, намывал всю квартиру чаще, чем это делал Марк, когда они еще жили вместе, и, уж тем более, гораздо чаще Виолетты. Иногда, уборка способствовала успокоению, помогала отвлечься от негативных мыслей. Особенно, если это была уборка под музыку. Послушал раз пятнадцать любимую песню – и мир уже не кажется таким злым и жестоким, а сверкающая от чистоты кухня в такой ситуации оказывается очень весомым подспорьем.

Проведя в магазине не один десяток понедельников, на счете Ильи числилось ровно пять разбитых бутылок с минеральной водой, и столько же с дорогим элитным алкоголем. На его счастье, весь разбитый товар шел прямиком на списание, избавляя Илью от необходимости вкладывать свои деньги. Сначала. Сначала было именно так. Просто поначалу никто не предполагал, с какой частотой будут происходить эти инциденты.

Ровно три недели назад произошел крайний раз, когда одна из бутылочек с дорогим бренди почувствовала себя некомфортно в руках Ильи, и решила предпринять попытку к бегству. А он всего-то и хотел, что положить ее к остальному алкоголю в металлическую телегу, чтобы протереть полку от пыли. Видимо, бутылка почувствовала себя небезопасно в его руках и решила предпринять радикальные меры. В тщетных попытках поймать дурманящее зелье Илья замахал руками, но оказалось слишком поздно. Бутылка выпрыгнула из его скольких рук и совершила жестокое самоубийство.

– Нужно ли спрашивать, чьих это рук дело, – громогласно произнесла Наталья, за секунду домчавшаяся из своего кабинета до зала, – Или я не ошибаюсь в своих догадках?

– Нет, не ошибаетесь, – огорченно пожал плечами Илья и глупо улыбнулся.

– С этого дня все то, что вы разбили – выкупаете сами. Сразу же. Иначе я это вычту у вас из зарплаты в двойном размере. Я уже устала покрывать ваши побои, – спокойно продекламировала женщина. – Денис, тебя это тоже касается. И всем ночным сменщикам передайте.

Илья шокировано переглянулся со своим напарником, но делать было нечего. Пришлось вносить в кассу кругленькую сумму, которая по стоимости разбитого алкоголя являлась эквивалентной его полноценной смене. Получается, что он просто так отработал в тот день. За бесплатно. Стоило ли после этого удивляться, почему Илья теперь так боялся понедельников, и так радовался, когда он оказывался выходным в эти.

Наталья сидела за своим рабочим столом, и устало терла глаза ладонями. Двадцатилетний парень Денис – напарник Ильи – вновь ушел на больничный. Найти ему замену она не успела. В принципе, сделать это было реально, но она слишком забегалась с другими делами. Наталья смогла вспомнить, что работать сегодня некому только утром. Прокручивая раз за разом в голове мысль, что за второго продавца сегодня придется отдуваться ей, хотелось закричать. К счастью, это был хотя бы понедельник. Большая часть людей начнет затариваться только ближе к вечеру. Но помочь Илье с уборкой, все же, было необходимо, иначе, он так до вечера и пропыхтел бы с этим. Размяв затекшею шею, женщина вышла в зал.

– Что с настроением? Почему грустим? – скрывая усталость в голосе, поинтересовалась Наталья.

Илья, который в этот момент протирал от пыли стеллаж с чипсами и сухариками, измученно посмотрел на нее. Он не имел ни малейшего представления, как можно коротко, но емко ответить на эти вопросы так, чтобы не последовало дальнейших расспросов.

– Да все в порядке. Просто моя девушка уехала учиться заграницу. Я скучаю по ней, – тихо ответил он, подтягивая рукава водолазки ладонями.

– Ой, сочувствую, – отозвалась начальница, снимая с очередной полки разноцветные упаковки и складывая их в корзину. – Но это не повод так сильно сокрушаться. В любых отношениях рано или поздно наступает период разлуки. Продолжительной или не очень, но обязательно наступает.

Оторвавшись от натирания тряпкой стеллажа, Илья вновь безмолвно взглянул на нее. Все его безжизненное выражение лица так саркастически и кричало: «Правда, что ли?».

– Я знаю, но от осознания этой мысли легче не становится.

Наталья ухмыльнулась и стала выкладывать пачки с чипсами обратно на полку, которую Илья только что протер. В момент, когда женщина оказалась в нескольких сантиметрах от него, парень уловил знакомый запах кофе и выпечки. Это был чешский трдельник и порция двойного американо. Илья слабо улыбнулся от осознания этого факта. Его начальница практически всегда покупала одно и то же в соседней пекарне вместо отсутствующего в их магазине завтрака. Он знал это еще и потому, что Наталья его самого несколько раз отправляла в пекарню, всегда механически проговаривая, что именно нужно купить.

– Она никогда себе не изменяет в своих привычках, – Илья непроизвольно хихикнул, не сумев сдержаться.

Наталья отвлеклась на подошедшего к кассе единственного посетителя магазина, когда Илья закончил с уборкой стеллажей, относящихся к бакалее. С опаской взглянув на следующий отсек, который состоял из стеклянных бутылок с водой и лимонадами, он широко потянулся, давая спине короткую передышку.

– Ну что ж, перед смертью не надышишься, как говорится.

Илья задумчиво почесал переносицу, подкатил металлическую телегу к ближайшим полкам, и стал осторожно складывать бутылки в телегу.

– Я слежу за тобой, – приговаривал он с подозрением каждой бутылке, которую брал в руки. – Ты приходишь, и просишь меня протереть полку, на которой ты стоишь, но ты просишь без уважения.

В какой-то момент в магазине воцарилась почти могильная тишина. Наталья отпустила гостя и убежала по какому-то срочному вопросу к себе в кабинет. Легкая музыка, которая благодушно звучала из колонок, почему-то, прекратилась. Наверное, интернет в очередной раз слетел.

– Закончу с уборкой этого ряда и схожу, перезагружу роутер, – подумал Илья.

К огромному сожалению, этому намерению не было суждено осуществиться. С полки оставалось снять всего лишь две единственные бутылки с лимонадом «крем-сода». Илья уже подлинно видел, как он берет в руку тряпку и беззаботно протирает пустые, начисто лишенные стеклянных предметов полки. С легкой душой и сердцем он взял одну бутылку в левую руку, а другую – в правую.

Именно в эту самую секунду, и ни в какую другую раздалось звуковое оповещение телефона о входящем сообщении. Жизнь в очередной раз решила поглумиться над Ильей, потому что громкость динамиков его телефона оказалась включенной на максимум. На самом деле, это была еще одна его глупая привычка – ставить громкость до возможного предела, когда он смотрел смешные видео из социальных сетей.

В совокупности с абсолютным безмолвием магазина в ту минуту, этот звук произвел эффект ужастика из кино. Словно, что-то очень долго нагнеталось-нагнеталось, и, наконец, вылезло наружу.

Илья громко вскрикнул от испуга, выронив из рук обе бутылки. Наверное, до земли они летели долю секунды, но он это видел как в замедленной съемке. Все пять стадий принятия неизбежного пронеслись у Ильи перед глазами в тот момент. Но, изменить уже было ничего не возможно, и мысль эта становилась невыносимой.

– Нет, не опять! Неужели снова? – услышал Илья мучительный стон из кабинета.

Наталья вернулась в зал и подошла к месту преступления. Желтая жидкость залила практически половину ряда, обрамляя кафельную плитку красивыми узорами из пузырьков. Илья издал нервный смешок.

– Ну, хотя бы не бренди в этот раз, – вздохнула Наталья, глядя на осколки. – Сколько жертв?

– Две.

– Вложишь в кассу потом. Делаю тебе последнее замечание, – она вновь обвела взглядом все залитое сладкой жидкостью пространство и пожала плечами. – Все равно надо было пол помыть. Я сейчас отчет доделаю, и приду на помощь.

Женщина вернулась в кабинет. Илья, не моргая, смотрел на огромную лужу, что растеклась по полу. Судьба частенько подкидывала ему вереницу разнообразных вариантов, но он всегда выбирал самый бесперспективный. Вспомнив про сообщение, Илья достал телефон и нажал кнопку разблокировки.

– «Спасибо, я тоже тебя люблю. Удачи на работе».

В этом пожелании явно была какая-то злая ирония.