Текст книги "Песочный мальчик"

глава вторая

– А ты солнцезащитным кремом намазаться не забыл, мой милый? – ласково улыбаясь, спросил Марк.

Илья лежал на спине, подложив под голову сумочку Виолетты. Он нехотя открыл глаза и машинально уставился на Марка. Более глупого и странного вопроса прозвучать не могло. Ну, как раз в стиле Марка. За двадцать четыре года своей жизни Илья уже привык к тому, что Марк периодически его подкалывал, поэтому не обижался. Но раньше его это ужасно раздражало и бесило.

– Не забыл! – передразнил он Марка, подражая его интонации.

Тот рассмеялся, после чего перевел свой взгляд на Виолетту.

– Во сколько у тебя самолет?

– В половине шестого вечера, – вяло отозвалась Виолетта и сделала глоток вина.

– Это прямой рейс?

– Нет, будет пересадка в Польше. Я хотела, чтобы это был прямой рейс, но, как выяснилось, на конец августа таких билетов в принципе не существовало, не знаю почему. Придется больше четырех часов томиться в Варшавском аэропорту, – недовольно пробрюзжала девушка, ложась на простыню. – Как будто мне больше заняться нечем.

– Кошмар, мне бы твои проблемы, – усмехнулся Марк про себя. – Да ладно, брось! Не сутки же ты там будешь торчать.

Виолетта лишь угрюмо хмыкнула и накрыла лицо своей летней шляпкой с опущенными полями и черным бантом. Должно быть, хотела сделать вид, что ее здесь нет. А может, действительно просто спряталась от палящего солнца, не подразумевая никакого негативного подтекста. Как не крути, ни одного произнесенного в ответ слова Марк так и не дождался.

– Ясно, она опять не в духе, – желчно подумал он.

Илья был увлеченно занят виноградной гроздью, которая очаровывала его с самого начала пикника. Если говорить начистоту, он не был особым фанатом ни фруктов, ни ягод. Бывало, что с ним случались внезапные вспышки желания в виде первых шагов к правильному питанию, но они очень быстро забывались, как только на пути попадался «Бургер Кинг». Но эти виноградинки оказались настолько обворожительно прекрасными, да еще и без косточек, что Илья просто не смог устоять.

В первое время, когда они с Марком еще только приехали в Петербург и стали снимать одну квартиру на двоих, Илья питался либо полуфабрикатами, либо «фастфудом», либо тем, что готовил Марк. Готовил он восхитительно, тут без вопросов. Проблема была в том, что из-за работы у Марка частенько просто не оставалось времени на готовку, и приходилось перебиваться тем, что оказывалось в холодильнике.

Настроение у Ильи было слегка упадочное, хотя он умело это скрывал. Ему не хотелось встревать в разговор, поскольку он с самого утра говорил что-то не то, чем вызывал или добрый смех Марка, или – худший из вариантов – приступ раздражения Веточки.

Ребята находились на небольшом песчаном участке, поодаль от основной части берега. Полукругом их обступали зеленые насаждения кустов и невысоких деревьев, так что они были спрятаны от большинства отдыхающих в тот день на пляже людей. Но, даже не смотря на это, до них отчетливо доносились беззаботные крики плескающихся в воде детей и визжащих на них мамочек, чтобы те не заплывали слишком далеко.

– Миша, я кому сказала? Немедленно выйди из воды? – женское сопрано резким звоном отдалось в ушах Марка.

– Да я недалеко, мам! – прозвучал мальчишеский голос в ответ.

– Ты слышишь меня или нет? Живо вышел из воды! – не унималась мамаша.

С другой стороны берега трещали раскатистые тосты приятельской компании, которая громко отмечала какое-то важное событие. Разновозрастные, по большей части бородатые, мужчины сидели за складным деревянным столиком и что-то животрепещуще описывали друг другу. Периодически, эти описывания обрывались, сменяемые громким гоготом. Марк напряг слух, но смог разобрать только несколько слов, относящихся к футболу. Судя по всему, их любимая команда одержала победу в очередном матче. За их спинами распростерлась широкая дорога со снующим туда-сюда бесконечным потоком людей.

Прищурившись, Марк посмотрел сначала на Виолетту, затем на Илью. Он улавливал атмосферу напряженности. У него было несколько вариантов, из-за чего это могло произойти, но допытываться до ребят не было совершенно никакого желания. Не для этого они здесь собрались, да и омрачать приятное времяпровождение странными расспросами тоже не хотелось. Если надо будет – Илья сам расскажет.

Марк, также, догадывался, что сейчас он является, своего рода, смягчающим фактором, поэтому решил воспользоваться этим своим преимуществом:

– Да уж, какое пекло сегодня!

Он собирался сказать что-то еще, как-то продолжить свою мысль, но именно в этот момент раздался телефонный звонок. Увидев на экране смартфона, что звонила директор пекарни, – его непосредственная начальница – Марк издал странный звук, похожий на кряканье и уныло поднялся на ноги.

– Добрый день! Да, Лариса Викторовна, слушаю вас. Что-то случилось?

Первые несколько секунд трубка тараторила так, что Марку пришлось несколько раз убирать ее от уха, потому что ему в значительной степени хотелось сохранить возможность слышать.

Илья, покончивший с виноградом, глядя на это, лишь негромко посмеялся. Он покачал шеей в разные стороны, чтобы растянуть застоявшиеся мышцы и осторожно подлег к Виолетте. Опасения его оказались напрасными – девушка абсолютно никак не отреагировала.

– Может, она уже спит? Да ну, не может быть, она же всего один бокал выпила.

Илья лежал ничком, стараясь шевелиться по минимуму. Он понаблюдал, как Марк разговаривает по телефону, машинально ковыряясь ногой в песке, и стал собираться с силами. Выкопав все свои внутренние резервы, он, все же, решился заговорить:

– Как настроение? – спросил он тихо.

– Что за вопрос? Нормальное настроение, – на удивление спокойно отозвалась Виолетта через секунду.

– О чем задумалась?

Неизвестно, с чего именно Илья решил, что его девушка сейчас о чем-то думала, ведь лица ее он видеть не мог, но спросил Илья именно это.

– Да ни о чем! Уже послезавтра самолет, а я еще даже вещи не начинала собирать. Хотела еще на ногти успеть к Маринке сходить, так тут она со своим отпуском так некстати. Мать звонила, все мозги прокомпостировала. Приезжай к нам перед отъездом, приезжай к нам перед отъездом! Я скоро с ума сойду!

– Ну, она заботится о тебе… – робко подметил Илья.

– Я тебя умоляю! – оборвала его Виолетта, убрав с лица шляпу и приподнявшись. – А если мне некогда? Я же кручусь как белка в колесе, сам знаешь. То одно, то другое, то третье.

– Ты два дня валялась дома на диване, забыв даже про свои занятия английским, – скептически подумал Илья, вскинув бровь. – Она же будет скучать по тебе.

– Ей что-то мешает приехать в аэропорт, и проводить меня там? – не скрывая ехидства, задала встречный вопрос девушка. – Когда я ей позвонила и назвала дату и время вылета, знаешь, что она мне ответила?

– Что?

– «Ой, у меня на это время запись на шугаринг в салоне! Так жаль!» – злобно процитировала Виолетта слова матери. – Ты представляешь, ей жаль! Жаль! – она подняла указательный палец вверх, дабы придать эмоциональности своим словам. – У меня ум за разум зашел, когда я это услышала.

– Чума, – единственное, что смог выдавить из себя Илья.

– Я не понимаю, у нас что, салоны последний день в жизни работают? – разгорячившись, продолжала Виолетта. – И переноса записи, видимо, тоже не существует в природе?

Илья, испытывающий в этот момент симбиоз неловкости и вины, лишь почесывал затылок и сочувствующе смотрел на нее. Он совершенно не знал, что сказать, чтобы как-то смягчить ситуацию и успокоить девушку. На его счастье, внезапный приступ гнева у Виолетты стал проходить сам по себе и она, понемногу, успокаивалась.

– Вот веришь, я у нее даже спрашивать ничего не стала. Просто сделала для себя соответствующие выводы. Как выясняется, побрить подмышки ей гораздо важнее, чем дочь, – Виолетта пожала плечами, издав нервный смешок. Собственные слова так сильно ее восхитили, что ей даже пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться в голос.

– Ужас, – прошептал Илья. – Но, солнышко, почему ты мне ничего не говорила?

– Зачем? – спросила Виолетта, сжав губы и сдвинув брови вниз. – Ты и так слишком ранимый. Для чего лишний раз ранить твою тонкую душевную организацию? Ну, будет она скучать по мне день, может быть, два, а потом вспомнит про свои постоянные посиделки с подружками в ресторанах, где стоит ей щелкнуть пальцами, как тут же поднесут бокал элитного вина. Про свои салоны красоты и про свою кулинарную передачу, с ее любимым ведущим, качком-переростком. Обо мне она будет вспоминать едва ли.

– Хотя бы для того, чтобы поделиться! Это же ненормально! Веточка, у нас с тобой не должно быть никаких секретов друг от друга. Знай, что ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку, абсолютно во всем.

– Вот я так и знала, что ты слишком сентиментально на это отреагируешь. Я в полном порядке, – будто, выстукивая каждое слово по отдельности, ответила она. – И давай к этой тебе мы больше не будем возвращаться, хорошо?

– Если тебе так будет легче – ладно.

Виолетта вернулась в горизонтальное положение, и вновь водрузила шляпку себе на лицо. Не издавая ни звука, Илья окинул ее взглядом, полным непонимания, и тихо лег рядом.

С самого момента их знакомства и по настоящее время, семья его девушки, и взаимоотношения ее членов были для Ильи, словно, темный лес. Он не понимал, что происходило на самом деле между ней и ее родителями. Каждый раз, оказываясь в ее отчем доме, он наблюдал спокойствие и умиротворение. Но, учитывая тот факт, что количество раз, когда Илья бывал там меньше, чем пальцев на двух руках, он не мог сделать четких выводов об атмосфере, царящей в этой семье. Какие у этих людей были моральные ценности на самом деле?

О членах семьи Виолетты Илья знал не так много. Александр Николаевич Ланской, ее отец, уже лет двадцать работал в российском филиале какого-то крупного финского концерна, название которого он никак не мог запомнить. Вроде, это было связано с котельными и вентиляционными установками. Занимал управляющую должность заместителя директора и, соответственно, мужчиной он был далеко не бедным. На работе его считали исключительно порядочным и ответственным человеком. Неплохо говорил по-фински, так как частенько ездил с командировками в Хельсинки. В дочери он души не чаял, никогда ни в чем ей не отказывал. Правда, в совокупности с благосостоянием Александра Николаевича, нельзя сказать, что у Виолетты были какие-то невероятные запросы.

Однако существовала одна очень весомая загвоздка, которая портила всю достойную картину этого человека и омрачала его взаимоотношения с Ильей. Изначально он был категорически против их отношений с Виолеттой. Дело в том, что знакомство Ильи с родителями девушки произошло как раз в тот момент, когда он уволился с одной работы и не успел устроиться на другую. Александр Николаевич сразу же встал на дыбы, закидав парочку типичными родительскими вопросами, по типу: на что они будут жить, как Илья сможет обеспечить достойную жизнь его дочери и все в таком духе. Даже настаивал на том, чтобы они разошлись, но Виолетта этому требованию не покорилась и продолжила держаться своей позиции. Через неделю Илья устроился на работу, стал неплохо зарабатывать, и, казалось, вопрос был исчерпан. Но, будучи по натуре человеком самолюбивым, гордость Ильи оказалась основательно уязвлена. Проще говоря – осадочек остался.

Про мать – Марину Николаевну Ланскую, он знал еще меньше. В прошлом она трудилась в департаменте лесного хозяйства, хотя на момент их знакомства женщина уже не работала. Со слов Виолетты, она уже почти десять лет ничего не делала, только лишь сидела на шее у мужа и корчила из себя создательницу уюта семейного очага. Большую часть времени дама уделяла спортзалу, салонам красоты и пластическим хирургам. Конечно, про семью Марина Николаевна тоже не забывала. Изредка, она, бесспорно, подкидывала в тот самый семейный очаг какое-нибудь трухлявое полено, в виде индейки на ужин, приготовленной абы как.

Отношения с Виолеттой у них были прохладные. Илья не знал почему, а девушка не говорила. Как он ни пытался докопаться до сути, Виолетта только отмахивалась, сохраняя железное молчание. Один-единственный раз она сказала ему, что лет шесть назад произошел очень мерзкий и мучительный для нее инцидент, который она и рада бы забыть, но, к сожалению, не забудет уже никогда. Больше этой темы они не касались.

* * *

– Чем занимаетесь, малыши? – спросил Марк, который вернулся к ребятам через десять минут, закончив разговаривать.

– Фантастическим ничем, – глухо отозвался Илья. – Лежим, едим. Кто звонил? – с любопытством поинтересовался он.

– Начальница, кто же еще, – прохрипел Марк, убирая телефон в карман. – Она уже в печенках у меня сидит. Ни минуты покоя, даже в свой законный выходной не даст расслабиться. Только за сегодняшний день это второй звонок от нее. Первый, кстати, был, когда я ушел в душ утром. Так за пятнадцать минут она меня четыре раза набирала. Четыре! И это притом, что было только начало десятого! – рассмеялся он.

– Ты имеешь абсолютное право не отвечать на эти звонки в свой выходной, – невозмутимо заметила Виолетта и была совершенно права.

– Могу, – ответил Марк. – Но все дело в том, что будет только хуже в итоге. Викторовна такой человек, э-э-э…

– Своеобразный? – подсказал Илья.

– Да дура она, – сказал он и улыбнулся во всю ширину своих губ. – Когда я из душа вернулся, все же, перезвонил ей. Она такая спрашивает: – «Ты спишь, что ли?» – Марк посмотрел сначала на Илью, затем на Виолетту, ожидая их реакции.

– А ты что ответил? – спросил Илья.

– Говорю: – «Нет. Уходил на скотный двор, коз доить. Время же – самое оно для хорошего удоя».

Сказанная Марком фраза оказалась настолько неожиданной для Виолетты, что она прыснула со смеха, схватившись руками за живот. Илья выпучил глаза, давая понять, что шутку он не понял.

– Ты серьезно?

Марк со скепсисом взглянул на него.

– Нет, конечно! Работа мне еще пока нужна. Не знаю, что она за человек такой странный. В результате-то, звонила, чтобы наговорить мне всяких ненужных глупостей и очевидных фактов, половину из которых я и так знал, – ответил Марк и сделал большой глоток вина.

– Расскажи про свою работу. Насколько помню, ты в пекарне работаешь, – сказала Виолетта, к которой, по-видимому, после сказанной шутки вернулось хорошее расположение духа. – Илья говорил, что тебя повысили. Кстати, поздравляю.

– Спасибо, – кивнул Марк. – Ну, что сказать? Если коротко – повысили меня до управляющего пекарней. Из плюсов только то, что зарплата стала выше. Но я теперь, – он стал загибать пальцы – и управляющий, и пекарь, и продавец, и менеджер по имиджу и закупкам и даже уборщик. Короче, все вакансии, которые только могут быть в пекарне – это я. Вот Викторовна и трезвонит мне по всякой чепухе постоянно.

– Жесть, – выдала Виолетта.

– А, и еще продавец выходного дня! – засмеялся Марк. – Потому что людей мало, и если кто-то из продавцов или пекарей заболеет – выходить на работу за них придется мне.

– Ты справишься с этим, – сказал Илья, откусывая от бутерброда с арахисовой пастой.

– Разумеется, справлюсь, – отмахнулся Марк. – И не такие завалы разгребали. Они хотят еще внедрить ночную работу пекарни, но я решительно против этого.

– Ага, – кивнула Виолетта. – Так и представляю себе, как какая-нибудь, одержимая выпечкой тетка просыпается посреди ночи в холодном поту, и говорит: – «Если я сейчас же не съем фисташковый круассан – я умру!».

– Вот именно. Это же абсурд! – согласился Марк. – Даже не знаю, если эта бредовая идея, все-таки, будет воплощена в реальность – то привет, работа двадцать четыре на семь! – он изобразил указательным и средним пальцами жест «мир».

– Почему они просто не хотят расширить штат? – спросила Виолетта. – Нанять, хотя бы, еще одного повара или продавца. Как я понимаю, они все равно взаимозаменяемы.

– «Мы сейчас экономим деньги!» – запальчиво процитировал свою начальницу Марк. – Думаешь, я им не предлагал сделать то же самое? Конечно, гораздо проще заставлять людей работать чуть ли не без выходных, чем открыть одну вакансию.

– Без комментариев, – закончила девушка.

– Ладно, давайте о плохих вещах не будем говорить, – вклинился Илья, поднимая свой бокал. – Предлагаю тост. Давайте выпьем за послезавтрашний отъезд Веточки, – он взглянул на Виолетту, – Солнышко мое, я хочу заранее пожелать тебе легкой дороги. Чтобы в Копенгагене у тебя не возникло ни одной проблемки, пусть даже самой маленькой. Чтобы учеба тебе нравилась и была в удовольствие. И, конечно же, получить второе высшее. Знай, что я тебя очень сильно люблю и всегда буду на связи.

Девушка кивнула и склонила голову набок. Было видно, что ее растрогали слова Ильи.

– А тебя, дружище, – он перевел свой взгляд на Марка, – Я тоже хочу поздравить с повышением. Это действительно очень круто. Хочу, чтобы твой рост по карьерной лестнице был всегда только вверх, и, ни в коем случае, не вниз. Пусть на твоем пути никогда не будет никаких неприятностей.

– Прекрасные слова, – улыбнулся Марк.

Все трое подняли бокалы, и, в едином порыве осушили их до дна.

– Та-а-ак, ну а теперь, – загадочно произнес Илья, откидывая бокал на простыню, – Вперед в воду!

– Фу, там же грязно! – брезгливо сказал Марк, вытирая губы тыльной стороны ладони.

– Ты опять завел старую шарманку? – фыркнул Илья. – Вон, посмотри, видишь их?

Он указал рукой на основную часть пляжа, где было, пожалуй, несколько сотен людей, как минимум четверть из которых находилась в воде.

– Вместо того чтобы сидеть тут и ворчать как дед, лучше бы пошел, и тоже окунулся, – добавил он.

– А, черт с тобой! Пошли! – Марк потер ладони и, по-детски высунув язык, стал стягивать с себя футболку.

– Веточка, ты с нами? – спросил Илья, глядя на Виолетту.

– Нет, я лучше полежу, – лениво ответила она, потянувшись к телефону. – Наверное, вино дало в голову. Идите без меня.

– Ну, смотри.

Парни разделись до трусов и убежали в воду. В воздухе были слышны только крики, плеск воды и веселый галдеж. Со стороны казалось, будто на какое-то время они снова вернулись в детство. Как там говорится, «первые сорок лет детства – самые сложные в жизни мальчика»? Это уж точно, можете не сомневаться.

глава третья

Илья прижался щекой к холодному стеклу, и на несколько секунд ему стало будто бы легче. Сердце у него находилось за несколько сотен километров от собственной груди.

Они ехали в такси по пути в аэропорт. Виолетта сидела на заднем сиденье и указывала горе-водителю дорогу. Где они умудряются находить этих непутевых, по объявлению?

– Не хватало, чтобы мы сейчас еще в пробке встали, – промелькнуло в голове у Виолетты.

В любой другой момент времени, в идентичной ситуации Виолетта разнесла бы этого чайника-любителя, который даже навигатором пользоваться не умеет, в пух и прах. Так, что только искры бы летели. Но сейчас в глазах Виолетты читалось что-то непонятное, и Илья это замечал. Пользуясь тем, что он сидел рядом с водителем, его потухшие глаза периодически взметались вверх, в зеркало заднего вида. Во взгляде девушки читалось соединение меланхоличной тоски и нервозности. Последняя была связана именно с тем, что она боялась опоздать на рейс. Стоит обратить внимание, что переживания Виолетты были совсем безосновательными, поскольку они сели в машину за два часа до вылета, а дорога до аэропорта затрачивала максимум час. Поток машин на шоссе был не таким уж крупным, движение почти весь путь текло свободно. В конце концов, время, в которое они ехали, совершенно не относилось к часу пик, так что страх Виолетты оказаться в пробке тоже был напрасным.

В какой-то момент Илья обрадовался тому, что именно он сидит спереди, а не Виолетта. Готовые хлынуть в любой момент слезы, все же, просочились наружу и увидели живой свет.

– Черт побери, не сейчас. Хоть бы она не увидела.

Он стал всячески пытаться придать себе невозмутимый вид. Илья наклонился к ботинку и притворился, что завязывает шнурки. Предательские слезы не спешили заканчиваться, и он продолжал их незаметно смахивать. Стараясь на что-то отвлечься от своих мрачных мыслей и затронутых чувств, Илья достал телефон и стал заходить во все приложения подряд. Может, занять время с помощью секундомера? А вот тут есть еще интересный и занимательный калькулятор. Календарь, и его целительные силы тоже не стоит забывать.

– Какая же ты жалкая тряпка, соберись.

Как ни хотелось Илье признаваться в этом, но именно такое определение он бы себе сейчас дал.

– Да найди же ты в себе немного мужества! – дал себе мысленную пощечину он.

Илья сам не ожидал от себя этих эмоций, но ничего не мог с ними поделать. Все же, его нежность к Виолетте всегда была неподдельной. Они еще не расстались, но ему уже хотелось увидеть ее снова. Пытаться смириться с мыслью, что, минимум, три месяца они не увидятся было бесполезно.

В то же мгновение раздался звук вибрации, который оповещал о новом входящем сообщении. Когда Илья увидел, что оно было от Марка, ему действительно стало несколько легче на душе. Он подумал, что после отъезда Веточки ему хотя бы всегда будет с кем поговорить или, если все будет совсем плохо – у кого поплакать на плече. Илья никогда не стеснялся своих эмоций перед Марком. Жаль, что сейчас его с ними здесь не было. Широкая атлетическая грудь Марка, в которую можно было бы уткнуться как в жилетку, очень пригодилась бы через пару часов. Не нужно считаться самым великим ясновидящим мира, чтобы понимать это.

– «Привет, как у вас дела?» – спрашивал Марк.

Как вообще могли быть дела в последний день жизни? Илья постарался прислушаться к своему телу: все мышцы ломило, ноги предательски тряслись, ладони вспотели. Если бы в этот момент он решил измерить температуру – вероятнее всего, градусник бы взорвался.

– «Привет, мы едем в аэропорт. Мне кажется, я умираю», – едва шевеля пальцами, напечатал Илья в ответ.

– «Понимаю. Потерпи, мой дружок. Я постараюсь освободиться послезавтра пораньше, и мы с тобой обязательно куда-нибудь сходим», – прилетело сообщение Марка через мгновение.

– «Хорошо, спасибо. Теперь только ты у меня и остался. Ладно, удачи на работе, до скорого», – ответил Илья и убрал телефон в карман. В драматичности и сгущении красок он, конечно, мог дать фору кому угодно.

Мимо них проносились дома и деревья, люди и светофоры, машины и торговые центры. Хоть мы и помним о прошлом – живем мы в настоящем. Больше всего на свете ему хотелось сейчас сделать фантастический прыжок из настоящего в прошлое и остаться там как можно дольше. Сотни закатов потерялись в море, когда они сидели на берегу и наблюдали за ними. По коже бежали мурашки, а на ресницы падали отблески солнечных лучей. Эти закаты потерялись в них самих. Он так и не успел надышаться запахом ее волос, так и не успел насладиться прикосновением ее рук к его коже, когда они засыпали. Их дни были наполнены смехом и радостью. Как он будет жить без этого?

* * *

Огромная толпа в зоне входного контроля переминалась с ноги на ногу. Виолетта закатила глаза и стала ждать своей очереди. С беспомощностью глядя на нее, Илья встал рядом.

Они не сказали друг другу практически ни слова. С момента закрытия ключом входной двери и до входа в аэропорт между ними стояла непробиваемая стена молчания, окутанная пеленой тревоги.

– Проверь, пожалуйста, еще раз, все ли ты взяла, – Илья решил первым нарушить тишину, которая уже становилась гнетущей. – Паспорт, билет, деньги. Точно все на месте?

– Все на месте, я еще в такси все перепроверила.

Успела пройти целая вечность перед тем, как большая часть людей прошла контроль. Илья водрузил все сумки Виолетты на ленту рентгеновского сканера, после чего они оба прошли металлодетектор.

– Когда ты прилетишь, тебя же кто-нибудь там встретит? Или тебе придется добираться до квартиры самостоятельно? – спросил Илья, снимая сумки с ленты.

– Встретят, – ответила девушка и резко осеклась.

Илья в этот момент смотрел себе под ноги, поэтому не заметил этой странной метаморфозы, отразившейся на лице Виолетты. Та облегченно выдохнула и тряхнула головой.

– Я заранее познакомилась с одной девочкой со своего потока, – начала говорить Виолетта, сочиняя на ходу. – Она из Эстонии, но говорит по-русски. Сказала, что поедет на неделю раньше, чтобы хоть немного освоиться на месте. Она меня встретит.

– Где ты ее нашла? – изумился Илья.

– Ну, как где, э-э-э… – замялась Виолетта. – Я увидела ее сообщения в группе нашего факультета, списалась с ней. В ходе общения выяснилось, что мы будем учиться вместе, и что она приедет в Копенгаген двадцать третьего, то есть на неделю раньше. Вот так.

– Тогда хорошо – довольно кивнул Илья.

Довольная собой и тем, что ее обман не раскрылся, девушка подмигнула Илье, а затем посмотрела на табло вылетов. До окончания регистрации оставалась целая куча времени, ведь, что было очевидно, они приехали с приличным запасом. Виолетта покрутила головой по сторонам, ей хотелось немного отдохнуть и привести себя в порядок после такой беспокойной поездки. Кто-то поблизости с ними истерическим тоном разговаривал по телефону, сетуя на то, что вылет его самолета перенесли, и он теперь не успеет на важную конференцию. Душераздирающие вопли были слышны, пожалуй, во всех частях аэропорта и не собирались сбавлять оборотов.

– Пойдем куда-нибудь подальше отсюда, – Виолетта потянула за руку Илью. – У меня сейчас мозг расплавится из-за этого ненормального.

– Ладно, можем пойти попить кофе. Время у нас все равно еще есть, – согласился он.

Илья с Виолеттой добрались до столиков ближайшего кафе. Девушка устало плюхнулась на стул, а Илья осторожно поставил сумки на пол.

– Я схожу за кофе. Взять тебе что-нибудь перекусить? – спросила Виолетта, вставая.

– Нет, спасибо, солнышко. Только кофе. Держи, – он открыл приложение на своем телефоне и передал его девушке. – Тут можно потратить мои бонусы, зачем тебе лишний раз тратиться.

Виолетта кивнула, взяла телефон и ушла в сторону витрин и кассы. Довольно необдуманный и странный поступок, на самом деле. Как будто Виолетта не могла позволить себе купить две чашки кофе. Ему эти бонусы были бы куда нужнее. Само собой, Илье было ничего не жаль для своей Веточки, поэтому он даже не задумался об этом. Он бы и последнюю рубашку ей отдал, если той в одно мгновение оказалось бы нечего носить.

– Какая еда, мне сейчас и кусок в горло не полезет, – сказал он самому себе, оставшись в одиночестве.

Спустя пару минут Илья начал нервничать по поводу телефона, который оставался у Виолетты. Он знал, что девушка не будет никуда заходить и ничего читать. В сущности, там и нечего было читать. Но всплывающие уведомления, которые он каждый раз забывал отключить, смущали его. Вдруг Марк что-то напишет. Почему-то, ему не хотелось, чтобы его девушка увидела переписку с ним.

– А вот и я.

Виолетта вернулась к столику с картонным держателем в руках, в котором стояли два стаканчика с кофе. Она вернула Илье его телефон, поставила держатель на стол и передала один из стаканов Илье. Взяв в руки свой стакан, Виолетта стала прислушиваться к объявлению, которое звучало по громкой связи. Попытка разобрать хоть слово была успешно провалена, поэтому она лишь пожала плечами.

– Спасибо, – Илья взял стакан обеими руками. Даже не для удобства, а для того, что согреть заледеневшие ладони. – Сколько до конца регистрации времени?

– Думаю, где-то минут тридцать.

Виолетта, которая уже окончательно успокоилась, задрала голову наверх, и стала с любопытством рассматривать потолок аэропорта. Илья с нескрываемым изумлением уставился на нее, пытаясь понять, что такого потрясающего девушка нашла в железных трубах. Спрашивать он, конечно, не стал.

Тишину нарушали только разговоры людей, сидящих поблизости и звуки металлической тележки, в которую эти самые люди выкидывали использованные принадлежности.

– Я в туалет. Скоро вернусь, так что не теряй.

Виолетта поднялась со своего стула и пошла по направлению к дамской комнате. Илья проводил ее тусклым взглядом, судорожно покусывая губы. Скорее всего, ему просто не хотелось оставаться одному в эти последние их минуты вместе. Он уже допил кофе и стал со скуки рассматривать всех людей, что попадались ему на глаза.

Вот прошла полная женщина с чемоданом на колесиках. Во второй руке у нее был стакан с молочным коктейлем, и коробка с пончиками. Как ей удавалось удерживать и то и другое – неизвестно. Женщины имеют гораздо больше всяких интересных талантов, нежели мужчины. При всем при этом, она еще и умудрялась разговаривать по телефону, удерживая его плечом.

Вот прошел мужчина в черном костюме со спортивной сумкой через плечо. За руку он вел своего сына. Ему было лет шесть, от силы, но из него уже фонтанировала целая бездна обаяния. Он так игриво посмотрел на девочку, которая сидела за одним из столиков, что та даже улыбнулась. Сразу понятно – будущий донжуан.

Следующими, на кого он обратил свое внимание, были пожилая пара, которые шли, и с азартом что-то обсуждали. Илья смог услышать только обрывки фраз, поэтому предположил, что спор их был как-то связан с санаторием в Ярославле, куда они собирались полететь в период своего отпуска.

Столько интересных и удивительных людей. Но почему же Илья чувствовал себя так одиноко?

– Там время регистрации к концу подходит, – Виолетта шла навстречу, потирая ладони. – Думаю, нам надо выдвигаться.

– Хорошо, милая.

Виолетта и Илья встали в длинную шеренгу из людей к одной из стоек и принялись вновь ждать своей очереди. На этот раз все продвигалось гораздо быстрее. Прошло десять минут, а может, даже меньше, как они освободились. В руках у Виолетты был посадочный талон. Зевая, она поставила свои сумки на транспортную ленту, после чего они уехали по ней под пристальным взглядом Ильи. На посадочный талон наклеили специальную бирку.

– К родителям, я так понимаю, ты так и не заехала? – решился спросить Илья.

– Нет. У меня просто не хватило на это времени. – Виолетта скупо пожала плечами, словно это было само собой разумеющееся. – Тем более, отца свалил грипп. А вдруг я бы тоже заразилась. Он сам написал, что лучше не стоит приезжать.

Илья кивнул. В голове у него проносились разные мысли, большинство из которых были связаны с тем, чтобы съездить в старый дом девушки и серьезно поговорить с ее родителями. Ему до сих пор не давала покоя история, рассказанная Веточкой на пикнике. Идея была, разумеется, бредовая. Но доводы разума подсказывали Илье, что так сделать будет правильнее всего.

* * *

– Уважаемые пассажиры, рейс двести восемьдесят шесть Санкт-Петербург – Варшава… – прозвучал женский голос из динамика громкой связи, – … просьба пассажиров пройти на посадку.