Текст книги "Уровни сложности"

Глава 27
Жизнь девятая. Тишина и пустота

Идти по камням ночью ничуть не проще, чем по дремучему лесу в такую же пору суток. Ногу рискуешь повредить на каждом шагу. Однако Март даже не подумал останавливаться или хотя бы замедляться. Так и продолжал тащить группу в одном направлении.

Зная товарища, Читер не сомневался, что тот идет не наобум, а к конкретной цели. Но также знал, что, если тот сразу не пояснил подробностей, тянуть информацию из него можно бесконечно долго. Будет все в тупые шутки переводить, на пиво отвлекаться, мозги пудрить, но полного расклада не выдаст до тех пор, пока это не станет жизненно важной необходимостью.

Прошел один час, потом второй. Читер наделал ушибов на и без того потрепанных ногах, спустил на три четверти шкалу бодрости, а шкала удовольствия скатилась до отметки, на которой прибавок больше не оставалось, зато вот-вот – и начнется начисление штрафов на характеристики.

Про жажду можно и не упоминать – тоже все плохо.

Читер отупел, шагал, как покорный телец за пастухом, всякие мысли почти покинули голову. Умственная деятельность в таких ситуациях лишнюю энергию пожирает, так что пусть сознание немножко отдохнет.

Или, если Март решит, – отдыхать ему придется еще долго.

Идти стало тяжелее, шагать приходилось в гору, под заметным углом. Зато крупные камни перестали подворачиваться под ноги – это в плюс.

Март остановился, выругался, в темноте послышались звуки непонятной возни, сопровождающиеся нехорошим шипением.

– Вы там поосторожнее, я чуть на змеюку не наступил, – предупредил Март.

– Где она?! – испуганно спросила Киска.

– Да хрен ее знает. Уползла куда-то влево.

Читер устало улыбнулся. Надо же, один из приобретенных бонусов может оказаться кстати. Ну да, это ведь пустыня, а если пустыня располагается в жарких краях, в ней обязаны водиться ядовитые змеи.

Продолжая вышагивать за Мартом, Читер начал занимать голову рассуждениями биологической направленности. Раз здесь водятся рептилии, значит, должны водиться существа, которыми они питаются. Те, в свою очередь, тоже не одним воздухом насыщаются. Существует пищевая пирамида, где на вершине находятся самые сильные хищники, а подпирает их масса живности попроще.

И всей это пирамиде требуется вода. Где-то же они ее берут. Росу по утрам слизывают? Или напиваются впрок при редких дождях? А может, роют глубокие норы, устраивая колодцы?

Так, стоп, довольно таких мыслей. Во рту от них в три раза сильнее пересохло.

Да когда же Март уже скомандует отдых? Еще минута, и Читер начнет задумываться над планами жестокого убийства лидера.

Март будто подслушал. Остановился, написав при этом в чат:

«Постойте тихо пару минут».

Читер готов и куда больше простоять. Конечно, это так себе отдых, столб из себя изображать, но уж получше, чем шастать во мраке по камням.

Если верить внутренним часам, миновали все десять минут, а не две, прежде чем Март вновь скомандовал через чат:

«Вроде все спокойно, но ведите себя потише».

И без последних слов понятно, что шуметь здесь нежелательно. Март писать не любит, он поболтать мастер. Раз снизошел до чата, общаясь с игроками, пребывающими от него в нескольких шагах, тишину надо соблюдать могильную.

Дальше не шли, а крались. Приборов ночного видения у группы не осталось, Читер даже зарок себе дал, что, если опять выпадут умения на выбор, надо хватать зрение во мраке или что-то из способностей сенсов. Очень уж достала затянувшаяся слепота. Темно до такой степени, что даже небеса скорее угадываются, чем просматриваются. Их явно затянуло плотным облачным покровом. Городов и прочих источников освещения внизу нет, отражаться от пелены туч нечему, а звездам через такую преграду не пробиться.

В какой-то момент до Читера стало доходить, что местность изменилась. Похоже, слева и справа возвышаются непонятные объекты. Да и спереди ощущается преграда.

Киска, как уже не раз бывало, ухватила Читера за плечо, начала управлять его движением, как уже делала не раз. С ее умением несложно различать обстановку при любой освещенности. Не все объекты видны, и радиус действия невелик, но передвигаться во мраке можно.

Спустя приблизительно полминуты давление на плечо ослабло. Читер остановился, не представляя, что делать дальше. Ему это место не нравилось все больше и больше. Со всех сторон ощущаются стены или иные преграды, кажется, что в лабиринте очутился. Запашок разложения, раздражающий ноздри, тоже на оптимистичные мысли не наводит. Такие ароматы зараженные уважают – если окажутся поблизости, без внимания не оставят.

А может, они уже здесь. Вдруг Март изначально хотел завести группу в логово тварей.

Но на кой это ему?!

Да кто ж его знает… Очень мутный тип.

Мрак рассеялся в один миг. Глаза Читера, отвыкшие от света, закрылись, пустив слезы. Первым делом решил, что прожектор перед мордой зажгли. Но действительность оказалась куда скромнее.

Всего лишь крохотный фонарик в руке Марта. Несмотря на размеры, штуковина универсальная. Если надо, может дать узкий, почти лазерный, луч. А понадобится иное – подсветит все стороны, пусть и не сильно.

Сейчас фонарик работал во втором режиме. Поморгав немного, Читер начал различать детали обстановки. На лабиринт не похоже, а похоже на внутренности сарая с глинобитными стенами. Как вариант – жилище бедняка в какой-нибудь очень Средней Азии или засушливом районе Африки.

Март, оглядываясь с не меньшим интересом, спросил:

– Киска, ты не могла бы настроить свой поиск на пиво?

– Я уже нашла две бутылки.

– Отлично!

– Да погоди ты радоваться, алкаш. В одной что-то вроде бензина, в другой вода. Больше жидкости здесь не вижу. Что это вообще за халупа?

– Не знаю. Это единственная постройка на несколько километров. Черт, знал бы, что пива не будет, пошел бы к другому месту. Или, может, сходим? За час должны добраться.

– Вот сам и добирайся, а я с места не стронусь, – безапелляционно заявила Киска и плюхнулась на низкую и широкую лавку.

– Скажи хоть, где вода, – печальным голосом попросил Март.

– У тебя за спиной ведро, в нем пластиковая бутылка.

– Здесь падалью сильно воняет, опасное место, – сказал Читер, тоже присаживаясь на лавку.

– Это овцы, – ответила Киска.

– Кости от овец?

– Никакие не кости. Там за домом ограда из металлической сетки, за ней валяется несколько мертвых овец. А может, коз, мне трудно различать с таким умением. Наверное, остались без присмотра, и некому было выпустить. Умерли без воды и разлагаются.

– Так не бывает, – удивился Читер. – Это Континент, здесь падаль долго не лежит, ее быстро желающие находят. Да тут ведь граница, тут еще быстрее находить должны.

Март, присев на колченогий табурет, протянул бутылку Киске:

– Хлебни и передай дальше. Посуду местную брезгую трогать, все засаленное какое-то, мерзко выглядит. Лучше из горла двигать.

Пили молча, мелкими глотками. Не потому что удовольствие растягивали, а чтобы не наглеть. Да и вода – так себе. В ней будто руки с мылом вымыли (и хорошо если руки) – вкус отвратительный. Не засыхай Читер от жажды, не стал бы даже притрагиваться к бутылке.

Лишь когда последняя капля была осушена, Март озвучил общую мысль:

– Худшей мочи я в жизни не пил.

– И какие теперь планы? – спросил Читер, пытаясь хоть что-нибудь прояснить.

Март, отбросив в угол опустевшую бутылку, снизошел до подробного ответа:

– Для начала попробуем поспать. Нам всем это надо. Ну а утром виднее будет. Если из этих туч пойдет дождь, есть вариант нормально напиться. Если нет, по свету пойдем дальше. В двенадцати километрах отсюда начинается что-то вроде города. Скорее всего, город и есть или его часть. Там мы точно пиво найдем. Ну и воду, если кому-то захочется.

– А потом?

– Потом пойдем дальше в том же направлении, – указал Март на стену слева от него.

– Если я не запуталась, это получается вдоль границы, – удивилась Киска. – Зачем тебе это надо, объясни? Не, я готова за тобой и в воду и в огонь, но было бы неплохо узнать, к чему готовиться.

– Ты к этому уже готова, – ответил Март. – Придет время, все сделаешь, как надо. От тебя там многое не потребуется. Не грузитесь про это, я знаю, что делаю. Если дело выгорит, получите столько подарков от Системы, что будете зад мой с разбегу целовать, рыдая от великой радости. Вы думаете, я ради двух границ сюда шел? Да мне вообще это неинтересно. Что я, границ не видал, что ли? Место здесь такое, особое… Не суть важно, чем особое, но мне именно оно и нужно. В общем, не грузитесь, просто делайте то, что я вам говорю. А теперь извините, устал я с дороги, пора на боковую.

– В каком порядке часовыми оставаться будем? – спросил Читер.

– Дверь изнутри подопрем и будем спать. Дружно и без пошлых дел спать. Уморились мы, всем отдых нужен. Окошки здесь мелкие, никто не пролезет, а дверь без шума не откроют. Да и некому, думаю, открывать. Считайте, что вы в спокойном стабе.

Ночь выдалась беспокойной. Нет, никто не попытался с шумом прорваться через дверь или протиснуться в крохотное оконце. Противнику это и не потребовалось, потому что он уже находился внутри. Как оказалась, халупа кишела блохами, и кровь незваных гостей им очень понравилась. Наверное, до рассвета стакан высосать успели.

Читер то засыпал, то просыпался, пытаясь поймать неуловимых вампиров, то чесался. В общем, отдохнул не так, как хотелось бы.

А проснулся вообще от крика Марта. Тот, приподнявшись на своей лавке, орал, безумно выпучив глаза.

Читер подскочил, схватил пистолет, завертел головой и, ничего угрожающего не заметив, обернулся к замолчавшему товарищу:

– Чего орешь?

Тот, проведя ладонью по лбу, ответил севшим голосом:

– Да это просто сон был… Нехороший сон…

– Приснилось, что во всем мире закончилось пиво? – зевая, спросила Киска.

– Да иди ты в задницу, – ответил Март, заваливаясь назад, на лавку.

Читер не ощущал себя отдохнувшим, но спать перехотелось. Поднялся, выбрался из хижины. Застыв у порога, огляделся. Вокруг тянется знакомая пустыня, разве что кактусов в ней побольше и кое-где суховатая трава пробивается. Ничего угрожающего или хотя бы интересного не видать. Разве что ржавый остов автомобиля, приткнувшийся к стене, привлек внимание. Но машина явно не на ходу, она от старости рассыпается. Вот-вот, и коррозия от нее одни стекла оставит.

Да и тех не полный комплект.

Пить хотелось так, что готов руку за стакан отдать. Читер обошел хижину, надеясь найти колодец или скважину, но обнаружил лишь загон.

Киска не ошиблась: там и правда благоухали туши нескольких коз. Над падалью поработало мелкое зверье или птицы, но заметно, что зараженные к этому делу зубов не приложили.

Нереальное зрелище. Запашок падали мертвяки способны учуять за километры, легко отличив смрад обгрызенных костей от начавшей попахивать целой коровьей туши. Но здесь обоняние почему-то не навело их на столь жирную поляну.

В загоне обнаружилась поилка для скота, естественно, пустая. Но ее наличие указывало, что откуда-то вода в емкость попадала.

Читер принялся нарезать круги, все дальше и дальше отходя от хижины. Нашел единственную автомобильную дорогу, которая вела к ней по пустыне. Прошагав по дороге метров пятнадцать, вышел на другой кластер, где водой и не пахло. Зато метрах в двухстах возвышалась вышка сотовой связи.

Грех упустить возможность осмотреть местность с высоты.

Увы, признаки воды не обнаружились и сверху. Все та же унылая пустыня, куда ни посмотри. Далеко, в направлении, указанном вчера Мартом, поднимаются высотные строения. Деталей не разглядеть, даже пожалел, что не затащил винтовку с ее отличным прицелом.

Да, неудобно карабкаться с такой тяжестью, но зато какая детализация.

Читер задрал голову, уставившись в небеса. Беспросветные тучи затянули их от горизонта до горизонта. Висят настолько низко, что кажется, еще чуть-чуть – и можно рукой достать. Воды в них хватит залить всю эту пустыню слоем в десятки сантиметров. Но ни единой каплей делиться не торопятся. Везде, куда взгляд достает, не видно ни единого намека на дождь. И гром не гремит, хотя облачность выглядит грозовой.

Опустив взгляд, Читер еще раз изучил то, что сразу привлекло его внимание. Убедившись, что глаза его не обманули, он спустился по металлической лестнице, подхватил оставленную на земле винтовку и направился назад – к хижине.

Март и Киска обнаружились возле поилки. Вид у них был предсказуемо расстроенный.

Читер не удержался от сомнительной шутки:

– Я тебя не узнаю. Не рад, что грязной воды не нашел?

– Вообще-то я рассчитывал на пиво, – ответил Читер.

– Ты что, всерьез веришь, что хозяин такой халупы поил своих коз пивом?

– В жизни всякое случается. Может, он был миллионером, свихнувшимся на экологии. Простая жизнь, простая хижина и самые простые натуральные продукты. Здесь полный набор.

– Воды бы еще добавить к такому набору, – печально заметила Киска.

– Здесь в радиусе эдак километров с пятнадцать нет ни рек, ни озер, – сказал Март.

– У тебя есть карта? – спросил Карат.

– Откуда бы я ее взял? В эти убогие края до нас никто не забредал, чтобы карты появились.

– Ошибаешься.

– С чего ты взял, что я ошибаюсь?

– Вышка на другом кластере стоит, – ответил Читер. – Я пересек границу, но достижения не засчитали. Значит, здесь уже кто-то был.

– Вообще ничего не засчитали? – уточнил Март.

– Вообще. Будто обжитое место, никаких дополнительных сообщений, голый стандартный лог пересечения.

– Получается, там не просто кто-то прошелся, а конкретная толпа, – кивнул Март. – Даже если ты всего лишь в первую сотню посетителей попал самым краешком, все равно Система это отмечает. Интересные дела…

– Да. Интересные. И там я еще кое-что интересное видел.

– Что?

– Вон, посмотрите в ту сторону. Видите, там птицы кружатся?

– Похоже на ворон, – сказала Киска.

– А я бы сказал, что это стервятники, – предположил Март.

– Там корова лежит, – сказал Читер. – И ее пара мелких собак грызет. Птицы ждут свою долю.

– И что в этом интересного? – не поняла Киска.

Читер указал на ближайшую козу:

– Здесь падаль черви и стервятники жрут. Она давно уже здесь, судя по вони. И этих птиц издали видно. А зараженные так и не пришли за тухлым мясом.

– И что с того? – спросил Март.

– Мы почти на самой границе сейчас. Вспомните, что было на другой стороне. Нас и атомиты прессовали, и зараженные, и боты. И серой нечисти мы чуть не попались. У нас было много оружия и боеприпасов, но мы еле-еле проскочили. Сливались и сливались по пути. Если бы не Кнопка, хрен бы мы вообще границу увидели, даже издали. Но стоило перейти сюда, как отрезало. Здесь вообще никого нет. Только падаль, черви, вороны и пара шелудивых шавок. Я первый раз вижу, чтобы так спокойно было.

– Ну так тут пустыня, а пустыня на то и пустыня, чтобы на ней пустынно было, – с насмешкой заявил Март.

Читер покачал головой:

– Здесь что-то не так. И я почти уверен, что ты знаешь, в чем дело.

– Может, пойдем к озеру или реке? – вклинилась Киска. – Март что-то сказал про пятнадцать километров. Часа за три-четыре доберемся. У меня на шкалу жажды смотреть страшно.

– Да, – встрепенулся Читер. – Про пятнадцать километров – тоже интересный вопрос. Если у тебя нет карты, откуда ты знаешь расстояние?

Март покачал головой:

– Я не говорил, что до озера или реки пятнадцать километров. Я говорил, что минимум в пятнадцати километрах отсюда нет ни того, ни другого.

– Водоемы чуять умеешь? – спросила Киска. – Умение такое?

Март вновь покачал головой:

– Не совсем так. Вон там, – небрежно указал за спину, – вижу, что большой воды нет километров на пятнадцать. Вон там, – указал влево, – ее за восемнадцать нет. Там, – рука дернулась вправо, – в семнадцати километрах озеро. Возможно соленое. А вот там, – обе руки метнулись вперед, – в шестнадцати километрах еще одно озеро, скорее всего, очень мелкое, почти лужа. В двадцати двух русло канала с водой. А если дальше смотреть, там в сорока семи километрах целый каскад озер, связанных руслами рек и ручьев. И в тех краях совсем другие места начинаются, пустынных кластеров больше нет. Там и леса, и поля, там вам понравится. В этой стороне я все прекрасно вижу.

Читер покрутил головой и спросил:

– Значит, карта тебе не нужна? Ты как-то видишь местность именно в том направлении?

– Да я ее с самого начала видел. Забыл, как я определял расстояния до границ? Я ведь почти не шутил. Да, до метра не всегда определиться получается, но без такой точности можно обойтись. В эту сторону чуть ли не каждый камешек засечь могу. Потому мы и шли в этом направлении. И потому так легко проскочили обе границы. Очень удобно, когда дорога просматривается издали.

– Странное у тебя умение.

– Почему странное? – удивился Март. – Ты странных еще и близко не видел, потому что ты совсем зеленый. Кстати, поздравляю с набранными уровнями. Тебе к знахарю сходить надо при первой возможности, активировать умение, что на тридцатке выдают.

– Благодарю. Зайду, как до стаба доберусь. Я к тому про странность сказал, что ты будто неподвижный радар, хорошо видишь только в одном направлении.

– Направления здесь вообще ни при чем. – Март вновь указал вперед. – Там находится то, к чему мы идем. Мы с тобой на этот рывок пошли именно за этим, а не ради каких-то там границ. И я хорошо вижу только то, что находится поблизости от цели и на пути к ней.

– И что это за цель?

– Эта цель – моя смерть… – мрачным, несвойственным для него голосом ответил Март.

– Смерть? Я тебя не понял.

– Все будет хорошо. Придет время – узнаешь…

Глава 28
Жизнь девятая. Мутные дела

Передвижение по просторам Континента подразумевает выполнение несложного перечня правил, нарушение каждого из которых приводит к быстрой смерти. Пешком ты идешь, на велосипеде катаешься или на машине – изволь соблюдать их все.

Вот уже три часа кряду группа занималась тем, что нарушала одно из этих важнейших правил. Нельзя подолгу маячить на открытой местности. Даже кратковременное пребывание там, где тебя могут заметить издали, – это риск. Зрение низших зараженных устроено так, что движущийся объект они способны мгновенно замечать с расстояний в сотни метров, а при хороших условиях и с пары километров. Развитые мертвяки и неподвижный засекут быстро, если он представляет пищевую ценность или является игроком.

Им несъедобность прощается.

Хватает и других антагонистов, не одними лишь зараженными исчерпывается список потенциальных противников. Даже свои же, другие игроки, могут убить тебя по самым разным причинам. Свободный оборот оружия и боеприпасов позволяет делать это из засад, а их лучше всего устраивать там, где хорошо просматриваются подходы к месту, где засел стрелок.

Именно по таким местам и двигалась сейчас группа. Ровный ландшафт, без строений и сооружений, без кустарников или хотя бы высокой травы. Дерево за все время лишь одно повстречалось, да и то сухое. Практически все время на виду, хороший стрелок может уложить наповал за сотни метров. А если не просто хороший, а еще и с хорошим оружием, эта дистанция может достигать километра и выше.

Читеру не раз доводилось слышать россказни о снайперах высочайшей пробы. Раскачав меткость до завидных величин, они обзаводились винтовками с наборами модификаторов, которые всеми способами повышают точность стрельбы. Такой боец способен доставить неприятности и за два километра, и за три, и даже больше. Про одного рассказывали, что тот почти за пять снес цели половину головы. Звучит неправдоподобно, но это Континент, здесь сказка нередко оказывается былью, а оружие может выдавать результаты, не укладывающиеся в рамки привычных тактико-технических характеристик.

Вот эти истории Читер и вспоминал по пути, то и дело оглядываясь. С любой стороны может прилететь смерть, а ты даже выстрела не услышишь. Умрешь раньше, чем звук, летящий вслед за пулей, достигнет твоих ушей.

Или зараженный, сусликом стоящий среди кактусов, заметит три двигающиеся точки. Заурчит, созывая сородичей. И придется устраивать бой, выстрелами привлекая все новых и новых мертвяков. А у Читера к винтовке всего лишь четыре патрона осталось, да к пистолету шесть. У Марта, по его словам, последний магазин, да и тот неполный, а обрез, таскаемый вторым оружием, искорежило пулей снайпера-бота. Боеприпасы к нему остались, но они ни к чему не подходят – мертвый груз. Киска вообще пустая, если не считать меча. Обращаться с ним она умеет, только это поможет далеко не против всех обитателей Континента.

В общем, если придется воевать, надолго сражение не затянется. Да они даже убежать нормально не смогут. Каждый заработал по несколько ранений, все вымотаны, обезвожены и голодны. Шкалы удовольствия сползли до печальных уровней, из-за чего на характеристики сыплется все больше и больше штрафов. Бодрость тоже к нулю сползает. При таких условиях повышенные физические нагрузки быстро оставят без сил.

Ты просто упадешь, не в состоянии не то что бежать – идти не сможешь.

Легкая добыча для любого хищника Континента. А хищников по его просторам столько разгуливает, что быстро срисуют добычу, которая даже не пытается прятаться.

Однако за три часа ни один не отреагировал на столь лакомое зрелище. Ни пуль, ни урчания зараженных, ни выскочивших из невидимости серых тварей, ни прочих напастей. Группа шла и шла по все той же монотонно-скучной пустыне. Один раз пересекли слабо накатанную грунтовую дорогу, наткнулись на сгоревшую машину с человеческими костями на остатках сидений, порылись в обломках самолета, раскиданных на гектар, не найдя ни воды, ни еды.

И больше ничего: кактусы да камни, кактусы да камни. И тебя видно за километры.

Но никто не польстился.

Такое бывает, если ты находишься на охраняемом серьезными силами стабе, но не на обычном кластере. А уж тут, в считаных километрах от границы, кому расскажи – не поверят. Однако самому себе верить приходится.

Очень и очень странные дела. И, судя по поведению Марта, он именно на такие и рассчитывал. Знал, что именно здесь получится передвигаться в открытую, ничего не опасаясь. Даже не заикается о том, что следует поискать транспорт, способный спасти группу от быстроногих хищников. Уверен, что пешком без проблем доберутся.

К цели.

Что за цель?

Один Март знает.

И делиться знанием не торопится.

Город выглядел странно.

Начать с того, что его вырезали из местности не целиком. Всего лишь кусок прилетел на Континент, без окраин и прилегающей территории. Такое изредка случается, но Читер сталкивался впервые, до этого только слышать доводилось. Система здесь сработала столь неаккуратно, что даже домов не пощадила. Линии границ прошли прямо через них, по вертикали отсекая гигантской бритвой фасады, углы и подъезды. Некоторые остались стоять, демонстрируя устройство коммуникаций и внутренности квартир, другие, потеряв целостность, не устояли, частично или полностью развалились.

Развалин хватало и за границей. Списать их возникновение на перезагрузку не получится. Да, это явление в некоторых случаях сопровождается локальными землетрясениями, но здесь дело явно не в этом. Сейсмические явления должны действовать по всей площади, а не на отдельных участках. Так не бывает, что огромный дом от подземного толчка заваливается, превратившись в груду обломков, а в соседних зданиях только стекла разбиваются.

Причем не все и не всегда.

Некоторые кварталы совершенно не затронуты стихией. По другим будто исполинское чугунное ядро прокатилось, сокрушив на своем пути абсолютно все, но по сторонам разве что окна побило разлетающимися обломками.

Читер не представлял, каким оружием можно достигнуть столь избирательной точности и линейности разрушений. Это не похоже на последствия бомбежки или артобстрела. Такое впечатление, что поработала какая-то непонятная передвижная техника, легко уничтожающая многоэтажные здания. Или группы квалифицированных саперов сносили постройки управляемыми взрывами, не повреждающими соседние сооружения и не вызывающими возгорания.

Осматривать приближающийся город приходилось на ходу, до боли напрягая ссыхающиеся глаза. Март даже на минутку не остановился, так и пер по прямой, никого и ничего не опасаясь.

А ведь это совсем уж ни в какие ворота не лезет. Города – это самые опасные места Континента, а уж здесь, на границе, – опаснее придумать невозможно. Тут чихнешь, и сразу толпа примчится, причем не здоровья пожелать. Если уж занесло в такую передрягу, ходи на цыпочках и дыши бесшумно.

Март ломился как конь да еще и пытался насвистывать какую-то тупую мелодию. Похоже, чуял близость пива, иначе откуда такая бодрость появилась.

А уж бесстрашие за ним наблюдалось и до этого. Он явно ничего не опасался. Читеру хотелось связать его покрепче и при помощи разогретого паяльника узнать наконец, что не так с этими местами. Но приходилось сдерживать порывы души и продолжать идти за спутником, заигравшимся в таинственность.

Супермаркету не повезло: он оказался в числе прочих сооружений, затронутых разрушительной стихией неизвестной природы. Однако она частично его пощадила, разрушив только наполовину. Немало товаров при этом погибло или оказалось погребенным под обломками, но уцелевшего достаточно, чтобы накормить и напоить тысячи людей.

А уж троим здесь можно долго объедаться.

Читер поморщился – порыв ветра, беспрепятственно гуляющий по разгромленному зданию, принес запашок тухлятины. Где-то в той стороне располагались мясной и рыбный отделы, продукты там чересчур долго в тепле пролежали. Обычно зараженные быстро добираются до таких лакомых мест, сметают падаль с полок и дочиста опустошают холодильники. Но такое правило действует только в нормальном городе. А не в этом.

Дожевав кусок холодной тушенки, запил томатным соком прямо из пачки. Желудок набит, но организм требует еще что-нибудь закинуть. Сыра, что ли, отрезать? Или рыбные консервы открыть?

Март, отхлебнув из банки, заметил:

– Ты так никогда алкоголизм не прокачаешь, если будешь соком давиться, сидя под стеллажом с пивом.

Читер на это отвечать не стал. А зачем? У товарища эта тема – вечная и давно поднадоевшая. Да и лень рот открывать. Организм, получив пищу и воду, воспрянул и энергично латал полученные вчера повреждения. При этом игрок ощущает сонливость, вот и потянуло на дремоту.

Киска, в отличие от Читера, игнорировать спиртное не стала. Но и по накатанному Мартом пути идти не захотела. Взяла бутылку какой-то слабоалкоголки с ярко-малиновой этикеткой, отхлебывала из нее неспешно. Тоже подремывать начинает: ни слова не говорит и глаза странно закатила, будто зрение отключила.

Но оказалось, дело тут не в сонливости: девушка копалась в игровом меню.

Это стало понятно после того, как она нарушила свое молчание:

– А Толстый уже веселится вовсю. На хорошую поляну попал, все косит и косит.

Мозг, затуманенный сонливостью, не сразу осознал, к чему это она. Но затем до Читера дошло, что он так и не исключил из отряда Толстого, Кнопку и Клоуна. Они воскресли вдали от границы, связь через чат не проходила. Но Система делает исключение для трофеев, добываемых из монстров. Как бы ни разбросало игроков, всегда можно увидеть перечень споранов, горошин и прочего добра. Так можно было наблюдать за Няшей – это единственное, что получалось узнавать о девушке. Увы, передавать сообщения таким способом не получалось. Нельзя уронить трофей, поднять, вновь уронить и так далее, используя азбуку Морзе за счет изменений интервалов или для тире выбирая один предмет, а для точек другой. Отображается только то, что лично вытащишь из монстра, тайника или поднимешь на поле боя. Причем в логе это указывается лишь однажды.

Заинтересовавшись, Читер полез в отрядное меню. Убедился, что Киска права. Толстый, впервые проявив себя в логах полчаса назад, успел за это время поднять четырнадцать споранов, три горошины и сопутствующую мелочовку. Не сказать, что добыча грандиозная, но для человека, только-только начавшего новую жизнь, очень даже неплохо подогрелся.

Перед тем как закрыть меню, сонный взгляд скользнул по ряду иконок, показывающих состояние членов отряда.

И сонливость будто ураганом смело. Отбросив недопитую пачку с соком, Читер вскочил, воскликнув:

– Няшу убили!

– Кто? – недоуменно спросила Киска.

– Откуда я знаю?! Ее иконка черная! Полностью черная! Посмотри сама, может, у меня какой-то глюк?!

Киска погрузилась в себя и через пару секунд кивнула:

– Ну да. Мертвая она. Не ори, сиди дальше. Это ведь Континент, как убили, так и воскреснет.

– Да ты не понимаешь! – не успокаивался Читер. – У нее ведь жизней почти не осталось! А вдруг это последняя?!

– Почти? Раз почти, значит, еще не последняя. Ты ведь наверняка за ней каждый день смотрел. Воскрешение занимает от нескольких часов до нескольких суток. Вряд ли пропустил другие смерти. Так что не переживай, воскреснет скоро.

– Я бы на твоем месте давно забыл про эту бабу, – лениво добавил Март. – Устал уже тебе объяснять, что они все одинаковые. Абсолютно все. Так зачем шагать хрен знает куда, если этого добра везде хватает? Вон Киска рядом сидит, вообще никуда ходить не нужно.

Читер все не мог успокоиться, потому высказался резко:

– Да заглохни ты уже, идиот! Ты ее даже не видел, чтобы такое говорить!

– А тебе что, надо обязательно все помидоры в мире разглядеть, чтобы убедиться, что они красные, что фиолетовых среди них не встретишь?

– Вообще-то сорта фиолетовых помидоров бывают, – вклинилась Киска.

– Ну чего ты придираешься? Хорошо, давай это будут огурцы. Дело ведь не в цветах овощей, а в самом принципе. Ладно, соглашусь, что Читер у нас ненормальный. На всю башку ненормальный. Я раньше даже не думал, что такие ненормальные существуют. Прет, как бульдозер, в одном направлении, по сторонам не глядя да на юбки не заглядываясь. Цель такая у него – идти к одной-единственной барышне. Но вот разве можно поверить в то, что он, только-только здесь появившись, встретил такую же ненормальную, как сам? До того ненормальную, что готова сидеть на месте ровно и ждать, когда же он за ней вернется. Я в такое не просто не верю, у меня это в голове не укладывается. Даже в прежней жизни такие вопросы решались легко, а уж здесь, на Континенте, все еще легче. Люди расстаются запросто и навсегда. Это нормально. Никто никуда ни за кем не ходит. А если и взбредает такая мысль в голову, так быстро пропадает. Самые упоротые до границы доходят, сливаются, и наступает просветление разума. Понимают, что, пока они дурью страдают, там, на другой стороне, уже позабыли, как их звать. Вот и тебя тоже забыли. Монахов среди игроков я пока что не встречал. Да откуда им взяться, если у нас в крови гормонов столько, сколько не у каждого прыщавого подростка бывает? Такой вот приятный бонус от Системы. Сядь и радуйся, что твоя ненаглядная слилась. Ведь это значит, что хотя бы сейчас она никому не подмахивает. Можешь в этом твердо быть уверен. Ну а как загорится ее иконка, так, я думаю, тут же пойдет процесс по новой. В том смысле, что опять кому-то подмахивать начнет. Да так начнет, что пупок задымится.