Текст книги "Уровни сложности"

Глава 9
Жизнь седьмая. Скучно… Скучно?!

Краем глаза заметив движение, Читер проворно развернулся, направляя пулемет к угрозе. При этом сошки с омерзительным скрежетом поцарапали крышку багажника, звук родственен тому, который можно услышать, проводя ногтем по школьной доске.

Ложная тревога. Всего лишь крупная птица села на провод линии электропередач, тянущейся вдоль дороги.

Клоун, возясь под капотом, недовольно протянул:

– Ты зачем машину царапаешь?

– Жалко, что ли? Это всего лишь брошенная машина, тут такие по всей дороге.

– Ничего ты, Читер, в машинах не понимаешь. Это тебе не дерьмо ширпотребное, это интересный джип редкой серии. Я бы мог тебе много чего про него рассказать, но ты все равно не запомнишь. Люди вроде тебя не понимают машин. Да вы ничего не понимаете. Идете по жизни, по сторонам не глядя, а потом жалуетесь, что вас и справа лупят неожиданно, и слева дерьмо прилетает.

– Ты в прошлой жизни философом не был?

– Я не помню, кем был в прошлой жизни.

– Я тоже, – признался Читер.

– Это бывает. Есть мнения, что мы все попали в ад. Некоторые заработали себе дорогу в пекло такими делами, что их полностью стирают из памяти. Получается, некоторые наши воспоминания даже для ада слишком нехорошие. Сейчас ты машину просто так царапаешь, а раньше, возможно, людей ловил и на органы разбирал. Или ежедневно насиловал собак карликовых пород.

– Далась тебе эта царапина. У машины, между прочим, двигатель прострелен. Ее хоть всю исцарапай, хуже не будет.

– С чего ты взял, что у нее двигатель прострелен?

– Может, я и не тридцатый уровень, но дырку от пули заметил.

– Дырки встречаются в стенах женских сортиров, а здесь у нас пулевое отверстие. И между прочим, двигатель эта пуля не пробила. Похожа на автоматную, а автомат – дерьмо, он даже против чахлого двигателя не очень-то хорош.

– Хочешь сказать, что эта машина поедет?

– Конечно, поедет. Если починят.

– И долго ты ее чинить будешь? Стемнеет скоро.

– Я вообще ее не чиню. И даже не думаю чинить.

– Почему?

– Март сказал, что машина нужна рабочая. Эту можно сделать рабочей, но у меня на это уйдет целый день. И это если чинить в боксе, где под рукой есть все необходимое.

– Тогда чего ты под капот залез?

– Интересно посмотреть. Никогда с такой машиной дел не имел. Да и пуля хитро прошла, не могу понять, как она так ловко извернулась, чтобы столько всего переломать.

– Рикошеты, – подсказал Читер.

– Я понимаю, что рикошеты, но все равно интересно.

– Пошли отсюда, хватит фигней страдать.

– Ты куда-то торопишься? Март послал Дворника на горку, осмотреться. Пока он не вернется, мы никуда не поедем.

– Мне как-то не по себе на открытом месте торчать, – признался Читер. – И до наших далековато, не надо нам было сюда уходить.

– Эта машина того стоила. Почти раритет. Жаль ее, пропадет при перезагрузке.

– Найдем другую, – ответил на это Читер. – Я вообще не пойму, зачем Марту еще одна машина. Ладно бы переделанная, так он обычную хочет.

– Да нет, он не против переделанных, но где их тут найдешь в готовом виде. В обычном мире не принято машины уродовать, это мы тут сами справляемся.

– Я в курсе.

– Будь этот красавец на ходу – пришлось бы и его изуродовать, – чуть ли не со слезами в голосе произнес Клоун. – Им позади все обрезают, вроде пикапа получается. Дерьмового пикапа. Да на Континенте все дерьмовое… весь этот мир дерьмовый…

– А кто тебе такое прозвище дал? – сменил тему Читер.

– Один человек.

– Да я понимаю, что тебя не лошадь окрестила. Почему именно Клоун?

– А что не так? Не нравится? Я понимаю, кому такое прозвище понравится. Да и не сказать, что я такой уж весельчак. Но меня не спрашивали.

– Ты и правда веселым не выглядишь.

– Тут ты прав. Меня давно ничто не радует. Честно говоря, не помню, чтобы вообще когда-нибудь радовался.

– Верю.

– Характер сложный. Меня и бабы не любят. Не нравятся им мрачные. Иногда пытаюсь исправиться. Вот с Мартом пошел. С ним, говорят, не скучно.

– Кто говорит? Что ты про Марта знаешь? – навострил уши Читер.

– Про Марта никто ничего не знает. Но всякие слухи ходят. Говорят, он очень непростой тип. И серьезные парни о нем спрашивают, а они кем попало не интересуются. Видел я человека, который его знал. Тот называл Марта Агасфером. Это тот жид, который дурно поступил с Христом, и теперь ему приходится скитаться вечность. Нигде покоя нет, шагает да шагает. Вот и Март нигде не может найти покоя. Вечно идет куда-то, без цели, без привязанности, никому не доверяющий. И скрывает в себе такую тайну, о которой даже намекать нельзя. Плохая, мол, примета. Вот такое я про него слышал.

– Как-то это мутно звучит. Похоже на базары под алкоголем. Или под веществами покрепче.

– Да, похоже, – согласился Клоун. – Но Март и правда необычный. Я вижу то, чего другие не замечают. Маска ходячей пивной бочки – это только маска. Он не такой простой, как кажется. Интересный человек все вокруг себя может сделать интересным. Вот и решил с ним сходить, посмотреть, как оно.

– Я его не так давно знаю, но согласен, что он непростой, – сказал Читер. – А ты когда-нибудь регион менял?

– Два раза.

– Ого.

– Это ничто в сравнении с Мартом.

– Он что, чаще менял? Откуда знаешь?

– Слухи ходят. Некоторым слухам приходится верить. Хотя я даже себе не могу верить на все сто. Никому верить нельзя… абсолютно никому. Здесь в кого ни плюнь, в дерьмо попадешь. Дерьмовый мир…

– Ты два раза уже ходил через границу. Как думаешь, у нас получится или нет?

– Я разве похож на пророка?

– У тебя опыт есть, а у меня нет.

– С тобой тоже что-то не так. У тебя смешной уровень, но ты снял того Паука одной стрелой. Я видел, как это было. Ты не волновался, у тебя руки не дрожали. Ты сделал это четко и быстро. Я никогда не видел таких спокойных новичков.

– Спокойных? А я себя всегда нервным считал.

– Ты даже умирать будешь со спокойным лицом. Я в этом уверен. Может, повезет, и я умру после тебя. Мы все умрем. Это мой ответ на твой вопрос.

– Так ты думаешь, что у нас не получится? Тогда зачем пошел?

– Поход с такой убогой командой может оказаться забавным. Я разве не говорил, что хочу научиться радоваться? Мы еще не доехали до самого веселого, а уже интересный день получили. Плюс Март иногда намекает о двойной выгоде похода. Понятно, конечно, что никуда мы не дойдем, но всегда приятно узнать про удвоенную награду.

– У тебя какие-то ненормальные понятия о радости.

– Да мы все тут ненормальные. Нормальный на такое дерьмо ни за что не подпишется.

Ночью по Континенту разъезжать на машинах не запрещено, но этого предпочитают не делать. Многократно увеличивается риск огрести по полной, а кому такое понравится? Даже здесь, на прижатых к границе, почти пустынных кластерах, где можно три часа гнать и ни одного зараженного не встретить, нарываться не хотелось. Потому в сумерках устроили остановку в крохотной рощице, прижавшейся к дороге. Спрятали машины под кроны деревьев, растянули по периметру сигнальную проволоку, расставили посты, распределили, кто и в какое время будет на них стоять. Костров не разжигали, это чересчур вызывающе, но на походных газовых печках подогрели незамысловатую пищу.

Насытившись, Читер прилег на спальник, разложенный возле машины, прикрыл голову курткой, включил одолженный у Толстого фонарик. В его свете изучил корявые записи, в которых фиксировал прием трофеев, взятых с последнего элитника. Очень важно соблюдать отмеренные промежутки времени. Чуть поторопишься, хотя бы на минуту раньше слопаешь – и пиши пропало.

Сверив цифры дважды, убедился, что ничего не путает. Принимает пусть и не по строгому расписанию, зато без риска.

Первый день похода завершился. Вначале было нервно, но под конец даже скучно стало. Тупо ехали, не встревая ни в какие истории. Даже зараженных рангом повыше лотерейщика ни разу не довелось увидеть. Мертвяков в этих краях настолько мало, что хоть бери да оседай здесь.

С другой стороны, мало ли по какой причине их здесь нет. Можно, конечно, объяснить их отсутствие тем, что кластеры почти не населенные. Лишь изредка проезжали мимо небольших деревень, в некоторых из них и десятка домов не набиралось. Слишком слабая кормовая база, чтобы поддерживать крупное поголовье зараженных.

Но есть и другой вариант.

Похуже.

Зараженные – не единственная угроза в здешних краях. Да и не только в здешних. Существуют настолько неприятные твари, о которых в приличном обществе даже шепотом не принято говорить. Многие игроки слишком суеверны, боятся озвучивать такое: вдруг накликают нежелательную встречу.

Не исключено, что кто-то прилагает немалые усилия, не позволяя разрастаться их численности.

И этот кто-то, скорее всего, не горит желанием подружиться с отрядом Марта.

Скорее – наоборот.

Открыв глаза, Читер не сразу осознал, что это неприятная реальность, а не дурной сон. Ночная тьма пульсировала от многочисленных вспышек выстрелов и разрывов, над головой проносились трассеры, на уши давил грохот нешуточного боя.

Еще ничего не соображая, на инстинктах закатился под грузовик. Там сознание окончательно пробудилось. Понял, что никакой это не сон, и удивился, осознав, что не просто так попытался укрыться, а пулемет с собой прихватил.

Что происходит – непонятно. Между выстрелами слышны какие-то крики, однако не понять, что там приказывают (и приказывают ли вообще). Обзор в укрытии не очень, но, покрутив головой, Читер понял, что кто-то неизвестный и явно многочисленный ведет огонь со стороны дороги. Похоже на то, что мимо ехали нехорошие люди, или нелюди, разглядели лагерь в роще и начали палить из всех стволов.

Мимо грузовика пробежали чьи-то ноги, туловища с такой позиции не разглядеть. Судя по их массивности – это Дворник, но уверенности в этом нет. Кваз или кто-то другой остановился напротив кабины. Во тьме ярко сверкнуло, почти в тот же миг на дороге вспыхнул серьезный разрыв, грохотнуло так, что Читер непроизвольно вжался в землю.

Когда поднял голову, массивных ног возле кабины уже не было, а при вспышке близкого разрыва чего-то малокалиберного разглядел валяющийся на земле разложенный тубус одноразового гранатомета. Именно такой постоянно таскал за спиной Дворник, так что, скорее всего, это действительно был кваз.

Что делать, в кого стрелять – Читер не понимал. Полная неизвестность, прояснить которую не позволяют ночной мрак и проносящаяся в нем смерть, то и дело стучащая по машине. Если так и дальше пойдет, придется и правда передвигаться пешком. Теперь понятно, почему Марта так сильно волновала идея расширения автопарка.

Транспорт слишком уязвим – чем его больше, тем больше шанс, что хоть что-то уцелеет. На своих двоих бегать от врагов на Континенте можно, да только недолго.

Под грузовик полез непонятно откуда взявшийся человек. Читер было начал выхватывать пистолет, понимая, что развернуться с пулеметом никак не успевает. Но тут в промежутке между выстрелами отчаянно завизжали, неизвестная личность дернулась назад, осознав, что она здесь не одна.

Только сейчас разглядев силуэт в подробностях, Читер чуть расслабился, ухватился за руку, потянул к себе упирающееся тело, прокричав:

– Кнопка, спокойно! Это я, Читер! Свои!

– Что ты тут делаешь?! – истерично воскликнула девушка.

– То же самое, что ты собиралась делать. Прячусь. Что за дела здесь? Что это за черти?

– Я не знаю. Я ничего не знаю. Поздно заметили, они очень тихо ехали. Стрелять начали, Март приказал спрятаться под грузовик.

– Правильно сказал. А где он?

– Я не знаю. Я ничего не знаю.

– Просто лежи. Не поднимай голову.

Рядом рвануло что-то серьезное. Даже грузовик качнулся, принимая на себя мощь ударной волны и немалую массу осколков.

А Читер при вспышке взрыва успел разглядеть кое-что новое. Из глубины рощи к лагерю подступала шеренга людей, чьи силуэты скрывались под характерной длиннополой одеждой. Он такое видел уже, днем.

Атомиты пожаловали.

Или, что вряд ли, – целая орава обычных людей в плащах.

Непохоже, что нападение застало отряд совсем уж врасплох. Вон несколько стволов то и дело огрызаются. На дороге ярко разгорается подбитая машина, и заткнулся крупнокалиберный пулемет, поначалу бабахавший без умолку.

Но все внимание Дворника и других серьезных ребят приковано именно к дороге. Им невдомек, что кто-то под шумок пробрался через рощу и вот-вот ударит с фланга.

В голове зародилась, пожалуй, самая здравая мысль, которая вообще способна посетить игрока в столь непростой момент.

Кнопка – ценнейший член команды. Она единственная, кто способен не позволить погибшим улетать на воскрешение, тем самым выбывая из дела. Ее умение настолько ценно, что ей требуется увеличивать резервы маны всеми возможными способами, не думая о прогрессе всего прочего. Аналогично приходится поступать и знахарям. Такие спецы сами по себе не выживают, им требуется группа.

И группу они находят легко – ведь таким умельцам везде рады.

Если Кнопку убьют, на этом поход можно считать если не провалившимся, то около того. Она способна воскресить кого угодно, только не себя. Следовательно, надо не жалеть ни своей жизни, ни чужих. Придется предпринять все возможное, чтобы защитить самую главную ценность отряда.

При вспышках выстрелов и разрывов наблюдая за подкрадывающимися врагами, Читер насчитал восьмерых. Не сказать, что много, но и не мало. Сейчас бы хорошо швырнуть в них пару гранат, а затем выпустить ленту одной очередью. Если не перебьет всех, выжившие должны сильно проникнуться.

Увы, гранаты остались в разгрузке. Да и лента всего лишь одна, не очень-то разгуляешься.

Склонился к уху Кнопки:

– Ползи отсюда.

– Куда ползти?!

– Да тише ты. Куда-нибудь, лишь бы не налево. Ко второй машине ползи.

– А ты?!

– Я прикрою.

– Тебе уходить надо. Читер, у нас уже половина пати черная, посмотри на иконки. У меня может маны не хватить на всех.

– Ползи, говорю. Не спорь.

– Хорошо.

Покосившись на уползающую девушку, прикинул ее скорость. Нормально получается, секунд через десять можно начинать. Повезло, что нападающие не сильно торопятся, крадутся, будто коты, пытающиеся незаметно подобраться к мышиной норке. Им невдомек, что их уже срисовали.

Но противников многовато. И непонятно, чего можно ожидать от таких созданий. Если у них, как и у незаразившихся неписей, развиваются паранормальные способности, рискуешь столкнуться с самыми неожиданными сюрпризами. Вдруг среди них есть сенс вроде Киски? Тогда Читера вот-вот заметят, как ни скрывайся. И тогда право первого выстрела останется не за ним, а ведь это важнейший козырь.

Если не единственный…

Активировать Улыбку Фортуны? Но ситуация не кажется настолько безнадежной, что надо срочно прощаться со столь убойным козырем. Глядишь, уже через полминуты круто пожалеет, что оставил себя с пустыми руками. Новое умение – не в счет.

Он не представляет, чем оно ему сейчас поможет.

Читер потянул на себя затворный рычаг, подержал мгновение, собираясь с духом, отпустил, заставив с лязгом дослать в ствол первый патрон. Придавил спусковой крючок и тут же ослеп от вспыхнувшего перед лицом порохового выхлопа. Свет бил впереди, отражался от земли и днища машины, целить в таких условиях невозможно, приходилось тупо водить оружием по памяти, надеясь зацепить хоть кого-нибудь – на авось.

И еще сильнее надеяться, что выжившие товарищи догадаются: пулемет под машиной заработал неспроста. Кто-нибудь придет, поможет, не оставят одного разбираться с целой оравой противников.

Не добив ленту до конца, начал проворно ползти назад. Эффект неожиданности надолго не затягивается. Если кто-то из нападающих не схлопотал пулю, быстро начнет отвечать. Позади что-то грохнуло, и вспышка от разрыва затухала медленно. Такое впечатление, будто там что-то ярко загорелось.

Благодаря этому источнику света Читер отчетливо разглядел, как к нему катится ребристое яйцо ручной гранаты. Остановилась она почти под дульным срезом пулемета. Происходи дело на открытом месте, можно меньше чем за секунду успеть отбросить ее в сторону. Но увы, когда спиной подпираешь днище грузовика, с оперативными маневрами все плохо.

Потому Читер, бездумно, на невесть откуда взявшемся автоматизме, активировал Абсолютное Спокойствие, выбрав точкой применения гранату.

И продолжил пятиться.

Сколько горит запал? Секунды. Остановится ли его горение? Ведь броуновское движение умение не затрагивает, кто знает, как это сработает.

Слишком сложный и неуместный вопрос. Надо выкатываться из-под машины. Если описание умения не врет, семь с половиной секунд Читеру ничто не угрожает, ведь осколки разлететься не смогут в любом случае.

Лишь бы враги не устроили новую пакость.

А это что еще за дела? Пулемет отказывался с места сдвигаться. Его будто в тисках закрепили, даже не шевелится.

Да ведь он, получается, попал в сферу действие умения. Не целиком, а только ствол в капкане очутился, но он оказался тем якорем, который не позволяет передвигать оружие.

Значит, пулемет придется бросить. В ленте не так много патронов осталось, искать запасные в таком кавардаке – это лишний раз подставляться.

Жизнь дороже.

Что-то ослепительно-яркое и безжалостно-убийственное вспыхнуло слева. И тут же померкло, заодно потушив все прочие источники света.

Читер оказался в полной темноте.

А затем в ней вспыхнуло системное сообщение:

Внимание! Игрок Кнопка предлагает вам воскреснуть на поле боя.

Принимаете воскрешение от игрока Кнопка? Да/нет?

Так вот она какая, смерть с приглашением на немедленное воскрешение…

Глава 10
Жизнь восьмая. Данж высшего уровня сложности

Внимание! Вы погибли и потеряли часть вашего прогресса. Всего потеряно: 36 очков прогресса физической силы, 4 очка прогресса ловкости, 19 очков к прогрессу скорости, 5 очков прогресса выносливости, 11 очков прогресса ментальной силы, 7 очков наблюдательности, 34 очка скрытности, 7 очков реакции, 42 очка меткости, 8 очков удачи, 2 очка граней таланта.

Микроавтобус немилосердно трясся на кочках, заставляя тело то подпрыгивать, то прижиматься к стеклу головой. Но Читера это не отвлекало от основного занятия – он снова и снова вчитывался в строки лога посмертной потери опыта. Сидел с тупым видом, полностью погрузившись в себя.

Может, для кого-то воскресать таким вот образом – самое обычное дело. Но не для него, он ведь даже к стандартному способу еще не привык.

Если к смерти вообще можно привыкнуть.

Пусть даже всего лишь временной.

Омерзительное и ни с чем не сравнимое ощущение, грубо выбивающее из душевного равновесия. Когда голова начала хоть немного соображать, первым делом пожалел, что вообще принял воскрешение от Кнопки. Уж лучше бы оказался в провонявшей трудовым потом бытовке строителей или в опостылевшей студенческой общаге, чем такое.

Но невозможно вечно пребывать в состоянии оглушенного кувалдой по голове. Постепенно мышление пробуждалось, начали возникать закономерные вопросы.

Почему Читер сидит не в грузовике? Откуда вообще взялся этот потрепанный жизнью микроавтобус? Что за дорога под колесами? За окном мрак, ничего не разглядеть, но трясет так, будто каждый метр приходится через рельсовые пути переезжать. И двигатель ведет себя скверно. Временами кажется, что вот-вот заглохнет.

В салоне такой же мрак, как и снаружи. Больше угадываются, чем просматриваются, силуэты еще нескольких пассажиров. Некоторые из них переговариваются, но в машине настолько шумно, что лишь отдельные слова изредка получается уловить. По интонации понятно, что народ взвинчен, все нервничают. Таракан в ударе, рот у него почти не закрывается. Что-то опять про сливы несет, причем речь идет не о плодах сливового дерева.

Это у него любимая тема.

Читер не заметил, как снаружи начало сереть. Просто в какой-то миг неожиданно понял, что силуэты спутников уже не угадываются, а нормально просматриваются. Всех кроме водителя можно опознать. Да и его несложно, но этому мешает перегородка, отделяющая водительское место от салона.

Перебрался к проходу, склонился через него к Киске, молчаливо таращившейся в окно:

– Ты как?

Девушка, обернувшись, громко, чтобы перекричать шум машины, ответила вопросом на вопрос:

– А ты как? Очнулся? Уже не пришибленный?

– Пришибленный…

– Ну это понятно.

– Почему понятно? Таракан сразу в себя пришел, а я как вареный до сих пор.

– Ты же новенький. Наверное, не так часто умирал, как этот неудачник. К такому привыкнуть надо.

– Вряд ли я смогу к этому привыкнуть…

– Сможешь. Все привыкают, и ты привыкнешь. Меня тоже убили, и нормально. Первый раз оживляли, наверное?

– Да… первый…

– Считай, что невинность потерял. Первый раз – почти у всех не самые приятные воспоминания.

– Что там… Что вообще это было? Откуда они появились? Я просто спал. Ни тревоги, ничего. Сразу стрельба, и ничего не понятно.

– Не ты один ничего не понял. Мы костров не разводили, свет у нас тоже не горел, и лагерь накрыли маскировкой. Умение такое у Клешни есть, помогает прикрыться от сенсов и для тепловизоров проблемы устраивает. Эти вроде мимо ехали – грузовик и несколько машин поменьше. Остановились четко напротив нас и сразу начали стрелять. Как-то увидели лагерь. Я не знаю как. И сами ехали как-то хитро, мы их не замечали, пока они не остановились и стрелять не начали. А ведь на ходу от них шума больше, труднее прятаться. Был у них кто-то с хитрым умением. Очень хитрым, раз в движении мог колонну маскировать.

– С умением? Мне показалось, что это были атомиты.

– Ну да, они самые. Их трудно с кем-то перепутать.

– Тогда откуда умения? Это ведь не игроки.

– Читер, тебе отдохнуть надо. Сильно тормозишь. Ты, конечно, по жизни тормоз, но не настолько же.

– Что я не так сказал?

– Да все не так. Забыл, где оказался? Здесь умения не только у игроков есть. У иммунных неписей может столько умений оказаться, что у тебя пальцев на руке не хватит их сосчитать. Здесь даже у зараженных умения есть, но проявляются они только на очень высоких уровнях. Хотя слышала про случаи, когда чуть ли не лотерейщики сюрпризы устраивали. Думаешь у атомитов такого не бывает? Еще как бывает. Здесь все ненормальные. В том смысле, что умения у кого угодно могут развиваться. Да тут даже у предметов могут оказаться особые свойства, а это тоже можно умениями назвать.

– У каких предметов? – тупо спросил Читер.

– У каких-каких… У таких, которые нам даже подержать в руках не светит. Очень редко встречается, ни за какие деньги такое не продашь, самому нужнее.

– Почему мы живые? Я помню, что у нас несколько иконок игроков почернело. Убили их. А потом нас обошли с фланга. Я пытался как-то дергаться, но сразу без вариантов задавили. Их много было, почти по ушам топтались, в упор стрелять пришлось.

– Вот потому мы и живые. Пока остальные перестреливались с теми, которые от дороги по нас лупили, эти тихо сбоку обошли. Ни я их не заметила, ни Март, а Хомяк и не мог заметить, его почти сразу завалили. Похоже, среди них был тот самый урод с тем маскирующим умением, из-за которого мы колонну и прозевали. Такого ночью только в упор разглядеть можно. Если бы не ты, они бы нас, скорее всего, додавили.

– Вовремя шум поднял?

– Шум? Да ты их положил почти всех. Там хорошо если пара на ногах осталась после твоей стрельбы.

Читер, обратив наконец внимание на столбик иконок игроков отряда, нахмурился:

– Киска, я что-то не понял.

– Что ты там опять не понял?

– Араб, Хомяк и Клешня – темные. В смысле, иконки у них черные. Почему они мертвые? Мы ведь без стрельбы едем.

– Так с ними все уже, исключай их из отряда.

– Не понял?..

– Ну, блин, ну какой ты непонятливый. Сколько у тебя маны?

– Маны?

– Духа Стикса сколько у тебя по шкале?

– Ты меня извини, но такую информацию выдавать не принято.

– Ага, значит, не такой уж тормоз, раз помнишь о том, где надо помалкивать. Вот прикинь свой запас маны и сколько забирают умения. Не думаю, что тебе хватит ее на десять применений умения. Даже на пять вряд ли хватит. Так?

– Предположим, что так, – уклончиво признал Читер.

– Кнопка – прист. Она все бонусы, абсолютно все, вкачивает в шкалу маны. Потому что ее основная задача – поднимать из мертвых. Ее ради этого и берут в отряды, ничего другого от приста не нужно. Но даже так она не может активировать умение слишком часто, мана быстро заканчивается. У нее полного запаса сейчас хватает на пять воскрешений. А мы потеряли восьмерых. На Араба, Хомяка и Клешню не хватило. Как только мозг погибает без кислорода, тело игрока рассыпается в углеродную пыль. И это все, оживить уже невозможно.

– Да это дичь какая-то! – эмоционально вклинился Таракан, ухитрившийся расслышать не такой уж и громкий разговор за шумом езды в адски дребезжащей машине. – Хомяк – сенс дальнего радиуса действия, Клешня – наш единственный маскировщик, Араб мог щит от взрывчатки поставить на весь отряд на несколько секунд. И где они теперь? Все, их нет и не будет, забудьте о них. Можно было поднять любого из них, а вместо этого Март скомандовал поднимать этого нуба. Да это полная хрень! Да вы с ним что, в очко долбитесь?! Откуда такая любовь?! Похоже на то, что у нас лидер думает только о своем любимчике. Разве не видите? Да мы все в заднице. За первые сутки у нас уже минус три. Еще четверо слили по одной жизни, а я уже две успел. И это сутки еще не прошли. Первые, блин, сутки! Нет, была у меня мысль, что с этим походом какое-то кидалово может получиться, но чтобы такое… Знал бы, ни за что…

– Да приткнись ты хоть на минуту… вот же дерьмо говорящее, – неожиданно произнес Клоун.

Вроде и не очень громко произнес, но таким голосом, что всех проняло. Таракана будто выключили, замолчал мгновенно.

А Клоун на этом не остановился, разразившись длиннейшим монологом:

– Кому на воскрешение своим ходом лететь, а кого поднимать, решает лидер. Лидер решил, что поднимать надо Читера. Если кто-то вдруг подумал, что он знает тему лучше лидера, это значит, что он ничего не знает. Не может безмозглый человек что-то знать, не бывает так. Только у лидера собрана самая полная информация по каждому из нас. Если тебе кажется, что Читер ни на что не годится, вспоминай об этом. Или хотя бы пытайся не забыть. Чем тебе Читер не нравится? Рожей не вышел? У тебя голова для чего на плечах? Чтобы дерьмо жрать? Ну так даже дерьма вместо мозгов достаточно, чтобы заметить некоторые бросающиеся в глаза вещи. Кто снял пулеметчика, который тебя, придурка дикого, уложил днем? Читер снял. Одну стрелу выпустил, и до свидания. Кто прикрыл нашу бочину, когда атомиты ночью обошли? Читер прикрыл. И хорошо так прикрыл, даже для игрока-сороковки хорошо, а для нуба – вообще волшебно. И еще он Кнопку оттуда отправил до того, как его гранатами закидали, иначе не видать здесь некоторым воскрешения. Если твое дерьмо в голове все еще не поняло, о чем речь, я поясню совсем уж прямо: от Читера пока что толку больше, чем от некоторых. И от тебя, Таракан, в первую очередь. Если тебе кажется, что Хомяк, Клешня или Араб могли принести отряду больше пользы, то почему они этого не сделали? Хомяк – сенс. И что это за сенс, если проворонил колонну? Они подкатили, как к себе домой, и врезали из всех стволов. Это как? Нормально для сенса? Да ни хрена не нормально. Пулеметчика на склоне Хомяк тоже не срисовал. Это не сенс, это дерьмо какое-то вроде тебя. Маскировка Клешни нам тоже не помогла ни разу, видал я маскировщиков и получше. А щит Араба помог днем, когда тебя пулеметчик срезал?

– Так он только на взрывчатку работает, – вклинился Таракан.

– Да что ты такое говоришь? На взрывчатку? А ночью щит нам пригодился? Взрывалось там много чего. Нет, ни днем, ни ночью толку от него не было. Не знаю, что там за щит, но знаю, что щит надо ставить вовремя и четко. Араб не ставил. Значит, щит у нас только для галочки был, а на самом деле прикрывались мы пустым дерьмом. Я, Таракан, видел в этой жизни многое. Не все, но многое. И я давно уже не сужу других по пустым цифрам. Смотреть надо на человека, а не на уровень. Кто-то и на двадцатом может чего-то стоить, а кто-то и на тридцатом – пустышка. Читер что-то стоит – это факт. Да и разве дело в Читере? Или в ком-то другом? Лидером недоволен? Потерями? А вот скажи мне, зачем ты днем воскрешение от Кнопки принимал? И сейчас ночью ты встал тоже от нее, на месте, а не в город подался. Зачем тебе это? Ты ведь постоянно ноешь, что все плохо, что поход у нас отстой. Мог встать за сотню километров отсюда, на обычном кластере, где атомитов ни разу никто не видел. Почему продолжил? Зачем оно тебе надо? Отклони приглашение – и свободен. Вот зачем?

– Да сам не знаю. Надо было не принимать. Машинально согласился.

– Машинально? Вот ведь дерьмо! Да ты ведь сейчас не мне врешь, ты себе врешь! Я всегда поражался людям, которые сами себя обманывать умеют. Все ты понимаешь. Прекрасно понимаешь. Да все вы понимаете, зачем мы здесь. Тут только я случайный, а вы все пришли за одним, только не признаетесь. Четко тему сечете, да только сами себе признаться не можете. Дерьмо в ваших головах не дает признаться. Ну да ладно, я вам поясню, мне языком помахать не жалко. Чтобы сами себя не обманывали, поясню. Не все из вас помнят прошлую жизнь, это нормально. Но вот как оно там жилось, при этом помнят все. Такая вот у нас избирательная амнезия. Может, вы не помните компьютерные игры, но прекрасно знаете, что это такое. Игры бывали всякие. В некоторые играли в одиночку, в некоторые группами, а в некоторые, что называется, всем миром. Многопользовательские проекты. Время в них сливалось, как дерьмо в унитаз. Я помню, как прожигал месяцы жизни в одной из таких игрушек. Все почти как здесь, только, конечно, не так реалистично. Гонялся за циферками и пикселями на мониторе. Реальные деньги отваливал за дерьмо, которое делало персонажа сильнее. И конечно же кач, кач и снова кач. Были в этой игре особые подземелья, мы их называли данжами. Зайти в них получалось или в одиночку, или отрядом. Зачистив подземелье от простых мобов и боссов, можно получить награду. Награды разные: от пустого дерьма до сладких конфеток. Зайдя в данж, лидер выбирал режим прохождения. Проще говоря – сложность. На низком уровне сложности мобы и боссы самые слабые, а в награду получаешь то самое дерьмо, которое пустое. Конфетки начинаются дальше, и чем выше сложность, тем они больше и слаще. На самом высшем уровне выпадали такие конфетки, что не в каждый рот поместятся. На Континенте таких подземелий вроде бы нет, но зато есть их заменители. Границы между регионами – из таких заменителей. На самом низком уровне сложности их пересекают с торговыми караванами. Там тебя как падишаха пронесут, не придется напрягаться. За такой проход заплатишь дорого, а в награду получишь какое-нибудь дерьмо. Если хочешь конфетку, выбирай варианты посложнее. Запишись в отряд серьезный, там и шансы пройти приличные, и если не конфетку получишь, так дерьмо со сладким послевкусием. Ты, Таракан, явно не за дерьмом сюда пришел. Ты выбрал самый ненадежный вариант из всех возможных вариантов. У нас в отряде мутный лидер, о котором ходят странные слухи. Веры таким слухам нет, но они интересные. Воображение будоражат, дуракам такое всегда интересно. И еще он вечно залит пивом и не выглядит серьезным человеком. Так себе лидер, получается. Из сильных игроков у нас отметился только Дворник. Но он серьезно измененный кваз, у таких обычно блокируются умения. Скорее всего, у него их сейчас вообще нет или они еле-еле дышат. Значит, он всего лишь ходячая огневая точка со слабым бронированием. Да, репутация у него достойная, только атомитам и серой нечисти плевать на нашу репутацию. И что мы получаем? Странный лидер, отряд нубов и непонятный маршрут, никем еще не освоенный. Этот вариант, Таракан, не только мутный. Он попахивает сложностями. Большими сложностями. По-моему, он выглядит как самый сложный вариант. Сложнее него – только в одиночку, без оружия и даже без трусов, в открытую через кластеры атомитов ломиться. Вот потому ты и не выбираешь воскрешение на кластере. Пока есть надежда, ты будешь вставать снова и снова. Ведь если при таких раскладах пересекаешь границу, Система считает, что ты прошел данж на высшем уровне сложности. А что нам за это полагается? Правильно – большая сладкая конфета.