Текст книги "Чужая территория"

В смысле – для такого момента прекрасное.

Выпустил из ладони стрелу, которую не успел наложить на тетиву, протянул руку, ухватился за рукоять Крушителя, выглядывающую из мозгов, вывалившихся из чьей-то расколотой головы.

Сколько зарядов осталось? Увы, в голове такой кавардак, что счетчик обнулился. Надо лезть в ПОРЯДОК и тратить время, разбираясь с непростым меню управления предметами.

Не до этого сейчас. Думаю, пару-тройку раз врезать получится. Я, конечно, растрачивал заряды щедро, но точно помнил – кое-что осталось.

Чуть сместившись, на миг высунулся. И тут же расслабился.

Умертвие успело избавиться от пут и набросилось на пехоту, игнорируя последнего мага. Я вроде бы успел приказать не лезть на того сразу. Снятие щитов стихийника – процесс сложный, может надолго затянуться. Сейчас самое главное – разобраться со стрелками, дабы перестали массово осыпать стрелами и болтами, пусть и понемногу, но безнаказанно снижая прочность.

Вот Тень Некроса этим и занималась. Да так эффектно, что я, залюбовавшись, чуть про раны не позабыл.

Но вот они обо мне помнили. Согнувшись от вспышки боли в пронзенном брюхе, я выставил Крушитель и дважды ударил по магу не слишком сфокусированным зарядом. Первым ухитрился промахнуться, зато накрыл группу стрелков на выходе из коридора, что темнел за самым опасным противником. Вторым попал в мага, но даже с ног не сбил. Лишь щит ярко вспыхнул, после чего потускнел, и цвет его потерял насыщенность.

Маг отреагировал на новую угрозу оперативно. Перестал пускать свои молнии по мечущемуся среди наемников умертвию, повернулся, столкнулся со мной взглядом. Поморщился, будто увидел что-то надоедливо-неприятное, и торопливой походкой направился в обход кучи трупов. Лупить издали не стал, понял, что я при этом сразу залягу за кровавой преградой. Значит, разбираться со мной ему придется в упор.

Я, прикинув его маршрут, так и сделал. То есть – залег. Но не стал валяться на одном месте, перекатился в сторону, откуда должен появиться маг. И, чуть сместившись, дабы не закрывать ему проход, активировал «растворение».

Магами я называю опасных воинов с нехорошими дальнобойными умениями. Может ли у такого оказаться навык, способный делать невидимое видимым? Запросто. Однако вероятность этого немногим выше, чем у обычного наемника. Это ведь вряд ли следопыт или разведчик, передо мной боец, специализирующийся на нанесении максимального урона. Ему приходится делать упор на другом.

Да и если вспомнить, сколько времени я тихонько просидел на видном месте, не выдавая себя то под «растворением», то просто под «мимикрией», такие спецы здесь явно в дефиците.

Маг действовал предсказуемо и передвигался там, где меньше помех. То есть появился именно оттуда, откуда ожидался, и прошел в шаге от меня по узкой дорожке, не полностью заваленной трупами.

Я даже дышать перестал и умолял сердце биться потише. Если он меня сейчас заметит, это, скорее всего, конец. Все защитные навыки в откате, а толковыми атакующими еще не обзавелся. Бить в упор Крушителем – есть шанс себе больше вреда нанести, ведь противник все еще под щитом. То есть рассчитывать приходится лишь на собственные руки.

И то, что в них зажато.

Маг замер, повернувшись спиной. Он внимательно разглядывал место, где рассчитывал меня увидеть. И, как я и рассчитывал, очень заинтересовался предусмотрительно оставленным Крушителем. Мировоззрение наемников требует в первую очередь обращать внимание на ценные вещи, даже если они выглядят непритязательно.

Я не знал, сможет ли Жнец справиться с ослабленным, но все еще действующим щитом. Да – это не металл, но ведь какое-то сопротивление магия должна оказывать даже волшебному оружию. Им ведь и самое простое дерево резать непросто, приходится прилагать усилие. И какое усилие потребуется в этом случае – неизвестно.

А сил у меня сейчас не сказать чтобы много.

Зато я точно знал, что большая часть щитов стихийников требует от владельца аккуратности. Если при активации навыка стоял по струнке, придется и дальше стоять как можно ровнее, будто солдат по стойке смирно. Если сильно наклониться либо присесть, структура щита, привязанная к телу, значительно исказится, и защита либо спадет, либо ослабнет, или же некоторые части организма окажутся за ее пределами. Особенно это чревато для конечностей, которые, как правило, и без того прикрыты слабее всего прочего.

Искушение нестерпимое. Нормальный наемник физически неспособен пройти мимо столь древней и ценной вещи. Маг покрутил головой и поспешно пригнулся, протягивая руку к Крушителю.

А я, лежа меж двух трупов, взмахнул рукой, отсекая противнику ноги чуть выше ступней.

Маг не заорал. Он, наверное, из-за шока даже не осознал, что случилось. Просто внезапно потерял опору и завалился на тот самый предмет, который хотел поднять.

Понять, что происходит, и как-то отреагировать я ему не позволил. Ухватился за обрубок ноги, поднапрягся. Вскрикнув от боли, подтянул себя ближе к противнику и вновь пустил в ход Жнец. С натугой преодолевая потрескивающую преграду распадающегося щита, вбил клинок магу в пах почти по рукоять и провернул волшебное оружие в одну сторону, затем в другую, превращая внутренности в кровавый фарш.

Не давая себе ни мгновения на отдых, вновь заорал, приподнимаясь. Что-то с этой стрелой не так, в брюхо будто лом раскаленный вбили. Пожалуй, придется полный набор лечения использовать, включая нейтрализацию ядов. Но перед этим надо разобраться с оставшимися наемниками.

Окинув взглядом зал, я понял, что лезть в драку в таком состоянии не обязательно, здесь можно обойтись лишь приказами. Без магов оставшиеся наемники ничего против необычного умертвия сделать не способны. Да, выбивали ему единички прочности, но процесс шел вяло, такими темпами они Тень Некроса минут пять будут до нуля доводить.

А вот Тень разделается с ними за десятки секунд. Без вариантов. Похоже, мы выбили всех опасных бойцов и толковых командиров. Организованного сопротивления больше нет, серьезного отпора тоже. Это уже не бой, это зачистка.

Сейчас себя подлечу и присоединюсь.

Если уж зачищать, то начисто.

Глава 8
«Босс» собственной персоной

Расставание с нулевой ступенью просвещения привело к грандиозному падению моих доходов. Теперь при рядовых действиях и победах я получал в несколько раз меньше трофеев. Печальный факт, но сегодня он спас меня как минимум от огромных неприятностей.

Я так и не понял, что не так со стрелой, пробившей мой желудок. Сгоряча выбросил ее, едва вытащив. Рассматривать не стал, лишь убедился, что наконечник не остался в ране. Искать ее теперь бесполезно, зал завален оружием, боеприпасами, целыми телами и их фрагментами. Так что истину уже вряд ли узнаю.

Несмотря на все предпринятые меры, живот болел дико. Приходилось при ходьбе шаркать по полу, ног не поднимая. Походка ветхого деда, а не подростка. Но что поделаешь, если любое движение причиняло такие страдания… Вот и приходилось сводить их к минимуму.

Левое плечо вышло из строя. Его покалечило простым арбалетным болтом, непонятных фокусов тот не преподнес. Но все равно приятного ничего нет. Поэтому мешок, за которым пришлось вернуться до начала коридора, я нес, перебросив через правое. И это тоже напрягало.

Потому что мешок раздулся до безобразия. Изначально я держал в нем всякую мелочовку, флягу с Росой и чуточку сытных специй, по традиции прихваченных со склада в подземелье. Но в ходе затянувшегося боя оба моих скрытых вместилища заполнились до опасного уровня. Не догадайся я их проверить вовремя, и при смерти очередного наемника трофеи могли материализоваться во рту.

С печальными последствиями, которые аборигены так любят кроваво расписывать в своих сказках и легендах.

Пришлось забиться в уголок и, морщась от каждого движения, торопливо перегружать добычу. И повторять это снова и снова по мере того, как Тень Некроса наращивала свой боевой счет.

Человек – самое выгодное существо, если надо поохотиться за трофеями. За одного противника ПОРЯДОК может начислить столько, что за пару дней интенсивной охоты столько не добудешь. А если удалось прикончить кого-то сильного, заработок увеличивается в разы. Плюс есть неплохой шанс получить от жертвы навыки, в том числе редкие.

Вот потому я и не успевал освобождать вместилища.

Битва как таковая завершилась в зале. Поначалу меня здесь едва не прикончили, да и умертвию неслабо досталось, но на этом организованное сопротивление иссякло. Даже такой неопытный вояка, как я, сумел не просто выжить, а победить. Наглядное доказательство преимуществ высоких наполнений атрибутов и прочих показателей. Мы, хоть и с трудом, сумели быстро выбить командование наемников и лучших бойцов.

Врагов оставалось еще достаточно, чтобы победить, но им не хватало организации, а поодиночке их уничтожать в столь стесненных условиях – плевое дело. К тому же большая часть не помышляла о сопротивлении, они суматошно метались по залу или пытались укрыться в казармах.

Но это зря.

Плохая идея.

Я опасался продвигаться дальше, оставляя за спиной боеспособных противников. А казармы представляли собой древние подземные залы наподобие винных погребов. Второго выхода нет, архитектура примитивная, прятаться негде.

Запустил в каждую поочередно Тень Некроса, и умертвие вычистило их все, одну казарму за другой, оставляя за собой убитых и вконец покалеченных. Мне при этом почти не приходилось двигаться, что большой плюс. Я сейчас мало на что пригоден как боец, потому рассчитывал исключительно на черного помощника. Если ждать его в зале, и наемники при этом решатся на прорыв, окажусь в рискованной ситуации. Потому пришлось скрываться за все той же грудой разорванных тел.

После зачистки казарм мне совсем худо стало. Ноги отказывались от пола отрываться, голова кружилась, мышцы стали ватными. Приходилось напрягать всю волю, чтобы вглядываться вперед, а не повесить голову.

Благодаря этому сумел разглядеть, как за очередной деревянной решеткой, что преграждала коридор, мелькают люди. Сюда приближалась новая группа наемников. Скорее всего, из города только-только примчались, еще не понимают, что здесь происходит. Слишком беспечно спускаются по широченной лестнице, к которой выводит коридор.

Похоже, ни один из выживших им не повстречался. Я вовремя перекрыл выход из зала, никого не выпустил.

Это хорошо, сейчас быстро им новости объясню.

Не раздумывая, вскинул Крушитель и выпустил заряд. Результат оказался потрясающим: ударом вышибло пару массивных прутьев. При этом он почти не растерял силу, помчался дальше и врезал по группе воинов. Там привычно громыхнуло, раскидывая людей, а затем случилось то, что до сих пор не случалось, – обвалился потолок, засыпав наемников обломками. Процесс разрушения растянулся на несколько секунд, свод все рушился и рушился, устроив в итоге грандиозный завал.

Я в очередной раз пожурил себя за глупость. Крушитель если и не разряжен полностью, то близок к этому. Надо беречь энергию. Следовало не за жезл хвататься, а Тень Некроса отправить.

А еще я понял, что добрался до выхода из древней части Монк-Дана. Лестница – это уже не древняя основательная работа, а хлипкий «новострой», созданный основателями города и их потомками. И сама она и свод над ней – из ракушечного известняка и прочих ничем не выдающихся материалов. Причудливая кладка из громадных сложно отесанных блоков начинается ниже и дальше. Вот потому свод, спокойно выдерживающий по несколько применений Крушителя, так позорно развалился.

Я остановился в растерянности, не понимая, что предпринимать дальше. Другие выходы неизвестны, да и вряд ли они здесь есть. Ну никак не мог я их пропустить, ведь прочесал все коридоры, а казарменные помещения зачистило умертвие, которому не забыл приказать проверять стены на наличие дверей и открытых проходов.

Попытаться расчистить завал? Силенок у меня нет, а сгодится ли для такой работы Тень Некроса – непонятно.

Зато понятно, что, если промедлю, по ту сторону может успеть собраться знатный комитет по встрече. И учитывая мое состояние, это грозит скверными последствиями. Увы, я и в хорошей физической форме далеко не настолько крут, чтобы в одиночку воевать против всего города. Даже если город провинциальный и с разобщенным населением.

То, что у меня получилось так легко зачистить подземелье, – результат удачного стечения обстоятельств. Крушитель в замкнутых пространствах убийственно хорош, да и умертвие у меня очень непростое. Ни с тем ни с другим наемники столкнуться не ожидали. Да и лучшие их командиры, скорее всего, находились у решетки и первыми попали под раздачу. Сумей они изначально сплотить бойцов так, как те попытались действовать в зале, – и все могло окончиться быстро.

И печально…

Мои раздумья на тему дальнейших перспектив были прерваны неожиданным возгласом:

– Эй! Ты за мной?! Кто тебя послал?!

Несмотря на боль, я сумел изумиться до выпученных глаз. До этого со мной здесь никто разговаривать не пытался. Это как же я пропустил выжившего и при этом говорливого врага?

И почему он осмелел до такой степени?!

Повернув голову, не сразу увидел говорившего, зато мгновенно вспомнил это место. Рамир, чтоб его на том свете Хаос на дно океана дерьма заставил за монетками нырять, показывал мне этот закуток, когда устраивал подобие экскурсии по тюремному замку. Говорил, что здесь в невеликой нише сделали камеру для особо злостных правонарушителей.

В тот раз она пустовала, а сейчас в ней находился человек. Не похож на наемников: ни амуниции, ни форменного черного одеяния. Хотя цвет его тряпья такой же мрачный, но фасон совершенно иной, свободный. И лицо сухое, с резкими чертами, пронзительными глазами. Такие рожи частенько наблюдаются у здешних горожан.

Умертвие красноречиво развернулось и чуть подалось в сторону камеры. Почему-то не сочло этого человека противником, но приготовилось оперативно выполнить приказ, если я захочу его убить. Правда, я не уверен, что оно справится с преградой. Решетка тут не металлическая, но дерево непростое, знакомое по старым делам. В некоторых ситуациях оно превосходит самые лучшие сплавы. А Тень Некроса не так уж вольна в изменении формы, как я заметил. То есть не факт, что проберется через прутья.

Приказывать я не стал. Вместо этого приблизился и сквозь кровавое мельтешение перед глазами разглядел, что узника здесь не просто заперли, его перед этим еще и в колодки заковали. На ногах доска с замком, вторая такая же сковывает руки и шею.

Серьезные меры предосторожности. За что бы его сюда ни заперли, этот человек явно опасен.

– Ты кто такой?! – продолжал сыпать вопросами незнакомец, неотрывно сверля меня темными глазами.

– А ты кто? – спросил я в ответ.

– Ко мне обращаются на «вы», – неожиданно властным голосом заявил узник.

Я, устало присев на колено, закусил губу от вспышки нестерпимой боли и пробормотал:

– Если скажешь, кто ты, черт побери, такой, – возможно, останешься жив. И, честно говоря, лучше бы ты промолчал. Мне сейчас проще убить, чем разговаривать…

Мужчина красноречиво покосился в сторону завала, выдав в очередной раз, что кромешная тьма его глазам не помеха. Чуть помедлил и голосом, полным превосходства, соизволил ответить:

– Я Ингармет Таши, сын Кабата Таши, правитель Большой и Малой степей Тсалидада. Граница моих земель – лишь соленое море и хребет Ткунай до перевалов-близнецов. А теперь, наглец, скажи уже наконец, кто ты такой!

Несмотря на плачевность ситуации и раздирающую мое тело боль, я не удержался и начал смеяться, то и дело закусывая губы, чтобы не застонать. Даже столь слабое усилие плачевно сказывалось на самочувствии.

– Не смей насмехаться над моими словами, презренный! – вскипел узник. – Назови себя! Кто ты?!

– Я… Я… Ой не могу, ох и смешно… Жаль, Сафи это не видит…

– Сафи? Кто это?

– Не важно… совсем не важно. Дело в том, что я… э-э… В общем, привет, босс, я твой шпион.

Глаза степняка сузились:

– Мой шпион? Я тебя не знаю. Не лги мне!

– Ага, «царю лжешь!» – понимающе кивнул я. – Извини, Ингармет. Смешно получилось. Видишь ли, весь этот город уверен, что я твой шпион. Я даже оправдываться давно перестал, это бесполезно. Потому и смеялся.

– Я тебя не понимаю. – Узник покачал головой.

– А я вот не понимаю, что ты здесь делаешь. Ты ведь должен быть снаружи, где-то за стеной. Твое дело – сидеть на белом коне и руководить осадой…

– Мой конь – вороной, – возразил степняк.

– Да мне без разницы, хоть на баране катайся. Дело ведь не в этом. Насколько я знаю, у тебя такая армия, что горожане вылазки делать боятся. Как же тогда тебя поймали?

Ингармет сжал зубы до скрипа и прошипел:

– Эти гнусные отрыжки болотных шакалов!.. Эти грязные негодяи меня обманули! В них совсем нет чести! Совсем нет!

– Может, и так, – согласился я. – А подробнее можно?

– Эти плевки верблюда попросили у меня переговоры. Сказали, что не хотят больше терять своих людей, что честно отдадут город. Я им поверил и сам дал заманить себя в ловушку! Благородные так не поступают! Они никакие не аристократы, они помет шакалий! Я не знаю, кто ты и зачем пришел, но горе мне и моим людям, если не поможешь мне выбраться отсюда!

– С чего это я тебе помогать должен?

Ингармет повел головой в сторону лестницы:

– Ты никакой не мой шпион и никогда им не был. Своих шпионов я знаю всех. Но я вижу, что эти люди не только мои враги, а и твои. Когда у моего врага есть враг, я ему помогаю. Ты их враг, ты поможешь мне. Не надо думать, что я неблагодарный. Я тоже помогу тебе. Мое слово – это дело. Всем известно, что для меня честь – не просто слово, а сказать и не сделать – это бесчестие. Так что когда мы возьмем город, я щедро тебя одарю. Слово сказано. Мое слово, не слово этих шакалов. Что мною сказано, то всегда будет сделано. Никто никогда не скажет, что в семье Таши родился лжец. Скажи мне, мальчик, который не называет себя: где остальные наемники, что стерегли меня? Я должен это знать.

Я тоже посмотрел в сторону лестницы и устало ответил:

– Мы здесь одни. Их больше нет.

– Как – нет? Ведь здесь было много черных. Почти все. Куда они делись?

– Да нет их больше. Забудь. – Я указал в сторону коридора. – Все там валяются. И на лестнице несколько. Ну да этих ты сам видел.

– А что стало с толстым человеком в желтых одеяниях? – нетерпеливо уточнил степняк.

– Да я их там не сортировал. Что со всеми стало, то и с ним. Живых там нет.

Тут я не вполне искренен, многие покалеченные подавали признаки жизни, да и среди неподвижных наверняка немало раненых. Часть их уже умерла, часть протянет недолго, но, если оказать медицинскую помощь, можно многих вытащить.

Но зачем мне сейчас рассыпаться словами о таких подробностях? Я ведь едва на ногах держусь, мне даже дышать больно, не то что говорить.

Ингармет, глядя на меня недоверчиво, молчал несколько секунд. Затем покосился на заваленную лестницу и воскликнул:

– Если говоришь правду, ты великий воин! Но ты не похож на великого воина. Так кто ты такой?

– Ты же сам видишь, я тот, кто не похож на великого воина. Потому что я лучше великого воина.

Уставившись на меня с усилившимся недоверием и удивлением, Ингармет с нажимом повторил:

– Я щедро тебя одарю. И если ты не обманул меня сейчас, щедрость моя будет превеликой. Просто освободи меня.

Я, ухватившись за слова вождя степняков, покачал головой:

– Допустим, я тебя вытащу из-за решетки. А смысл? Выход отсюда только один, и его завалило.

– Вытащи меня, и я с этим разберусь, – уверенно заявил Ингармет. – Ты ранен, я вижу, как тебе плохо. Я помогу тебе выбраться отсюда. Приведу в свой лагерь. Мои целители тебя вылечат. Ты будешь есть лучшую еду, тебя будут ублажать лучшие девушки. А потом я заберу город у Данто и щедро одарю тебя сокровищами этой проклятой семьи.

– Мне наплевать на деньги. Да и город для начала взять надо. А это не так просто, ты перед ним уже несколько месяцев без толку топчешься.

– Я возьму Хлонассис, – убежденно заявил Ингармет. – У меня уже все готово, надо просто сделать это. Я разговаривать с ними согласился только потому, что не хотел ломать стены. Зачем ломать то, что потом придется восстанавливать? Но больше разговоров не будет. И теперь, когда у черных такие потери, штурмовать город проще. Городские стражники глупы и ленивы, ими командуют наемники. Чем меньше командиров, тем меньше толку от этого сброда.

Я покачал головой:

– Несколько месяцев стоял, а теперь, именно сейчас, у тебя все готово? Звучит неубедительно…

– Не сомневайся, мои люди сделали все, что надо сделать. А тогда те шакалы поняли, что пришли их последние дни, и устроили будто бы переговоры. Они покрыли себя бесчестьем, чтобы обмануть меня. Но веры тому, кто потерял честь, нет, и я не позволю такое повторить. Город уже почти мой. Ты получишь свою награду. Очень скоро получишь.

– Я же тебе сказал, мне деньги не нужны.

Ну да, у меня на плече мешок, в который пара-тройка годовых бюджетов Хлонассиса небрежно свалена. При таких раскладах соглашаться на что-то за долю от состояния семьи Данто – это редкостное скупердяйство.

– Тогда чего ты хочешь, если не денег? Скажи! Помни, ты без меня отсюда не выберешься. Я нужен тебе, а ты нужен мне.

Я покачал головой:

– Меня ранило не в голову, я уже догадываюсь, что тут можно сделать. И ты мне для этого не нужен. Да и с семьей Данто мы не такие уж и враги.

– Как не враги?! – изумился Ингармет.

– А вот так. Я просто на них плевал. На всех. Они просто путались у меня под ногами. Так что не надо рассказывать, что я твой союзник.

Степняк кивнул:

– Хорошо, пусть будет так. Но раз ты не убил меня и не прошел мимо, это что-то значит. Значит, для чего-то я тебе нужен. Раз так, мы можем договориться.

Мне пришлось кивнуть в ответ:

– Верно. Я собираюсь отсюда свалить, но вроде как задолжал некоторым людям. Хотелось бы решить этот вопрос, вот только не уверен, что ты поможешь расплатиться с долгами.

– Я расплачусь. Не сомневайся, – пообещал степняк. – Дай мне только взять город, и я сделаю твоих кредиторов богатыми людьми.

– Вот в этом вся загвоздка, – сказал я. – Откуда у тебя такая уверенность? Насколько я понимаю, у тебя армия из пастухов. А у Хлонассиса высокие стены. И кроме гарнизона у Данто есть два отряда неплохих наемников. Плюс личная стража, плюс хорошо обученные шудры. Я слышал, что их обучали не где-нибудь, а в Раве. Они принесли клятвы семье, и каждый стоит десятка обычных воинов. Думаю, что даже двадцать пастухов одного такого стражника не завалят.

Ингармет усмехнулся с превосходством:

– Я договорился с горными племенами. У них самые ловкие лазутчики, они могут бесшумно забираться на стены без лестниц в полном вооружении. Привыкли дома лазить по скалам. У меня четыре отряда от разных племен. А еще они помогли провести через горы караван с наемными инженерами и алхимиками. Без них я не мог начинать штурм, а теперь могу. Инженеры построили большие боевые машины из деталей, которые пронесли через перевалы, алхимики сделали разрушительные снаряды. Моим людям надо просто оказаться за стеной. Те, кого ты называешь пастухами, с детства оберегают скот от хищников и разбойников. Они достойные воины. Нам не хватает только хорошего оружия. Зато воинов у нас теперь гораздо больше. И еще городская чернь очень недовольна. Я знаю, у меня есть свои люди в городе, и они шепнут вовремя кому надо. Как только я начну штурм, чернь из нищих кварталов ударит страже в спину. Я возьму Хлонассис. Это будет стоить большой крови, будет большой урон стенам и кварталам, но город уже почти мой. Не сомневайся.

Поморщившись от новой вспышки боли, я задал неожиданно пришедший в голову вопрос:

– Зачем вообще проливать кровь за это место? Я видел карту. Степь большая, на весь полуостров, а город – всего лишь точка на его краю. Поставь другой город с портом. Торгуй шкурами и кожей сам. К тебе сразу перебегут местные ремесленники. Данто оставили их без доходов, они голодают, дай только знать, что ждешь их. У тебя быстро появятся деньги на хорошее оружие для пастухов. Да и зачем оно? Тебе ведь даже драться не придется. У Данто нет сил, чтобы в степи воевать, а ты оставишь их ни с чем. Нет шкур – нет денег. Долго не протянут, Хлонассис сам тебе в руки свалится.

На этот раз Ингармет усмехнулся невесело:

– Мальчик, теперь я точно знаю, что ты чужак. Даже дети у нас такое говорить не станут. Все знают, как коварно наше море и какие сложные у него берега. В прибрежном песке корабли тонут быстрее, чем в воде, а сваи причалов и подавно. Многие пытались, ни у кого ничего не получилось. Ни один капитан в трезвом уме не подойдет никуда, кроме Хлонассиса. Хотя хорошие места все же есть, под горами. Там трудно поставить порт, но возможно. Но как это сделать, если даже я не могу договориться со всеми племенами горного народа по-хорошему? А по-плохому надо много сил. Да и трудно степнякам воевать в горах. Лишь некоторые поселения я сделал союзниками. Остальные не позволят поставить город на виду у гор. Да и нет у нас таких специалистов. А чтобы нанимать их на стороне, потребуются большие деньги, которых тоже нет. И еще придется как-то проводить караваны через горы, потому что море для нас закрыто. А это заново договариваться с четырьмя племенами, и я не уверен, что такое получится. Мальчик, ты неправильно понял, я не хочу брать Хлонассис. Тут ведь дело не в желании, я просто должен это сделать. Иначе у нас нельзя.

Я, выслушивая объяснения Ингармета, все больше и больше терял нити его рассуждений. Потрепало меня здорово, надо срочно залечь в надежном месте.

Тогда зачем расспросы устраиваю? Какое мне дело до местечковой политики? Раз грызутся, значит, на это есть причины, которые меня не касаются.

– Ингармет, давай покороче: ты мне не враг, и я отпущу тебя. Но ты должен кое-что сделать для тех людей, которым я задолжал. Найдешь их после того, как возьмешь город. Я все объясню. И еще одно. Я тебе не доверяю. И не знаю, на что ты способен. Раз степняки тебе повинуются, ты явно непрост. А я, как ты видишь, сейчас не в самой лучшей форме. Выпускать тебя – это риск.

– Я даю слово, что не замышляю против тебя плохого, – заявил Ингармет.

Я покачал головой:

– Этого недостаточно. Даже благородные Данто слово не держат, так как же я могу твоему доверять?

– Они паршивые собаки, а я человек! Никто никогда не скажет, что Ингармет лжет!

– И все же этого мало. Ты должен дать мне клятву.

– Матерью клянусь!

– И этого тоже мало. Мне нужна особая клятва.

– Особая? Это какая?

– Клятва шудр.

– Что?! – дернулся Ингармет. – Ты можешь принимать такие клятвы?!

Я кивнул.

– Ингармет – великий вождь, и он ни перед кем никогда не склонится! – воскликнул степняк.

– Ну тогда спокойной ночи, – равнодушно заявил я и направился к завалу.

– Стой! Ты ведь не выберешься без меня!

– Еще как выберусь. Доломаю потолок, устрою пролом на верхний ярус.

– Ты ранен, ты еле идешь!

– У меня, если ты не заметил, есть особый слуга. Донесет куда надо, за это не переживай.

– Ты не должен заставлять меня так поступать!

– Тут ты прав, я никому ничего не должен. И отпускать тебя не обязан. Это твой выбор: соглашаться или нет.

– Стой! Ты из какой семьи?! Она хотя бы древняя?!

– Очень древняя.

– Малая клятва! Только малая клятва шудр! – сломался Ингармет.

А ведь у степняков неглупый вождь, раз столь быстро осознал, что или так, или никак. Не каждому дано уметь проворно просчитывать ситуацию и оперативно переступать через принципы.

Развернувшись, я поковылял обратно, на ходу напомнив:

– И про долги мои не забудь.

Степняк закатил глаза:

– Я тебя ненавижу, мальчик! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!