Текст книги "Хроники скитальца: Совет драконов"

– Красиво, – раздался женский голос за спиной мага.

Агвинар, обернувшись, увидел Свену, которая только что вошла в дом и теперь застыла от изумления. Маг медленно встал, подобрал со стены одного маленького солнечного зайчика, и все остальные лучи света побежали к магу и стали запрыгивать к нему на руку, вскоре в руке у мага лежал небольшой кристалл, который на первый взгляд был прозрачным, но в то же время переливался различными яркими цветами внутри. Точно все цвета радуги были заперты в этом кристалле и пытались вырваться наружу.

– Это тебе, – протянул девушке только что созданный кристалл парень. – Он всегда будет гореть и менять цвета, когда ты его возьмешь в руки. Особенно красиво это будет выглядеть ночью.

Свена осторожно, словно это было нежное живое существо, взяла подарок в руки, но тут же протянула обратно. Выражение лица от милого изумленного и невинного превратилось в холодное и бессердечное.

– Мне это не нужно, – возразила она. – Заберите обратно.

– Зачем ты притворяешься бессердечной и жестокой? – спросил Агвинар, не принимая свой подарок назад. – Ты ведь на самом деле не такая. Что движет тобой?

– А ты? Действительно ли ты и есть тот, за кого ты себя выдаешь? Я не вижу в твоих глазах той тьмы, что у всех чернокнижников здесь. Даже во взгляде моего отца я могу разглядеть жестокость порой, но ты ведь не жесток. Так кто из нас больше притворяется?

– Быть может, я только с тобой добр, а на самом деле жестокости и коварству моему могли бы позавидовать самые безжалостные из когда-либо живущих в этом мире существ?

– Человек не бывает злым в одном месте и добрым в другом. Можно какое-то время притворяться, но истинная сущность всегда выйдет наружу рано или поздно. Я же очень хорошо чувствую людей. Поэтому тебе уже не переубедить меня в обратном. Я вижу тебя.

– Хорошо. Я не стану более спорить с тобой. Я бы и сам хотел поверить твоему мнению обо мне. Сейчас я хочу лишь попросить об одном. Пусть то, что мы узнали друг о друге сейчас, останется нашей с тобой тайной. Уверен, что не стоит об этом кому-то говорить в интересах всех нас.

– Думаешь, чернокнижники не догадаются и не заметят?

– Чернокнижники больше доверяют своим знаниям, палантирам, камням, но уже не верят чувствам, поэтому, возможно, они не видят во мне то, что увидела ты.

– Могу рассказывать, а могу не рассказывать, все равно мне никто не поверит. Все думают, что я ничего не понимаю в этом мире.

– Боюсь, что ты видишь даже больше, чем я.

– Боишься? – удивилась девушка. – Почему ты боишься? Я, действительно, разглядела в тебе то, что ты хотел бы скрыть или ты пытаешься внушить мне это сейчас. Ну, вот. Обычно со мной никто не соглашается. Теперь я не знаю, вдруг я действительно ошибаюсь. Откуда мне знать, что ты не обманул меня сейчас. Не подкупил подарком. Может, твое истинное лицо как раз разглядели колдуны, а я ошибаюсь.

– В любом случае, это не имеет никакого значения. Не переживай. Тебе придется терпеть мое присутствие всего лишь около месяца.

После этих слов Агвинар вышел из дома как раз в тот момент, когда к крыльцу подошел молодой парень в черном плаще с капюшоном. Агвинар узнал в нем одного из чернокнижников, присутствовавших на совете.

– Меня как раз отправили, – начал было парень, но маг перебил его.

– Я знаю, – сухо ответил Агвинар и пошел к зданию, где его ожидали старейшина и другие чернокнижники.

– Мы приняли решение, – начал Стровул, когда маг вошел в зал. – Признаться, мы приняли его еще до твоего приезда, но в наших видениях ты шел с армией, а тут явился один, поэтому мы были в некоем замешательстве.

– К чему же вы пришли? – поторопил Агвинар, когда Стровул взял паузу в своей речи.

– Веди нас, – поклонился старейшина чернокнижников.

– Сколько вам нужно времени, чтобы собрать все необходимое и двинуться к кургану? – спросил новый предводитель чернокнижников.

– Сутки, – ответил Стровул.

– Где вы собираетесь взять кровь?

– В ущелье постоянно отправляют преступников. Те, кто выживают, приходят к нам, но мы даем приют не всем. Жестоким убийцам, насильникам и ворам нет места среди нас, их мы, в свою очередь, отсылаем к крепости, где они и живут по сей день.

– Сколько их? Сколько среди вас магов, владеющих заклинаниями войны? Нам придется штурмовать крепость, которую за всю ее историю еще никто не брал.

– Не имеет значения, сколько их. Мы отравим воду в реке, а когда все уснут, без боя и потерь войдем в крепость.

– Река вытекает прямо из-под горы, и ее истоки за стенами крепости.

– Да, мы это знаем. Наш человек пройдет в крепость под видом вора, которого мы не приняли к себе.

– Не забудьте, что нам они нужны живыми. Их нужно только усыпить. И еще! У вас на сборы пять часов. Сегодня вечером выступаем к крепости. Своего человека отправьте сейчас же.

Отдав эти распоряжения, Агвинар вышел из дома.

Торни: Сговор

Эвелиель быстрым шагом шла по узким улочкам Торни-Урбена. Пробираясь мимо торговцев, расставляющих свой товар на столах и прилавках, порой расталкивая ответственных домохозяек с огромными корзинами, специально вышедшими на улицы рано утром, чтобы успеть закупить наиболее свежие продукты, что во время осады города стало наиболее актуальным, поскольку к тому времени уже ощущался дефицит некоторых товаров. Торговцы в основном пользовались этим, повышая цены каждый день, объясняя тем, что они вынуждены это делать из-за того, что сами покупают их втридорога, но все прекрасно понимали истинную суть вещей. Караванов с новыми товарами в городе давно не было, все распродавали свои старые запасы. Зачастую уже не самой первой свежести, из-за чего должны были бы снижать цену, а не задирать ее.

В то же время находились и те, кто старался сохранять прежний уровень цен, а кто-то даже раздавал продукты бесплатно. Один владелец местной пекарни ежедневно раздавал хлеб всем желающим. Образовывались большие очереди. Его печь не успевала остывать по ночам, но все равно не всем хватало этого хлеба. Однако большее удивление вызвало то, что другой торговец из соседней улицы отправлял всех своих детей за бесплатным хлебом, а потом сам продавал этот полученный бесплатно хлеб перед своим домом. Когда пекарь узнал об этом, он пошел к торговцу и потребовал от него раздать еще не распроданный хлеб всем нуждающимся. Тот, разумеется же, отказался это делать. Ссора переросла в драку, один из старших сыновей торговца ударил пекаря камнем по голове, от чего тот покинул этот мир, а вместе с ним закончился и бесплатный хлеб.

Эвелиель зашла в один из малоприметных обычных серых домов. Прошла по его темному коридору, завернула за угол и постучала по каменной стене. Со стороны это выглядело бы крайне странно, но ее никто не видел в тот момент, в чем она решила еще раз убедиться, озираясь по сторонам. В этот момент необъяснимым образом стена превратилась в дверь, девушка потянула за ручку и тут же проскользнула в комнату.

Комната та была достаточно просторной, но выглядела крайне мрачной. Окна были наглухо заколочены досками изнутри, и так плотно, что между досками не было ни единой щели, откуда мог бы просочиться солнечный свет. На стенах висели черепа различных животных, их шкуры, а также жуткие ожерелья из клыков и когтей зверей.

Посередине комнаты рядом с небольшим столом, на котором было разбросано бесчисленное количество амулетов, мелких косточек и пучков сухих трав, стоял седобородый человек в длинном белом плаще, опираясь о деревянный посох.

– Что это за история со старым гномом? – с порога заявила девушка.

– О каком гноме ты говоришь? – стараясь сохранить серьезное выражение лица, уточнил мужчина.

– Сельфиан рассказывал о странном гноме в моем доме, который подсказал ему дорогу. В нашем же доме не живет ни один старый гном!

– Ничего интереснее я не придумал, прости, – пожал плечами колдун.

– Касгильд, я пришла за советом, – объяснила Эвелиель.

Она выждала паузу, словно дожидаясь одобрения или вопроса от колдуна, но тот лишь молча смотрел на нее.

– Ты уверен, что это именно тот эльф?

– Разумеется, – подтвердил мужчина.

– Боюсь, он сам никогда не решится на это.

– Если он сам не решится, что мы можем сделать?

– Видимо, помочь ему, но я не знаю как, – нотки отчаяния звучали в голосе эльфийки.

– Что мы хотим от него? – таким же спокойным голосом продолжал задавать вопросы маг. – Каких действий от него мы ждем?

– Чтобы он собрал нас всех.

– А затем?

– То есть нам нужно вынудить его покинуть город? – немного приободрилась девушка. – Как же создать такие условия, чтобы он не мог больше оставаться в городе? Может, сыграть на его ненависти к Агвинару?

– Уверена ли ты, что его ненависть к нему настолько сильна, что понудит его отправиться за ним?

– Наверное, нет. Иначе бы пошел уже.

– Что еще мы знаем о нем, о чем никто не знает?

– Если сообщить дворцовой страже, то он не успеет никого собрать.

– Значит, дворцовой страже сообщать нельзя.

– Я не пойду к Норкулу, – решительно заявила Эвелиель.

– Скажи мне, пожалуйста, если бы я из ненависти за убийство моей дочери отказывался помогать тебе, где бы мы с тобой были сейчас? И что бы было с нами?

– Я много раз говорила, что не представляю, где вы нашли столько сил, чтобы простить нас.

– Начать стоит с того, что не ты убила мою дочь и ты не должна отвечать за ошибки своего отца.

– И тебя ни разу не посещали мысли о мести?

– Я ведь тоже человек. Месть – это первое, о чем я подумал, но я рад, что в один момент осознал ту простую истину, что ты не виновата, а позже вон как все случилось, что судьба свела нас под общей идеей.

– Хорошо, – выдохнула девушка, – я схожу к нему.

– Как считаешь, когда лучше всего это сделать?

– Перемирие может закончиться в любой момент, а если активная осада снова продолжится, через пару дней может так случится, что уже некого будет спасать. Поэтому пойду прямо сейчас.

– Он сейчас возвращается к себе домой. Видимо, забыл что-то важное. Поэтому можешь застать его перед домом.

Эвелиель хотела выйти из комнаты, но колдун остановил ее. «Теперь в коридоре никого, можешь идти», – сообщил он через несколько секунд безмолвия.

Эльфийка от колдуна отправилась прямиком к Норкулу и, действительно, застала его на улице недалеко от его дома.

– Доброго дня, Норкул! – поприветствовала эльфийка, но тот только кивнул головой в ответ. – Как хорошо, что я застала вас.

– Чего тебе?

– Возможно, это только мои догадки, но я подумала, что это может быть очень важно.

– Подумала? Ты очень высокого мнения о себе.

– Речь идет об эльфе из Милинтила Сельфиане, – стараясь не обращать внимание на грубость Норкула, продолжала Эвелиель.

– Я знаю, кто такой Сельфиан. Переходи уже к делу!

– Я познакомилась с ним в лазарете, а вчера он приходил ко мне. Он как-то странно себя ведет. То еле передвигается, то готов пуститься в пляс. Словно он не болен вовсе, а притворяется. К тому же он сам вчера заговорил о покойном Слуте и в крайне недоброжелательном духе. С ненавистью! Он обвинял его в смерти какого-то своего друга, – соврала Эвелиель.

Виринтвул: Курган орков

Поздним вечером, когда уже солнце скрылось за скалами, и воздух стал прохладнее, отряд чернокнижников во главе с юным магом выехал из деревни. С ними шли несколько женщин, которые должны были готовить еду в пути для своих мужей и соплеменников, среди них была и Свена. Несколько телег с провизией и с необходимым инвентарем тащили лошади. Коней у чернокнижников было немного, только Агвинар и Стровул ехали на черногривых конях да пара лошадей тащили телеги. Остальные шли пешком, погоняя овец.

Шли они достаточно быстро по ущелью сквозь ночную темень, но вскоре еще поднялся туман, и под ногами стало ничего не разглядеть. Люди и лошади то и дело спотыкались о валун или расщелину в камнях. Свет от факелов еле пробивался сквозь туман и ночной мрак. Местами скалы смыкались близко друг к другу, и им приходилось идти гуськом, впереди шел один человек с факелом, за ним ехал Агвинар, после него еще один чернокнижник освещал дорогу Стровулу, позади шли остальные колдуны.

Через некоторое время скалы немного расступились, и прохладный ветерок ударил в лицо путникам. Что-то зловещее и ужасающее было в этом ветре.

– Мы приближаемся к пещерам, откуда нет обратного выхода, – пояснил Стровул. – Если верить древним летописям, за всю историю только троим храбрецам удалось войти в эти пещеры и благополучно выйти из них.

– Я слышал эту легенду, – согласился Агвинар. – Говорят, сам король с двумя своими товарищами вошли в эти пещеры и освободили духов, которые обречены были на вечное заточение в этом ущелье.

– Почти как мы, – усмехнулся чернокнижник, идущий впереди.

– А сейчас здесь нет духов? – спросила Свена, которая догнала Агвинара и шла рядом, прижимаясь к ноге мага.

Непонятный страх окутал сердца путников, хотя никто из чернокнижников и Агвинар не показывали виду, но женщины испуганно озирались по сторонам и старались держаться ближе к своим мужьям. Свене же не у кого было искать защиты, кроме как у Агвинара, ведь ее отец друид Хросур был бесполезен им в этом походе, и поэтому он остался в деревне, а Свену в приказном порядке отправили с Агвинаром, за которым ей поручили ухаживать.

– Нет, – ответил маг, взяв за руку девушку, – они, наконец исполнив свой долг, обрели покой.

– Тогда почему здесь так страшно? – продолжала озираться по сторонам девушка, при этом крепче сжимая руку мага.

Агвинар легким движением потянул ее к себе и усадил перед собой на коня. Девушку сразу же бросило в дрожь. Она, одетая в одно лишь платье, успела изрядно замерзнуть в пути, а сейчас, начиная согреваться в теплых объятьях мага, начала дрожать, да и страх еще полностью не покинул ее юное сердце. Агвинар заботливо прикрыл ее своим плащом и обнял крепче. Через некоторое время девочка задремала. В объятьях Агвинара было тепло и спокойно, вскоре все страхи отступили, и, постепенно погружаясь в свои мысли, Свена предалась безмятежному сну.

Тем временем этот странный отряд на ощупь продолжал свой путь, пробираясь почти всю ночь. К утру только они разбили лагерь, перекусили наспех и, подремав около трех часов, вновь пустились в дорогу. Солнце к тому времени уже встало, и мрак отступил, только клочья тумана еще немного мешали обзору. Хотя смотреть особо было не на что: везде скалы с обеих сторон упирались в небо, из растений на земле изредка проглядывался мох, какие-то грибы, среди камней практически ничего не росло. Заблудиться здесь было в принципе невозможно, ущелье имело только несколько ответвлений возле пещеры духов и еще возле восточного конца ущелья.

К вечеру отряд вышел на небольшую поляну, покрытую сухой серой травой, в одном конце этой поляны у самых скал стояли два засохших дерева. Здесь они разбили лагерь и стали дожидаться, когда вернется разведчик, который получит сигнал от шпиона чернокнижников, проникнувшего в крепость разбойников.

Только ночью Агвинар, наконец, получил известие о том, что все люди в твердыне уснули под воздействием отравленной воды в реке. Сразу же он распорядился выступать к крепости. Все наспех собрали вещи и быстрым шагом направились к замку под горой. Они вышли из ущелья и пошли вдоль гор. Рядом со скалами расположился лес, где могучие деревья подступили прямо к горам. Стояли они плотным строем, ветки их, переплетаясь, низко спускались к земле. Люди старались держаться ближе к скалам, так как никого не покидало ощущение, что в каждое мгновение не меньше сотни пар глаз пристально смотрят на них. Казалось, что это не ветви свисают к земле, а чьи-то кривые руки тянутся к путникам, того и гляди сейчас схватят кого-нибудь, и чаща поглотит их.

Однако все же высоко в небо весело улыбалось солнце, птицы, которые были редкостью в ущелье, щебетали в лесу, свежий воздух легким ветерком бил в лицо, и это место вселяло в сердца путников большее чувство безопасности, чем это было в ущелье, и люди шли более бодро, только Свена продолжала прижиматься к Агвинару, сидя рядом с ним на его коне. Выглядела она еще более напуганной, чем ранее в ущелье.

Через некоторое время впереди показалось углубление в скалах, где возвышались серые башни крепости, окруженной высокими каменными стенами. Древнейшая крепость с величественностью королей прежних времен стояла на своем месте уже сотни лет. Каждая башня, стена, каждый камень был пропитан историей и дышал ею. Сколько битв прошло под этими стенами. Сколько бесстрашных воинов пало, так и не сумев сокрушить ее ворота. Сколько доблестных защитников крепости отдали свои жизни ради спасения этой твердыни.

Путники подходили к стенам крепости, справа рядом с лесом виднелся курган. Его черная земля была безжизненна, ни одной травинки на нем не было видно, ни мха, ни лишайника, только черная каменистая почва.

Отряд пересек ручей, который вытекал из-под стен крепости, и направился напрямик к воротам.

– Второй раз уже этот ручей сыграл против защитников крепости, – усмехнулся Стровул. – Когда-то маги развалили участок стены как раз в том месте, где вытекали воды этого ручья, и благодаря этому им почти удалось захватить ее.

– Тот маг был поистине могущественен, – согласился Агвинар, – раз сумел разрушить стену такой толщины и высоты.

Отряд поднялся по неширокому мосту, которая вела к единственному доступному для взора входу во двор замка. Ворота были закрыты, но через некоторое время за стеной послышалось лязганье цепей, и тяжелые деревянные ворота стали медленно открываться. Агвинар первым заехал в крепость, за ним ехал Стровул. Остальные остались за стенами.

Внутри их встретил мужчина средних лет, одетый как разбойник: истрепанные сапоги, перештопанная сотню раз куртка, за поясом длинный нож. На самом же деле это был тот самый чернокнижник, которого отправили с заданием отравить воду. Судя по тому, что возле стен, на лужайке, на старой телеге и даже на ступеньках возле замка – везде спали люди, он справился с заданием.

– Из реки воду пока не брать, – громко распорядился Агвинар людям, которые заходили во двор замка. – Заприте всех спящих в одном из залов и приступайте сейчас же к обряду.

– Живее! – торопил их Стровул.

Агвинар слез с лошади и пошел к замку и вдруг встал как вкопанный, перед воротами лежал мальчишка лет восьми, а рядом спала женщина.

– Почему меня не предупредили, что среди них есть женщины и дети? – возмутился Агвинар. – Их запереть отдельно! Женщин и детей не трогать.

Агвинар уже хотел войти в цитадель, как вдруг резко развернулся и толкнул в сторону Свену, которая шла за ним, а сам Агвинар опустился на колени. Из груди у него торчала стрела.

Торни: Дротик

Эльф Сельфиан лежал на спине в мечтательной позе, сложив руки под голову, на кровати у себя в комнате, когда в дверь кто-то очень уверенно и настойчиво постучал. От такого стука обычно люди испуганно дергаются или даже подскакивают, но эльф спокойным голосом попросил подождать: «Сейчас-сейчас. Дайте мне пару минут времени дойти до двери. В последнее время я это делаю не так быстро». После этого он приподнялся и сел на кровать, потянулся за тростью, но уронил ее. Он кряхтя наклонился, взял свою трость в одну руку, а свой меч в другую.

Его меч стоял без ножен прямо возле кровати, поэтому опытный глава тайной службы короля Торни-Урбена Норкул, который прислонился к двери и слушал приближающиеся шаги хозяина, не услышал звук стали, доставаемой из ножен. В связи с этим, когда дверь приоткрылась, и ему в лицо уткнулось острие меча, он был крайне удивлен, но прежде чем он успел отпрянуть назад, Сельфиан уже убрал от его лица меч и начал извиняться, что неподобающим образом встречает столь уважаемых гостей.

– Простите! Простите меня великодушно, – повторял эльф, открывая дверь шире и жестом приглашая в свою комнату Норкула.

Сельфиан так растерялся, что попытался прислонить свой меч к стене, но поставил его неровно, и тот соскользнул по стене и упал на деревяный пол, издавай характерный звон добротной эльфийской стали.

– Проходите, Норкул, – все приглашал он, не обращая внимание на упавший меч, который на фоне других разбросанных по комнате вещей тут же потерялся в общем бардаке. – К сожалению, мне нечего вам предложить, кроме бокала вина. Еды у меня в доме давно не было, да и вино почти закончилось, но я буду рад разделить его остатки с вами, достопочтенный Норкул.

– Любезности оставь на другой случай, – отвечал Норкул, подняв меч Сельфиана с пола и внимательно разглядывая его, – а вот вино свое налей мне.

– Разумеется, – согласился Сельфиан и, повернувшись спиной к Норкулу, начал искать чистый бокал как раз в то время, когда Норкул проверял сбалансированность меча, размахивая им в разные стороны.

Среди посуды же для него нашелся старый и помятый со всех сторон серебряный кубок, когда-то тонкой работы и даже украшенный различными камнями, о наличии которых теперь свидетельствовали только их следы, словно пустые глазницы. Когда Сельфиан начал разливать вино, часть он пролил на стол и даже на пол, потому что его руки сильно дрожали.

– Встречаешь с мечом в руках, – подметил Норкул, – руки дрожат. Есть что скрывать и кого опасаться?

– Стук ваш громкий до смерти меня напугал почему-то, – признался Сельфиан, – а руки дрожат с лазарета. Лекари говорят, что пройдет скоро, но пока еще не случилось.

– Так стоит ли в таком случае так на вино налегать? – выразил сомнения Норкул, сделал глоток вина, поставил кубок на стол, поднял с пола ножны и убрал в них меч.

– От того ведь и пью, что после вина легче становится. Боль отступает. Если бы не эти боли головные и головокружение, разве я бы стал так пить?

– Действительно, помогает, – удивился Норкул и повесил меч на крючок на стене рядом с доспехами эльфа, – или это лишь оправдание, что любой пьяница себе придумывает?

– Помогает! – восхищенно начал рассказывать воин. – Чудесный напиток! Боли отступают. Рассудок возвращается, отыскав свой путь в тумане разума.

– Так сильно помогает, что после вина забываешь о своей трости и пускаешься в пляс?

– Ну, нет, к сожалению. Напиток целебный, несомненно, но не настолько.

– Так поделитесь тогда, после какого напитка или настойки вы вчера все же пустились в пляс.

– Видать, злые языки наговаривают на меня, – предположил Сельфиан. – Однако верить им не стоит. Быть может, спутали меня с кем или злобу на меня таят. От чего с мечом встречаю, так в городе этом немало людей смерти мне желают. Собственно, все эльфы после того, как я выступил против их восстания.

– Боюсь, что ты сейчас лукавишь, – настаивал Норкул.

Однако и эльф не отступал:

– Коли то будь правдой, я бы просто признался, что от вина могу и в пляс пуститься, но это не так. И почему я уверен, что это чей-то донос, потому что знаю, не вы меня лично видели. Уж я точно знаю, что вы не могли видеть того, чего не было.

– Значит, это все же злые языки, – согласился Норкул.

– Видите дырки на стене? – неожиданно спросил Сельфиан. – Это я упражнялся в стрельбе после лазарета.

После этих слов эльф снял с другой стены свой лук, вытащил одну стрелу из колчана и наложил стрелу на тетиву. Норкул, продолжая прогуливаться по комнате, остановился возле меча Сельфиана, который сам же повесил на стену. Было ясно, что он готов был незамедлительно снять меч со стены, если вдруг эльф направит стрелу в его сторону, но Сельфиан целился в противоположном направлении – туда, где было множество разбросанных в стене отверстий.

– Я до этого, сразу после лазарета, не мог попасть вон в тот сук, – пояснил Сельфиан, – но сейчас мне намного лучше. Смотрите!

Эльф выпустил стрелу, но она снова не попала в тот сук, о котором он говорил. Более того, стрела ударилась о деревяную балку возле стены, срикошетила от нее и упала на пол.

– Видимо, я сегодня перебрал с вином, – предположил Сельфиан.

Он повесил лук на стену рядом с колчаном, подошел к стреле, лежащей на полу, и поднял ее. В этот момент слезы покатились из его глаз. Норкул же снова вернулся к столу и поднял свой бокал, попутно разглядывая лук и стрелы эльфа.

– Дело ведь не в вине, – признался эльф. – Раньше с такого расстояния я бы мог попасть в этот сук в любом состоянии, – с этими словами эльф гневно сломал стрелу пополам.

– Странную позицию ты выбрал для стрельбы, – подметил Норкул. – Зачем через этот столб пытаешься стрелять?

Сельфиан не стал отвечать на этот вопрос. Вместо этого он внезапно бросил в Норкула получившийся от сломанной стрелы дротик, который угодил ему прямо в шею. Из раны хлынула кровь. Норкул вытащил свой нож, но Сельфиан подбежал к нему и ударом ноги отбросил его в сторону. Снял свой меч со стены, молниеносно вытащил его из ножен и проткнул им грудь Норкула. Тот остался лежать на полу, испуская последнее дыхание.

Уже спустя несколько минут Сельфиан в своих доспехах и в полном вооружении был у Эвелиель.

– Скорее собирайся! – потребовал он, не объясняя причин. – Если хочешь бежать со мной, то встречаемся через полтора часа у восточных ворот.

– А как же остальные?

– Нет на них времени. И с ними нас быстро найдут.

– Не найдут, если от взора короля и его стражи нас скроет маг.

– Какой маг? Никаких колдунов! Только ты и я!

– Послушай меня, дорогой мой Сельфиан! – взяв его за руки, попыталась переубедить девушка. – На наши поиски король отправит своих людей. Если же у нас будет своя армия, которая сможет даже противостоять армии короля Гизендура, у нас будет больше шансов на спасение.

– Ни один поход из-за расовых идей не увенчался успехом в истории.

– У них не было тебя. Дай мне три часа. Я соберу тебе армию. Стражникам скажем, что идем против кочевников по приказу короля, и никто даже слова на скажет. А потом мы соберем всех эльфов в этих и других землях и освободим их от рабства. Хватит служить смертным! Это они должны служить нам по праву первого вступления в этот мир! Любимый, дай мне только три часа.

– Через три часа у западных ворот, если у нас будут эти три часа.

После этих слов Сельфиан вышел на улицу и направился к дому, где жила вдова Миклая Айена. Он застал ее с сыном дома, как раз за столом во время трапезы. Эльф ворвался к ним в дом и выхватил свой меч. Айена завизжала от испуга, но тут же сама закрыла себе рот ладонью.

– Что вам от нас нужно? – немного придя в себя, шепотом спросила она, прижимая к себе своего сына.

Ее сын Канжи с запачканным едой ртом испуганно моргал глазами и прижимался к своей матери.

– Помнишь моего друга Сурхарда? – поинтересовался Сельфиан.

– Его не вернуть, – начала Айена, но воин перебил ее.

– Ты совершенно права. Поэтому я могу только отомстить за него.

– Прости меня, – заплакала женщина.

– Так нельзя поступать с людьми! Он любил тебя.

– Давай хотя бы не на глазах моего сына. Пусть он уйдет в комнату. Он будет сидеть там так долго, как ты скажешь, чтобы ты успел уйти.

– Нет. Он умрет сегодня вместе с тобой. Мне не нужен за моей спиной мальчишка, который станет мужчиной в мечтах о мести за свою мать.