Текст книги "Кровь Зоны"

– Клин, – произнес Внутренность, – что случилось?

Вместо ответа изгой повел дулом винтовки в сторону. Он глядел в оптику, пытаясь обнаружить контролера, но не мог. Ему мешало пси-влияние существа, и сталкер почти ничего не видел.

Незнакомец стал быстро приближаться, а из святилища показалась стриженая, почти лысая голова. Клин почти ничего не видел, разум его был затуманен, но все же он понял, что голова эта принадлежит его давнему приятелю Скунсу. Очевидно, заслышав снаружи пальбу, постояльцы святилища решили узнать, в чем дело.

– Ушел, падла, – сказал незнакомец, забрасывая оружие на плечо.

Клин шатался как пьяный, но стоял на ногах. Разум его немного прояснился.

– Порядок, хлопцы?

– Да, – ответил изгой.

Он не раз сталкивался с пси-влиянием контролера на людей, поэтому отходил быстро. Да и заметить его мог бы намного раньше, если бы не отвлекался на попрошайку. Просто Клин не ожидал, что встретит контролера так близко к святилищу.

– Клинок! – воскликнул подошедший Скунс. – Прывет!

– Здарова. – Клин забросил ремень винтовки на плечо и повернулся к лежащему Внутренности. – Помоги мне, Скунс, поднять тело.

Бесчувственный Внутренность оказался неимоверно тяжел, поскольку был двух метров росту. Но для сильного Скунса это не стало помехой. Игра мышц на руках парня, заметная благодаря темной рваной майке, радовала глаз. Незнакомец внимательно огляделся вокруг.

– Вроде ушел.

– Похоже на то, – подтвердил Скунс. – Спугнул ты его.

– Пошли, пошли, Скунс, дождь скоро. Ты на небо глянь.

Вдруг, как будто в подтверждение его слов, вдалеке пророкотали раскаты грома. Медлить не стоило. И Скунс с Клином потащили бесчувственного Внутренность к святилищу, откуда выглянуло еще два человека. Незнакомец, внимательно озираясь по сторонам, пошел следом за ними.

* * *

Клин поставил на стол кружку Скунса, которую выпил до дна. Опершись на локти, сталкер произнес:

– Не хотел я появляться так.

Скунс не понял его и равнодушно оглядывал просторное помещение. Раскинув на спинке угловой скамьи руки, кидала спросил:

– Как именно?

– Да с этим попрошайкой на горбу.

Клин оглянулся через плечо и еле слышно шепнул:

– Я с идиотом.

Скунс не подал вида, что услышал важную информацию. Он даже не вздрогнул. Небрежно взял кружку и поднес ее ко рту, продолжая все так же лениво оглядывать окружающих.

– Понятно.

Убедившись, что кружка пустая, Скунс поставил ее обратно на стол.

Клину не пришлось объяснять, что он боится кражи в святилище, поскольку, во-первых, это было против правил, а во-вторых, он был изгоем. Это многое объясняло. Не каждый отваживался выходить в одиночку и без соответствующего снаряжения за хабаром туда, куда ходили изгои. Особенно в пустоши, где промышляли мародеры, обитали мутанты, а аномалии иногда позволяли продвигаться всего на несколько метров в час. Поэтому парням вроде Клина палец в рот не клади. Здесь стоял вопрос уже чисто коммерческий. Бесшумно появившийся сталкер мог сойти за постояльца, который уже не один день в святилище и хабара при нем не много. А его обветшалая одежонка по возвращении свидетельствовала бы о том, что ходка не увенчалась успехом. Это позволило бы скинуть цену на товары. Но появиться так, как появился в святилище Клин, считалось крайне невыгодным. Бодрый, с товарищем, да еще позаботившийся о том, чтобы шаман привел в себя Внутренность. Подобное говорило о том, что сталкер явился с богатой добычей. А это значило, что цены возрастут и хабар у Клина закончится быстро.

– Нэщастя – нормальный чувак, – произнес вдруг Скунс.

– Это я знаю.

– Ну от, – Скунс кивнул головой, – так что не переживай.

Несчастье – торговец, получивший прозвище за то, что заикался. Фан позволял ему вести торговлю в своем заведении. Несчастье действительно считали неплохим парнем. Клин знал его давно. Столько же, сколько и Скунса. Однако знал он также, что Несчастье и Скунс вместе провернули немало грязных договоров. В стенах этого святилища и за его пределами, поэтому полностью полагаться на обоих и на каждого в отдельности было нельзя.

В помещении играла тихая музыка. Две дудки-сопилки, струнный инструмент и барабан. Темно-серый прорезиненный плащ-пыльник сталкера выглядел старым. Рубаха под плащом завязывалась на шнурок у воротника, также на нем были широкий ремень, плотные брюки с волокнами ткани, кое-где торчащими наружу, и высокие сапоги на шнурках. Подобная одежда могла сослужить хорошую службу под открытым небом, но не в святилище. Клин оглянулся через плечо и осмотрел присутствующих людей. В теплом помещении изгой начал чувствовать духоту.

– Жарковато, – сказал он, снимая пыльник и глядя на Скунса, который сидел напротив него в одной лишь майке и легких длинных шортах.

Очевидно, имущество Скунс держал в одной из камер хранения, коими было в изобилии снабжено почти любое святилище.

Снаружи донеслись ужасные раскаты грома: на улице разыгрывалась непогода.

– Можешь выйти, освежиться, – улыбнулся Скунс.

Изгой тоже улыбнулся, оценив шутку. Судя по небу, дождь должен содержать примеси щелочи, и поэтому находиться сейчас снаружи означало по меньшей мере получить ожоги, а возможно, и умереть.

– Умно. – Клин бросил пыльник на скамью, благо за столом они сидели пока одни. – Что у них тут из еды поприличнее есть? Ты не в курсе?

– Крысы копченые неплохие. Ну и… голень кабана, но она чего-то вонючая. – Скунс состроил гримасу отвращения. – Только с чем-то крепким покатит.

Народу было немного, но кто знает – возможно, в скором будущем сюда набьется не один десяток людей, спасаясь от непогоды, поэтому Клин произнес:

– Подержи тогда мое место.

Скунс кивнул.

Изгой взял плащ-пыльник и оружие и двинулся в коридор, ведущий из общего зала. Здесь, насколько он помнил, должны были находиться камеры хранения, куда постояльцы складывали свои скромные пожитки. Негоже таскаться по святилищу со снаряжением, сразу же бросаясь в глаза посторонним. Однако тут присутствовал некий плюс: в пыльнике не так заметны его контейнеры с идотом. Решив все-таки немного уменьшить вес, чтобы отдохнуть, Клин разыскал свободную камеру. Сначала он положил туда плащ, который уже давно намеревался сменить. Прорезиненный пыльник сильно обветшал, не раз спасая сталкера от кислотного дождя, из-за чего прочность плаща нарушилась. Потом на пыльник аккуратно положил винтовку, снял с пояса чехлы, отцепил от нагрудных ремней подсумки. Перекинув лямку сумки через шею, он оглянулся. В коридоре никого не было. Тогда Клин быстро отстегнул четыре контейнера, сунул их в камеру и захлопнул дверцу. Камера находилась в верхнем ряду, как раз на уровне груди изгоя, поэтому ему удалось быстро провернуть эту нехитрую операцию. Если бы свободные камеры остались только в нижних рядах возле пола, сталкеру было бы намного труднее сделать все с такой молниеносной быстротой. Переведя дух, Клин защелкнул замок и, сунув ключ в карман штанов, снова направился в общий зал. Миновав его, он прошел на кухню, чтобы купить чего-нибудь поесть.

Проходя по общему залу, Клин заметил, что на его месте и вообще на всех свободных сидениях возле Скунса расположились люди. Появилось неприятное ощущение.

«Так вот кого Скунс так внимательно выглядывал все это время, – пронеслась у изгоя мысль, – он знает, что я вернулся с хабаром… Но мы в святилище!»

Не спеша пройдя по залу, Клин двинулся на кухню, откуда разило топленым жиром, паленой шерстью и еще чем-то. Подойдя к стойке, он наклонился.

– Эй! Есть кто?

Девушка в белой, но довольно грязной майке, потная и с жирными волосами, стянутыми сзади в хвост, подошла к нему. У нее были большие губы и блеклые глаза, ровный нос и естественный румянец на щеках. На правом плече – зеленая татуировка. В принципе, симпатичная девушка, но, видимо, не следившая за собой.

– Что есть из еды? – спросил Клин.

– Свежие сухари. Консервы: мясные и рыбные. Сухие пайки, те, что можно есть и не разогретыми. Концентрированная пища из рациона ученых. Из местного – крысы копченые, вареные голяшки, строганина, жареные кабаньи ребра, бульон и крылышки сокола-охотника…

Сказав все это, девушка выдохнула, вытирая руки грязным куском ткани.

– Голяшки – кабаньи? – спросил Клин.

– Угу.

– А строганина – это что? Я раньше не едал такого.

– По сути – тот же кабан, только мелко нарублен. – Девушка снова вздохнула.

– Ага. Ясно. Значит, давай тогда крыс и этой вашей строганины. И попить чего-нибудь. Что есть?

– Вода и водка. Кофе сильно подорожал.

– Пойдет, – согласился Клин. – Свари кофе.

Девушка через некоторое время принесла две миски на железном поцарапанном подносе и битую кружку с парующим питьем. От кружки шел приятный запах. Девушка тут же извлекла из-под стойки весы и контейнер:

– Будешь расплачиваться идиотом? – спросила она.

Клин кивнул:

– Черным.

– Пять грамм.

Изгой отстегнул один контейнер и вручил девушке. Глаза той блеснули, когда она посмотрела на принятую из рук сталкера емкость.

Аккуратно отмерив ровно пять грамм, она вернула идот Клину.

– Спасибо. – Изгой пристегнул контейнер на пояс и взял поднос в руки. – Если строганина мне придется по вкусу, я приду еще раз, – улыбнулся он уголками губ.

Девушка не рассчитывала на любезность и неожиданно даже, наверное, для себя улыбнулась в ответ. В ее глазах мелькнуло что-то вроде надежды. Клин поставил поднос обратно и в мгновение ока перепрыгнул через стойку, оказавшись лицом к лицу с девушкой. Он взял ее за предплечья. На миг в глазах девушки мелькнул испуг, но потом их затянула поволока.

– Не тут, – еле слышным шепотом произнесла она.

Клин придвинулся к ней и так же тихо прошептал в самое ухо:

– Где?

Девушка взяла его за руку и повлекла за собой вглубь кухни…

На грязной и жесткой лежанке оба наслаждались близостью друг друга: сталкер, не видевший людей долгое время из-за ходок в пустоши, и девушка, которая наверняка сталкивалась с подобным каждый день, но сейчас откровенно и полностью отдавала себя охватившему ее порыву.

* * *

Клин снова вошел в общий зал, едва не столкнувшись с двумя проводниками. Они шли купить еды или выпивки. Аккуратно пропустив их, он прошел к столу, за которым сидел Скунс и еще несколько человек.

– Я просил друга занять мне место. Можно?

– Все нормально, Клинок, падай, – уверенно сказал Скунс.

Изгой уселся в угол и, не обращая на присутствующих ни малейшего внимания, принялся за еду. Некоторое время за столом царила тишина, но она не была напряженной. Клин это почувствовал сразу.

– Ладно, Скунс, мы пока поразмышляем с ребятами, подойдем позже, – сказал наконец один из сидевших за столом, явно не желая общаться при постороннем.

– Давайте. Не прощаемся.

Незнакомцы встали и отошли в сторону.

– Кто это? – спросил Клин, вертя в руках копченого рата. – Я помешал?

– Да не, успокойся: им нужно время на размышление. Пусть подумают. – Скунс, имея такую вредную привычку, не спрашивая взял из миски одного рата и стал грызть.

При этом он как-то неприятно улыбнулся.

– Новое дело? – спросил догадавшийся Клин.

В ответ Скунс только кивнул, снова улыбнулся и стал опять осматривать зал.

Заунывный мотив музыкантов сменил более веселый. Несколько человек бросили в коробку, стоящую возле возвышения, где сидели музыканты, мелкие вещи. Очевидно, меновой товар, но не очень ценный. Это было по меньшей мере удивительно, поскольку музыканты встречались редко. Клин доел, отодвинул от себя поднос с мисками, намереваясь отнести его позже, и взял кружку с еще горячим кофе. Он отметил, что Фан – хозяин святилища – весьма неплохо позаботился о том, чтобы люди чувствовали себя здесь удобно. Помимо кухни, которая имелась далеко не в каждом святилище, здесь находились еще и музыканты. Какое-никакое, а все-таки развлечение для уставших людей. Каждый распоряжался временем по-своему. Кто-то появлялся в святилище, чтобы пополнить провиант, кто-то – чтобы найти шамана и подлечиться, кто-то – чтобы по-человечески отдохнуть и выспаться. Позже Клину предстояло двинуться на север в святилище Ласки, чтобы встретиться там с другом. Но сейчас, вернувшись из ходки, сталкер намеревался пробыть у Фана несколько дней и весьма обрадовался, что в святилище есть музыканты.

Такое решение было для изгоя не новым. Он всегда поступал именно так: шел за хабаром, возвращался и коротал время под защитой стен святилища или общинного дома в каком-нибудь лагере, восстанавливая силы и готовясь к следующей ходке. Многие позавидовали бы его способностям проникать в опасно загрязненные места и возвращаться с богатой добычей. Находясь на его месте, каждый наверняка попробовал бы найти применение своему богатству и попытаться покинуть Зону. Но Клин считал по-другому. Возможно, некоторые его знакомые и называли его мотом или лодырем, не желающим что-либо предпринять, однако мнение это было ошибочным. Просто изгою нравилось такое существование. Он любил наблюдать за течением жизни со стороны. Вот как сейчас: он сидел, держа в руках кружку, и наблюдал за контингентом святилища. Два сталкера тихо беседуют; тут же незнакомые молодчики, подходившие к Скунсу; четыре человека из «Свободы» в новеньких комбинезонах, два парня и две девушки, замызганные и грязные, явно навеселе, активно общаются между собой; мрачный наемник пьет из маленькой железной стопочки; рядом шаман в капюшоне… Конечно, в общем зале присутствовали не все обитатели святилища: некоторые отсыпались в отдельных комнатах на лежанках, кто-то обращался к местному ремонтнику, чтобы привести в порядок снаряжение, кто-то был на кухне… Жизнь шла своим чередом. Клин легко определял образ жизни каждого, поскольку наблюдательности ему было не занимать.

– Послушай, Скунс, что ты думаешь по поводу появления контролера около святилища? – Клин поглядел на товарища.

– Думаю, что это не очень хорошо, потому что слышал одну информацию, – отвечал Скунс, продолжая разглядывать присутствующих в святилище.

– И что же ты слышал?

– Говорят, вроде контролеры ищут более холодные места… Ты ж знаешь, что их два вида есть. – Скунс посмотрел на собеседника.

Клин кивнул.

– Одни любят тепло: я таких даже не видал никогда, а другие в холоде живут. После образования Северных пустошей контролеры ведь все туда мигрировали.

– Ну и?

– И вот говорят, вроде похолодание намечается. Там, где они сейчас живут, будет вообще невыносимо. Вот они и перебираются в более подходящие районы.

Информация не радовала. Раньше контролеров можно было встретить только на севере, теперь, судя по словам Скунса, они меняли среду обитания. И если это правда, то хорошего мало. Конечно, и раньше встречались контролеры-одиночки даже южнее, но тут доказательством стали разговоры людей, а особенно Скунса, который не болтал ерунду. К тому же контролер, повстречавшийся около святилища, был не первый, которого Клин видел за последние несколько дней. Во время ходки они с Братом наткнулись возле спонтанки на еще одного.

– А как думаешь ты? Стоит ждать похолодания? – спросил изгой.

– Миграция контролеров. Они ведь выбирают холодные места. – Скунс наклонился и понизил голос до еле слышного шепота.

– Ну.

– А появление контролера возле святилища Фана – это не единственный случай. Редко кто забредает далеко на север, но встречи с контролерами нечасты. Верно?

– Да.

– А вот теперь они участились. Отсюда и вывод. Ты только помалкивай пока. – Скунс снова свободно развалился на скамье и осмотрел присутствующих в святилище.

– И когда ожидается похолодание? – Клин поставил пустую кружку на стол.

Скунс пожал плечами:

– Кто его знает. В ближайшие месяцы… Может, годы… Известно одно: климат ухудшается и вскоре все, что находится здесь, будет занесено снегом. Клинок, ты помнишь снег?

Необычный вопрос. Внутри охраняемого периметра Зоны снег шел только в странном месте, называемом Северными пустошами. Клин попал в Зону давно. Мир за пределами зоны Отчуждения утратил первоначальное значение. Еда из представителей местной фауны казалась ему вполне нормальной. Многие новички, попавшие в Зону недавно, считали, что мясо мутантов есть нельзя. Ученые тоже поговаривали об этом. Но никто из них не голодал. Если бы хоть одному из них пришлось пережить то, что переживал в пустошах каждый второй сталкер, они бы так не говорили. А вредные токсины и радиация… О них позаботится идот.

– Да. Еще помню…

– А ты видел, какое небо серое в последнее время? И без дождей серое, а перед дождем вообще черное. Искатели не зря рвутся, чтобы захватить все месторождения идиота. Наверное, пытаются выбраться отсюда. Это мы тут остались, как мусор…

– Перестань рассказывать байки, – возмутился Клин.

– Клинок, когда ты приобретешь себе хороший ПДА? – спросил Скунс.

– По ПДА меня могут засечь, – ответил Клин, – я же хочу оставаться незаметным.

Помолчав, он добавил:

– Тенью.

– Тенью без ПДА.

Оба рассмеялись.

– Вот именно, – сказал Клин.

Скунс выглядел спокойным. Он с подковыркой произнес:

– Клинок, очнись, время движется, а ты все придерживаешься старых стереотипов. Ты со своим родом деятельности скоро совсем одичаешь. Появляешься в цивилизованном обществе раз в два месяца и пару дней сидишь в углу, в каком-нибудь захудалом месте, чтобы не бросаться в глаза. Потом снова один на пути к пустошам. Ты же не видишь ничего вокруг. Добро, что выжить можешь сам, и там, где другие не выживут, а то бы вообще походил на попрошайку…

– Не сравнивай меня с этими отбросами.

– А что? – Скунс сделал серьезное лицо. – Изгои ходят в плащах. Никто из вас курток не носит. А попрошайки – в плащах или пальто.

Сказано это было не со зла, и конфликт в данной ситуации не назревал, поскольку люди понимали, где находятся. Клин посмотрел на кидалу, потом оба рассмеялись.

– Верно подметил, – согласился изгой.

– Лишнего сболтнул.

Скунс придвинулся к Клину поближе.

– Послушай, Клинок, бросай свои поиски. Пошли со мной: у меня в этот раз кое-что намечается – полжизни бездельничать потом будем. И не здесь, а там – за пределами зоны Отчуждения. Но один я могу не справиться. А ты парень крепкий, можешь пригодиться.

– Очередная ватага бравых молодчиков, решивших покинуть Большую Землю для того, чтобы обрести свое место в этом мире? Скунс, я не мясник. Провести-то я могу до места, но разделываться ты будешь сам… Да и то – тебе в этом случае подойдет больше проводник.

– Хорошо, – вдруг спохватился Скунс, – тогда давай договоримся так: ты ведешь, я режу, а потом встретимся и разделим добычу. Идет?

– А где гарантия, что под шальную пулю ненароком не попаду я? – спросил Клин. – Там, куда ты водишь людей, обычно безлюдно и не то что святилища нет, но даже плохонького шамана не найдешь. Помощи ждать неоткуда, а ты парень веселый.

– Ты смотри, – засмеялся Скунс, – а ты мне идею подкинул: верно, завалить тебя было бы проще, чем делиться нажитым.

После этих слов они снова рассмеялись.

– Повеселил, – сказал Скунс. – Ну, а по поводу просвещения я тебе советую: почаще показывайся на людях, иначе отстанешь. Информация – жизнь.

– Когда мне понадобится твой совет, я скажу тебе об этом.

– Ты только не говори никому, что ты не веришь в то, что Зону можно покинуть, – еще улыбаясь, произнес Скунс, – а то потом впору будет искать «Монолит» да просить, чтобы никто над тобой не смеялся.

– Сначала я зашлю тебя туда, чтоб малость территорию очистил, – парировал Клин. – Ты у нас мастер по таким делам…

Новые обитатели святилища вызвали всеобщее удивление. Еще больше удивило всех то, что уже довольно долгое время снаружи бушевал ветер, лил ядовитый дождь и гремел страшный гром, а вошедшие все еще были живы.

Музыка оборвалась.

Два человека в круглых шлемах и защитных масках, полностью скрывавших лица, в панцирных комбинезонах с массивными наплечниками, налокотниками и наколенниками, в больших сапогах с высокой подошвой, с широкими ремнями, увешанными приборами, волоком втащили третьего. С них брызгало во все стороны, но, как поняли присутствующие в святилище, особого вреда разъедающая жидкость их комбинезонам не принесла.

Сидящие возле входа постарались отодвинуться в сторону, чтобы не получить ожоги каплями, летевшими с вошедших.

Следом за первой тройкой в святилище вошел одетый в такой же серо-желтый комбинезон человек, держа оружие наперевес. Лицо его скрывала защитная маска, но стало понятно, что он осматривает окружающих. Круглые стекла очков блеснули в тусклом свете.

Кто-то в помещении присвистнул.

– Весело, – негромко произнес Скунс.

Раненого искателя пронесли на середину зала и положили на пол, перевернув на спину. Человек с оружием небрежным движением снял маску, даже не боясь, что оставшиеся на ней капли дождя могут попасть на лицо, и твердым голосом спросил:

– Среди вас есть врач?

На него смотрела не одна пара глаз, однако все молчали. В святилище никогда не совершались какие-либо бесчинства, но тут ситуация казалась очень щекотливой. Люди, только что появившиеся в святилище, ненавидели присутствующих в нем всей душой. Искатели считали, что в Зоне очень много инфекции и любой контакт с кем-нибудь из обитателей означал чуть ли не самое худшее. Поэтому они никогда не расставались с крепкими комбинезонами, очень похожими на экзоскелеты. Они устраивали облавы на территориях пустошей на одиночек и охотников за идотом, и не один славный сталкер погиб по их вине. Немало их погибло и в спонтанках. Искатели никогда не помогали, если где-нибудь на задворках обитаемых мест их просили о помощи. Скорее бы помог алчный наемник, причем даром, нежели искатель. И хотя все знали, что иногда экипировку и оружие поставляет группировка «Искатель» и поэтому в какой-то степени большинство обязано им жизнью, теплых чувств к ним не испытывал никто. Группировка «Искатель» оставалась для всех загадкой за семью печатями. Иногда говорили, что они такие же, как монолитовцы. Однако разница все же была. Поставки оружия, концентрированной пищи, боеприпасов, приборов и прочих вещей, так необходимых каждому, действительно происходили благодаря искателям. Посредниками в этом деле становились хозяева святилищ. Но это не считали равнозначным обменом. Искатели предлагали оружие и различные приборы старых моделей. Такие, которые уже давно списали и не использовали. Взамен же за этот захудалый товар искатели брали идот. Вещество, необходимое для всех. Появление искателей в святилище – явление более невероятное, чем появление в святилище мародеров. Те все-таки заглядывали сюда время от времени.

Затянувшееся молчание прервал шаман, сидящий в углу. Он скрипнул скамьей, поднимаясь, и скинул капюшон:

– Что с ним?

Вместо ответа он услышал следующее:

– Вы врач?

– Искатель, ты или пользуйся услугами, или вали под дождь! – неожиданно громко произнес Скунс.

Мужчина с коротко стриженной седой бородой мгновенно перевел взгляд на говорившего, но промолчал. Он вложил оружие в крепеж за спиной и двинулся к лежащему на полу человеку. То же самое сделал и шаман, выходя из-за стола. Тут все заметили, что за снявшим маску искателем находился еще один. Гораздо мельче остальных, невысокого роста, почти незаметный за спиной крупного бородача.

Наклонившись к Клину, Скунс еле слышно произнес:

– Ты погляди, какая снаряга и оружие… Энерговинтовка, уж не знаю, на сколько мегаватт…

Клин удивился только лишь потому, что встретился с искателями не на охраняемой территории, а в святилище. Вещи, удивившие кидалу, сталкивавшегося с искателями намного реже, чем Клин, изгоя не заинтересовали. Однако виду он не подал, остался невозмутим и произнес:

– Угу. Думаю, такой панцирь и моя ВСК не пробьет, – он многозначительно посмотрел на собеседника, – а ведь я заряжаю ее только бронебойными патронами.

Вместо ответа Скунс лишь ухмыльнулся и стал глядеть, что будет дальше.

Искатели, которые внесли бесчувственное тело, теперь сняли маски и прицепили их на пояса. С пострадавшего тоже сняли маску, служившую одновременно для защиты лица, для защиты дыхательных путей, как респиратор, и для улучшения видимости при визуальных контактах, вроде прибора ночного видения или определителя цели. Шаман повозился возле тела, потом встал и обратился к бородачу:

– Мне нужно кое-что; я сейчас вернусь.

– С ним все в порядке? – спросил бородач.

– Еще неизвестно.

Шаман развернулся и пошел к коридору к камерам хранения. Искатели тем временем огляделись. В полумраке помещения они увидели, что свободных мест нет.

– Подходи к нам, – позвал вдруг Скунс.

Люди в серо-желтых комбинезонах повернулись и поглядели в его сторону, а кидала продолжил:

– Места у нас немного, но на вас хватит.

Бородач кивнул, выражая согласие. Одному из своих жестом велел остаться рядом с раненым. Сам с другим приблизился к столу, за которым сидели Скунс и Клин.

– Садитесь, – пригласил Скунс. – Только не заляпайте нас. Какой там дождь? Кислотный?

– Щелочь, – коротко ответил бородач.

– Ну, тогда вам фартануло, хотя… Думаю, ваши комбезы и не такое выдерживали. Верно?

Бородач промолчал.

Тем временем пятый член их группы неуверенно приблизился к столу. Клин посмотрел лишь одним глазом и понял, что это девушка. В области грудной клетки комбинезон был натянут значительно сильнее, чем у других. Да и подошла она плавной женской походкой. Даже грубоватый комбинезон не мог скрыть этого.

Обстановка в святилище снова стала обыденной. Вернулся шаман и стал суетиться возле лежавшего на полу искателя, музыканты снова завели музыку, возобновились разговоры, временами слышался негромкий смех. Подошедшая девушка сняла наконец маску, и Скунс с Клином смогли увидеть ее лицо. Странное, но красивое сочетание темных прямых волос с голубыми, близко посаженными, как будто косившими глазами. Тонкие влажные губы, нос, несколько великоватый, но гармонировавший с остальными чертами лица, и острый подбородок на фоне серо-желтого комбинезона производили сильное впечатление.

– Присаживайся, – сказал девушке бородач.

Ядовитая жидкость на их комбинезонах уже почти стекла, а может, ее смыло еще снаружи. Более чистые осадки всегда шли следом за ядовитыми, частично нейтрализуя вредные вещества. Скунс воспользовался этим, чтобы лишний раз уколоть вновь прибывших:

– Вы только не рамсите, а то за Фаном – местным торговцем – не заржавеет нажиться на вас.

При этих словах девушка слегка замешкалась, прежде чем сесть.

– Да ты не боись, – засмеялся Скунс. – Пока ты рядом со мной, все будет в порядке: Фан – свой человек.

Девушка села и посмотрела на Клина. Тот, в свою очередь, посмотрел на нее. Глаза их встретились. На мгновение изгой подумал, что тонет. Тонет на суше в этих бездонных голубых озерах, многообещающих и отталкивающих одновременно. В этих чужих глазах, которые его наверняка презирают и боятся, но в то же время ищут связи. Непонятной связи, не такой, к которой привык он, а другой, необъяснимой и поэтому еще более интересной и вожделенной.

Девушка опустила глаза. Клин шумно выдохнул и встал:

– Я схожу на кухню.

Он взял поднос и ушел из общего зала. В это же время шаман поднялся с колен и подошел к столу, за которым сидели искатели.

– Шансов у него нет.

Бородач вскочил и кинулся к раненому. За ним последовали остальные.

Комбинезон лежащего шаман попросил расстегнуть. Стало видно, что на груди запеклась кровь. Шаман тут же закрыл комбинезон:

– Похоже, сломаны ребра, плюс разбитая голова и… – тут он немного повернул тело и показал большую рваную дыру в комбинезоне, – ожоги от щелочи. Куда он влез? – Этот вопрос уже задавался конкретно бородачу.

– Он внезапно появился, – ответил бородач, – мы даже оружие не успели достать. Один удар громадной лапы – и он, – говоривший указал рукой на лежащего, – свалился как подкошенный… Кровосос. Большой… Я таких ранее не встречал. Высокий – метра три в высоту…

– Шансов у него нет, поэтому я могу предложить усыпить его, – произнес шаман. – Так будет легче. Потом я похороню его.

Услышав это, бородач весь подался вперед. Глаза его сверкнули, зубы скрипнули, но тут он почувствовал на плече сильную руку. Крепкая хватка ощущалась даже через прочный комбинезон.

– Спокойно, – Скунс стоял за спиной, – шаман дело говорит. А если вы затеете драку, то будете лежать тут все вместе рядком. В святилище не принято устраивать потасовки: это против правил. Запомни это хорошо. Может, тебе еще не единожды придется отметиться в этих местах.

Сказав это, он отпустил плечо искателя, уверенный в том, что инцидент исчерпан.

К ним подошел Клин.

– Слышь, Клинок, что я говорил: бедолагу свалил кровосос. А это значит, что я прав. Климат ухудшается.

«Вот как оно выходит, – подумал Клин, – пули их комбинезоны не берут, а вот кровосос смог повредить».

И повредил мутант не только комбинезон. Пули придумали люди, защитные комбинезоны искателей – тоже, а вот Зона все-таки победила. Или, может, это просто случайность?

Искатели еще некоторое время пребывали в замешательстве. Перспектива устроить здесь бой с минимальными шансами выйти на поверхность живыми им не улыбалась совсем. Да и выйти просто под дождь – решение далеко не лучшее.

– Пускай шаман делает то, что считает нужным, – сказал Скунс, – а мы с вами отправимся каждый в свой угол, чтобы переждать непогоду. – Его гостеприимство как ветром сдуло. – Эй! – Он повернулся к компании из двух парней и двух девушек, вероятнее всего, обычных бродяг. – Хотите присоединиться к нам? А ваш стол пусть освободится для этих. – Кидала пальцем указал на искателей.

Четверка не заставила просить себя дважды. Собрав со стола вещи и еду, они быстро перенесли все за стол, где сидели Клин и Скунс. Последний всегда был своим человеком в любой компании.

– Садитесь. – Скунс кивнул бородачу на освободившийся стол. – И впредь, хоть вы и издалека, соблюдайте наши правила. Пусть даже они для вас неприемлемы. И плевать мне на то, что третесь вы только с военными и торговцами.

Четверо искателей прошли за освободившийся стол, понурив головы, и затихли там. По их поведению было видно, что они скорбят по товарищу.

– Ну что? Давайте знакомиться, – улыбнулся Скунс новым людям за столом.

Клин несколько отстранился от компании и стал размышлять. Искатели, прибывшие в святилище… Впрочем, они пришли сюда наверняка только из-за дождя. Но что они делали в этой местности? Ах да! Тут же рядом начал повышаться уровень загрязнения и, скорее всего, образовывались новые залежи идота. Вот разведывательный отряд и изучал эту местность.

В этот момент Клин посмотрел на сидевшую за столом поникшую четверку и снова встретился взглядом с девушкой. Она не отвела глаз, а некоторое время смотрела прямо, все глубже затягивая в свои бездонные озера. Потом неожиданно отвела взгляд в сторону. Изгой посмотрел на Скунса. Тот уже веселился вовсю. Девчонки, которых он пригласил вместе с парнями, оказались развязными, поэтому приятель Клина наслаждался общением. Никто в святилище, казалось, не замечал людей в крепких комбинезонах, так неожиданно появившихся в святилище. Наемник вскоре вышел из зала. Скорее всего, пошел искать место для сна. Из коридора, ведущего в мастерскую, вышел тот тип, что не так давно своими выстрелами прогнал контролера и тем самым спас Клина и Внутренность. Он подошел к паре одиночек и сел с ними. Клин прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Он ужасно устал и теперь с наслаждением вытянул ноги. Сложив руки на груди, изгой решил немного расслабиться. На его состоянии сказывалась усталость. Он сильно вымотался во время последней ходки, когда вытаскивал Брата с изувеченными ногами.