Текст книги "СВЯЗАННЫЕ СНАМИ. ИНСИГНИИ"

– Интересно, а можно вообще выиграть? – он посмотрел исподлобья, с немного недоверчивым прищуром.

– Ну… – начал мяться парень. – Это же государственная лотерея…

Клим увидел сомнение в хитрых глазах продавца. Интересно наблюдать за тем, как юный предприниматель мнется, подбирая нелепые доводы, из которых лепились еще более забавные предложения.

– Извините…

– Да ничего, – Клим отодвинулся в сторону, чтобы дать посмотреть содержимое маленькой витрины человеку, случайно задевшего его плечом.

Держась за подбородок и прищурив глаза, незнакомец начал так же пристально рассматривать разложенные перед ним стопки разноцветных лотерейных билетов. Разница была лишь в цифрах, забитых в клеточки, как и положено в «Русском лото».

– Как думаете, выиграть реально? – тихонько спросил Клим, отвлекая тем самым незнакомца от сложного выбора.

Человек оторвался от витрины и, грустно улыбнувшись, посмотрел на Клима.

– Вы верите в чудеса, молодой человек?

Вопрос застал Клима врасплох.

– Даже не знаю…

– Ну, хорошо, – продолжал незнакомец, говоря негромко и как-то нарочито делая паузы. – А в то, что госпожа Фортуна существует. Или, например, произошла ошибка при печати. И сделали-таки выигрышный билет. Нечаянно! А? – он расхохотался.

– А что… – Клим пожал плечами. – Вполне возможно. Человеческий фактор никто не отменял. Как говорится, «раз в год и палка стреляет».

– То-то же! – незнакомец поправил шляпу, радостно кивнул и тут же демонстративно отвернулся от собеседника.

Он вновь склонился над веером билетов на витрине. Поводив указательным пальцем над ними, дотошный покупатель всё же определился с выбором и, вытащив сразу несколько, протянул продавцу деньги. Заготовленные наличные наверняка уже заждались в кармане, пока их азартный, верящий в чудеса хозяин соизволил их передать другому обладателю.

«Вероятность совсем никакая», – подумал Клим и отошел немного в сторону, чтобы проверить телефон и баланс банковской карты после сегодняшней прогулки и моновечеринки накануне в отеле. За которую, кстати, пришлось немало заплатить.

– …И вот этот еще, пожалуйста, – донесся голос незнакомца, всё еще выбиравшего билетики, но уже к другому подвиду игры из перечня Гослото.

Клим посмотрел на всё это с неким недоверием и сочувствием к азартным людям, мечтающим просто так получить большие деньги. Возможно, для кого-то это и была надежда и призрачный шанс, который он приобретал на последние деньги и ждал заветного выходного дня. Но, судя по незнакомцу, это не тот случай. В одном все похожи: любой обладатель лотерейного билета с нетерпением ждет розыгрыша.

Мысли перебила неожиданно промелькнувшая фраза:

«Не снимай оберег. Не снимай, иначе…»

Клим прислушался к голосу внутри своей головы – тот еще раз повторил то же самое. Пальцы судорожно зашарили по растянутому карману пальто – медальона там почему-то не оказалось. Клим осмотрел всё вокруг, но потерянной вещи не увидел.

Странный звук или даже стрекот вперемешку с нечеловеческим рычанием донесся до ушей. Клим тут же уловил неестественное движение Тени, вытягивающейся от него и достающей прямо до азартного незнакомца. Темнота медленно накрыла собой прилавок и перешла на продавца. Она исходила точно от Клима, но его ли Тень это была?.. Из-за полуосязаемой спины показались крылья. Неспешно расправляясь, они начали принимать более четкие очертания.

Клим шагнул в сторону незнакомца, растерянно осматриваясь в поисках помощи. Нутро подсказывало, что сейчас случится что-то неладное, но разум отказывался верить в то, что видят глаза. Судя по спокойствию прохожих и стоявших рядом людей, видел это только он. От юного продавца лотереи и назойливого покупателя, словно дым от горячей еды, исходили еле заметные, извилистые потоки. Витиеватые струйки дымкой тянулись к Тени, будто бы впитываясь в ее темное очертание.

Клим замер, наблюдая, как мужчина с билетиками в руках качаясь и охая начал пятиться от прилавка, наталкиваясь спиной на прохожих. Он сделал лишь несколько шагов, затем его глаза закатились, пошатнувшееся тело сначала нехотя склонилось, а затем бессильно рухнуло на землю.

Продавец лишь успел выкрикнуть:

– Помогите…

Схватившись за горло обеими руками, он больше не смог вымолвить ни слова. Глаза наполнились страхом, рот искривился в испуге.

Громкий и звонкий выкрик прокатился по улице, привлекая внимание прохожих. Лицо юнца замерло, словно вмиг парализованное. Тело слегка качнулось и в ту же секунду упало рядом с небольшой витриной, за которой он стоял.

Клим подбежал сначала к незнакомцу и проверил пульс. Мертв. На лбу проступили капельки пота, температура тела резко подскочила, руки затряслись, и в глазах поплыло. Он начал терять равновесие, успев подумать: «Сейчас упаду…»

Резкий и сильный удар головой об асфальт. Ладонь нащупала что-то круглое и пальцы автоматически сжали спасательный круг из металла в кулак. Яркие вспышки и клубы пара появились из ниоткуда. В белой дымке образовалась черная прорезь, словно кто-то, орудуя тупым ножом, распластал изображение на полотне экрана в кинотеатре. Климу даже показалось, что из вытягивающейся в человеческий рост черноты начал кто-то выходить. Глаза медленно закрылись, напоследок он лишь мельком заметил обувь подбежавших на помощь прохожих. Дальше – темнота.

– Эх, если бы маги Римдара знали, что когда ворожили над амулетами-оберегами, создали нечто большее, чем просто защиту от сил тьмы, нечто более хитрое и сильное… Они и думать не могли, что если зло уже есть внутри человека на момент, когда он надевает амулет, то оберег служит непробиваемым барьером и начинает выполнять функцию замка, не позволяющего тьме покинуть своего переносчика. Зло внутри человека, надевшего амулет, не только не сможет выбраться наружу, но и будет постоянно слабеть, с критической скоростью теряя силу. И всё это от непонятной и ничем не приметной безделушки. Великие маги и их немногочисленное войско, созданное для борьбы с темными силами, рассмотрели и применили на практике лишь одну сторону медали…

– Кто ты?

Девушка слегка раздвинула губы в улыбке. Ее печальные глаза смотрели куда-то вдаль. До Клима начало доходить: она вроде как говорит о нём, но его не видит. И говорит словно не с ним, а просто рассуждает вслух.

Громкий щелчок пальцами – вновь темнота.

Клим осмотрелся по сторонам. Он стоял в темном помещении, стены которого выложены из бревен. Судя по всему, это некая хижина. Пространство напенено гарью от самодельной печи, до носа донесся неприятный запах перегара.

… – Чертова макулатура! Бесполезное старье!..

Размахивая руками, незнакомец в охотничьей жилетке цвета хаки и клетчатой рубашке снял грубо связанную шапку и швырнул ее об стену. Затем схватился за голову и крепко зажмурил глаза.

– Я не хочу с тобой говорить, слышишь…

Клим осмотрелся еще раз. В комнате никого. Никого, кроме странной Тени, исходящей от этого незнакомца.

Снова щелчок – и перед глазами повисла непроглядная черная гладь.

* * *

«Тебе не нужно думать о других, Клим… Жизнь – это миг, так насладись им сполна. Любуйся необузданным и не повторяющимся, восходами и закатами… Получай ответы на волнующие тебя вопросы. Просто будь!»

Картинка медленно начала проявляться. Странная пустошь с жухлой низкой травой и серое небо, накрывающее и без того бесцветное скудное покрывало земли. Ветер, раздувающий полы потасканного пальто. Лицо было словно сковано, как и всё остальное тело, волосы поднялись дыбом от холода и всё того же пронизывающего ветра.

«Как же надоел этот ветер… Что за чертовщина происходит?» — Клим начинал паниковать.

– Я слышу тебя, проводник, – голос чуть надменно, с легкими нотками ехидства и превосходства, раздавался эхом откуда-то из-за спины. – Или, может быть, мне называть тебя, как у вас принято, – Инсигния?

«Кто же это чудовище?» – Клим уже смекнул, что тело ему не подвластно, а вот мыслями своими он пока что управлял лично.

«Всему свое время, Клим… И давай не переходить на личности».

«Оставь меня в покое», — эта мысль выглядела чем-то вроде попрошайничества, нежели приказом.

«Ты понятия не имеешь, что тебе предстоит увидеть. Ты сам выбрал свой путь, и он привел тебя туда, куда привел. И… будь добр, выкинь эту старую безделушку».

Медальон в сжатой ладони несколько раз моргнул.

«Эти смерти вокруг… – Клим задумался над тем, как задать вопрос правильнее. – Это из-за меня?»

«Любите вы всё на себя взваливать…» – пространство заполнил раскатистый смех, напоминающий гоготание птиц.

Клим попытался пошевелить рукой. Ему очень хотелось повернуться к тому, с кем он говорил. Начало казаться, что ему удастся это сделать, если приложить еще немного усилий. Он рывком обернулся…

– Да чтоб тебя, п-парень! – раздался громкий голос вздрогнувшего от неожиданности полицейского.

Клим ощутил под собой твердый холодный пол, на который он только что упал с нар. В голове гудело, тело, неуклюже двигаясь, отказывалось выполнять приказы мозга.

– Итак… – раздался хриплый баритон. – Два трупа, и рядом лежали вы. Вот что мы увидели, когда прибыли. Странно, не находите?

Клим постарался открыть глаза. Хоть уши и слышали последние слова короткой речи, ссохшиеся губы не были еще готовы вступать в диалог. Он перевернулся на спину и приоткрыл глаза. Потемневший от времени потолок с облупившейся шпаклевкой хмуро и неприветливо смотрел на задержанного.

– На-ка вот, попей! – добродушно произнес полицейский и просунул меж прутьев решетки маленькую пластиковую бутылку. – Жив там хоть? – начал переживать он, видя, что Клим не шевелится.

– Угу…

Клим ощутил боль в ладони. Он настолько сильно сжимал амулет, что полицейские, наверное, решили не вынимать его, а может, и не увидели вовсе. Побледневшие пальцы нехотя разжались.

«Так-то лучше», – Клим громко выдохнул через нос и привстал, упершись локтями в пол.

Он постарался разглядеть того, кто с ним говорил. Это был невысокий, коренастый мужчина в форме, явно за сорок. Судя по доброжелательному лицу, личной неприязни к задержанному он не испытывал.

– Ладно, пойду порешаю вопросы с оформлением и всей этой бюрократической волокитой, а когда вернусь – поговорим, – в этот раз голос мужчины показался более строгим и требовательным.

Клим перевернулся на бок, а затем, хватаясь дрожащими пальцами свободной руки за нары, неуклюже приподнялся.

– Так… – он осматривался, пытаясь вспомнить последние моменты перед тем, как потерял сознание.

– …Да хоть Папа Римский! – откуда-то из коридора раздался громкий выкрик уже знакомого полицейского. – Это мой участок, и я лично разберусь.

Судя по тому, что собеседника не было слышно, разговор шел по телефону. Полицейскому явно не нравилось то, что он слышал. Климу подумалось, что это и не просто рядовой полицейский. Но должности человека, который так великодушно дал ему воды, он узнать не успел.

– Так точно… – ответил кому-то тот по телефону уже более покорно.

В металлическую дверь, находившуюся в конце длинного коридора, кто-то громко постучал. Спустя пару мгновений лязгнул засов, скрипнули петли тяжелых массивных решеток, а затем и самих дверей. Клим уже стоял у решетки, всматриваясь в темноту. Мерцание тусклых ламп не давало возможности разглядеть находящееся там, в темноте. Он уперся висками между прохладных прутьев решетки и решил еще попить воды, как вдруг его глаза сумели разглядеть шагающую фигуру знакомого человека.

– Соскучился, фотограф? – раздался бодрый голос Феникса.

Он уверенно подошел почти вплотную к Климу и осмотрел его с ног до головы. То ли от радости, то ли от неожиданности, но Клим не сразу смог ответить улыбающемуся знакомому. Наемник еще раз осмотрел парня, но на этот раз с прищуром, словно подозревая неладное: мол, не сильно ли ты стукнулся головой накануне?

– Вроде цел, – всё же собравшись, пробубнил Клим.

– Это хорошо, – раздался незнакомый голос, и из-за спины военного вальяжно вышел мужчина.

Незнакомец низенького роста и преклонного возраста опирался на трость. В Клима он своим пристальным и уверенным взглядом вцепился как пиявка. Чуть тонированные очки делали его глаза еще загадочнее и серьезнее. Не до конца поседевшие волосы всё-таки не скрывали полностью появившуюся залысину, но это ничуть не портило внешнего вида незнакомца. Солидность и изысканный, своеобразный вкус в одежде, скорее всего, сшитой на заказ хорошими портными, бросались в глаза. Спустя пару мгновений, до Клима донесся резкий аромат парфюма с легким, но различимым запахом сигар. Наверняка отличный и дорогой парфюм, да и сигары, скорее всего, отборного качества.

– Ну привет, Клим, – заговорил представительный посетитель. – Сейчас… – он кивнул полицейскому, стоявшему позади, давая понять, что двери камеры нужно открыть.

Тот, нехотя, протянул связку ключей Фениксу и отошел в сторону. Хмуря брови и недовольно бубня что-то себе под нос, он всем своим видом показывал, что происходящее его в корне не устраивает.

– Выходи, шалопай, – Феникс по-дружески похлопал Клима по плечу.

Задержанный неуверенно вышел из камеры. Мысли в голове разбегались подобно тараканам на старой заброшенной кухне, когда в ней неожиданно включился свет.

– Оберег на тебе? – спросил Феникс, явно чего-то опасаясь и нервно гладя себя по запястью.

Клим повернул руку ладонью к верху и разжал пальцы.

– Ну и славно, – Феникс сомкнул обратно его бледные пальцы своими ручищами и отошел в сторону.

– Твоё? – в ответ импозантный старик так же протянул разжатую ладонь, на которой лежала карта памяти.

– Наверное… – неуверенный ответ не означал, что Клим не узнал эту вещь.

– А я вот точно знаю, что твое… В вещах Давида нашли.

В воздухе повисла немая пауза.

– Давида? – Клим дернулся и уставился на Феникса.

Военный молча переминался с ноги на ногу, отводя взгляд в сторону. По его лицу стало сразу понятно, что произошло что-то нехорошее.

– Да, Дави-ида, – грустно протянул незнакомец. – Жаль парня, перспективный был…

Клима словно ударило током. Ладони покрылись потом, а губы замерли, не желая спрашивать и так очевидное.

– Его больше нет? – постановка вопроса показалась Климу странной, но он никак не мог заставить себя применить слово «смерть» в одном контексте со словом «друг».

– К сожалению… – тихо буркнул Феникс, глядя на кивающего старика.

Вновь повисла пауза.

– Всё не так-то просто, Клим, – Феникс понимающе посмотрел прямо в глаза Климу. – Мы с Михаилом Васильевичем нашли тебя, чтобы предоставить помощь.

– Корыстные цели тоже есть, – вставил свое слово старик.

Клим взглянул на Феникса, затем, опустив подбородок, исподлобья, даже с ненавистью, взглянул на Михаила Васильевича.

Старик словно уловил не произнесенный вслух вопрос – понимающе кивнул и сказал:

– Мы не знали, что именно вы найдете в тех горах. Феникс был проинформирован больше остальных и должен был оградить вас от подобных происшествий. Никто не предполагал, что ситуация сложится именно так.

– Не предполагал!? – выкрикнул Клим. – Не пред-по-ла-гал?!

Спокойный и понимающий взгляд Михаила Васильевича буравил молодого человека. Было видно, что он анализирует ситуацию и эмоции, аккуратно подбирая слова. Самообладанию и спокойствию такого собеседника, учитывая ситуацию, можно было лишь позавидовать.

– Да, не предполагал, – повторил старик. – Так же мы не думали, что вы, Клим, устроите индивидуальные прогулки и самоуправство во время изучения пещеры.

Клим виновато опустил голову. Он понимал, к чему клонит продуманный собеседник.

– Я не говорю, что виноваты вы, но скажу точно – причина кроется именно в вас. Надень вот это, – он протянул Климу широкий кожаный браслет.

– Зачем он мне?

– Объясню, но не здесь. Поверь, так будет лучше, – Михаил Васильевич показал свою руку, на которой был точно такой же аксессуар.

Клим неохотно взял браслет и, отрегулировав длину с помощью металлических кнопок, застегнул его на запястье. Широкий темно-коричневый браслет, вроде бы ничем не увенчанный – но это лишь на первый взгляд. Рассматривать прямо сейчас Клим не стал, но внутри браслета он мельком увидел какие-то надписи.

– Столько тайн и смертей за последние дни… – тихо проговорил Клим, украдкой поглядывая на браслет.

Неожиданно для себя он почувствовал, что на данный момент, чтобы не показать еще большую слабость, ему приходится сдерживать слезы.

Феникс, дабы не вмешиваться в разгоревшийся диалог, но всё же привлечь внимание, демонстративно покашлял. Клим и Михаил Васильевич тут же отреагировали.

– И я о том же, друг мой… Не то место для обсуждения подобных тем, – старик презрительно кинул взгляд на стоявшего в конце коридора полицейского, давая тем самым понять, что они уходят.

Не скрывая своего любопытства, тот удивленно внимал каждому слову и жесту разыгравшейся сцены. Загадочные смерти людей на Арбате и странные освободители задержанного – темы, явно вызывавшие интерес и опасения у рядового служащего.

– Меня отпускают? – тихо спросил Клим.

– Да. Под мою ответственность, – деловито ответил старик.

– Поехали с нами… Обсудим всё, так сказать, в неформальной обстановке.

Клим недоверчиво хмыкнул, но выбирать не приходилось: либо остаешься за решеткой, либо идешь с Фениксом и его импозантным работодателем.

Пока они продвигались по коридору, Феникс строго-настрого запретил Климу говорить с посторонними людьми и снимать браслет. Военный явно не шутил и всем своим видом показывал, что отходить от него не стоит. Выйдя на улицу, Клим с наслаждением вдохнул ноябрьского воздуха и щурясь взглянул на хмурое небо, которое хоть и выглядело нерадостным, но всё же переливалось всеми оттенками синего, что не могло не радовать. В памяти всплыло старое фото, на котором они с Давидом сидели на лавочке во дворе университета. Обида за друга и резко нахлынувшая тоска колола глаза изнутри, заставляя крепко зажмуриться, чтобы сдержать появляющиеся слезы. Злость и беспомощность переплетались в невидимый канат и сдавливали шею, в горле образовался ком.

«Я постараюсь выяснить, что случилось… и уж тогда…» – Клим потряс головой и громко выдохнул через нос.

Они, не спеша, дошли до стоянки, к представительному внедорожнику фирмы «Мерседес». Клим всегда был равнодушен к машинам, которые никогда не сможет себе купить, но не мог не заметить, что этот автомобиль выглядит очень элегантно и стильно. Почему бы не оценить то, на чём тебе позволят прокатиться по столице, пусть, даже, и не за рулем. Мысленно Клим улыбнулся.

– Талантливые инженеры и дизайнеры находятся в постоянном творческом процессе, создавая новое, восхищая нас и, в очередной, раз доказывая всему миру, что границ для совершенства точно нет.

Михаил Васильевич смотрел куда-то вдаль и словно разговаривал сам с собой. Но Клим понимал, что эти умозаключения адресованы ему.

– Поехали… Покажу вам мой дом и, заодно, пообедаем, – заботливый старик посмотрел на часы и запрыгнул в машину.

Феникс уселся на место водителя, кивая Климу на заднее сидение. Мотор послушно зарычал, и машина тронулась в сторону дома загадочного Михаила Васильевича.

Глава 5. Истина

Часто в жизни возникают обстоятельства, в которых все равны. Именно такие мысли посещали голову Клима из-за пробок на московских дорогах. Это одновременно и утомляло, и не могло не радовать. Радостно было знать, что водитель стоявшего рядом навороченного джипа не сможет купить себе отдельную полосу дороги, ускоренный сигнал светофора или оплатить телепортацию. Последнее ещё и потому, что не изобрели таких технологий ну, или, как минимум, всезнающие правители не предавали эту тему огласке.

Ехали около двух часов, по пути особо не разговаривая. Каждый был занят своим делом: Иван рулил; Михаил Васильевич с кем-то долго говорил по телефону, стараясь делать это как можно тише; Клим смотрел в окно и анализировал ситуацию, проматывая в голове события недавних дней. Снова вспомнил о Давиде. До поездки в горы они не были близки. И даже казалось, что нить общения, а уж тем более дружба, давным-давно потеряны. Было спокойно и привычно знать, что у старого приятеля всё в порядке и он просто живет в другом городе. Сейчас же на душе было бесконечно паршиво и тяжело.

«Не стало друга…» – подумал Клим, вызывая в памяти образ Давида, который тут же, без спросу, потеснили лица Арса, врача Александра, а потом и Кабана, и продавца лотерейных билетов, и азартного покупателя рядом.

– Уйдите прочь из моей головы… – прошептал Клим, прикрывая ладонями и без того закрытые глаза.

– Как ты, Клим? – раздался голос Феникса. – Уже, считай, приехали.

Клим высунулся из-за водительского сидения, посмотрел в лобовое стекло и уткнулся взглядом в массивный кирпичный забор, украшенный круглыми матовыми фонарями. Монолитные стены расходились ровными линиями далеко направо и налево от высоких кованых ворот, прятавших большой двухэтажный дом. Изюминка была в территории за домом, окруженной живописным лесом. И, хотя листвы на деревьях почти не осталось, выглядело всё гармонично и величественно.

Машина медленно въехала в автоматически открывшиеся ворота и, обогнув внушительный каменный фонтан со статуей девушки с кувшином в руках, остановилась у парадного входа. Двери тут же открылись, и на улицу вышел человек, напоминающий типичного дворецкого из старых аристократических историй и книг. Сначала он услужливо открыл дверь Михаилу Васильевичу, а затем, убедившись, что всё в порядке, принялся доставать какие-то вещи и сумки из багажника. Краем глаза Клим разглядел на руке дворецкого точно такой же браслет, только из черной кожи.

– Заходи, не стесняйся, – Михаил Васильевич жестом пригласил застенчивого гостя в дом.

Клим кивнул и последовал за уже входящим Фениксом точно так же, как недавно последовал за ним в горы, а затем в эту проклятую пещеру. Вошел внутрь и замер. Дух захватывало от мастерски продуманного освещения и изящного убранства просторного и в то же время заставленного разными предметами холла. Климу вспомнились слова Давида о том, что в узких кругах этого человека называют Коллекционер. Само по себе, слово универсальное и может быть применено ко многим, но в России людей, владеющих подобными вещами, практически не сыскать, а может, и не сыскать вовсе.

– Знаю, знаю… – в дом вошел улыбающийся Михаил Васильевич. – Жена – царствие ей небесное – называла меня Плюшкин… Но я такой, какой есть. Хм… Эти вещи – часть моей жизни, и они не дают мне окончательно состариться и, опустив руки, обреченно ждать своего часа. Напоминают былые времена и поднимают настроение.

– Очень много всего, – заключил Клим, разглядывая лепнину на потолке, освещаемую изящными коваными люстрами.

– О! Ты не представляешь, сколько времени мой домоуправ – так я его называю – тратит на содержание всего этого в достойном виде. Пройдем туда, – хозяин дома указал на очередные двери.

Клим, озираясь по сторонам, неспешно зашагал следом.

Как и предполагалось, двери вели в кабинет невероятных размеров, чей интерьер практически не отличался от просторного холла. Старинные стильные вещи и мебель делали его одновременно богатым и загадочным. Одна из мебельных реликвий – комод – выглядела дореволюционной, на пианино стояли канделябры. Но на стене, прямо напротив письменного стола, висел совершенно неуместный в таком интерьере телевизор, которого лет этак сто назад еще не существовало. Что ж, времена диктуют свои правила и навязывают новое, а хозяин дома явно продвинутый и разносторонне развитый человек.

В конце кабинета уютно потрескивал небольшой, выложенный из кирпича камин, над которым величаво возвышались щит и меч. Клим подумал, что, учитывая финансы и связи Коллекционера, это оружие могло когда-то принадлежать самому королю Артуру или как минимум одному из его компаньонов, восседавших с ним за круглым столом. На комфортном расстоянии от камина расположились три объемных кожаных кресла с круглыми столиками на тонких высоких ножках. Пахло едой. Пряный аромат приправ и мясного блюда заставил Клима сглотнуть слюну – желудок предательски проскулил.

– Позвольте, – услужливый домоуправ взял у Клима верхнюю одежду и, неспешно откланявшись, вышел из кабинета.

На маленькие столики у кресел суетливая женщина в фартуке и своеобразном головном уборе, похожем на поварской, поставила тарелки с едой и положила столовые приборы. На низеньком, коренастом столике у камина уже настаивался заварник с чаем рубинового цвета, скорее всего ягодного.

– Спасибо, – поблагодарил женщину Михаил Васильевич. – Не стесняйся, Клим, присаживайся.

Феникс вел себя более раскованно, но всё же сдержанно и вежливо. Пока Клим, еще раз окинув взглядом кабинет, робко присел, военный уже уплетал принесенную еду за обе щеки.

Михаил Васильевич терпеливо подождал, когда его работница покинет кабинет, затем встал и налил себе и гостям чая.

– Позже поужинаю, а вот чай, чай – это личное, – улыбнулся он и свободной рукой подбросил полено в камин. – А ты давай ешь, – и кивнул на тарелки, давая понять, что это должно быть очень вкусно и отказываться не стоит.

Клим с жадностью накинулся на угощение. Набив полный рот, он вопросительно посмотрел на всё еще стоявшего у камина Михаила Васильевича. Тот верно понял намек и не стал тянуть время:

– Ты хоть догадываешься, что с тобой происходит?

Клим перестал жевать и украдкой покосился на Феникса. Военный устроился в кресле поудобнее, но оставлять тарелку с едой не спешил.

Не дождавшись помощи, Клим наконец проглотил кусок и буркнул:

– Нет.

– Понятно…

Климу тут же показалось, что он вызвал недоверие таким коротким и неполным ответом, и он поторопился спросить:

– Думаете, эти сны и ситуации вокруг… – но не договорил и замолчал.

В глубине души ему было ясно, что творится неладное, но как рассказать о своих ощущениях и догадках – вот вопрос. Признать то, чего быть не может, – это же полный бред. Смена настроения и навязчивое желание наслаждаться жизнью захлестывали его, словно волны. Будто бы дурман, возникший из ниоткуда, окутывал мысли и сковывал совесть, заставляя быть более эгоистичным и надменным. Всё это было чуждым Климу, и он прилагал максимум усилий, чтобы не поддаться темноте.

– Тогда позволь рассказать, что нам известно. Введем тебя в курс дела, насколько сможем.

– Хорошо, – неуверенно ответил Клим.

– Только выключи, пожалуйста, свой скептицизм и пойми – это не шутки, – тон Михаила Васильевича сменился с добродушного на серьезный, а в глазах появилась строгость.

Клим послушно закивал.

– Сразу скажу: ты не первый, кто столкнулся с подобным… Но для тебя плохо то, что обычно Инсигнии погибают или исчезают. Известные нам случаи заканчивались именно так.

– Инсигнии? – Клим вопросительно посмотрел на старика.

Он вспомнил, как тот странный голос во сне обращался к нему так же: «Инсигния», и по спине пробежал холодок.

– Да. Инсигнии… Так сказать, связные, те, кто обладают неким признаком или даром, а возможно, просто выполняют определенную роль… Вот только для кого или чего? Вопросов много даже у тех, кто в курсе дела. Проще говоря, это человек, соприкоснувшийся с чем-то нереальным, иным, сверхнеестественным… из-за чего получивший способность или что-то еще… – Коллекционер задумчиво поджал губы, выдержал небольшую паузу и сделал маленький глоток горячего чая. – Очень многое могу рассказать, но в основном, исходя из догадок и лишь частично подтвержденных данных. Судя по фото сосуда, который ты нашел и, как мы понимаем, открыл, удалось определить, что заключенная туда энергия была отрицательной, – Михаил Васильевич укоризненно посмотрел на Клима. – Нам не всё известно… Но мы знаем почти наверняка, что там было сокрыто некое существо. Если верить имеющимся данным, то, дабы полноценно и во всей мощи заявиться в наш мир, этому созданию нужно несметное количество силы. Очень интересно, откуда он ее берет. Как правило, проводнику, то есть в данном случае тебе, об этом не сообщается. Хитрость, переплетенная с правилами, которые были созданы в начале начал, еще когда только произошло появление света и тьмы, – это если верить легендам. Нужно понять, чем именно питается эта сущность и как ее искоренить.

– Насколько нам известно, любой человек, находящийся рядом с Инсигнией, долго не живет. Наверняка, такие ситуации поначалу маскируются под несчастные случаи или преднамеренные действия самим погибшим, но это до тех пор, пока не накопится столько силы, чтобы начать наглеть – вести игру уже в открытую, – пояснил Феникс. – Жаль Александра и Кабана… Теперь-то я понимаю, что случилось на самом деле.

Клим понимающе кивнул, но его согласие и безмятежное выражение лица были лишь защитной реакцией, маской, дабы не показать собеседникам настоящую панику, которая, подобно самому экстремальному аттракциону, уже вовсю набирала скорость.

– А что, в итоге будет со мной… с носителем? – он поставил тарелку на столик и серьезно посмотрел на Михаила Васильевича.

Голод пропал сам собой, и о еде уже совсем не думалось. Из услышанного Клим понял одно: по его вине произошло шесть смертей, и это только начало.

– Не знаю, но ты наверняка получил неуязвимость. Это нужно, чтобы твоему здоровью и жизни ничто не угрожало. Ты не должен погибнуть, ведь ты и есть врата для этого создания. Освободитель и проводник в одном лице. Ну надо же… – Михаил Васильевич еле заметно улыбнулся, но глаза его остались грустными. – Ты под защитой древних сил, наложенных лично тем, кому твоя жизнь пока что интересна.

Клим зажмурился и помотал головой. Информации было слишком много для такого краткого разговора. Усвоить ее сразу было сложно еще и потому, что звучало всё как вымысел или нелепая постановка из фантастики, которую с ним решили разыграть ненормальный богатей и твердолобый военный во время званого чаепития. А что, веселья ради.

– Чтобы эти темные силы не достали до нас, мы носим браслеты, – Михаил Васильевич показал на руку Клима. – Именно такой набор символов может сдержать это зло: перекрывает ему доступ ну, или, как минимум, ограничивает. Экспериментов особо не проводили, если честно, – всё в теории.

Несуеверный атеист Феникс закатал рукав и показал татуировку. Те же символы и иероглифы были выбиты черными витиеватыми узорами на запястье, огибая руку. Только вот что было странно: в данный момент они переливались еле заметным бледно-синим свечением, а местами края букв сияли чистым белым. Феникс недоуменно осмотрел руку и перевел взгляд на Михаила Васильевича. Тот растерянно пожал плечами и внимательно посмотрел на свой браслет – витиеватые узоры тоже еле заметно, но подсвечивались. Коллекционер натянул на браслет рукав кардигана, чтобы не отвлекаться на него. И ответил на немой вопрос военного: