Текст книги "Исправители судеб"

Глава 6.
Рухнувшие устои

Он стоял, щурясь. Пытался прикрыть глаза рукой, но от ужаса и растерянности никак не мог сообразить и сомкнуть пальцы. А растопыренные – они ни в малейшей степени не спасали его от света, наполняющего комнату.

Свет этот был необычным, отдалённо напоминающим пламя, только этот был почти белым и жара от него не исходило. Гул и странное потрескивание разносились по всему пространству комнаты.

Звук напоминал помехи старого проигрывателя пластинок, только был громче в несколько раз. И кроме этих звуков не было слышно больше ничего. Ни-че-го.

В какой-то момент он даже подумал, что крики матери и голос отца ему почудились. Но леденящий холод, разрастающийся в его груди, свидетельствовал о том, что всё было взаправду. Но что – всё, он не понимал. Он пытался шевельнуться, двинуться, но ноги словно вросли в пол. И только мелкая дрожь сотрясала его тело.

Потом снова что-то переменилось. И, прорываясь сквозь потрескивания, до него донёсся голос матери:

– Беги, Эон. Беги, мальчик мой!

Но бежать не было сил. Часто дыша, он, наоборот, внезапно сделал несколько шагов вглубь комнаты. Посмотрел вверх. Листки бумаги, деревянные рамки с фото за разбитыми стёклами и прочие небольшие предметы кружили хороводы в метре над его головой. Он посмотрел перед собой, нахмурился и сделал ещё шаг.

– Беги! – теперь голос отца эхом пронёсся по лаборатории и улетучился в никуда.

Эон вздрогнул, но остался стоять на месте. Медленно покачиваясь из стороны в сторону и опускаясь, перед ним появился исписанный синими строчками лист. Неровный край говорил о том, что он вырван из…

Мальчик сосредоточился на строчках и начал их читать. В этот момент они были выделены своеобразным свечением, обрамляющим собой буквы. Слова, а затем фразы, сливающиеся в предложения, как будто оторвались от шершавой поверхности плотной бумаги и приблизились к нему сами. Бесшумно шевеля губами, Эон прочитал: «Есть возможность расслоить полотно реальности и получить доступ…».

Лист вспыхнул ярким голубым пламенем. Эон на миг зажмурился, а когда открыл глаза, вокруг него была тишина, укутанная во тьму. Помещение подсвечивалось лишь маленьким треугольным окошком, расположенным под самым потолком – больше источников света не было. Странный треск и гул, напоминающий ветер, тоже исчезли. Картинка перед глазами задрожала.

– Нет, нет… – шагнув, мальчик выставил руки вперёд, словно пытаясь ухватиться за воздух… – Куда вы? Куда и почему?..

По щекам потекли слёзы. Он ощутил стыд за свою слабость, но, в то же время, жалел самого себя. Обида заменила собой тот страх, который недавно сковывал его ноги и сознание.

Резкая встряска тела. Казалось, невидимые руки взяли его за плечи и тряхнули, что есть силы. Снова встряска. Ноги оторвались от пола, тело перевернуло так, что между расстёгнутых сандалий теперь он видел потолок. Закрыв глаза и вжав голову в плечи, Эон приготовился к приземлению на твёрдый холодный пол. Тело снова дёрнулось, как будто его свело судорогой. Глаза широко раскрылись и в них ударил дневной свет.

– Мистер Лэнхри, Эон, Эо-он! – кричала Ясмина, пытаясь разбудить постояльца.

Эон схватил её за руку и прижал к своей груди. Цыганка ощутила сумасшедшие удары сердца.

– Вы в порядке? – она склонилась к нему и посмотрела в широко открытые глаза. – Приснился плохой сон?

Эон молча уставился в потолок.

Несмотря на кошмарное пробуждение, он был рад выспаться как следует, лёжа в уютной кровати. Три дня в лагере Костана вымотали его как морально, так и физически.

Ясмина терпеливо ждала ответа.

– Сон… И знаете, – тихо произнёс он, – сон этот – моё проклятие и, в то же время, последнее воспоминание о родителях, – он медленно разжал пальцы, отпустив её руку. – Самое обидное то, что я никак не могу вспомнить деталей, досмотреть его до конца, понять произошедшее. Столько усилий и борьбы с подсознанием…

Эон замолчал. Лежал, всё также уставившись в потолок отсутствующим взглядом.

Ясмина покосилась на его правое плечо. Только сейчас ей удалось рассмотреть это странное пятно или же татуировку, иногда видневшуюся из-под ворота рубашки. Смазанные линии почти чёрного цвета проходили над ключицей, затем огибали плечо и заканчивались странными пятнами. Она нахмурилась и, чуть склонив голову, прищурилась. Это был отпечаток руки: чёрная пятерня. Нечёткая, смазанная, но Ясмина могла поклясться, что видит след от ладони. Эон заметил её взгляд и натянул одеяло до подбородка. Кажется, он уже пришёл в себя и был готов нормально реагировать на реальность.

– Почему вы в моей комнате? – спросил он.

– Крики были слышны даже на первом этаже, – она сжала губы в тонкую линию и дёрнула плечом.

Эон громко выдохнул и провёл ладонью по лицу.

«Нужно побриться», – подумал он.

– Там машина стоит у крыльца. Водитель говорит, что сам мэр поручил вас забрать. Это связано с задержанными у стены.

Эон посмотрел в глаза Ясмины. Они по-прежнему были наполнены страхом и отчаянием.

– А водитель, как я посмотрю, болтлив, – сказал Эон, – коль скоро вам известны такие детали.

– Кружка хорошего кофе, улыбка красивой женщины и не таким язык развязывали, – попыталась пошутить Ясмина. – Мы ограждены от всего мира, да, мистер Лэнхри? – добавила она нервно, заправляя непослушную прядь волос за уши.

Низкий голос её вибрировал от волнения.

– Слухи распространяются быстрее, чем патрули Жана, – Эон улыбнулся. – Не стоит раньше времени додумывать страшное. Как только узнаю больше обо всём об этом, сразу расскажу. Но только строго между нами… – Ясмина кивнула. – Ну вот и отлично.

Он присел на край кровати, продолжая кутаться в одеяло.

– Скажите, пожалуйста, водителю, что мне нужно ещё минут двадцать.

Владелица Теавеса кивнула и вышла из комнаты.

Эон поправил растрёпанные волосы и усмехнулся: выпить кружку того самого бодрящего кофе – и он бы не отказался. Ведь не только этому водителю нужны бодрость и женская улыбка.

Он собирался подняться, когда в коридоре послышались быстрые шаги, потом кто-то перешёл на бег. Эон успел только обернуться, взглянуть на дверь, как она распахнулась и в комнату ворвался Жан.

Ясмина, пытавшаяся, видимо, остановить торопыгу-полицейского, мелькнула за его спиной. Поняв, что не успела предупредить это неслыханное вторжение, воскликнула возмущённо:

– Мистер Кюри! Как так можно? Что случилось?

Но тот вовсе её не слышал.

Жан подскочил к озадаченному Эону, склонился, взглянул ему в глаза. По лицу полицейского Эон понял: произошло что-то экстраординарное.

– Быстрее одевайтесь. Времени в обрез, – громко выдыхая между словами, сказал Жан. – Нужно торопиться.

– Хорошо, – ответил Эон, вставая с постели и накидывая мятую рубашку, небрежно брошенную перед сном на стул у кровати. – Пока я собираюсь, будьте добры, расскажите, в чём там дело, – требовательно проговорил он.

– На площади собрались люди, – затараторил начальник полиции. – Л-л-люди Йенсена… Они… Им…

– Дыши глубже, Жан, – спокойно попросил Эон, пронзая испуганного собеседника осуждающим взглядом.

– Через проёмы в стене, сквозь пелену, прошли люди.

Эон одёрнул ворот пальто и замер, глядя в зеркало.

– Но пройти сквозь неё невозможно, – сказал он, выдержав паузу. – Хотя… – Эон снова задумался.

– Немного неправильно выразился, – Жан достал из внутреннего кармана платок и вытер лоб. – Пришли, а не прошли.

– С той стороны к нам?

– Именно.

– Значит они здесь! Не терпится лично с ними поговорить.

Эон схватил сумку, заботливо собранную с вечера, и выбежал в коридор.

– Ясмина, никому ни слова, – крикнул он на бегу цыганке.

***

Оставить машину пришлось за зданием администрации, так как парковка перед ним, примыкающая к городской площади, была заполнена шумной толпой.

Эон попытался выйти из машины, но некоторое время он всё никак не мог этого сделать: в опасной близости от автомобиля, один за другим, проезжали всадники. Ему никак не удавалось выбрать момент, чтобы открыть дверь. Он только наблюдал изнутри машины за тем, как, возбуждённо жестикулируя, переговаривались между собой всадники в военной форме. Наблюдал за их лицами, за движениями губ, бровей.

Им, находящимся в автомобиле, не были слышны все разговоры, которые вели военные. Но главное было ясно – все собравшиеся были настроены исключительно серьёзно.

Наконец, выбрав момент, Эон распахнул дверь и вышел из автомобиля.

В это время к находящимся на площади примкнули ещё военные. Все они были одеты в одну и ту же форму. И, по всему судя, это были люди Йенсена. Не отрывая от них взгляда, Эон сделал несколько шагов вперёд. Прислушался к себе.

Предчувствия были странными, как и выкрики толпы, окружившей площадь и занявшей тротуары и дороги вокруг администрации, а также смотрящих из окон домов, расположенных по периметру.

– Пахнет жареным, – задумчиво оглядывая открывшуюся перед ними картину, заключил Жан.

– Да, похоже, бунт на корабле, – сказал Эон и направился к площади.

Жан последовал за ним.

Ряды зевак и тех, кто пришёл озвучить своё мнение, оказались куда плотнее, чем это выглядело со стороны. Эону и Жану пришлось потолкаться локтями, пожертвовать блеском начищенных ботинок, пару раз ответить грубостью на явное хамство, стерпеть упрёки, летящие вслед. Одновременно Эон пытался вслушиваться в беспорядочные возгласы людей из толпы, чтобы лучше понять суть происходящего. Люди кричали:

– Покажите нам их!..

– Хватит скрывать правду…

– Повесить врага, повесить врага!..

– Долой Фоули, жирную свинью…

«А вот это уже интересно», – промелькнула мысль в голове Эона.

После некоторых выкриков большая часть собравшихся поднимала руки в знак поддержки очередной фразы. Подхватывая громкие лозунги, толпа ликовала и повторяла их, затем постепенно умолкала, но появлялась новая порция провоцирующих выкриков и всё начиналось снова.

«Что здесь происходит?», – Эон осмотрел небольшой пятачок в центре площади.

В этот момент к нему протиснулся Жан. Тот обошёл, обогнул одного из недовольных – высоченного и очень агрессивно настроенного здоровяка, – и теперь Жан мог видеть то же самое, что Эон, и даже больше, если учесть его рост.

Прямо в центре площади, посередине людской массы, на небольшой трибуне, сложенной наскоро из неотёсанных досок, стояли мэр Фоули и генерал Йенсен. Толпа не подходила к ним вплотную только потому, что их сдерживали люди в форме. Взяв ораторов в кольцо, военные отталкивали наглых горожан, угрожая арестами, а то и вовсе – повешеньем. Убедительнее всех был полковник Костан. Прямой, как струна, сжимая в правой руке револьвер, он наматывал круги за спинами своих бойцов и выкрикивал в сторону осаждающих предупреждения, грозил немалыми неприятностями каждому, кто попытается прорвать заграждение.

– Кто это там? – спросил Жан, указывая на трибуну.

– Где? – Эон встал на цыпочки, чтобы получше разглядеть происходящее позади солдат.

– Да вон же, – ткнул указательным пальцем Жан. – Что за арестованный там у них? – спросил он у недовольного здоровяка, всё также стоявшего рядом.

Нехотя отрываясь от бесплатного представления, мужчина перевёл тяжёлый взгляд на Жана и ответил:

– Ночью сквозь эту пелену в стене, – он почесал затылок, – пришли трое чужаков. Весь город уже знает.

– Это точная информация? – спросил удивлённый Эон.

– Кажется, что так, – здоровяк пожал плечами. – Откуда мне знать? Сам вот стою и смотрю, пытаюсь уловить суть, так что не мешайте, – он нахмурил брови и снова уставился на трибуну.

Эон присмотрелся и увидел сутулую фигуру человека, стоявшего чуть в стороне от мэра и генерала. Руки неизвестного были закованы в наручники, на нём был надет просторный короткий плащ с откинутым назад капюшоном, чёрные свободные штаны и обувь, напоминающая то ли сапоги, то ли ботинки с высокой шнуровкой. Задержанный поднял лицо в тот момент, когда Эон его рассматривал. Он взглянул сначала на небо, а затем прямо на него, Эона. Внутри что-то ёкнуло. Увидев лицо, консультант сумел более чётко охарактеризовать неизвестного: молодой, коротко стриженый мужчина лет двадцати, может, чуть больше, серьёзные прищуренные глаза, сжатые губы, по краям которых были видны пятна запёкшейся крови и ссадины на скулах. Всё это говорило об одном: задержанного успели допросить. Неизвестный, не отрывая взгляда от Эона, улыбнулся. Была видна боль, грусть и сожаление, но это смотрелось так добро, искренно.

– Чего это он? – спросил Жан, проследив за взглядом задержанного.

Эон пожал плечами.

Их разговор прервал выкрик:

– Выслушайте, прошу вас, – мэр Фоули кричал в рупор.

Все взоры тут же обратились к нему. Запахивая расстёгнутое пальто, он подошёл к трибуне и пристально осмотрел толпу.

– Мы делаем всё, что в наших силах, – громко проговорил он и снова окинул публику пристальным взглядом. – Нам тоже многое неведомо. Наши близкие находятся за стеной, а также есть друзья и знакомые, не вышедшие из забвения. Мы равны!

Эон увидел ухмылку на лице задержанного. Косясь на мэра, тот еле заметно помотал головой.

Мэр продолжал:

– Мы обещаем сделать всё, чтобы разобраться с происходящим. Проходы в стенах защищены людьми генерала Йенсена. Оставшиеся в городе полицейские стараются следить за порядком на улицах.

– Да, но только на центральных, – крикнула женщина из толпы. – А в пригороде?..

Один из солдат грубо толкнул её в грудь, тем самым заставив замолчать. Стоявшие за её спиной хотели было вступить в драку, но военные достали оружие.

– Порядка нет! – выкрикнул мужской голос откуда-то из толпы.

– Полиция напугана и у них слишком мало людей! – раздался выкрик с другой стороны.

По толпе прошла волна возмущения. Мэр, озадаченный таким поведением горожан, покосился на генерала. Заметив просьбу о помощи в глазах главы города, Виктор подошёл к микрофону.

– Приветствую вас, жители Эльтоса, – он помахал рукой и опёрся ею о трибуну. – Да, страшно, да, мало людей. Скажу как есть: мы тоже в растерянности, – он поправил ворот кителя, выглядывающего из-под распахнутого пальто.

Выдержав паузу, Йенсен пригладил набок седеющие волосы и продолжил:

– Опускать руки непозволительно, отступать нельзя, да и некуда. Понимаете?

Большая часть толпы закивала, некоторые выкрикнули: «да!». Генерал самодовольно улыбнулся.

– Суровое время заставляет нас принимать жёсткие решения, – тихо проговорил он, взглянув на мэра.

Толпа внимала, но недолго, а потом снова начала возмущаться:

– Требуем правды!

– Правды!

– Расскажите нам всё!

Виктор кивнул полковнику Костану, приглашая его на сцену.

– Этот человек поведает вам о проходах в стенах. Он совместно с Эоном Лэнхри – консультантом полиции и уважаемым учёным из столицы, – исследовал это явление.

Гомон толпы начал стихать.

Дарен медленно, но уверенно поднялся на трибуну и встал рядом с генералом. Отсюда лица растерянных людей смотрелись иначе. Весь город сейчас выглядел совсем по-другому.

– Говори! Говори!! – кричали нетерпеливо из толпы.

Костан ещё раз окинул взглядом собравшихся и выпрямился.

– Меня зовут полковник Дарен Костан. Заявляю официально: пройти сквозь эту дымку невозможно.

Он тяжело вздохнул и продолжил:

– Если говорить о стене, то она настолько прочная, что ни отбойный молоток, ни пули, ни даже взрывчатка её не берут. Мы пытались подняться на воздушном шаре, чтобы определить высоту этого сооружения, но здесь нас также ждала неудача. Два человека сгорели до неузнаваемости. Единственное, что осталось от сгоревшего в небе шара, – это обугленная часть корзины и ошмётки верёвок. Другого воздушного судна у нас нет, как и желающих подниматься вверх.

– Как тогда прошли эти трое? – крикнул здоровяк, возле которого стояли Эон и Жан.

Костан посмотрел на задавшего вопрос и заметил стоявших с ним рядом знакомых ему людей. На его лице появилось облегчение. Мэр проследил за его взглядом и тоже увидел начальника полиции и консультанта.

– Быть может, мистер Лэнхри имеет мнение по данному поводу? – выкрикнул Фоули, сверля консультанта своими пронырливыми глазёнками.

Толпа и военные расступились, образовав проход к трибуне. Размышляя на ходу, Эон поднялся к Костану. Места на грубо сколоченном постаменте было мало, поэтому он встал между полковником и задержанным.

– Почему сначала нам не дали поговорить с задержанным? К чему эта показуха? – спросил Эон, стараясь говорить шёпотом.

– Всё произошло слишком быстро. Их было трое. Двоих убили мои люди, а этого, – Костан кивнул на задержанного, – поймали гражданские. Самосуд хотели устроить, но мы вовремя подоспели.

Эон досадливо помотал головой и взглянул на молодого мужчину. Тот тоже смотрел на него. Похоже, он не сводил с него взгляда с того момента, как увидел в толпе.

– Я понимаю ваше негодование, – начал говорить Эон, разглядывая оборачивающихся на него людей. – Поверьте мне, я прикладываю максимум усилий, стараюсь разобраться во всём, разгадать эту чертовщину.

– Это не чертовщина, – обиженно пробормотал задержанный.

– Люди прошли с той стороны сюда, – Эон показал указательным пальцем себе под ноги, – но это не значит, что они враги.

Толпа возмущённо запричитала.

– Кто, по-вашему, они? – крикнул кто-то из горожан.

– Мне нужно время, – ответил Эон, стараясь перекричать толпу.

Снова хор из раздосадованных голосов:

– Требуем ответов!

– Правды!

– Долой Фоули и его ручных крыс! Долой…

Последние выкрики, по-видимому, окончательно спровоцировали людскую массу. В стоявших на трибуне полетели головные уборы, гнилые овощи, а потом и камни…

Люди, находящиеся позади, налегали на тех, кто был впереди – началась давка. Подчинённые Йенсена с трудом сдерживали натиск.

Перед Эоном возник задержанный. Он пристально посмотрел в глаза консультанта и, улыбаясь, произнёс:

– Это во благо.

Пришедший с той стороны сделал резкий шаг вправо. В это же мгновение раздались выстрелы. Люди генерала без всякого приказа открыли стрельбу по кидавшим камни и тем, у кого в руках были подозрительные объекты или оружие. Начался хаос: визг, громогласные выкрики, плач, вой, озлобленный рык…

Эон посмотрел на Йенсена, вцепившегося в задержанного и смотрящего ему прямо в глаза. На спине неизвестного проявились и начали стремительно увеличиваться в размерах два багровых пятна. Медленно осев, мужчина лёг на трибуну, посмотрел на генерала и улыбнулся.

– Нет, нет, нет, – Эон присел и начал трясти незнакомца за плечи. – Как пройти сквозь эту мглу? Что происходит с той стороны? – кричал он.

Глаза задержанного медленно закатились и он резко обмяк.

– Мэр мёртв! – выкрикнул кто-то из-за спины.

– Эон, быстро уходим, – к нему подбежал Жан и, подхватив его под локоть, потащил в сторону.

Напоследок Эон увидел, как ошарашенного Виктора Йенсена уводят с трибуны его солдаты. Генерал, быть может, не до конца понял, что случилось, но один факт осознал: его спас неизвестный человек, пришедший с той стороны. Костан, выкрикивая приказы, выстраивал стену из солдат для организации безопасного отхода командира. Со всех сторон начали стягиваться военные на лошадях. Люди принялись разбегаться в стороны, некоторые пытались тащить раненых или убитых, несколько человек молча стояли на месте и, молясь, смотрели в небеса.

Помещение было окутано полумраком. Сводчатый, грубо побеленный потолок, стены, покрытые краской зелёного цвета, пара стульев, металлический стол по центру, письменный – в углу, там же шкаф с инструментами и жидкостями. На металлическом столе лежал труп неизвестного мужчины, пришедшего с той стороны стены. Рядом на небольшом подносе располагались его личные вещи: круглый медальон из металла, напоминающего бронзу; платок чёрного цвета; несколько монет, явно старинных и не являющихся ходовыми в нынешнее время.

Эон разглядывал неизвестного: короткую коричневую накидку с капюшоном, в которую тот был одет, свободные штаны тёмно-серого, почти чёрного цвета. Думал: все трое, прошедшие сквозь пелену в стене, были одеты практически одинаково.

За спиной послышались шаги, Эон резко обернулся.

– Не хотел вас напугать, – сказал Жан, состроив виноватое лицо.

– Просто задумался, – Эон махнул рукой в сторону, отвлекаясь от размышлений, в которые так старательно погрузился.

– Этих уже осмотрели? – Жан кивнул на два чёрных мешка, лежавших на полу у входа.

Эон устало провёл ладонью по лицу, покосился на упакованные в целлофан тела, несколько раз кивнул.

– Нашли что-нибудь необычное? – Жан принюхался, поморщился.

В воздухе витали неприятные запахи: химические жидкости, сырость подвала, трупная вонь… Помещение это находилось в здании полицейского участка, а значит было хорошо охраняемо. Именно поэтому Йенсен разрешил переместить сюда тела и провести осмотр.

– Вот взгляни, – Эон указал на татуировку на руке трупа. – Хотя и выглядит жутковато, а на самом деле, довольно изящный узор, – он взял со стола блокнот и протянул Жану.

Тот посмотрел на рисунок, покрутил в руках блокнот и вернул его Эону. Затем, слегка наклонившись, внимательно осмотрел татуировку на руке лежавшего. Какое-то время он молчал, только что-то хмыкал себе под нос. Разглядывал гематомы и ссадины от наручников на бледной коже.

– Что скажете? – спросил Эон, теряя терпение.

– Интересная татуировка, – заключил наконец Жан. – Скорее всего, выполнена с элементами шрамирования. Ранее такой не видел. Наверняка, эти узоры несут в себе скрытый смысл, – он снова взял блокнот Эона, провёл указательным пальцем по листу, обводя линии рисунка.

Начиналась татуировка у сгиба в локте и заканчивалась тонкой полоской в центре ладони. Продолговатый узор или символ отдалённо напоминал скрипичный ключ, запутанный в завивающихся спиралях с двумя параллельными линиями, проходящими ровно по центру. В отличие от остальных элементов, только эти полоски были выпуклыми и имели красноватый оттенок.

– Что это значит? – спросил Жан.

– Не могу сказать, – ответил Эон. – Но такие же на руках тех двоих, – он кивнул на лежавших у входа.

Жан ещё раз посмотрел на рисунок в блокноте. Ему хотелось запомнить своеобразные узоры, чтобы знать, кого задерживать, если вдруг представится такая возможность.

– Йенсену уже доложили, я так понимаю, – сказал Жан.

– Да, – тихо ответил Эон. – Костан контролировал первичный осмотр, а потом убежал лично докладывать о результатах.

– Тогда всё ясно, – Жан тихо выругался.

– Что именно?

– Виктор усилил охрану у проходов в стене и дал приказ провести рейд по городу. Даже моих ребят привлёк. На патрулирование улиц людей катастрофически не хватает, даже с учётом добровольцев, а этот вояка… – он досадливо махнул рукой.

– Что за рейд? – спросил Эон, заранее хмурясь.

– Ищут людей с татуировкой на запястье, – Жан цокнул языком. – Объяснять, думаю, не надо, почему, – его сарказм в данный момент был вполне уместен.

– Хм… – Эон облокотился о край стола, положив тяжёлую голову на ладонь.

Жану показалось, он увидел сомнение и грусть в глазах консультанта.

– С вами всё в порядке, Лэнхри?

– Нет… – Эон тяжело вздохнул. – Думаю, мы неправильно представляем себе общую картину и движемся не в том направлении.

– С чего вы взяли?

– Предчувствие и… – Эон запрокинул голову и уставился на потолок.

Он вспоминал детали произошедшего на площади, прокручивал момент убийства мэра и начало паники, которая последовала далее.

– Мистер Лэнхри?

– Жан, – оживился Эон. – Как погибли те двое? А?

Начальник полиции покосился на чёрные пакеты у входа, затем посмотрел на труп на столе.

– Судя по отчёту…

– По имеющимся у вас данным, – перебил его Эон, – наверняка есть и неофициальная версия. Ведь так?

– Ну… – Жан замялся, – только, между нами, – тот согласно кивнул. – Расскажу, что мне поведал один человек, приятель из солдат Йенсена.

Он осмотрелся по сторонам и продолжил говорить почти шёпотом:

– Была ночь. Трое вышли из пелены и направились в сторону Эльтоса. Солдаты не сразу поняли, что произошло, но один из дежурных разглядел-таки, как они выходили из этой белой мерцающей дымки.

– Та-ак, – Эон с любопытством смотрел на Жана и внимательно слушал.

– Пока солдат доложил… суть да дело… эти уже увели из лагеря троих вороных и поскакали со скоростью ветра.

– Они отняли жизнь или нанесли вред здоровью? – спросил Эон.

– Нет, – коротко ответил Жан. – Если не считать украденных коней, то… – он пожал плечами.

– Вот! – воскликнул Эон. – Расскажи, как они погибли.

– Они скакали друг за другом. Само собой, началось преследование. На выкрики остановиться и сдаться они не реагировали. В итоге, открыли стрельбу. Среди солдат ходят слухи, что замыкающий в тройке пришедших из-за стены отбил первые выстрелы собой. Скакал из стороны в сторону и махал руками. Странно, да?

– Думаю, ему помогал этот необычный аксессуар, – Эон достал из-под стола металлические наручи медного цвета.

На поверхности, начищенной до блеска, был отчеканен знак, идентичный татуировке на руке носившего этот аксессуар. Единственное, что портило рисунок – бороздки, оставшиеся от скользнувших по металлу пуль, и капли засохшей крови.

– Говорят, этими штуками он с десяток пуль отбил, но верится в такое с трудом, – Жан взял металлическое изделие, покрутил его в руках, постучал костяшками пальцев, проверяя на прочность.

– А что случилось потом? – от любопытства, казалось, глаза Эона светятся.

– Пуль было много, – вздыхая, сказал Жан. – Упал, значит, их замыкающий, а тот, что вторым скакал, принялся выделывать те же трюки с этими… – он почесал затылок, вспоминая название.

– Наручами, – помог Эон.

– Да, ими самыми, – Жан кивнул. – Было темно, думаю, это сыграло им на руку и дало возможность добраться до небольшой деревушки под Эльтосом. Тот, что скакал вторым, упал, когда подстрелили его лошадь. Убежать, судя по всему, не получилось, в отличие от… – он посмотрел на тело, лежащее на столе, и махнул рукой. – Всех настигла расправа, как и этих неизвестных.

– Но не всех убили, – Эон поднял указательный палец, намеренно акцентируя внимание на своих словах.

Жан недоуменно наклонил голову.

– Они погибли, прикрывая друг друга. Так? – спросил Эон. Жан кивнул. – Они не стреляли в ответ ни пулями, ни стрелами, не метали ножей, так?

Полицейский снова кивнул.

– А третий погиб от пули, предназначавшейся генералу.

– Получается, что… – глаза Жана округлились.

Кажется, до него начала доходить суть разговора.

– Выходит, они не хотели причинить вреда и даже были готовы жертвовать собой! – заключил Эон.

– Возможно, – с задумчивым видом ответил Жан. – Возможно, – повторил он.

– Конечно, хорошо, если я прав, только вопросов меньше не становится, – Эон положил наручи на стол рядом с телом и задумчиво посмотрел на рисунок в блокноте.

***

Кейдан стоял и смотрел себе под ноги. Пинал носком ботинка поросшую травой кочку, сжимал трясущиеся от напряжения кулаки. Все его мысли теперь были об одном: о недавно прочитанной книге, называющейся «Под небом Вотума».

Необузданная ярость туманила его разум, мешала ему теперь мыслить спокойно.

Как многое от него скрывали! Оказывается, одна из сторон своеобразного дома Айриса была соединена с тем загадочным местом – с той самой аллеей и скамейкой. Теперь стало понятно, почему вид из окна, расположенного в конце коридора второго этажа, значительно отличался от других окон в доме. Получается, что выход на аллею, где книги Айриса поддаются чтению, у Кейдана был и, притом, как минимум, из двух мест: через стену в кабинете Айриса и из окна на втором этаже.

Если бы он мог открывать проходы, порталы или накладывать заклинания на обычные входные двери, как Гунли, он и сам организовал бы туда проход из своей комнаты, через стену, изнутри большого старинного шкафа.

Задумка была не нова, о подобных фокусах он как-то читал в одной древней книге. В то время эта мысль забавляла его – ведь для того, чтобы обнаружить потайной проход, нужно было залезть прямо в шкаф, за одежду, висящую на плечиках. Только тогда, уже находясь внутри шкафа, можно было обнаружить этот проход через стену.

Сумей он открыть свой собственный проход, ему было бы куда спокойнее, но для реализации задумки не хватало магических сил.

Между тем, почти все книги из кабинета Айриса были уже прочтены. Те, что были менее интересны, – просто пролистаны. Кейдан старался быть максимально аккуратным. Иной раз ему приходилось ждать по несколько дней, прежде чем удавалось положить прочитанный томик на место и взять новый взамен. Видно, наставник верил, что книги, находящиеся в его кабинете, неприкосновенны по умолчанию, – как и большая часть книг в библиотеке в центральном зале, расположенном посередине их странного дома. Также Айрис строго-настрого запрещал входить в его кабинет, когда его там нет.

Кейдан перестал пинать кочку, запрокинул голову, надул щеки и досадливо выдохнул.

Солнце светило в глаза, припекало плечи. Чтобы укрыть от его жара макушку, Кейдан накинул на голову капюшон своей любимой балахонистой кофты.

– А, вот ты где! – донёсся из-за спины голос Айриса. – Надеюсь, не против моей компании? – он подошёл и осмотрел своего подопечного с ног до головы.

– Нет, – вяло ответил Кейдан.

Время неумолимо пролетало, а жизнь, как всегда, была наполнена заботами и важными событиями. Пройденное ещё не осознано, но Айрис понимал: перед ним стоит не маленький растерянный мальчуган, а молодой мужчина, готовый познать большее.

Кейдан перестал щуриться, глядя на солнце, и посмотрел на наставника.

– Я всегда вам рад. Вы же знаете.

Айрис понимающе кивнул и посмотрел в сторону размытого горизонта. Ему нравилось это место: тишина, уют, сочная зелёная трава, редкие экзотические деревья и воздух. Чистейший воздух.

Сюда, в этот сад, вела дверь из их дома. Хочешь выйти на улицу, погулять, подышать свежим воздухом, открываешь её и оказываешься здесь – в райском саду.

– Знаю, – тихо сказал Айрис, проводя ладонью по рыжей макушке подопечного. – Ты рад мне, но не рад другому. Вот только чему? – он улыбнулся и посмотрел в глаза Кейдана.

– Я прочитал много книг. Мы с вами часто обсуждали философию и устои жизни, – парень опустил глаза. – Выходит, я не столь силён и одарён, как мне хотелось бы.

Он посмотрел на свои ладони и снова сжал их в кулаки.

– С чего ты взял?

– Вы почти не делитесь знаниями о магии, не показываете сильных приёмов, не объясняете… – Кейдан опустил голову.

– Продолжай, – попросил Айрис.

– Многое мне неизвестно, я не совсем понимаю, чем вы занимаетесь, в чём смысл такого существования… Хм… Мне известно одно: наш образ жизни отличается от обычного. Люди живут иначе.

– Где медальон, который я подарил тебе? – спросил Айрис, уходя от разговора.

Кейдан растерянно провёл ладонью по груди, попутно придумывая оправдание.

– Прошу, будь честен, – Айрис слегка склонился к подопечному и посмотрел ему в глаза.