Текст книги "Незавидный холостяк"

Опасно и упрямо

– Варвара-а-а… – позвал Кирилл. Он потянулся и нажал кнопку на приборной панели. Зашептала, заворковала что-то тихая незнакомая музыка. Сразу стало уютно и как-то интимно. Но мне было спокойнее от того, что между нами оставался рычаг передач и неуверенно шатающиеся коробки. Иначе…

– Что? – Я не поднимала на него глаза. Есть расхотелось. Да я и не была голодной, просто попробовала из любопытства.

Зато в бокал я вцепилась двумя руками.

– Ты можешь мне обо всем рассказать. Я только кажусь бестолковым, на самом деле у меня высокий коэффициент интеллекта и эмпатии, – совершенно серьезно заявил Кирилл.

Я прыснула сквозь выступившие слезы.

– Ну чего ты? – Спросил он и подвинул ко мне контейнер с запеченными помидорами. – Съешь еще что-нибудь. А я тебе потом секретный рецепт добуду. Научишься делать крышесносное блюдо – и сразу поймаешь в капкан красивого и богатого мужа. А потом можно и расслабиться, варить пельмени на ужин и заказывать пиццу.

Я впервые пожалела, что вино безалкогольное. Вот бы сейчас напиться! Выбросить из головы свои обиды, наслаждаться вечером. Вместо того чтобы потихоньку злиться от слов Кирилла.

– Я не для этого училась готовить! Вообще нет! – Возмутилась я. – Наоборот! Чтобы потом, уже в семье радовать мужа и детей. Каждый день что-нибудь новенькое – быстро, вкусно, разнообразно. Так, чтобы никакой фастфуд не мог сравниться. Чтобы все собирались на ужин, потому что интересно, что мама новенького приготовит!

Только не реветь, а то подумает, что я совсем тупая истеричка.

Только не реветь.

Я одним глотком выпила сразу половину бокала и отчаянно выдохнула:

– Какой теперь смысл в этих рецептах…

– Варвара! – Кирилл даже повысил голос. – Ты зачем на себе крест ставишь? Тебе двадцать семь – это вообще не возраст, сто раз еще замуж выйдешь. Наоборот – развлекайся, пока можешь. Машину научись водить, слетай в Таиланд, обожрись там манго и креветками на всю жизнь, выучи исландский в постели с носителем, напросись в команду на яхту и отправляйся на Карибы! Потом в семье у тебя на это не будет ни сил, ни времени.

Я вздохнула. Так у него все просто.

– Да не люблю я тусовки… Никогда не любила. – Я повернулась на бок, прижавшись щекой к гладкой коже подголовника и подобрала под себя ноги. – Мне больше нравится быть дома, принимать гостей у себя. Чтобы много-много хороших людей приходили ко мне, устраивались за столом, болтали, ели вкусную еду, пили вино из разномастных бокалов и чашек и им было бы хорошо. Потому что у меня уютно и тепло. А клубы, бары… Не то. Мне не нравится.

В уголках глаз снова закипали горячие слезы. Я ведь не мечтала выиграть в лотерею или встретить знаменитого актера. У меня были очень простые и исполнимые желания. Почему же нельзя, чтобы было так?

– Что ж… – Кирилл тоже развернулся, откинулся назад, изучая меня с любопытством. – Достойно. Ты прямо «приличная девушка» в вакууме из палаты мер и весов. Говорят, как раз на таких и женятся.

– «Говорят», – я невесело улыбнулась. – Только женятся на ком угодно другом. Кстати, водить машину я умею. А вместо французского учила испанский – правда, по учебникам, не в постели, извини.

– Зачем учила? – заинтересовался Кирилл.

– В Испании много хороших шеф-поваров, полно классных рецептов на испанском, но их мало кто переводит.

– Серьезный подход к домашним ужинам, – усмехнулся Кирилл. – Уже завидую твоему будущему мужу. Черт, и не в первый раз.

– Перестань…

– Ну конечно. «Никому я не нужна-а-а-а!» – передразнил Кирилл. – И сидит такая идеальная жена, убившая всю молодость на подготовку к семейной жизни. Даже машину небось не ради удовольствия училась водить, а чтобы детей по кружкам развозить?

– Ага.

– Так почему-то и думал.

Он смотрел на меня очень-очень внимательно, держа в одной руке бокал, а пальцами другой постукивая по рулю. Отпил глоток вина, провел языком по зубам – все это, не отрывая от меня взгляда. Почему-то перестало хватать воздуха, хотя окно с моей стороны все еще было приоткрыто, но я вдыхала раз за разом и все равно не могла надышаться.

– Ты наелась? – Вдруг спросил Кирилл. – Десерт будешь?

– Еще и десерт есть?

Я стала закрывать один за другим контейнеры, передавать Кириллу, который убирал их обратно в пакет. Зато еще одну коробку он наоборот достал.

Внутри оказались слоеные трубочки, покрытые сахарной пудрой.

– Канолли с сырным кремом. По личному рецепту бабушки шефа… ну, он так утверждает. Хочешь?

Он подхватил двумя пальцами хрупкую трубочку с кремом и наклонился ко мне. Крем коснулся моих губ, я непроизвольно слизнула его и поймала взгляд Кирилла.

Что-то там пряталось, в глубине его зрачков. Вся серьезность, которой было так мало снаружи, – будто скопилась внутри. Это было жутковато. С ним легкомысленным и светлым было так просто – а если нырнуть в глубину, вынырнешь ли обратно?

Я струсила. Опустила взгляд ниже, на упругие губы в окружении рыжевато-медной щетины. Наверное, колючая.

– Открывай ротик, – сказал Кирилл, и эти губы расползлись в лихой усмешке. – Буду кормить тебя кое-чем божественно вкусным.

И я… открыла. Обхватила губами хрустящую трубочку из теста, скользнула языком, слизывая изнутри крем, откусила…

– Молодец… – полушепотом сказал Кирилл, улыбаясь. – Хорошая девочка.

От чего меня так кинуло в жар? От слов, от его тона, ласкового, но опасного где-то под этой лаской, или от низкого голоса, от того, как медленно, растягивая слова, он это сказал.

– Еще? – спросил он, поднося пирожное к моим губам.

Я даже не попыталась забрать его. Только послушно откусила кусочек. И еще.

Мотнула головой, отказываясь от следующего, но Кирилл цокнул языком:

– Нет, до конца. До последней… капли.

Я открыла рот, и он положил последний кусочек пирожного прямо мне на язык.

Сердце колотилось как бешеное, аж в горле.

– Вот и отлично… – сказал Кирилл, улыбаясь, и отстранился от меня. Он отряхнул руки от крошек, выудил из контейнера печеный помидор, фаршированный сыром и принялся его жевать как ни в чем не бывало. – Ммммммм… Прекрасно. Но ты готовишь лучше!

Лицо горело, горло сжималось так, что не выдавить ни звука, мысли скакали, не складываясь в слова.

Я судорожно вдохнула.

– Я серьезно! – сказал Кирилл. – Зачем мне тебе льстить? В ресторанной еде, даже если готовит лично шеф, нет чего-то главного… Когда готовят лично тебе – это совсем другое.

Он болтал так, словно этой сцены с канолли просто не было. Будто она мне привиделась.

– Тебе не готовят? – Просто поддержала разговор.

– Некому! – Развел он руками.

– Ну… девушки твои… – Я сухо сглотнула.

Где мое вино вообще? Я вцепилась в горлышко бутылки и дернула ее к себе, но Кирилл спокойно вынул ее у меня из пальцев и наполнил мой бокал.

– Большинство моих девушек готовить не умеют, их интересы лежат в других областях, – деловито объяснил он. Вылил последние капли и в свой бокал, отпил.

– Большинство? – удивилась я. – Сколько ж их у тебя?

Кирилл заржал и собирался что-то ответить – несомненно, очень интересное, но нас прервал зазвонивший телефон.

– Привет, Жень. – Я не могла не ответить на звонок лучшей подруги. – Ты по делу? Я просто… не одна.

– О, ты с ним? – Тут же оживилась она. – С тем красавчиком на «Мазератти»? У вас уже все было? Или я как раз прервала процесс? Тогда с тебя отчет вечером… Или утром!

– Не на «Мазератти», но…

– Но в процессе? Давай, Варь! Вперед! Я за тебя болею!

– Да мы просто друзья!

Я краем глаза заметила, как Кирилл усмехнулся и сделал еще глоток вина.

– Ладно, не буду отвлекать вас от «дружбы»! – коварно промурлыкала подстрекательница. – Пока! До утра!

– Друзья, значит? – Кирилл улыбался так широко, что я испугалась, что он слышал, что говорила Женька.

– Ну, я не знаю, как тебя назвать, – развела я руками и спрятала телефон в сумку, включив беззвучный режим.

– Обязательно надо как-то называть?

– Ну… – Я решилась. – Я не понимаю, что между нами происходит, если честно. Ты приезжаешь на ужин, зовешь меня с собой, но не называешь это свиданием. Потом… – Я смутилась, не зная, как назвать эпизод с пирожным. – Что это, Кирилл? Что у нас?

– Зачем нужны ярлыки? Дружба, свидание… Разве плохо без них?

– Плохо, – твердо ответила я. – Я не знаю, как себя вести.

– Без ярлыка не получается? Нужны правила, и ни шагу в сторону? – сощурился он.

– Все люди так живут. По правилам, – пожала я растерянно плечами. – На работе по одним, дома по другим.

– Не я. – Отрезал он неожиданно жестко. – Да и тебе это только мешает наслаждаться жизнью.

– Не мешает!

– Да брось, Варвара! Ты уже который день ревешь только из-за того, что у тебя в паспорте не появился штамп, который ничего не изменил бы.

– Изменил бы! – Заупрямилась я. – Все изменил!

– Что же? – фыркнул Кирилл, махнул в мою сторону бокалом. – Что такое для тебя штамп?

– Решение. – Я всегда знала ответ. – Решение быть вместе всегда.

– Штамп тут при чем? Кольцо?

– Он закрепляет это решение. А кольцо всегда напоминает о нем. Удерживает от глупостей.

– Не удерживает, Варвара… Нет, – Кирилл дурашливо развел руками. – Прости. Не те времена сейчас. Люди вместе, пока им хорошо вместе. И удобно. Без всякого кольца и штампа я могу сделать, чтобы без меня женщине было хуже, чем со мной, – и так ее удержать. Но зачем мне женщина, которая не радуется мне каждый день, а просто не может вырваться из плена?

Как я сейчас. Не могу вырваться. Мне бы хотелось хлопнуть дверью и уйти куда глаза глядят. Но я понятия не имею, где мы и смогу ли отсюда выбраться без него.

Сжав губы, я смотрела прямо перед собой, туда, где во тьме плескалась вода и были видны далекие огоньки.

– Что молчишь, Варвара?

– Моя бабушка была замужем шестьдесят лет! – выкатила я последний аргумент.

– И почему это хорошо? – поднял бровь Кирилл.

Я сжала губы еще плотнее. Иначе они начали бы кривиться от едва сдерживаемой злости и слез, а это некрасиво.

– Тебе не объяснишь. Ты такой же, как все мужчины. А все мужчины не хотят жениться из принципа.

Он рассмеялся:

– Да ерунда, Варвара! Все зависит от желания и целей. Есть мужчины под стать тебе – только и мечтают о семье.

– Много ли таких… Кого ни послушай, все твердят, что брак – это клетка, тюрьма, все жалуются, что их окрутили силком!

Я выплеснула остатки вина в окно, сунула бокал в подставку и скрестила руки на груди, глядя на него упрямо и непримиримо.

– И что – такой мужчина тебе нужен в мужья? Окрутить силком? – Кирилл успокоился, и только во взгляде осталось что-то опасное и злое. – Тебе надо просто кого-то затащить в загс, поставить штамп и окольцевать?

– Да! – Я разозлилась на него, и мне уже было все равно, что он подумает. – Затащить и окольцевать! Это ты хотел услышать?

– Ну окей. – Кирилл поднял руки вверх, сдаваясь. – Давай. Я прямо завтра на тебе женюсь. Поставим штамп. Будешь замужем. Это сделает тебя счастливой?

– Давай! – фыркнула я. – А давай, если тебе не слабо!

Новое платье для принцессы

Кирилл не стал разбрасываться громкими словами.

Он просто взял свой телефон, нашел номер в записной книжке и нажал вызов:

– Юльчик? Привет, не спишь? Вот и отлично. Открывайся потихоньку, мы через полчасика за платьем заедем. Да, как всегда. К утру нужно, ну ты же понимаешь, да, все в последний момент. Размер… – Он нахмурился, окидывая меня оценивающим взглядом. – Сорок четыре – сорок шесть, думаю. Все, жди!

– Что? – спросил он у меня, закончив разговор. – Почему у тебя такие большие глаза, Варвара?

– Ты серьезно?

– Куда уж серьезнее! – усмехнулся Кирилл, заводя машину. – Пристегивайся, полетели за свадебным платьем!

Засиявшие фары машины осветили берег реки с пожухлой прошлогодней травой, замурчал мотор, прячущий в своем нутре чудовищное количество лошадей, и мы полетели. Низенько-низенько.

Довольно быстро мы выбрались на твердый асфальт, по которому Кирилл втопил, как будто ему прямо не терпелось как можно скорее жениться.

Отвлекать человека, который летит под двести по ночному городу, наверное, не лучшая идея, поэтому я пока прикусила язык, медленно начиная осознавать, на что нарвалась…

Где-то далеко, на краю сознания, самая моя разумная часть надеялась, что это просто такой урок от господина коллекционера свадеб – вот тебе желанный штамп прямо сейчас, а если откажешься, то пеняй потом только на себя.

Экспресс-доставка исполненной мечты. Ой. Желайте осторожнее.

Ветер ночной Москвы врывался в открытое окно, превращая мои волосы в чересчур авангардную прическу, выбивая и тут же высушивая слезы из глаз.

Так и пойду замуж – лохматая и зареванная?

Я правда собираюсь за него замуж – вот так, на слабо?

Совсем с ума сошла?

А маме, как скажу?

А брату?

А…

Кирилл лихо, с разворотом, затормозил у светящейся в ночи витрины магазина в одном из переулков где-то в центре. Пока я искала украденное ветром дыхание, он уже выскочил наружу, обогнул машину и открыл мне дверь.

– Идем, Варвара! Замуж!

Он засмеялся так легко и искренне, что нетрудно было бы поверить, что мы уже давно встречаемся, он долго ждал этого момента, и вот я наконец согласилась… Господи, ерунда какая!

– У тебя свидетельница есть? – спросил Кирилл, набирая код на запертой двери. Она пискнула и открылась, впуская нас в маленький магазинчик, мгновенно засиявший яркими огнями, отражавшимися в зеркальном потолке и разбегавшимися радужными зайчиками от подвесок хрустальных люстр.

– Мама… – только и сказала я, оглядываясь.

Все вокруг сияло и переливалось – что не было белым, было перламутровым, что не было перламутровым, было зеркальным, а все остальное – хрустальным, кристальным, стеклянным.

– Маму в свидетельницы? – с сомнением хмыкнул Кирилл. – Нет, мама должна подносить белоснежный платочек к глазам, когда ты будешь идти ко мне в свадебном платье, красивая, как никогда прежде. Так! Варвара! Не реветь!

Даже не собиралась.

Это от ветра.

– Кирюша! – откуда-то из глубины зеркально-хрустального безумия выпорхнула женщина. Я бы сказала, что молодая, но, когда она поднялась на цыпочки, чтобы чмокнуть Кирилла в щеку, я заметила чуть-чуть неестественно натянутую кожу на шее, почти неуловимо, просто слегка царапающее взгляд несоответствие. Пригляделась пристальнее – и поняла, что стройная, ухоженная и очень подтянутая красотка в белоснежном брючном костюме, скорее всего, уже приближается к пятидесяти годам, если не перешагнула этот рубеж.

– Давай, Юльчик! – Кирилл сверкнул своей широченной улыбкой. – Сделай мне тут принцессу, как ты умеешь. А я кое-кому должен позвонить.

Он отошел в сторону и снова достал телефон, а женщина в белом принялась деловито крутить меня в разные стороны, бормоча себе под нос:

– Скорее сорок шестой… Груди, конечно, маловато… ладно, грудь сделаем, но кто такую задницу носит? Для талии корсет, плечи можно и открыть… Кир! – Окликнула она его. – Плечи открываем?

– Сама у нее спроси, – отмахнулся Кирилл. – Это не для телика. Камер не будет.

– Да? – удивилась женщина. Но ко мне обращаться все равно не стала. Сама себе сказала: – Тогда плечи открываем. Но талия все равно нужна.

– У меня есть талия! – осмелилась возмутиться я.

Она посмотрела на меня чуть удивленно и брезгливо, как на кошку, которая в процессе обрезки когтей человеческим голосом заявила, что у нее есть конституционные права. И проигнорировала, продолжив вертеть меня в разные стороны и защипывать бока, словно пыталась их куда-то деть и соорудить на их месте недостающую талию.

– Стас? Не спишь? Привет! – радостно сказал Кирилл в телефон. – За тобой должок. Помнишь? Я тебе был священником, ты будешь мне свидетелем – и мы квиты. В смысле – кому свидетелем? Сказал же – мне. Да, женюсь вот.

Поджавшая губы Юльчик, которая как раз подходила ко мне с ворохом белых платьев в руках, споткнулась вдруг на ровном месте и чуть не выронила груду кружев, шелка и тафты.

– Ты?! – Она изумленно распахнула рот, поворачиваясь к Кириллу. – Женишься?

– Я, я… Женюсь. – Он подошел к ней и начал по одному забирать наряды из рук. – Зефирка, баба на чайник, слишком скромно… Ага, вот. Это примерь.

Он протянул мне одну из вешалок с платьем и махнул рукой в сторону коридора. Я оглянулась на него, на коридор. Там примерочная? Ну… Не здесь же мне переодеваться?

Пошла туда, какие варианты…

– Объяснис-с-с-сь! – донесся до меня свистящий шепот из-за спины.

Как бы мне ни хотелось подслушать разговор, захлопнувшаяся дверь примерочной начисто отрезала все звуки.

Замуж за незнакомца

Мое настоящее свадебное платье осталось у мамы.

Мы так долго его выбирали – не хотелось сильно тратиться на одноразовый наряд, но все-таки выглядеть не как картинка «Ожидание/Реальность» в роли реальности.

Ничего особенного – длинная юбка и сверху еще одна кружевная, оголенные плечи, снова кружево – в декольте. Мама ахала, что я красотка, а я так сильно волновалась, что уже не понимала, как я выгляжу.

Наверное, как принцесса – как еще можно выглядеть в свадебном наряде?

То платье, что я надела сейчас, было совсем другим. Короткая, едва ниже колена, юбка стояла колоколом, плотный широкий пояс застегивался на крючки по-настоящему туго, как обещанный корсет, сдавливая живот и заставляя выпрямить спину. А плечи оставались открытыми – и декольте тоже, в котором моя не такая уж впечатляющая грудь показывала все, на что способна.

Разве бывают принцессы в коротких платьях?

Выходило, что бывают, – оно меня полностью преобразило, сделав стройнее, фигуристей и… легкомысленнее?

Вот только эти крючки…

– Тебе помочь застегнуться? – Кирилл распахнул дверь и вломился в просторную примерочную, вообще не задумавшись ни на секунду об уместности.

– Нельзя! – вскрикнула я.

– Да забей, фигня какая. – Он ловко застегнул все крючки на спине, расправил платье на груди и развернул меня к зеркалу, положив ладони на внезапно ставшую очень тонкой талию.

Он держал меня, как статуэтку – изящную, нежную. Я почему-то вспомнила фарфоровую балерину, примерявшую туфельку, что стояла у бабушки в серванте.

– Туфли еще… – прошептала я, стоя босиком на цыпочках.

– Обязательно, – шепнул Кирилл на ухо, глядя в зеркало, где мы отражались вдвоем. – Смотри, какая ты. Сказочная. Нравится?

– Сорок шестой размер же, – глупо засмущалась я. – Принцессы такими толстыми не бывают.

– Варвара! – с досадой цокнул языком Кирилл. – Ну смотри же.

Я повернулась к зеркалу. Смотреть на то, как он обнимает меня, возвышаясь сзади, было тяжело – как смотреть на солнце. Эта принцесса в руках высокого красивого мужчины не могла быть мной. На белом платье его ладони казались темными – и такими огромными, словно он мог бы обхватить мою талию пальцами и легко, как ту статуэтку, приподнять в воздух.

Опустив глаза, я попыталась справиться со сбившимся дыханием.

Густая щетина на подбородке дразняще царапала мой висок.

Кирилл потерся ею о мою скулу, склонился ниже, потерся о подбородок, о шею… И подхватив меня на руки под мой визг, толкнул дверь примерочной.

– Все отлично! – заявил он, вынося меня в главный зал. – Берем это. Туфли без шпилек только подбери, Юльчик.

Туфли меня уже ждали. На удивление удобные, хоть и на высоком каблуке – я встала на них и покружилась, глядя на отражающуюся в искристых зеркалах тонкую сказочную красавицу.

– Фата тут не нужна, – пояснила Юльчик куда добродушнее, чем прежде. И даже глядя на меня. Повысили до человека. – В прическу вплести жемчуг, и будет отлично. Все, моя работа закончена.

– Мне переодеваться? – спросила я.

– Нет, конечно. – Кирилл забрал мои вещи из примерочной и подтолкнул меня к выходу. – Поехали за кольцами.

Я открыла дверь – над ней тихо звякнули минором серебряные колокольчики.

– Увидимся еще, Юльчик, – бросил Кирилл за моей спиной. – Освобождай выходные, закатимся в потрясный спа-отель в Подмосковье.

Я в шоке обернулась и увидела, как он так же, как только что меня, обняв ладонями за талию, чмокнул эту… этого… Юльчика в нос и только тогда выпустил из рук и махнул рукой. Она тоже помахала ему с довольной улыбкой.

Стоя на улице у сверкающей бирюзовой машины, я хватала ртом воздух.

Кирилл вышел, открыл мне дверцу и замер, дожидаясь пока я сяду, но я только стояла рядом и не двигалась, во все глаза глядя на него.

– Ты чего так смотришь? – наконец заметил он.

– Что значит – спа-отель?.. – еле выговорила я.

– А что?

– С ней?

– Ну да… – Он вгляделся в мое лицо. – Варвара. Мы жениться собрались.

– Вот именно!

– Просто жениться, а не любить друг друга до конца своих дней. Верность в семейном кодексе не прописана, можешь сама почитать. Разумеется, я буду жить, как жил раньше.

– Но…

– Варвара… – Он шагнул ко мне, я отступила назад. Но он все равно поймал меня за талию и удержал рядом. – Ты же хочешь штамп и кольцо? Статус замужней. Ты все получишь.

– Я хочу семью! – возмутилась я. – В семье не гуляют направо и налево с… Юльчиками!

– То есть, ты не штамп хочешь, а мужчину с обязательствами? – уточнил Кирилл. – Который был бы только с тобой?

– Да. Это что-то стыдное или неправильное?

Я вздернула подбородок, с вызовом глядя на него. Так и знала, что с этой идеей что-то не так!

– Хорошо, понял, – кивнул Кирилл спокойно. – Нет, почему стыдное? Главное, чтобы ты сама понимала, чего хочешь. Еще что? Имущество мужа? Учти, дома у меня нет, я перелетный – только коллекция машин.

– Не нужно мне твоих машин! – фыркнула я. – У меня своя квартира есть.

Он еле сумел спрятать проскользнувшую улыбку. Ну да, обычная квартира, не пентхаус в центре. Но моя!

– Что еще? – Мягко спросил Кирилл. – Давай, говори сразу. Семейные ужины? Обещаю приходить каждый раз, как ты приготовишь что-нибудь вкусненькое. Все, поехали?

– Нет, я так не могу! – заупрямилась я.

– Можешь. Ты уже согласилась.

– Я не то имела в виду! Я не хочу… такого мужа. Я хочу настоящего!

Кирилл закатил глаза:

– Настоящий у тебя уже был. С ужинами и верностью. Но тебе понадобился штамп. Может быть, вы бы со своим женихом до сих пор были вместе, если бы не это! Чего тебе не хватало? Кольца на пальце? Купила бы и носила!

– Ты не понимаешь! Вообще не понимаешь!

По-моему, я вообще ни на кого никогда так не кричала, как сейчас на него!

Но Кирилл вообще не обращал на это внимания, хотя Костя уже давно попытался бы сдать меня в дурку за истерику.

– С чего ты взяла? – удивился он. – Понимаю. Кстати, ты посмотрела видео? Почему он ушел?

– Нет.

– Не хочешь? Отказываешься? Слабо?

Я вскипела разом, как убегающее молоко. Слабо?! Слабо узнать, почему моя жизнь была разрушена парой фраз? Самому бы не было слабо?

Но на Кирилла вообще не действовал мой яростный взгляд – он глаза не отводил, ждал продолжения.

Я оттолкнула его, сделала шаг назад, вцепившись пальцами в край дверцы машины. На ногах я уже почти не держалась от нервов и усталости. Выдохнула…

И села в машину.

– Поехали за кольцами.

Кирилл покачал головой, усмехнулся и захлопнул за мной дверцу.

– Родных будешь звать? – спросил он, заводя мотор.

– А мы прямо завтра женимся? – как можно более равнодушным голосом спросила я. – Тогда нет.

– Свидетельницу хотя бы?

– Ну разве что Женьку…

– Звони тогда, – велел он.

– Поздно уже.

– Ладно. Утром. Так, сейчас кольца. Прическа. Макияж. Паспорт у тебя с собой? – Загибал он пальцы один за другим.

– С собой.

– Ну и отлично.

У меня кружилась голова. И вовсе не от скорости, с которой мы летели по московским ночным улицам. Впервые в жизни я собиралась совершить нечто совершенно безумное. Выйти замуж за человека, которого видела третий раз в жизни.