Текст книги "Только попробуй уйти"

Глава вторая

Митька выставил за калитку старенький велосипед «Урал».

– Вы уверены, что вдвоем на одном транспорте уедете? – хмыкнул отец, выглядывая из-за забора.

– Вообще понятия не имею, зачем она за мной увязалась, – проворчал брат. – Будто я один не смогу купить молоко, хлеб… Что там еще?

– Творог, мука… – сварливо продолжила я. – Вот видишь, Митя, ты уже все забыл. Как тебя одного отправлять за продуктами?

На самом деле мне было до чертиков скучно дома. Мы здесь второй день, а я уже не знаю, куда себя деть. До речки так и не дошли, хотя она находилась совсем рядом – берег видно из окна папиной комнаты. Но пока мы обустраивали быт, было как-то не до пляжного отдыха. А когда брат предложил съездить за продуктами в магазин, я тут же потребовала, чтобы он взял меня с собой. На велосипеде я кататься не умела, но ведь существует багажник. А Митька из вредности ехать со мной не хотел.

– Учти! Я в последний раз катался на велосипеде лет пять назад.

– Но ведь езда на велосипеде – это когда один раз научился и больше не забудешь, как это делается, – тут же возразила я.

Митя только сердито посмотрел на меня.

– Присаживайся! – буркнул он, готовый к поездке. Я, собрав подол сарафана, тут же плюхнулась на багажник.

– Могла бы надеть что-нибудь более подходящее, – снова проворчал брат. – А то «зажует» юбку твою.

– Прослежу, чтобы не «зажевало», – учтиво откликнулась я.

Митя оттолкнулся ногой от земли, крутанул педаль… С ужасным скрипом проехав буквально пару метров, велосипед накренился вбок, и мы с братом свалились в ближайшие кусты, с громким треском поломав несколько веток. Отец по-прежнему смотрел на нас поверх забора. Тишина. Только кузнечики трещат в траве.

– Хм… – начал отец. – Ехали медведи на велосипеде…

Я быстро выбралась из кустов. Не хватало, чтоб наш с Митькой позор еще кто-нибудь увидел. А вдруг симпатичный сосед в эту минуту любовался этим не очень эффектным падением из окна? Ой, мамочки! Локоть как саднит…

Я посмотрела на отца. Он едва сдерживал смех.

– Это все потому, что кто-то не умеет нормально кататься, – сообщила я, глядя исподлобья на Митьку, который уже, сидя на корточках, осматривал велосипед.

– Нет, – не согласился со мной брат. – Это все потому, что кто-то слишком много ест.

Тут отец не сдержался и громко расхохотался.

– На самом деле педали сильно прокручиваются, – сообщил Митя. – Цепь растянулась… Нужно ее укоротить.

– А ты, до того как мы уселись на эту рухлядь, не мог все осмотреть? – рассердилась я.

– Простите, ваше высочество! – отвесил поклон Митя.

Брат провозился с цепью еще добрых полчаса. Все это время я сидела рядом на траве, составляя список продуктов. Солнце уже припекало. Наверное, до магазина можно было и пешком дойти. Но мы точно не знали, сколько по времени займет дорога. А может, нам от скуки просто захотелось чего-нибудь экстремального.

– Взгромождайся! – вновь великодушно разрешил мне брат.

На этот раз мы с Митькой тронулись плавно и бесшумно. Вильнув пару раз, брат быстро справился с управлением, и мы с ветерком покатились по неширокой протоптанной дорожке. Миновали несколько навороченных кирпичных домов с припаркованными рядом дорогими автомобилями и очутились в настоящей Николаевке. Небольшие обжитые домики казались мне уютнее, чем все эти замки по соседству. Во дворах играла детвора, пахло липами. Внезапно меня охватило чувство беспричинного счастья. Когда мы на велосипеде разогнали гордо шествующих гусей, я рассмеялась.

– Ты чего? – обернулся брат.

– За дорогой следи, – пряча улыбку, ответила я Митьке.

Мы немного попетляли по немногочисленным улицам и наконец выехали к магазину. Невысокое здание с неброской вывеской: «Продукты 24 часа». Там нам пришлось отстоять в небольшой очереди. Затем Митька достал из кармана шорт список, который я нацарапала, пока он укорачивал цепь, и передал его продавцу. В городе мы с братом тоже вдвоем ходили за продуктами, правда, в гипермаркеты с самообслуживанием. Ну а кто будет на себе тащить все пакеты? Я одна, что ли?

Митя разбирался с продуктами, а я отошла к пыльному окну. Пока «любовалась» на металлическую решетку, ко мне подошла незнакомая рыжая девчонка.

– Привет! – проговорила она.

– Привет, – улыбнулась я. На вид она была на пару лет младше меня. Незнакомка внимательно буравила взглядом.

– Дачница? – спросила она наконец.

Я и подумать не могла, что когда-нибудь по отношению ко мне применят это слово.

– Дачница, – кивнула я. – Мы тут с братом…

Она перевела взгляд на Митьку, который в этот момент расплачивался на кассе, и осмотрела его так же внимательно, как и меня. Однако брат оказался не столь дружелюбным. Заметив на себе пристальный взгляд, Митька нахмурился и отвернулся.

– По вам сразу видно, что вы дачники, – сказала та, не переставая разглядывать Митю. Я тоже поглядела на брата. Что она так пялится на него, может, я чего-то не замечаю? Да вроде нет. Митя как Митя. Обычный.

Сразу видно, что дачники? Интересно, что это означает? Вообще, забавное определение какое-то. Перед глазами сразу встал Митька с тяпкой в руках и я… почему-то в нелепой панаме и с сачком.

– Почему это? – тем не менее полюбопытствовала я.

– По одежке, – пожала плечами девчонка. – Уж больно вы нарядные.

Я не стала говорить, что свой любимый сарафан ношу не первое лето, а Митя в этих шортах обычно ходит мусор выбрасывать.

– Я – Саша, – представилась я.

– Танюха! – кивнула мне в ответ моя новая знакомая.

В этот момент к нам подошел Митя с полными пакетами.

– Поезжай без меня, – сказала я брату. Если мы грохнемся с велосипеда опять, то побьем яйца, которые вместе со всем прочим были в одном из пакетов. К тому же мне хотелось пообщаться с Таней. Все-таки неплохо было бы обзавестись в Николаевке парочкой знакомых.

Митя пожал плечами. Сомневаюсь, что он очень расстроился из-за того, что не придется катить меня через деревню до дома.

– О, а это Таня! – успела я сообщить брату, пока он не ушел.

– Вообще-то Танюха, – скромно поправила меня она.

Митька сдержанно кивнул и отправился к выходу. Мы за ним.

Когда вышли из магазина, нас встретила летняя духота. Танюха замахала рукой словно веером. Нужно все-таки выбраться на речку…

– Ты еще в школе учишься? – вдруг спросила она меня.

– Я перешла на второй курс… – начала я, но Таня тут же перебила:

– А я в одиннадцатый класс.

– Совсем как Митька, – кивнула я в сторону брата, который уже отчаливал от магазина на велосипеде. Куда так торопится? Странный какой-то…

– Вообще сразу видно, что он твой братуха, – проговорила Таня. – Вы очень похожи.

Я промолчала. А что тут скажешь? Мы и правда одинаковые. Кареглазые, с темно-каштановыми волосами. Брат за последний год сильно вытянулся и уже перегнал меня в росте.

– Но раньше я вас тут не видела, – с подозрением проговорила Танюха.

– Мы впервые сняли дачу, – поспешно сообщила я.

– Наверное, у Никанора Ивановича?

– Наверное… – растерялась я. Честно сказать, и в голову не приходило узнать имя хозяина нашей дачи.

– Двадцать девятый дом? – уточнила Таня.

– Ну да!

– Никанор родименький! – обрадовалась Танюха и гордо добавила: – Я просто в Николаевке всех знаю.

Я улыбнулась. Забавная она такая. И очень даже симпатичная. С белой кожей и красивыми рыжими кудрями. Таня чем-то напоминала мне фарфоровую куклу. Только немного грубоватая манера речи совсем не сочеталась с ее внешностью.

Интересно, а Таня в курсе, кто живет с нами по соседству? Я вспомнила про блондина в гамаке. Кажется, его зовут Игорь… Забавно, но в институте я совсем не обращала на него внимания, мы учились в разные смены и очень редко где-то пересекались. Если б не Тасина «влюбленность», вряд ли я вообще узнала бы его.

– По соседству с вами живет… – начала Таня, будто услышала мои мысли.

– Игорь, – опередила я ее. – Ты его знаешь?

– Это такой красавчик? – задумалась она.

– Ну да… наверное, – пробормотала я.

– Лично не знакома, – отрезала Танюха. Мы еще немного потоптались у магазина, а затем выдвинулись в сторону двадцать девятого дома. Хорошо, что Таня местная. Я, если честно, немного растерялась. Обычно плохо ориентируюсь на незнакомой местности. Да что там… Я и в знакомых с детства дворах порой заплутать могу.

– Ну а чем живет молодежь в Николаевке? – поинтересовалась я у Тани, когда мы в одну ногу вышагивали к нашей даче.

– Да чем-чем… – пожала плечами она. – Как и все. На дискачи ходим, в нете сидим. Меня батя каждый месяц в город возит. Кино посмотреть, одежку какую новую прикупить…

– У вас тут и дискотеки бывают? – спросила я. «Дискотека». Кажется, в последний раз я слышала это слово в школе.

– А то как же! – гордо отозвалась Таня. – Так отжигаем, мама не горюй. Если хочешь, могу тебя в следующий раз с нами взять. Со своими бабами познакомлю.

– Хочу, – тут же отозвалась я. Это куда интереснее, чем с Митькой по вечерам в одной комнате торчать.

– И твоего брательника можем с собой взять, – тут же предложила Танюха.

– Ой, сомневаюсь что-то! – со смехом ответила я. – Он у меня в этом плане… дикий.

Я уже представила Митькину недовольную физиономию, когда поведу знакомить его с Танюхиными «бабами».

– Еще могу по Николаевке экскурсию устроить. У нас тут это… красота вообще!

– И экскурсию хочу, – закивала я. Как все-таки хорошо, что я встретила Таню. Она – отличная девчонка. Небольшая разница в возрасте меня совсем не смущала.

– Может, завтра тогда? Сегодня мамке в огороде помочь надо, – виновато проговорила Таня.

– Что ты! Конечно, – заверила я ее. – Когда тебе удобно будет. Я тут вообще до конца лета.

– Ну, до конца лета точно успеем, – звонко рассмеялась Таня. Она мне определенно нравилась!

Мы вышли на зеленую залитую солнцем липовую аллею. Ее я сразу вспомнила.

– Спасибо, отсюда я найду дорогу домой, – заверила я Таню.

– Городские! – хмыкнула в ответ та. – Завтра тогда за тобой зайду. Ну… – Таня дурашливо поклонилась мне. – Бывай, Саня!

Я в ответ помахала ей рукой и отправилась в сторону дачи. По дороге сорвала несколько ромашек и теперь шла, не торопясь, глядя на невесомые белые облака. Такое здесь умиротворение, конечно. Не сравнить с городом. Пробки, светофоры, много людей. Да и пережить душное лето в городе просто сложно.

Подходя к нашему участку, я заметила Митьку, который возился у калитки с велосипедом. Брат где-то достал банку черной краски и теперь шкурил облезлую раму нашего транспорта.

– Наконец-то, – проворчал Митя, увидев меня. – Мы, между прочим, обедать хотим. А она прогуливается тут… с букетиком ромашек.

Я заглянула через калитку, попутно бросив взгляд на соседний участок. Никого.

– А папа где? – спросила я. – В доме?

– Не знаю, – буркнул брат, отгоняя комара. – Наверное. В комнате своей сидит.

– Странно, – проговорила я. – Так восхищался воздухом, речкой…

– Ершами! – подсказал Митька.

– Вот-вот! А сам дома целый день торчит. Мить, а может, на пляж после обеда сходим? Жарко, сил нет.

– Ты только сначала обед приготовь, – взмолился брат. – А после я с тобой хоть на край света.

– Ладно, – вздохнула я, толкая тяжелую калитку.

* * *

Мы провели с Митькой на речке весь день. Отец с нами идти отказался. Зато Пуговка вдоволь порезвилась. Небольшой пляж, который находился недалеко от нашей дачи, был совершенно пустой. Странно, вроде такая жара стояла на улице. Каникулы. Митя предположил, что где-то есть еще другой выход к реке, где купаются местные. А этот пляж для немногочисленных дачников. Я с такой мыслью согласилась.

Домой мы вернулись уже в сумерках. Отец встретил нас на веранде дома.

– Ого, как вы за один день загорели! – воскликнул он. Нас с Митей правда солнышко любит. Мы от природы смуглые. А отец, напротив, русоволосый и светлоглазый.

– Я, кажется, перегрелась, – пожаловалась я, усаживаясь на ступеньки.

Отец торжественно произнес:

– А я без дела не сидел. Починил вот фонарь на веранде.

С этим словами он, щелкнув по выключателю, зажег свет. Стало намного уютнее. Я захлопала в ладоши:

– Класс!

После ужина мы молча сидели на кухне. В углу тикали часы. Каждый думал о своем. Странная все-таки жизнь без «благ цивилизации». Рука то и дело шарила по столу в поисках телефона. Проверить сообщения, обновить ленту, новости почитать, в конце концов. А тут даже телевизора нет… Мы здесь всего два дня, а я уже от скуки на стену лезу. Ладно, есть книги и речка… Но чем себя вечерами занимать?

В окно я увидела, как на соседнем участке зажегся уличный фонарь. Кажется, намечалась какая-то «вечеринка». Что-то вроде барбекю. Светловолосая элегантная женщина то и дело скрывалась в доме, а затем выносила оттуда посуду. Высокий подтянутый мужчина колдовал над грилем. Наконец на крыльце показался Игорь. Парень сладко потянулся, будто только что проснулся. Я быстро взглянула на Митьку с папой.

– А может, чай на веранде попьем? – Я постаралась придать своему голосу максимальную непринужденность.

– На веранде? – откликнулся брат, между делом дразня бедную Пуговку.

– Ну да… Раз уж папа там фонарь починил, – пожала я плечами. – И перестань строить рожи собаке!

Пока папа с братом по моему приказу выносили на веранду кофейный столик и стулья, я успела подняться в комнату и немного привести себя в порядок. На веранду я вышла в легком кружевном платье и накинутом на плечи вязаном кардигане. В руках держала поднос с чашками.

– Ты почему так долго? – удивился отец. Он, конечно, никаких изменений в моем внешнем виде не заметил.

– Готовила всем травяной чай, – сообщила я ему.

Зато Митька прицепился. Как только я уселась рядом с ним на стул, язвительно заметил:

– Чего это ты так вырядилась?

– Ничего я не вырядилась, – немного смутилась я. – Тебе показалось.

Брат хмыкнул:

– Волосы распустила…

– Днем жарко, поэтому в хвост собрала. Сейчас распустила… – зашипела я. Папа задумчиво молчал и не обращал на наше препирательство никакого внимания. – Что ты прицепился-то ко мне?

В этот момент к нам подошла Пуговка и лизнула Митьке руку. Она всегда так делала, когда мы начинали ругаться.

За спорами мы не сразу заметили, как к нам обращается наша соседка.

– Извините, пожалуйста! – крикнула она нам, видимо, уже не в первый раз. Женщина стояла на границе наших участков, будто у невидимого забора.

– Здравствуйте! – отозвался отец, оторвавшись от каких-то своих не очень радужных мыслей.

– Добрый вечер! – рассмеялась женщина. Она может принять нас за чокнутых. Или за глухих. – Не желаете присоединиться к нам? У нас сегодня барбекю.

Теперь я на законных основаниях во все глаза уставилась на соседний участок. Разумеется, взгляд мой был устремлен в первую очередь на Игоря. Парень сидел, развалившись, в плетеном кресле и с интересом посматривал в нашу сторону. Митька обернулся. Перехватив мой взгляд, брат хмыкнул. Мол, все теперь с тобой понятно.

– Да, как-то неудобно, – откликнулся отец. – У вас, видимо, семейный вечер.

– Ох, что вы! – махнула рукой женщина. – Мы с мужем тут с мая безвылазно, скучно. Уже приелись друг другу! Вот хоть сын недавно приехал.

Мы растерянно переглянулись.

– Ну же! Не стесняйтесь. Прошу за наш стол!

Было не по себе, что она нас уговаривает. Мы поднялись со своих стульев, принимая приглашение, хотя были совсем не голодны.

Участок у соседей оказался огромным и очень ухоженным. Хозяина дома звали Владимир Николаевич, а его жену – Тамара Арсеньевна.

– Можно просто Тома, – обворожительно улыбнулась женщина. – А это наш сын, Игорь.

Парень поздоровался за руку с отцом и Митькой, а затем без всякого стеснения уставился на меня. Я, напротив, в смущении начала теребить подол платья.

– Александр Юрьевич, – представился отец. – А это мои дети: Саша и Митя.

– Очень приятно, – отозвалась Тамара Арсеньевна. Какая же она красивая! Ухоженная, элегантная, статная… И глаза красивые. Голубые. Игорь явно в нее пошел.

В ходе непринужденной беседы выяснилось, что у Владимира Николаевича и нашего отца много общего. Оказалось, они оба учились в одном университете на механико-математическом факультете, только в разные годы. Вот же бывают совпадения! Я посмотрела на Игоря, но тот с безразличным видом разглядывал что-то в своем телефоне. Интересно, а он в курсе, что мы тоже из одного института?

Когда Тамара Арсеньевна вынесла из дома бутылку коньяка, Владимир Николаевич довольно потер руки:

– Саша! Присоединяйся!

Я растерянно взглянула на мужчину. Это он мне, что ли? Спаивает молодежь. Только спустя пару секунд до меня дошло, что предложение было адресовано отцу. Все-таки нечасто мы с папой «отрываемся» в одной компании.

– Вообще-то завтра у меня важн… – начал неуверенно папа. Перехватив наши с Митькой удивленные взгляды, он улыбнулся. – А впрочем, давайте! Одну рюмочку.

Тамара Арсеньевна подошла к Игорю и забрала из его рук смартфон. При этом вид у парня стал рассерженным, будто у маленького ребенка отобрали любимую игрушку.

– Дети, может, вы немного погуляете? – обнимая за плечи сына, миролюбиво поинтересовалась она.

Игорь ухмыльнулся: какие мы тебе дети? Но все-таки поднялся из-за стола. Похоже, он послушный мальчик. Нам с Митькой пришлось последовать за ним. Пусть взрослые вспоминают свои студенческие годы, нам не жалко.

Когда мы вышли за забор, Игорь тут же достал из кармана легких брюк смятую пачку сигарет и небрежно закурил.

– Будешь? – протянул он брату.

– Пока не хочется, – лениво отозвался Митька. Я хмыкнула. Совершенно точно знала, что брат не курит. От меня такое не скроешь.

– Ну, ребята, где вы учитесь? – спросил Игорь, выпуская струю дыма. При этом он смотрел только на меня. Я молчала. Зато Митька принялся рассказывать:

– Я в одиннадцатый перешел, а она, – брат кивнул в мою сторону, – на второй курс…

Митя назвал мой университет.

– Серьезно? – вполне искренне удивился Игорь. Значит, не узнал. – Я тоже оттуда. С продюсерского.

– Да? – протянула я. Моя реакция получилась тоже правдоподобной. – Я с кафедры режиссуры драмы.

– Ну надо же, – пришло время дивиться Митьке. – И встретились здесь, в Николаевке.

– Странно, почему я тебя никогда не видел в институте? – обратился ко мне Игорь.

– Понятия не имею, – искренне пожала я плечами. – Институт большой… Я тоже не обращала никогда на тебя внимания.

Игорь как-то странно улыбнулся.

– И как вам в Николаевке? Обычно Никанор сам на даче жил. Это первое лето, когда он ее сдал.

– Здесь очень мило и… очень красиво, – ответила я.

– И очень скучно, – добавил недовольным тоном Митька.

Игорь искренне рассмеялся.

– Я понимаю, о чем ты, старик. Меня сюда тоже сослали… в наказание.

– За что? – поинтересовался брат.

– Да так… Есть за мной кое-какие грешки, – загадочно ответил Игорь, вновь с интересом посмотрев на меня. Я, почувствовав на себе его взгляд, смутилась.

Мы спустились к реке. Усевшись на траву, первое время молчали. В воде отражалось бесконечное темное небо с сизыми облаками. В тишине было слышно, как колышется камыш. Где-то над головой я услышала слабый писк.

– Что это было? – повернулась я к парням, которые задумчиво глядели на реку.

– Летучая мышь, наверное, – пожал плечами Игорь, который сидел рядом со мной.

– Бр-р-р, – проговорила я. – Гадость какая!

Эта вечерняя тишина уже не казалась мне столь умиротворяющей. По спине пробежали мурашки.

– Мы сегодня с Саней были на пляже днем, и тут никого не было, – сказал Митя. – Странно это! Речка чистая. Мы решили, что для местных есть какой-то другой выход к воде. Иначе почему здесь не купаются?

– Конечно, не купаются, – хмыкнул Игорь. – Место-то проклятое.

– В каком смысле? – встрепенулась я, кутаясь в вязаный кардиган. Как-то резко похолодало…

– Вон там, – кивнул Игорь в сторону камышей, – у самой кромки берега стояла невзрачная грязная избушка. Еще до революции там жила одна помешанная бабка, которую все ведьмой считали. Она вечно проклинала всех, и проклятия эти сбывались. Если в деревне сгорел дом или помер кто, значит, это ведьминых рук дело.

Мы с Митькой подавленно молчали. На мгновение в темноте мне показалось, что камыши зашевелились. Будто вот-вот кто-то из них выглянет.

– Местные даже хотели сжечь эту избушку вместе с бабкой. Только не успели. Она покончила с собой, перед смертью нагнав порчу на это место.

– Как покончила с собой? – зачем-то решил уточнить Митя.

– Безумная старуха повесилась на суку, – равнодушно ответил Игорь. – Вот на этом дереве, под которым Саша сейчас сидит.

Я медленно задрала голову. Надо мной действительно торчал толстый черный сук, который на фоне уже ночного неба выглядел устрашающе. Сквозь ветки проглядывал худой месяц.

Внезапно что-то холодное коснулось моей шеи. Я завизжала. Резко обернувшись, увидела напуганную Пуговку, которая прибежала по нашим следам и решила поприветствовать меня, уткнувшись влажным носом. Парни громко заржали.

Я тут же вскочила на ноги.

– Хорошего вам вечера! – буркнула я.

– Да ладно тебе, Саш! – смеясь, Игорь схватил меня за руку. – Это шутка… Я все выдумал. Не было здесь никакой ведьмы!

– Ты чего такая трусиха? – подключился к беседе и Митька. Да уж! Смельчак какой выискался. Будто это не он пару минут назад слушал Игоря с открытым ртом.

– Останься, – попросил Игорь, по-прежнему не отпуская мою руку.

– Я ни капельки не боюсь, – не слишком уверенно сказала я. – Просто спать хочется. До завтра!

Я осторожно высвободила свою руку из руки Игоря и отправилась прочь с берега, не забыв захватить с собой Пуговку. Все-таки будет спокойнее, если я доберусь до дома в компании своей защитницы.

Отец до сих пор о чем-то весело болтал с нашими соседями. Я пробралась в дом, наскоро почистила зубы. В комнате, не зажигая свет, разделась и сразу легла в кровать, накрывшись одеялом.

Уснуть не получалось. Я вспоминала историю, выдуманную Игорем, про ту ведьму. Парню нужно было на сценариста поступать с такими талантами… При мрачном антураже его повествование звучало очень правдоподобно. Интересно, он правда не встречал меня в институте или так же, как и я, просто не признался в этом? Набиваем себе цену друг перед другом.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем в комнате появился Митя. Запнувшись в темноте о свою же до сих пор неразобранную сумку, брат шепотом выругался.

– Надеюсь, Игорь не угостил тебя сигареткой? – проговорила я глухо из-под одеяла.

– Не будь дурой, – откликнулся брат, укладываясь. Кровать заскрипела.

Несколько минут мы молчали. Я даже глаза зажмурила изо всех сил, пытаясь уснуть.

– Ты чего ушла-то? – спросил Митя.

– Да ну его… Всякую ерунду сочиняет.

– А он в тебя, кажется, втюрился, – тихо проговорил Митька.

– Кто? – глупо переспросила я.

– Ну кто? О ком мы говорим? Игорь! Кто еще… Все про тебя спрашивал.

Я негромко рассмеялась:

– «Втюрился». Ну и словечко ты вспомнил… Из детского сада, что ли?

Брат промолчал.

– Мить, а ты тоже поверил в эту ведьму? Наверное, завтра с утра, при солнечном свете все не будет казаться таким уж жутким, как сейчас. Ты как считаешь?

Не услышав ответа, я продолжила:

– А что именно Игорь про меня спрашивал? Мм? Мить?..

Похоже, Митька уже крепко спал. Вот везет человеку. А я после слов брата тем более уснуть не могла. Ведь Митя считает, что я Игорю нравлюсь.

Тревожные мрачные картинки отступили. Теперь я, улыбаясь, смотрела в окно. За нами сквозь ажурную занавеску подглядывали желтые звезды.