Текст книги "Воздушнее поцелуя"

5

Вынув мобильник из кармана жилета, Пэм посмотрела на дисплей и с досады прикусила губу.

– Лайза! Только этого мне недоставало… Интересно, ей-то что от меня понадобилось? Ведь наверняка знает, что я не в Лондоне!

Лайза приходилась Пэм теткой, хотя была старше ее всего на четыре года. Этим летом ей исполнилось тридцать три. Более капризного и заносчивого создания Пэм за свою жизнь не встречала. Лайза дважды находилась в статусе невесты, но оба раза помолвка была расторгнута: женихи не выдерживали характера будущей супруги. Та была недовольна всем и всегда. Угодить ей, казалось, не мог никто. Причем чем больше старались, тем выше поднималась планка требований.

Что касается Пэм, то обычно она всячески избегала общения с Лайзой, хотя полностью исключить ее из своей жизни не могла, потому что порой приходилось участвовать в семейных мероприятиях. И после каждой встречи – вернее, после каждого разговора, если от такового не удавалось отвертеться, – у Пэм оставался в душе неприятный осадок. Потому что тем или иным способом Лайза старалась ущипнуть ее. То скажет какой-нибудь двусмысленный комплимент, наподобие «Ах, дорогая, твои золотые локоны так сияют, будто смазаны репейным маслом наивысшего качества!», то дружески подтолкнет локтем, но так, что Пэм плеснет себе на платье шампанское, а вдобавок еще и шум вокруг этого поднимет, чтобы все обратили внимание, обязательно ввернув что-нибудь вроде: «Какая же ты неуклюжая, золотце!».

Словом, Лайза была та еще родственница, и вот теперь, пока звонил телефон, Пэм предстояло срочно решить, отвечать или нет. Разумеется, первым ее порывом было сделать вид, что она ничего не слышит, но, к сожалению, это проблемы не решало. Лайза позвонит позже и вообще будет трезвонить, пока не добьется своего, хоть до поздней ночи. С этой нахалки станется…

Отключить телефон? Тоже не выход. В этом случае Пэм придется перезвонить Лайзе самой, из вежливости.

Уж лучше отделаться сейчас.

Вздохнув, Пэм поднесла телефон к уху.

– Привет, Лайза. – Одновременно она покинула остановившийся на седьмом этаже лифт и двинулась по коридору к своему номеру.

– Откуда ты знаешь, что это я? – прозвучало в ответ. – У тебя есть номер моего сотового?

– Конечно. Ты сообщила мне его еще в прошлом году, на дне рождения у… Или это была чья-то помолвка… Или крестины… – Пэм действительно не помнила, в ходе какого семейного события стала счастливой обладательницей сотового телефонного номера Лайзы.

– Не может быть, – сказала та. – Я только неделю назад купила мобильник, с которого звоню сейчас.

– Ну, не знаю… – протянула Пэм, лишь бы что-то сказать.

– Мистика какая-то… – пробормотала Лайза.

– Действительно, странно.

– Не понимаю, как так вышло, что ты – и вдруг знаешь номер моего нового телефона?! – Произнесено это было таким тоном, как будто Пэм как минимум являлась пещерным человеком, который и разговаривать-то не умеет, не то что обращаться с современными средствами связи.

И почему всегда так получается, что, даже не ставя перед собой цели кого-то обидеть, Лайза тем не менее это делает? – промелькнуло в голове Пэм, пока она отпирала электронный замок своих апартаментов с помощью специальной карточки.

Тем временем Лайза продолжала:

– Я бы еще не удивилась, если бы этот номер знал кто-то из моих друзей, с которыми я давно не общалась, потому что им могли передать эту информацию другие мои друзья, но ты…

Пэм иронично усмехнулась: Лайза напрасно тешила себя иллюзиями – друзей у нее не было.

– Что же я могу поделать, если в памяти моего сотового записан именно этот номер, за которым к тому же закреплено твое имя.

– Но этого просто не может быть! – во-скликнула Лайза.

Интересно, сколько времени она будет вертеться вокруг этой темы? – подумала Пэм. Вот еще один недостаток состоятельных людей: они не экономят деньги на телефонных разговорах.

– Наверное, не может, но так есть, поэтому… – Пэм выдержала многозначительную паузу, намекая, что неплохо бы перейти к сути дела.

Однако Лайза была невосприимчива к подобным тонкостям. Еще добрых минут пять она продолжала высказывать различные предположения относительно странной истории с телефонным номером, пока Пэм не перебила ее.

– Лайза, мне очень приятно с тобой беседовать, но я тревожусь, не случилось ли чего.

– Не-ет, – протянула та. – Почему что-то должно было случиться?

– Ну, мы так редко звоним друг другу, поэтому я подумала: не стряслось ли что-то такое, из-за чего ты решила связаться со мной?

Все это были пустые слова. Пэм прекрасно знала, что, если бы в их семействе произошло что-то особенное, ее давно поставила бы в известность мать.

– Э-э… нет. По-моему, у всех все как всегда, никаких перемен, – произнесла Лайза. Затем вдруг воскликнула: – Вспомнила! – И рассмеялась.

Пэм поневоле насторожилась.

– Да?

– Ведь мне его поставили в новый мобильник!

– Прости?

– Поэтому тебе известен мой номер!

– Я не понимаю. – В действительности Пэм было безразлично, о чем говорит Лайза.

– Ну, с понятливостью у тебя всегда было туго, – хмыкнула та. – Чип! В салоне мобильной связи его вынули из старого телефона и вставили в новый. Поэтому номер остался прежний и ты увидела его на своем сотовом. Теперь соображаешь?

Пэм поморщилась, радуясь, что Лайза ее не видит и не нужно сохранять любезное выражение лица.

– Теперь соображаю.

– Чудесно, тогда можно и о деле поговорить.

Так дело все-таки есть! – усмехнулась про себя Пэм.

– Внимательно слушаю.

– Я собираюсь в Мельбурн и…

– Что?! – В желудке Пэм возникло какое-то неприятное ощущение. – Ты тоже? Зачем?

В трубке прошелестел смешок.

– Ну, скажем, скрываюсь от одного навязчивого ухажера.

– Кто такой?

Насколько Пэм было известно, последние года два Лайза ни с кем не встречалась. Вернее, с ней никто не встречался, сама-то она была не прочь. Однако круг обеспеченных молодых людей был ограничен, а знакомиться с другими Лайза считала ниже своего достоинства.

– Ты его не знаешь, и его имя ни о чем тебе не скажет, – уклончиво ответила та. – Но он такой настырный! Я уже несколько раз пыталась его отшить, но он будто не понимает слова «нет». Всюду за мной ездит, проходу не дает. Главное, другие мужчины думают, что это мой жених. Представляешь?

– Кошмар, – механически отозвалась Пэм, у которой возникли дурные предчувствия. Что это Лайза задумала?

– Словом, я решила удрать подальше. Уверена, ему даже в голову не придет искать меня в Австралии. А? Как думаешь? Впрочем…

Лайза умолкла на полуслове, но в мозгу Пэм фраза прозвучала целиком: «Впрочем, что ты в этом понимаешь!».

– Возможно, ты права, – сухо обронила она. – Тебе нужен мой совет?

– Твой? – В голосе Лайзы прозвучало удивление. – Нет, твой не нужен.

Пэм на миг плотно сжала губы, испытывая огромное желание нажать на кнопку отбоя. Но потом заставила себя произнести:

– Тогда зачем ты звонишь?

– Мне нужно где-то остановиться в Мельбурне.

Ох, только не это! – промчалось в голове Пэм. У меня нет настроения принимать гостей. Даже если это родственники. Тем более такие!

– Ну, с этим здесь проблем нет, – преувеличенно бодро произнесла она. – Гостиниц предостаточно. Уверена, тебе несложно будет поселиться со всей роскошью, к которой ты привыкла.

– Нет уж, спасибо, – буркнула Лайза. – Я имею представление, сколько стоят подобные апартаменты.

Родители Лайзы тоже занимались гостиничным бизнесом, поэтому ей действительно были известны расценки. Но она была весьма прижимиста.

– Есть и менее дорогие отели.

– Еще скажи – мотели! – презрительно фыркнула Лайза.

– Молчу, потому что знаю твои вкусы. – Тут Пэм кое-что вспомнила. – Постой, здесь же есть ваша гостиница! «Ганновер-холл», если не ошибаюсь.

– Да, – неохотно согласилась Лайза. – Но…

Она умолкла, поэтому разговор пришлось продолжить Пэм:

– Что? Неужели вы продали этот объект?

– Почему ты так решила?

– Иначе у тебя не возникло бы вопроса, где остановиться.

Повисла пауза, впрочем непродолжительная.

– Видишь ли, – медленно произнесла Лайза, – если я поселюсь в гостинице, которая принадлежит нашей семье, моему… э-э… ухажеру не составит труда меня отыскать.

– Боже правый, да кто он такой?! Как его зовут?

– Зовут? Ну… э-э… Брюс. Какая разница? Главное, что мне нужно скрыться от него на время.

Я-то здесь при чем? – подумала Пэм. Разговор начал ей надоедать. Чтобы как-то компенсировать время, которое тратится на неприятное общение, она вышла на балкон, откуда открывался замечательный вид на примыкавший к территории гостиницы пляж, на который накатывали медлительные океанские волны.

– Не понимаю, что ты выиграешь, уехав из Лондона. Ведь рано или поздно вернешься, а там твой Брюс поджидает тебя!

– Вот именно – не понимаешь, – проворчала Лайза. – Вернувшись, я скажу Брюсу, что у меня появился другой, и ему придется смириться с этим.

– Для того чтобы это сказать, не нужно мчаться на другой конец света, – вполне резонно заметила Пэм, провожая взглядом морскую чайку, летевшую откуда-то из-за гостиницы вниз, к воде. – Скажи сейчас – и дело с концом.

– Сейчас? – Казалось, Лайза задумалась, но продолжалось это недолго. – Ты не понимаешь! Я не могу сказать Брюсу, что у меня появился другой мужчина, потому что он постоянно следит за мной. Ему прекрасно известно, что у меня никого нет. Ведь, кроме всего прочего, он отваживает от меня всех, кто проявляет хотя бы малейшие знаки внимания! Представляешь, каково мне приходится?

– М-да, не позавидуешь… – старательно изображая участие, протянула Пэм. – Впору в полицию обращаться.

– Скажешь тоже! На следующий же день об этом раструбят все газеты – и наша семья окажется в центре скандала. И потом, что я скажу? Мне никто не угрожает, не преследует, да и вообще… В общем, я решила остановиться у тебя.

– М-да… – по инерции продолжила Пэм, и только через минуту проникла в суть услышанного. – Решила остановиться у меня?!

Больше всего ей понравилось слово «решила» – в этом была вся Лайза.

– По-моему, так будет удобнее всего, – подтвердила та.

Кому, вот вопрос! – промчалось в мозгу Пэм.

– Ты хотя бы представляешь, о чем говоришь?

– Конечно. У тебя целая гостиница, наверняка в ней найдется пустой номер.

– Вот именно – пустой! – воскликнула Пэм. – Гостиница еще не действует, не готова к приему постояльцев.

– Не готова? – В трубке вновь на минутку воцарилась тишина. По-видимому, новость Лайзу обескуражила. Правда, ненадолго. – Но ты ведь живешь в ней, верно? Мне твой отец сказал.

Отец Пэм, несмотря на значительную разницу в возрасте, приходился Лайзе двоюродным братом. Общались они нечасто.

Надо же, она и до моего отца добралась! Пэм прикусила губу. Похоже, ей действительно приспичило.

– Правильно, я живу в своей гостинице, однако номера здесь еще не только без мебели, но даже без внутренней отделки. Я как раз занимаюсь этими вопросами.

– Но… но… неужели и твой номер такой же?

– Почти. В отличие от других в моем уже оборудованы ванная и туалет. Но гостиная и спальни еще даже без обоев. В гостиной только телевизор и ковер на полу.

– На чем же ты спишь? – изумленно спросила Лайза.

На ковре, чуть было не ответила Пэм, но привычка к честности помешала ей это сделать.

– В одной спальне есть кровать. Все это временно, разумеется. Когда какой-нибудь номер будет готов, я перемещусь туда.

– Ах как жаль… – разочарованно протянула Лайза.

Пэм улыбнулась.

– Теперь ты сама видишь, что остановиться у меня не представляется возможным.

– Напротив, теперь мне ясно, что именно у тебя я и поселюсь. Правда, жаль, что ты не в состоянии предоставить мне… э-э… менее ужасные условия проживания, но ведь сама-то как-то живешь, значит, и я смогу. Тем более что у тебя две спальни.

Пэм мысленно чертыхнулась. Ну какая же нахалка! Ничем ее не проймешь!

– То есть ты хочешь жить вместе со мной?

– Гм, конечно я бы предпочла отдельное проживание, чтобы мне никто не мешал, но раз это невозможно, придется терпеть неудобства. Как говорится, на войне как на войне.

Пэм нахмурилась.

– Не думаю, что это удачная идея. На твоем месте я бы предпочла потратить деньги, зато получить нормальные условия существования.

– Что ты такое говоришь, Пэм?! Ведь мы родственницы, не забыла? Значит, должны помогать друг другу… э-э… в беде. Разве нет? Представь, как удивится наша родня, узнав, что ты практически выгнала меня на улицу!

Это уже был прямой шантаж. Лайза грозилась наговорить о Пэм невесть чего, если та не примет ее.

– И потом, я ведь не навечно приезжаю, пробуду у тебя всего несколько дней.

Через мой труп! – подумала Пэм, только на секунду представив себе совместное проживание с Лайзой.

– Как ты не поймешь! – воскликнула она, выявляя больше досады, чем следовало бы. – Тебе не на чем спать! Ведь не ляжешь же ты на полу!

– Разумеется, нет. Ты поставишь для меня кровать.

– Прости, но даже при всем желании я не смогу это сделать: моя кровать единственная во всей гостинице, я купила ее, потому что мне самой не на чем было спать.

Однако Лайзу не так-то легко было выбить из седла.

– Замечательно! Значит, купишь и для меня.

Пэм не поверила собственным ушам.

– Что?! Купить кровать единственно ради того, чтобы ты провела у меня несколько дней?!

– Ну да. А что тут такого? – В трубке раздался полный иронии смешок. – Только не говори, что подобная покупка тебе не по карману!

И это слова человека, которому жаль уплатить по гостиничному счету за собственное проживание!

– Кроме того, тебе ведь все равно придется покупать мебель для гостиницы, – добавила Лайза невинным тоном.

– Не знаю, не знаю… – пробормотала Пэм, сбитая с толку подобным нахальством.

– Тут и знать нечего, золотце. Прибуду на днях, перед вылетом отправлю эсэмэску, чтобы ты могла встретить меня в аэропорту. Номер моего мобильника тебе известен, так что мою весточку не спутаешь ни с какой другой. Пока! Целую!

Невероятно, уныло проплыло в мозгу Пэм, я только что согласилась принять у себя родственницу, мало того – Лайзу. Наверное, преждевременной была моя радость по поводу того, что я удалилась от родни на большое расстояние, меня и здесь нашли!

И зачем я только ответила на этот звонок… – пробормотала она себе под нос. Ведь знала же, что ничего хорошего от разговора с Лайзой не будет.

6

Вернувшись с балкона в гостиную, Пэм остановилась в центре ковра и огляделась. Ей все еще не верилось, что через несколько дней здесь будет расхаживать самая неприятная из всех родственниц.

Не буду я покупать для нее кровать! – в раздражении сказала себе Пэм. Я ее в гости не приглашала, сама напросилась. А мне она здесь не нужна. Захочет спать на кровати, пусть сама и покупает, у меня здесь не гостиница!

В сердцах Пэм даже не сообразила, насколько абсурдна последняя мысль – если ее гостиница не гостиница, тогда что?

Стремясь как-то унять раздражение, Пэм вновь вышла на балкон. Вид океана всегда умиротворял ее.

Примерно четверть часа она наблюдала за людьми, которые загорали на пляже и плескались в воде, за кружащими над морем чайками, за яхтами, лодками, морскими скутерами и многопалубным пассажирским судном, которое вышло из порта и взяло курс на запад.

Буря негодования, взметнувшаяся в душе Пэм во время общения с Лайзой, постепенно стала утихать. Разгоряченное лицо обдул солоноватый бриз, ноздри наполнились ароматами моря, и Пэм начала мало-помалу успокаиваться. У нее даже появились мысли, что, возможно, Лайза еще и не приедет, ведь взбалмошность той всем известна: сегодня говорит одно, завтра другое, а послезавтра…

Тут вновь зазвонил телефон. Но не сотовый, который, предварительно отключив, Пэм сунула в карман жилета, а стационарный, находившийся в гостиной.

Все, теперь она мне покоя не даст. Уже узнала другой мой номер!

Решительно направившись в гостиную, Пэм наклонилась к стоявшему на полу телефону, сняла трубку и резко произнесла:

– Ну что еще, Лайза?! Мне некогда, я занята! Не отвлекай меня хотя бы сегодня!

– Это не Лайза, – прозвучал в ответ чуть хрипловатый, странно знакомый мужской голос.

Пэм напрягла память, пытаясь сообразить, с кем разговаривает. В последние дни ей довелось общаться с большим количеством мужчин, причем все они в той или иной степени имели отношение к строительству и отделке помещений.

– Простите, с кем я разговариваю? – сдержанно спросила Пэм.

– Ну и ну, неужели не узнаешь своего давнего знакомого?

Эти слова сопровождал добродушный смешок, при первых же звуках которого по спине Пэм – к ее ужасу – побежали мурашки.

Она узнала и голос, и его владельца, и вдобавок будто наяву увидела взгляд небесно-голубых глаз.

Джош Лавгрен.

– А, это ты… Похоже, тебе нравится преувеличивать давность нашего знакомства.

– Но мне действительно кажется, будто мы знакомы давным-давно, – сказал тот.

– Всего лишь с утра. Откуда ты знаешь этот телефонный номер?

– Разве это засекреченная информация?

Пэм провела языком по губам и пожалела, что разговаривает не по мобильнику. Захотелось пить, но отправиться с обыкновенным телефоном к установленному на миниатюрной кухне холодильнику не представлялось возможным.

– Сначала ты ответь на мой вопрос, ладно?

– О’кей, босс. Дело в том, что мне сообщили, будто какая-то девушка спрашивала меня по телефону. Вот я и решил проверить, не ты ли случайно.

Реакция Пэм была мгновенной.

– И ты хочешь, чтобы я в это поверила?

Джош вновь негромко рассмеялся.

– Очень хочу.

– Но даже младенец не поверит, что тебя известили о чьем-то звонке, сообщив при этом мой номер!

– А, вот ты о чем… Разумеется, ничего подобного не было. Номер я выяснил сам.

– В самом деле? – хмыкнула Пэм, стараясь не поддаваться необъяснимому, но приятному ощущению, возникшему от осознания того, что Джош думал о ней. – Каким же образом, интересно узнать?

– Ну, это было несложно. Ведь мне известно твое имя и то, что ты являешься владелицей вновь построенной гостиницы. Я позвонил в справочное бюро, и мне дали номер.

– Такого не могло быть, – усмехнулась Пэм.

– Как же не могло, если я сейчас разговариваю с тобой по телефону?

– Но моя гостиница еще даже не имеет названия!

– Верно, тут я слегка споткнулся, но проблема решилась на удивление просто. Ведь гостиница находится на набережной Винд-кейп, вот я и назвал ее на удачу «Винд-кейп-отель». Каково же было мое удивление, когда через минуту мне назвали телефонный номер!

– Ах вот как…

Пэм подумала о том, что, вероятно, таково название строительного объекта. Ведь должна же гостиница как-то именоваться в муниципальных и прочих документах. Когда отец передавал Пэм права на гостиницу, она подписывала бумаги не глядя.

Надо все внимательно прочесть, решила Пэм.

– Я позвонил, и мне ответил то ли сторож, то ли дежурный. Объяснив ему, что мне нужно связаться с Памелой Гармен, то есть с тобой, я получил другой номер. Позвонил, и мне ответила ты. Как видишь, при желании можно добиться чего угодно.

– Хм… – Больше Пэм не нашла что сказать.

– Так это правда? – раздалось в телефонной трубке.

Пэм нахмурилась, пытаясь сообразить, о чем идет речь.

– Что?

– Ты действительно звонила мне?

– Нет. Почему я должна тебе звонить?

– Ну, я подумал, что, может, ты все же решила воспользоваться моими услугами в качестве гида по здешним магазинам.

Чувствовалось, что Джош ждет ответа с затаенным дыханием. Осознание данного факта вызвало в теле Пэм волну чувственного трепета. Вдобавок она представила себе, как он стоит, прижимая к уху трубку и напряженно глядя в одну точку, и это еще больше усилило ее волнение.

– Э-э… нет, я не звонила.

– Нет… – Джош не скрывал разочарования. – Очень жаль. А я уже начал прикидывать в уме, куда бы повести тебя в первую очередь.

Пэм ничего не ответила.

Некоторое время оба молчали, затем Джош спросил:

– У тебя плохое настроение?

Она замерла, пораженная сочувственно-участливым тоном этих слов. Так мог говорить только давний друг… каковым Джош себя и считал! Причем Пэм не уловила ни единой нотки фальши – уж в этом она разбиралась, с детства наслушавшись лести.

– Так, был один неприятный телефонный разговор…

Пэм сама удивилась, что обсуждает с Джошем свои дела. И не могла припомнить, когда последний раз вот так, по-приятельски, с кем-то беседовала.

– С Лайзой?

– Откуда ты знаешь? Ах да, я назвала ее имя…

– Кто это? – после короткой паузы спросил Джош.

Пэм вздохнула.

– Родственница.

– Судя по твоему тону, из той родни, которой лучше бы вовсе не иметь?

– Ты все схватываешь на лету, – усмехнулась Пэм. – Лайза моя тетка по отцовской линии. Но самое неприятное, что несколько минут назад она набилась ко мне в гости. И это после того, как я рассказала ей, в каких условиях живу!

Пэм переступила с ноги на ногу, едва ли не впервые пожалев, что здесь нет дивана или хотя бы стула – словом, чего-нибудь такого, на что можно было бы сесть.

– А в каких условиях ты живешь? – спросил Джош. – Насколько мне известно, состоятельные люди часто живут в роскоши. Правда, случаются и исключения, так что вполне можно представить, что…

– Я поселилась в гостинице, – сообщила Пэм, не дождавшись конца рассуждений.

– Значит, в роскоши, – констатировал Джош.

Его уверенность рассмешила Пэм.

– Ты наверняка изменишь мнение, если я скажу, что живу в своей гостинице.

– Ну так тем более… – начал Джош, однако в следующую минуту, словно перебив себя самого, произнес: – В своей? Постой, разве не ты сказала, что в твоей гостинице сейчас идут отделочные работы?

Пэм машинально прислонилась плечом к стене, но тут же выпрямилась – бетон был голый, на нем отсутствовала даже грунтовка, не то что обои.

– У тебя хорошая память. Думаю, теперь ты сам в состоянии оценить, насколько роскошны условия моего проживания. От себя добавлю, что обстановка у меня почти спартанская.

– С ума сойти! – воскликнул Джош со смешком. – И это говорит дочка миллионера… Твой отец-то хоть знает, как ты тут бедствуешь?

– Кхм… во-первых, отец в мои дела не вмешивается, так как давно считает меня человеком взрослым. Во-вторых, меня так и воспитывали, чтобы я не терялась ни при каких обстоятельствах. А в-третьих, всем бы так бедствовать – спать на мягком матрасе, валяться на толстом ковре и смотреть плазменный телевизор в полстены величиной.

– Шикарно… – произнес Джош мечтательно, с бархатистыми нотками в голосе. – Ты так красочно описываешь, что и мне захотелось поваляться на твоем ковре.

Не успел он договорить, как Пэм бросило в жар. Даже не видя себя в зеркале, она знала, что ее лицо пылает, как лепестки самой алой розы.

Как хорошо, что меня сейчас никто не видит! – промелькнуло в ее мозгу. И прежде всего Джош.

Последняя мысль заставила Пэм крепче сжать трубку. Джош действовал на нее все сильнее. Только что она представила себя вместе с ним на ковре, теперь радуется, что он не видит ее смущения…

– Но, кроме этого, больше ничего нет, – подавив вздох, заметила Пэм. Промолчать было нельзя, ведь в этом случае Джош мог вообразить невесть что.

Но, по-видимому, он и так вообразил, потому что хрипловато произнес:

– А больше ничего и не нужно. Если ковер достаточно толстый… – Не договорив, он очень красноречиво умолк.

Кажется, у нас совпадают мысли, с ужасом подумала Пэм. Надо срочно что-то сказать, чтобы перебить эту… эту…

Так и не найдя подходящего слова, она выпалила:

– Не знаю, что ты имеешь в виду, но телевизор смотреть на моем ковре удобно!

– Тише, не кипятись, – хохотнул Джош. – Я рад, что у тебя такой замечательный ковер. Скоро у твоей тетушки появится возможность его оценить.

Пэм сразу помрачнела, от смущения не осталось и следа.

– Ох, зачем ты напомнил?! – вырвалось у нее.

– Послушай, а почему ты не сказала тетке, чтобы она ехала в нормальную гостиницу?

– Еще как сказала! Она не желает даже слышать об этом. Ее не устраивает перспектива выложить значительную сумму за проживание.

Джош присвистнул.

– Вон оно что! Выходит, старушка не так состоятельна, как твой отец?

В первую минуту Пэм не поняла, кого он имеет в виду.

– Какая старушка?

– Тетка твоя.

Тут, несмотря на все свое пасмурное настроение, Пэм рассмеялась.

– Это ты Лайзу назвал старушкой? Ха-ха-ха… Хорошо, что она не слышит!

– А что, твоя тетушка еще молода?

– Всего на четыре года старше меня.

– Хм, действительно бабкой не назовешь. В таком случае, может, еще не все так плохо? Если вы ровесницы, вам будет о чем поговорить и…

– Просто ты не знаешь Лайзу, – вздохнула Пэм. – Это сноб, каких поискать. Настолько заносчива и высокомерна, что разговоры с ней не приносят ни малейшего удовольствия. Я с трудом переношу пятиминутную беседу с ней, поэтому не представляю, как мы будем жить в одном номере в течение нескольких дней.

– В одном номере? – удивленно повторил Джош. – Разве ты не можешь поселить ее отдельно?

– К сожалению, нет. Гостиница еще не готова, везде идут завершающие работы, мебели нет. Даже в моем номере только одна кровать. – Пэм умолкла и нахмурилась, вспомнив, что сказала по этому поводу Лайза. – Ох, совсем забыла… Мне ведь еще предстоит решить и эту проблему. Моя нахальная родственница заявила, что я должна купить кровать единственно ради того, чтобы ей было на чем спать во время короткого пребывания в Мельбурне. Притом что сама она хочет максимально сэкономить деньги в ходе своего визита. Меня это так злит, что я, кажется, сейчас лопну!

– Я бы тоже не обрадовался подобному заявлению, – усмехнулся Джош. – И как ты поступишь? Отправишься покупать кровать?

Пэм стиснула зубы.

– В первую минуту я поклялась себе, что этого не будет… Но не все так просто. Лайза приедет, и я вынуждена буду что-то придумать, иначе она всей родне раззвонит о моей черствости.

В разговоре наступила пауза. Казалось, Джош о чем-то задумался. Спустя минуту он произнес:

– Мне тут пришла в голову одна идея… Похоже, я могу тебе помочь.

– Ты?! – В голосе Пэм прозвучало неприкрытое сомнение. – Чем ты можешь мне помочь в подобной ситуации? Разве что… – она вдруг хихикнула, – заберешь Лайзу к себе!

– Ну нет, после того как ты ее описала…

– Тогда не представляю, какого рода помощь ты предлагаешь? Разве что прикончить мою настырную родственницу, но это я и сама бы с удовольствием проделала. К сожалению, нельзя: прочая родня не одобрит.

– Ты настолько зависишь от мнения родни? – хохотнул Джош.

– Увы, у нас прочные семейные традиции. Потому-то и нельзя начинать новую – убивать надоедливых родственников, – того и гляди приживется.

– Я всего лишь предлагаю тебе кровать, – сказал Джош.

Как ни странно, услышав это, Пэм вновь испытала прилив чувственного томления. Ощущение было настолько приятным, что она даже зажмурилась, словно стремясь продлить это чудесное мгновение.

Но по пятам следовала тревога.

Что со мной происходит? – лихорадочно промчалось в мозгу Пэм. Почему простое слово «кровать» вызывает у меня такую бурную реакцию? Единственно из-за того, что его произнес Джош?

– Вернее, не кровать в прямом смысле слова, а гамак, – уточнил он. – Твои рабочие без труда закрепят его, растянув между стен. Только гамак принадлежит Джи-Джи и находится в Пуилонке. Думаю, Джи-Джи согласится одолжить его на несколько дней.

– Гамак? – повторила Пэм, еще не до конца избавившись от будоражащего трепета. – Хм, неплохая идея. Просто замечательная. Представляю себе физиономию Лайзы, когда она увидит, где ей придется спать. Как это я сама не додумалась до чего-либо подобного! А кто такой Джи-Джи? И что такое Пуилонк?