Текст книги "Внешкольные каникулы"

– Какой подлый заяц оказался, – заметил папа, – подставил своего друга. Совсем как твой компьютерный Рейзор. Такой же нехороший.

– Ага, – поддакнул я, отпив ещё маленький глоточек, – нехороший.

– Ты мне, сынок, напомнил анекдот. Тоже про зверей. Хочешь, расскажу?

– Да, да, – пулемётной трелью затараторил я и придвинулся к папе чуть ближе, чтобы получше расслышать.

– Ты, самое главное, молоко пей. Кажется, оно уже остыло.

Я вновь приблизил чашку ко рту и, сделав губы трубочкой, втянул тёплую жидкость.

– Заяц, ёжик и черепаха… – на секунду задумавшись, видимо, вспоминая анекдот, начал папа: – Идут по лесу. Вдруг видят растущий гриб. Ёжик, срывая гриб, говорит: «Сорок один – ем один!» Заяц следом за ним выкрикивает: «Сорок восемь – половинку просим!» А медлительная черепаха не успела ничего сказать. Гриб благополучно съели ёжик с зайцем. Черепашке не досталось. Идут дальше. Смотрят, лежит на тропинке морковка. Заяц кричит: «Сорок один – ем один!» Ёжик вторит: «Сорок восемь – половинку просим!» А черепаха задумалась: «Э…» Опять заяц с ёжиком покушали. Черепашке морковка не досталась. Путь продолжился. Обнаружили на опушке яблоко. Ёжик выкрикнул: «Сорок один – ем один!» Тут же заяц подскочил: «Сорок восемь – половинку просим!» А голодная черепашка подумала-подумала и сказала: «Пятьдесят один – дайте попробовать, пожалуйста!»

Если бы папа моментально не среагировал, я пролил бы молоко. Я хохотал и не мог остановиться.

– Тише, – смеясь вместе со мной и держа чашку на весу, сказал папа, – хорошо, что успел чашку отнять. Сейчас спал бы, сынок, как младенец.

– Почему как младенец? – я с трудом оторвался от смеха.

– Потому что младенцы не могут ходить в туалет. И ночью, как правило, спят на мокрой постели, – папа улыбнулся, дав мне время разжевать информацию, – понятно?

– Понятно, – я протянул руку за оставшимся молоком, – смешной анекдот ты рассказал.

– Жалко черепашку? – спросил папа, отдавая чашку мне.

– Ага, я даже представил, как она с несчастным видом, тугодумная и несчастная, смотрела, пока ёжик и заяц кушали перед ней.

– Но вышла из положения. Придумала, что надо сказать.

– Ха-ха, – я вспомнил последнюю фразу, произнесённую черепашкой и, не сдержавшись, вновь засмеялся.

– Допивай, – напомнил папа, – уже на коньках можно кататься. Всё остыло.

Я отхлебнул очень маленький глоточек вкусного молока, как если бы мы были в жаркой пустыне, и эта чашка с питьём была самым последним источником жидкости. И необходимо было экономить.

– Как дела в школе? – подняв с пола упавшую футболку и положив на стул, спросил папа. – Чем на продлёнке занимался?

Я рассказал про Мишку с Данилкой. Как они удивились после загадки. Как Мишка долго думал и считал, когда прибавлял цифры. И как Мишке помогли эти расчёты, когда его вызвала к доске Альбина Николаевна. Как он на «пятёрку» решил задачу, впрочем, не забыв сказать папе, что я ему помог получить отличную оценку. Также я напомнил, что и сам заработал «пятёрку». Но только по чтению. Рассказал и про снежок, запущенный Айратом прямо в лоб Дильке.

– Да, – вспомнил я, – сегодня у бабушки стихотворение сочинял.

– Не может быть, – искренне удивился папа, – записал стихотворение? Поделись творчеством.

– Нечего рассказывать, – скромно проговорил я, опустив голову, – нам сегодня задали Пушкина выучить. А я помог поэту и сделал свой вариант. Мне тяжело было запомнить. Я пытался облегчить задачу.

– Какой стих? – заинтересовался папа моим и пушкинским творением.

– Вот север, тучи нагоняя, – продекламировал я по памяти.

– Дохнул, завыл – и вот сама идёт волшебница-зима! – продолжил папа.

– Ага, – удивившись папиной памяти, подтвердил я, – откуда знаешь?

– Я тоже в школе учился, – напомнил папа, – и тоже учил этот стих. У Пушкина очень много красивых стихов. Он великий классик стихов. И твои дети, и даже внуки будут в школе читать стихи Пушкина.

– Вот это да, – удивился я, – моим внукам придётся учить то же самое, что и мне?

– Наверное, им придётся учить ещё больше, чем тебе. Потому что они будут умнее нас. А информации для них будет очень много. Поэтому у них будет очень развитый мозг.

Я подумал, но так и не смог представить внука с очень развитым мозгом, который учит старое стихотворение, которое запоминал его дед, то есть я.

– Да, неплохо получилось, – смеясь, ответил папа, после того как я прочитал рифмованные строчки, сочинённые в квартире у бабушки, – у тебя талант. Может, когда вырастешь, станешь великим поэтом?..

– Ладно, давай спи, – папа поправил одеяло, – завтра рано вставать. Это потом можно будет всю ночь разговаривать и ждать, когда воскресенье настанет. А завтра ещё только суббота. Учебный день.

– Папа, а почему вы в субботу отдыхаете, а мы учимся? – мне так не хотелось отпускать его из комнаты.

– Не всегда. Например, существуют предприятия, которые работают круглосуточно.

– Круглосуточно? Это весь день?

– Да. Возьми хлебозавод. Он не останавливается ни на минуту. Люди постоянно работают в три смены. Даже ночью они пекут хлеб. Или пожарные. Вдруг ночью пожар?! Они срочно выезжают на вызов. Так же, как милиция и «Скорая помощь». И не только они. Там совсем нет выходных дней и праздников.

– А кто ещё? А думаю, больше нет, – я в уме перебирал разные специальности.

– А работники ТЭЦ? Производят электроэнергию. Так же двадцать четыре часа в сутки без перерыва. Мы же пользуемся электроэнергией независимо – праздник это или будний день. Город ни на секунду не может остаться без электричества. Если такое происходит – это катастрофа.

– А мы почему учимся в субботу? – повторил я свой вопрос.

– Потому что в нашей стране введена шестидневная учебная неделя. Это значит, что с понедельника по субботу школьники и студенты учатся. А в воскресенье отдыхают. Должен тебя огорчить. Когда ты, я надеюсь, закончишь успешно школу, то поступишь в институт. Получать высшее образование. А в институте так же придётся ходить по субботам на лекции.

– Как несправедливо! – возмутился я в свою очередь.

– Очень даже справедливо, – возразил папа, – напомню, что у тебя есть каникулы. Осенние, зимние, весенние. А летом вообще не учишься. Целых три месяца мяч пинаешь во дворе, купаться, загорать ходишь. Даже про школу забываешь.

– Вообще бы её не видеть, – вырвалось у меня, – надоела.

– Это ты сейчас так говоришь. А вот в летние каникулы, вспомни, как скучаешь по своим друзьям-одноклассникам?

– И совсем не скучаю, – не подумав, выпалил я, – а по учёбе тем более.

Папа отвёл взгляд в сторону, потом посмотрел на меня и, к моей радости, вернулся.

– Ты думаешь, работать легче? – продолжил тему папа, – Может, мне тоже не хочется утром идти на работу? Но есть такое слово – «надо». Если хочешь чего-то достигнуть в жизни, необходимо взять силу воли в кулак. А для тебя, сынок, работа – это учёба. Старайся. Я знаю, что всё получится.

– Нет. Я вообще школу не люблю, – настырно твердил я.

– А если бы ты, Салават, оказался в такой ситуации, что можешь не ходить в школу, тогда чем бы занялся? – наклонив голову, будто внезапно отяжелело ухо, спросил папа.

– Совсем? – у меня даже закружилась голова от такой перспективы. – Не ходить?

– Ну, допустим, совсем, – папа подставил кулак себе под подбородок, – представим, что начались внешкольные каникулы. И у тебя появилось очень много свободного времени.

В голову начали лезть наглые мысли. Я чувствовал себя писателем, который хочет написать толстенную книгу.

– Чем хочу заниматься? – уточнил я.

– Да, – папа сладко зевнул, – придумать не можешь. Я говорю, что учиться – самое интересное занятие. Нет альтернативы.

– Как это нет?! – возмутился я и затараторил: – Есть. Очень много. Куча. Даже больше, чем куча. Две, три кучи. Нет, даже пять куч!

Папа странно посмотрел на меня. Видимо, я настолько разволновался, придумывая приятные занятия, что стал непонятно выражаться.

– Начинай рассказывать с самой большой кучи, – посоветовал папа, но, спохватившись, исправился, – пожалуй, лучше с самой маленькой. Спать всё-таки хочется.

– Буду играть на компьютере столько, сколько мне влезет.

– Я подозревал, что начнёшь с большой кучи, – с улыбкой произнёс папа, – компьютер, думаешь, не надоест? Ещё как надоест.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся я наивному папиному предсказанию, – никогда не устану играть.

– Для тебя, сынок, предел мечтаний – сесть за компьютер. Больше желаний нет.

– Есть. В Макдоналдсе хочу каждый день кушать.

– Мы же ходим в Макдоналдс! – удивился папа.

– Нет. Мы редко ходим. Я хочу почаще. Мне картошка фри очень нравится. Или чипсы на худой конец.

– Если каждый день питаться жареным, будет болеть живот, – заметил папа, – это не очень хорошо. И даже, можно сказать, вредно.

– Ну и пусть, – мне было всё равно, – это также моё любимое занятие. А вы постоянно запрещаете. Хочу ещё телевизор допоздна смотреть. И хочу, чтобы мне пиэспишку купили. А с ней я вообще расставаться не буду. И днём и ночью буду играть.

– Неужели? – папа выглядел озадаченным. – Не устанешь целыми днями гонять машины или стрелять?

– Никогда не устану, – я привстал и облокотился на локоть, – по крайней мере, стрелять и гоняться гораздо интереснее, чем сидеть за партой или делать уроки.

– Есть на свете очень много других чудесных и интересных занятий, – услышал я папины слова, и мне показалось, что я уже слышал это тысячу раз.

– Не хочу учиться… – упрямо повторил я.

– Не хочу учиться, а хочу жениться, – продолжил, улыбаясь краешками губ, папа, вспомнив пословицу, – ты это хотел сказать?

– Нет, – я сильно мотнул головой.

– Существует несметное количество умных пословиц. Некоторые ты знаешь и, может, слышал? «Без труда не вытащишь рыбку из пруда». «Кончил дело – гуляй смело».

– Знаю, знаю. Их по-другому у нас говорят. Немножечко переделали.

– Как по-другому? – округлил папа глаза.

– Без труда рыбака не съешь рыбку из пруда, – я наблюдал за реакцией папы, надеясь, что он не будет огорчён. Другую пословицу я слышал в первый раз.

– Некрасиво придумали, – выдал мнение папа.

Я не подозревал, что чудеса уже стоят на пороге и сказка, которая перевернула мои представления об отдыхе и учёбе, постучалась в дверь.

…Папа взъерошил мне волосы на голове и встал с дивана. Я схватил его за руку.

– Папа, не уходи. Расскажи ещё что-нибудь…

– Сколько можно рассказывать? Уже поздно. Ты точно завтра не встанешь в школу. Я тебе уже слишком много рассказал. Посмотри на часы. Другие истории и анекдоты будут в выходные. На бочок и – спать. Спокойной ночи, сынок!

– Спокойной, – я отпустил руку, – ночи…

Глава субботняя

– Салават, вставай… – слышу сквозь густую пелену где-то мамин голос. Он пропадает, и я вновь погружаюсь в сладкий сон, как подводная лодка в пучину океана. В спальне вспыхивает свет.

– Са-ла-ват, – звучит уже рядом, прямо над ухом, – мы опоздаем. Уже семь часов. Вставай быстро.

– Ага, – я киваю головой, будто говоря маме, что я всё слышу, и, перевернувшись на другой бок, натягиваю на себя одеяло.

– Йогурт съешь и одевайся, – сказала мама и напомнила, – мы опаздываем.

– Салаваткин, всего один урок, – сказал папа, – придёшь с уроков и ляжешь спать. А завтра выспишься. Никто будить не будет.

Эти слова придают мне оптимизма, и я откидываю одеяло. На кухне, как и говорила мама, стоит пластиковый стаканчик йогурта. Я работаю ложкой, как экскаватор ковшом, выгребая сладкую массу. Поев, отправляюсь одеваться.

– Мама, где моя форма? – оглядываясь в зале, спрашиваю я.

– А ты куда её повесил? – вопросом на вопрос отвечает мама. – Оттуда и бери.

– Салават, здесь не может быть твоих вещей, – подмечает папа, – форма всегда висит в твоей комнате, в шкафу.

– Точно, – я плетусь в спальню и достаю из шкафа форму, заодно не забывая нацепить очки.

– Пакет не забудь с тетрадкой, – мама смотрит, как я медленно одеваюсь, будто в замедленной съёмке, – ты можешь поторопиться?

– Пиджак не забудь надеть. На улице холодно. Замёрзнешь, – папа сел на диван и понимающе посмотрел на меня, – говорю, пораньше спать ложись. А ты никак не уразумеешь.

– Салават, я тебя жду, – сообщила из прихожей мама, – долго будешь одевать пиджак?

– Скоро встретимся, – папа пошёл провожать меня до двери, – слушайся Альбину Николаевну. Слабо сегодня получить «пятёрку» по окружающему миру?

– Всё равно играть не даёте на компьютере, – я махнул рукой. – Смысла нет хорошо учиться.

– Разве ты для этого учишься? Чтобы играть на компьютере? – удивилась мама. – Для себя ведь занимаешься.

Я вышел из квартиры вместе с мамой. Папа закрыл за нами дверь.

На улице было серо и холодно. Я повёл плечами, пытаясь согреться. Мама так же зябко поёжилась. Я прислонил голову к окну и закрыл глаза. В машине стало заметно теплее.

– Когда урок закончится, в школе не задерживайся, – мама говорила речь, которую я знал наизусть, – сегодня я тебя заберу и буду ждать возле школы.

По дорожке вовсю бежали школяры, которые торопились на урок. Я, кивнув маме на прощание, присоединился к ученикам и торопливым шагом, больше от холода, чем от желания попасть на урок, направился ко входной двери. Охранник сегодня не читал журналов. Он с увлечённым лицом смотрел на входящих и переодевающихся школьников. Я поднялся на второй этаж.

– О! Салават пришёл, – крикнул обрадованный Мишка, – привет!

– Привет, – ответил я на приветствие, – а Данилка где?

– Он не пришёл, – Мишка посмотрел поверх моего плеча, – он всегда поздно приходит. Скоро появится. Если не проспит.

Я поздоровался с остальными мальчишками из класса, которые терпеливо ждали прихода Альбины Николаевны. Или надеялись, что учительница не придёт и всех отпустят домой? Девчонки отдельной кучкой стояли возле окна. Диля, как обычно, визжала и хохотала громче всех.

– Миш, ты вчера на компьютере играл? – я поправил очки. – Родители разрешили?

– Вчера вообще прикол был! – Мишка оживлённо стал делиться новостью: – Я маме говорю, что «пятёрку» получил. А она сначала не верила. Но я не зря дневник подсунул Альбине Николаевне. Я знал, что потребуются доказательства. Она, как красную «пятёрку» увидела, обрадовалась. И словами захвалила. Я даже не знал, что я такой умный, старательный, примерный. Обычно, наоборот, говорили, что я двоечник и непутёвый. А папа вечером домой с работы вернулся и сел ужинать. Мама очень неудачное время выбрала, чтобы сообщить ему про «пятёрку» по математике. Я за компьютером уже сидел и играл. Но догадался, что она сказала папе, так как услышал, как папа подавился супом и закашлялся. Для него это стало сенсацией.

– Привет, – Данил стоял возле нас, – даже внимания не обращаете. О чём секретном шепчетесь?

– Данил, при-и-вет, – от избытка чувств пропел Миша.

– Привет, – Данил улыбнулся, – ты что, Мишка, с конкурса поющих психов сбежал?

Да, – Мишка вытянул руку и двумя пальцами показал знак победы, – я там всех психов победил.

– Не победил, а перепел, – высказался я, чтобы было смешнее, – если конкурс музыкальный, то и Мишка певец.

– Или всех застращал и кулаки показал? – добавил Данил, и мы все засмеялись.

– Я выиграл конкурс поющих психов, а ты стихи неплохо сочиняешь, – заметил Миша рифму, случайно произнесённую Данилом, – и можешь выиграть конкурс стихопатов.

Мы с Данилом удивлённо уставились на Мишу.

– А кто такие стихопаты? – спросил я.

– Я откуда знаю? – Мишка, по обыкновению, почесал затылок. – Данил первым начал обзываться.

– Салават, ты всё знаешь. Скажи, что за люди такие, стихопаты? – Теперь внимание друзей было направлено на меня.

Я не мог не оправдать доверие и ударить в грязь лицом. Мне необходимо было удовлетворить любознательность Данила и Миши. Нужно было что-то придумать.

– Стихопаты? – переспросил я, подбирая в уме наиболее благозвучный вариант, который более или менее был похож на правду. – Это люди, которые до помутнения рассудка любят стихи. Если честно, я точно не знаю, но так думаю.

– Ага. А стихоплёты – это люди, которые сочиняют стихи для стихопатов? – предложил Данил, и мы попадали от смеха.

– Нет. Стихоплёты – это люди, которые сочинённые стихи заплетают в книги, – я предложил ещё один вариант, – а потом продают стихопатам.

Мы с Данилом обратили взгляд на Мишку, предполагая, что он тоже добавит что-то новенькое к сказанному. Но Мишка, судя по потерянному взгляду, силился придумать, но ничего не получалось. Мне вспомнился анекдот про черепашку, которым поделился перед сном папа.

– Сейчас анекдот расскажу, – весёлым голосом сообщил я друзьям, – очень прикольный.

– Давай, – сразу оживились Данил с Мишей, – рассказывай, пока Альбина Николаевна не пришла.

– Нет, успею, – успокоил я своих школьных друзей.

После произнесения последней фразы черепашки Мишка начал хлопать Данилку по плечу от смеха. Данил, тоже до слёз хохоча, пытался отодвинуться от сильной ладони Миши. Оба пару минут не могли произнести ни слова.

– Классный анекдот! – выставил оценку Данил. – Дома маме расскажу. Пускай тоже посмеётся.

– Ха-ха, – Мишка, как товарный поезд, не мог сразу остановиться. Он вновь хлопнул по плечу Данила. Видимо, у него был рефлекс? Когда он смеялся, ему обязательно требовалось стучать по плечу.

– Хватит уже стучать, дятел. Я же не дерево! – Данил потёр плечо, потом подумал и добавил: – Может, хохотать перестанешь? А?

– Дайте откусить, пожалуйста, ха-ха, – повторял Миша и вновь приступ смеха заставлял его махать рукой.

Я подметил, что Данил отошёл на безопасное расстояние. Я также не желал испытать крепкую ладонь заливающегося смехом Миши на своём плече. Поэтому последовал примеру друга.

– В следующий раз лучше загадку загадай, Салават, – мрачно предложил Данил, наблюдая за руками Миши, – тогда он тихий будет.

– Тогда он чесаться начнёт, – высказал я.

– Лучше пускай чешется, – заметил Данил, гладя руку, – зато плечо от этого болеть не будет.

– Давай ещё один анекдот расскажи, Салават, – попросил Миша, успокоившись, – такой же смешной.

– Нет! – не сговариваясь с Данилом, крикнули мы одновременно.

– Почему? – искренне удивился Миша.

– Анекдот потом, – немного прищурившись, я заметил приближающуюся учительницу, – после урока.

– Альбина Николаевна идёт, – облегчённо сказал Данил, который также увидел нашу преподавательницу, – Салават не успеет. Он тебе расскажет на перемене.

– Такой же смешной? – с надеждой спросил Миша.

– Нет, ещё лучше! – пообещал я, посмотрев на Данила.

– Ужас какой! Ещё лучше? Значит, второе плечо начнёт скоро болеть? – предположил Данил, бросив быстрый взгляд в сторону Миши. – Потому что кое-кто кувалдой размахивать начнёт.

– Подальше отойдём. Или через дверь ему буду рассказывать? – я решил посоветоваться с Данилом.

– Какой кувалдой? Через какую дверь? – выпал из разговора Миша и пытался понять суть, о чём мы договариваемся с Данилом.

– Дверь деревянную, – с улыбкой объяснил Данил, – Салават будет рассказывать тебе анекдот через дверь. В целях нашей безопасности. Ты сильно размахиваешь конечностями. Мы с Салаватом боимся, что твои крюки зацепят наши плечи и мы потом не сможем выполнять задания по домашке и давать тебе списывать. И ты будешь получать сплошные «двойки». А мама будет ругаться и перестанет кормить тебя вкусными котлетами.

При слове «котлета» серьёзная Мишкина физиономия расплылась в улыбке, будто он увидел сто чупа-чупсов, предназначенных для него. Я тоже улыбался. Данилка не смог дальше продолжать объяснения и фыркнул. Одноклассники потянулись к двери, которую открывала ключом Альбина Николаевна.

– Заходите, не торопитесь, – приговаривала Альбина Николаевна, пропуская учеников вперёд, – доставайте книжки и тетрадки.

Мы повесили верхнюю одежду в шкаф и начали рассаживаться по своим местам. Я, кивнув Мише и Данилу и намекая, что после звонка увидимся, вынул из пакета учебник. Они помахали мне в ответ и также занялись приготовлением к уроку. Диля села рядом и уткнулась в учебник.

– Мне тоже надо повторить задание перед уроком, – подумал я, косясь взглядом в сторону соседки, – вдруг спросят?

Я повторил поступок Дили и, открыв книгу, начал читать текст. На первых строках я сразу вспомнил, о чём идёт речь, но всё-таки решил дочитать статью до последней точки. Чтение не заняло много времени, и к началу переклички я уже практически дочитал параграф, заданный в качестве домашнего задания.

– Здравствуйте, – сказала Альбина Николаевна, обращаясь к нам.

– Здравствуйте, – повторили мы в ответ, поднявшись на ноги.

– Можете садиться, – разрешила Альбина Николаевна, – начнём урок.

Я скосил взгляд на соседку. Диля до сих пор перечитывала урок, наверное, в десятый раз? Видимо, с первого раза она не могла запомнить? Или учила наизусть весь большой текст?

– Проверим, кто присутствует, – раскрыв классный журнал, сказала Альбина Николаевна, – сделаем перекличку.

Дальше она читала фамилии. А мы, услышав свою, вскакивали, будто замечали приближающийся поезд в самый последний момент. Альбина Николаевна удовлетворённо кивала головой, подтверждая, что она видит. Тем самым мы доказывали учительнице, что не проспали и готовы получать «двойки». Или «пятёрки». Сегодня я был готов к уроку, как Карлсон к поеданию варенья. Но внутри меня какой-то червячок всё равно желал, чтобы на уроке у меня не спрашивали домашнее задание.

– Понятно, – строгим голосом произнесла Альбина Николаевна, обвела взглядом класс и, взяв ручку, начала водить по строчкам журнала, – теперь проверим домашнее задание. К доске пойдёт…

В классе стало очень тихо. Можно было даже услышать, как охранник на первом этаже завязывает шнурок на ботинке. Или как чешет голову Мишка.

– К доске пойдёт, – угрожающе повторила Альбина Николаевна, и я услышал свою фамилию.

По партам прошёл вздох облегчения. Я вышел к доске и повернулся лицом к классу. Мишка смотрел с сочувствием. Данил с оптимизмом. Данил был уверен в том, что я не получу «двойку» за такую лёгкую тему. Мне передалось его настроение.

– Объясни, – учительница повернулась ко мне, – как влияют природные явления на окружающий мир?

– Природные явления могут оказать очень сильное влияние на окружающий мир, – начал я, вспоминая прочитанное, – например, на скалах под воздействием окружающей температуры могут возникнуть микроскопические трещинки.

– Правильно, – удовлетворённо кивнула головой Альбина Николаевна, – а какой именно температуры?

– Окружающей? – недоумённо повторил я. А потом заметил, как Данил, глядя на меня, приставил палец ко лбу и тут же поднёс к губам и начал дуть. Мне стало ясно. – Днём бывает очень жарко, а вечером и ночью становится прохладно. Получается сильный перепад температур.

– Абсолютно верно, – Альбина Николаевна была довольна ответом, – дальше.

– Позднее эти трещинки под воздействием ветров, дождей или песка разрастаются, и скалы могут разрушаться. Данные явления могут происходить в течение десятков или даже сотен лет.

– Достаточно, – она вновь взяла в руки шариковую ручку и склонилась над журналом. – Садись. «Пять».

– Ёлки-иголки! Палки-скакалки! – ликовало всё внутри меня. – Второй день подряд у меня «пятёрка»! Вряд ли сегодня родители смогут отказать мне поиграть на компьютере.

Я вернулся на своё место, приметив, что Данил поднял вверх большой палец на руке. А Мишка, выпятив нижнюю губу, с восхищением смотрел на меня, будто я привёл в школу говорящего верблюда. Диля так же продолжала читать учебник. Наверное, она не могла быстро читать. Или читала по слогам? Как в первом классе.

– Теперь послушаем про пустыню, – продолжила Альбина Николаевна опрос домашнего задания, и во второй раз шариковая авторучка начала «поход» по фамилиям. – К доске пойдёт…

Класс притих, как если бы мы играли в молчанку и проигравший должен был ответить на вопросы о пустыне. У меня было преимущество по сравнению с другими ребятами. Я сейчас мог спокойно предаться мечтам и не паниковать, гадая, вызовут меня к доске или нет? Я себя замечательно чувствовал, и у меня было отличное настроение.

– Может быть, есть желающие? – спросила учительница, давая возможность двоечникам стать смелыми.

Смелых двоечников на сегодняшний день не оказалось, но Дилькина рука резко взметнулась ввысь, как будто в подмышке сработала пружинка. Не заметить энтузиазма Дили было просто нереально. Я подпёр рукой щёку и смотрел на Дильку. Альбина Николаевна не торопилась вызывать её к доске. Видимо, думала, что «пятёрок» на урок хватит и для баланса нужно влепить «двойку»?

– Она наверняка весь текст уже наизусть выучила? – думал я. – Столько раз читала и повторяла. Надеется обрадовать родителей. Естественно, при условии, если Альбина Николаевна вызовет к доске.

Мне стало искренне жаль Дилю. Я решил ей помочь.

– Ты встань на парту, – посоветовал я, – она тебя заметит.

Диля недовольно посмотрела на меня и высунула язык. Я улыбнулся и покрутил пальцем у виска.

– Давай, Кракашкина, – в конце концов усилия не прошли даром. Альбина Николаевна сделала выбор в пользу моей соседки по школьной скамье, – поведай нам про пустыни.

Пружинка переместилась под другое место: Дилька моментально вскочила и, как человек на сапогах-скороходах, метнулась от парты. Говорить про пустыни она стала, даже не успев дойти до доски. Когда она поворачивалась к классу, то уже оттараторила два предложения. Я не очень удивился такому повороту. Слова сыпались из неё, как иголки от февральской новогодней ёлки. Она рассказывала про пустыни, песчаные бури и барханы.

– Хорошо, – удовлетворённо сказала Альбина Николаевна, – садись, Диляра. Ставлю «пять»! Мне нравится, что вы, ребята, хорошо подготовились к уроку. И на «отлично» выполнили домашнее задание. А сейчас мы переходим к новой теме.

Я стал с интересом слушать новую тему: услышал про диких зверей и их несчастных жертвах. Узнал, что гепард является рекордсменом скорости. И он может её развить до более ста километров в час. Больше всего меня поразило то, что он может разбежаться до семидесяти пяти километров в час уже за две секунды. Похож на мою крутую тачку из компьютерной игры. Моя машина тоже мгновенно рвёт с места и быстро разгоняется. Урок пролетел незаметно и даже было жалко, что прозвенел звонок.

– Урок закончен, – сообщила Альбина Николаевна, – запишите или пометьте в тетради домашнее задание. Прочитать параграф 40. А сейчас все свободны.

Я кинул в пакет учебник и пошёл за вещами к шкафу. Там уже толпились мои одноклассники, желающие поскорее одеться и забыть на два дня школу. Среди желающих забыть я был в первых рядах, несмотря на то, что получил отличную оценку.

– Пятёрочник, куда торопишься? – услышал я совсем близко. Мне не нужно было поворачиваться, потому что голос Данила я бы узнал даже по сломанному телефону.

– Домой тороплюсь. Мама уже приехала, наверное, – через плечо сообщил я Данилу и приколол: – А ты хочешь здесь с ночёвкой остаться?

– Нет, – засмеялся Данилка, – тоже домой хочу. Я что, похож на ботаника?

Я попутно взял пакет со второй обувью и пуховиком для Данила и протянул его хозяину.

– Спас, – поблагодарил друг, начав переодеваться.

– Ага, – привычно отозвался я, надевая зимние ботинки.

Одевшись со скоростью гепарда, бросающегося на жертву, я похлопал Данила по спине.

– Я побежал. Если не буду торопиться, мне влетит от мамы.

– Окей. Беги. Встретимся в понедельник, я с Мишкой пойду, – он оглянулся в поисках Миши: – А где Мишка?

Миша о чём-то разговаривал с Айратом. На парте валялась его зимняя куртка. Пакет со второй обувью он держал в руках. Было видно, что он не спешит домой. Когда он, заметив наш взгляд, посмотрел, я быстро махнул ему рукой, прощаясь. Мишка в ответ выставил палец, будто это был пистолет, и энергично дёрнул сжатым кулаком. Со стороны это должно было означать, будто он выстрелил. Я сморщил рожицу с видом раненого человека, на что Мишка и уже обративший на меня внимание Айрат засмеялись. Я выскочил из класса. Охранник внизу выглядел довольным. Наверное, он также уставал глядеть за долгую учебную неделю на орущих и бегающих учеников? И с нетерпением ждал выходных. Выйдя на свежий воздух, я пошёл по снежной тропинке. Я похлопал по карманам в поисках мобильника, а обнаружив его, решил посмотреть, не звонила ли мама? Пропущенных звонков не было, поэтому я замедлил шаг, благо идти мне оставалось немного. Внезапно я остановился как вкопанный. У меня под ногами лежало что-то блестящее. Я поднял этот предмет, им оказался обычный компьютерный диск. Но меньшего размера, чем стандартный диск, на котором записывают разные игры и всевозможные фильмы. Я дунул на диск, стараясь освободить его от налипшего снега. Я заметил, что на нём что-то написано, и аккуратно протёр ладошкой, стараясь убрать последние комочки снега. Мне удалось прочитать, что там было выгравировано. Мелкими буквами надпись гласила: «Внешкольные каникулы».

«Прикольно, – подумал я, вспоминая вчерашний разговор с папой, – может, это игра такая? Интересно, можно ли установить её на мой компьютер? Или диск испорченный и поэтому его выбросили?»

В кармане завибрировал мобильник. Я ответил на вызов и пообещал маме, что уже бегу. Тем не менее очень внимательно осмотрел диск на наличие всяких царапин и трещин, но ничего не обнаружил. Диск показался мне работоспособным. Я решил взять его с собой и, раскрыв пакет, положил между страницами учебника по окружающему миру.

«Дома установлю и поиграю, – подумал я, – если не получится, папу попрошу помочь. Он не откажет. Он знает, как устанавливать компьютерные игры».

В принципе я сам знал, как установить игру. Потому что, когда у папы не хватало времени, мне приходилось самому тыкать на клавиши. В этом случае я, не задумываясь, нажимал на все команды «да». И игра волшебным способом загружалась и запускалась, но иногда компьютер не слушался меня и делал всё наоборот. Вот именно в таких случаях требовалась папина помощь. Мне было очень любопытно узнать, что скрывается под таким многообещающим названием «Внешкольные каникулы».

– Почему капюшон не надел? – вдруг услышал мамин строгий голос.

Погрузившись в раздумья, я не заметил, как очутился возле машины. От неожиданности стал суетливо натягивать капюшон.

– Ты что? – мамина интонация стала удивлённой. – О чём думаешь? Зачем капюшон надеваешь? Раньше нужно было надеть. Когда из школы выходил. Сейчас уже не надо. Давай садись в машину быстро.

Я, не переставая думать про находку, скинул капюшон с головы. Потом поправил шапку, которая в знак согласия решила присоединиться к капюшону и съехала на затылок.

– Ой, чудо ты моё! – мама напомнила своим оканьем бабушку. – Опять витаешь в облаках? Почему все ребята, твои одноклассники, уже вышли из школы, а тебя не дождёшься?

– Нет, мама, – возразил я, поудобнее устраиваясь на заднем сидении, – мальчишки в классе ещё остались одеваться. Я самый первый выбежал.