Электронная библиотека » Айлин Даймонд » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Двойная месть"


  • Текст добавлен: 2 июня 2016, 14:40


Автор книги: Айлин Даймонд


Жанр: Короткие любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Исследовательский центр, охранник Четтингем! – отрапортовал он хорошо поставленным голосом.

– В чем дело, сэр? – грозно поинтересовалась рация. – Вы дважды не вышли на связь. Я отправил наряд, но на всякий случай решил все-таки сделать контрольный звонок.

Билл ошарашенно взглянул в проем стеклянной наружной двери. Через пять минут явившийся наряд застанет охранника Четтингема, стоящего перед открытой дверью лаборатории, где отключена сигнализация, работает служебный компьютер с секретными данными и открыто окно в конце коридора… И никого, никого, никого в здании, порученном под охрану одного из лучших служителей порядка Билла Четтингема! Бывшего слу…

– Простите, капитан. Я делал обход этажей и забыл захватить рацию, – спокойно ответил Четтингем.

– Та-а-ак… – зловеще протянули на том конце связи. – Не умеете врать, Четтингем. Признайтесь просто: заснули на посту?

– Спал я на посту или нет – этого вы не докажете. Повторяю: я только что вернулся с обхода, – очень громко и четко произнес Билл. – Все в порядке. Хотите – разбирайтесь. Наряд может лишний раз пробежаться по всем десяти этажам. Но фиксирую факт: я на его вызове не настаивал. Готов принять списание затрат на неоправданную операцию в счет моей забывчивости.

– Гм-м-м, – мрачно буркнула трубка. – Хорошо. В следующий раз подобная забывчивость обойдется вам дороже. Спокойного дежурства.

Выключив рацию, Билл с полминуты усмирял сердце. Перестав чувствовать, где оно находится, мерным шагом двинулся в лабораторию, надеясь, что эта Кроу уже воспользовалась шансом и удрала. Разрушительных действий не произведено. Сигнализацию включить, компьютер выключить, дверь закрыть, задвижку затянуть до упора. Утром никто ни о чем не догадается… Да, главное – выключить свет.

Свет был включен, компьютер выключен, а Памела Кроу так и сидела, как ее оставил Четтингем, – склонившись над столом, уткнув лицо в ладони.

Билл громко кашлянул, застыв на пороге. Девушка вздрогнула, но не обернулась. Охранник подошел к ней и положил на плечо тяжелую ладонь. Памела повернула голову и коснулась руки губами.

– Спасибо, Билли. Спасибо. – Голос дрожал. – Я все слышала. Я… я никогда на забуду, что ты для меня сделал…

Четтингем смущенно похлопал ее по плечу.

– Ничего страшного не случилось. И ничего я такого не сделал. Просто помешал тебе совершить большую глупость, вот и все. Ты свободна, можешь идти. Через дверь, понятно, не через окно. Хотя в таком наряде не рекомендую… Впрочем, пусть думают, что ты возвращаешься с вечеринки.

– Мне некуда идти, Билли, – прошептала Памела, не двигаясь. – Я… все ликвидировала. У меня нет ни дома, ни денег, ничего. Я… я хотела…

– Перекантоваться лет десять в казенном доме, да? – усмехнулся Билл, присаживаясь рядом с Памелой. – Хорошенькая перспектива для молодой красавицы. Надеюсь, ты не задумала чего похуже.

Мисс Кроу отвернулась от него, не отвечая.

– Мда, – протянул Билл, потирая голову. – Значит, говоришь, тебе некуда идти. Понимаю… Понимаю и про месть. Но не понимаю – за что? Ну, уволили да и уволили. С кем не бывает?.. За что сразу – мстить? – удивлялся Четтингем как можно убедительнее.

Расчет оказался верным. Памела резко вскинула голову, глаза вновь загорелись яростным светом:

– За разрушенную любовь, за потерянное счастье! – отчеканила она, злобно взглянув в лицо Биллу, словно эти слова предназначались ему как виновнику катастрофы.

– А кто разрушил-то? – ласково спросил охранник. – Кто тебя обидел, милая?

Собеседнице не пришлись по вкусу ни сахарный сироп, обильно пропитавший фразу, ни само хамелеонство вопрошателя.

– Говоришь, не знаешь? – взорвалась Памела. – Если ты знаешь все, знаешь и кто!

– Мистер Фле?..

– Да! Да! Да! И не только он! И эта крашеная сволочь!

– Они тут все крашеные, Памела…

– Но сволочь только одна, – бешено уточнила Памела, стукнув по столу кулаком. И мотнула головой в сторону шкафа с пробирками…

– Та, которая с пирсингом?..

– Да! Эта… Я не хочу ее называть!

Голос девушки прервался, она закрыла горло рукой, закашлялась.

– Ага, – догадливо произнес Четтингем. – Мисс Харвей, значит…

– Молчи! – хрипло закричала Памела. – Молчи, а не то я разобью шкаф! И все тут переломаю! – И снова закашлялась.

Четтингем сжал руку девушки так, что она вскрикнула.

– Прекрати истерику, – железным голосом приказал охранник. – Успокойся и расскажи толком, кто и как тебя обидел.

– Отпустишь – расскажу, – заявила Памела.

– Поклянись, что не будешь делать глупостей.

– Клянусь…

Билл ослабил хватку, но руку не выпустил. Да Памела и не собиралась ее вырывать. Словно невидимые биотоки передавали измученной девушке из мощной волосатой ручищи успокоение и душевное равновесие.

– Да, так с чего началась заварушка? – проговорил Билл, чтобы помочь разговору. – Я ведь не слежу за вашими играми.

– А ты знаешь о том, что произошло перед моим увольнением?

– Нет.

– Был скандал.

– Из-за чего?

– Из-за гранта.

– Какого гранта?

– Того самого. Которого ждала вся лаборатория. Знаешь… Давай я расскажу тебе все как было, – медленно произнесла Памела. – А кто виноват, разбирайся сам.

4

Ферма «Ройял-Джордж» славилась качеством молока. Молоко давали точь-в-точь такие же коровы, как и на соседних фермах, но хозяин, мистер Брайан Кроу, знал некие секреты, передаваемые из поколения в поколение, которые позволяли улучшать физиологический процесс превращения травы в молоко в незатейливых коровьих недрах, таким образом, что молоко, во-первых, дольше не скисало, а во-вторых, сохраняло неуловимые, но вкусные оттенки поглощенной травки.

Завистники расходились во мнениях, поет ли мистер Кроу псалмы во время дойки или подсыпает в кормушку наркотики, но так или иначе, многолетнее высокое качество продукции позволило, во-первых, найти для хозяйства гордое и приличное название «Ройял-Джордж» и во-вторых, удерживать прочное место на сверхплотном рынке сбыта. А в-третьих – обеспечить более или менее приличное содержание семье.

Трое сыновей мистера Кроу смогли таким образом прорваться на службу в элитные войска и рьяно заслуживали очередные погоны, а единственная и любимая дочь Памела предназначалась для продолжения фермерской славы, и отец не собирался никуда ее отпускать. Миссис Кроу отошла в мир иной вскоре после рождения младшего сына, Вильяма, и хозяйство, с коровами и их секретами, самым естественным образом предназначалось для той, кому с двенадцати лет вверено было полное управление фермой под присмотром мистера Кроу.

Памела не предпринимала путешествий дальше Дорчелла и обратно, да и то лишь – с очередной партией фляг. И не знала никаких иных миров и секретов, кроме тех, которым обучил ее хозяйственный мистер Кроу. Так и собиралась она провести свою жизнь в стенах усадьбы, приглядывая на очередной ярмарке очередного жениха, который бы устроил высоконравственного и принципиального отца.

Но ни один пока что не пришелся к ройял-джорджевскому двору. Больше всего отец боялся, что избранник, став мужем и полноправным хозяином, выведает все секреты, а потом продаст их первому встречному. Поэтому задача устройства личных дел мисс Кроу откладывалась все дальше и дальше. Как вариант отец (конечно, только на словах) допускал даже внебрачного ребенка, с условием, что это будет парень, а не девица. Но такого обещания Памела дать не могла, и отец вполне логично разводил руками: ну нет, значит, нет. Тогда поищем подходящую кандидатуру на роль моего зятя.

Эта ситуация с каждым годом все больше выводила Памелу из себя. Особенно тяжко приходилось, когда явившиеся с родственным визитом дорогие братцы, после пятой кружки местного пива, начинали за спиной отца мучить дорогую сестрицу всевозможными способами – от сочувствия и насмешек до прямых попреков.

– Такие красавицы, как ты, не должны переводить свою жизнь на молоко! – соболезновал старший, Макс.

– Ты, Пэмми, скоро и жевать будешь, как Тигги! – веселился средний, шутник Питт.

А младший, прямолинейный Вильям, заявлял в глаза:

– Надо быть полной дурой, чтобы дать себя сгноить в этом навозе!

– Давай к нам на службу! – бодро предлагал Макс. – Ты так здорово скакала по деревьям и заборам! Еще не разучилась? Пойдем полазим!

– Девушке моего возраста это неприлично, – сдержанно отзывалась Памела.

– Ну да, – вмешивался Питт. – Девушке твоего возраста прилично доить коров до посинения. Как до коровьего, так и до собственного.

– Ты по-прежнему остроумен, Питт, – холодно отвечала Пэм.

– А ты по-прежнему дура! – с братской откровенностью возвещал младший, Вильям.

– А ты все такой же грубиян! – взрывалась Памела и убегала на чердак, где и отсиживалась, как в детстве, среди паутины и старых ботинок, в ожидании, когда братцы гуськом явятся с ритуальными извинениями.

Но ни встречи, ни уговоры, ни скандалы ничего не могли изменить. И каждый раз после родственного отъезда коровье молоко на некоторое время ухудшало свои качества. Чуть-чуть, незаметно для потребителей, оно горчило, словно приправленное женскими слезами.

В тот жаркий июльский день, когда мистер Кроу в самый разгар уборки сена скоропостижно скончался от удара, казалось, что участь усадьбы, молока и самой Памелы Кроу решена раз и навсегда: дело переходит в ее красивые сильные руки до конца дней. Но наследница рассудила иначе.

Нотариус, давно и хорошо знавший дела фермы «Ройял-Джордж», был буквально ошарашен, когда ему было поручено оформить сделку о продаже фермы одной из могучих молочных корпораций – той самой, с которой мистер Кроу столько лет вел упорную одинокую борьбу. Седой сухощавый мистер Макниллз мрачно хмыкал над бумагами, то и дело кидая укоряющий взор на очень ровно сидевшую с опущенными глазами двадцатипятилетнюю Памелу Кроу, невероятно красивую, несмотря на низко повязанную черную кружевную косынку и траурный наряд. По правде сказать, в этом скорбном облачении она была хороша не меньше, чем была бы в подвенечном платье.

Но и свадебный наряд, как прикидывал мистер Макниллз, мог понадобиться весьма скоро: сумма, вырученная от продажи усадьбы, сделала наследницу дела Кроу одной из самых богатых невест округи. И он почти не сомневался, что по истечении срока траура по отцу доведется подписывать ее брачный контракт. Однако непредсказуемость мисс Памелы Кроу, решительно предавшей отцовское дело, проявилась и в дальнейшем.

Вместо того, чтобы сыграть пышную свадьбу с сыном мэра маленького городка Дорчелла (Джон Каслвуд давно уже заглядывался на богатую и хозяйственную красавицу), мисс Кроу разделила наследство на четыре равные части, три распределила между братьями, а четвертую положила в банк на долгое хранение под большие, но весьма и весьма рискованные проценты. После этого Дорчелл, мистер Макниллз и белобокая толстая Тигги навсегда потеряли из виду Памелу Кроу.

Никто не знал ни прошлого, ни настоящего, ни будущего той особы, которая рано утром шла по вестибюлю аэропорта маленького городка Эйбивилл. Высокая, атлетического сложения, девушка в темном брючном костюме летела по зеркально сиявшим плитам свободным шагом, легко помахивая маленьким чемоданчиком. Отлетающая пола жакета приоткрывала белый топ и длинное жемчужное ожерелье. На правой руке позвякивал широкий жемчужный браслет.

Меньше всего знал о ней человек, хмуро восседавший в здании аэропорта за стойкой бара. Он обернулся на легкий шаг, на звяканье бус – и не мог оторвать взгляда от проходившей мимо девушки. Он не выпускал ее из виду до тех пор, пока она не скрылась за стеклянными дверями выхода. А когда видение исчезло, вздохнул и заказал новую порцию коктейля, в ожидании рейса, который увезет его из этого чертового Эйбивилла навсегда.

Из Эйбивилла – небольшого городка, мало известного за пределами штата, но весьма и весьма авторитетного в узком ученом мире.

5

Одним из наиболее известных деятелей Эйбивилла был доктор Джеймс Флендер – сорокадвухлетний курчавый шатен, обожавший науку диетологию и себя самого, мужчину, замечательного в самых разных отношениях. Для такого вывода существовали все основания.

Во-первых, он был фотогеничен. Снимки, сделанные любителями и профессионалами на симпозиумах и конференциях, запечатлевали доктора Флендера чрезвычайно разнообразно: вот он, подперев щеку, следит за дискуссией, а вот азартно возражает, а вот воздел руку в указующем жесте, стоя на кафедре и уткнувшись в текст доклада, а вот обсуждает детали фуршета с юной исследовательницей. И везде равно интересен, симпатичен, притягателен.

Во-вторых, симпозиумы и конференции с его участием всегда оживлялись очередной сенсацией. Вот доктор Флендер озвучил категорическое несогласие с нынешней парадигмой разнообразного питания, а вот его собственная концепция, возбуждающая бурную полемику, никому не понятная, но чрезвычайно заманчивая, а вот удивительные результаты, полученные в результате эксперимента, проведенного при участии 1548 добровольцев.

В-третьих, популярность доктора была не случайностью, не шумихой на пустом месте, а естественным следствием многих причин, потому что в основе успехов Джеймса Флендера лежала не только сногсшибательная энергия, но и уникальный нюх на новые, незанятые ниши. И феноменальная память. Если микрочастица новой информации прилипала к нейрону флендеровского мозга, то не прозябала бесполезно в извилинах, а мигом срабатывала при стыковке с новой дружественной микрочастицей, порождая очередную сенсационную идею.

Если перечислять прочие таланты и способы приобретения информации, то список оказался бы чересчур длинным. Как бы ни было, доктор Флендер считался одним из самых авторитетных специалистов в определенных кругах диетологов. Тем ярче горела в нем жажда покорения новых горизонтов, и главной целью на ближайшие годы стала перспектива участия в общенациональных проектах. Оставалось немногое: найти тот ориентир, который кратчайшим путем приведет гениального доктора к правительственным кругам, всемирной известности и, не исключено, даже к Нобелевской премии.

В последнее время Джеймс Флендер активно разрабатывал пищевые добавки, позволяющие поставить качество питания на невероятно высокий уровень. Новейшие технологии Флендер знал как «Отче наш». И своим личным ноу-хау он считал умение сочетать эти технологии с «ручными», старинными методами, приемами, нюансами. Самым трудным было не применить эти знания, а найти их: такие мелочи хранились в памяти никому не известных людей, фиксировались в старых потрепанных записных книжках. Возможность добыть такие знания вызывала у Джеймса Флендера неудержимый азарт, сильнейший кураж.

Его могучая память не хуже компьютера удерживала сведения о самых разных, порой весьма неожиданных источниках ценной информации. Среди многочисленных объектов, за которыми Флендер бдительно следил, было и молоко с удивительными свойствами долгого нескисания и особого вкуса, поставляемое на американский рынок маленькой фермой «Ройял-Джордж».

Флендер давно уже раздобыл и исследовал это молоко в самых разнообразных ракурсах и обнаружил еще одно удивительное свойство: при определенной схеме применения, в сочетании с определенными продуктами это молоко способствовало нормализации пищеварения и позволяло избегать ожирения без каких-либо диет. Узнав этот сверхинтересный факт, Флендер в первую очередь накрепко засекретил свое открытие, а во вторую принялся между делом следить за житьем-бытьем фермы, обдумывая, каким образом можно будет состыковаться с хозяевами на благо и процветание человечества, Американских Соединенных Штатов и хозяина лаборатории Джеймса Флендера лично.

Когда осведомленный источник за умеренную плату преподнес ему сообщение о повороте, который приняли дела фермы, Флендер едва не выронил из рук распечатку с неожиданной новостью. Он понял, что в эту минуту решается если не его будущее, то будущее уникального проекта, который может определить стандарты питания, как в Америке, так и во всем цивилизованном мире. И будет невероятной глупостью дать шансу уплыть в руки болванов и рвачей из концерна «Великий млечный путь», которые завтра в 15:00 явятся заключать контракт о покупке фермы со всеми ее секретами.

Азарт и кураж воспламенили душу доктора в пять минут. А когда такое происходило, Джеймс Флендер умел действовать быстро. Ранним утром следующего дня он на личном автомобиле кинулся в Дорчелл и, ориентируясь по спутниковым указаниям, достиг фермы «Ройял-Джордж» на четыре часа раньше, чем туда доехали представители концерна «Великий млечный путь» и нотариус мистер Маккниллз.

Флендер не собирался предупреждать хозяев о своем приезде и намерениях: он рассчитывал на неожиданную атаку, зная о том, какое действие производит уникальное сочетание его дерзости, интеллекта и внешности. О хозяевах фермы было известно немного, но достаточно: наследница – дочка мистера Кроу, девица двадцати пяти лет, незамужняя. Фотографии, наскоро сделанные с дальнего расстояния непрофессиональным папарацци, давали лишь общее представление: особа высокая, худощавая и, вероятно, хорошенькая.

Тем сильнее подействовал на дерзкого авантюриста облик открывшей ему ворота девушки в глубоком трауре. Едва ли не впервые в жизни мистер Джеймс Флендер забыл, как положено начинать разговор с женщиной. Выбравшись из машины, минут пять он ошеломленно смотрел на нее, не в силах оторвать глаз от потупленных длинных ресниц, густых ровных бровей, нежного лица, еще не знакомого ни с помадой, ни с гримом, ни с пудрой.

Девушка тоже была ошеломлена, но чем, не сказала. Она лишь стояла, робко поглядывая на пришельца в невероятно элегантном костюме, выбравшегося из невероятно дорогой машины, забрызганной местной невероятной грязью: только вчера закончился долгий нудный дождь, под которым неделю назад мистер Кроу проследовал на место последнего упокоения. И вид незнакомца, потерявшего дар речи от созерцания внешности Памелы, лучше всяких комплиментов объяснил девушке его состояние.

Наконец Флендер справился с волнением, раскланялся, извинился за неловкость, вручил хозяйке верительные грамоты, включающие визитную карточку и кучу свидетельств и сертификатов, и в двух словах объяснил цель непредвиденного визита.

– Я доктор, – просто представился он. – Я занимаюсь проблемами диетологии, но я не врач, а ученый. И даже не ученый, а обычный маклер, посредник между людьми и едой. Столовая ложка на шустрых ножках. Я ищу секреты и рецепты, которые улучшают людям жизнь. Секреты молока, которое производит ваша ферма, я знаю больше и лучше, чем кто-либо в этом бренном мире. Правда, минуту назад я понял, что не в силах постичь еще один секрет, но может быть, вы поможете мне его открыть? Когда-нибудь?..

Памела мало что поняла из энергичной речи, но мощный напор ученого доктора в облике великолепного мужчины в элегантном костюме, не затруднившегося явиться в такую даль по такой погоде ради ее секретов, растопил сердце юной фермерши менее чем за минуту.

Уяснив, что дело на мази, вместо деловых расспросов Флендер принялся весело рассказывать, как вытаскивал машину из грязи, заехав поначалу в какие-то дебри. В доказательство он скинул пиджак, и Памела ужаснулась, увидев до предела испачканную рубашку (Флендер между тем доверительно сообщил, что ботинки, носки и брюки он предварительно снимал, а прежде чем надеть, долго оттирал грязь гигиеническими салфетками).

Девушка растерянно предложила гостю воспользоваться рубашкой покойного отца. Флендер скорбно сжал губы, покачал головой, принес глубочайшие соболезнования и объявил, что не имеет никакого права посягать на имущество дорогого мистера Кроу, а рубашку, в конце концов, он сменит и дома – секреты стирки довелось изучить поневоле.

Искоса глянув на Памелу, Джеймс Флендер заметил, какое впечатление произвели на нее откровения одинокого неухоженного холостяка, и понял, что почва достаточно унавожена и пора сеять семена. Тем более что каждую минуту могли нагрянуть новые собственники. Он попросил Памелу провести его в дом и кинулся в машину за папками с необходимыми документами.

Секретные переговоры между доктором Джеймсом Флендером и хозяйкой фермы «Ройял-Джордж» Памелой Кроу прошли без лишней задержки. И к тому моменту, когда в условленное время у ворот усадьбы высадился десант из представителей концерна «Великий млечный путь», не осталось ни следа ни от дорогой машины, ни от того, кто на ней приехал, ни главного секрета – толстых тетрадей, с подневными записями Памелы Кроу, куда трудолюбивая девушка, по требованию пунктуального отца, регулярно заносила все нюансы рациона кормления, позволявшие достигать удивительные свойства местного молока.

Продажа фермы в другие руки не ухудшила качество продукции: ведь Памела честно рассказала новым хозяевам все, что знала и умела. Но никто не мог предполагать, а тем более требовать с нее каких-либо записей. Она и не сказала о них. И тем более никто не мог знать, на каких условиях согласилась Памела Кроу отдать заветные записи внезапно явившемуся невесть откуда незнакомцу. И никто так и не узнал, что эта сделка не стоила Джеймсу Флендеру ни цента.

Оплатой стала лишь гарантия мистера Флендера, что в его лаборатории Памела Кроу станет самой важной персоной, на какое бы место она ни претендовала.

Еще накануне вечером в радужном ожидании приличной суммы за продажу фермы юная наследница неуверенно выбирала между виллой на Багамах и домом Джона Каслвуда в Дорчелле. Но стремительно несущийся по дороге к Эйбивиллу автомобиль заключал в себе не только хозяина лаборатории и новое открытие, гарантированное записями юной хозяйки фермы, но и написанное от руки на клочке бумаги личное заявление мисс Памелы Кроу с просьбой о приеме на работу в одну из лабораторий знаменитого Исследовательского центра в городе Эйбивилл.

Никто и не мог узнать об этой сделке. Уста мисс Кроу сковала самая надежная из печатей: прощальный поцелуй сильного, смелого, ласкового мужчины, любящего ее Джеймса Флендера.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 | Следующая
  • 3.4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации