Текст книги "Я тебя не отпускаю"

Глава 7

Ринат

Покинув туалет, я сначала подруливаю к бару, потолкавшись несколько минут. Потом направляюсь за столик, Но не успеваю посадить зад на своё место, как один из приятелей, Азат, толкает меня свои плечом и выдыхает на ухо пьяным голосом:

– Ты мутишь с женой Сазонова?

Прямо в лоб.

Равнодушно подаю знак официантке, чтобы подлила ещё выпить, и только потом поворачиваюсь к Азату.

– Ты что-то спросил?

– Да ладно! – смеётся приятель, привычно набравшийся. – Ты же слышал!

Отрицательно качаю головой.

– Не слышал.

– Ты с женой Сазонова мутишь? – повторяет свой вопрос Азат.

Он всегда был болтливым, а выпивка вообще развязала ему язык, и теперь он мелет всякий вздор.

Сейчас он говорит чистой воды правду. Но мы в людном баре, где слишком много лишних ушей, и каждый может услышать нечаянно брошенную фразу.

Не только услышать и разнести дальше, чем видит.

Я зол на себя, прежде всего.

Не ожидал увидеть Варю в этом баре, а как увидел, не смог не подойти. Подошёл, и, услышав часть разговора, не смог удержаться.

Меня ревностью до самых кишок проняло!

Сам виноват, не стоило тащить Варю в туалет и принуждать к минету. Но меня в очередной раз сорвало рядом с ней. Сквозь алкогольный дурман пробивается разумная мысль, что надо бы притормозить. Иначе всё сорвётся раньше, чем я успею воплотить в жизнь план своей мести.

Нужно быть более осторожным и благоразумным.

– Ну и как она?! Горячая штучка? – не унимается Азат и пошло двигает языком за щекой.

– Я выйду покурить. Ты как? – хлопаю его по плечу.

Азат пьяно смотрит на меня и сбрасывает с плеча руку девицы, приклеившуюся словно намертво.

– Сейчас вернусь, – улыбается ей, послав воздушный поцелуй.

Покидаю здание бара неторопливо, сканируя взглядом помещение. Вари уже след простыл. Она вылетела из бара пулей, сразу же, как вышла из туалета. Варя спешила, как на пожар. В постель к престарелому муженьку, что ли? Да пофиг!

Нет, не пофиг…

Не получается обмануть себя. На Варю мне глубоко не пофиг, я вообще не знаю, настанет ли тот день, когда я смогу подумать о ней без адского желания присвоить, зацеловать до одури, вытрахать до смерти.

Азат плетётся за мной, хлопая по карманам в поисках сигарет. Оказавшись на улице, я прогуливаюсь до угла здания, поворачивая за него, подальше от компании трёх мужчин, переговаривающихся между собой на турецком языке.

– Забыл свои сигареты?

Я с улыбкой протягиваю Азату пачку сигарет. Едва он хватается за пачку, я мгновенно дёргаю его за запястье на себя и пробиваю кулаком по солнечному сплетению. Через миг моя рука сама тянется в карман дорогих брюк, вытаскивая складной нож, открывающийся по щелчку.

Толкнув Азата к стене, я приставил нож к его мошонке и нажимаю.

Он едва дышит, хрипя и кашляя, но почувствовав, как остриё ножа царапает его яйца, испуганно и коротко взвизгивает.

Стычка короткая, но напоминает о моём бандитском, уличном прошлом. Мне тридцать девять, в таком возрасте не принято размахивать пушкой или ножом.

Сейчас я ворочаю делами иначе, но прошлое напоминает о себе.

Оно же никуда не делось, мы повсюду таскаем его с собой.

Прошлое вшито под кожу и разносится по крови, иногда как бальзам на душевные раны, а иногда, как ядовитая отрава. Но даже если оно колет и делает больно, я предпочту корчиться от боли, чем быть в блаженном и тупом беспамятстве.

– Так что ты там языком трепал, а? О ком? Я имени не расслышал!

Я говорю едва слышно и немного проворачиваю нож. Глаза Азата сильно расширяются, и из них пропадает весь пьяный хмель, как по щелчку.

– Не слышу. Кажется, мне просто послышалось, что ты говорил? Или не послышалось? Но в таком случае сегодня ты лишишься яиц, а уже завтра тебя найдут на помойке, с теми самыми яйцами, в твоей же глотке. Ну так что… Мне послышалось?! Или у тебя язык слишком длинный, а яйца и жизнь так вообще лишние?!

Азат кивает быстро-быстро, кривя губы. Изо рта потекла слюна.

Как бы не обделался от страха…

– Не понимаю, зачем ты мне киваешь.

– Ничего не говорил. Ничего не видел. Мне п-п-просто п-п-показалось.

– Показалось, – задумчиво. – С пьяну, наверное?

Нажимаю на нож ещё раз, для верности.

– Показалось-показалось! – твердит Азат, задыхаясь.

– Хорошо, если так. В следующий раз, если тебе что-то покажется, сто раз подумай, прежде чем трепаться.

– Ничего не было же. Я ничего не видел.

– Ничего и не было, – улыбаюсь.

Я опускаю нож, но не сразу, а через секунд пятнадцать, за этот короткий промежуток времени Азат успевает облиться потом с ног до головы.

– Иди в бар, Азат. Тебя тёлки заждались.

– А ты вернёшься?

– У меня дела есть. Важные.

– Х-х-хорошо. Удачного вечера. За столик оплачу, – заверяет меня Азат.

Он поспешно уходит, несмело дотрагиваясь до мошонки, словно проверяя, на месте ли его хозяйство.

Зря я сунулся в этот бар…

Но нужно иногда проветриваться и вести себя, как все обычные люди, мелькать на публике, знать места.

Отшельником быть просто, но отшельники не меняют этот мир, а я запланировал перевернуть устоявшийся мир супружеской четы Сазоновых, а для достижения этой цели все средства хороши.

Кстати, о средствах, нужно не забыть заказать доставку большого букета на завтрашнее утро.

Для невесты.

Варя

Следующее утро начинается с отдалённого грохота, разорвавшего мой сон.

С тревогой сажусь на кровати и кладу ладонь на вздымающуюся грудь: кажется, сердце вот-вот выскочит прочь.

Я довольно быстро прихожу в себя и успокаиваю мысли. Но что же гремит?!

Быстро надев халат поверх шёлковой сорочки, я покидаю супружескую спальню. В коридоре натыкаюсь на прислугу. Горничная Надя идёт по коридору со стопкой чистых банных полотенец, опустив взгляд в пол.

– Надя, доброе утро. Что у нас случилось?

– Доброе утро, Варвара. Вы спрашиваете про грохот?

– Да, именно про него я и интересуюсь.

– Я тоже испугалась его. Это из кабинета Вадима Георгиевича. Я постучалась, но мне никто не ответил, – объясняет Надя.

– Вадим заперся внутри?

– Не знаю. Я не решилась войти без разрешения.

Вадим известен крутым нравом, поэтому прислуга вышколенная и послушная.

– Хорошо, Надя. Я сама схожу и проверю, всё ли в порядке с Вадимом. Как закончишь с ванными и полотенцами, загляни в нашу спальню.

– За вами можно прибирать постель?

– Да, я уже встала. Можешь заниматься своими делами, но не забудь заменить постельное бельё.

– Я всё сделаю.

Отпустив прислугу, отправляюсь к кабинету Вадима. Прислушиваюсь. Кажется, тихо.

Можно войти?

Что здесь могло греметь?!

Грешным делом в голове промелькнула мысль, что Вадим не молодеет, а здоровье не крепнет год от года.

Вдруг ему стало плохо с сердцем?

Кажется, он не жаловался на больное сердце, но на отсутствие эрекции он тоже ни разу не жаловался, а тем не менее член у него не стоит, почти сразу опадает. Набравшись смелости, я нажимаю на ручку на двери, и она легко поддаётся. Вхожу в кабинет, пока не передумала.

– Вадим?

В комнате царит беспорядок. Куча бумаг повсюду… Одна из тумб перевёрнута, лежит на боку.

Супруга нигде не видно.

– Вадим? – начинаю беспокоиться и ищу взглядом окно.

Оно закрыто изнутри, но комната пуста.

Я осторожно ступаю внутрь, не понимая, что здесь творится, и где же Вадим?!

– Варя?

Едва не подпрыгиваю от внезапности. Голос мужа раздаётся сзади и наплывает на меня волной.

– Чёрт, Вадим, – выдыхаю. – Что здесь произошло?

Супруг обходит меня и раздражённо бросает на стол связку ключей.

– Ключи искал от одного из сейфов.

Отчим растирает уставшее лицо руками. Сейчас на нём резко обозначился возраст и глубокие морщины на лбу и носогубная складка.

– Этот бардак из-за ключей?!

Красноречиво показываю на то, что творится кругом.

– Да, из-за ключей. Я не мог их найти. Хоть помнил, что положил в ящик стола, перед отъездом. Но с утра не смог найти…

– Но ты же их нашёл. Всё хорошо?

– Да, нашёл. Перерыл всё, а они оказались в кармане вчерашнего пиджака!

Бумаг вокруг куча. У Вадима иногда случаются вспышки злости и агрессии. В такие моменты ему лучше не попадаться под руку. На этот раз домочадцы отделались очень легко, потому что пострадал только кабинет Вадима.

– Я позову прислугу, она приберёт бардак.

– Нет! – останавливает меня Вадим. – Здесь есть важные бумаги. Их не должны видеть посторонние.

– Хочешь прибрать этот бардак прямо сейчас? А как же завтрак?

– Подождёт!

– Хорошо, я не буду тебе мешать.

– Постой! Ты можешь помочь мне.

– Уверен?

Обычно Вадим не позволяет мне заглядывать в исподнюю его сделок и договоров, лишь в случае необходимости он приказывает подписывать бумаги по фирме, оформленной на моё имя.

– Конечно, уверен. Помоги мне с этим бардаком. Быстрее закончим, больше времени останется нам двоим.

– У тебя изменились планы? Кажется, ты говорил, что сегодня у тебя будет много работы.

В ответ Вадим тянется к моей руке, сжимая пальцы.

Отчим слишком сильно взвинчен. Кажется, неприятности глубже и сильнее, чем он сказал мне вчера.

Значит, злить Вадима сейчас – подписывать себе смертный приговор.

– Вчера вечером я понял, что часть моих планов просто полетела к чертям! Поэтому я намерен провести этот день с тобой, – говорит яростно, словно угрожает.

Я осторожно пытаюсь отнять пальцы из захвата. Отчим словно просыпается и дует на мои покрасневшие пальцы.

– Ты очень много работаешь, Вадим. Тебе стоит немного отдохнуть, – предлагаю я.

– Как раз это я и собираюсь сделать. После того, как справлюсь с бардаком!

Я опускаюсь на пол и начинаю собирать бумаги, предварительно уточнив, как нужно их сложить.

Стараюсь не зацикливаться на названиях и суммах, но у меня хорошая память, иногда чересчур хорошая, и некоторые вычурные детали и даты словно выжигаются на моей подкорке.

Больше всего бросается в глаза крупные сделки за услуги подрядчика, пятилетней давности.

Подписи и фамилии на договорах мне незнакомы, но нет никаких сомнений, что за этими сделками стоит Вадим, иначе бы он не хранил бумаги здесь, среди прочих важных документов, в строках которых я узнаю более свежие сделки.

Я и предположить не могла, что Вадим и услугами подрядчиков пользуется.

Хотя кому, как не мне, знать, что на бумаге может быть написано одно, а что творится в реальности – большая тайна.

Иногда лучше не совать свой любопытный нос в такие дела.

* * *

– Так какие у тебя планы на сегодня, Вадим? – спрашиваю во время завтрака.

– Как насчёт парного СПА?

– Что-что? Ты меня совсем разбаловал. Хочешь подарить поход в СПА?

– Девушки любят СПА, а ты в последнее время сильно нервничаешь. Расслабиться – именно то, что нам нужно.

– Нам? Хочешь пойти вместе со мной? – удивлена. – Будешь сидеть с жутко зелёными водорослями на лице?

– Потом меня разомнёт роскошная азиаточка.

Отчим причмокивает губами, как будто предвкушает порочное развлечение, хотя мы оба знаем, что порно может крутиться только у него в голове. Но мне нужно включиться в игру, поэтому я хмурюсь и начинаю настаивать на том, чтобы массаж Вадиму делал мужчина. В ответ отчим разводит руками, мол, уже обо всём договорился.

Я едва не переигрываю в ревность, когда пальцы стискивают край тарелки и даже рука спонтанно взмыла вверх.

Стоп, Варя. Перебор с итальянскими страстями. Мыльные оперы с битьём тарелок оставлю для любительниц сериалов, а Вадиму, судя по блеску в глазах, вполне хватает и небольшого спора, чтобы удостовериться: я боюсь его потерять.

Иногда мне кажется, что страх потерь въелся мне под кожу, прямиком в кровь. Только я боюсь потерять не Вадима, а сына, и безумно сильно скучаю по нему.

И Ринат…

Ядовитая мысль, которой не должно быть в моей голове, даёт о себе знать. Я снова скучаю по нему и не представляю, как буду жить дальше, зная, что он тоже живёт в этом городе и собирается жениться на другой.

«Ты тоже замужем, Варя…»

Причём я как-то сказала Ринату, что люблю не его, а другого мужчину, а теперь рядом со мной Вадим…

Видимо, Ринат считает, что я люблю деспотичного отчима и супруга в одном лице. Ведь я не сказала ни одного слова, которое опровергло бы это утверждение.

Но и Ринат не сказал мне ничего, кроме слов о сексе.

Может, только мне нужно большее, всегда большее, чем просто хорошая разрядка, а ему достаточно и оргазмов?

Глава 8

Варя

Парное спа.

Никогда бы не подумала, что отчим пойдёт на такое. Но Вадим твёрдо намерен показать себя то ли с лучшей стороны, то ли сам вымотан грызнёй за место под солнцем и хочет просто отключиться от всего, но так, чтобы иметь возможность видеть меня рядом.

Я наслаждаюсь процедурами и испытываю удовольствие от того, как умело пальцы массажистки разминают каждую мышцу, расслабляя и делая мягче.

Одновременно с этим чувствую, что Вадим смотрит. Каждый миг, когда позволяет поза, он смотрит на меня, трахая взглядом.

Я улыбаюсь ему в ответ, прикрывая глаза, чтобы не видеть Вадима хотя бы сейчас, когда он гложет меня взглядом. Кощунственно рада, что у него есть проблемы в мужской части, иначе бы жизнь стала совсем невыносимой.

Однако в последнее время меня настораживает маслянистый блеск в глазах Вадима. Я беспокоюсь, как бы он не перешёл на наркотики, чтобы попытаться вернуть себе мужскую силу…

После нескольких часов процедур чувствую себя, если не заново рождённой, то кристально чистой. Мне совершенно не хочется пачкаться об реальность и думать о проблемах.

Мы сидим в небольшой чайной. Вадим берёт на себя обязанность поухаживать за мной и медленно наполняет чашку зелёным чаем.

– Сладости?

Отчим двигает в мою сторону вазу с цукатами.

– Просто чай. Совсем не хочется сладкого.

Поблагодарив его, я неспешно пью тёплый напиток, наслаждаясь вкусом.

– Я заказал нам на вечер ужин. Угадаешь кухню? – предлагает Вадим.

– Не в ресторане?

– Нет, будут домашние посиделки. Я бы предупредил тебя о ресторане заранее, я же знаю, как вы, девушки, любите покрасоваться, часами выбираете платья и украшения…

Киваю в знак согласия, но по правде говоря, я едва слушаю болтовню Вадима, лишь делаю вид, что я рядом с ним мысленно, а сама…

Не знаю, где бродят мои мысли. Явно не здесь, они далеко отсюда и мечутся между желанным и невозможным.

Меня разморило после процедур и тёплого чая, я подкладываю подушку под себя и прикрываю глаза. Кажется, я даже задремала. Но резко просыпаюсь от разговоров отчима на повышенных тонах.

– Чёрт побери…

Встрепенувшись, с тревогой смотрю на Вадима. Он продолжает сыпать матом под нос. От расслабленности и безмятежности не осталось ни следа. Отчим поспешно встаёт и сбрасывает халат, одеваясь.

– Собирайся! – рявкает в мою сторону.

– Что случилось? – спрашиваю со страхом.

Мне в голову приходит самое дурное: меня арестуют за махинации Вадима!

– Вадим, что случилось?! Это как-то связано с теми договорами, что я подписывала недавно?!

– Ты опять начинаешь крутить ту же шарманку?! – рычит в мою сторону.

– Я переживаю, и это нормально. Сейчас у тебя неприятности?!

Резкая перемена в настроении отчима пугает.

– Собирайся живее! – швыряет в лицо одежду. – Просто закрой свой рот и напяливай шмотки, которые я тебе покупаю! Пошевеливайся или отправишься прочь голой!

– Голой? Мне не привыкать, – вырывается с моих губ вместе с истеричным смешком.

Вадим, натянув брюки до середины бёдер, резко оборачивается, с нехорошей усмешкой на губах.

– Да. Но, кажется, урок прошёл зря! – шипит раздражённо.

Я медленно одеваюсь. Пальцы трясутся, когда я пытаюсь справиться с застёжкой бюстгальтера.

– Тебе помочь?!

Отрицательно качаю головой, но Вадим уже сзади и резко натягивает хлястики, застёгивая на последний крючок, туже, чем необходимо.

– Шевелись.

Я одеваюсь даже быстрее Вадима, потому что мне нужно лишь натянуть платье свободного кроя через голову, а ему предстоит справиться с брюками, ремнём, рубашкой…

– Ты застегнул рубашку криво. Пропустил одну пуговицу и левый край вверх скосило…

Вадим бросает на меня разъярённый взгляд, вставляя ремень в петельки.

– Что случилось, Вадим?

Он молчит.

– Это всё твой бизнес, да?! – спрашиваю я.

– Мой партнёр стал банкротом. Этот пидар бросился в бега, часть моих вложенных средств стали простым пшиком. На этом всё. Собирайся! Мне срочно нужно в офис, встретиться с нужными людьми!

– Зачем ты лезешь в такие опасные сделки?! Зачем пытаешься прыгнуть выше своей головы?! Состояние и так достаточное, чтобы рисковать ещё и ещё… Однажды это зайдёт слишком далеко. Слишком! Я не хочу повторения.

– Повторения чего?!

– Того, что мне уже пришлось пережить. Бакаев Ринат тоже пытался залезть слишком высоко и поплатился за это. Вернее, поплатилась я…

– Я справлюсь.

– Ринат тоже так говорил, он выглядел даже самоувереннее тебя.

– Закрой. Рот. Ни слова о нём.

– Но я же права. Ты и сам знаешь, чем всё закончилось с Ринатом!

Ответом служит быстрый жест.

Резкая боль обжигает мой локоть и захлёстывает немного на рёбра.

Я успеваю отвернуться лицом к стене вовремя, и следующий удар ремнём приходится по спине.

– Просто. Закрой. Рот. Неужели так сложно поддержать своего мужа? Следовать тому, что тебе говорят! Или ты считаешь себя умнее меня? Считаешь, что способна разобраться в хитросплетениях сделок?! – загоняет в угол. – Можешь дать дельный совет?! Не думаю! Сейчас даже у меня руки связаны. Нужно всего лишь закрыть рот и просто быть рядом, а ты…

У Вадима крупные неприятности, и злость выплёскивается именно на меня.

Потому что сделать нечто большее он бессилен!

Вадим решил играть по-крупному, когда переехал в столицу, быстро обзавёлся нужными связями. Но всегда есть рыбка покрупнее, а на сей раз, кажется, против Вадима выступила настоящая акула, обгладывая бизнес супруга. Пока что с разных сторон: там сорвалась сделка, в другом месте отжали крупный, выгодный проект, сейчас партнёр разорился.

– Не перечь мне больше. И не вспоминай о бывшем. Он сдох. Кормит червей. Сдох. Я твой муж! Я!

Меня трясёт, и я чувствую, как пляшет ремень по спине, обжигая через ткань платья.

– Поняла?

Даже сказать ничего не получается. Спину жжёт, и горло душит паникой.

– Поняла? – спрашивает с нажимом Вадим.

Быстро-быстро киваю.

Ремень с металлической пряжкой летит на пол.

– Три дня. Под домашним арестом! – выплёвывает супруг ядовито и добавляет, переводя дыхание. – Ваня остаётся у моих родителей ещё на одну неделю. Сама виновата. Вывела меня.

Я боюсь пошевелиться.

Вадим иногда вспыхивает, как порох, но по-настоящему сильно он избил меня лишь второй раз.

– Вывела меня из себя, девочка… Вывела!

Крупные ладони мужа обхватывают мои плечи и гладят вверх-вниз по рукам, разгоняя по коже острые мурашки паники и ожидания: что же будет дальше?!

– Зачем ты встряла в такой неподходящий момент? – спрашивает, поцеловав в волосы. – Зачем злишь меня?

Ему не нужны ответы. Это просто вопрос вслух.

Поход в СПА обернулся кошмаром, но по-настоящему меня пугает разлука с Ваней.

* * *

Три дня под домашним арестом – и Вадим не шутил, он запретил мне покидать территорию дома.

Звонила Наташа и хотела встретиться, но я сказала, что плохо себя чувствую, тогда подруга перенесла встречу.

На четвёртый день Вадим скупо разрешил мне выйти в офис, на половину рабочего дня.

В офисе духота из-за летней жары, на полную мощность работают вентиляторы и кондиционеры, а я маринуюсь в плотной блузке чёрного цвета, с длинными рукавами.

На том локте, куда пришёлся самый сильный, первый удар, расцвёл уродливый, почти чёрный синяк, который был бы заметен под белой или любой другой светлой тканью.

Пришлось маскировать. На спину и смотреть не хочется, по мне словно слон прошёлся. Хаотичные синяки расползлись и вверху на лопатках, и на пояснице.

Вадим извинился в тот же день, поздним вечером. Вернулся домой, сильно навеселе, заверив, что подобного больше не повторится, и презентовал золотую цепочку с кулоном в виде сердца из изумруда, в комплект к браслету, который подарил немного раньше.

Внимание по-Вадимовски – лишить всего, что важно, запугать до смерти и обсыпать дорогими подарками. Носить этот кулон неприятно, но не принять подарок – оскорбить Вадима и усугубить ситуацию.

Поэтому в офисе я появляюсь с улыбкой на улице и собираю комплименты в лицо от завистниц, которые через миг начинают перешептываться за моей спиной, что я меняю украшения чаще, чем они перекрашивают ногти.

С трудом высиживаю до начала обеденного перерыва и собираюсь в любимое кафе напротив, как раз звонит подруга, с просьбой о встрече.

Я приглашаю её в кафе. Кажется, она была неподалёку, потому что появляется лишь на пять минут позднее, чем я.

– Ох… – выдаёт Наташа вместо приветствия, засмотревшись на дорогой кулон на моей шее. – Выглядишь на миллион. Или даже больше.

– Спасибо. Рада, что болезнь на меня почти не повлияла.

С улыбкой принимаю свой заказ от официанта и уточняю у подруги:

– Ты будешь что-то заказывать?

– Думаю, нет. Я забежала к тебе на минутку. Поговорить. О том вечере в баре. Как твой муж? Ничего не заподозрил? – подмигивает.

– Не понимаю, на что ты намекаешь, Наташа.

– Думаю, понимаешь. Не корчь из себя святошу, Варя. Когда я обняла тебя на прощание, от тебя несло чужим мужиком. Но я опрокинула на тебя коктейль и амбре от спиртного должно было всё заглушить. Сработало?

– Наверное, тебе стоило меньше пить, Ната.

– Я не пьянею от одного-двух коктейлей. Хорошо развлеклась?

– Не понимаю тебя. К чему этот разговор?

– Думаю, понимаешь.

Отрицательно качаю головой. В последнее время на меня навалилось слишком много проблем, у меня просто не остаётся сил играть в шарады.

Хочу ясности в своей жизни.

Просто жить без закулисных интриг.

– Ну что ж, скажу прямо, как есть. Я видела тебя в баре с тем мужчиной.

Я делаю вид, что мне плевать, размазываю ложкой башенки крема на пирожном, превращая их в хаос.

Наташа наблюдает за моими движениями, ожидая реакции. Но так она ничего не добьётся. В браке с Вадимом я научилась сохранять невозмутимое выражение лица даже в самые трудные момент.

Думаю, я могу сказать ему спасибо хотя бы за это.

– В баре, справа, подсел мужчина. Держался незаметно, якобы подошёл не к тебе. Выпил, отошёл в сторону. Меньше чем через минуту тебе позвонили. Якобы Вадим. Ты ушла в том же направлении, что и тот мужчина. Вас не было достаточно долго, и кое-кто не смог попасть в туалет… Понимаешь?

Я с улыбкой пожимаю плечами, продолжаю разрушать работу кондитера, потом запускаю ложку в воздушный корж со сливочным кремом и надкусываю так, чтобы не испортить помаду.

– Я прошла за вами, – продолжает говорить подруга. – В туалете были вы. Вдвоём. Кажется, было жарко.

Я автоматически проглатываю кусочек десерта, не чувствуя его вкуса, как будто жую пресный картон.

– Не отрицай. Ты и тот мужчина. Сабуров, кажется. Да, я навела справки! Ты изменяешь мужу. Мы обе знаем, как сильно Вадим ревнует тебя ко всему, к каждому фонарному столбу.

– Ты преувеличиваешь.

Сердце колотится на предельной скорости, бьётся о рёбра изнутри.

– Я ничуть не преувеличиваю. Помнишь прошлый Новый год? Корпоратив в ресторане «Эллада»? Приятель моего мужа, Дмитрий, заметил тебя и сказал что-то в духе: «Какая красивая попка! Я бы такую прокатил…» Это слышали все, Вадим в том числе. Никто не обратил внимание на болтовню Дмитрия. Он больше хвастается, чем делает, а в пьяном виде так вообще сочинял небылицы, что побывал под юбкой у каждой женщины из офиса. Просто трепач! Но…

– Но что?!

– Но Вадим запомнил его слова. После корпоратива Дмитрий на работу не явился и провалялся в больнице два месяца. Его очень жестоко избили.

Что-то начинает беспокоить меня в словах Наташи. Ситуация кажется до боли знакомой.

Я внезапно вспоминаю прошлого босса – Андрея и наш неудавшийся роман. Андрея тоже жестоко избили.

– Намекаешь, что это сделал Вадим?

– Нет, что ты! – улыбается сладенько. – Вадим не марается сам. Для этого у него есть исполнители. Но сейчас речь не о Диме и его отбитом хозяйстве. Речь о тебе и Сабурове. Речь о том, что это не просто подозрения. Это реальная измена, Варя. Как отреагирует Вадим, если узнает?

– Что ты хочешь, Наташа?!