Текст книги "Узбечка"

Глава 16

Джамиля, не раздеваясь, свалилась на кровать. Марина, чувствуя ее плохое настроение, решила помолчать. Перед глазами Джамили возник образ ее дяди, в ушах звучали его слова.

«Доченька, эти люди (дядя имел в виду любящих говорить от имени государства) никогда не будут довольны тобой. Даже если отдашь за них свою жизнь, никто тебе спасибо не скажет. Смотри, чем закончилась жизнь учителя Абдуллы? А члена партии Салима? А какая судьба постигла стахановца[5]5
  «Стахановец» – по имени Алексея Стаханова, забойщика шахты «Центральная-Ирмино» в Донбассе, начавшего в 1935 году борьбу за высокие показатели социалистического труда.


[Закрыть] Тошмирзы? Сколько они служили государству и чем все кончилось? Они все были отправлены в ссылку, доченька! Вина Абдуллы в том, что он учил детей? Или Салим виновен в том, что верил в партию? Вина Тошмирзы в том, что работал в два раза больше других?.. Нет, никто им не сказал спасибо, наоборот, они сгинули в холодных краях. Я очень переживаю, доченька. Такие тяжелые времена настали…»

Джамиля теперь понимала дядю. Что замышляет майор Громов? В конце концов, разведчики выполнили задание. А Громов выдумал какие-то нелепые обвинения… Она незаметно уснула…

Во сне девушка видела чинару, росшую в трех-четырех километрах от их кишлака. Люди верили, что под этой чинарой собиралась нечистая сила, поэтому в сумерках туда не ходили. Под этой чинарой танцует председатель Ходжаев и между танцами разговаривает сам с собой: «Ну, вот, что я сказал? Сказал, что никто от меня не убежит? Сказал!»

Вдруг Джамилю кто-то потряс за плечи. Позвал по имени… Девушка открыла глаза и увидела Марину. Ее волосы рассыпались по плечам, а лицо было тревожное, растерянное.

– Вставай, за тобой пришли, – сказала она.

Джамиля быстренько встала, поправила форму и волосы. Она вышла наружу и увидела двух человек в фуражках с синим ободком. Ее тело похолодело: «НКВД»!

– Красноармеец Джамиля Кадырова, следуйте с нами! – сказал один из незнакомцев.

– Есть… – ответила Джамиля.

– Заберите у нее оружие! – послышался откуда-то голос Громова.

Джамиля невольно обернулась. Майор был тщательно выбрит и одет как будто на важное мероприятие: несмотря на то, что день был теплый, на нем был черный кожаный плащ, новая форма, сапоги с длинными голенищами усердно начищены до блеска.

– Сдайте оружие! – прозвучал приказ.

– Оружие в моей комнате, – сказала Джамиля.

Майор, кивнув головой, приказал вынести винтовку, сам проверил ее. Не найдя ничего подозрительного, скомандовал:

– Быстрее в машину!

Чтобы забрать Джамилю, приехала полуторка. Майор уселся в кабину, а Джамиля и конвоиры устроились в кузове. Машина тронулась с места и, покачиваясь, отправилась невесть куда.

– Девушка, почему вас туда вызывают? – спросил один из конвоиров. – В чем ваша вина?

– Моя вина в том, что я без разрешения выстрелила в фашистского прихвостня… – чуть слышно ответила Джамиля.

Конвоиры переглянулись.

– Разве так бывает?

Джамиля слабо улыбнулась.

– В этой жизни всякое бывает! – сказала она серьезно.

Едущая по узкому проселку полуторка выбралась на относительно ровную и большую дорогу, по которой шли грузовики, полуторки с пушками-«сорокопятками» на прицепе, колонны солдат, едущих на фронт. Дорога были так загружена, что было очень трудно ехать в противоположном направлении. «Все идут на фронт, а меня везут куда-то. Лучше сражаться на фронте, чем ехать навстречу неизвестности», – печально думала Джамиля. Она не знала, что ждет ее впереди, но чувствовала, что ничего хорошего не предвидится. Майор Громов теперь не оставит ее в покое, это точно…

Джамиля хорошо знала, что эта дорога ведет в город. Она поняла, что они едут в штаб, где сидит начальство майора. Ее сердце екнуло…

Догадки оказались верными – машина остановилась возле большого здания. Джамилю отвели туда. Спустились в подвальное помещение. Решетчатая дверь открылась, и они прошли в холодный, пахнущий сыростью коридор с тусклыми лампочками. Джамилю ввели в камеру, рассчитанную на одного человека.

Глава 17

Железная дверь камеры открылась. Охранник приказал Джамиле выйти, повернуться лицом к стене и положить руки назад. После этого он закрыл дверь камеры, а потом приказал:

– Вперед!

Ее отвели в кабинет на втором этаже. За столом сидел полковник лет примерно пятидесяти. После того как охранник вышел из комнаты, он, не глядя на девушку, приказал:

– Садитесь!

Джамиля села.

– Ваша фамилия?

– Джамиля Кадырова.

Полковник, листающий «личное дело», поднял голову и посмотрел на девушку. Она не была похожа на женщин-военных, дела которых он расследовал до этого.

– Откуда вы? Кто по национальности? – заинтересованно спросил полковник.

– Я из Узбекистана… Я узбечка…

– Как попали на фронт?

– Это мой гражданский долг, товарищ полковник, – сказала Джамиля.

Естественно, она не могла открыть истинную причину. Поэтому, когда говорила, смотрела вниз.

– Много ли женщин из Узбекистана хочет пойти на войну?

Джамиля подняла голову и прямо посмотрела в глаза полковника.

– Если все пойдут воевать, кто будет работать на полях? Кто будет обеспечивать фронт хлопком, пшеницей, фруктами? У нас все женщины заняты полевыми работами. Даже дети работают наравне со взрослыми. Товарищ полковник, на самом деле в тылу не легче, чем на фронте.

– Да, вы правы, – тихо сказал полковник.

Полковник НКВД Юрий Алексеевич Новгородов был родом из Смоленска, до войны со своей семьей жил там. Когда немцы подошли к Смоленску, началась эвакуация. Жена полковника вместе с двумя сыновьями, которым было десять и пятнадцать лет, с большим трудом доехала до Ташкента. Узбеки приютили их в своем доме.

В сердце полковника появилось чувство благодарности к этому доброму народу. А когда он услышал от своих коллег, что узбеки усыновляли всех отправляемых в Ташкент детей-сирот, это чувство усилилось. И вот сегодня перед ним, опустив голову, сидит представитель этого благородного народа – дочь узбеков.

– По какому обвинению вас привели сюда, знаете? – после долгой паузы спросил Новгородов.

– Нет…

– Вы обвиняетесь в преднамеренном убийстве обладателя ценной для нашей армии информации, чем нанесли большой ущерб государству, – отчетливо пояснил полковник.

Джамиля не знала, что и ответить. Да, она знала, что майор Громов был несправедлив по отношению к ней, но даже не могла предположить, что он может так ее оклеветать…

– Товарищ полковник… я не… у меня не было такой мысли! – наконец заговорила девушка Джамиля. – Я… я не знала… что убить врага… может быть неправильным…

– Дежурный! – позвал полковник.

Дверь открылась.

– Позови майора Громова.

– Есть, товарищ полковник!

Через несколько минут майор вошел в комнату и отдал честь. Полковник в ответ ему кивнул головой, но почему-то даже не пригласил сесть. Майор молча стоял между Джамилей и полковником. Он, поняв, что его намеренно оставили в таком неудобном положении, сверкал глазами.

– Товарищ майор, оказывается, обвиняемая не знает, в чем ее обвиняют. Так что, лучше послушаем из ваших уст, – сказал полковник.

Недоумение майора росло. Раньше никогда такого не бывало… Он в своем рапорте все детально описал… Но, увидев, что полковник ждет ответа, Громов начал рапортовать:

– Разведывательному отряду под руководством лейтенанта Боброва, в рядах которого служила красноармеец Кадырова, было поручено захватить врага народа Клима Вишневецкого и передать его в руки сотрудников соответствующих государственных органов. По информации нашей агентуры, Вишневецкий тесно сотрудничал с эсэсовцами, получал от них указания. Кроме того, он располагал информацией о немецких вооруженных силах и технике в районах, близких к линии фронта. Однако разведчики лейтенанта Боброва застрелили Вишневецкого. Во время расследования стало известно, что сделала боец Кадырова. По моему убеждению, Вишневецкий был убит умышленно! Лейтенант Бобров и Кадырова действовали по договоренности…

– А у меня, товарищ майор, есть и другая информация, – сказал полковник. – Она передана из 33-й мотострелковой дивизии. В той операции разведчики в качестве «языка» взяли в плен офицера-эсэсовца и его переводчика. Немецкий офицер дал информацию о количестве и видах военной техники, задействованной на линии фронта. Информацией заинтересовалась Ставка… Мы можем сделать вывод, что немецкий офицер, которого привел лейтенант Бобров, и Вишневецкий, которого искали вы, могли бы предоставить примерно одинаковую информацию. Вы согласны с этим?

Майор опешил от неожиданного вопроса полковника. Он не знал, что ответить. Но и молчать было нельзя.

– Да, товарищ полковник, вы правы… – наконец выдавил из себя Громов.

– Значит, отряд лейтенанта Боброва, взявший в плен немецкого офицера, обладающего важнейшей информацией, на самом деле достоин награждения, а не наказания. Вы согласны с этим?

Майор совсем растерялся. Теперь он не был похож на самоуверенного, надменного и спесивого особиста.

– Чтобы не появились вопросы по поводу того, кто наказал красноармейцев и командира, достойных награждения, мы должны предпринять меры, защищая себя, не так ли?

– Да, товарищ полковник, вы правы! – воскликнул майор.

Он быстренько приметил, в какую сторону склонилась чаша весов. Если полковник захочет, тогда Громов может поменяться местами с Джамилей… Спина майора покрылась холодным потом.

– Я позвал вас, чтобы посоветоваться, – продолжил полковник. – Думаю, мы прояснили много спорных вопросов.

– Так точно, товарищ полковник!

– Вы свободны, товарищ майор…

Полностью уничтоженный Громов вышел.

– Кадырова, слушайте меня внимательно! – сказал полковник. – Мы закроем ваше «дело». Вы можете вернуться в свою часть. Но впредь будьте осторожны, всякое может случиться… На самом деле я не должен был говорить вам это…

Он встал с места и протянул руку девушке. Полковнику хотелось сказать ей: «Спасибо узбекам!» – но Джамиля услышала другие слова:

– Будьте здоровы, Кадырова.

– Большое спасибо вам, товарищ полковник! – сказала Джамиля, не сумев сдержать слезы. – Никогда не забуду вашу доброту.

«И я не забуду добрые дела вашего народа», – подумал полковник.

Джамиля, почувствовав облегчение, вышла из здания. Она словно на крыльях летела и быстро добралась до своей части.

Глава 18

Обычно никто не вырывался из лап майора Громова. Весть о внезапном возвращении Джамили быстро распространилась на всю часть.

Марина, которая первой встречала Джамилю, приветствовала ее, словно свою давнюю подругу. Она крепко обняла девушку-снайпера, потом попросила скорее рассказать о том, что случилось в НКВД. Джамиля только собралась начать рассказ, как поднялся служивший дверью кухни кусок брезента, и к ним вошел полковник Романенко. Он был в отличном настроении.

Полковник, крепко пожимая руку Джамили, сказал:

– Теперь, Кадырова, хорошо сражайся и прояви себя еще лучше!

– Есть, товарищ полковник! – девушка радостно сверкнула глазами.

– Маринка, ты понимаешь, из какого места вернулась наша красавица, да еще в целости и сохранности? Расстилай скатерть, угощай нас чем-нибудь!

– О, Боже мой! Товарищ полковник, что же я сижу-то, а? – воскликнула Марина.

– И я об этом говорю. Давай чего-нибудь горяченького, чтобы промочить горло, – улыбнулся полковник.

Марина, грохоча посудой, начала готовить угощение. Полковник с довольным видом взглянул на нее, потом повернулся к Джамиле:

– Кадырова, я знаю, что там случилось. Благодари Бога, что так все закончилось…

– Вы правы, товарищ полковник.

– Впредь не попадайся на глаза майору. – Полковник, понизив голос, продолжил: – Учти, он не успокоится. Тебе нужно быть очень осторожной…

– Есть, товарищ полковник…

Марина принесла вареный картофель, борщ, бутылку самогона и расставила их на столе. Полковник открыл бутылку и начал наполнять стаканы.

– Ну-ка, поднимем! – сказал он.

Джамиля сидела в нерешительности – пить или нет? Ведь она никогда в жизни не пила водку… Полковник и Марина, уже поднявшие стаканы, смотрели на нее. А Джамиля, боясь брать стакан в руки, глянула на него с ужасом. Полковник, поняв причину ее колебания, сказал:

– Ладно, товарищи, давайте выпьем за нашу победу!

Он залпом выпил. Марина тоже опустошила стакан и поставила его на стол.

– Я знаю, что вы воздерживаетесь от спиртных напитков, – смущенным тоном сказал полковник Джамиле. – И уважаю этот ваш обычай…

Поднялся брезентовый занавес, и показались сияющие лица лейтенанта Боброва и Вити Сорокина.

– О-го-го!.. Товарищ полковник, разрешите присоединиться? – сказал лейтенант.

– Заходите, присоединяйтесь, – добродушно разрешил полковник. – Мы празднуем возвращение твоего снайпера.

– Да, товарищ полковник, мы тоже, как услышали эту новость, скорее прибежали сюда! – ответил Бобров.

Джамиля только теперь поняла, как сильно военная жизнь сближает людей. До прибытия на фронт она не была знакома с ними, а теперь они стали ей как родные.

– Сами знаете, по уставу устраивать такие посиделки нельзя, – сказал полковник, беря в руки стакан. – Но такое событие мы просто обязаны отпраздновать!

У Джамили было тепло на сердце – она видела, что ее однополчане искренне рады за нее.

Полковник встал и, извинившись, вышел. Лейтенант немедленно последовал за ним. Сорокин, увидев, что мужчины уходят, тоже встал с места. Марина и Джамиля остались одни на кухне.

– Не думай, что ты одинока, – сказала Марина. – Есть люди, стоящие за тебя горой. Особенно разведчики, они никогда не предают друг друга!

Джамиля уже давно знала это. Она кивнула Марине, потом встала:

– Ты посиди, а я сейчас приду.

Она вышла из кухни. Солнце уже исчезало за горизонтом, удлинялись тени деревьев, веял прохладный предсумеречный ветерок. Джамиля глубоко вздохнула.

– Кадырова!

От голоса, раздавшегося сзади, девушка вздрогнула. Растерявшись, поспешно обернулась и увидела майора Громова, стоящего в полутора десятках шагов от нее. Обычно Громов ходил в форме, застегнутый на все пуговицы. А сейчас он был с расстегнутым воротом, без фуражки, волосы всклокочены. По тому, как сильно он качался, было понятно, что майор изрядно пьян.

– Ну что, отпраздновала в широком кругу окончание расследования, угадал? – спросил Громов.

Его глаза закрывались, но он упорно открывал их. Джамиля попыталась уклониться от прямого ответа:

– Что вы имеете в виду, товарищ майор?

– Ты… меня… не обманывай, поняла?! – крикнул Громов. – Я знаю о том, кто где ходит… чем занимается… о чем думает… Я знаю все! Обо всех!

При последних словах майор раздраженно махнул рукой.

– Кадырова, знай… я… сегодняшний праздник тоже отметил! Кто сидел за столом, о чем говорил, сколько стаканов водки выпил… Ну что скажешь?

Джамиле не хотелось с ним разговаривать.

– Извините, товарищ майор! – сказала она. – Вы пьяны! До свидания!

Но не успела она сделать и двух шагов, как сзади раздался угрожающий голос Громова:

– Стой! Стрелять буду!

Джамиля остановилась. От ужаса все ее тело съежилось. Через несколько секунд она обернулась. Майор стоял, размахивая пистолетом.

– Ты… Кем ты себя возомнила? Ты выиграла, а майор Громов Николай Иванович потерпел поражение? Так думаешь, да?.. Я никогда не проигрываю! Никогда!.. Запомни, Кадырова, я только сделал тактическое отступление… Никогда не прощу тебе! Если будет нужно… Если понадобится, буду драться до конца!.. Я подниму все твои документы! Все до единого!..

– Отставить, товарищ майор! – прозвучал громкий голос полковника Романенко.

Майор, вздрогнув, оглянулся и мгновенно протрезвел от испуга.

– Что это такое, товарищ майор? – сказал полковник. – Кто дал вам право угрожать оружием красноармейцу?

Громов немедленно опустил вниз руку, держащую пистолет. Полковник приказал бойцам, стоявшим рядом с ним:

– Заберите его оружие!

Майор не сопротивлялся. Он понял совершенную им очень грубую ошибку и осознал, что это может привести к тяжелым последствиям. Такие проделки не входили в его служебную компетенцию. И в тех органах, где он служил, не прощали подобные выходки своих сотрудников… Оставшись без оружия, Громов раскис и не знал, что теперь делать. Исчез куда-то особист, от одного упоминания имени которого бойцов и командиров охватывал страх.

Полковник, кивнув головой красноармейцам, приказал увести майора. Бойцы, поддерживая Громова под руки, увели его.

Глава 19

Теперь судьба майора Громова висела на волоске. Не зря этот мир называют чертовым колесом… Вчера он доносил на других людей, а сегодня сам может оказаться на месте жертв своих доносов. Но разница в том, что его наказание может быть в разы тяжелее… Когда он думал об этом, то чуть не сходил с ума от ужаса.

Майор, спрятавшись в своей темной и мрачной комнате, два дня заливал водкой свою досаду и страх.

Когда бутылки с водкой закончились, он протрезвел и начал размышлять. Кто может написать жалобу на него? Сначала Джамиля, потом – полковник Романенко. Но в первую очередь полковник должен приказать написать жалобу…

Мозг майора лихорадочно работал. Он сейчас же должен найти Джамилю и утихомирить девушку… Осмелевший от последней мысли Громов вышел из своего кабинета и нашел Джамилю.

– Кадырова, я кое о чем хотел бы поговорить с вами, – сказал он.

– Я вас слушаю, товарищ майор.

– Я… сожалею о происшествии… – майор покраснел, но продолжил: – Я вел себя очень некорректно…

– Я уже забыла, товарищ майор.

– Хорошо… но здесь… как вам объяснить… решается моя судьба, – майор с трудом подбирал слова. – Мне бы хотелось, чтобы информация об этом происшествии не дошла до товарищей в органах…

Джамиля сразу поняла, о чем он хочет сказать.

– Не волнуйтесь, товарищ майор, я такими делами не занимаюсь, – сказала она резким тоном.

– Даже если начальство спросит… сами знаете, они могут требовать…

– До сих пор никто не требовал, товарищ майор. Даже если так и будет, я не стану на кого-то доносить.

– Большое спасибо, товарищ Кадырова…

– Разрешите идти, товарищ майор?

– Да… да, конечно! Если потребуется какая-нибудь помощь, без стеснений можете обращаться ко мне.

Джамиля, ни слова не говоря, поспешила в сторону кухни. Майор, стоя на месте, смотрел вслед девушке, быстрыми шагами удалявшейся от него. Он чувствовал себя униженным и, провожая Джамилю взглядом, полным ненависти, тихо выругался:

– Сука! – Громов чувствовал себя второй раз побежденным, и душа его наполнилась ненавистью к Джамиле. – Ну, погоди, Кадырова! Игра еще не окончена… Я сделаю так, что ты будешь сожалеть о том, что встретилась со мной! – И он заскрипел зубами.

Майор вернулся в свой кабинет. Подошел к столу и долго сидел, заполняя один за другим листы бумаги. Он написал запросы соответствующим военным комиссариатам и в органы НКВД Узбекистана. В запросах Громов просил предоставить подробную информацию о ней, о ее семье, социальном происхождении, прежнем месте работы и о наличии судимости…

Не зря говорят, что у подлого человека и поступки бывают подлыми…

Закончив писать, майор спрятал бумаги в планшет и вышел наружу. Вечерело. У Громова поднялось настроение, он поверил, что с помощью этих писем сможет уничтожить Джамилю.

Глава 20

Была поздняя ночь, но в землянке полковника Романенко еще горел свет. При тусклом свете лампы полковник и Бобров изучали карту. Романенко объяснял лейтенанту задание:

– …Вот эта территория заминирована. Точной ее площади мы не знаем. Тебе нужно со своим отрядом обойти это место. Пройдете по этой дороге. Здесь болото. Немцы не патрулируют эти места. Именно так вы доберетесь до места назначения. Примерно в этом районе… – полковник карандашом очертил большую площадь. – Ходят слухи, что там концентрируются немецкие войска. Лейтенант, твоя задача – проверить это. Я думаю, для выполнения задания хватит одной недели. Когда дойдете до места назначения, выйдешь на связь. Через двадцать четыре часа сообщишь полученную информацию. Понял? Выходи на связь только один раз в двадцать четыре часа! На этой территории могут работать немецкие пеленгаторы… Лейтенант, любой ценой добудь информацию о местонахождении вражеской техники! Вопросы есть?

– Нет, товарищ полковник!

– Хорошо, тогда давай сверим часы… – и полковник посмотрел на запястье. – Без пяти минут час.

– И у меня тоже, – ответил лейтенант.

– Будь осторожен, Бобров, береги людей.

– Есть, товарищ полковник!

Лейтенант взял карту, сложив ее, убрал в планшет. Полковник, крепко пожав руку разведчика, простился с ним.

Разведывательный отряд лейтенанта Боброва в составе Джамили, Виктора Сорокина, Сергея Миронова, Григория Литовченко и Николая Зайцева пересек линию фронта ночью. Они благополучно преодолели пятнадцать километров. Потом начался лес с редкими деревьями. Здесь могли быть немецкие дозорные точки, поэтому движение разведчиков замедлилось. Таким образом они прошли около двадцати пяти километров и ближе к рассвету добрались до болота.

Джамиля раньше не видела болот. Окруженные густой травой, кое-где виднеются редкие кустарники. Пахнут противно… Разведчики, часто бывавшие в таких местах, уже имели опыт. Вот и сейчас они быстренько приступили к работе – срубили ветки деревьев, приготовили длинные палки. Одну из них Сорокин протянул Джамиле.

– Зачем мне это? – удивилась девушка.

– Товарищ снайпер, перед тем как шагнуть, надо прощупать этой палкой дно, – пояснил Сорокин. – Если земля твердая, тогда можно поставить ногу. Если она мягкая и палка вязнет в ней, тогда наступать на это место нельзя. Понятно?

– Поняла…

Сорокин пошел в авангарде. За ним следовал Зайцев с рацией на плече, затем Джамиля. Лейтенант Бобров замыкал группу.

«В таких местах ходить группой не так страшно, – успокаивала себя девушка. – Если кого-нибудь затянет в болото, другие придут на помощь. Одинокому путнику будет труднее. Он, как и саперы, имеет право на ошибку только один раз. Если утонет, никто ему не поможет…»

И все равно, хотя рядом были товарищи, страх не оставлял Джамилю ни на миг. Она несколько раз тыкала палкой в одно место, лишь потом с опаской наступала туда. Мысль о том, что болото может проглотить ее, не оставляла.

– Кадырова, а, Кадырова! – подал голос идущий впереди Сорокин. – У вас тоже есть такие болота?

– Нет! – сказала Джамиля.

– Откуда там болота? – вмешался в разговор радист Зайцев. – Ты что, не учил географию? Средняя Азия вся состоит из пустынь и степей.

– Я не учился в школе, потому что должен был содержать семью, – сказал Сорокин. – Отец нас бросил, а мама болела…

– А чем занимались? – поинтересовалась Джамиля.

– О, товарищ снайпер, я делал все, что нужно, чтобы выжить… Не думай, что я был плохим человеком. Я не крал, не участвовал в грабежах…

– Я и не думала так, – сказала Джамиля.

Виктор Сорокин, которому едва исполнился двадцать один год, попал на фронт прямо из трудового лагеря. Накануне войны из продовольственного магазина Москвы была похищена крупная сумма денег. Воры успели скрыться, и милиция арестовала грузчиков, которые в день грабежа работали в магазине. Среди них был и Сорокин, которому тогда исполнилось всего девятнадцать лет.

Все грузчики были обвинены в хищении. Они не смогли себя защитить, поэтому их отправили в трудовой лагерь.

После начала войны Сорокин добровольно попросился на фронт и попал в отряд Боброва. Его ловкость и смелость понравились лейтенанту.

Такой была короткая биография Виктора Сорокина. В части об этом знали только двое – он сам и Бобров…

– Коля, если ты хорошо знаешь географию, тогда сам чем занимался? – спросил Сорокин. – Я-то, ладно, не смог стать большим человеком. Может, тебе больше повезло?

Зайцев встряхнул висевшую на плече рацию, но ничего не ответил.

В школе он учился «на отлично» не только по географии, но и по всем предметам. Его фотография все время висела на «Доске отличников». Однажды его в качестве поощрения даже отправили в Ленинград.

Но вскоре счастливая жизнь закончилась. В один из морозных дней его отца арестовали. И он его больше не видел. Отец Зайцева работал инженером на тракторном заводе. Прошел год, и вдруг Коля с мамой узнали, что его объявили «врагом народа» и отправили в Магадан. Семнадцатилетний Коля Зайцев не мог представить своего отца «врагом народа». Ведь папа активно участвовал в политических делах завода, был предан идеям Ленина и Сталина. Как такой человек может быть «врагом народа»?

Одно событие, произошедшее в то время, Коля запомнил на всю жизнь. Он заканчивал десятый класс. Был урок географии. Внезапно в класс зашли директор школы и классный руководитель. Директор назвал его имя и фамилию. Коля встал.

– В школе имени великого вождя нет места сыну «врага народа»! – воскликнул директор торжественным тоном. – В наших рядах должны быть идейно здоровые личности, а не чуждые элементы! Зайцев, сдай свои учебники в библиотеку. Впредь ноги твоей не будет в нашей школе!

Коля выполнил приказ директора – больше не ходил туда. Он хотел поступать на физико-математический факультет университета, но из-за отсутствия аттестата и того, что он был сыном «врага народа», его не приняли…

Когда началась война, ему было всего девятнадцать лет. Пришла повестка. В школе связистов Зайцев научился работать с рацией. Каждой разведывательной группе нужен связист, поэтому его включили в отряд лейтенанта Боброва.

Так началась фронтовая жизнь Коли Зайцева…

Он не знал, что ответить товарищу. Но Сорокин ждал ответа, поэтому Николай коротко сказал:

– Я не мог поступить в университет. Знаний не хватило…

– Да-а? А я, услышав твои слова о пустынях Центральной Азии, подумал, что ты был отличником по всем предметам, – сказал Сорокин.

– Тихо! – раздался голос лейтенанта. – Всем пригнуться!

Разведчики поспешили укрыться за тростником. Лейтенант отдал палку Миронову и взял в руки бинокль. Он заметил людей в конце болота, примерно в километре от них. И вот сейчас, следя в бинокль, определил, что это фашисты.

– Немцы! – тихо сказал Бобров.

– Этих гадов здесь не должно было быть… – удивился Миронов.

– Я так не думаю, – ответил лейтенант, продолжая наблюдать в бинокль. – Я предполагал, что мы встретимся с ними даже раньше… У них собаки… А ситуация-то серьезная…

Лейтенант опустил бинокль, подумал и приказал:

– Будем ждать здесь. На болоте собаки не смогут взять след. Подождем ухода немцев. Потом продолжим путь.

Разведчики укрылись среди тростников…

Бобров не зря сказал: «Я предполагал, что мы встретимся с ними даже раньше». Фашисты, маскируя свою технику, должны были контролировать как можно большую территорию.

Немцы не спешили уходить. Они громко переговаривались, шутили, смеялись. А лейтенант, следя за ними в бинокль, думал. Такое ощущение, что фашисты расположились здесь надолго… Но полковник Романенко не говорил об этом. Или наши просто были не в курсе последних изменений? Если так, тогда задание, стоящее перед лейтенантом, становится еще труднее. Ему со своим отрядом нужно продвинуться еще минимум на двадцать километров. И как это сделать? Может быть, к ночи фашисты угомонятся? А сейчас остается только ждать…

Когда стемнело, немцы действительно отошли от болота, и разведчикам удалось незамеченными выбраться на сушу. Они отметили на карте месторасположение врагов. Это была небольшая, окруженная лесом, деревушка. Были видны колонны грузовиков, мотоциклы с колясками, вооруженные солдаты…

– Полковник не говорил, что здесь столько немцев… – сказал лейтенант, не отрывая глаза от бинокля. – Миронов!

– Я! – раздался тихий голос бойца.

– Тебе поручение. Аккуратненько проникни в деревню, найди кого-нибудь из местных жителей… В общем, разузнай ситуацию. Уточни: когда пришли немцы, чем занимаются.

– Есть, товарищ лейтенант!

Миронов поправил маскировочный плащ, взял в руки ППШ и, бесшумно пройдя через кусты, поспешил к деревне.