Текст книги "При вспышке молнии"

– Ничего, кроме работы? Она ведь очень привлекательная женщина, наверняка рядом имеется какой-нибудь мужчина…

– Мужчина у Снежной королевы? – Сара хихикнула. – Уэйд сказал Дане, что Рейчел сразу решит проблему глобального потепления, стоит только пару раз отправить ее на свидание.

– Так она, значит, холодна и неприступна.

– Ага, мисс Вечная мерзлота никогда не тает.

– И многие пытались разморозить? – Небрежную непринужденность как ветром сдуло. Кевин испытывал странное нетерпение, которое никогда прежде не посещало его. Даже многомиллионное наследство Мисти Тилден не заставило его включить свое воображение.

А сейчас?

Рейчел. Память Кевина, оказывается, хранила множество ее образов. Вот она в суде – держится очень прямо. Светло-серый костюм сидит на ней безупречно. Волосы темные, густые, как соболиный мех, ни один волосок не выбивается из идеальной стрижки – прядь к пряди. Он наблюдал за ней все время, с замиранием сердца следя, не сомнется ли юбка, не растреплется ли прическа – хоть немного – под назойливыми вентиляторами на потолке, которые ерошили шевелюры всем, включая его самого.

Как бы не так. Ее костюм оставался безупречным, а прекрасно уложенные волосы – неуязвимыми для вентиляторных вихрей. Она была чиста и совершенна, как фарфоровая кукла под стеклянным колпаком. Очевидно, для мелких человеческих неприятностей Рейчел Саксон недосягаема.

Пугающая безукоризненность. Ну просто глыба льда под человеческой личиной. Как там Сара назвала ее – мисс Вечная мерзлота? Пожалуй. Без сомнения, Рейчел – хрестоматийный пример холодной неприступности. Судя по тому, что он видел и слышал, Рейчел следует изобразить на плакате фонда жертв подавленной сексуальности, если таковой существует.

Кевин с изумлением почувствовал, как учащается дыхание и тяжелеет в паху. Вот это да! Симптомы были недвусмысленны, но вызвавшая их причина его смутила. Не собственная ли подавленная сексуальность тому виной?

Такого он от себя не ожидал, хотя удивляться тут нечему. В последний раз он был с женщиной во времена их мимолетного брака с Шаролин. Он честно выполнил супружеские обязанности, постылые для обоих. То, что Шаролин забеременела на третьем свидании, было непростительным промахом. Быть может, чтобы наказать себя, он завязал. Никакого секса, даже ни к чему не обязывающих знакомств на одну ночь.

Возможно, сейчас он расплачивается за столь противоестественное поведение. Одного разговора о женщине с подавленной сексуальностью, которая на дух не переносит Кевина Кормака, достаточно, чтобы его завести. Совсем дошел до ручки, несчастная жертва добровольного поста.

– Уэйд говорит, что ни один вменяемый мужчина не решится подкатиться к Рейчел, – весело болтала Сара.

У Кевина перехватило дыхание. Он откашлялся.

– Да… да что ты.

– У вас такое странное лицо, Кевин. – Сара пристально смотрела на него. У нее округлились глаза. – Мамочки, да вы запали на Рейчел Саксон.

Кевин поспешил изобразить возмущение.

– Глупости! Разумеется, нет. Я м-м… просто пытаюсь определить стратегию поведения с Тилденами.

– Конечно, ведь Рейчел такая красивая. – Сара не приняла во внимание его возражения и продолжала с любопытством его разглядывать. – Но вам ничего не светит, Кевин. Уэйд говорил Дане, что тех, кто пролетел с Рейчел, больше, чем тех, кто хоть раз держал в руке бейсбольную биту за всю историю игр.

– Тут, несомненно, некоторое преувеличение, но я тебя понял. Спасибо за совет, Сара, – сухо поблагодарил Кевин.

Подумать только, какая-то пигалица учит его жить. Он окончательно посрамлен.

ГЛАВА 2

Рейчел раскраснелась и тяжело дышала.

– Эй, сестренка, ты ли это? – В дверях, облокотившись на косяк, стоял Уэйд Саксон. – Где твое олимпийское спокойствие? Неужели сейчас произойдет невероятное и я удостоюсь лицезреть, как ты устроишь сцену?

– Ты видел, что принес курьер сегодня утром?! – Рейчел пропустила мимо ушей подтрунивание кузена. Этот оболтус ничего не принимает всерьез.

– Не видел. И что же он такое принес? – Уэйд вошел в кабинет.

– Вот это! – Рейчел сунула ему в руки большой конверт.

– А я надеялся на коробку конфет, – с деланным разочарованием заметил Уэйд. – Ну, в крайнем случае, пирожных.

Рейчел с трудом подавила желание швырнуть чем-нибудь в брата. Его вальяжная невозмутимость раздражала ее даже в обычные дни. А уж сегодняшнее утро таким не назовешь.

– Прочитай. – Предложение Рейчел больше походило на распоряжение, но это ее не заботило. Уэйд должен понять главное. Саксоны выступают против врага единым строем! А поскольку тети Ив сегодня не было в конторе, в сплоченные ряды обязан встать Уэйд.

Даже его не может не задеть за живое оскорбление, которое нанес им этот наглец.

Уэйд достал из конверта документ.

– Последнее завещание Таунсенда Тилдена-старшего, – прочел он. – Оформлено четыре месяца назад. – Он взглянул на ярко-зеленый листочек, приклеенный к первой странице. «Читайте на здоровье», – было написано на нем размашистым твердым почерком. И стояла подпись: «К. Кормак».

– Ага, – скривился Уэйд. – Нас кормакнули.

После поражения в деле Петерсена Уэйд завел несносную привычку употреблять выдуманный им глагол, который он произвел от фамилии их злого гения. В приблизительном переводе на язык нормальных людей «кормакнули» значило «огрели по башке так, что искры из глаз посыпались». Впрочем, надо признать, этот глагол довольно верно описывал состояние, в котором сейчас пребывала Рейчел.

– «Читайте на здоровье!» – кипятилась она. – Кормак издевается над нами, Уэйд. Он… он смеется нам в лицо!

– Интересно, почему он отправил завещание тебе, а не тете Ив? – Уэйд рассматривал конверт, который был адресован Рейчел Саксон, с пометкой «лично». – Демократизм проявляет? К. Кормак дает нам понять, что в отличие от Тилденов готов иметь дело и с младшими партнерами?

– Он прислал это мне, чтобы напомнить, как я проиграла ему дело Петерсена. Намекает, что и теперь будет то же самое – с этим фальшивым завещанием, которое они сфабриковали с этой жрицей любви!

Уэйд иронически поднял бровь.

– Следует ли понимать, что под определением «жрица любви» подразумевается молодая вдова Тилден?

– Прекрати резвиться, Уэйд! Это совсем не смешно. Ты только посмотри, кто засвидетельствовал их бумажку!

Уэйд открыл последнюю страницу. Там стояли подписи тех, кто должен подтвердить под присягой – коли возникнет нужда, – что Таун-старший, подписывая завещание, пребывал в твердом уме и здравой памяти. У Уэйда глаза полезли на лоб.

– Преподобный Эндрюс из пресвитерианской церкви Лейквью, раввин Ньюман из Синайского храма, Черри-Хилл и отец Клиэри из церкви Св. Филомены, Лейквью. Гм, безупречно, Рейчел, не придерешься. Представь себе, что сии досточтимые служители божий появятся в суде. Кто решится подвергнуть сомнению их слова? Остроумно.

– Остроумно? Ха! Ты что, не видишь, Уэйд? Это же чистой воды жульничество. Кормак просто пытается нас надуть. Эти свидетели…

– А как по-твоему, Кормак рассчитывает на аналогию с тремя волхвами или это просто дань политической корректности?

– Уэйд, немедленно прекрати дурачиться! Эти так называемые свидетели никакого завещания не подписывали! Но Кевин Кормак надеется, что мы все проглотим.

– Гм, не вполне тебя понимаю, Рейчел.

– Кевин Кормак воображает, что я наивная дура. – Рейчел сощурилась. – О, я прекрасно понимаю, что он затеял, Уэйд. Он придумал эту фальшивку, только чтобы дать мне понять, что считает меня бездарной идиоткой!

– В этом я не уверен, а вот что одно имя Кормака выводит тебя из равновесия, это точно, – задумчиво проговорил Уэйд.

– Ничего подобного! Он, конечно, может попробовать, но ничего не добьется!

– Я бы сказал, он уже многого добился, раз ты воображаешь, что вся эта история с завещанием Тилдена придумана лишь для того, чтобы выяснить с тобой отношения. А если ты и в самом деле считаешь, что он подделал подписи трех священнослужителей, значит, Кормак добился от тебя всего, чего хотел, Рейч.

– И с какой стати я вообразила, что ты способен меня понять? – простонала Рейчел.

– Перестань, Кормак отлично знает, что ты все его профессиональные выпады на процессе Петерсена отнесла на свой счет, и играет на этом. А ты не просто клюнула на приманку, ты уже заглотила ее целиком.

– Подобные образы избиты и неверны. – К Рейчел вернулась обычная надменность.

– Придумать что-нибудь пооригинальнее? – Уэйд ухмыльнулся. – Лучше всего из области любовных утех. Потому что, как ни крути, то, что с тобой происходит, явно из этой оперы.

– Да перестань же ты дурака валять! – Рейчел почувствовала, как ее окатило жаром, и это вновь привело ее в неистовство. – Все было совсем не так. Я, конечно, огорчилась… – В сердце кольнуло при воспоминании о том, какое выражение лица было у Кевина Кормака, когда огласили вердикт. Его победа, ее поражение! А последовавший затем эпизод она не забудет никогда в жизни.

Кевин Кормак обернулся к ней: вызывающая улыбка, карие глаза сияют торжеством. Когда она ответила ему негодующим взглядом, он скорчил насмешливую мину. А потом подошел к ней и остановился очень близко… слишком близко!

Зал постепенно пустел. Когда она отказалась пожать его протянутую руку, Кормак рассмеялся. «Бросьте, советник», – прошептал он, нагнувшись к самому ее уху.

О черт! Теплое дыхание, коснувшееся волос, легкий запах одеколона и еще какой-то пряный мужской аромат, природу которого она не могла понять, но забыть не сумела. Рядом с Кормаком она вдруг почувствовала себя маленькой и беззащитной.

При этой мысли она вспыхнула. Подобное случилось с ней впервые. Вымахав до ста семидесяти сантиметров в тринадцатилетнем возрасте, Рейчел привыкла приводить в трепет мальчишек-ровесников; они-то вытянулись в полный рост лишь через несколько лет. А к этому времени юная мисс Саксон уже вполне овладела искусством осадить любого представителя мужского пола несколькими меткими словами.

Так и повелось. Мужчины увлекались ее красотой, но пасовали перед твердым, прямолинейным нравом. Молодые люди, с которыми она встречалась, ждали от нее, как ей казалось, лишь готовности угождать и жеманиться, и, когда она отказывалась соответствовать, исчезали бесследно.

К двадцати восьми годам Рейчел могла похвастаться лишь одним эпизодом, которым, по сути дела, и хвастаться не стоило. В день, когда ей исполнилось двадцать пять, она решила, что пора хоть раз испытать близость с мужчиной; в конце концов, у ее младшей сестры Лорел – а ей всего двадцать! – недавно родилась дочка.

Рейчел позволила Доналду Алларду, с которым встречалась уже несколько месяцев, завлечь себя в постель – и в итоге решила, что ничего не приобрела. Как она всегда и предполагала, немыслимые восторги по этому поводу оказались явно преувеличены. Она бросила Дона и стала встречаться с другими, но все шло по заведенному порядку – мужчины бросали ее, обнаружив, что она не желает угождать, жеманиться и спать с ними.

Рейчел сказала себе, что ей все равно и не стоит жертвовать своим «я» ради какого бы то ни было мужчины. Она посвятила себя работе, выбрав в качестве образца для подражания тетю Ив. В конце концов, именно Ив Саксон взвалила на свои плечи семейную фирму в Лейквью и продолжила ее славную историю, тогда как братья: Хобарт, отец Уэйда, и Уитман, папа Рейчел, – предпочли заниматься другими делами в соседней Филадельфии.

Но этот Кевин Кормак словно не замечал холода, которым Рейчел его обдавала. Впрочем, нет, еще хуже: замечал, но искренне забавлялся. Когда в тот день он все-таки взял ее руку в свою – и это после того, как она отказалась от рукопожатия! – его улыбка была поистине дьявольской.

– Не собираетесь поздравить меня с заслуженной победой? – Она и сейчас слышит его голос.

Рейчел ощутила теплоту большой ладони, почувствовала, как его большой палец едва заметно погладил ее запястье. У нее захолонуло сердце, и она замерла, не в состоянии отвести взгляда от его глаз. Чтобы посмотреть Кормаку в лицо, ей пришлось откинуть голову; несмотря на высокие каблуки, она едва доставала ему до подбородка.

Рейчел нервно сглотнула, вспомнив, как неуютно чувствовала себя. Никогда прежде она не смотрела на мужчину снизу вверх, и вот на тебе – глядит, запрокинув голову, в карие очи Кевина Кормака, и этот тип как ни в чем не бывало держит ее за руку.

Он был такой высокий, такой сильный и излучал такую мужскую мощь, что каким-то неведомым образом подчинил ее себе. Она до сих пор ежилась, вспоминая, как замерла под его взглядом. Словно мышь, загипнотизированная коброй.

Более того. Она и дара речи лишилась. Впервые в жизни. Способность уничтожить противника одной-двумя фразами никогда прежде ей не отказывала.

– Значит, не поздравите? И вообще ничего не скажете, да? Ну, тогда и я не буду желать вам удачи в следующий раз, Рейчел, – тихо сказал Кевин, выпуская ее руку.

Он произнес ее имя таким голосом, что у нее перехватило дыхание, как от удара в солнечное сплетение. Лишь позже, в сотый раз мысленно проигрывая эту сцену, она вдруг поняла, – он издевался над ней. «Ну, тогда и я не буду желать вам удачи в следующий раз, Рейчел». Каков хлыщ! А она и пикнуть не посмела!

Неудивительно, что он счел ее жалкой идиоткой, у него были для этого все основания. А случай изменить свое мнение ему так и не представился. С тех пор как был оглашен злосчастный вердикт, Рейчел прилагала все силы, чтобы не встречаться с Кевином Кормаком.

Если она видела его на улице, то немедленно поворачивала в другую сторону. Если доводилось оказаться в одном и том же месте, скажем, в суде или в магазине, упорно избегала его взгляда и старалась как можно быстрее уйти. Неусыпная бдительность помогала ей увильнуть всякий раз вовремя. Она привыкла считать Кевина своим злым роком.

А он и в самом деле будто ее преследовал. Надо же, прислал свою дурацкую фальшивку не тете Ив, не Уэйду, а именно ей. Еще и пометил: «лично»! Он явно считал ее самым слабым звеном в фирме «Саксон и компаньоны».

Самолюбие Рейчел было уязвлено, но она заставила себя взглянуть правде в глаза.

– Все было совсем не так, – повторила Рейчел, но возражение прозвучало неубедительно даже для нее самой.

– Ладно, уговорила. Но ведь Кормак явно хочет выйти за рамки деловых отношений. – Уэйд ткнул пальцем на слово «лично» на конверте. – И сделал первый шаг.

Сейчас она, кажется, лопнет от ярости, подумала Рейчел. Нужно срочно что-то предпринять!

– Я скоро вернусь. – Она бросилась вон, чуть не сбив с ног входившую в кабинет Кейти Шилли.

– Прямо Шварценеггер в «Терминаторе», – улыбнулся Уэйд.

– Что это с ней? – спросила Кейти, выглядывая в коридор. Рейчел там уже не было.

– Точно не скажу, но осмелюсь предположить, что она сейчас мчится на всех парах в «Кормак и сын», чтобы выразить свое возмущение и, может быть, даже произвести некоторые разрушения. Очень необычный для Рейчел поступок, но Кевин Кормак вообще вызывает у нее не свойственные ей чувства.

– Она прямо тряслась от злости. – Кейти заволновалась. – Не позвонить ли мне Дане, чтобы предупредить ее?

Уэйд хмыкнул.

– Очень может быть. Посоветуй сотрудникам залечь в укрытия. Рейчел в ярости – это оружие массового поражения. Она вот-вот будет на месте.

Кейти хихикнула.

Дана Шилли встретила Рейчел у входа в контору «Кормак и сын» и провела в затрапезную приемную размером с гардеробную в «Саксон и компаньонах». В крохотной комнатке едва хватало места для стола секретарши и четырех складных стульев, выстроившихся вдоль стены, которые не вызывали никакого желания на них присесть. Секретарша, пухлая, по-домашнему уютная женщина неторопливо оторвалась от журнала.

«Они обе как будто ждали меня, – подумала Рейчел, переводя взгляд с Даны на секретаршу. – Но как это может быть?»

– Мне немедленно нужно видеть Кевина Кормака, – объявила она, совершенно уверенная, что ей откажут. Но она, разумеется, не отступится, она прорвется к этому хитрому, наглому мошеннику, и тогда уж…

– Прошу вас, – приветливо ответила Дана, улыбнувшись ей.

Рейчел в изумлении уставилась на девушку. Неужели Кевин Кормак предвидел, что, получив его фальшивку, она примчится сюда? О, дьявол! Значит, ее поступки так легко предугадать? Это унизительно.

– Ваш брат предупредил нас, что вы едете сюда, – объяснила Дана.

– Уэйд звонил вам?! – Рейчел нахмурилась. Выходит, ее братец раскусил ее и тут же уведомил свою подружку. Предатель. Она рассчитывала застать противника врасплох.

Что же до стратегии ее поведения в целом… Рейчел похолодела. Она вдруг сообразила, никакой стратегии, собственно, и нет. Зачем она вообще явилась сюда?

Рейчел украдкой взглянула на Дану. Рыжие волосы, голубые глаза, очень светлая кожа, как у всех Шилли, однако судьба наделила ее более тонкими чертами, чем ее братьев и сестер, сделав просто красавицей.

Если верить Уэйду, она к тому же была очень неглупа и смогла бы стать отличным юристом, если бы получила высшее образование. Дана работала помощником юриста в адвокатской фирме в Филадельфии, пока ее не взял к себе Кевин Кормак.

Уэйд хотел, чтобы его подругу наняли «Саксон и компаньоны», вспомнила Рейчел, но тетя Ив сказала твердое «нет», объяснив, что их фирма не нуждается в услугах помощника юриста. И, по общему мнению, совершила ошибку. Дана Шилли прекрасно справлялась с простыми случаями, оставляя Кевину Кормаку время и силы для того, чтобы заниматься более сложными и весьма выгодными делами. Вроде дел Петерсена и Тилдена!

– Кевин, здесь Рейчел Саксон, – произнесла Дана, открывая выщербленную дверь, на которой не было даже таблички с именем.

– Мисс Саксон, входите, пожалуйста. – Кевин Кормак встал из-за безобразного металлического стола, явно выброшенного за ненадобностью из какого-нибудь правительственного учреждения.

Он был в темно-синем костюме и выглядел солидно и респектабельно, словно его окружал роскошный интерьер с пушистыми восточными коврами и антикварной мебелью красного дерева, а клиентуру составляли сливки общества. У Рейчел на мгновение перехватило дыхание, а потом бешено заколотилось сердце.

– Мы могли бы… – начал Кевин.

– Вы могли бы спуститься на землю, – перебила его Рейчел. Поскольку у нее не было никакого плана действий, она решила, что лучше всего сразу же перейти в наступление, поставив противника в уязвимое положение обороняющегося, – прежде чем потеряете контроль над событиями.

– Спуститься на землю, – задумчиво повторил Кевин. – Вы хотите сказать, что я витаю в облаках? – Напор Рейчел, казалось, не произвел на него никакого впечатления.

– Это в лучшем случае, а в худшем – мошенничаете. Иначе вы не надеялись бы, что ваша последняя выходка сойдет с рук.

– Я улавливаю в ваших словах скрытую угрозу, мисс Саксон. Иди это паника? А может, и то, и другое? Что ж, продолжайте, вы меня заинтриговали. Что привело вас в наши края?

– Вы прекрасно знаете. – Рейчел сложила руки на груди и устремила на него суровый взгляд.

– Увы, – Кевин пожал плечами. – Боюсь, вам придется меня просветить. Что-то случилось? Быть может, вы как-то намекнете, а там уж я сам догадаюсь. Я собаку съел, разгадывая всякие…

– Довольно, – резко оборвала его Рейчел.

Все оборачивалось против нее. Она чувствовала себя очень скверно. Умелыми действиями Кевин загнал ее в угол, выставив импульсивной истеричкой. Можно было только радоваться, что дело происходит не в суде, на глазах у публики и присяжных. Рейчел подавила желание раздраженно фыркнуть.

– Перестаньте прикидываться, будто не понимаете, что я говорю о вашей фальшивке. О той, которую вы с Мисти Ченко состряпали в надежде вынудить моих клиентов пойти на внесудебное соглашение.

– Ах, вот о чем речь? Полагаю, вы имеете в виду завещание покойного Тауна-старшего. В высшей степени неосторожно обвинять его вдову, Мисти Ченко Тилден, в подобных действиях. – Кевин иронически выгнул брови, и Рейчел почувствовала, как в ней просыпается знакомое желание.

Желание немедленно его придушить.

– Вы отлично знаете, что я права. И перестаньте морочить мне голову уймой тривиальных подробностей.

– Упаси бог, мисс Саксон, я просто стараюсь быть предельно точным. Чрезвычайно важно, чтобы ни одна деталь не осталась неучтенной. – Его дружелюбная улыбка не могла смягчить обидного смысла слов. – Видите ли, обстоятельность и внимание к частностям могут предрешить исход дела.

Рейчел до глубины души возмутило, что ей читают нотации, как несмышленой первокурснице, а неприкрытый намек на дело Петерсена только подлил масла в огонь.

– Я полагал, мы заранее оговорим день и час консультации по поводу завещания Тилдена, ну да ладно, я могу выкроить немного времени прямо сейчас. – Кевин был сама благожелательность, но Рейчел видела его насквозь. Этот человек дружелюбен, как гремучая змея, чей покой потревожили. – Я, как и вы, способен действовать стихийно.

– Я не действую стихийно! – В подобном ее еще никогда не обвиняли! «Я полагал, мы оговорим день и час консультации по поводу завещания Тилдена». Разумеется, так всегда и поступают. И кто позволяет себе напоминать ей об этом. Подумать только – Кевин Кормак! Нестерпимое унижение.

– Значит, вам почти удалось ввести меня в заблуждение.

Этот человек определенно владел даром вкладывать в свои слова некий подтекст, так что они звучали искренне и вместе с тем оскорбительно. Рейчел пожалела, что у нее не получается отплатить ему той же монетой.

– Дана, принеси нам кофе, пожалуйста, – сказал Кормак.

Рейчел резко обернулась, только теперь вспомнив о том, что в кабинете есть кто-то еще. Войдя сюда, она забыла обо всем, кроме Кевина Кормака.

– И попроси Хелен ни с кем меня не соединять, пока здесь мисс Саксон.

Рейчел бросило в жар. Боже, что с ней творится? Она всегда замечала все, что творится вокруг. О ее невероятной наблюдательности в семье ходили легенды. Как она умудрилась забыть о Дане Шилли?

– Я не хочу никакого кофе.

– Хм, пожалуй, вы правы. – Кевин оценивающе оглядел свою гостью. – В состоянии такого нервного возбуждения от нескольких глотков кофе вы, пожалуй, просто взовьетесь под потолок.

Рейчел принялась лихорадочно придумывать достойный ответ. В голову ничего не приходило, и от этого она злилась еще больше. Она понимала, что ей ни в коем случае нельзя поддаваться на его провокации. И, однако, вот она как миленькая пляшет под его дудку, втягиваясь в нелепый, унизительный спор.

– Я нисколько не возбуждена, мистер Кормак.

– Позвольте с вами не согласиться. – Его довольная ухмылка лишь подчеркнула ее ошибку.

Рейчел, тяжело дыша, стиснула кулаки. Определенно пора произвести перегруппировку сил.

– Позвольте мне объяснить свой отказ простыми словами, так, чтобы даже вам стало понятно. Я не хочу кофе, потому что пришла сюда не в гости. Я не желаю, чтобы этот визит хоть сколько-нибудь походил на неофициальный.

– Стало быть, чашка кофе сразу превратит ваше посещение из деловой встречи в неофициальный визит? Хм, чрезвычайно интересно. Быть может, вы будете так любезны и поясните мне некоторые тонкости светского этикета, принятого в Лейквью, мисс Саксон? Что именно понимается здесь под неофициальным визитом? – Кевин вышел из-за стола и неспешно приблизился к ней. – Возможно, это что-то вроде свидания? – Последнее слово он произнес с выражением комического ужаса.

Ну вот, ее снова выставили на посмешище, и, кажется, поделом. Рейчел понимала, что ведет себя нелепо, и Кормак без зазрения совести этим пользуется. Что за день сегодня такой нелепый?!

– Я сбегаю в соседнюю кафешку и принесу вам кофе, Кевин. – Дана явно потешалась. – Вам ведь без молока, верно? – Он кивнул, и девушка направилась к двери. – Скоро вернусь.

– Только не забудь, Дана: мисс Саксон ничего не нужно. И не потому что она на взводе, а потому что…

– А потому что никто не должен подумать, что это свидание. – Дана со значением приподняла брови и вышла за дверь под смех Кевина.

Рейчел знала, что ей надо рассмеяться, притвориться, что ей наскучил этот глупый разговор, подавить бушевавшую в ней ярость. Уэйд был прав: Кевин Кормак постоянно стремится вывести ее из равновесия, она не должна идти у него на поводу. Собравшись с силами, она криво улыбнулась.

– Вам нехорошо? – Кевин шагнул к ней. – Вы изменились в лице.

Вымученная улыбка мгновенно исчезла, Рейчел сверкнула глазами.

– Да, иметь с вами дело удовольствие маленькое.

– Потому что я отшлепал вас на процессе Петерсена? – Его взгляд так и искрился смехом. – Неужели вы до сих пор не можете мне этого простить?

Кевин улыбнулся, открыто, искренне, без насмешки и издевки, которые вызывали у Рейчел желание залепить ему пощечину. У нее перехватило дыхание. Когда он улыбался вот так, то становился невероятно привлекательным.

Рейчел вдруг поймала себя на том, что невольно его разглядывает. У этого, столь ненавистного ей человека были выразительные, сильные черты лица. Прямой нос, красивой формы рот, ямочка на левой щеке, которой она до сих пор не замечала. Пожалуй, он был из тех, кого ее мать и сестра назвали бы интересным мужчиной. А рассмотрев получше, – очень интересным.

У нее как-то странно затрепетало сердце. Что происходит? Не может быть, чтобы это из-за него! За многие годы она успешно доказала, что способна устоять перед любым «интересным мужчиной», упорно отвергая всех молодых людей, с которыми сводили ее мать и сестра. У нее сложилось твердое убеждение, что красивые мужчины прекрасно знают силу своего обаяния и бессовестно пользуются той властью, которую оно дает.

– Никто не имеет права издеваться над своими служащими, в том числе и Джон Петерсен, – спокойно сказал Кевин. Взгляд его никак не вязался с сухой деловитостью тона. – Издевательства над подчиненными так же недопустимы, как сексуальные домогательства.

– А вы, значит, такой ловкач, что ухитрились убедить присяжных, будто Джон Петерсен подверг Уильяма Дюмона унижению, травле и оскорблениям, – Рейчел просто кипела от негодования.

– Потому что я не испытывал недостатка в доказательствах. Ваша задача была невыполнима, Рейчел. Вы взялись за абсолютно безнадежное дело. «Саксон и компаньоны» совершили большую ошибку; вам следовало уговорить Петерсена не доводить дело до суда.

– Не обольщайтесь, тетя Ив расщелкала бы его, как семечки. Я проиграла, потому что я, потому что вы…

Рейчел в отчаянье замолчала.

– Тетя Ив не волшебница. Она бы тоже проиграла, – твердо сказал Кевин. – Но довольно об этом. Давайте перевернем страницу и начнем все сначала. – И он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.

Рейчел едва не улыбнулась в ответ. Это было бы так естественно… Она почти поддалась его волшебному обаянию. Уголки ее губ поползли вверх, но железным усилием воли Рейчел поборола искус, напомнив себе, кто стоит перед ней.

Кевин Кормак! Враг! Мошенник, который намеревается обобрать Тилденов, самых богатых клиентов фирмы «Саксон и компаньоны». Теперь стало очевидно, что его опасно недооценивать.

Нет, никаких поблажек! Рейчел собралась с силами – и не улыбнулась.

Но боже мой, он опять стоит слишком близко, совсем как в тот роковой день в суде. Он нагло вторгся в ее личное пространство. Это недопустимо. Все хорошо ее знавшие давно приучены держаться на расстоянии.

Она резко подалась назад. Гнев уступил место почти неодолимому желанию повернуться и броситься наутек. Лишь врожденная гордость Саксонов удержала ее от этой слабости, чреватой чудовищными последствиями! Она представила себе гомерический хохот, который будет сопровождать это позорное бегство. Хватит, Кормак уже довольно над ней посмеялся.

Рейчел выпрямилась. Она сумеет поставить на место этого самоуверенного выскочку.

– Я поняла, чего вы добиваетесь. – Она возвысила голос, как сделала бы в зале суда, но в крохотной каморке ее слова прозвучали излишне громко.

– Серьезно? – Кевин с любопытством посмотрел на нее. – Тогда сделайте милость, просветите и меня.

Ох, какой нахал! Рейчел выдержала его взгляд.

– Ваша игра не принесет вам успеха, мистер Кормак.

– Правда? – Он подошел еще ближе.

Рейчел чувствовала себя крайне неуютно, физически ощущая близость большого, сильного мужчины. Она отступила еще, потом еще и еще, пока не уперлась спиной в дверь. Кормак подошел к ней почти вплотную.

– Вы умышленно пытаетесь меня запугать, но у вас ничего не получится! – вскрикнула Рейчел. Увы, его тактика оправдывала себя. Он буквально припер ее к стенке.

– Очень рад это слышать, храбрая мисс.

Кевин произнес это странно изменившимся голосом, грудным, чуть хрипловатым. Рейчел взглянула ему в лицо.

Она почувствовала жар, исходящий от него, и ее словно током пронзило. Ну почему ее так тянет к нему? Почему она так легко – это совеем на нее не похоже – поддается его чарам? Чарам врага!

В ней боролись гнев и смятение. Ей хотелось то ли смеяться, то ли браниться. За все двадцать восемь лет жизни ни один человек не вызывал в ее душе столь бурного отклика. Все, что делал или говорил Кевин Кормак, она принимала близко к сердцу. Впрочем, мрачно думала Рейчел, одного его присутствия было достаточно, чтобы вывести ее из равновесия И тут вдруг задрожал пол, задребезжали картинки в рамах и окантованные дипломы на стенах. Вся комнатушка заходила ходуном.

Рейчел вздрогнула всем телом и подалась вперед. Раздался страшный нарастающий рев. Что это?! В памяти возник недавний репортаж Си-эн-эн о землетрясении, пережившие катастрофу рассказывали что-то очень похожее. Но здесь, в Нью-Джерси – невероятно. Рейчел испугалась ужасно, до безумия.

Повинуясь инстинкту, она устремилась к тому, что показалось ей в это мгновение самым надежным и прочным. К Кевину Кормаку. Рейчел вцепилась в лацканы его пиджака и почувствовала, как Кормак обхватил ее, крепко прижав к себе. Она уткнулась лицом ему в грудь и зажмурилась, ощущая сильные и властные объятия.

– Успокойтесь, – прозвучало где-то у нее над головой. – Это всего-навсего филадельфийский экспресс в десять восемнадцать.

Рейчел открыла глаза. Звук постепенно таял вдалеке, здание перестало сотрясаться. Значит, это не землетрясение? Она была просто в шоке, а потому не испытывая смущения, Рейчел подняла голову и встретилась взглядом с Кевином. У нее закружилась голова.

– И часто это случается? – слегка задыхаясь, выговорила она. – Можно было подумать, что это стартует ракета. У вас здесь как на космодроме. Как вы это выносите?

– Ко всему привыкаешь. Поезда проносятся туда и обратно дважды в час. – Он разжал объятия, но напоследок легко скользнул руками по ее бедрам, словно с трудом от нее отрываясь.

Рейчел поспешно сделала шаг назад, но Кевин уже отвернулся от нее и спокойно шел к окну. Она смотрела ему вслед, невольно любуясь его высокой, сильной фигурой. Как сложен, какие плечи! Нет, ну просто наказание какое-то. О чем она думает?!