Текст книги "Влюбленные беглецы"

Глава 3

– Вы счастливы? – тихо спросил Карлос, и Марина улыбнулась. Она не удивилась, потому что в этот момент думала о том, как она счастлива. Она привыкла к тому, что он читал ее мысли и предугадывал слова. Еще ни разу в жизни ей не приходилось встречать человека, который был бы так проницателен, так тонко чувствовал каждое ее настроение. Для Марины это были два дня почти безоблачного счастья.

Карлос показал ей Лисабон – церковь Богоматери, величественный собор в Белеме. Они взяли машину и поехали за город посмотреть на пустые дворцы, где когда-то в роскоши и великолепии правили португальские короли. Вначале Марина удивлялась, как много знает Карлос об истории этой страны, однако постепенно привыкла к тому, что он обладал обширными познаниями почти во всех областях – истории, архитектуре, даже в геологии. И оттого, что ей нравилось слушать, как он что-нибудь рассказывает своим мягким голосом, время пролетало незаметно.

Заканчивался второй день их знакомства. Они сидели в маленьком ночном клубе недалеко от Альта-Вера, слушая по радио странную, полную меланхолии музыку.

– Кажется, что эту музыку просто не вынести, сердце разрывается, такая она печальная, – сказала Марина, – но затем начинаешь замечать, что есть в ней странное очарование. Хочется слушать еще и еще.

– Именно так португальцы видят любовь, – ответил Карлос.

– Наверное, им нравится страдать, – прокомментировала Марина.

– Не то чтобы страдать, – возразил он, – но любовь всегда должна быть серьезной.

Это был не тот ответ, которого она ожидала. Это был не тот ответ, который дал бы кто-нибудь из людей ее круга в Лондоне, ведь мужчины вроде Виктора неизменно искали развлечений. Им всегда нравилось, чтобы их кто-нибудь забавлял, серьезные же чувства были им скучны.

– Что именно вы имеете в виду под «серьезной»? – с любопытством спросила она.

– Я имею в виду, – ответил Карлос, – что настоящая любовь между мужчиной и женщиной не может быть чем-то тихим, спокойным – портретом невыразительных эмоций, написанным в приглушенных тонах. Она должна быть сильной, бурной, пламенной, сметающей все на своем пути; чувством, которому невозможно противостоять.

– Интересно, а такая любовь вообще существует? – спросила Марина. – Мне никогда не приходилось испытывать ничего подобного.

– Я это вижу, – ответил он.

– Видите? – удивилась она.

– А вы как думали? Я вижу это по вашему лицу, вашим глазам, движению ваших губ. Вы – спящая красавица, которую еще не разбудили; цветок, который еще не распустился.

– Как поэтично! – Марина рассмеялась. Но казалось, ее смех прозвучал вовсе не к месту: Карлос говорил абсолютно серьезно.

– В один прекрасный день кто-то непременно разбудит вас, – проговорил он. – Жаль, что это буду не я.

На мгновение Марина решила, что ослышалась.

– О, я лишь корабль, проходящий в ночи, – ответил Карлос на ее вопросительный взгляд. – Приятель по отпуску, о котором помнят лишь по фотографиям. Или вы этого не понимаете?

– Честно говоря, я об этом не задумывалась, – призналась Марина, однако это было правдой лишь отчасти.

– Возможно, когда-нибудь вы оглянетесь назад, – произнес он, не глядя на нее, – и скажете себе: «Интересно, где же сейчас Карлос? Нам тогда было так хорошо вместе».

– Вы говорите так, словно собираетесь умереть, – сказала Марина. Она была в замешательстве. Она не представляла себе, что мужчина способен сказать ей, что она в его жизни нечто преходящее, малозначащее. До сих пор это было исключительно ее прерогативой.

– Нет, я не собираюсь умирать, – медленно произнес Карлос. – Если так не распорядится судьба. Но я боюсь.

– Боитесь? Чего?

– Того, что слишком привяжусь к вам, – просто ответил он. – О, Марина, я сегодня тоже счастлив, так же как и вы. Я представить не мог, что осматривать достопримечательности может быть так приятно и весело. Мне даже понравилось бродить вокруг этих замков и дворцов вместе с толпами туристов, и все потому, что вы со мной.

– Мне тоже, – тихо призналась Марина.

– Я это видел, – ответил он. – Будь вам скучно хоть на одно мгновение, я бы это понял. Мы были так близки друг другу, помните?

Марина отвернулась, потому что Карлос сейчас смотрел ей в глаза, и она испугалась, что не выдержит его взгляда. Она вспомнила момент в розовом дворце в Квелезе, где они стояли вдвоем в прекрасной музыкальной комнате, а остальные туристы толпой последовали за гидом. На каждой стене висели зеркала, словно это был Версаль в миниатюре, и в них Марина увидела бесчисленные, уходящие в бесконечность отражения себя и Карлоса; ее светлые волосы касались его плеч, его темноволосая голова склонилась к ней.

– Последние из живших здесь королей и королев, должно быть, были очень счастливы, – почти невольно вырвалось тогда у нее. Она была так счастлива в эти мгновения, что сам замок казался ей зачарованным.

– Кто знает, может, мы жили здесь в одном из прошлых воплощений, – ответил Карлос. – У меня такое ощущение, будто я вернулся домой.

Не вдаваясь в объяснения, потому что оба знали желания друг друга, Марина и Карлос не последовали за туристами дальше по дворцу. Вместо этого они вышли в сад. Здесь фонтаны изливали свои струи в причудливый канал, а возле зеленых газонов распустили свои желтые лепестки весенние цветы.

– Как тут прекрасно! – прошептала Марина.

– Как прекрасны вы! – отозвался Карлос.

В тот момент у Марины в груди появилось странное чувство, и теперь, когда Карлос протянул руку и взял ее ладонь, она ощутила его вновь. Прикосновение его пальцев странно подействовало на нее.

– Хотите, я предскажу вашу судьбу? – спросил он, переворачивая ее руку ладонью вверх.

Марина хотела сказать «нет», но не стала убирать руку, лишь на мгновение задумалась, не прочтет ли он слишком многое.

– Что вам сказать? – спросил Карлос, рассматривая линии на ее мягкой розовой ладони.

– Вы и вправду умеете предсказывать судьбу? – удивилась Марина.

– По крайней мере, я могу предсказать вашу, – порывисто произнес он. – Вы выйдете замуж за человека обаятельного, богатого, влиятельного, вы украсите собой его великолепный дом и то высокое положение, которое этот человек будет занимать в стране. Вами будут восхищаться, вам будут подражать. Вы станете тем, кого называют «хозяйка особняка». Это вас устраивает?

Марине показалось, что он почти выплюнул эти последние слова.

– Вы хотите обидеть меня? Или вы действительно желаете мне такую судьбу? – Она резко вырвала руку.

– Любая женщина мечтает о такой жизни, – спокойно ответил Карлос. – Стабильность, влиятельный муж, никаких проблем.

– Вот уж чего мне совсем не хотелось бы, – бросила в ответ Марина и удивилась, почему ее голос прозвучал так странно. – Мне хочется от жизни большего, нежели деньги и положение в обществе, но, боюсь, этого вам не понять.

– А вот теперь вы меня обижаете, – сказал Карлос. – О, моя дорогая, неужели вам не понятно, что я завидую этому незнакомому человеку, этому мужу, который даст вам все, чего вы достойны? – В его голосе внезапно прозвучало волнение, и Марина даже смутилась.

– Тогда зачем об этом говорить? – спросила она. – Такого человека еще даже не существует.

– Черт возьми! Вот это и есть самое ужасное – он появится! – воскликнул Карлос. – Даже не представляю, почему вы до сих пор не замужем.

– Я еще не встретила – как говорила моя няня – «подходящего человека», – сказала Марина. – Зато «неподходящих» было немало.

– Можно было и не говорить об этом, я и так вижу, – хмуро отозвался Карлос. – Конечно же, какой мужчина не захочет жениться на вас? Слава богу, я этого не увижу.

Прежде чем Марина успела ему ответить, Карлос щелкнул пальцами, чтобы официант принес счет.

Он расплатился, и они вышли из клуба в нежную тишину ночи. Было совсем не холодно. Марина подумала, что ей вряд ли нужна шаль, которую она накинула на плечи. Они немного прошлись по вымощенной булыжником улице. Через каждые несколько ярдов им попадались рестораны, бары и маленькие ночные клубы. Оба шли молча; подходя к перекрестку, они заметили такси. Карлос остановил машину и помог Марине сесть.

– Мы едем в гостиницу? – спросила Марина.

– Еще нет, – ответил он.

Карлос объяснил таксисту, куда ехать, и, откинувшись на сиденье, взял ее под руку. Это был ласковый, дружеский жест, но Марина невольно ощутила, что ей хочется подвинуться поближе к нему, попросить его положить руку ей на плечо. Ее озадачили и встревожили его последние слова за столом. Карлос говорил так, словно он в любой момент может уехать. Может ли случиться так, что она больше никогда его не увидит?

Марина с трудом сдерживала себя, чтобы не задать ему этот вопрос. Однако за последние два дня она успела убедиться, что Карлос с необычайной ловкостью избегал прямых вопросов о своей персоне. Она вновь и вновь пыталась выяснить, кто же он такой; пыталась заставить рассказать о своей семье, работе, жизни – обо всем, что могло бы дать ей подсказку, но бесполезно.

– Вы обманули меня, говоря о моем будущем. Вы даже не взглянули на линии на моей ладони. Вы просто придумали все, что хотели бы увидеть, – нарушила она тишину спустя какое-то время.

– Я и не собирался рассматривать вашу ладонь, – сказал он. – Вдруг увидел бы то, что меня расстроило бы?

– Почему вы такой загадочный? Почему все время твердите об отъезде? И зачем говорите таким тоном, что мне начинает казаться, словно вы уезжаете уже завтра?

– Наверное, мне придется, – ответил Карлос. – Я не знаю. Это и есть мой ответ: я не знаю, Марина.

– Но это же просто смешно! – воскликнула она. – Все мы знаем о себе что-то, что хотим сохранить в тайне от других. Это совсем другое дело. Вы просто обязаны знать.

– А я нет, – ответил Карлос. – У меня нет никаких планов, и я не имею ни малейшего представления о том, что может произойти завтра.

– Вы опять напускаете на себя загадочность, – вздохнула Марина.

– Я же сказал вам, – резко произнес он. – Это отпускная интерлюдия. Или этого недостаточно?

Марину внезапно поразило его нежелание довериться ей.

– Разумеется, достаточно, – холодно произнесла она. – Приношу извинения за любопытство. Не сочтите меня невоспитанной. – Она высвободила руку и отодвинулась в угол такси.

– Смешное дитя! – воскликнул он. – Можно подумать, я не вижу! Да вы просто сгораете от любопытства! – Карлос протянул руки и вновь привлек ее поближе к себе. – Вы сейчас так женственны, и мне это нравится. На самом деле мне очень нравится, когда вы человечная и скромная, когда вы естественная, но все же я не могу вам ничего о себе рассказать.

– Но почему же?

Слова сами сорвались с ее языка.

– То есть я должен сказать, что я – искатель приключений? Человек, которого разыскивает Интерпол? Шпион, у которого в кармане проект нового вида бомбы? Вам самой будет лучше, если я промолчу.

– Можно подумать, я вам поверила! Шпионы не ходят в пещеры в поисках крабов, – рассудила Марина.

Карлос в ответ расхохотался.

– Вы хотите выйти здесь, сеньор? – спросил с переднего сиденья таксист, который вполне мог подслушать весь их разговор.

Марина выглянула из окна. Она так увлеклась беседой, что даже не заметила, куда они направляются. Сейчас же она увидела, что они высоко поднялись по извилистой дороге, ведущей к желтым зубчатым стенам замка Святого Георгия.

Расположенный на вершине холма, замок словно нависал над Лисабоном. Марина уже видела замок в дневное время. Ей было известно, что тот был построен на месте старой мавританской крепости. Еще ей было известно, что отвоевать у мавров эту твердыню на крутом берегу Тахо помогли английские крестоносцы.

– Зачем мы сюда приехали? – спросила Марина у Карлоса, но в принципе эта идея ей понравилась. Еще сидя в такси, она видела, как где-то внизу, словно в сказке, сверкали огни Лисабона.

– Пойдемте посмотрим, – предложил Карлос и помог ей выйти из такси.

В темноте они прошли вдоль стен, глядя вниз на извилистую реку, бегущую к заливу, где у причала, мерцая красными и зелеными огнями, стояли корабли.

Было безветренно. Запах моря смешивался в воздухе с ароматом диких цветов, растущих под стенами замка. Здесь они с Карлосом были совершенно одни, вдали от городского шума и суматохи. Их единственным спутником была тишина старых замшелых стен, свидетелей стольких исторических событий и кровопролитных войн.

Они подошли к скамейке и сели, глядя вниз на город. Затем медленно, не торопясь, Карлос заключил Марину в объятия. Она знала, что это был именно тот самый момент, которого она ждала весь вечер, и не стала притворно уклоняться от его требовательных губ.

Ощутив первое прикосновение, нежное и в то же время настойчивое, она подумала, что еще никогда раньше ее так не целовали. Поцелуй, начавшийся так нежно, стал сильнее, более жадным и более властным. Марина ощущала, как у него внутри разгорается страсть, и знала, что почти одновременно эта страсть загорелась и в ней самой. Их губы не могли оторваться друг от друга, и в этот момент Марине показалось, словно у нее над головой вспыхнул фейерверк, а городские огни взорвались вокруг фонтанами света.

Это было блаженство, волнение, радость, каких ей прежде не приходилось испытывать. Марина чувствовала, что не может дышать, и в то же время дыхание было необязательно. Она словно летела вверх, в волшебное королевство, переживая неизвестные ей доселе чувства. Только когда Карлос оторвал свои губы от ее, она ощутила, что дрожит, и восторг, который он вызвал в ней, заставил ее повернуть голову и спрятать глаза, уткнувшись ему в плечо.

Он ничего не говорил, лишь нежно гладил ей волосы. Марина ощущала, как ее бьет дрожь. Она пыталась сдержать натиск чувств, волной нараставших где-то в глубинах ее естества.

Неожиданно Карлос поднялся на ноги. Ее руки невольно протянулись ему вслед, но он шагнул прочь. Он стоял, повернувшись к ней спиной, и смотрел на реку. Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле; казалось, она все еще была околдована нежностью поцелуя.

– Карлос! – наконец позвала она.

Это был крик, мольба ребенка, которого разбудили среди ночи.

– Прости меня.

Это было совсем не то, что она ожидала услышать.

– Простить? За что?

– Мне не следовало этого делать. – Его голос прозвучал неожиданно тускло, почти устало.

– Но почему?

Он повернулся и посмотрел на нее. Карлос отчетливо видел в лунном свете обращенное к нему лицо Марины. В темноте ее глаза казались темными, в них застыл вопрос. Ее губы были мягкими и слегка припухшими – как у любой женщины, которую целовали и которая целовала в ответ. На шее, у выреза платья, пульсировала жилка. На мгновение Карлос протянул руки, словно хотел прикоснуться к ней, но затем передумал и опустил.

– Завтра я уезжаю, – произнес он.

– Но почему? Тебе действительно нужно уехать? – Марина сама удивилась, с каким разочарованием она произнесла эти слова.

– Придется. Разве ты не понимаешь?

– Это так важно? – почти печально спросила она. – Ты женат?

Почему-то до этого момента подобная мысль вообще не приходила ей в голову. Марина ничуть не сомневалась, что Карлос так же свободен, как и она сама.

– Нет, я не женат, – ответил он. – Но для нас обоих это лишь отдых, интерлюдия, случайная встреча.

– А теперь она закончилась, – сказала Марина. – Почему?

– Потому что это уже переросло в нечто большее. Я говорил тебе, что любовь – это серьезная вещь. Это действительно серьезно, слишком серьезно. Мне нужно уехать.

– Ради твоего блага или ради моего?

– Будь я нечестен, – ответил Карлос, – я бы сказал, что ради твоего, но если говорить правду, я думаю о себе. Я не могу позволить себе полюбить тебя. Тебе этого не понять, а я не смогу объяснить. Это нечто такое, что не должно произойти.

Он снова отвернулся, а Марина закрыла лицо руками. «Где же моя гордость?» – спрашивала она себя. Этот человек только что сказал ей, что она ему не нужна. Может, ей лучше подняться и уйти? Или сказать ему, что она уезжает завтра, что возвращается обратно в Англию? А ведь она надеялась, что у них обоих останутся приятные воспоминания о времени, которое они провели вместе. А затем она в отчаянии подумала, что не может позволить ему вот так уйти. Это было абсурдно, смешно.

Она поднялась со скамейки и подошла к нему.

– Не слишком ли мы драматизируем ситуацию?

Вместо того чтобы прозвучать сурово, эти слова прозвучали прерывисто, почти испуганно.

– Да? – спросил он. – Возможно, вы правы. Позвольте мне поцеловать вас снова, и тогда вы получите полное право сказать мне, что все это очаровательно, весело и не представляет никакой важности.

Он не пошевелился, и Марина инстинктивно сделала шаг назад.

– Вот видите, – сказал он, – вы не доверяете мне. Или же вы боитесь самой себя?

– Я ничего не понимаю! – воскликнула Марина. – О, Карлос, зачем вы все так усложняете?

– Потому что прикоснуться к вам – это совсем не просто, – ответил он. – Я знал, что прийти сюда сегодня вечером – безумие, и все же не мог преодолеть желание быть с вами здесь. – Карлос умолк, но Марина ничего не сказала в ответ, и он продолжил: – За день до нашей встречи я приходил сюда один. Сидел на этой самой скамейке. Смотрел на корабли, плывущие по морю на запад, в направлении моей страны, и, наблюдая за ними, внезапно почувствовал, словно кто-то сидит рядом со мной; тот, кто что-то значит в моей жизни, кто в своих нежных руках держит струны моего сердца. Конечно же, я подумал, что у меня слишком разыгралось воображение. Но сегодня, когда мы вышли из ночного клуба, я знал, что должен привести вас сюда.

– Я задела струны вашего сердца? – шепотом спросила Марина.

– Да! – почти свирепо бросил в ответ Карлос. – Вы сами заставили меня сказать это, так ведь? Ну хорошо, я люблю вас. Или, вернее, я начинаю испытывать к вам любовь и потому рискую утратить душевное спокойствие. Я же не могу и не имею права рисковать. Даже сейчас я не уверен, смогу ли заставить себя уйти. Я говорю себе, что это ради вашего же блага; вы не должны быть ни во что вовлечены. И пусть вас это не огорчает. Не расстраивайтесь.

– Из-за кого? – спросила Марина.

– Из-за меня, если хотите, – ответил Карлос. – Я не могу что-то значить для вас. – Он протянул руку и указал куда-то вдаль. – Видите вон те корабли? Видите вон тот, выплывающий из залива? Это я. Я уплываю из вашей жизни, тихо и, надеюсь, с достоинством. Я должен уйти.

Марина молчала, но он взял ее под руку.

– Пойдемте, – сказал он. – Не будем усугублять ситуацию. Марина, признайтесь, нам обоим больше нечего сказать.

В его голосе слышались не терпящие возражения нотки, и Марина не осмелилась задать вопросы, сдержав навернувшиеся на глаза слезы.

Она шагала обратно к такси и по дороге твердила себе, что это наваждение, бред, такое не может происходить с ней. Еще ни один мужчина не осмеливался оттолкнуть Марину Мартин. Но сейчас этот человек, которого она едва знала, собирался бросить ее – бросить, оставив на ее губах поцелуй, а в сердце чувство, что он уже стал неотделимой ее частью.

Такси спустилось с холма; Марина и Карлос сидели, не проронив ни слова. Они миновали старую часть города с его извилистыми улочками и наконец выехали на широкую дорогу, ведущую в Эстурил. Марине показалось, что молчание окутало их подобно черному облаку. Она сидела не шелохнувшись, не в состоянии даже думать. Поскольку знала одно – происходит нечто ужасное, и не могла с этим ничего поделать.

Она пыталась разобраться в своих мыслях, попыталась заставить себя рассуждать разумно и логично, но это было невозможно. Она лишь ощущала, как все еще дрожит ее тело от его поцелуя, а в глазах стоят невыплаканные слезы из-за того, что Карлос сообщил ей о своем отъезде.

Машина катила по прибрежной дороге, которая вела к Эстурилу. В открытом заливе светились огни рыбацких судов, в небе сверкали звезды. «Эта ночь словно создана для любви», – подумала Марина, и эта ночь проходила мимо нее.

Ей хотелось закричать в знак протеста, и только железный самоконтроль не позволил ей броситься в объятия Карлосу и умолять его остаться с ней. А если он не мог остаться, то хотя бы поцеловать ее снова. «Что же со мной случилось?» – в отчаянии спрашивала себя Марина. Она знала ответ, хотя не осмеливалась себе в этом признаться.

Они подъехали к гостинице. Карлос расплатился с таксистом.

– Я пойду обратно пешком, – сказал он и последовал за Мариной в ярко освещенный холл. Она умоляюще взглянула на него. Будут ли они прощаться здесь? – Я провожу вас до лифта, – сказал он.

Выражение его лица было суровым и неуступчивым. Он избегал смотреть ей в глаза.

Лифт находился в правой стороне холла. Карлос нажал на кнопку вызова, и они молча стали ждать. Марине показалось, что сейчас им действительно нечего сказать друг другу. Она сжала руки в кулаки, чувствуя, как ногти впились в ладони. Она не имеет права сорваться, не имеет права устраивать сцену здесь, возле стойки администратора, где мимо то и дело проходили посторонние люди и могли стать свидетелями.

Лязгнув, приехал лифт. Марина слышала, как лифтер открыл железные двери, затем внешняя дверь открылась, и лифтер отступил в сторону, пропуская Марину.

Карлос протянул руку.

– Спокойной ночи, Марина, – сказал он. – И большое вам спасибо.

Она подала ему руку, зная, что ее пальцы холодны, и ощущая силу его ладони. Когда она взглянула на него, его лицо изменилось почти до неузнаваемости. Карлос стоял лицом к холлу. Внезапно раздался чей-то голос, и он на мгновение повернул голову в ту сторону. Марина почувствовала, как он вздрогнул, увидела в его глазах странное, почти испуганное выражение; затем, прежде чем она успела осознать, что происходит, он резко повернулся и втянул ее в лифт.

– Не ждите! – приказал он лифтеру. – Мы очень спешим.

Тот закрыл дверь и железные створки.

– Какой этаж, сеньор? – осведомился он.

Карлос с силой сжал ей ладонь, и Марина поняла, что тем самым он дал ей сигнал говорить.

– Третий, – сказала она.

Они поехали. На третьем этаже Карлос в спешке вытолкнул ее из лифта.

– Теперь куда? – резко спросил он.

– Вот сюда, – ответила Марина, указывая налево.

Она обнаружила, что почти бежит, стараясь не отставать от него. Они остановились возле двери ее номера, и Марина вынула из сумочки ключ. Карлос вырвал ключ у нее из рук, вставил в замочную скважину. К удивлению Марины, он буквально втолкнул ее в номер, закрыл за ними обоими дверь и запер на замок.

– В чем дело? – удивилась Марина.

– Послушайте, – ответил он, – пока мы разговаривали, вошли какие-то люди. Я не уверен, но, возможно, они видели меня. В этом случае они начнут расспрашивать лифтера, в какой номер мы пошли. – Карлос умолк и, подойдя к окну, раздвинул шторы и посмотрел на газон внизу. – Мне не следовало подниматься сюда вместе с вами, – сказал он и приложил руку ко лбу. – Это просто безумие. Мне нужно было пройти по коридору и выскочить через другую дверь. О боже, Марина! Я не хочу, не имею права вовлекать вас во все это!

– Во что? – удивилась Марина. – Кто эти люди? Что им от вас надо?

– Я не могу ответить на этот вопрос. Но я попытаюсь скрыться. Мне нужно бежать, и немедленно.

– Вам действительно угрожает опасность? – спросила Марина. – Но тогда вам тем более нельзя уходить. Оставайтесь здесь, они же вас не найдут, а если все же…

– Нет-нет, – ответил он. – Я уже и так выставил себя посмешищем. Прости, дорогая. Я слишком люблю тебя и не могу позволить себе втянуть тебя в неприятности. – Он заключил ее в объятия и прижался щекой к ее щеке. – Да хранит тебя Бог, – нежно произнес он. – Я никогда тебя не забуду.

Марина обняла его и крепко прижалась к нему.

– Ничего не понимаю, – сказала она. – Ты не можешь уйти. Я не отпущу тебя!

– Но мне нужно! – возразил он. – Я уже и так совершил непростительную глупость. Прощай, моя милая! – Он высвободился из ее объятий, поцеловал в лоб и повернулся к двери. И в это время раздался стук. Они оба замерли на месте, глядя на запертую дверь. Никто даже не пошевелился. В дверь снова настойчиво постучали. Карлос подал знак Марине, и она громко спросила:

– Кто там?

– Будьте добры, сеньора, откройте дверь! – велели из-за двери на ломаном английском.

Марина молча указала на шкаф. Стараясь не скрипеть половицами, Карлос на цыпочках подкрался и открыл дверцу. Марина подождала, пока он спрячется в шкаф, после чего отперла дверь, но приоткрыла лишь на самую малость.

– Что вам нужно? – спросила она. – Я уже ложусь спать.

За дверью стояли двое мужчин. На них были темные плащи и шляпы с опущенными полями; эти двое были ужасно похожи на сыщиков из фильмов.

– Пардон, сеньора, – сказал тот, что постарше. – Мы хотели бы посмотреть ваш паспорт. Принесите его, пожалуйста.

С этими словами говоривший устремил свой взгляд в глубь комнаты, и Марина без лишних слов поняла, что, если она отойдет от двери, незнакомцы ворвутся к ней в номер.

– Администрация уже видела мой паспорт, – ответила она. – С ним все в порядке.

В агрессивной манере этого человека было нечто такое, что заставило бы Мэри Маршалл, окажись она здесь, безоговорочно подчиниться. Обыкновенная секретарша вряд ли бы сумела противостоять властному, не терпящему возражений тону. Мэри без лишних слов принесла бы им паспорт, потому что понимала бы, что у нее нет выбора. Но Марина не привыкла, чтобы ей приказывали. В коридоре, за спиной у подозрительных незнакомцев, она разглядела одного из сотрудников гостиничной администрации. Очевидно, тот сопровождал в номер кого-то из новых постояльцев, и теперь, когда портье повернулся к лифту, Марина обратилась к нему:

– Сеньор! Зайдите, пожалуйста, на минутку сюда. – Ее голос прозвучал не менее властно, чем у незваного гостя, и портье поспешил подойти.

– Чем могу быть вам полезен, сеньора? – вежливо осведомился он.

– Эти джентльмены требуют, чтобы я показала им свой паспорт в это время суток, – ответила Марина. – Скажите, так принято в этой гостинице или в этой стране? Мне еще ни разу не приходилось сталкиваться с подобными вещами.

На лице у портье читалось искреннее недоумение.

– Ваш паспорт, сеньора? – переспросил он.

Он повернулся к мужчинам и задал им вопрос по-португальски. Тот, что помоложе, который стоял чуть дальше, сделал шаг вперед. В это мгновение Марина поняла, что портье грозит опасность. Не задумываясь, что она делает, Марина принялась спасать ситуацию.

– Кажется, я только что видела на этом этаже сеньора Вермилио, – бросила она портье. – Загляните за угол коридора, он, несомненно, будет там. И попросите его немедленно подойти сюда.

Портье повернул голову и отошел на несколько шагов назад, чтобы оглядеть коридор. Мужчины в плащах переглянулись.

– Здесь какая-то ошибка, – пробормотал тот, что постарше. – Приношу свои извинения. Мы наведем справки внизу.

Прежде чем портье осознал происходящее, они быстро зашагали прочь.

– Пожалуйста, отправляйтесь за ними, – попросила Марина. – Думаю, они не имеют права появляться в этой гостинице.

– Слушаюсь, сеньора, – ответил портье и поспешил вдоль по коридору за незнакомцами, которые уже дошли до лифта.

Марина закрыла дверь и повернула ключ в замке. Внезапно она ощутила дрожь, словно ей только что пришлось пережить нечто такое, что лишило ее последних сил.

Она стояла, держась за дверную ручку. Карлос вылез из шкафа.

– Спасибо. Ты вела себя как настоящий герой, – сказал он. – А теперь поторопись, нам нужно бежать прямо сейчас.

– Бежать прямо сейчас? – переспросила Марина. – Что ты имеешь в виду? Эти люди ушли.

– Ты и вправду в это веришь? – спросил Карлос. – Они вернутся минут через двадцать. Быстрее! На сборы нет времени! Просто положи в сумочку самое необходимое!

Он указал на маленькую белую косметичку Марины.

– Но я не могу пойти с тобой, – сказала она.

– У тебя нет другого выхода, – ответил Карлос. – Они видели тебя со мной и не остановятся ни перед чем, чтобы выяснить, что тебе известно. И даже если ты ничего не знаешь, они силой заставят тебя заговорить.

Он говорил с такой убежденностью, что Марину начала бить дрожь.

– Они действительно опасны? – спросила она.

– Смертельно опасны, – ответил он. – Пойдем, нельзя терять ни минуты. Ты должна мне довериться. Я не хотел, чтобы все так вышло. Но сейчас уже слишком поздно.

Почти как во сне, словно у нее не было сил спорить с ним, Марина положила в косметичку пудреницу, лосьоны и кремы. Оставалось место лишь для зубной щетки.

Тем временем Карлос достал из гардероба простой серый жакет и юбку. Марина обычно надевала этот костюм во время путешествий. Отправляясь в Португалию, она даже не знала, что юбка с жакетом лежат у нее в чемодане, пока не распаковала вещи.

– Надень вот это, – приказал он, бросив ей одежду. – И поторопись – ради бога, поторопись!

Его нервозность охватила и Марину. Карлос стоял к ней спиной, глядя в окно, пока она вместо черного кружевного платья, которое было на ней во время ужина, переодевалась в простой пиджак, юбку и белую шелковую блузку. Надо сказать, что скромная на вид блузка была сшита искусным портным и строгий ее покрой необычайно шел Марине. Однако у нее не нашлось даже секунды, чтобы взглянуть на себя в зеркало.

– Тебе нужно пальто, – сказал Карлос, когда понял, что Марина уже готова.

– Оно где-то здесь, – ответила она.

Карлос снял пальто с вешалки и накинул ей на плечи.

– А теперь, – сказал он, – я открою дверь, а ты не стой в коридоре, глядя по сторонам. Иди к служебной лестнице. Она должна быть где-то в дальней части здания. «Откуда ты знаешь?» – едва не спросила Марина, но времени на расспросы не было.

Карлос выключил свет и осторожно приоткрыл дверь. Затем, увидев, что в коридоре никого нет, он взял за руку Марину. Они побежали по коридору, ведущему в дальнюю часть гостиницы. Повернув за угол, они увидели официанта с подносом в руках, тот выходил из двери с табличкой «Служебное помещение».

Они пробежали три пролета каменной лестницы и оказались во дворе, где стояло множество мусорных контейнеров и несколько фургонов. Там было темно и не слишком приятно пахло. В темноте Карлос достал из кармана маленький фонарик и открыл дверцу первого фургона.

– Нет ключа, – прошептал он.

После чего заглянул в фургон поменьше. Затем жестом подозвал Марину и помог ей забраться внутрь, а сам уселся на водительское сиденье. В кабине пахло свежим хлебом, и Марина тотчас поняла, что обычно развозил этот фургон.

Еще мгновение – и вот они через открытые ворота уже выезжают со двора на дорогу.

– Куда мы едем? – спросила Марина.

– На вокзал, – ответил он.

– А потом? О, Карлос, это просто безумие!

– Ничего не говори, – попросил Карлос. – Мне нужно сосредоточиться на управлении машиной. Если мы сейчас не скроемся от них, нам конец. – Он нажал ногой на акселератор.