Текст книги "Женщина в мире мужчин. Курс выживания"

Для 57 процентов пол вообще не имеет значения.

Нет никаких сомнений, что существует предубеждение против женщин у тех людей, которые нашли себе нишу в политике. Скорее всего, они пожилые, нетерпимые и, конечно же, мужчины! Радикализм внутри партии встречается не часто, вне зависимости от ее политической окраски.

Женщины, несомненно, не осознают своей политической силы, не говоря уже о том, что не стремятся к ней. Для женщин было бы довольно несложно достичь большего влияния в механизме местных избирательных кампаний.

Отсюда можно сделать вывод, что предположение о мужской нетерпимости неверно. Если бы женщины захотели, они могли бы потребовать выставления кандидатур женщин. В действительности же, там, где женщины чувствуют свою силу, они к ней не прибегают.

Будучи заняты на работе неполный день, по большей части замужние, они опасаются, что женщине-кандидату будет трудно посвящать все свое время политике, если она замужем, и относятся с подозрением к ее характеру, мотивам и надежности, если она незамужняя!

С точки зрения политики Ева должна пройти долгий путь, чтобы иметь право принимать активное участие в делах нации. Женщины, которые получили политическую поддержку в демократических странах, разочаровали и не вдохновили своих избирателей, за исключением, возможно, Израиля, Индии и Скандинавских стран. Они так и не проявили всей глубины ума, которая заставила бы коллег-мужчин прислушиваться к ним и возбудила бы энтузиазм электората, облачившего их властью.

Неужели была права королева Виктория, когда считала, что мужчины и женщины «должны оставаться каждый на своем месте»? Неужели настоящее место женщины – быть, как считали древние греки, богиней, а ее сила, как считали первобытные люди, в магии? Неужели ее нужно умиротворять, искать ее расположения и боготворить?

Сэр Джон Ньюсом навлек на себя бурю оскорблений, когда в своем отчете выдвинул предложение, что женщины должны быть столь же хорошо образованы, как и мужчины, но по другим предметам.

Женщины требовали права соревноваться с мужчинами в качестве псевдомужчин в этом маскулинном мире.

И чего мы добились? Дали образование женщине, чтобы быть удачливым мужчиной? Не лучше ли было бы дать ей образование, чтобы она стала счастливой женщиной?

Интересно, как бы отреагировали правящие классы на белую магию, открытие третьего глаза, искусство эры женского лидерства, историю женских религиозных культов?

Из двух мировых войн вторая принесла с собой самые основательные перемены в экономическом положении женщин в Британии. За период с 1914 по 1918 годы женщины достигли своей политической эмансипации и частично обрели личную свободу, но за период с 1935 по 1945 годы они добились экономического освобождения от мужского рабства.

В первый раз за всю историю человечества была предпринята попытка добровольной мобилизации людей вне зависимости от их пола.

Женщина, а точнее, девушка, достигшая двадцати лет, теоретически считалась наделенной теми Же правами и обязанностями, что и мужчина. Ее регистрировали, заносили в списки, ей присваивали категорию. Ее могли направить на службу в армию или промышленность.

Однако слабый след прежнего неприятия порочности Евы оставался. Она могла быть лишена права защищать свою страну, если обнаруживалось, что она проститутка, страдает от венерических заболеваний или беременна.

Всенародная мобилизация женщин непременно оказывала влияние на уклад жизни в этой индустриальной стране.

Работа должна была требовать меньших физических усилий из-за автоматизации и ускорения механических процессов, и, поскольку женщинам разрешалось работать или учиться лишь по определенным немногочисленным профессиям, многие из них при шлось упростить до несложных, не требующих особых умений процессов.

В прошлом престиж и мощь страны зависели от числа и умения армии, а в XX веке они измеряются квалификацией и числом рабочей силы.

Победа в войне была обеспечена не только танками и самолетами, но и рабочими у станков на заводах. А больше трети этих рабочих составляли женщины. И составляют до сих пор!

После короткого отдыха от военной дисциплины из-за ностальгии по прошлому женщины стали воз вращаться на работу, независимо от их социального статуса замужней женщины, незамужней или вдовы Количество работающих замужних женщин, занятых полный или неполный рабочий день, которые по шли работать из-за нехватки средств на существование, было незначительно.

Замужние женщины влились в работу заводов, контор и стали основой обслуживающих отраслей промышленности, потому что деньги, которые они зарабатывали, означали определенный уровень жизни для их семей.

Но даже дополнительный доход был не столь привлекателен, как чувство личной свободы и независимости, которое могут дать часы, проведенные вне дома, и банкноты в конверте в конце недели.

Треть всех замужних женщин Великобритании отреагировала на этот соблазнительный проблеск свободы, а более половины из всех работающих за оплату женщин, кроме работы, должны были еще и присматривать за детьми и мужем.

Почти 9 000 000 работающих женщин – значительный и, конечно, жизненно важный вклад в национальную экономику. В результате правительство будет учитывать этот вклад в будущем, и не только потому, что женщины, которые еще не пошли работать, составляют ресурс рабочей силы для расширения производства.

Но до сих пор количество женщин, которые имеют высокое положение, означающее должность, облеченную полномочиями в этой бесценной и обширной индустриальной армии, ничтожно. Хотя число офицеров, инженерно-технических работников и менеджеров в отделах тоже не слишком многочисленно.

Леди Мэри Смитон, которая была бессменным секретарем британского Министерства образования, сообщила на собрании Королевского общества искусств осенью 1964 года, что опрос кадрового состава отраслей, использующих умственный труд, – в действительности же, всех машиностроительных и производственных технологически важных отраслей – показал, что женщины составляют менее 2% от всех квалифицированных сотрудников, хотя общее число работающих в этих отраслях женщин составляет 22%.

Когда британское правительство ознакомилось с обзором занятости квалифицированных работников в науке и технике 1959 года, то оказалось, что соотношение мужчин и женщин в среде ученых и инженеров составило 40.1.

Это – неизбежный результат того, что женщинам приходится преодолевать на своем пути многочисленные препятствия, а мужчинам путь открыт. Начиная со школы, где математика и естественные науки не считаются предметами, которые следует изучать девочкам, и кончая профессиональным обучением, когда очень немногие фирмы принимают девушек, и, наконец, руководящей должностью, которой может добиться умная и амбициозная женщина, готовая к борьбе (ведь мужчины постараются, чтобы ей платили гораздо меньше и положение ее было значительно ниже).

Неизбежно она получит работу консультанта или научного сотрудника, а не менеджера.

Неубедительны оправдания некоторых мужчин – заправил промышленности, которые пытались объяснить свое несправедливое и неоправданное предубеждение против женщин на ответственных постах: они столь же смехотворны, как и самые нетерпимые обвинения старомодных пуритан и викторианцев.

«Женщины не могут путешествовать одни и оставаться в отелях среди мужчин, посещающих деловые конференции…»

«У женщин бывают эмоциональные кризисы…», «бизнесмены пользуются нестандартной лексикой…», «на заводах и в промышленных регионах ощущается нехватка женских туалетов».

Все эти отчаянные доводы характерны для мужской капризной упрямости, с которой они отказываются признавать собственные недостатки.

Он или она – индивид экономический, зарабатывающий себе средства жизнеобеспечения; он или она – индивид сексуальный, унаследовавший все положительные и отрицательные черты своих предков, поддерживающии свой род в настоящем и делающий свой вклад в будущее человечества.

Короче говоря, мужчины должны быть мужьями и отцами, точно так же как женщины – женами и матерями.

То, что дети являются помехой карьере женщины, не вызывает сомнений. Нам приходится сталкиваться с фактом, что самые блестящие женщины – врачи, инженеры, ученые – могут положить конец своим амбициям, влюбившись и забеременев.

Старый аргумент, что давать женщине высшее образование и профессию – напрасная трата времени и денег, стал оправданием для тысяч женщин, которые каждый год оставляют свою профессию и должность в возрасте между двадцатью и двадцатью пятью годами.

Кроме того, очень верно, что мужчины до сих пор относятся подозрительно и недолюбливают «мозговитых» женщин, когда дело касается брака. Широкий опрос в Америке, который охватил 34 тысячи студентов обоего пола университетов подтвердил, что мужчины не выносят женщин, которые умнее их.

В действительности, чем выше и академичнее образование, тем больше шансов у женщины остаться в старых девах.

Где же выход? Доказали ли женщины свое абсолютное равенство? Если так, действительно ли они его добились?

Глава 7
ВСЕ НАЧАЛОСЬ С ФИГОВОГО ЛИСТКА

Великие перемены, которые произошли после завоевания женщинами политических и экономических свобод, были скорее личного, чем общественного характера.

Как всегда, эти перемены нашли свое отражение в ее внешнем облике. Как сказал Шекспир:

 
Как бы мы ни скрывали, наши одежды,
Состояние тела выдаст жизнь, которую
Мы вели.
 

Место женщины в свете всегда отражается на стиле ее прически, манерах и, больше всего, на ее одежде. На вопрос, который так любили задавать авторы романов: «Действительно ли женщины одеваются, чтобы угодить мужчинам?» – можно дать ответ: «Да!»

Каждая женщина осознанно или неосознанно использует одежду, чтобы подчеркнуть свою сексуальную привлекательность. И как говорит Джеймс Лавер:

«Одежда, как и шкуры животных, играет двойную, а иногда и не свойственную ей роль. Она выполняет роль как самозащиты, так и самоутверждения. Она служит для того, чтобы личность сливалась с окружающей средой, но является самым мощным орудием периодического парада любви. Тигр в джунглях и брокер в Сити – оба принимают цвет своего окружения, в то время как яркость и красота окраски находит отклик в брачном сезоне птиц».

В прошлом мужчины вынуждали женщин легкого поведения обозначать себя определенным костюмом. В Риме проститутки должны были носить короткие туники, когда выходили в общество. Им было запрещено прогуливаться в длинных одеяниях замужних женщин.

Немцы, как и все остальные, создали твердые правила относительно одежды проституток. В Лейпциге, например, им было предписано носить желтые плащи с синей каймой. В Вене они были обязаны повсюду носить желтый носовой платок, приколотый к плечу, в Аусбурге – зеленый кушак и так далее. Парма настаивала на белом, в Бергамо предпочтение отдавалось желтому.

Подобные правила регулярно вводились, чтобы отличать падших женщин каким-нибудь знаком или «цветом позора».

Однако проституток лишь снабдили опознавательным знаком, который стал своего рода объявлением их профессии. Руководствуясь необходимостью сделать себя еще более привлекательными, они приняли то, что были вынуждены носить, но не как знак порочности, а как средство, привлекающее внимание противоположного пола.

Сексуальный оттенок в моде, признанный любой женщиной, конечно же привлекал многих жен, которые, совершенно естественно, ревновали к тем способам, которыми шлюха могла привлечь мужчину, повторяли фасон платья проститутки или, по крайней мере, более скромный вариант ее наряда.

Следовательно, символ позора уличных искательниц приключений претерпевал изменения до тех пор, пока он, в свою очередь, не стал модным и заслуживающим уважения.

Это состязание с уличными шлюхами не исчезло и в наши дни. Огромные шляпы поздней викторианской эпохи и эпохи короля Эдуарда первыми надели самые дорогие лондонские куртизанки. Косметика для лица была опознавательным знаком шлюх, начиная с Иезавель1919
  Иезавель – царица Израиля (ум. 843 до Р.Х.).


[Закрыть], до тех пор, пока современные женщины не переняли ее.

Недавний пример этого обычая добродетели, имитирующей порок, – всеобщая любовь к так называемым «kinky» – туфлям, которые раньше были опознавательным знаком уличных шлюх, предлагающих сексуальные услуги определенного рода. Однако редко случается, что костюм, символизирующий аморальность, принимается добродетельными женщинами, ведь скрытый смысл остается.

Слово «kinky» могло означать только одно: никто не притворялся, что эти туфли модные, удобные или теплые!

Одежда в действительности никогда не была средством подавления сексуальной привлекательности. В ветхозаветной Книге Бытия содержится намек на то, что Адам был нечувствителен к сексуальным прелестям Евы, пока та была полностью обнаженной.

Но с того момента, когда фиговый листок прикрыл ту самую часть тела, которая отличала ее от Адама, она лишилась монополии на бесполое товарищество, создав прецедент для мужского соперничества, и совершенно случайно основала индустрию моды!

Простота того первого наряда была эффективной недолго. Ева посвятила довольно значительную часть своего существования конструированию более красивого фигового листка, чтобы пленять мужчин скрытыми под ним прелестями.

В действительности, ни одна одежда не может скрыть от мужчины физическую привлекательность женщины. Даже костюмы, предназначенные исключительно для этой цели, не могли скрывать женственности и соблазнительности, если их обладательница – сексуально привлекательная женщина.

Монашеская ряса, форма служанки и отвратительная пародия на мужские костюмы, которые носят женщины в армии, могут и кажутся столь же привлекательными, как костюм шоу-герлз на привлекательной женщине.

Я полагаю, существует простая формула привлекательного женского платья, которая может быть найдена в любом фасоне. Все дело в том, что женщина тратит время и силы на то, чтобы надеть свои наряды, но, когда хочет предстать обнаженной, одежда не имеет никакого значения.

В этом-то и состоит парадокс женских нарядов как сексуальной уловки! Их отсутствие и доказывает их ценность.

Женскую одежду следует конструировать, предусматривая определенные существенные и необходимые характеристики. Широкие бедра женщины дают возможность сделать так, чтобы нижняя половина любого платья свободно спускалась вниз от талии.

Природа обусловила, что удобнее всего, если платье будет состоять из лифа и юбки или оно должно быть достаточно свободным, чтобы его можно было поднять вверх от бедер. Необходимость кормить ребенка требовала, чтобы лиф был свободным на груди, с глубоким вырезом или состоял из двух половинок.

Такие требования очевидны. Как оказалось, другие тенденции не имеют рационального объяснения, кроме желания женщины показать, что она женщина – ведь фактор полезности состоит в том, чтобы одежда – как для мужчин, так и для женщин – стала в основном одинаковой.

Но почему же женщины застегивают половинки своего платья справа налево, оставив мужчинам делать это слева направо? Почему ярко-розовый цвет считается женским настолько, что мужчина в розовом галстуке или рубашке как бы заявляет о своих нетрадиционных сексуальных пристрастиях?

Не похоже, чтобы скромность стала причиной появления одежды у пещерных мужчин и женщин. Первобытные рисунки изображают как мужчин, так и женщин обнаженными, но их тела раскрашены.

Красную охру часто находили в доисторических пещерах, которые служили человеку жилищем. Смешанная с жиром, она обеспечивала в определенной степени защиту от холода, а окраска – эффективную защиту от солнечных ожогов. Но рисунки говорят о том, что охра на тела наносилась в виде узоров.

Посредством узора указывалась принадлежность к определенному племени, положению и, будьте уверены, полу. Женщины пользовались определенными узорами, которые отличались от тех, что использовали мужчины даже из одного с ними племени.

Когда из-за миграции в более холодные места и приближения ледникового периода возникла необходимость в теплой одежде, она, несомненно, была очень проста и представляла собой шкуру какого-нибудь животного, перекинутую через одно плечо и сколотую впереди на талии.

Такой наряд был неудобным, и при любой возможности им пренебрегали.

Аборигены Тасмании, жившие в каменном веке, обычно ходили обнаженными, несмотря на то что средняя температура в зимнее время была чрезвычайно низкой. Когда тасманской женщине приходилось нести ребенка, она привязывала его к спине шкурой кенгуру. В плохую погоду мужчины точно так же прикрывали себе спины.

Точно такую же простую и очень нескромную одежду носили аборигены Тьерра дель Фуэго, которые жили в суровом климате. Как все примитивные народы, они обнаружили, что, если прикрыта спина, холод не так чувствуется. Они привязывали шкуры тюленей к спинам, скрепляя их на шее и на талии. Очевидно, что скромность не была целью подобной одежды.

В еще более холодных районах доисторические мужчины и женщины носили объемные наряды, которые походили на перевернутый мешок с дырками для головы и рук. Одежда считалась лишь неизбежной необходимостью. Ее сбрасывали, когда устраивали охоту на животных, при стычках с враждующими племенами или когда общий племенной костер давал достаточно тепла.

Крошечные прикрытия гениталий, которые встречаются на многочисленных наскальных рисунках в пещерах доисторического человека, и те, что до сих пор в ходу у примитивных племен, вряд ли можно назвать одеждой. У мужчин они выполняют роль доспехов, защищая уязвимые и жизненно важные органы.

У женщин они обладают магическими свойствами – место продолжения рода и такие внушающие благоговейный страх явления, как роды и менструация, нельзя выставлять на всеобщее обозрение, потому что это может повлечь за собой несчастья. К тому же в этом было и практическое преимущество. Женщины, собиратели пищи, придерживая одной рукой маленький фартучек, получали простейший контейнер.

Не вызывает сомнений, что женщины с характерной для них изобретательностью и внутренней любовью к прекрасному очень рано начали украшать эти фартучки.

Это трудно считать проявлением скромности – совсем наоборот. Примитивная женщина, как и ее современная сестра, знала привлекательность частичного сокрытия. Подобно прозрачным лифчикам и украшенным блестящими стразами полосочкам вместо трусиков современных девочек из шоу, узкие прикрытия гениталий у доисторических женщин служили скорее приманкой, чем прикрытием.

Похотливость и непристойность возникают, когда половые органы тела скрыты под прикрытием, которое просто притягивает к ним взгляд. Полная обнаженность не может быть и не является непристойной.

В сексуальной сфере привлекающая взгляд женская одежда в основном направлена на стимулирование мужского воображения, представляющего то, как ее обладательница будет выглядеть, когда все с себя снимет.

Для женщин, чьей естественной целью является вызвать у мужчины желание, это не слишком предосудительно. Каждая влюбленная женщина хочет предстать перед своим возлюбленным без одежд. Вот почему искусство костюма стало таким высоким искусством!

Одежда для большинства людей во все времена была необходимостью из-за климатических условий, скромность же – побочным продуктом этой необходимости. Поскольку женская одежда, скроенная так, чтобы подчеркивать женские прелести и маскировать то, что женщина считала дефектами своей фигуры, символизировала половые отличия.

Талия, вероятно, самая эстетически приятная характеристика женского тела. Она не несет сексуальной значимости, и немногие станут требовать ее сокрытия. Талия может считаться красивой, и когда она тонкая, и когда она пышная. Ее можно перемещать с естественного положения до уровня чуть ниже груди или почти до бедер. Где бы она ни была и как бы она ни скрывалась под одеждой, талия всегда важна, потому что она женственна. У мужчин талии не бывает.

Женская мода удивительно характеризует социальное положение женщины и сексуальные тенденции в истории. Какие-то инстинктивные импульсы, похоже, научили Еву, когда следует очаровывать, а когда оттолкнуть. Своими нарядами она могла стимулировать или сдерживать страсть своего потенциального партнера, хотя подавить его желание она была не в силах.

По мере достижения определенной ступени цивилизации, с появлением обычаев, удобств и кастовых отличий женская одежда становилась все более и более женственной.

Фрески этрусков изображают женщин с такими тоненькими талиями, что наверняка они были затянуты в корсеты. Юбки были пышными, придавая фигурам форму песочных часов, которая подчеркивалась широкими в сборочку рукавами и коротким жилетом, открывающим грудь.

Женщины минойской цивилизации (бронзового века Крита) так же затягивали талии и так же гордились своей грудью, как любая девушка XX века. Высокие конические шляпы увеличивали рост так, чтобы обнаженная грудь оказывалась почти посредине фигуры и, следовательно, в центре внимания.

Женщина всегда может привлечь внимание к своему полу, подчеркивая физические различия между собой и мужчиной, и никакие ограничения и запрещения не заставят ее отказаться от этого.

Невозможность лишить женщину ее половых признаков с помощью специальной одежды объясняется тем, что независимо от того, выставляет она свои сексуальные прелести или прикрывает, восхищенный взгляд мужчины всегда их отыщет. Груди, уникальные тем, что выполняют функции материнства и стимуляции любви, всегда были неисчерпаемым источником для искусства костюма.

Методы, с помощью которых женщины Крита придавали форму и обрамляли свои груди, были очаровательной модой, с которой с тех самых времен ничто и никогда не могло сравниться.

Египтяне не стыдились своего тела. Мужчины и женщины работали в поле обнаженными. Слуги обоих полов ходили по дому обнаженными. Рабыни носили кушаки, свободно спускающиеся на бедра. Вероятно, они, подобно белым передничкам и чепцам, были знаком прислуги.

Египтяне любили «красивые груди и пышные волосы». Двумя актами праздничного ритуала в честь древнеегипетской богини Хатор было разоблачение ее грудей и выставление их на показ восхищенным зрителям.

Древние рецепты для роста волос существуют до сих пор: один, составленный во времена Первой династии, гласит:

«Возьмите заячью лапку, немного финиковых косточек и ослиную подкову. Вскипятите все в масле. А потом втирайте в голову».

Считалось, что кровь черного теленка, быка или змеи восстанавливают черноту седеющих волос.

Египтяне были расой худых и тонкокостных людей, и у женщин были красивые фигуры. Простые, тонкие, , свободные одежды служили для показа красоты тела.

Носить белую тунику считалось признаком высокоцивилизованной женщины в отличие от кричащих расцветок вассалов и вражеских народов. В стране, богатой золотом и владеющей секретами обработки драгоценных камней, эта суровая простота контрастировала с пышностью ювелирных украшений.

Греки любили и желали красоту так сильно, что хотели видеть ее везде и во всем. Нагота считалась естественной и нормальной в юности, и юноши и девушки снимали свои одежды во время игр и гимнастических упражнений.

Обычный костюм состоял из простых четырехугольников ткани – из одного для мужчин, перекинутого через плечо и свисающего до колен, и из двух для женщин, сколотых на плечах и по бокам брошами. И мужчины, и женщины обычно стягивали это простое одеяние поясом на талии.

У греческих женщин не было необходимости украшать скрытую красоту своих тел. Оба пола были прекрасно осведомлены о том, как выглядят тела друг друга, и нагота считалась высшей красотой.

Стремлением каждой греческой девушки было подражать красоте какой-нибудь богини, а богини, как можно было видеть на примере статуй в городах и храмах, пребывали в обнаженном состоянии. Груди у греков вызывали восхищение, как и у египтян.

В «Илиаде» Менелай угрожал убить неверную Елену, но она «обнажила холмы своих грудей и так очаровала его, что он раскаялся и отбросил свой меч прочь».

Ягодицы тоже считались красивыми, существовала даже знаменитая статуя Венеры – Афродита Прекрасных Ягодиц.

«Гречанки носили сандалии, а женщины Фив – красные туфли, зашнурованные, чтоб через шнуровку были видны голые ноги, женщины Танагры2020
  Танагра – город в Древней Греции.


[Закрыть] носили обувь с красными подошвами и желтым верхом».

В позднеафинский период женская одежда стала более объемной, покрывающей тело от шеи до щиколоток, но материалом оставался все тот же четырехугольный кусок ткани, обернутый вокруг тела, подчеркивающий фигуру, но ничего не скрывающий и не изменяющий.

Рим, столь изобретательный в военных делах, смотрел на Грецию, признавая ее ведущую роль в культуре, и римлянки не сильно изменили моду Греции. Однако в Риме стали модными светлые волосы из-за британских рабынь, привезенных в столицу.

Римлянки были невысокими, черноволосыми, и Ювеналий, как и следовало ожидать, писал в своей острой сатирической манере:

 
Лик каждый месяц обновить,
Из мазей маску наложить
Она не забывает.
И вот такой ее любить
Ночами мужу предлагает.
А он, забыться торопясь,
Целуя, липнет в эту мазь.
Когда ж к любовнику она
Вдруг соберется на свиданье,
Из ванны выйдет вся стройна
Не женщина, а чудное созданье:
Прекрасны губы, словно персик аравийский,
Благоухает кожа маслом,
Прибывшим из земли индийской.
 

Римляне страстно любили чистоту; когда Римская империя пала, кое-что было потеряно для цивилизации – до появления в нашем веке американского культа ванны.

Римлянки держали специальную служанку, которая умасливала тела после купания, а косметические средства были весьма разнообразны.

Лукиан говорил о женщинах, использующих «целую аптеку из маленьких кувшинчиков, всякие флакончики со всякой мерзостью, сокровища для отбеливания зубов или для чернения бровей и ресниц», а Ювеналий описывал «ванны из молока ослицы, и Поппея, любовница Нерона, смешивала молоко с тестом, чтобы сделать маску на лицо».

Плиний сообщает, что «почти миллион в год уходило на дальний Восток для покупки ароматических средств и драгоценных камней для изысканного туалета римской матроны».

Соанские наряды, о которых ходили слухи, что они продаются на вес золота, были модными, потому что были прозрачными. Гораций пишет:

«Ничего не прикрыто! Вы можете видеть ее абсолютно нагой в ее соанской одежде и убедиться собственными глазами, что бедра у нее правильной формы, а ноги не кривые: вы можете смерить ее фигуру взглядом».

Лоллия Павлина2121
  Лоллия Павлина – третья жена Калигулы, внучка Марка Лоллия, при Клавдии была убита по приказу Агриппины.


[Закрыть] носила наряд, усыпанный изумрудами и жемчугом, который стоил сорок миллионов сестерциев (около девяти миллионов долларов), а римские матроны золотили себе соски. До нас дошли легенды, что Мессалина продавала себя в одном из публичных домов «обнаженная и с позолоченными грудями».

По мере продвижения цивилизации на север, ненадежные наряды дохристианской моды вынуждены были отступить перед более основательной одеждой, предназначенной для защиты от холода. Однако нагота исчезла не потому, что стала просто неудобной.

Реакция христианского мира на римское язычество состояла в объявлении секса порочным. И за этот порок стали винить исключительно, женщину как источник сексуальных интересов мужчины, о чем уже упоминалось ранее.

Точно так же как женщина была вынуждена прикрывать свое тело отвратительными тяжелыми одеяниями, она была отрезана от остального мира своим мужем, или хозяином.

Ореол женщины больше не составляла ни царственная красота головки Нефертити, ни совершенство обнаженной Венеры, ни гибельная притягательность такой нимфоманки, как римская Поппея.

Идеальная женщина была одета просто, как Дева Мария, или в темные траурные тона скорбящей матери у креста.

Но желание женщины приукрашать себя платьем не могло долго подавляться. Тяжелые, неудобные платья оставались, но становились все ярче по расцветке и узорам.

Женский костюм за то время, что Европа прошла от «темных веков» до блеска Возрождения, стал чрезвычайно неудобным для носки из-за своего веса, и передвижение в нем требовало больших усилий. Обладательниц таких платьев можно было скорее считать выносливыми и богатыми, но никак не женственными.

Эти платья были символом, но не очарования их обладательницы, а социального положения ее отца или мужа.

Платье почти совсем не открывало кожу, виден был лишь небольшой участок горла над уплощенными грудями. Талию нельзя было скрыть полностью, но для спокойствия мешковатые рукава и обильная нижняя часть подола платья помогали свести к минимуму ее эффект.

Если художники и осмеливались изображать обнаженную натуру, то груди всегда были крошечные, тело вытянутое и некрасивое, а лицо без проблеска ума. Даже обнаженная греческая богиня по представлениям этих средневековых художников должна была прятать под тюрбаном или шляпой порочный символ ее пола – венчающую корону волос.

Настоящая темнота средних веков заключалась в том, что женщину отодвигали на задний план.

Мы можем восхищаться гением художника, изумляться великолепием красок, впечатляться замысловатыми ювелирными украшениями, мы можем даже с уважением отнестись к по-детски простодушному лицу или безмятежности выражения лица более зрелой женщины, но мы можем только смотреть на эти фрески, статуэтки, гобелены и картины эпохи предренессанса и радоваться женственной красоте этих фигур.

Они не возбуждают мужчину и не вызывают завистливого восхищения у женщин. Так же как и оригиналы, с которых они писаны, они были просто скованными куклами.

И естественно, в очередной раз наступила реакция. Маятник снова качнулся к свету. Под ярким солнечным светом Италии и Южной Франции вернулся былой интерес к женщине. Художники снова прославляли ее возвращение.

Молодость опять стала популярной, а престиж женщины изображался красотой ее лица или тела вместо изображения социального положения ее мужа.

Церковь делала заказы на портреты этих молодых женщин, поэтому они должны были неизбежно изображаться с печальным лицом и со скромно и благочестиво опущенными вниз глазами. Но время от времени в этих портретах проглядывает озорной интерес к жизни.

Нагота была единственным способом показать эту красоту, по крайней мере, в изобразительном искусстве. «Венера» Боттичелли – молодая, очень земная девушка с загадочным лицом, белой кожей, с грудями, похожими на «два небольших снежных холмика» и крутыми бедрами. Волосы стали выразительным символом пола. Их выбеливали, завивали и отращивали как можно длиннее.

«Возьмите два фунта квасцов, – писала одна придворная дама Изабелле Первой, – шесть унций неочищенной серы и четыре унции меда».

Каждая женщина хотела быть блондинкой, как позднее писал Шекспир: «В преклонном возрасте черный (цвет волос) считается неестественным».