Текст книги "Любить запрещается"

Глава V

– Я вижу, вы указали два блюда под белым соусом, – сказала Ария, поднимая глаза от меню и глядя на шеф-повара, стоящего перед ее письменным столом.

– Ma foi! Mais c'est impossible![5]5
  Клянусь честью, это невозможно! (франц.)


[Закрыть] – театрально вскричал шеф-повар.

Когда Ария протянула ему меню, он признал:

– Qui? C'est vrai. Je vous demande pardon, M'lle.[6]6
  Да, верно. Прошу прощения, мадемуазель (франц.)


[Закрыть] Это быль – как сказать? – опечатка.

Он внес поправку карандашом и, когда Ария утвердила его предложения по меню, отвесил ей весьма галантный поклон и удалился.

Оставшись одна, девушка вздохнула с облегчением. В то же время она испытывала почти детскую радость оттого, что оказалась на высоте и быстро заметила ошибку в меню.

Годы, проведенные в отелях, сослужили ей хорошую службу, но Ария не могла сдержать легкой дрожи всякий раз, когда ей приходилось иметь дело со старшей прислугой. Она отлично сознавала, что они внимательно следят за ней, считая, что она слишком молода для своей должности, и всегда готовы обидеться на любое ее замечание.

К счастью, Ария имела хорошее представление о том, как управлять большим домом. Одно лето отец снимал огромную виллу на юге Италии, а еще одну зиму они провели в Швейцарии, где из-за скандала в гостинице ему пришлось арендовать большой замок, и в течение тех немногих месяцев, когда его увлекали лыжи, они жили почти как феодалы.

Однако опыт не помешал ей почувствовать себя очень одинокой и напуганной в предыдущий вечер, когда ей пришлось спуститься к обеду и столкнуться с враждебностью Лулу Карло и высокомерным любопытством остальных гостей.

Арии казалось, что по какой-то исключительной причине Дарт Гурон постоянно привлекает к себе ее внимание, спрашивая ее мнения по самым разным вопросам, отдавая через нее распоряжения прислуге, которые она с таким же успехом могла бы сделать сама.

Она ненавидела каждую минуту этого вечера, а еще больше – хозяина, и как только компания уселась играть в карты, со вздохом облегчения прокралась наверх, в свою комнату.

Ария надеялась заснуть, но вместо этого час за часом лежала без сна, уставившись в темноту широко раскрытыми глазами, ломая голову над множеством вопросов и не находя ни одного удовлетворительного ответа.

Она предполагала, что проснется в подавленном настроении, но вместо этого проснулась в восемь часов, когда лучи солнца проникли через окно спальни, в приятном волнении и с легким сердцем.

Завтрак ей принесли вместе с утренними газетами. Ария просмотрела их, обнаружив в «Дейли мейл» большую фотографию Дарта Гурона и еще несколько упоминаний о нем в колонках светской хроники других газет.

Его фотографии не очень-то справедливы к нему, подумала Ария, и подчеркивают только высокие скулы, придавая ему почти дикарский вид, как если бы он был менее цивилизованным и культурным, чем в действительности.

Одеваясь, девушка думала о том, что Дарт Гурон приводит ее в недоумение. Когда он обращается к ней, в его голосе слышится резкость, которой нет с другими. С другой стороны, если она внушает ему неприязнь, то как объяснить то, что он постоянно выделяет ее, а прошлым вечером даже настаивал на ее присутствии за обедом?

Закончив одеваться, Ария прошла в свою гостиную, где ее ожидала утренняя почта. Она вскрывала всю почту на имя Дарта Гурона, за исключением писем с пометкой «личное». Более дюжины писем были от поклонниц, которые писали о том, как им понравились его газетные фотографии, и поголовно намекали под тем или иным предлогом, что он может встретиться с ними. Эти Ария откладывала в сторону, а в другую стопку складывала имеющие отношение к делам.

По меньшей мере дюжина писем содержали приглашение на обед, ужин или уик-энд, и все от важных и известных персон; как и следовало ожидать, десятки писем были от благотворительных организаций с просьбами о пожертвованиях на какое-нибудь особенно благородное дело.

Разобрав их, Ария раздумывала, должна ли она отнести их в личный кабинет Дарта Гурона или же он сам вызовет ее. Она решила спросить об этом Макдугалла, но тут открылась дверь и появилась старшая горничная, чтобы узнать, сколько гостей ожидается. Когда она ушла, зазвонил телефон, и только Ария закончила записывать сообщение о стойлах для пони, как открылась дверь и вошел лорд Баклей.

На нем были бриджи для верховой езды и хорошо сшитый твидовый пиджак.

– Доброе утро! – сказал он. – Не хотите ли покататься вместе со мной?

– Я бы с радостью, – ответила Ария, – но не могу, вы же знаете.

– Почему?

– Потому что у меня много работы. Вы не знаете, нужно отнести эти письма в кабинет мистера Гурона или подождать, пока он не позовет меня?

– Я думаю, вам следует подождать, пока он вас не вызовет. Если, конечно, вызовет! Он привык оставлять всю свою переписку на секретаря.

– Но я не знаю что отвечать, – беспомощно призналась Ария.

Лорд Баклей подошел к столу и остановился рядом с ней.

– Позвольте мне помочь вам, – предложил он.

– О, вы правда мне поможете? Я так вам благодарна, – ответила девушка.

Она подняла на него глаза, но что-то в выражении его лица заставило ее быстро отвести взгляд.

– Вы очень красивы, – изменившимся голосом сказал он. – У меня пророческое предчувствие, что я вот-вот влюблюсь в вас.

– Ах, не говорите глупостей! – взмолилась Ария.

– Это не глупости, – ответил лорд Баклей. – В тот самый миг, когда я вчера вас увидел, что-то странное случилось с моим сердцем. Кстати, вы случайно не помолвлены?

– Нет, конечно, нет! И не смейте так разговаривать со мной!

– Даже если вы и помолвлены, это не имеет никакого значения, – продолжал он. – Однако разгневанный мужчина, который носится повсюду и жаждет расквасить мне нос, никогда не представлялся мне желательным аспектом любовного романа.

– Ну, такого мужчины не существует, а любовного романа тоже не будет, – твердо сказала Ария. – Я здесь для того, чтобы работать у мистера Гурона.

– А вы не собираетесь влюбиться в него? – осведомился лорд Баклей.

– Нет, не собираюсь, – рассерженно ответила девушка. К ее удивлению, лорд Баклей положил руки ей на плечи и развернул к себе.

– Вы очень уж пылко это произнесли, – сказал он. – Что Дарт с вами сделал?

– Ничего! – ответила Ария, пытаясь высвободиться. – Прошу вас, лорд Баклей, идите кататься и оставьте меня в покое. У меня много работы, и я не в том настроении, чтобы меня поддразнивали.

– Я и не дразню вас, глупое дитя. Да-да, вы ребенок, хотя и стараетесь казаться взрослее. Расскажите мне о себе – откуда и кто вы?

Ария с трудом высвободилась.

– Пожалуйста, уходите, – сказала она. – Сейчас у меня нет времени пересказывать вам историю своей семьи. Я могу понадобиться мистеру Гурону.

– Вы восхитительны, когда пытаетесь казаться сердитой, – улыбнулся лорд Баклей. – Я всегда влюбляюсь в девушек с рыжими волосами. Но ваши не такие, как у всех, в них как будто крупинки золота, как и в ваших зеленых глазах.

– Тогда это, по-видимому, все золото, которое у меня когда-либо будет, – резко ответила Ария.

Лорд Баклей присел на край письменного стола. Несмотря на то, что девушка была смущена его словами и поведением, она не могла не чувствовать, что из-за его обаяния и мальчишеской безответственности на него трудно сердиться по-настоящему.

– Уходите же! – попросила она. – Бесполезно даже пытаться говорить с вами серьезно, а у меня действительно совсем нет времени на разговоры.

– Я еще понадоблюсь вам как друг, вы это понимаете? – спросил лорд Баклей.

– Да, понимаю, – задумчиво произнесла Ария. – Думаю, здесь мне понадобится друг.

Лорд Баклей усмехнулся.

– Вы подумали о Лулу?

Ария кивнула.

– Дарт играет с огнем. Но он не имеет права втягивать в это вас.

– Не могу понять, – сказала Ария, – почему она так невзлюбила меня?

– Вы довольно бестолковы, милая, вам это известно? – спросил лорд Баклей. – Лулу хочет выйти замуж за Дарта. Она пока что не заарканила его, а он достаточно ловок. Она не первая и не последняя женщина, готовая драться как тигр, чтобы залучить его в матримониальные сети.

– Какое это имеет отношение ко мне? – спросила Ария.

– Но это же очевидно! – ответил лорд Баклей. – Лулу хочет выйти за Дарта, а он не желает связывать себя, особенно на людях. Отсюда и домоправительница, она же хозяйка, которая распоряжается по дому, ухаживает за гостями, разливает чай.

Он говорил весело, но лицо Арии оставалось серьезным. Теперь ей стало ясно многое из того, что раньше казалось необъяснимым.

– У Дарта здесь довольно уникальное положение, – продолжал лорд Баклей. – Он знаком со всеми – с двором, высшим светом, актерами, дипломатическими шишками и, разумеется, со всеми, кто интересуется спортом. Он не пойдет на такую глупость, как заводить семью с Лулу Карло, чего та добивается. Она никогда не останавливается здесь, если в компании нет ни одной замужней женщины. Но Дарту приходится также не давать ей занять положение хозяйки дома, особенно когда дело касается гостей. А вы, дорогая, как раз и являетесь решением!

– Почему же он не объяснил мне всего этого? – спросила Ария.

– Дарт – и объяснять что бы то ни было? – Лорд Баклей запрокинул голову и расхохотался. – Он сам себе закон, он – человек, который действительно верит, что может делать что захочет, ни перед кем не отчитываясь, даже перед друзьями. Поэтому, наверное, я его люблю – и завидую. Надо иметь много денег, чтобы такое сходило с рук.

Ария села на стул за письменным столом.

– Даже не знаю, облегчили вы мое положение или усложнили. Теперь я, по крайней мере, понимаю, что происходит, но едва ли мне это нравится.

– Надеюсь, Лулу тоже так же считает, – сказал лорд Баклей с лукавой усмешкой.

– Она очень красивая, – вздохнула Ария. – Не могу понять, почему мистер Гурон не хочет жениться на ней.

– Не можете? – переспросил лорд Баклей. – Ну а я могу! Но довольно о Дарте и его женщинах, поговорим о нас.

– Я же сказала вам, что мне некогда, – ответила Ария.

– Я не верю, что вам есть чем заняться, – возразил лорд Баклей, – это все просто отговорки. Но я не обижаюсь, я человек простой. Мне достаточно сидеть здесь и смотреть на вас. Вид ваших губ меня зачаровывает.

Ария прижала ладони к щекам.

– Прошу вас! – воскликнула она. – Вы меня так смутили, я не знаю, что вам сказать.

В ответ лорд Баклей протянул к ней руки.

– Скажите, что я чуть-чуть нравлюсь вам, – попросил он.

– Я… я ничего о вас не знаю, я вчера впервые вас увидела.

– Я тоже впервые увидел вас вчера, но точно знаю, что думаю о вас. Вы красивы, вы милы, и сейчас я ничего на свете так не хочу, как поцеловать вас.

Ария встала.

– Уходите, – сказала она. – Вы не смеете так говорить со мной. Если вы не уйдете, я… – заколебалась она.

– Ну, и что же вы сделаете? – спросил лорд Баклей.

– Я… не знаю, – беспомощно проговорила Ария. – Вы несносны!

– Дорогая, конечно, гадко с моей стороны дразнить вас, – засмеялся он. – Но вы так восхитительны, когда негодуете, а когда нет, то просто обворожительны. Пожалуйста, скажите мне, что я хоть чуточку нравлюсь вам.

Он взял ее руку и поднес к губам. Они стояли в солнечном свете, льющемся из окна, а ее рука была прижата к его губам, когда неожиданно открылась дверь.

Ария виновато вздрогнула, но, к ее облегчению, в дверях стояла женщина, а не сам Дарт Гурон, как она опасалась.

– Мисс Карло хотела бы вас видеть, пожалуйста, мисс, – произнесла женщина, и Ария узнала в ней личную горничную Лулу Карло.

– Да, конечно, – ответила Ария, освобождая свою руку. – А где сейчас мисс Карло?

– В своей спальне. Я провожу вас, если пожелаете.

– Спасибо! Я скоро вернусь, – сказала Ария.

Она взяла со стола блокнот и карандаш и последовала за горничной, даже не оглянувшись на лорда Баклея. Она надеялась, что выглядит спокойной, хотя щеки ее пылали и она была одновременно смущена и раздосадована своей слабостью и тем, что горничная могла увидеть, как он целует ей руку.

Двери спальни Лулу Карло выходили на широкую площадку в конце лестницы. Горничная постучала и, когда капризный голос ответил, впустила Арию в комнату. Спальня представляла собой просторную комнату с высоким потолком и длинными окнами, выходящими на балкон, напротив которого стояла огромная кровать, задрапированная бархатом персикового цвета и украшенная разными ангелочками.

Лулу Карло возлежала, опершись на пирамиду из больших подушек. Поверх ночной сорочки на ней был пеньюар из розового шифона, отороченный лебяжьим пухом; ее губы красным рубцом выделялись на бледной белизне лица.

– Доброе утро! – выжидательно сказала Ария, остановившись у края кровати.

– Где мистер Гурон? – спросила Лулу настойчивым, резким тоном.

– Не имею малейшего понятия, мисс Карло. Сегодня утром я его еще не видела.

– Это ложь! – воскликнула Лулу Карло.

Ария напряглась.

– Боюсь, я вас не понимаю, – спокойно произнесла она.

Лулу Карло издала резкий смешок.

– Вы отлично меня понимаете, – сказала она. – Некоторое время назад я послала мистеру Гурону записку, но мне сказали, что он не может прийти, так как занят своей корреспонденцией. Вы его секретарь, поэтому я полагаю, что он был с вами.

– Боюсь, вас неверно информировали, – ответила Ария.

– Ну, тогда идите и разыщите мне его, – приказала Лулу. – Я хочу видеть его, и немедленно.

Ария хотела посоветовать ей встать с постели и самой пойти поискать мистера Дарта Гурона, но решила, что, если возникнет ссора, она не сможет состязаться с Лулу в грубости. Не говоря ни слова, она вышла из спальни и спустилась по лестнице в холл.

Поблизости никого не было, и, секунду поколебавшись, Ария постучала и открыла дверь в кабинет. Накануне вечером она узнала, что эта комната считается святая святых Дарта Гурона, в которую гости могли проникнуть только по особому приглашению.

Это была привлекательная комната, заставленная книгами и пропитанная особым мужским духом, что для Арии само по себе было облегчением после тяжелого экзотического запаха в спальне Лулу Карло.

Однако в комнате никого не оказалось, и она тотчас же ушла бы, не будь ее внимание привлечено картиной над камином. Это был мужской портрет работы Лоуренса, похожий на тот, что висел в Квинз-Фолли, – тот же изумительный цвет драпировки, так же превосходно очерченный поворот головы.

Картина в Квинз-Фолли была повреждена и не очень хорошо сохранилась; эта же была совершенна, и Ария стояла, вглядываясь в нее и впитывая очарование прекрасной живописи, присущее всем портретам этого мастера девятнадцатого века.

– Очаровательно, не правда ли? – произнес голос у нее за спиной.

Девушка вздрогнула и обернулась, увидев стоящего в дверях Дарта Гурона.

– Я… я прошу прощения… – начала она. Он прервал ее, идя к ней через комнату:

– Если бы я мог купить все, что есть в этом доме, то выбрал бы эту картину. В этом лице так много жизни, а свет в глазах как будто говорит, что этот джентльмен только что достиг чего-то, к чему очень стремился.

– Вы прямо как мой брат, – поддавшись порыву, сказала Ария. – Он вечно придумывает, о чем думал человек, когда художник писал его портрет.

– Ваш брат интересуется картинами? – спросил Дарт Гурон.

Ария вспомнила, что это опасная тема.

– Да, – коротко ответила она. – Я зашла, чтобы сказать вам…

– Это может подождать, – перебил ее Дарт Гурон. – Идите взгляните на эту картину.

Он пошел впереди Арии туда, где между двумя окнами висело другое полотно. Портрет девушки кисти неизвестного художника явно был написан где-то в восемнадцатом столетии. Он был не такой законченный, как тот, что висел над каминной полкой, но по-своему очаровательный.

– Этот мне тоже нравится, – сказал Дарт Гурон.

– И мне, – согласилась Ария. – Но девушка выглядит напуганной.

– Возможно, поэтому он мне и нравится. Ария удивленно посмотрела на него.

– Что, звучит цинично? – спросил он. – Если боишься кого-то, вряд ли станешь ему навязываться.

Ария не нашлась что на это ответить и поэтому промолчала. Вдруг совершенно другим тоном, как будто за одно мгновение его настроение переменилось, Дарт Гурон спросил:

– Вы искали меня?

– Да. Мисс Карло хочет поговорить с вами.

– Где она?

– В своей спальне, – ответила Ария.

– Сейчас я занят, – сказал Дарт Гурон. – Скажите мисс Карло, что мы встретимся за вторым завтраком или раньше, если она спустится.

– Мне… мне показалось, это срочно, – сказала Ария. По тому, как он вдруг сжал губы и упрямо выставил вперед подбородок, девушка поняла, что ему не понравилось ее замечание. Он не ответил и, помолчав, спросил:

– Мисс Милбэнк, вы хорошо устроились? У вас есть все, что необходимо? Я велел слугам подчиняться всем вашим распоряжениям.

– Надеюсь, я смогу управлять этим домом, к вашему удовлетворению, – официальным тоном ответила Ария.

– Я тоже на это надеюсь, – сказал он серьезно. – Вы моложе, чем я предполагал. Моложе даже, чем мне показалось, когда мы встретились в «Кларидже». Как вы считаете, вам будет под силу справиться со всем этим?

– Думаю, да, – ответила Ария. – Только немного трудно сразу во все вникнуть.

– Хорошо! – Дарт Гурон взял со стола письмо. – Переведите это мне, пожалуйста.

Это было деловое письмо, написанное по-испански, и Ария прочла его, запнувшись всего два раза. Только закончив, она осознала, что это была проверка того, понимает ли она содержание письма.

– Где вы научились так хорошо говорить? – спросил ее Дарт Гурон, когда она вернула ему письмо.

– Я бывала в Испании и в Южной Америке, – ответила девушка. – Когда мы ездили в Буэнос-Айрес, я была еще маленькая, но в ту зиму у меня была няня-испанка, что, конечно, очень помогло мне в изучении языка.

– Да, разумеется, – сказал Дарт Гурон. – Но у большинства девушек нет этого преимущества – во всяком случае, мне всегда так казалось, хотя не знаю, как обстоит дело с англичанками. Расскажите мне о своей семье.

Этого Ария хотела меньше всего, поэтому ответила как можно более холодно:

– Мистер Гурон, у меня много работы. Несколько стопок писем ожидают наверху, когда у вас найдется время просмотреть их.

– Значит, я проявил неуместное любопытство, – сказал он. – Что ж, наверное, вы правы. Это ваше личное дело.

Ария наклонила голову.

– Принести письма, мистер Гурон?

– Да-да! Несите, раз надо. Надеюсь, что скоро вы сможете сами отвечать на них.

Ария повернулась к двери и почувствовала, что он следит за ней. Она немного замедлила шаг, так как хотела выглядеть полной достоинства.

Оказавшись в холле, она легко побежала по мраморному полу к широкой лестнице. На верхней площадке она остановилась, вспомнив, что должна зайти к Лулу Карло перед тем, как пойти к себе за почтой Дарта Гурона.

Она постучала. Ей ответил медоточивый голос:

– Войдите.

Ария так и сделала. Лулу Карло лежала на своих подушках, ее светлые волосы были уже расчесаны и свободно струились по плечам. Она была прекрасна.

– Я нашла мистера Гурона… – начала было Ария, но резкий сердитый голос прервал ее.

– Ну, почему он не пришел? Разве вы не сказали ему, что я хочу его видеть?

– Я передала ему ваши слова. Мистер Гурон сказал, что увидится с вами за вторым завтраком или раньше, если вы спуститесь.

– Он рисуется перед всеми этими проклятыми снобами, которых наприглашал! – воскликнула Лулу Карло. – Боится, что они могут что-нибудь подумать, если увидят, как он входит в мою спальню. Ну, я бы им сказала кое-что, если б захотела.

Ария смотрела на нее и думала: приходилось ли ему видеть и слышать ее такую? Если да, то наверняка ему отвратительны ее вульгарность и заурядность, несмотря на красивое лицо, остающееся неизменным, хотя в голосе ее звучали грубые, визгливые нотки.

– Это все, мисс Карло? – спросила девушка.

– О, полагаю, что да, – капризным тоном ответила Лулу и добавила, когда Ария уже повернулась, чтобы уйти: – Вы знаете, что я собираюсь замуж за мистера Гурона, мисс Милбэнк?

– Нет, я не знала этого, – ответила Ария. – Позвольте принести мои поздравления вам обоим.

– Разумеется, это тайна, – продолжала Лулу Карло. – Мы еще никому не говорили. Конечно, на вас это не распространяется. Личный секретарь должен все знать, не так ли?

– Не знаю, – ответила Ария. – Но это очень любезно с вашей стороны.

Она говорила подчеркнуто вежливо, чтобы не дать этой неприятной женщине повода обвинить ее в дурных манерах.

– Мистер Гурон трудный человек, – сказала Лулу, – очень трудный! Это вам скажут и его друзья, да вы и сами скоро узнаете. Но я все равно люблю его. Я очень люблю его, и мы будем счастливы вместе.

Ее голос зазвенел, когда она говорила о своей любви, и Ария поняла, что она говорит правду. Об этом свидетельствовало особое выражение ее лица.

Неожиданно для себя Арии стало ее жалко. «Эта избалованная и испорченная киноактриса, предмет зависти половины кинозрителей во всем мире, влюблена, но, если только я не ошибаюсь, – подумала девушка, – Дарт Гурон не очень-то влюблен в нее».

– Вы смотрели мою последнюю картину? – вдруг спросила Лулу.

Ария покачала головой.

– Я видела только один ваш фильм. Я не часто могла выбраться в Лондон или даже в Хартфорд, хотя он недалеко от моего дома.

– Жаль, что вы его не посмотрели, – сказала Лулу. – Там у меня очень красивое подвенечное платье – сплошной тюль, усеянный алмазными блестками. Я думаю приобрести что-нибудь в том же роде для собственной свадьбы.

Ария видела, что ей страстно хочется поболтать. Она должна была кому-нибудь поведать свои мечты и фантазии о свадьбе, которая может никогда не состояться.

– Жалко, что я его не видела, – согласилась Ария. – Однако я должна идти, мистер Гурон ждет меня. Мне нужно спросить его совета о множестве писем.

– Значит, для вас у него есть время? – произнесла Лулу тоном, который снова стал резким. – Ну что ж, надо вставать. Скажите ему, что если Магомет не идет к горе, то гора должна прийти к нему.

Лулу откинула покрывало, а Ария вышла и заторопилась по коридору в свою гостиную, чтобы забрать оставленные на столе письма.

Сейчас ей некогда было думать о Лулу Карло с ее занятной смесью откровенной грубости и немного трогательных откровений. В то же время Ария поняла, что уже не испытывает к ней такой неприязни, как вчера вечером.

Когда она снова вошла в кабинет Дарта Гурона, он сидел за большим письменным столом с кожаным верхом.

– Только что пришли ответы на две телеграммы, посланные вами вчера вечером, – сказал он, – и обе неудовлетворительные. Вам придется еще посылать.

– Хорошо, – ответила Ария. – Что ответить?

Он быстро продиктовал ей телеграммы и повернулся к стопке писем, которую она положила рядом с ним. Дарт Гурон велел ей принять несколько приглашений и отказать остальным. Потом он посмотрел на письма с просьбами о пожертвованиях от благотворительных обществ, представителями которых были большей частью титулованные особы.

– На все эти вы можете ответить отказом.

– Вы ничего им не пошлете? – удивилась Ария. – Многие из них от ваших личных знакомых.

– Благотворительностью я занимаюсь в Америке. Вы думаете, был бы я нужен всем этим людям, если бы не был богат? Все, что им нужно от меня, так это деньги. А я считаю, что деньги, которые я трачу на тех, кто менее удачлив, чем я, должны оставаться в той стране, где они заработаны.

– Я… я думаю, вы правы, – сказала Ария. – Я отвечу им как можно вежливее.

Дарт Гурон отодвинул письма в сторону.

– Нет! Не надо, – сказал он. – Пошлите им по двадцать фунтов.

– Всем? – спросила Ария.

– Да, всем! Мне не повредит, если я доставлю им это удовольствие.

– Очень щедро с вашей стороны, – сказала девушка.

– Щедро?

Он горько усмехнулся.

– Ну, я надеюсь получить кое-что взамен. Например, лесть людей, вечно пытающихся что-то вытянуть из меня и из определенной прослойки английского общества. Вы знаете, все можно купить за деньги, даже дружбу, даже любовь.

– Смотря какую любовь, – негромко возразила Ария.

– Любую, – сказал он уверенно. – Сказать вам, чего нельзя купить за деньги?

С этими словами он поднялся и подошел к камину, остановившись перед картиной Лоуренса.

– Вот чего нельзя купить! – сказал он.

– Но… не понимаю, – сказала Ария, наморщив лоб. – Вы хотите сказать, что данная картина не продается?

Дарт Гурон покачал головой.

– Нет! Я имел в виду предков, семейные портреты, передаваемые из поколения в поколение. Это портрет прежнего герцога Медчестерского, и пока здесь не появился Ногносос, соря деньгами и разрушая дух столетий, праправнук герцога сидел в этой комнате, как я сейчас, и смотрел на этот портрет. Сокровища, переходящие из столетия в столетие, сокровища, которые принадлежат лично вам, а не какому-нибудь коллекционеру, у которого есть деньги, – этого не купишь.

В его голосе слышалось такое напряжение, что Ария слушала как завороженная. Вдруг, как будто решив, что сказал слишком много, Дарт Гурон отрывисто закончил:

– Это все, мисс Милбэнк! Пожалуйста, отошлите телеграммы немедленно.

Ария взяла свой блокнот и письма. Ей хотелось что-то сказать, но она не знала что. Девушка молча вышла из комнаты, чувствуя, что Дарт Гурон провожает ее взглядом.

Ей столько нужно было обдумать, что она хотела остаться одна, но, войдя в свою гостиную, застала там Макдугалла, который поджидал ее со списком необходимого, а как только он ушел, зазвонил телефон.

Почти полчаса спустя Ария со вздохом повернулась к пачке писем, но не успела она приступить к чтению, как в гостиной снова оказался лорд Баклей.

Войдя, он бросил на диван стек и перчатки и укоризненно сказал:

– Вы испортили мне конную прогулку. Я все время видел перед собой ваши зеленые глаза. Вы скучали по мне?

– Нисколько, – сурово ответила Ария. – Вы должны сейчас же уйти. У меня слишком много дел для того, чтобы болтать с вами.

– Знаете, вы меня обижаете. Я все время думал о вас – я влюбился в вас. Все симптомы налицо.

– Тогда вам остается только выздороветь, – ответила девушка.

– Вы жестоки и бессердечны. Не надо было думать о вас.

Несмотря на свое решение держаться с ним строго, Ария не удержалась и улыбнулась.

– Вы ведете себя глупо, – заявила она. – Идите же и найдите с кем поболтать, с мисс Карло например.

– Понимаете, у меня такое чувство, что сама судьба привела вас сюда, – сказал лорд Баклей, не обращая внимания на предложение Арии. – Всего лишь два дня назад я думал, как мне все наскучили, и с тоской представлял себе компанию, которая соберется на этот уик-энд, и тут вдруг появились вы.

– Как новый поворот сюжета в водевиле, – подсказала Ария. – Скоро и я вам надоем, а я уж точно устану от вас, если вы не дадите мне закончить работу.

– Я люблю вас! – сказал лорд Баклей. – Напомните мне, чтобы я как-нибудь рассказал вам об этом.

– Я запишу, – ответила Ария. – Но в одном вы можете быть уверены: если вы не дадите мне работать, меня очень скоро уволят.

Лорд Баклей придвинулся к ней и, прежде чем она могла опомниться, взял ее за подбородок и нежно поцеловал.

– Вы прелестны! – прошептал он.

– Как… как вы смеете! – запинаясь, только и смогла вымолвить Ария.

Она хотела сказать больше, отчитать его за то, что он осмелился дотронуться до нее, оскорбил ее этим легким, как бы невзначай, поцелуем, но было поздно. Он вышел из комнаты так же быстро, как и вошел, оставив за собой воспоминание о мимолетном обаянии веселой, неуловимой личности, с которой нечего спросить.

Он оставил также ощущение своих губ на ее устах, и Ария прикоснулась к ним пальцами, как будто происшедшее должно было оставить на них след.

Слегка улыбнувшись и пожав плечами, Ария сказала себе, что не следует принимать его всерьез. Это всего лишь мимолетный флирт, какому так часто предавался ее отец и который ничего не значил сверх того, что определенная женщина возбудила его прихотливое воображение, а он всегда чувствовал настоятельную потребность воздать должное красоте, где бы она ему не встретилась.

– Я совсем забыла о существовании этого мира, – вслух произнесла Ария и представила, что в Квинз-Фолли она сейчас готовила бы ужин или, может быть, убирала в картинной галерее, готовя ее для завтрашних посетителей.

Она попыталась сосредоточиться на письмах, но между ее взором и аккуратно напечатанными страницами вставало веселое, дерзкое лицо лорда Баклея. С чувством некоторого облегчения Ария услышала звук гонга, доносившийся из холла, и поспешила вниз. За ней кто-то шел, и, обернувшись, она увидела чопорную, официальную физиономию супруги американского посла, прибывшего накануне.

– Какой чудесный день, мисс Милбэнк, – вежливо сказала она.

– Да, в самом деле, ваше превосходительство, – ответила Ария.

Она подождала, когда супруга посла поравняется с ней, и когда они вместе стали спускаться по лестнице, та тихо сказала:

– Я только что получила с почтой газеты из Америки. Кажется, они там считают, что наш хозяин со дня на день может объявить о своей помолвке.

– С мисс Карло? – спросила Ария.

– Правильно! – подтвердила супруга посла и добавила: – Мистер Гурон обаятельный человек. Вчера вечером я сказала мужу: будет жаль, если мы отдадим его этой голливудской шайке.

– Я думаю, этого не произойдет, – успокаивающе заметила Ария.

– О, я надеюсь, что вы окажетесь правы. Но сам факт ее пребывания здесь заставляет думать, что все эти слухи и сплетни, наверное, имеют под собой какие-то основания.

– Надо же им о чем-то сплетничать, – утешила ее Ария.

Разговаривая, они вошли в гостиную. В дальнем ее конце бок о бок стояли Дарт Гурон и Лулу Карло. Она держала его под руку, повернув к нему свое прекрасное лицо и откинув голову так, что взору открывался плавный изгиб ее шеи и великолепная линия груди. Он смотрел на нее сверху вниз, они стояли молча, неотрывно глядя друг другу в глаза. Ария подумала, что в конечном счете лорд Баклей оказался не прав: Дарт Гурон все-таки собирается жениться на Лулу.

На лице Лулу ясно читалось выражение торжества, когда Дарт Гурон отошел поздороваться с супругой посла. С террасы в гостиную вошли остальные гости, и вскоре собралась компания из двенадцати человек, которая направилась в обеденный зал.

В этот момент под прикрытием шума и гула голосов Лулу Карло схватила Арию за руку и отвела в сторону.

– Послушайте, – негромко сказала она, – я прошу вас кое-что сделать для меня. Мне нужны телефоны редакций всех ведущих газет. Не говорите об этом никому, а принесите список ко мне в спальню после ланча. Вы меня поняли?

– Да, поняла, – ответила Ария.

– И помалкивайте об этом!

Лулу скользнула вместе с толпой в обеденный зал, и через секунду ее звонкий, веселый голос уже вторил какой-то шутке лорда Баклея. Молча идя следом, поглощенная своими мыслями, Ария гадала, что все это значит.

Зачем понадобились Лулу редакции газет? Для чего?