Текст книги "Навеки твой"

Аманда переключила внимание на мистера Стамфилда, который, вежливо взяв ее руку, сказал:

– Если вам что-то нужно, я прослежу, чтобы Рекс это обеспечил.

Она не посмеялась над дружеской насмешкой.

– Вы очень добры.

– Любой друг моей тети – мой друг, – заверил Дэниел, осторожно опускаясь в обитое ситцем кресло.

Лорд Рексфорд остался стоять у камина.

– Значит, вы верите в мою невиновность? – спросила Аманда.

– Я этого не говорил. По виду ничего не определишь, некоторые из моих лучших друзей – настоящие прохвосты, а моя собственная тетушка способна на шантаж, чтобы добиться своего. Но я и не сказал, что вы виновны. Это мы должны выяснить. Тогда и решим, как действовать.

Лорд Рексфорд шагнул ближе. Аманда увидела напряжение в его синих глазах, белевший на загорелой коже шрам.

– Полагаю, вы наслышаны о нашей репутации?

Она не задрожит.

– Что вы добиваетесь правды любым способом?

Это он вздрогнул от такого откровенного заявления.

– Не надо бояться. Просто отвечайте на наши вопросы, это все, что я прошу. Как и обещал, я помогу вам, даже если вы скажете, что долгие месяцы вынашивали план убийства отчима и сейчас об этом не жалеете.

– Я всем говорила правду, – ответила Аманда, ненавидя себя за дрожащий голос и влагу в глазах. – Я никогда не пыталась лгать. Никто не слушал меня. Теперь вы велите мне отвечать честно. Почему я должна думать, что вы поверите моим словам?

Рекс большим пальцем стер побежавшую по ее щеке слезу.

– Поскольку я знаю, что это будет правда.

Глава 9

– Я не понимаю.

– Я на это и не рассчитываю.

Аманда ждала объяснений, но их не последовало. Вместо этого лорд Рексфорд, казалось, снова рассердился.

– Это к делу не относится, мы тратим время впустую. Сэр Найджел Терлоу требует вывести обвинительный приговор, черт бы его побрал! Извините, пожалуйста.

Аманда кивнула, ей самой хотелось выругаться.

Лорд Рексфорд превратился из ласкового пастыря в волка, пожиравшего овец. Он заметался по комнате, а собака внимательно смотрела на него, сидя у кресла Дэниела.

– Приговор вынесут приблизительно через месяц, но с каждым уходящим днем доказать невиновность все труднее.

– Я… я понимаю. – Аманда видела петлю палача, толпы зевак, толстую веревку. Она снова стиснула плед.

– Стоп, Рекс, разве ты не видишь, что пугаешь бедную женщину?

Рекс и сам испугался того, что ее жизнь зависит от него.

– Еще раз прошу прощения, мисс Карвилл.

– Ничего страшного. Я сознаю свое тяжелое положение и ваши трудности.

– Но вы вряд ли знаете, что сэр Найджел презирает моего отца и стремится дискредитировать его еще больше. Полагаю, леди Ройс в смятении. Иначе зачем бы она втянула меня в эту вендетту?

– Значит, я всего лишь заложница в чужой схватке? И не оказалась бы в таком положении, если бы эти два джентльмена не враждовали?

– Сэр Найджел ведь не вкладывал пистолет в вашу руку?

– Нет, я сама его взяла.

– Очень хорошо, тогда давайте начнем. Оружие было у вас в руках. Сэр Фредерик убит. Вы застрелили его? Это простой вопрос, требующий простого ответа.

– Нет. Я много раз желала ему смерти, но я не убивала его. Не убивала!

– Не спеши, – предостерегая, поднял руку Дэниел. Рекс кивнул.

– Синяя правда, – только и сказал он.

Все молчали, обдумывая его слова. Аманда решила, что ее спасители сумасшедшие. Наконец виконт сказал:

– Было бы легче, если бы вы убили подонка.

– Почему?

– Тогда можно было бы доказать, что вы защищались при угрозе жизни, найти смягчающие обстоятельства. Вы думали, что в дом забрался грабитель, и тому подобное. Тогда мы смогли бы добиться, чтобы вас осудили условно и отпустили под опеку леди Ройс или навсегда выслали из страны.

– На каторгу в Австралию? – задохнулась Аманда. – Далеко не все мужчины выживают по дороге туда, что уж говорить о женщинах.

– Нет, я имел в виду Индию или колонии. Или даже одно из отдаленных владений моего отца.

– Но я не могу жить на содержании у вашего семейства. Или довести вашу матушку до того, что она станет изгоем в Лондоне. – Она повернулась к Дэниелу: – Вы видели, что произошло из-за вашей мелкой бестактности. Леди Ройс подвергнут остракизму, если она предоставит кров убийце. – Аманда вскинула подбородок. – Я никого не убивала и признаваться мне не в чем.

– Очень хорошо. Если вы невиновны, то кто виновен? Вы знаете?

– Нет. Я голову сломала, но ни на кого не могу подумать. Я не знала партнеров отчима. Он редко принимал гостей, а дела обсуждал в клубах.

– А как насчет дворецкого? – поинтересовался Дэниел. – Ведь всегда убийцей оказывается дворецкий, если не ревнивый супруг или супруга.

– Хэрзтон пронырливый и хитрый, он никогда бы не оставил оружие на полу.

– Возможно, вы спугнули его, и он запаниковал.

– Зачем ему убивать своего хозяина и лишиться работы?

– Действительно, зачем? – спросил Рекс, роясь в секретере графини в поисках карандаша и бумаги. В одном из верхних ящиков лежала маленькая пачка писем, перевязанная голубой лентой. Письма подозрительно походили на послания, которые он отправлял графине дважды в год в ответ на подарки ко дню рождения и к Рождеству. Рекс захлопнул ящик и нашел то, что искал, в нижнем. – Вашу сводную сестру и ее тетю можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Насколько я понимаю, они оставались на балу, пока за ними не послали после того, как прибыли стражники. Странно.

– Нет. Сомневаюсь, что они заметили мой уход.

– Так вот как о вас заботятся?! – Дэниел помрачнел, как грозовая туча. Он бы со своей сестры в Лондоне глаз не спускал.

– Элейн слишком волновалась на своем первом балу в «Олмаке», а ее тетя, мисс Гермиона Холи, сестра сэра Фредерика, сидела с другими компаньонками, высматривая подходящих женихов. Элейн беспокоится обо мне.

– И все же она не помогала вам, когда вас арестовали, – сказал лорд Рексфорд. Это было утверждение, а не вопрос.

Аманда впилась в него взглядом.

– Ей семнадцать, что она должна была сделать? Ее отец умер ужасной смертью. Говорили, что она и мисс Холи на следующий день покинули Лондон, чтобы похоронить баронета на семейном кладбище в Гемпшире.

– Отлично, значит, они не подозреваемые и не свидетели. Почему вы не начинаете сначала?

– Я много раз рассказывала свою историю. Наверняка вы знаете все детали из газет, от слуг, из городских сплетен.

Дэниел кивнул, Рексфорд, не обращая внимания, делал пометки в блокноте.

– Мне нужно услышать это из ваших уст, потому что доказать невиновность в этом случае гораздо труднее, чем вину.

– Но я не совершала преступление!

– Я знаю. – Рексфорд коснулся ее руки и тут же отдернул пальцы. – Но мне нужны подробности. Скажем, возникнет вопрос о вашем жемчуге. Вы можете доказать, что он принадлежит вам, у вас есть счет из магазина?

– Он принадлежал моей матери.

– Значит, он завещан, и слуги помнят ожерелье. Легкое доказательство. А если скажут, что у вас есть бриллиантовое ожерелье?

– У меня его нет. Сэр Фредерик продал его и другие драгоценности матери, чтобы заплатить лечившим ее докторам, как он уверял.

– Но вы могли сами продать ожерелье или выбросить в мусорный ящик. Тогда против доводов обвинения были бы только ваши слова!

– Понятно. – Аманда теребила нитку жемчуга на шее.

Рекс кивнул:

– Это гораздо тяжелее доказать, но возможно. А теперь вернемся к началу печальных событий. Нет, пожалуй, расскажите о своей жизни в доме сэра Фредерика.

Аманда рассказала о браке матери, о ее угасании и смерти, о гневе сэра Фредерика. О том, как он незаконно присвоил ее наследство и украл приданое, и она оказалась в роли бедной приживалки.

– Почему вы не сбежали? – спросил Дэниел. – Моя тетя приняла бы вас.

– И оставить маленькую Элейн с неуравновешенным отцом, скупившимся на ее одежду, образование и самые простые развлечения? Я не могла ее бросить.

– Замечательно, – сказал лорд Рексфорд, – но теперь она достаточно повзрослела для ярмарки невест.

– Ее отец хотел, чтобы она вышла замуж за титулованного джентльмена. Да и ее тешила мысль стать маркизой или герцогиней.

– Вряд ли. Эти выбирают кобылок из своих конюшен.

Рекс хмуро посмотрел на встрявшего кузена.

– Продолжайте.

– Элейн подросла, отец задумался о ее будущем, да и я сама надеялась выйти замуж. Сэр Фредерик утверждал, что мои поклонники недостаточно хороши. Фактически в тот самый день он заявил, что никогда не расстанется с моим приданым. Я еще несовершеннолетняя, и он позаботится, чтобы к моему двадцатипятилетию от приданого ничего не осталось. Мое наследство уже потрачено, как он сказал, на мое содержание. – Не обращая внимания на сердитое ворчание Дэниела, Аманда заметила, что лорд Рексфорд сделал очередную пометку на листе. Когда он поднял глаза, она продолжила: – Я думала, что одного моего знакомого не волнуют мои деньги. Он богат и проявлял ко мне интерес.

– Вы говорили с ним в тот вечер в «Олмаке»? Из-за этого вы так поспешно уехали?

– Да. Да!

Аманда замолчала, Рекс и Дэниел ждали. Она сказала им о мистере Чарльзе Ашуэе и своих ожиданиях. С дрожью в голосе она поведала о его оскорбительной отповеди. Аманда готова была поклясться, что пол дрогнул, когда Стамфилд вскочил на ноги.

– Наглец! Я вызову его, мисс Карвилл, так не поступают. Сначала он ведет себя так, что леди ждет предложения, а потом отвратительно с ней обходится.

– У него были на это причины. Видите ли, я потребовала объяснений. – Аманда покраснела и уставилась на свои руки, но сумела прошептать клевету, которой сэр Фредерик оттолкнул от нее Чарльза.

– И он поверил лжи вашего отчима? Любой может сказать, что вы леди. Тогда я не стану трудиться вызывать мерзавца, а просто вколочу его в землю. Дуэли сейчас вне закона.

Аманда с трудом улыбнулась:

– Я благодарю вас, мистер Стамфилд. Мне самой хотелось его ударить.

Рекс хотел свернуть негодяю шею, но сейчас не до того.

– Вы, должно быть, пришли в ярость.

– Хуже! Мне хотелось кричать, топать ногами, швырнуть в него бокал безвкусного лимонада, который там подавали. Но надо было считаться с Элейн. Кроме того, я знала, что мистер Ашуэй не виноват. Он просто не доверял мне и больше заботился о своей семье, чем обо мне.

Дэниел снова сел.

– Семейка болванов. Хорошо, что вы от него отделались.

Рекс думал также.

– Продолжайте.

– Во всем виноват мой отчим, – решительно продолжала Аманда. – Так что я вернулась домой одна, чтобы поговорить с ним раз и навсегда. На следующее утро я собиралась отправиться к поверенному и в банк. И написать леди Ройс в Бат, попросить ее совета и помощи. В тот момент я всей душой ненавидела сэра Фредерика и действительно желала ему смерти.

– Вам лучше держать эту мысль при себе, – предупредил Рекс. – Намерения не приравниваются к деяниям, но это производит плохое впечатление. – Он спросил название ее банка и имя семейного поверенного, потом вернулся к сэру Фредерику. – Должно быть, он расстроился, когда вы сказали, что намерены уличить его в воровстве. Это помешало бы его дочери сделать выгодную партию.

– У меня не было шанса высказаться. Он был уже мертв.

– Значит, никакой борьбы, никакого физического насилия с его стороны?

– Нет. – Тонким голосом Аманда повторила: – Он был уже мертв.

– Тогда как оружие оказалось у вас в руках?

– Я думала, что он пьян и выронил пистолет. Я хотела защитить остальных. – Она сделала паузу. – Потом я увидела его.

Заметив, как она вздрогнула, Рекс переглянулся с кузеном.

– Нет никакой необходимости рассказывать дальше. Остальное мы можем узнать у следователя. У вас были причины застрелить негодяя, но вы этого не делали.

Аманда снова заплакала.

– Вы действительно мне верите?

– Конечно. Я же сказал: синяя правда.

– До сих пор мне никто не верил.

– Что ж, мы постараемся изменить всеобщее мнение. Начнем с оружия. Оно принадлежало сэру Фредерику?

– Понятия не имею. Знаю, что у него была пара пистолетов, потому что он несколько раз упоминал, что стрелял в тире Мантона, но я никогда их не видела.

– Вы можете описать орудие убийства?

– Пистолет был холодный, серый, тяжелый.

– Ни резьбы, ни перламутровой рукоятки? Некоторые пистолеты имеют затейливую отделку.

– Я не заметила. Я была слишком сердита, а потом…

– Да. – Рекс сделал пометку, что надо заняться оружием и навести справки в тире. – Иногда оружие можно идентифицировать по маркировке. Оружейный мастер узнает свою работу и вспомнит, кто купил пистолет. У продавца мог остаться счет, начнем с этого. Кто еще был в доме в тот вечер?

Он записал имена слуг, которых она перечислила, отметив, что их на вечер отпустили, поскольку дамы уехали.

– Сэр Фредерик, похоже, слуг не баловал.

– Я удивилась, но была рада за них.

– Возможно, Холи ждал кого-то и не хотел, чтобы ему мешали.

– Шлюху? – подсказал Дэниел и, покраснев, извинился перед Амандой.

– Или партнера по темным делишкам. Мы можем легко выяснить, с кем он пил и играл в клубах. Нам нужны имена его друзей, деловых советников, портного. – Перевернув страницу, Рекс дополнил перечень.

– Зачем тебе, черт побери, его портной? Я могу познакомить тебя со своим, если ты хочешь сшить костюм.

Рекс поднял бровь.

– Я хочу знать, платил ли баронет по счетам. Портной может рассказать многое, если захочет. Как и камердинер. Где он был в тот вечер?

– Я не знаю. Кажется, я видела его потом, когда поднялась суматоха. Его зовут Брюссо.

– Еще один француз-камердинер? Гм…

– Не придавай этому большого значения, кузен. Французские слуги теперь в цене, считается, что иметь их очень стильно.

– Сэр Фредерик одевался по последней моде?

Аманда и Дэниел отрицательно покачали головами.

– Как насчет сына сэра Фредерика?

– Я не знаю, как одевается Эдвин Холи и есть ли у него камердинер. Эдвин и его отец жили порознь. Он уехал несколько лет назад, и с тех пор я его не видела. Думаю, он живет в Хок-Хилл, поместье Холи в Гемпшире. Сэр Фредерик ненавидел провинцию и разорил имение, выжимая из него все, что можно. По закону он не мог лишить Эдвина титула баронета или продать владение, хотя слуги намекали, что сэр Фредерик сверх меры влез в долги. Возможно, он повздорил с сыном из-за арендной платы и закладов, но точно я не знаю.

– У наследника был повод положить этому конец?

– Только не Эдвин. Он такой приятный молодой человек!

Всем известно, что самые приятные люди совершают ужасные вещи, когда жизнь вынуждает. Пустующие поля и голодающие арендаторы могли довести человека до отчаяния.

– Я знала бы, если бы он был в Лондоне. Элейн сказала бы мне.

Рекс пометил, что надо послать человека в Гемпшир.

– Прекрасно, последний вопрос: Кто тот джентльмен, с которым вас видели?

– Я же сказала: мистер Чарльз Ашуэй, из Дерби-Ашуэйз, семьи баронов.

– Нет, не этот, другой.

– У меня не было других поклонников, сэр Фредерик всех разогнал.

Рекс изучал свои пометки.

– Говорили, что время от времени вы отлучались по ночам.

Аманда смотрела на пылающий в камине огонь.

– Это не имеет никакого отношения к убийству.

– Разумеется, имеет. Вы встречались с мужчиной за пределами вашего дома?

– Я не буду говорить об этом.

– Но вы этого не отрицаете?

Аманда молчала.

Рекс тихо выругался.

– У вас есть синяя накидка?

– Вы должны знать, что есть.

– Ее прислали с вашими вещами из дома?

– Не знаю, вещи распаковывала няня.

Рекс пометил, что и это надо выяснить.

– Вас несколько раз видели по ночам в парке напротив дома сэра Фредерика и опознали по синей накидке.

Снова Аманда ничего не сказала, только потерла рукой лоб от нарастающей головной боли. Разговор был закончен.

Глава 10

Все, что она сказала, – правда. Но о чем она умолчала? Похоже, что мисс Карвилл все-таки в чем-то виновата.

Черт, чем дальше, тем больше тайн.

– Что скажешь? – спросил Рекс кузена после того, как няня увела Аманду в спальню, закутав в плед.

Рекс готов был отнести ее на руках, но няня смотрела на него с таким негодованием, будто это он повинен в плачевном состоянии гостьи. Отступив в сторону, Рекс придержал дверь.

– Думаю, она бриллиант чистой воды. Золотые завитки, мягкие как шелк, маленький носик очаровательно вздернут. Карие глаза, когда не наполнены слезами, такие сладкие, а что касается форм… – Дэниел повел перед грудью руками, дабы не обсуждать женский бюст в гостиной тетушки. – Но я предпочитаю женщин покрупнее. Я боялся бы сломать эту фарфоровую куколку.

Рекс знал, что мисс Карвилл мягкая, а не ломкая, как фарфор.

– Я спросил, что ты думаешь об уходе от ответа на вопрос о мужчине, с которым она встречалась.

Рекс бродил по гостиной, поправляя то позолоченные бронзовые часы на каминной полке, то лежавшую книгу. Он больше думал о женщине, которая только что ушла, чем о той, что жила здесь. Он давно перестал думать о леди Ройс, во всяком случае, убедил себя в этом.

– Она отказалась отвечать, с кем встречалась ночью, нарушая все правила приличий. И в то же время она охотилась за мистером Ашуэем, надеясь выйти за него. – Рекс не мог решить, что хуже: неискренность мисс Карвилл, пренебрежение моралью или отсутствие чести.

– Возможно, парень неподходящий, скажем, слуга, и она знала, что ее отчим никогда не даст согласия на брак. А может, он женат. И она скрывает его имя, чтобы жена не узнала.

– Или она защищает своего возлюбленного от закона. – Рекс просмотрел свои записи. – Хотя она сказала, что не знает, кто убил Холи. Цвет был ярко-синий, без всяких примесей.

– Тогда она не подозревает своего приятеля из парка, а ты обвиняешь ее в легкомыслии, не зная фактов. У нее могла быть масса причин выходить ночью вовсе не для того, чтобы встречаться с любовником.

– Назови хоть одну.

Дэниел сосредоточенно свел брови.

– Почему ты ее не спросил?

– Я это сделал, и она отказалась отвечать.

– Нет, спроси, есть ли у нее возлюбленный, а не кто он. У тебя от этого причинное место в узел завязывается.

– Нет!

Дэниел, улыбнувшись, почесал подмышку. Верити, для которой истина – это косточка с мясом, вздохнув, улеглась у него в ногах.

Рекс впивался взглядом в обоих предателей.

– Кроме того, няня Браун сумела вбить мне в голову правила приличия – подобные вопросы дамам не задают. Как ты себе это представляешь? «Как поживаете, мисс Фербелоу? Позвольте пригласить вас на танец. Кстати, вы девственница?»

Дэниел расхохотался.

– Выяснив все с такой прямотой, некоторым беднягам в первую брачную ночь не пришлось бы узнать, что краснеющая новобрачная собирала розочки с садовником. Счастливых браков было бы больше.

Рекс не улыбнулся. У него и так загадок больше чем у сфинкса, лишние ему не нужны. Ему и без того надо выяснить, почему графиня хранит его учтиво-холодные письма и почему его детский портрет висит в ее гостиной. Почему мисс Карвилл не назвала человека, с которым встречалась в парке, даже чтобы спасти собственную жизнь? Она его так любит? И почему это волнует Рекса? Почему французы-камердинеры плодятся как грибы?

Конечно, самая важная тайна – это кто убил сэра Фредерика Холи. До суда осталось около месяца, но Рекс надеялся раскрыть загадку к концу недели. Как только он это сделает, он сможет умыть руки.

Ясно, что до ленча ничего не сделаешь, у Дэниела уже урчало в животе. Пока они ели, Рекс просмотрел перечень вопросов и разделил задачи. Дэниел мог осмотреть Холи-Хаус, выяснить в клубах имена знакомых сэра Фредерика и кому он задолжал. Мерчисон мог узнать о камердинере Холи Брюссо, которому нужно новое место. Сам он отправится в банк и к поверенному, но сначала позаботится о том, чтобы не оказаться в тюрьме за препятствие правосудию.

С готовым планом действий Рекс постучал в дверь мисс Карвилл. Открыла ему няня. Встав на пороге, она не собиралась впускать его.

Рекс из коридора спросил, не нужно ли мисс Карвилл еще что-нибудь привезти из ее прежнего дома.

– Это даст Дэниелу возможность поискать пистолеты баронета, признаки борьбы и что-либо еще. Если повезет, он может найти бухгалтерские книги и забрать их. Я хотел бы посмотреть, как сэр Фредерик управлял своими финансами.

– Служащие не позволят мистеру Стамфилду совать нос в семейные дела.

– Позволят, если им известна репутация моего кузена. С Дэниелом мало кто спорит. Одни только его размеры делают людей чрезвычайно сговорчивыми.

Аманда пожевала нижнюю губу.

– Что, если его не впустят? Он снова ринется в драку? Я не хочу, чтобы мне приписали еще и погром.

– Сомневаюсь, что до этого дойдет. Дэниел может быть очень убедителен, я дал ему кошелек, полный монет, чтобы купить нужную информацию. Если дело обернется плохо, мы проберемся в дом, когда все спят.

– Вас могут арестовать! – задохнулась Аманда. – Леди Ройс в ужас придет. Нет, было бы намного лучше, если бы пошла я. Не хочу, чтобы вашего кузена обвинили в преступлении, к тому же я знаю, где смотреть.

Да она едва голову от подушки может поднять. Аманда снова лежала в постели. Ее ночная сорочка была отделана кружевом и не такая просторная, как та, в которую он ее облачил. Перехватив взгляд Рекса, няня поспешно подтянула одеяло повыше, но он все-таки успел подумать, видел ли ее такой тот, другой, мужчина.

– Я пошутил. Дэниел найдет то, что нужно, или адвокат, которого мы наймем, потребует ордер на обыск. Он может получить от суда санкцию на изучение банковских документов, но я надеюсь, что все уладится без обращения в официальные органы. У адвокатов свои способы, но они действуют очень медленно. Я рассчитываю найти достаточно свидетельств и улик, чтобы обвинение отозвали.

– Я хочу помочь, – настаивала Аманда. – Мой адвокат даже не позволил мне говорить.

– Вы можете помочь, написав записку дворецкому, что разрешаете нам привезти ваши вещи. Дэниел знает, что делать дальше.

– Миниатюрные портреты моих родителей находятся в моей спальне. О них я жалею больше всего. Но это моя жизнь, я сама должна идти.

– Вы недостаточно хорошо себя чувствуете, к тому же надо беречь вашу репутацию, вернее, то, что от нее осталось. Выходить с двумя холостяками вскоре после смерти вашего отчима? Нет причин привлекать внимание света к тому, что вы здесь без компаньонки.

– Няня может пойти со мной.

– Господь с вами, милая, – сказала няня. – Вы знаете, что я не в счет. Сливки общества считают, что только ровня может охранять достоинство леди.

Аманда, вздохнув, признала, что у нее сил хватит только перо удержать. Несмотря на головную боль, сковавшую виски, она написала записку.

Няня уже занялась лекарствами.

– Предоставьте все его сиятельству, милочка. Он видит все насквозь и поможет вам.

Рекс жалел, что не может видеть сквозь одеяло.

Аманда трясущимися пальцами нацарапала записку. Ее с трудом можно было разобрать, но Хэрзтон, дворецкий ее отчима, вряд ли умеет читать. Если он еще в доме. Возможно, прихватив в качестве платы дорогой фарфор, он удрал, зная, что Эдвин не оставит его на службе, а может, новый барон и вовсе запрет лондонский дом, чтобы сократить расходы.

Аманда вскользь подумала об увезенной в провинцию Элейн. Девочка всегда боялась отца, который совершенно игнорировал ее. В этом году они кое-как договаривались. Элейн восхищалась новыми платьями и выходом в свет, а сэр Фредерик рассматривал ее замужество как способ улучшить собственное положение. Элейн, наверное, потрясена потерями: утратой отца и лондонских увеселений. В любом случае ей придется надеть траур. Но у нее есть брат, который о ней позаботится. Аманда надеялась, что Эдвин не станет толкать семнадцатилетнюю сестру в нежеланный брак, как планировал отец. Потом забеспокоилась, что возлагает слишком большие надежды на сводного брата, с которым давно не встречалась. Да и раньше, когда он учился в университете, она редко его видела. Аманда рассчитывала на его честь, надеясь восстановить собственное состояние. Она могла ошибаться.

Зачем напрашиваться на неприятности? Семейство Холи больше ее не волнует. Вырваться из тюрьмы, доказать свою невиновность – вот ее забота. Да, она слишком слаба, чтобы наводить справки, а двери клубов закрыты для женщин, но она может изучить бухгалтерские книги, когда лорд Рексфорд принесет их, если у нее голова будет ясной.

– Больше никакой настойки опия, няня. Я должна думать.

– Оставьте это занятие лорду Рексфорду.

Аманда улыбнулась вере пожилой женщины в своего бывшего питомца. Он уже большой. Конечно, не такой, как его кузен, но высокий и внушительный. Но он не бог.

– Он мне чрезвычайно помог. Он верит мне, а для меня сейчас это очень важно. Но если он сумеет спасти меня от обвинения, мне нужно обдумать свое будущее. Я не могу быть обузой леди Ройс. Моя подпорченная репутация помешает Элейн найти мужа, если мне любезно предложат поселиться с ней.

Няня улыбнулась:

– Думаю, и это вы можете оставить его светлости. Он поступит правильно.

– Правильно?

– Конечно. Он ведь помог погубить ваше доброе имя.

Неужели няня думает, что она на что-то намекает?

– Но меня обвиняют в убийстве!

– Насколько я знаю этого парня, долго это не продлится.

Няня не знает, что виконт считает ее любовницей другого мужчины. Такая женщина не годится в жены джентльмену и в матери его наследнику. Лорд Рексфорд в отличие от мистера Ашуэя мог не верить клевете сэра Фредерика, но не считал ее нетронутой. Аманда заметила, как по его лицу пробежала тень, когда он говорил о мужчине в парке. На мгновение она испугалась, что он разозлится, когда она не стала отвечать на его вопросы. Кроме того, похоже, она ему не понравилась. Он даже не заметил перемен в ее внешности, хотя няня все утро хлопотала над ней. Он мог бы улыбнуться или сделать банальный комплимент. Одобрительной улыбки было бы достаточно. Его кузен был галантен, но это не в счет.

Нет, капитан Рексфорд интересовался только расследованием дела, потом он закроет блокнот и возвратится в свою сельскую крепость. А может, вернется в армию и снова примется мучить пленных.

Аманда покачала головой и тут же пожалела об этом, поскольку боль усилилась. В предположение няни она отказывалась верить. Ведь виконт прибыл в дом своей матери, что его явно нервирует, защищать совершенно незнакомого человека. Никто не станет требовать, чтобы он женился на падшей женщине, и меньше всего Аманда.

И если превратно истолкованное чувство чести заставит его сделать предложение, она откажет. Она не хотела выходить замуж за неистового человека, подверженного приступам черной меланхолии и запоям. Ее мать совершила эту ошибку, и Аманда видела результаты. Хуже того, лорд Рексфорд – ожесточившийся затворник и имеет привычку добиваться своего кулаками. И у него есть собственные тайны. Аманда сомневалась, что он когда-нибудь откроется кому-нибудь, за исключением кузена, даже будущей жене.

Она понимала, что масса женщин придет в восторг от возможности когда-нибудь стать богатой графиней, несмотря на жертвы. Аманда жалела эту бедняжку, кем бы она ни оказалась. Брак по расчету редко бывает счастливым, особенно для женщины.

Нет, если она сумеет вырваться из тюрьмы, из когтей палача, то сможет избежать и несчастливой жизни.

– Его сиятельство не губил мою репутацию, – сказала она безумно обожающей своего повзрослевшего питомца старой няне, мечтавшей пестовать очередное поколение Ройсов. – Он спас мне жизнь. Я не могу просить большего. Я вечная его должница, тем более, если он поможет очистить мое имя от обвинения в убийстве. Как можно требовать, чтобы он расстался с холостяцкой жизнью, дал мне свою фамилию? Если он не желает, чтобы я общалась с его семейством, мне поможет Эдвин, особенно если я смогу доказать, что его отец незаконно присвоил мое состояние. Ведь любой благородный человек возместит убытки, правда? – спросила Аманда, скорее чтобы убедить себя, нежели няню. – Может быть, я сумею вернуть наследство и приданое и заживу спокойно.

Няня, вздохнув, взялась за спицы. Аманда уснула без лекарств, ей снились синие накидки и синеглазые младенцы.