Автор книги: Барбара Шер
Жанр: Самосовершенствование, Дом и Семья
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Конечно, можно сформулировать и иначе.
Только посмотрите, что вы можете сделать сейчас и что не могли никогда прежде!
Это дало вам время.
Надеюсь, сейчас вам яснее: то, что выглядело как катастрофа, катастрофой вовсе не является. Вы у порога новых и прекрасных отношений со временем.
Осталось разобраться с его непопулярным близнецом – возрастом.
Глава 4УПРАЖНЕНИЕ 10. Вопросы в заключение главы
1. Какими способами вы пытались бороться со временем?
2. Какими способами вы пытались контролировать смерть?
3. В возрасте от двадцати до тридцати, от тридцати до сорока вы думали, что впустую тратите время на _________ (заполните пропуск). Но теперь вы поняли, что это не было напрасной тратой времени, потому что ___________. (Используйте пропуск, чтобы описать, чему вы научились благодаря этому опыту.)
Возраст
…Мужчины, как и женщины, боятся, что чем старше становишься, тем все делается хуже… по достижении средних лет на периферии сознания фоном звучит мрачное предчувствие, основанное на убежденности, что за следующим подъемом все полетит под откос.
Тело достигает цветущей поры от тридцати до тридцати пяти лет, а душа – около сорока девяти лет.
Аристотель, «Риторика»
У Мейлера никогда не было определенного возраста – он нес в себе разные возрасты как разные модели своего опыта; что-то в нем было восьмидесяти одного года, что-то – пятидесяти семи, сорока восьми, тридцати шести, девятнадцати лет, и так далее и так далее – сейчас он резко вернулся назад от пятидесяти семи к тридцати шести годам.
Вот какой странный феномен существует: когда вы приближаетесь к среднему возрасту, где-то между тридцатью пятью и пятьюдесятью вы начинаете чувствовать себя старым; но спросите людей 55, 60 или 65 лет, и большинство из них скажут, что совершенно не чувствуют себя старыми. Вы вздрагиваете, увидев в зеркале морщинки или седой волос, так, будто это приглашение в дом престарелых, тогда как люди на пятнадцать и двадцать лет старше вас рассказывают о планах поступить в институт, заняться фотографией или съездить в Пакистан.
Если ваша точка зрения была бы верна, то любой, у кого больше, чем у вас, морщин и седых волос, чувствовал бы себя куда хуже, чем вы. А они, наоборот, часто чувствуют себя намного лучше. В чем же дело?
Возможно, ваше представление о возрасте просто иллюзия?
Мне кажется, самое мудрое сейчас – отложить пока свои соображения о молодости, о среднем возрасте и о старости, если уж на то пошло, и рассмотреть вероятность того, что вы все понимаете неправильно. Прочитав эту главу, вы вообще можете навсегда отказаться от возрастных ярлыков. Очень надеюсь, поскольку это единственный способ не дать ложному чувству «уже поздно» превратиться в реальность. Видите ли, чем больше времени вы тратите на борьбу с фантомом возраста, тем дольше откладываете самые волнующие события в своей жизни.
Однако в этом нет никакой необходимости. Вы убедитесь, что там и бороться-то не с чем. «Возраст» – концепция, в которой нет никакого проку на этом этапе человеческой истории. А может, и никогда не было.
* * *
Кто-нибудь осознаёт, как это странно – характеризировать себя с помощью возраста?
Представьте, что вы только что пробежали марафон. Разве вы сказали бы: «Я единственный филолог, закончивший марафон». Или: «Я первый араб, который когда-либо бежал марафон»? Но как же все любят говорить: «Джордж – самый старый человек, когда-либо пробежавший марафон»!
Ну, скажете вы, это понятно. Как-никак между возрастом и физической выносливостью есть взаимосвязь. Но такую же реакцию мы наблюдаем, если человек за шестьдесят написал свой первый роман. Будто бы поразительно вообще заниматься чем-то интересным после определенного возраста.
Средства массовой информации поддерживают подобное отношение, считая, что таким образом привлекают стареющую аудиторию. Статьи в журналах восхищаются старейшими ведущими шоу или владельцами бизнеса, будто бы большой опыт – помеха способности заниматься своим делом. В телепередачах показывают пожилых людей, решивших пожениться, и корреспонденты расплываются в снисходительной улыбке, будто бы это нечто умилительное.
Хочется ли после этого стареть? Загляните в себя и, скорее всего, заметите признаки ужаса. В том, что пожилых людей характеризуют посредством возраста, есть что-то унизительное, словно это игрушки или балаганные уродцы, а не обычные люди.
Сколько вам лет? Сколько лет любому человеку?
Что такого можно сказать про людей, что намертво привязано к их возрасту? Меньше, чем кажется. Вы знаете, сколько лет вам по документам, но что это означает? Что в запасе меньше лет, чем у кого-то помладше? Статистика говорит, что вы можете прожить еще много десятилетий в добром здравии. С другой стороны, завтра может ударить молния. Но такое могло произойти и когда вам было четырнадцать.
Хорошо, допустимо ли с уверенностью сказать, что с годами вы становитесь мудрее и больше знаете о жизни? Очевидно, нет. Те, кто в пятьдесят лет думает, что им уже известны ответы на все вопросы, обычно раскаиваются в своей самонадеянности к шестидесяти или семидесяти и признают, что никаких ответов у них нет. Однажды я слышала, как лектор спросил большую группу людей: «На сколько лет вы бы себя чувствовали, если бы не знали, сколько вам?» И все в зале – кому тридцать, кому восемьдесят – пришли к одному и тому же ответу: всем казалось, что им где-то между пятнадцатью и двадцатью пятью.
Если жизнь сравнить со школой, то ступени обучения в ней носят плавающий характер. Как узнать, первогодок ли вы в школе Старых или старшеклассник уровня Среднего Возраста? Или разные части вас относятся к разным возрастным группам? Или ничего из перечисленного?
Для начала нужно усвоить одно: мы все невежественны и дезинформированы, когда дело касается понятия возраста. Наши головы набиты безнадежно искаженными сведениями. В итоге все мы пытаемся плыть по незнакомым водам со сломанным компасом.
Но они не могут быть незнакомыми! Всю свою жизнь мы наблюдали, как старшие родные и двоюродные братья и сестры, старшеклассники из нашей школы, тети, дяди, родители, бабушки и дедушки достигали среднего возраста, проходили его и вступали в новую стадию. Понятнее не бывает. Но очень рано мы провели отчетливую линию между собой и ими, и пересечь ее не имеем ни малейшего желания до сих пор. Нам никогда не верилось, что можно чему-то научиться у пожилых, ведь всегда казалось, что они принадлежат к какой-то своей, отдельной группе, войти в которую мы никогда не захотим. В результате, вместо того чтобы поинтересоваться, что они чувствуют на самом деле, мы просто предполагали, что им не нравится стареть, точно так же как людям не нравится заболевать. А если они не испытывали к этому отвращения, которое, на наш взгляд, должны были испытывать, мы думали, что они слегка не в себе, – и вроде даже радовались за них, бедняжек.
Что ж, я думаю, пора очнуться и посмотреть на новые данные, в пух и прах разбивающие традиционные мифы о старении.
Миф. Старые люди одиноки и депрессивны.
Факт. Самые одинокие, самые депрессивные люди в Соединенных Штатах – подростки. Наименее одинокие и подавленные – те, кому больше семидесяти пяти.
Миф. Пожилые люди бедны.
Факт. Большинство состоятельных людей в Америке старше пятидесяти.
Миф. Жизнь начинает идти под уклон после сорока.
Факт. Люди, которым за пятьдесят и за шестьдесят, говорят о присутствии чувства, что для них начинается много всего нового. Сорокапятилетних и старше больше, чем еще не достигших этого возраста, среди тех, кто путешествует в неизведанные места, начинает изучать новое, заводит новые предприятия и новые отношения. Женщины 57 лет счастливы сверх меры. Бетти Фридан[20]20
Бетти Фридан (1921–2006) – общественный деятель, писательница и журналистка, одна из лидеров американского феминистического движения.
[Закрыть] предположила, что у людей старше шестидесяти происходит биологический рывок в умственном росте, и нейробиологи начинают это подтверждать. Многих геронтологов страшно раздражает ее идея, они предпочли бы обсуждать болезнь Альцгеймера и дома для престарелых, но и в их рядах растет число прогрессивно мыслящих специалистов, которые отмечают ту же тенденцию.
Знали ли вы все это? Большинство людей не знает. И каковы выводы? Не думаете ли вы, что ваше представление о том, насколько вы стары, каким старым станете, насколько стары другие люди, не имеет под собой прочного основания? Правда состоит в том, что исчез сценарий, предписывающий, как вести себя в сорок, восемьдесят или девяносто, и никто теперь не знает своих ролей. Но ясно одно: беби-бумеры, которым исполняется пятьдесят, совсем не ровесники тем бабушкам, которые достигли пятидесяти на рубеже прошлого века, – и не только потому, что они дольше остаются здоровыми.
Насколько старыми мы себя чувствуем и как действуем, зависит от общепринятых установок в данный момент.
На протяжении истории общество, прошедшее через болезненные потрясения – гражданские войны, революции, природные катастрофы, – почти неизбежно жаждет стабильности. На этом этапе культура вырабатывает общепринятые условности и неистово их защищает. В результате многие из этих аспектов становятся очень жесткими, в том числе и представления о возрасте. В некоторых обществах, например в европейских монархиях после Великой французской революции, пожилые люди приходили к власти и строго контролировали все стороны культуры. Когда происходит подобное, стариков считают умудренными и всеведущими, а молодых рассматривают как импульсивных, своевольных, ненадежных и нуждающихся в надзоре.
Спустя какое-то время обычно возникает реакция на гнетущее давление стабильности. В Америке это приняло форму буйного нарушения условностей в ответ на сухой закон 1920-х и во время молодежной революции 1960-х. Подобная реакция приводит к тому, что молодые перестают верить в мудрость старших поколений, видят в себе носителей чудесной чистоты помыслов и настроены сокрушить все ограничения.
Жесткие воззрения на возраст рушатся в обществе также, когда возникают неожиданные возможности вроде золотой лихорадки, когда молодые и старые бросаются в дело, не разбирая лета. То же самое случается при катастрофах – наводнениях, пожарах, когда каждая пара рук на счету и возраст неважен, а важно только, что кто-то стоит в цепочке, передавая ведра с водой, или пытается спасти жертв наводнения.
В такие времена пожилые люди вступают в дело и оказываются очень сильными и умелыми, но когда кризис миновал – опускаются в свои кресла-качалки и снова ведут себя как старики. Иногда впору заподозрить, что они нарочно притворяются стариками.
Так что же происходит? Мы все ведем себя согласно последней моде в обществе, определяющей возраст, только и всего.
Определение возраста скоро изменится и для вас лично.
Вчера, когда я шла по Бродвею, меня обогнал мужчина, вероятно, несколько старше меня. Он двигался быстро, немного согнувшись от возраста, размахивая зонтиком. Я посмотрела на его сильное, в морщинах лицо, когда он стремительно обошел меня и стал удаляться широкими шагами, и поняла: то, что я думаю о «стариках», изменилось. Раньше они выглядели для меня так, будто уже родились старыми и были такими всю свою жизнь. Если они когда-то и были молодыми, то в допотопную эру, практически нереальную для меня и не имеющую ко мне отношения. Но когда я взглянула ему в лицо, а потом смотрела на удаляющуюся спину, я поймала себя на мысли: «А как он выглядел классе в седьмом?»
Во мне что-то резко изменилось. Мне и в голову не приходило, как я буду себя чувствовать, став такой «старой». Скажи мне кто-то, что однажды и я буду в таком возрасте, я бы подумала: «Ну и что?» Я видела в нем личность, а не образчик возраста.
Но так мне казалось не всегда. Где-то после тридцати пяти меня начала ужасать перспектива старения. Почти со всеми так случается. И вы знаете, когда паника достигает пика – в сороковой день рождения.
Отчего так много людей уезжают из города в свой сороковой день рождения?
«Ну его, этот юбилей, я собираюсь уехать из города, – сказала мне недавно одна из подруг. – Ничего не имею против того, чтобы мне было сорок. Просто не хочу это праздновать».
«На свой сороковой день рождения я уезжаю кататься на лыжах, – сказал другой друг. – Знать не хочу, что случилось с моей молодостью. Хочу делать вид, что все еще молод».
Вы тоже замечали? Многие не хотят отмечать этот день рождения, потому что не рады слышать тосты и шутки. Впервые такие шутки не кажутся смешными. Но не хочется оставаться дома и отменив праздник. Не хочется мыть посуду, смотреть телевизор, даже в кино сходить поблизости. Хочется быть где-то в другом месте.
Как меняет все один день!
Отчего сейчас? Отчего в сорок? Припомните: вас не всегда беспокоило, что вы становитесь старше. Были времена, когда не терпелось повзрослеть. Ведь можно будет пить, водить машину и заниматься сексом! А еще – плевать на авторитеты, зарабатывать собственные деньги, увидеть мир и самостоятельно все решать за себя.
Затем, в какой-то момент, обычно около тридцати, ошеломляет невероятная перемена, случившаяся с понятием «возраст». Раньше это слово было строчкой школьного удостоверения (Имя: Джордж Смит. Возраст: 14) или, еще лучше, водительских прав, что позволяло покупать алкоголь (Имя: Джордж Смит. Возраст: 21!), а теперь оно все чаще звучит в выражениях вроде «пожилой возраст» или «с возрастом…». С этим словом все меньше хочется иметь дело. И кто вас осудит?
Все вокруг поддерживают такой взгляд, потому что американцы сосредоточены на возрасте, как эскимосы сосредоточены на снеге. «Большинство считает, что быть человеком среднего возраста в Америке сродни тому, что подхватить проказу в легкой форме», – замечает Гейл Шихи.
Если бы вы были разумным существом с другой планеты и постоянно слышали, как люди с сединой в волосах говорят что-то вроде: «Я не старею, я просто становлюсь лучше. Тебе столько лет, на сколько ты себя чувствуешь», – что бы вы подумали? Вы же никогда не слышите, чтобы кто-то говорил: «Я могу быть молодым, но счастлив сказать, что чувствую себя старым. Ты молод лишь настолько, насколько себя чувствуешь». Вы явно пришли бы к выводу, что со старостью что-то не так.
Именно к такому выводу мы и приходим! Очевидно же: эти люди стараются скрыть что-то неприятное и пытаются сделать хорошую мину при плохой игре. Их жизнерадостные лозунги только усиливают наши опасения, незаметно убеждая, что стареть – это несчастье.
А посмотрите на журналы! И не на те, которые ни за что не покажут лицо человека старше сорока, а как раз на те, которые показывают! Я называю их журналами «инвестиций/недержания»: как удачно инвестировать пенсию или сбережения (иначе придется питаться кошачьей едой в старости) или что делать, когда мочевой пузырь ослабевает. Рекламные объявления того хуже: пусть у вас седина, но вы тоже можете сиять улыбкой, иметь двадцатипятилетнее тело и позировать вместе с такой же скучной женой на фоне машины для гольфа. Вы тоже можете оставаться молодым и одновременно элегантно стареть (что бы это ни означало).
Это отношение выглядит странным и тревожит. Я часто слышу, что тридцатилетние беспокоятся, как обеспечить себя материально к пенсии! Если экономить и инвестировать каждый цент, наберется ли 1,7 миллиона долларов, на проценты с которых они смогут жить, «состарившись»? А может, лучше бросить работу и устроить себе последнее грандиозное приключение, прежде чем стать теми ужасными созданиями из статей и рекламы?
Большая часть этой шумихи в СМИ производится из лучших побуждений, но идея сделать седые волосы, выход на пенсию или недержание главным содержанием среднего возраста равносильна тому, чтобы сделать беговые травмы, испанский язык и морскую болезнь главным содержанием жизни двадцатилетних. Дискуссии о климаксе, мужском и женском, и о том, как одни болезни ускоряются, а другие, наоборот, замедляются, надоели уже до смерти. Естественно, попадается информация необходимая и полезная, но неустанная сосредоточенность на физических изменениях в каждом документальном фильме, в каждой журнальной статье, в каждой книге о старении только укрепляет удручающий миф о том, что самое существенное в старении – это распад!
Где фотографии пожилых людей, на которых они, скрестив ноги, сидят на земле и, сосредоточенно хмурясь, расчищают от земли осколки глиняной посуды, или участвуют в профсоюзных переговорах, или с гаечным ключом в руке смотрят на самолетный двигатель? Ну, вы понимаете – людей, которые занимаются чем-то, а не обсуждают развитие плоскостопия и не улыбаются натянуто во весь рот, будто доказывая, что они не несчастны, хоть и стары!
Если вы хотите найти такие снимки, придется порыться в научно-популярных или специальных журналах, посвященных искусству, археологии, архитектуре, истории или психологии. Или в профессиональных отраслевых журналах – для карикатуристов, пилотов, скотоводов, геологов, журналистов, иллюстраторов. И самое показательное: фотографии людей старше сорока, запечатлевшие их за делом, – политических лидеров, ученых, исследователей, меценатов, финансистов, кинематографистов, дрессировщиков тигров и пожарных на нефтяных скважинах – найдутся в бизнес-изданиях и новостных газетах и журналах. Они будут там обязательно, потому что именно эти люди поставляют большую часть информационных поводов. На этих страницах вы увидите тех, кому за сорок, пятьдесят, шестьдесят и семьдесят. Они управляют миром. Они заняты делом.
Но когда вы смотрите на фотографии, вам не приходит в голову отметить, что этим замечательным людям больше сорока. Когда мы говорим о «пожилых», мы никогда не имеем в виду этих людей. Мы можем думать о «людях», можем думать о «пожилых людях», но никогда о тех и других одновременно. Женщина, которая показалась вам такой интересной на фото в научном журнале, выглядит неуловимо жалкой в журнале для пенсионеров. Почему? Потому что, как бы вы ни старались этого избежать, если вы фокусируетесь на возрасте, автоматически включаются культурные предрассудки.
Незаметно, но постоянно наши предрассудки по поводу возраста выходят на поверхность.
«…Согласно устоявшейся мифологии, быть моложе означает быть лучше; таким образом, следует ожидать, что молодые составляют большинство среди людей с высоким уровнем благополучия… В действительности же в ходе исследования часто и упорно повторялся результат, ведущий к выводу: быть старше – лучше», – пишет Гейл Шихи.
«В старении есть что-то невероятно волнующее, безумная игра, бесшабашное ускорение – раз стремишься хорошо прожить оставшееся время».
«Если бы кто-то мне в пятьдесят сказал, что я буду получать удовольствие, когда мне будет за семьдесят, наверное, я рассмеялась бы ему в лицо. Но теперь без колебаний говорю: семьдесят с лишним – один из лучших периодов в моей жизни».
Где же такие пожилые люди? Они и не прячутся. Их много вокруг вас. Вы можете убедиться, что они прекрасно себя чувствуют.
Но, как и другие, вы не видите того, что у вас под носом. Почему? В вас живет предубеждение, предвзятая точка зрения. Предубеждение мешает видеть находящееся перед глазами, если это не совпадает с тем, чему вас учили. Предубеждение против возраста ничем не лучше расизма или любого другого предубеждения. Вы уверены, что с той или иной группой людей что-то не так, хотя у вас и нет неопровержимых доказательств. Например, в сороковые и пятидесятые годы прошлого века для всех само собой разумелось, что женщины не столь интересная компания, как мужчины. Затем, благодаря борьбе многих смелых людей, мы пробудились, оглянулись вокруг и обнаружили, что мир полон потрясающих женщин. Отчего раньше мы их не замечали? Такова природа предвзятости.
Миф о том, что возраст – это плохо, пустил глубокие корни, и его не так-то просто выкорчевать. Пожилые скучны, а молодые круты, правда же? Чтобы держаться за этот вздор, вы должны игнорировать и пожилых, вроде Мика Джаггера[21]21
Мик Джаггер (р. 1943) – британский рок-музыкант, актер, вокалист группы The Rolling Stones.
[Закрыть], и молодых, вроде тех скучных и чопорных зануд, которых вы знали в школе. Предубеждения иррациональны, очень сильны и очень ограничивают. Они подрезают крылья свободному творческому духу и лишают вас общества удивительных, оригинальных людей.
А вы – один из них.
Потому что, пока вы изо всех сил пытаетесь не подпасть под этот стереотип, вы крадете время у себя настоящего, закинутого на полку кладовки в ожидании своего часа.
На недавней конференции по вопросам карьеры я подслушала, как один мужчина рассказывал: «…и лягушка заговорила с принцессой и сказала: “Поцелуй меня, и я превращусь в прекрасного принца!”, но принцесса ответила: “В моем возрасте говорящая лягушка намного интереснее!”» Женщина, стоявшая неподалеку, обернулась к нему и сказала: «Это возрастная дискриминация! Пожилым нравится секс, и вам это известно». Возможно, она и была права, заметив, что рассказчик принижает немолодых людей, но кое-что не учла. Секс прекрасен в любом возрасте, но одна из наград, которые получаешь с годами, в том, что он перестает быть первейшим развлечением в жизни. Что касается меня, я бы никогда не поменяла изумительную говорящую лягушку на очередного принца.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
