Текст книги "Великий обман. Научный взгляд на авторство священных текстов"

Многие ученые считают, что Древняя церковь была серьезно разделена. На одной стороне были иудейские последователи Иисуса, вроде его брата Иакова, возглавлявшего церковь в Иерусалиме, и апостола Петра. На другой стороне были такие люди, как апостол Павел, который сосредоточился на обращении язычников. Согласно этой современной схеме, Иаков и Петр часто считаются более верными истинной идее Иисуса, что Бог Израиля принес спасение тем, кто сохранил его учения так, как они даны в еврейском законе. Для этих первохристиан Иисус был еврейским мессией, посланным еврейским Богом еврейскому народу во исполнение еврейского закона. Естественно, чтобы быть последователем этого еврейского спасителя, нужно быть евреем. Язычников, конечно, принимали в общение с распростёртыми объятиями, но только если они принимали иудаизм. Для мужчин это означало обрезание, а вместе для мужчин и женщин – соблюдение субботы, кашрута в еде и следование прочим еврейским законам.

Павел в этом смысле учил чему-то совершенно иному – что вера в смерть и воскресение Христа является единственным путем к оправданию пред Богом. Более того, это спасение возможно в равной степени для иудеев и язычников, так что не нужно быть иудеем, чтобы следовать за Иисусом. Для Павла, согласно этой точке зрения, время закона прошло. Иудеи могут его соблюдать, если захотят (как соблюдал его сам Павел, будучи иудеем), но для язычников он необязателен. Это был национальный закон для Израиля, и он не имеет отношения к спасению. Только смерть Иисуса и его воскресение могут принести спасение. Через Павла церковь наполнилась множеством язычников, которые не видели себя иудеями и служили Богу Израиля, не следуя его законам.

Здесь нет необходимости оценивать отношение Павла к предшествовавшим апостолам, особенно Иакову и Петру. Но я хочу сказать, что мысль о расхождении в их взглядах вовсе не нова. Она исходит ещё из раннего христианства. С исторической точки зрения Павел действительно основал церкви, состоявшие из язычников, и он действительно настаивал, что иудейский закон им не нужен. Это обстоятельство, например, им особенно подчеркивается в (ортонимном) послании Галатам. По мысли Павла, любой язычник, который пытался соблюдать иудейский закон, совершенно не понял, что спасение исходит лишь от смерти Христа и даётся по вере. Хранение закона было не просто неуместно, оно являлось допущением, что Христовой смерти недостаточно для спасения (см. Гал 2:15–16, 21).

Другие христиане не соглашались. Многие из них были оппонентами Павла в разных его церквах. Позже, во втором веке, ещё существовали группы иудео-христиан, которые настаивали, что закон обязательно должен соблюдаться всеми, кто хочет принадлежать к народу Божьему. Бог дал закон и не отменял его. Это был закон, который указывал народу, как ему жить, это был закон, которому учил Иисус, и который он сам исполнял, и это был закон, которому надлежало следовать, особенно последователям Христа.

Разделение в Древней церкви между меньшинством иудео-христиан и доминирующим большинством недавних язычников нигде не заметно так ясно, как в подложном послании, именуемом Epistula Petri, или Послание Петра (к апостолу Иакову)[55]55
  Русский перевод Д. Щедровицкого. Английский перевод см. Wilhelm Schneemelcher, New Testament Apocrypha, trans. R. McL. Wilson, from the sixth German edition, 2 vols. (Louisville, KY: Westminster John Knox, 1991–92), 2:493–94.


[Закрыть]. Это письмо не следует путать с 1 и 2 Посланиями Петра в Новом Завете. Оно было составлено позже, спустя годы после того, как все книги Нового Завета уже были написаны.

Послание Петра представляет собой что-то вроде вступления к группе текстов, которые ученые называют Псевдо-Клементинами. Как следует из их научного названия, эти тексты ложно (приставка «псевдо») заявляют о себе как о написанных Климентом, который, как мы уже раньше видели, повсеместно считался четвертым епископом (или папой) Римским, поставленным на свой пост не кем иным, как самим апостолом Петром. У псевдо-Клементин чрезвычайно непростая литературная судьба. Более ста лет ученые энергично обсуждали, какие источники были использованы при их написании, как они друг с другом соотносятся и другие технические вопросы. Но основной характер писаний ясен. Это рассказы о путешествиях и приключениях Климента, особенно о том, как он обращается в христианство через проповедь Петра и потом путешествует с ним, пока апостол распространяет Благую весть, публично выступает и совершает чудеса. Среди последних и чудесное состязание с Симоном Волхвом, о котором мы говорили раньше. Деяния Петра могли быть одним из источников для этих повествований.

Книги Клементин точно были написаны не историческим Климентом, а кем-то другим, спустя уже много лет после его смерти, хотя повествование в них и ведётся от его лица. Соответственно, это подлог. В одном из списков приключения Климента предваряются Посланием Петра – письмом, якобы написанным Петром Иакову, брату Иисуса, главе Иерусалимской церкви. Письмо заповедует Иакову не давать писания Петра никому чужому, чтобы они не были неправильно истолкованы или искажены. Их можно доверить только избранной группе верных людей. Автор, «Петр», нападает на христиан, которые толкуют его концепцию в том смысле, что иудейский закон более не имеет силы. Это совершенно неверно, говорит автор, потому что сам Иисус указал: «ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона» и он будет действителен вечно (см. Мф 5:17–20). Согласно этому письму, один из оппонентов Петра, в частности, увлёк «происходящих из язычников» отвергнуть «законное благовестие» и вместо этого предпочесть «беззаконное и беспочвенное учение враждебного человека».

Несложно понять, кто этот «враждебный человек», которому противостоит «Петр». Это тот, кто проповедует «происходящим из язычников», настаивает на благовестии, чуждом иудейскому закону («беззаконное учение»), и утверждает, что Петр и сам придерживается этого взгляда (см. Гал 2). Не называя его по имени, автор говорит о Павле.

Здесь мы видим образы Петра и Павла, существенно расходящиеся с тем, которые дают другие тексты Нового Завета[56]56
  Однако не только в собственных писаниях Павла. См. обсуждение Гал 2:11–14 в разделе, посвященном неканоническому Посланию Петра в Главе 6.


[Закрыть]. В истории Древней церкви, как её описывает книга Деяний, Петр и Павел схожи во взглядах, единомышленны друг с другом по каждому важному вопросу, дружно благовествуют и, что самое важное, искренне согласны в том, что язычникам не надо становиться иудеями, чтобы быть последователями Иисуса (см. Деян 10–11; 15). Но это не аргумент для автора Послания Петра. Из послания очевиден раскол между Петром, ближайшим учеником Иисуса, и Павлом, пришедшим со стороны и неправильно истолковавшим Петра. Павел ошибочно истолковал евангельскую весть.

Итак, это автор, который видел в Павле «враждебного человека», а в его «беззаконном и беспочвенном учении» видел ересь. Для этого автора Павел был не просто не согласен с Петром – он был неправ. А на чьём авторитете основывалось это утверждение? На авторитете самого Петра. Автор совершил подлог от имени Петра, чтобы обосновать свою точку зрения.

Я не буду подробно говорить в этой книге о том, как мы заполучили наши двадцать семь книг Нового Завета, то есть каким образом канон был сформирован и почему одни тексты в него вошли, а другие нет. Издано множество трудов, детально описывающих этот процесс[57]57
  Я освещаю эту тему в своей книге Lost Christianities: The Battles for Scripture and the Faiths We Never Knew (New York: Oxford University Press, 2003), которая рассчитана на широкую аудиторию. Более полное и тщательное исследование см. у Harry Gamble, The New Testament Canon: Its Making and Meaning (Philadelphia: Fortress, 1985). Самое авторитетное исследование на эту тему у Брюса Мецгера, Канон Нового Завета: Возникновение, развитие, значение (Москва: ББИ, 1998).


[Закрыть]. Но замечу, что несколько книг были чрезвычайно близки к тому, чтобы войти в канон, хотя и не вошли в него. Точно так же были и такие, которые едва не были оставлены за границами канона, но потом всё-таки включены в его состав. Одной из книг, едва не вошедших в Новый Завет, был Апокалипсис Петра[58]58
  Русский перевод см. Апокрифические апокалипсисы (СПб.: Алетейя, 2003).


[Закрыть].

Мы знаем от таких авторов, как Евсевий, что даже в четвертом столетии существовали христианские общины, которые считали, что Апокалипсис Петра следовало включить в канон либо вместо Апокалипсиса Иоанна (т. е. книги Откровения, которая, в конце концов, и была включена), либо наряду с ним[59]59
  Евсевий причисляет Апокалипсис Петра к «нофосам» – поддельным произведениям, а не писаниям, признанным каноническими. Но факт, что в данном контексте ему вообще пришлось упомянуть эту книгу, говорит о существовании христиан, которые считали её канонической, так же, как и другие «нофосы» – Дидахе, Послание Варнавы и Пастырь Ерма. Апокалипсис Петра принимается как канонический (хотя и с осторожностью) в каноне Муратори – документе, о котором пойдёт речь в главе 3.


[Закрыть]. Однако Апокалипсис Петра сильно отличается от Апокалипсиса Иоанна. Обе книги являются апокалипсисами, в которых автору даётся откровение о священных божественных тайнах, что придают смысл земным мирским реалиям. В новозаветном Апокалипсисе Иоанна эти тайны относятся к будущему ходу истории, которая будет развиваться на земле в соответствии с тем, как уже решено на небе. В неканоническом Апокалипсисе Петра эти тайны относятся к загробной судьбе душ умерших. Книга описывает индивидуальный тур Петра по царствам спасенных и осужденных.

Большинству читателей знакома идея путешествия по раю и аду из Божественной комедии Данте. Однако Данте не был автором идеи. Он лишь стоит в длинном ряду христианских писателей, которые использовали идею загробного тура, чтобы сделать акцент на важных для посмертной участи моментах земной жизни. Наш самый ранний пример литературы такого рода – Апокалипсис Петра.

И снова это книга, о которой мы знали столетиями, прежде чем она стала досягаема. Как оказалось, это был ещё один из четырех текстов, найденных в шестидесятишестистраничной книге из раскопок в Ахмиме, Египет, в 1886 – 87 гг. Позже была найдена эфиопская версия, оказавшаяся более полной.

Повествование начинается беседой Иисуса с Петром и другими учениками на Елеонской горе (см. Мк 13). Они спрашивают Иисуса, что произойдёт при кончине мира, и тот даёт им краткий ответ. Но потом беседа переключается на полное выразительных деталей описание того, что происходит с душами умерших в местах мучений или вечного блаженства. Как иногда и случается в таких индивидуальных турах по раю и аду, описание царства блаженных кратко и несколько шаблонно. В конце концов, существует не так много способов описать царство вечной, восторженной радости. Это невероятно! Что тут ещё скажешь? Совсем другое дело – царство осужденных. При наличии некоторой изобретательности и воображения каждый может придумать страшное и подробное описание мучений грешников.

В видении Петра осужденных пытают в соответствии с их грехами, так что наказание соответствует преступлению. Например, те, кто богохульствовал против путей праведности, то есть согрешал словом, были подвешены за языки над неугасимым огнём. Женщины, заплетавшие волосы, чтобы выглядеть привлекательными для мужчин и соблазнять их, на этих самых волосах и висели над вечным пламенем. А мужчины, которых они соблазнили, были подвешены над тем же огнём за другую часть тела. И мужчины эти кричали, как вы можете представить: «Не думали мы, что попадем в это место!»

Общий посыл этой книги довольно ясен и в целом не трудноуловим: если хочешь наслаждаться райским блаженством и избежать ужасных адских мучений, не греши! Этот посыл передаёт достоверную и непреложную истину: тем, кто не смог следовать воле Божьей, предстоят вечные муки. Откуда мы знаем? Нам сказал это тот, кто видел всё своими глазами – сам Петр, правая рука Иисуса. Стремясь распространить свою мысль, автор пишет от первого лица, но не своего, а первого из учеников Христовых. Перед нами снова подлог, совершенный от имени Петра.

Книги, о которых я говорил выше – Деяния Петра, Евангелие Петра, Псевдо-Клементины, Послание Петра (к Иакову), Апокалипсис Петра, – не единственные в Древней церкви выдумки о Петре и подлоги, якобы написанные Петром. Были и другие: другие «Деяния» Петра, собрание под названием «Поучения» Петра, два других апокалипсиса Петра. И это только те, которые у нас есть. Никто не знает, сколько их существовало всего. В Древней церкви написание книг от имени Петра было фактически целым кустарным производством.

Возможно ли, что при такой интенсивности использования имени Петра для придания авторитета своим взглядам какие-то подлоги от его имени попали в Новый Завет? Оказывается, это две книги с именем Петра – Первое и Второе Послания Петра. Оба заявляют о себе как о написанных Петром, но есть веские основания полагать, что ни одно из них не было им написано.

Это послание якобы написано «Петром, апостолом Иисуса Христа» христианам, которых он называет «пришельцами» в пяти провинциях западной части нынешней территории Турции[60]60
  Обсуждение послания с доказательством того, что оно не было написано Петром, см. в J. H. Elliott, «Peter, First Epistle of,» Anchor Bible Dictionary (New York: Doubleday, 1992), 5:269–78.


[Закрыть]. Здесь нет сомнений, что автор претендует на имя Петра – ближайшего ученика Иисуса. Имени собственного «Петр» не существовало до того, как Иисус дал его Петру в качестве прозвища. Согласно Евангелиям, настоящим именем апостола было Симон. Но Иисус назначил ему быть «камнем» (по-гречески петрос), на котором будет основана церковь (см. Мф 16:13–18)[61]61
  Конечно, Иисус говорил на арамейском языке, а по-арамейски «камень» звучит как «кифа».


[Закрыть]. Насколько нам известно, до того времени, когда христиане стали называть своих детей в честь апостолов, других людей с именем Петр не существовало. Отсюда очевидно, что автор послания претендует именно на имя того самого Петра. Это подтверждается его словами в 5:1, где он называет себя «свидетелем страданий Христовых»[62]62
  Возражение, что Петр не видел распятия Иисуса и не мог быть свидетелем его страданий в полном смысле этого слова, здесь не совсем уместно. Кто бы ни писал это послание, он почти точно не мог прочитать Евангелий, и мы не знаем, что он думал о причастности Петра к последним часам жизни Иисуса.


[Закрыть].

Страдания являются ключевой темой послания. В самом деле, слово «страдание» встречается в этом коротком тексте из пяти глав чаще, чем в любой другой книге Нового Завета, включая Евангелия, которые гораздо, гораздо объёмнее. Автор подразумевает, что его читатели сами подвергаются гонениям, которые в будущем станут ещё больше. Он пишет им, что, «поскорбев теперь немного… от различных искушений», они очистятся и вера их станет «драгоценнее… огнем испытываемого золота» (1:6–7). Поэтому им не следует чуждаться «огненного искушения… посылаемого», но надлежит радоваться как участвующим «в Христовых страданиях» (4:12–13).

Ученые долго спорили, какие страдания имеет в виду автор. Согласно прежней точке зрения, речь идёт о государственных преследованиях, подобных устроенным императором Нероном, когда он схватил и казнил христиан Рима в 64 году, обвинив их прежде в устройстве разрушительного для города пожара, который, вполне вероятно, был устроен им самим. Но на протяжении двух последних десятилетий, или около того, ученые подчеркивают, что в послании нет ни слова об «официальных» гонениях, где христиан бы арестовывали, судили за веру и предавали пыткам. Вместо этого говорится о бывших друзьях, которые не понимают и не ценят новый образ жизни христиан, чуждый языческим радостям (4:1–5). Иными словами, христиане оставили языческие праздники, чтобы сформировать собственные тайные общества. Это не понравилось язычникам, вызвало у них подозрительность и неприязнь, привело к локальным противостояниям с христианами, которые могли оборачиваться конфликтами.

Если это именно тот случай, то понятно, почему автор призывает своих читателей быть покорными правительству и властям (2:13–15), вести перед внешними добродетельную жизнь (2:12), быть преданными рабами, женами и мужьями (2:18; 3:7) и, не подавая поводов для наказания за проступки, терпеть страдания за благие дела (2:20). Немалая часть призывов и наставлений читателям основывается на сложном истолковании значимых отрывков из Ветхого Завета, приведенных, конечно, по греческому тексту Септуагинты (легендарное происхождение которой описано в подложном Письме Аристея, обсуждавшемся в главе 1). Это отчетливо видно, например, в 1:24–25; 2:3, 6–9, 22, 24–25; 3:10–12.

Автор заканчивает свои наставления быть стойкими в скорбях указанием, что письмо написано «через Силуана, верного… вашего брата» (т. е. христианина), и приветствием от «избранной, подобно вам, церкви в Вавилоне» (5:13). Ученые давно разобрались, что означает эта последняя часть. Евреями в Вавилоне виделся главный враг Божий, поскольку именно Вавилон поразил Иудею и разрушил Иерусалим с его храмом в VI в. до н. э. В конце первого столетия христиане и иудеи начали использовать слово «Вавилон» для обозначения города, который был врагом Божьим уже в их дни – для Рима, который также разрушил Иерусалим и его храм в 70 г. н. э. (см., напр., Откр 14:8; 17:5). Следовательно, автор пишет из Рима. Это имеет смысл при том, что позднейшая традиция считает Петра первым епископом Рима, первым папой.

Но традиция также считает, что Петр был казнён в Риме в 64 году при императоре Нероне. Разве есть смысл в именовании Рима Вавилоном до того, как тот разрушил Иерусалим в 70 году? Когда разразилась эта катастрофа, Петр давно был мертв. Оказывается, есть и другие, весьма существенные основания полагать, что Петр не писал эту книгу. Она была написана кем-то другим, назвавшимся Петром. Но прежде чем рассказать об этих основаниях, следует сначала рассмотреть второе послание, написанное от имени Петра.

Относительно Второго Послания Петра среди ученых гораздо меньше споров, чем о любой другой книге Нового Завета из тех, что есть основания считать подложными. Кто бы ни написал 2Пет, это не был Симон Петр[63]63
  Анализ послания с доказательством того, что оно не было написано Петром, см. в J. H. Elliott, «Peter, Second Epistle of,» Anchor Bible Dictionary, 5:282–87.


[Закрыть]. Автор определенно претендует на это имя, даже ещё более явно, чем в 1Пет. Он представляется как «Симеон[64]64
  Синодальный перевод не совсем верно передаёт оригинальный текст, где употребляется именно эта форма имени. См. перевод еп. Кассиана. (Прим. пер.)


[Закрыть] Петр[65]65
  «Симеон» представляет собой древнееврейскую форму «Симона». Почему автор смешивает древнееврейский язык (Симеон вместо Симона) с греческим (Петр вместо Кифы) – является загадкой.


[Закрыть], раб и апостол Иисуса Христа». Более того, им говорится о личном присутствии при описанной в Евангелиях сцене Преображения, когда на глазах апостолов Петра, Иакова и Иоанна вид Иисуса изменился, он заговорил с Моисеем и Илией, и голос с неба возвестил, что «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (см. Мф 17:1–8). Автор настойчиво утверждает, что эти слова там были услышаны им лично, будучи донесены гласом «велелепной славы» (1:17). Автор хочет, чтобы здесь не было никаких сомнений: он – Петр.

Главный предмет его озабоченности – появление в общине ложных учителей, которые извратили истинный смысл благовестия. Большую часть второй главы эти люди просто поносятся даже без объяснения того, в чём же, собственно, состоит их учение. В этом крайне агрессивном выпаде их учения называются «пагубными ересями», а сами оппоненты характеризуются как алчные, лицемерные и распущенные личности. Автор считает, что они будут наказаны так же, как жители Содома и Гоморры и как все, кто населял землю во времена Ноя. Проще говоря, они тоже будут уничтожены. Он называет их невеждами и говорит, что «срамники и осквернители, они наслаждаются обманами своими, пиршествуя с вами». Он говорит, что «глаза у них исполнены любострастия и непрестанного греха». И так далее, и тому подобное.

Это нападение на своих оппонентов, «ложных пророков», имеет изрядное словесное сходство с новозаветным Посланием Иуды. Параллелей действительно много, и учёные практически едины во мнении, что автор просто немного отредактировал Послание Иуды для своего текста.

Помимо ложных учителей здесь появляются «наглые ругатели», которые смеются над христианским упованием на скорое пришествие Иисуса для совершения суда. Если он должен был скоро прийти, говорят эти скептики, то почему не пришёл? Прошло много времени, а всё идёт по-старому! Ответ автора гласит, что неверующие в пришествие заблуждаются в своем невежестве, забыв, что «у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день» (3:8). Иными словами, если Иисус ждёт ещё три тысячи лет, всё равно он придёт «вскоре». На самом деле Иисус медлит лишь для того, чтобы дать людям шанс покаяться до грядущего разрушения. Сам Павел, говорит нам автор, учит этому «во всех посланиях… что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания» (3:16).

Одна из причин, по которой почти все ученые согласны, что в действительности Петр не писал этого письма, заключается в принадлежности описываемой в письме ситуации к гораздо более позднему времени. Когда Петр умер – предположим, в 64 г. при Нероне, – по-прежнему сохранялся высокий уровень ожидания скорого пришествия Иисуса; со времени распятия ещё не сменилось поколение. Должно было пройти немало времени, чтобы заявления христиан о наступлении конца прежде, чем «прейдет род сей» (Мк 13:30) и апостолы «вкусят смерть» (Мк 9:1), начали звучать фальшиво. Ко времени написания 2Пет христианам уже приходилось защищать себя от оппонентов, насмехавшихся над представлением христиан о близком конце. Поэтому «Петру» пришлось объяснять, что даже если до конца ещё тысячи лет, по божественному летоисчислению до него всё равно рукой подать, так что всё идёт как надо.

Более того, автор 2Пет пишет в то время, когда уже циркулировал корпус посланий Павла, и эти послания рассматривались как «Писание» (3:16) наряду с Ветхим Заветом. Этого никак не могло быть при жизни Павла[66]66
  Сам Павел не считал, что создаёт часть Священного Писания. Он писал частные письма своим церквам, которые тоже считали их частной корреспонденцией. Лишь позже, уже после Павла, разные люди и церкви собрали его послания воедино и стали считать их частью Писания. Компетентные комментарии относительно раннего собрания писем Павла см. в Harry Gamble, Books and Readers in the Early Church (New Haven, CT: Yale University Press, 1993), 58–65.


[Закрыть], а ранняя церковная традиция указывает, что и Петр, и Павел были убиты в правление Нерона.

Это лишь некоторые из причин считать, что 2Пет практически точно не могло быть написано Петром[67]67
  Есть и другие причины не считать Петра автором послания. В 3:2 автор проговаривается и апеллирует к «апостолам вашим», как если бы не был одним из них. Более того, поскольку автор пользуется Посланием Иуды, то вынужденно должен был написать своё письмо позже этого подлога. И ещё ему знакомо Первое послание Петра (поскольку он сам называет своё «Вторым»), которое, как будет показано в дальнейшем более развёрнуто, также было написано не Петром, а несколько позже, по крайней мере, уже после разрушения Иерусалима в 70 г.


[Закрыть]. Но есть ещё один убедительный довод: существуют веские основания полагать, что Петр не умел писать.