Текст книги "Красная угроза"

– Я говорила с Энтрастом, – глубоко вздохнув, решила сымпровизировать.– И просила его дозволения.

– Насчет чего? – удивился Силенс, неожиданно крепко сжимая мои прохладные пальцы.

– Того же, какое я сейчас попрошу и у тебя, – стараясь скрывать волнение, продолжала я. Меня сбивали глубокие серые глаза возлюбленного, по которым я так отчаянно скучала долгими ночами и днями.– Иметь советника.

– Но у тебя есть Шолд…

– Пусть он вернется в конюшни, – отрезала я.

– Ну и на кого пал твой выбор? – странно улыбнулся мой будущий король.

Я на миг залюбовалась им. Спокойным и уверенным. Заботы о Дейстроу совершенно измотали принца, это мог бы сказать любой, кто знал его достаточно хорошо. При живом короле он исполнял все его обязанности, не получая никакой помощи ни от отца, ни от… меня. Я скорбно вздохнула, наконец-то, полностью осознавая, как я его подвела. Но прошлое нельзя повернуть вспять, значит, сейчас я должна отдавать все свои силы, дабы помогать своему принцу.

– Хеллс Беллс, милорд, мой принц. Король сказал, он твой дальний кузен. – Силенс слегка пожал плечами, давая понять, что впервые слышит это имя.– Вы, безусловно, похожи, в этом я убедилась лично. Но он надежный человек, я думаю.

Ленс поджал губы, как будто что-то обдумывая, но я знала, что он согласиться, пусть и неохотно. У него самого был советник – и друг в одном лице. Бииблэк давно перешагнул границу обязанностей капитана стражи. Он превратился даже в наставника в некоторых вопросах, я ощущала молчаливое уважение, которое Силенс испытывал к этому одинокому мужчине. Блэк был достоин этого уважения. Он отдал свою жизнь и преданность в руки принца полностью и без остатка. Он не оставил для себя ничего. Это ли сделал сегодня Хелл своей клятвой?

– Если ты так считаешь, значит, так оно и есть, – все-таки поддался принц.– Я так скучал, – неожиданно тихо и хрипло сказал Ленс.

Я посмотрела ему в глаза. Такой страсти я не видела никогда. Такой жажды и желания тоже. Серебряное море тянуло меня в свои неизведанные глубины.

Он долго с искренним сочувствием целовал мой шрам на виске.

Мы пришли к логову Эверин ночью, но никак не могли преодолеть ту стену, которой она отгородилась от нас в своем сознании. Я ощущал себя неловко, чувствуя странное тепло, до меня доносились какие-то непонятные, смазанные звуки, иногда дрожь пробегалась от хвоста и по хребту. Я знал, что это отдаленные ощущения Неотвергнутой, но все равно не мог спокойно лежать под защитой деревьев.

Нилли дернула хвостом, когда я в очередной раз вскочил. Ее низкий рык остудил мое волнение, и я послушно улегся рядом, уткнувшись носом в ее теплую пушистую шкуру.

Моя волчица ждала щенков.

Меня разбудил нетерпеливый стук. Я потянулась, как сонная кошка, и поставила ноги на холодный пол, постепенно пробуждаясь. Узнав недовольный голос Хелла, я поспешила подойти к двери.

– Что?

– Моя леди, вы не могли бы прийти в ваш зал для аудиенций? У нас с королем появились…

– Хорошо, – коротко ответила я, оборвав его невнятное объяснение.

Ежась от холода, я стыдливо краснела, вспоминая прошлую ночь. Мои волки были в Дейсте, совсем близко, мне отчаянно хотелось их увидеть рядом с собой – привычка долгих недель не могла исчезнуть в миг. Дракон до сих пор не откликался ни на какие мои призывы, прочно отделившись от моего разума. Это задело меня. Ведь я не давала Янро повода для обиды, так что его поведение было более чем странным

Метаморфозы в моей душе до сих пор происходили. Осознание магической силы не говорило о том, что я умею применять все то, что дает мне Динео. Янро обещал, что научит меня всему, что знает сам, или, по крайней мере, попытается это сделать. Но его обещание не избавляло меня от массы вопросов, которые буквально щекотали язык любопытством. Дракон как будто бросил кость голодному псу, но не дал мяса, так что насытиться его туманными ответами я так и не сумела. Сейчас меня рвали на части моя магия и преданность моему Королевству. Я не в силах пренебречь или тем, или другим. Военное положение в Дейстроу ничуть не улучшало моего положения.

Ночью принц многое успел мне рассказать.

Знать в замке была встревожена не на шутку, каждый из герцогов прислал эмиссара, что бы те по возможности оповещали их о происходящем в Дейсте. Король бездействовал. Это все понимали, и это был уже не слух, а прочная уверенность в том, что Энтраст Справедливый утратил свою справедливость. Теперь все надеялись только на меня и Силенса. Но опять-таки мое таинственное исчезновение всех взбудоражило. Ленс сказал, что Дейст был похож на потревоженный медведем муравейник. И пусть каждый герцог по собственной инициативе выслал за мной следопытов, ни один человек не смог меня отыскать. Я была удивлена этому так же, как и мой муж. Ведь я следовала торговым путям или заброшенным дорогам, но никогда не пряталась, чувствуя себя в безопасности в компании двух волков. Силенсу пришлось нелегко, ведь он врал своим людям, а этого он делать никогда не любил. Наверное, только Бииблэк сумел разделить с ним это время.

Еще одним важным событием стало то, что в королевскую резиденцию прибыл посланник от Красной страны. Это был Гром, правая рука Правителя Красной страны. Он управлял армией и руководил каждым набегом, что совершался на Королевство Дейстроу. Силенс признался, что едва сдержался, мечтая свернуть его толстую засаленную шею. Гром не был дипломатом, он был солдатом. Хорошим, но безмозглым, который выполняет приказы, не думая и не волнуясь о последствиях. Вести с ним переговоры было равносильно тому, если бы овцы решили заключить сделку с волками. Они сошлись на том, что Красная страна прекратит наступление и оставит в покое земли Дейстроу, взамен получив обещание, что мы не предпримем попытку сделать вылазку на их территорию. Как теперь стало ясно, этот акт был лишь отвлекающим маневром, чтобы ослабить бдительность военных гарнизонов.

Силенс поверил своим врагам и скрепил договор своей подписью и рукопожатием. А в это время Красная страна начала поставку оружия для Ейса, из Санракса в Коптор, опорный пункт Ейса на границе с Рийвэром, отбыли военноначальники, которые впоследствии руководили отрядами, взявшими Вотэрплэйс. Не знаю точно, у кого возникла такая идея. «Красные» воины слишком глупы, чтобы придумать такой план, они тупое орудие в руках жестокого предводителя, но даже он не смог бы пойти на такую уступку, как заключить договор с извечным врагом. Но Гром был убедителен, так что мы с Силенсом допустили, что он не был в курсе планов правительства своей страны.

Теперь Королевство Дейстроу оказалась между двух огней, с союзниками нас разделяло море и Ейс с Красной страной. Даже если бы мы могли просить помощи, нам бы вряд ли помогли. Наши бы враги убедились в том, что подкрепление не перешло их границы и никоим образом не оказали нам помощи. Думаю, даже почтовый голубь не долетел бы до получателя нашего послания. Но несмотря на все это, Силенс должен был что-то предпринять, хотя сейчас связал его по рукам и ногам, намереваясь перебить всех пленников, если принц пошлет хотя бы гарнизон к Вотэрплэйсу. Каким бы не был соблазн захватить противника на своей территории, будущий король просто не мог позволить тысяче человек умереть просто так. Он не смог бы жить с этой виной на душе и с этой кровью на своих руках. Поэтому мы ждали новых требований Ейса. Хотя представить, что они могут попросить, мы так и не сумели.

Все-таки Силенс мобилизовал армию. Почти все гарнизоны по истечению трех дней стекутся в Дейст. Город будет задыхаться от переизбытка солдат, но при удобном случае мы можем нанести удар по врагу, который не будет ожидать полной готовности. Силенс и сейчас мечтал войти на вражескую территорию и, как нож, вспороть свиное брюхо Красной страны. Его сдерживало только отсутствие прямых доказательств причастности наших липовых союзников к нападению Ейса. У нас были лишь догадки, но голые факты важнее.

Эмиссаров унесло из замка, как семена одуванчика. Не осталось сомнений, что вскоре в замке появятся все пять герцогов, чтобы получить подробности о Рийвэре и получить указания от принца. Ведь Силенс оставил остальные герцогства практически обнаженными и беззащитными, оставив на защиту крепостей Йелоусанда, Вондэра, Маунти и Фунтай только личные гвардии герцогов. Его решение было правильным. Только на территории Вондэра осталось достаточное количество солдат, ведь герцогство, как и Рийвэр, имело прямую границу с землями Ейса и Красной страны. Остальные же части Королевства Дейстроу находились внутри страны. Все равно такое решение вызвало брожение среди мелкой знати и более значительных аристократов. Народ роптал, но понимал, что движет Силенсом в данной ситуации.

Но больше всего людей возмутило снятие гарнизона Коктона с опорного пункта. Гвардия была только восстановлена, как численно, так и материально. Молодой капитан едва почувствовал себя вновь капитаном сильного отряда, а не горстки израненных людей. Жены боялись отпускать солдат из гарнизона Коктона, ведь не для кого не было секретом, что этот гарнизон всегда был неким «бараном» для пробития бреши в стене противника. Коктон вел своих ребят в первую очередь, они получали самое большое количество возможностей умереть на поле битвы. Но сам капитан категорически отказался писать принцу Силенсу вежливое письмо с извинениями, подняв своих солдат немедля. Это был верный и преданный человек, именно поэтому он и руководил Западным Гарнизоном.

Силенс был также вынужден поднять выплаты по налогам и назначил фермерам обязанность делиться зерном, мясом и другими продуктами. Рыбаки тоже получили эмбарго не торговать своим морским товаром, пока королевский казначей не получит треть улова. Это возмущало некоторые слои населения, но почти все понимали столь острую необходимость в средствах и провизии для армии, которая огромным потоком подкатывалась к Дейсту. Таверны поспешно поднимали цены за простой, ведь солдаты будут жить там бесплатно, и каждому трактирщику хотелось выручить как можно больше и как можно быстрее. Солдаты заполонят весь портовый город. Сомневаюсь, что всех таверн и трактиров хватит для того, чтобы вместить эту огромную армию. Только Западный Гарнизон Коктона и Северное подразделение Сатры будут иметь право проживать в казармах замка Дейст. Стража короля и принца поспешно мобилизовалась, чтобы дать возможность разместиться своим собратьям с максимально возможным удобством.

Военное положение породило слухи среди солдат и жителей замка. Для меня формировалась стража, пока без особого указания короля или принца, но волнения заставляли солдат чувствовать ответственность за свою будущую королеву. Я считала, что подобное событие будет излишним. Мне вполне хватит защиты волков и дракона.

Я отвлеклась от своих мыслей и, быстро одевшись и освежив лицо холодной ароматизированной водой, отправилась в небольшую комнату, названную Приемной Принцессы, где я впервые принимала герцогов Йелоусанда и Фунтай. Едва ли я смогла бы вспомнить дорогу, но мои ноги сами дошли до нужной двери. С некоторой опаской и волчьей настороженностью я открыла дверь и вошла внутрь.

Комната едва ли изменилась. Все было на тех же местах, разве что слуги сменили тростник на полу, но плесневелый запах запущенной и давно непосещаемой комнате до сих пор стоял в воздухе, хотя ставни были широко распахнуты навстречу свежему и еще теплому осеннему ветру. Возле моего кресла взволнованно прохаживался Хелл. Он предпочитал синий цвет в своей одежде, как я поняла. Вот и теперь глубоко синий цвет его камзола оттеняла лишь белоснежная рубашка. Я взглянула на бастарда короля с другой стороны. Все же королевская кровь, безусловно, оставила печать на его лице. И дело не только в его неоспоримом сходстве с Силенсом, но и в морщине, которая рассекала лоб на две части, в озабоченности, что плотно засела в его чертах. Он болел за Королевство Дейстроу ничуть не меньше, чем сам наследный принц.

Хелл повернулся. Солнечный луч отскочил от серебряной серьги в его ухе и тяжелой цепи на шее. Он приветливо улыбнулся, но улыбка тут же исчезла с его лица. От него буквально пахло серьезностью.

– Моя леди, королева, вчера в разговоре с вами я не упомянул одной важной детали. – Он сделал практически театральную паузу, натягивая интригу до возможного предела. – Я и Ялдон не единственные незаконные дети короля Энтраста.

От удивления я ахнула, невольно садясь в свое кресло, ноги стали вдруг ватными и чужими. Сколько же тайн скрывал Энтраст от своего младшего сына?

– Сорок два года назад Хоуп родила меня, а двадцать лет назад еще двух девочек. Она умерла в родильной лихорадке, знаете ли, разбив этим самым сердце королю, который любил ее всю свою жизнь.– Хелл смущенно замолчал, будто понимая, что некоторым образом оскорбляет мои чувства. Мужчина глубоко вздохнул и продолжил. – Я был молод, признаюсь честно, я не горел желанием обременить себя двумя кричащими и нуждающимися во внимании младенцами. Отец не признал бы в них свою кровь официально, но дал бы защиту и кров, а мать скрыла от него свою беременность и взяла с меня слово не упомнить о девочках никогда. Я слова не сдержал. Но не тогда. Решившись, я отдал сестер в семьи, где женщины отчаялись выносить здорового ребеночка. Девочек разделили, они оказались в двух разных семьях. Но я честно старался заботиться о них и раз в несколько лет приезжал повидать их и посмотреть, хорошо ли о них заботятся. – Его неожиданно резкое молчание сказало мне о том, что его надежды не оправдались.

Хелл опрокинул в себя стакан с виски, который я не заметила до сих пор, и тяжело сглотнув жгучую жидкость. Постарался справиться с собой. Он сел на стул, зажав ладони между коленями, тем самым пытаясь скрыть свою дрожь.

– Семьи были в таком же смятении, что и я. Обе девочки пропали. Почти одновременно. Но предположить, что они могли каким-то образом встретиться и договориться о побеге, просто невозможно. Одна жила в семье Кристоферов в Рийвэре, а другая в Маунти с Холтстафами. Я не мог ничего сделать и не смог ничего изменить. Они пропали, и след их затерялся. Со временем я отчаялся их отыскать. Я бы вряд ли смог узнать их – они пропали в возрасте восьми лет. И родились они настолько же непохожими на короля, насколько я на него похож. Не знаю, но даже черт матери они не унаследовали, и родились совершенно разными.

Я молчала, обдумывая его слова.

– К чему все это?

Хелл вздохнул, как будто все-таки не решаясь рассказать мне то, что намеревался. Очередной стакан виски помог ему развязать язык.

– Они унаследовали магию матери, это правда, безусловно. Она передается по женской линии в… моей семье. И Ферри, как и Лотти с легкостью могли узнать историю своей семьи, как и историю своего происхождения. Я все же решил, что девочки договорились о побеге, хоть и не могли видеться вживую. Магия, вы сами понимаете, может преодолевать расстояние. А связь между близнецами сильнее любых известных мне колдовских чар.

– Я все же не совсем понимаю… – Он закивал в ответ.

– Я понял это так же неожиданно, как и постарался отвергнуть эту мысль. – Он поднял на меня взгляд своих красивых бледно-зеленых глаз. – В замке на вас напала моя сестра. Одна из них. Я почти в этом уверен. Никто бы другой просто не нашел бы причины, чтобы совершить на вас покушение. – Хелл провел языком по зубам, как бы что-то обдумывая.– Скорей всего они хотели каким-то образом выдать одну за нечерию для принца. Если вы не знаете, девушка из семьи Флуцбергов пострадала в таких же странных обстоятельствах, что и вы.

Не веря его словам, я качала головой, пытаясь отрицать те факты, что только что предоставил мне Хелл. Еще сложнее было поверить в то, что у короля было четверо незаконнорожденных детей. Только Силенс обладал подлинными правами на трон, а Энтраст готовил это место для Ялдона. Как только он мог так поступить не только со своей королевой, которая знала о том, что этот ребенок рожден не от нее, но согласилась это скрыть и поддерживать обман в течение всей его жизни, но и своего сына, истинного наследника Предназначенных. Пусть в Ялдоне, Хелле и их сестрах ровно столько же королевской крови, сколько и в Силенсе, они были рождены по ту сторону простыни.

– Это какой-то бред! – отчаянно воскликнула я.

– О да, – пьяно согласился Хелл, но он понял меня неправильно. – Хотеть стать женой своего брата – это верх глупости.

Мне нечего было сказать Хеллу, я старалась собраться с мыслями и постараться сохранить это знание втайне от Силенса. Ему не нужно знать, сколько братьев и сестер скрывал от него отец. Это будет слишком болезненным ударом.

– А это значит, моя королева, что они предпримут такую попытку еще раз. – Я метнула в него сердито-удивленный взгляд. Пьяный Хелл нравился мне меньше. – Принц женат, но ни что не помешает сделать его вдовцом и женить снова. – Он понимающе поднял палец вверх, как будто знал что-то недоступное мне. Мне стало почти противно от его слов. Даже не мысль о моей смерти вызвала это раздражение, а то, что с Силенсом могла бы оказаться какая-нибудь другая женщина.

– Проспись, Хелл, – сказала я устало, измотанная с раннего утра. Подобные разговоры не приносят бодрости.

Откинув мрачные мысли, я поспешила к своим волкам, которые устроили себе логово возле знакомого провала в замковой стене. Я шла туда с часто бьющимся сердцем, ощущая некоторую тревогу и предвкушение близости с ними. Мне казалось, что-то изменилось между нами, но не совсем сумела понять расстановку сил и магий.

Алди приветливо вскочил, только завидев меня, хотя прекрасно знал, что я сюда направляюсь. Волк ткнулся влажным носом в мою ладонь, опустившись рядом с ним на колени, я обхватила его мохнатые плечи, на которых проступала черная ость. Он поднял голову и потерся горлом о мой подбородок – несказанное доверие волка к волку. Но я была человеком, связанным с ним самой естественной магией, которую только могла создать природа.

Волчица даже не поднялась со своего места. Она слишком устала за это короткое, но быстрое путешествие от Равнины Иных к Дейсту.

Она ждет щенков.

Мне стало тепло от этой мысли не только потому, что Алди был наполнен гордостью и нежной отцовской любовью, но и потому, что мои волки не забыли, что такое быть волками. Это значит укреплять, пополнять и защищать стаю. Я была в их стае, как и дракон, но каждый из нас был особенной частью этого общества. Каждый обладал определенными способностями. Алди очень нравилось, когда я чесала его между ушами. Зуд там он никогда не мог прекратить сам, не поранившись. Я уважала их ловкость и силу. А смотреть, как они бегут по пересеченной местности, удовольствие неописуемое. Наблюдать за сильным и здоровым животным не только приятно, но и несколько пугающе. Мышцы под их гладкой шерстью бугрились, наливаясь силой, клыки были смертоносны, но поразительно белоснежны. Мои волки были великолепны.

Ты тоже великолепный человек, лениво вмешалась в мои размышления Нилли. Она удивленно смотрела моими глазами на себя лежащую под раскидистым деревом, которое опустило свои ветви к самой земле. Некоторые лести уже начали терять цвет, но дух лета все еще стоял в лесу.

Где Большой Брат?

Волк волновался, почему Янро так долго не делился с нами своими мыслями. Он словно отгородился, уверенно и с некоторой жесткостью. Его странное и неожиданное уединение волновало и беспокоило всех.

Всего лишь охочусь.

Внезапный отклик Янро напугал, но и заставил улыбнуться. Я была рада ощутить его снова, мощь и сила огромного тела на миг зачаровала, когда я нырнула в его ощущения. Но теперь опыт позволял не раствориться в моем драконе. Я вернулась в свое тело, ощущая спокойствие, которого не было с самого возращения в замок.

На кого? Заинтересованность Алди не была ложной. Желудок его был пуст.

Не по зубам тебе такая дичь, маленький брат, добродушно отозвался Янро. Он был далеко от нас, я это чувствовала. Огромные крылья и невероятная сила позволяли дракону просто сглатывать мили мгновенно.

Волк фыркнул и юркнул в кусты, отправившись на охоту. Теперь он кормил не только себя, но и беременную Нилли. Я подошла к волчице и положила руку ей на бок, чувствуя под пальцами пушистый и теплый мех. Она посмотрела мне прямо в глаза, делясь своей не передаваемой в слова радостью. Чувство любви наполнило меня до краев, такой нежной и трогательной, что я чуть не задохнулась.

С легким сердцем я поднималась по лестнице в свои покои, сбросив с себя груз тайн, ведь мои волки и дракон поделили их поровну.

Не волнуйся, Всадница. Судьба дает нам то, что должно.

Почему ты отказался помочь?

Этот разговор не должен состояться сейчас. Ты поймешь это потом, Страстная, потом.

И Янро исчез из моего сознания так легко, как бабочка перелетает от цветка к цветку. На краю моих ощущений происходил разговор между драконом и волком, который охотился. Янро дразнил его мелкой дичью. Между ними установилось даже нечто большее, чем понимание и общая цель. Дело было и не в Динео. Волки и дракон являлись хищниками, может, способность охотиться и объединяла их также крепко, как узы в стае. В любом случае это мне очень нравилось.

Я закрыла за собой дверь. И застыла. В ноздри ударил терпкий и четкий запах моего убийцы.