Текст книги "Путь к Богоподобию. Философский диалог о Боге, душе, магии, судьбе, справедливости, смерти и перерождении"

Уподобление Абсолюту

Ученик. И как теперь это знание об атрибутах Бога поможет нам?

Мудрец. Позволь мне начать эту часть нашей беседы с утверждения о том, что все – буквально все без исключения – поступки людей, да и вообще всего живого, устремлены на уподобление Богу в том или ином аспекте.

Ученик. Из предыдущего обсуждения я сделал вывод, что уподобление Богу должно стать разумным решением – задачей, которую человек добровольно на себя возлагает. Но ты говоришь, что все наши поступки и так уже на это направлены?

Мудрец. Да, и мы можем легко это проследить. Давай просто взглянем на то, к чему люди стремятся и чем они занимаются для достижения желаемого.

Мы, люди, стремимся к богатству, добывая ресурсы, занимаясь промышленностью, торговлей и любыми формами предпринимательства, чтобы умножить свою собственность – в этом присутствует попытка уподобиться Богу по обладанию. Ведь, как мы сказали, сам он обладает всем миром и, следовательно, абсолютно богат.

Мы стремимся к власти и могуществу, как развивая свои телесные силы, так и создавая оружие, армии и флоты, заключая союзы и участвуя в политической борьбе – и таким образом в некоторой мере уподобляемся Богу по всемогуществу и абсолютной власти.

Мы также стремимся к знаниям, исследуя себя и окружающий мир, развивая науку и образование, создавая архивы и библиотеки – и через это в некоторой мере уподобляемся Богу по всеведению.

Мы также стремимся к творческому самовыражению и проявляем его, когда пишем стихи и прозу, рисуем картины и ваяем статуи, строим монументы, сочиняем музыку и снимаем кино – и через это в некоторой мере уподобляемся Богу как Творцу.

Мы также стремимся к свободе, расширяя границы возможного, восставая против рабства, добиваясь независимости – как личной, так в виде суверенитета целых государств. И здесь также присутствует развитие от примитивных форм до развитой юриспруденции, адвокатуры и декларации прав. Все это служит уподоблению Богу по свободе, которая у него абсолютна.

Ученик. В этих действиях прослеживается стремление уподобиться Богу по тем его атрибутам, которые свойственны его проявлению в относительном. А что с его атрибутами как Абсолюта в самом себе? Им мы тоже стараемся уподобиться?

Мудрец. Да, мы безусловно уподобляемся и им. Давай проанализируем, как это происходит с каждым из них.

Мы уподобляемся Богу по вездесущности, когда пытаемся расширить наши способности к перемещению в пространстве – так люди в древности открыли колесо, а затем стали осваивать верховую езду, строить транспорт, разрабатывать двигатели, дойдя в этом деле до реактивных самолетов и космических ракет.

Мы уподобляемся Богу по бессмертию, когда работаем над продлением своей жизни – так люди обнаружили лекарственные травы и простейшие методы целительства, дойдя в этом деле до развитой медицины и фармакологии. Сюда же можно отнести не только лечение, но и все, что связано с профилактикой заболеваний, техниками омоложения и поддержанием долголетия.

Мы уподобляемся Богу по единству, когда стремимся разрешать внутренние конфликты и устранять противоречия в себе – и в этом нам помогает психология, медитация, духовные учения и различные практики, нацеленные на повышение осознанности. А поскольку конфликты человека во внешнем мире обычно являются проекцией его внутренних конфликтов и, разрешая первые, мы лучше справляемся и с последними, – к этому же стремлению достичь единства можно в некоторой степени отнести дипломатические, социальные и политические инициативы человека.

Да и в целом очень и очень многие усилия человечества так или иначе направлены на постоянное расширение границ того, что нам доступно, какой бы сферы это ни касалось, – и в этом, конечно же, прослеживается общее стремление людей уподобиться Абсолюту по его безграничности.

Ученик. И в самом деле, все, что ты перечислил, охватывает огромную часть человеческой деятельности. Но мне, однако, кажется, что все это является своего рода надстройкой над базовыми потребностями человека. Ведь человек, оставленный в одиночестве среди дикой природы, не будет думать о политике и библиотеках, как не бросится он строить ракеты и реактивные двигатели. Многие считают, – и в этом я отчасти согласен с ними, – что все высшие проявления интеллекта, вся человеческая культура и цивилизация являются следствием многовековых попыток людей удовлетворить свои насущные нужды; что экономика, наука и технологии развились из наших усилий обеспечить себе такие простые вещи как питание, тепло, телесный комфорт и безопасность.

Мудрец. И ты хотел бы поговорить о том, можно ли в удовлетворении этих базовых потребностей также увидеть стремление уподобиться Абсолюту?

Ученик. Да, именно. Ведь эти самые базовые потребности лежат, в основном, не сфере разума, а в сфере инстинктов. Многие такие инстинкты движут нами неосознанно и нередко толкают людей на неблаговидные поступки. Если же говорить об инстинктах, к ним следует отнести и сексуальное влечение, а также прочие проявления, связанные напрямую с телом и его физиологией. Инстинкты роднят нас с животными и вообще с низшими царствами природы. Ведь даже крохотное насекомое не забывает добывать себе пищу и размножаться, а между тем едва ли ему доступны столь высокие понятия, как уподобление Абсолюту. Однако, говоря о человеческих устремлениях, ты мимоходом упомянул, что действия не только людей, но и вообще всего живого направлены на уподобление Богу. И вот это-то и вызывает мое недоумение. Не даром ведь различные морально-этические системы, бытовавшие у всех народов с незапамятных времен – как религиозные, так и светские – усматривали в покорном следовании за своими инстинктами скорее порок, чем добродетель. Предаваясь инстинктам, мы становимся на ступеньку ближе к животным и, если не будем себя в этом ограничивать, можем и вовсе утратить человеческий облик. В таком изменении мудрые люди всегда видели движение вниз, а не вверх – считали это деградацией вместо развития. Неудивительно поэтому, что и религии объявили многие наши инстинктивные проявления грехом, противопоставив их добродетелям. А сами добродетели они связали скорее с воздержанием от следования своим инстинктам или, по крайней мере, с умеренностью в них. Приближение человека к животному уровню они считали удалением от Бога, а приближение к Богу (то есть уподобление ему) связывали с удалением от низших состояний. Вот я и не могу понять, как в таком случае можно считать буквально все без исключений действия людей и всех живых организмов – уподоблением Богу.

Мудрец. Я вижу, что ты поднял здесь глубокую и важную проблему. И – не сомневайся! – в свой черед мы разрешим и ее. Но подходить к этому нам предстоит постепенно. Поэтому я начну с того, что объясню тебе, как действия людей, продиктованные инстинктами, являются актами уподобления Богу. Ты сам сможешь перенести сказанное и на другие организмы, обладающие схожими инстинктами, поскольку тут и там нет разницы. А вот как это сочетается с этическими системами, и в чем состоят истинные пороки и добродетели – это мы обсудим позже.

Ученик. Что ж, меня твой подход вполне устраивает. Понять бы для начала хоть саму суть такого уподобления через инстинкты. Остальные противоречия могут и подождать.

Мудрец. Тогда начнем с самого простого и базового среди инстинктов – питания. Я бы сказал, что, поглощая пищу, человек уподобляется Богу по цельности и полноте. Ведь Абсолют, как мы уже говорили, полон в том смысле, что не имеет недостатка в чем-либо. Поэтому и благость его мы охарактеризовали как самодостаточную. Бог ни в чем не нуждается и ни от кого не зависит. Очевидно, что к такой же самодостаточности – насколько это для него возможно! – стремится и человек. И здесь, я думаю, ты со мной согласишься, что сытый чувствует себя гораздо более самодостаточным, чем голодный. Но поскольку мы живем в относительном, а сами ограничены, наша энергия постоянно расходуется на активное взаимодействие с окружающим миром. Почему она должна на это расходоваться – это, мне кажется, после всего сказанного тоже не должно вызывать вопросов. Ведь, предпринимая любые действия, человек стремится к уподоблению Богу в остальном – в обладании, силе, знаниях и во всем прочем. Будучи частью ограниченного, он неизбежно тратит энергию, сжигает питательные вещества, которые успел запасти в своем теле, а потому нуждается в их восполнении.

Вот и получается, что Бог самодостаточен, а человек добывает себе достаток; Бог полон, а человек постоянно восполняет себя. Если бы мы, восполнив себя один раз, бесконечно пребывали бы в этой полноте и самодостаточности, мы сами стали бы абсолютными. Но думаю, уже ясно, почему так не происходит. Следовательно, нам приходится уподобляться Абсолюту так, как это дозволяют рамки относительного – через регулярное поглощение пищи.

Ученик. Фактически, ты хочешь сказать, что одним из неотъемлемых атрибутов Бога является его неизменная и вечная сытость. А мы, вкушая пищу, пытаемся приблизиться к этой божественной сытости хотя бы в ничтожной мере?

Мудрец. Ты весьма остроумно выразил эту мысль. И, хотя некоторые сочли бы грубым приписывать Богу сытость, по существу вопроса ты совершенно прав.

Далее среди базовых потребностей ты упомянул тепло и комфорт. О тепле я не буду говорить отдельно – ведь стремления к теплу как таковому в человеке нет. Это легко доказывается тем, что избыток тепла настолько же пагубен для него, как и его недостаток. Оптимальная же температура, к которой человек стремится, является частью комфортных условий, поэтому поговорим о комфорте. Бог пребывает в постоянном и незыблемом покое. Ведь он вездесущ, а значит, нет пространства, в котором бы он не присутствовал. Следовательно, ему некуда перемещаться. И поскольку он безграничен, его энергия также не имеет пределов, а значит, в нем неощутимы энергозатраты, и его не посещает усталость. Вот этому-то божественному покою человек и стремится уподобиться, когда ищет комфорта. Поэтому любые внешние условия, позволяющие нам снять напряжение, приводят к желаемому результату. Таковыми являются мягкие поверхности, на которых мы лежим, оптимальная температура и все, что помогает расслабиться и забыть о тревогах.

Далее ты упомянул о безопасности как о еще одной базовой потребности. Здесь, думаю, также несложно догадаться, с каким из атрибутов Бога она связана. Ведь Бог неуязвим и не подвержен какому-либо вреду. Человек хочет и себя уберечь от вреда, поэтому строит прочные дома, возводит стены, сооружает сложные замки, устанавливает сигнализации и камеры видеонаблюдения. Все это и многое другое есть попытка уподобиться Богу по неуязвимости.

Как видишь, базовые потребности, в которых люди схожи с животными, так же легко объясняются через уподобление атрибутам Абсолюта.

Ученик. Ну а что можно сказать о сексуальном влечении? С ним люди издавна связывали много стыда и много запретов.

Мудрец. Вопросы стыда и запретов вновь отсылают нас к теме религии и морали, о которой мы договорились рассуждать позже. Что же касается самого секса, в нем нам следует выделить две составляющие: одна – душевная (эмоциональная), другая – физиологическая. Рассматривая душевную, начать следовало бы с разговора о любви. Обрати внимание: до сих пор, перечисляя то, как человек в разных своих действиях уподобляется тому или иному атрибуту Бога, мы еще не коснулись любви. А ведь это одно из важнейших чувств, столь дорогих и близких сердцам большинства людей, которое и ассоциируется у них с подлинным счастьем! И сам я говорил уже ранее о том, что самодостаточная благость Абсолюта проявляется в относительном любовью.

Итак, человек непременно хочет уподобиться Богу по любви. Поэтому он ищет разные ее формы, среди которых и любовь, основанная на сексуальном влечении, и родительская любовь к детям, а также опосредованно и более широкие и абстрактные формы – такие как любовь к ближнему, чувство братства и солидарности, любовь к родине.

В отличие от Абсолюта, человек, будучи ограниченным, имеет и любовь весьма ограниченную. Не хватает ему этой любви на все живое, поэтому он предпочитает сосредоточить ее на тех, кто ему наиболее близок. Отсюда потребность иметь семью – близких людей, которых он сможет любить по-настоящему, не распыляя свой отнюдь не бесконечный объем любви на все подряд. Так мы объяснили еще одну важную область человеческой жизни и практики – создание семьи, которое в некоторых случаях расширяется до целого рода, племени или династии. Как ты уже можешь догадаться, отчасти это приближает нас и к пониманию секса.

Ученик. Но лишь отчасти! Осталась ведь еще и физиологическая составляющая. Она-то как раз и связана с инстинктами, о которых мы решили говорить. И именно она, сама по себе дикая и необузданная, может не только помогать строить семьи, но и вполне успешно их разрушать. Поэтому я с нетерпением жду того, чтобы услышать от тебя объяснение, как сам половой акт является уподоблением Богу.

Мудрец. Сам половой акт тем удивителен, что совмещает в себе уподобление Богу сразу по нескольким качествам. Во-первых, в нем также заключена любовь, разве что выраженная на языке тела. Во-вторых, это и уподобление по покою: ведь ласкающие прикосновения так же ведут к расслаблению, как и все, что я перечислил, говоря о комфорте. В-третьих, есть и уподобление по свободе. Через секс человек нивелирует границы, которые привык чувствовать в повседневности. И здесь можно выделить массу оттенков – например, чувство проникновения в личное пространство другого. Ведь в обычном общении люди поддерживают свои границы, а в сексе добровольно открывают партнеру самые свои интимные места и части тела. Все это я также возвожу к уподоблению по свободе и безграничности. И, наконец, в-четвертых, – хотя это, возможно, самое важное – не забывай о том, что половой акт способен привести к зачатию и рождению ребенка. Конечно же, в этом состоит уподобление Богу по творчеству. Ранее, говоря об этом аспекте, я приводил в пример изготовителя табуреток, но ведь Бог творит не мертвый мир – он создает саму жизнь! А потому ничто не сравнится с возможностью производить на свет живое существо. Человек же получает такую возможность, когда рождает детей.

Как видишь, мы насчитали не менее четырех атрибутов, по которым совершается уподобление в сексе. Их пропорции и соотношения – какой из них становится важнее, а какой менее важным – и определяют многообразие форм, различные вкусы и предпочтения в сексе, встречающиеся у разных людей. После этого не приходится удивляться, почему секс является столь ярким переживанием для человека, и почему он с таким вожделением стремится к нему.

Ученик. Как ловко ты объясняешь инстинктивные действия как акты уподобления Богу! Тогда позволь спуститься еще на ступень ниже и спросить о вещах, о которых иной раз и не принято говорить в приличном обществе. Как быть с нашими потребностями, связанными с необходимостью посещать туалет и удалять из организма экскременты? Это ведь тоже один из базовых инстинктов, свойственных не только человеку, но и другим организмам. Можно ли сказать, что через испражнения мы тоже уподобляемся Богу?

Мудрец. Ну конечно! Просто для того, чтобы говорить об этом обстоятельно, нам понадобится на короткий миг вернуться к одному из вопросов, которого мы уже касались некоторое время назад. Помнишь, как ты спросил меня, есть ли какое-то установленное количество атрибутов Абсолюта или же их бесконечно много? И я ответил, что точное их число – скорее проблема языка, чем понимания. Так вот, чтобы убедительно ответить на твой вопрос об экскрементах, нам потребуется ввести в рассуждение еще один атрибут Абсолюта, который мы ранее не называли.

Ученик. Какой же?

Мудрец. Чистоту. Я утверждаю, что Бог абсолютно чист, и это такой же незыблемый его атрибут, как и остальные перечисленные.

Ученик. А как следует понимать эту чистоту?

Мудрец. Давай я задам тебе встречный вопрос. Если бы кто-нибудь сказал тебе о том, что кольцо, которое он носит на пальце, сделано из чистого золота, как бы ты истолковал в данном случае слово «чистое»?

Ученик. Я бы сказал, что чистое золото – это такое, в котором нет примесей.

Мудрец. Совершенно верно, отсутствие примесей – это и есть чистота. Или же можно сказать, что чистота в любом случае – это отсутствие всего лишнего, ненужного, инородного. А очистить какой-либо предмет или место означает избавить его от таких вещей. Приведу яркий тому пример. Когда грунтовая почва находится на земле, мы не называем ее грязью. Ведь иначе пришлось бы всю нашу планету считать непоправимо грязной. Но стоит почве попасть в нам на одежду, как мы тотчас объявляем ее грязной. Объяснение здесь очевидное: земля хороша там, где ей самое место, и совершенно не годится там, где ей не место. По аналогии так можно судить и об остальном: грязь не является какой-либо объективной субстанцией, но скорее субъективной оценкой уместности или, точнее, неуместности чего угодно в выбранном контексте. Если нечто является лишним, ненужным или мешающим, а в особенности нарушающим цельность и однородность предмета – значит, это и есть грязь относительно него.

Отсюда можно заключить, что приписать Абсолюту чистоту – это, попросту говоря, еще один способ выразить его единство и свободу. Мы уже сказали, что относительно него не существует иного, что было бы чуждо ему. И также сказали, что его абсолютная свобода выражается в том, что он является самим собой, и ничто не в силах помешать ему; а если говорить о его воле, то она реализована в нем полностью и максимально. Таким образом, нет в нем чего-либо, что нарушало бы его однородность, что не соответствовало бы его воле, что было бы привнесено в него извне как нечто лишнее или постороннее. Следовательно, он начисто избавлен от любой грязи. Опять-таки, как и в случаях с остальными атрибутами, добавлю, что потому в религиозных и мистических текстах Бога нередко воспевают как Чистого и очищающего других.

Ученик. Я не устаю удивляться, как вещи, которые в нашем привычном языке кажутся такими разными, оказываются в Абсолюте фактически одним и тем же!

Мудрец. Действительно, мы бы никогда в обыденном употреблении слов не сочли «чистоту», «единство» и «свободу» синонимами. Но для Абсолюта, если вдуматься, сказать, что он чист, или что он един, или что свободен – это практически одно и то же.

Однако я вернусь к твоему вопросу о посещении человеком туалета и о соответствующем инстинкте, подталкивающем его к этому. Очевидно, что здесь происходит уподобление Богу по чистоте. Ведь экскременты, которые наш организм стремится из себя исторгнуть, являются грязью. Не следует забывать, что выделение экскрементов есть обратная сторона питания – не будь у человека потребности поглощать пищу, в его организме не возникали бы отходы, которые он исторгает наружу в виде мочи и кала. А о том, почему необходимо питание, мы уже сказали достаточно. И так уж устроены законы относительного мира, в котором мы обитаем, что нет в нем такой пищи, которая бы усваивалась нашими организмами целиком. В любом продукте – будь он растительного происхождения или животного – всегда есть вещества, которые организму не нужны, а значит, они-то и становятся для него грязью. Ведь, как я сказал, грязь – это все лишнее и неуместное. Избавление от нее есть процесс очищения. Проходя его, человек приближается к Богу, который абсолютно чист.

И обрати внимание: я ни в коем случае не говорю, что сами экскременты в чем-либо божественны! Напротив, будучи грязью для человеческого организма, они являются фактором нарушения подобия с Богом. Поэтому организм и стремится от них избавится. Но, избавляясь от них, он выносит их наружу, тем самым вызывая не слишком приятные ощущения у окружающих. Вот почему туалет и все, что в нем происходит, мягко выражаясь, не особенно ассоциируется у людей с чем-либо божественным.

А между тем уподобление по чистоте заложено в живых организмах повсюду. Ведь и человек очищает себя не только в том, о чем ты спросил. Ему также свойственно принимать ванну, чистить зубы, расчесывать волосы, удаляя из них перхоть. Мы постоянно очищаемся через поры кожи, через дыхание и выделение пота. Многое из этого не кажется людям чем-то божественным, поскольку грязь, удаляясь изнутри, попадает наружу и вызывает у окружающих такое же отторжение. Но нет никакой сложности в том, чтобы признать, что само очищение есть безусловное уподобление Богу.

Ученик. Да, теперь я лучше вижу, как следует понимать эти физиологические процессы. Значит, если даже функции отдельных органов и желез построены на принципе уподобления, это можно распространить на всю анатомию и физиологию живых существ?

Мудрец. Поистине так. Однако это потребовало бы от нас открыть целый раздел, который мы назвали бы духовной или философской анатомией. Углубившись в нее, мы убедимся, что идея уподобления Абсолюту пронизывает всю природу и уж точно живые организмы, а в человеке представлена наиболее ярко и отчетливо. Но сейчас погрузиться в такое философское исследование означало бы для нас отклониться от тех вопросов, с которыми ты ко мне обратился.

Ученик. Поэтому, прошу, давай пока не будем отклоняться от них. Ведь мне все никак не дает покоя одна принципиальная проблема. Если, как мы уже убедились, любое действие служит уподоблению Богу в том или ином аспекте, получается, что бы человек ни делал, он постоянно только тем и занят, что все больше и больше уподобляется! Но если так, все человечество, а может быть, и все мироздание постоянно пребывало бы в непрерывном подобии своему Создателю. Это напоминает какой-то идеальный, совершенный мир, о котором можно лишь мечтать. Откуда в этом мире берется зло? Есть ли оно вообще?

Ведь мы в своей практической повседневной жизни совершенно не ощущаем этой близости с Богом, а между тем с твоих слов выходит, что мы только ее и должны ощущать, да при том во всем, чего ни коснись, начиная от обучения, политики или бизнеса и заканчивая отправлением нужды в туалете. Если любое действие – сознательное или бессознательное, принадлежащее человеку в целом или отдельным его органам, волевое или инстинктивное – неизбежно направлено на уподобление Богу, и это безусловная данность, получается, что такого понятия как «путь к Богу» не существует? Ведь невозможно же давать человеку наставления или инструкции о том, как достичь Бога, если он и так на каждом шагу ему уподобляется!

Мудрец. Мы дошли в нашем диалоге до ключевой точки. Она же послужит вратами к дальнейшему пониманию того, что есть добро и зло, ответственность и справедливость, судьба, предопределенность и свобода выбора, а затем поможет определить то, как человеку следует жить – к чему для него лучше было бы стремиться, а чего избегать. Но имей в виду, что тема эта большая и потребует от тебя всего твоего внимания. Готов ли ты приступить к ней?

Ученик. Пожалуй, с учетом всего, что мне открылось в ходе сегодняшней беседы, я не смогу сейчас осилить такую ношу. Прошу, дай мне день обдумать услышанное, и я вернусь к тебе завтра, свежий и полный сил, чтобы отправиться в дальнейший путь к познанию истины. Для меня, как я успел убедиться, чрезвычайно ценно твое наставничество, и я благодарен за время, которое ты мне уделил. Однако, как уже неоднократно говорилось, человек обитает в относительном и потому ограничен, в отличие от Абсолюта, которому он уподобляется лишь в некоторой и, похоже, весьма ничтожной мере. Чего уж тогда удивляться, что силы моего разума на исходе, и мне понадобится время, чтобы их восстановить…

Мудрец. Тогда прошу тебя приложить последнее умственное усилие на сегодня прежде, чем ты отправишься на отдых. Ты помнишь, как задал мне вопрос: есть ли у меня доказательства того, что Абсолют – такой, каким мы его описываем, – действительно существует?

Ученик. Помню.

Мудрец. И я сказал тебе, что отвечу на это позже. А сам упомянул лишь, что слово «существовать» в отношении него может иметь иной и даже обратный смысл, чем то, как мы пользуемся им в относительном мире. Теперь же я скажу тебе следующее: самым серьезным, весомым и убедительным доказательством существования Абсолюта является тот факт, что все устремления живых существ всегда и везде, постоянно и непреложно, направлены на уподобление ему. Если бы он не существовал, такие устремления не могли бы присутствовать в природе. Природа со всеми ее существами, включая и человека, буквально кричит в каждой своей частице о существовании Абсолюта, по сопричастности которому она бесконечно тоскует. Сам факт того, что, будучи далеки от подобия свойствам Абсолюта, мы страдаем, а приближаясь к ним – наслаждаемся, есть величайшее доказательство. И не важно, насколько высокую степень объективности припишут другие тому, что сказано у нас об Абсолюте как абстрактной категории; но важно то, что между наслаждениями и страданиями проходит вся человеческая жизнь, игнорировать их невозможно, степень их значимости нельзя преуменьшить – иначе они ворвутся и сами напомнят о себе, потребовав к себе должного внимания. И если Абсолют есть то, что помогает нам их понять и уяснить, значит так тому и быть. Будем же относиться к нему с величайшим вниманием и трепетом, так как от этого зависит и наше познание самих себя.

Ученик. Поистине поучительный урок ты преподал мне сегодня! А теперь, дорогой учитель, разреши мне проститься с тобой, и я отправлюсь вынашивать посеянные тобою в моем уме зерна, в надежде, что новые открытия, которые будут явлены мне завтра, окажутся не меньше сегодняшних.

Мудрец. Тогда иди и возвращайся завтра с новыми силами. Нам предстоит обсудить еще многое, чтобы достичь ясности.