Текст книги "Вальс ведьмы"

Что, если он был убийцей Изгнанников Черных кровей? Что, если он просто завел меня в темный угол, чтобы убить и извлечь из меня какой-нибудь орган?

– Я устала, – сумела сказать я. – Но, если ты попытаешься напасть на меня и поступить со мной так же, как с теми людьми, клянусь, я буду той, кто тебя убьет. У меня еще есть силы на это.

Конечно, это была ложь.

– Что ты несешь? – прошипел он, забыв, как и я, о приличиях.

Хотя, судя по тому, как мы выглядели, мы давно оставили их позади.

Андрей сделал глубокий вдох, когда я опустилась на деревянный ящик, в котором когда-то, должно быть, хранилась еда и который забыли поставить к стене. Я прислонилась к нему спиной и отстранила от себя Тринадцатого. У него были закрыты глаза, но…

– Его рана, – пробормотал Андрей, не в силах поверить в это. – Она исчезла. Это… это колдовство?

Я собиралась было ответить, но вместо меня ответил другой, глубокий голос.

– Моя жизнь за твою. Твоя смерть за мою. Я в порядке, Элиза. – Я перевела взгляд на Тринадцатого. Он открыл один глаз и посмотрел на меня. – Я вылечусь.

Андрей резко отшатнулся, вытаращив глаза на Стража, который свернулся калачиком у меня на коленях и снова закрыл глаз. Превозмогая усталость, я бросила на него скучающий взгляд.

– Мы не колдуем, – хмыкнула я.

– Но то, что тот молодой человек сделал ранее… то, что вызвало рану… а… – Андрей замолчал, уставившись на Тринадцатого, не имея ни малейшего представления, как его назвать.

Я несколько секунд пристально смотрела в его карие глаза, но он не отводил взгляда. Не знаю почему, но это заставило меня разомкнуть губы и начать говорить.

– То, что бросил в тебя этот придурок Теннисон, было проклятием. Проклятие – одно из пяти искусств, составляющих магию. Пять, как перевернутая пентаграмма. Это такой опасный вид магии, что лишь немногие решаются изучать его. К счастью или к сожалению, я не была в их числе.

Тринадцатый навострил уши и искоса взглянул на меня. Он как бы спрашивал: «Ты уверена в том, что делаешь?» – но я продолжала говорить.

– Есть еще четыре ветви: алхимия, где слова, алхимические элементы и кровь смешиваются на дне котла. Заклинания – полные магические предложения, иногда короткие стихи. Чтобы выполнить их, необходимо пролить кровь и зачастую нужно нарисовать алхимические символы, сопровождающие заклинание. Призывы предполагают сложную магию, для выполнения которой обычно требуется нечто большее, чем просто кровь. Чем больше ты отдаешь себя, тем больше получаешь. И, наконец, заклятия – своего рода очень простые команды, для выполнения которых даже кровь не нужна.

Кожа Андрея стала такой бледной, что казалось, даже светилась. Однако больше всего его, кажется, беспокоило присутствие Тринадцатого. Его глаза не переставали перебегать с шерстяного тельца на мои руки, которые крепко его прижимали. Я не могла удержаться от насмешливой улыбки.

– После всего, что я тебе рассказала, после того, как ты видел, как человек создает огонь из ничего и как я стала невидимой… тебя удивляет, что кот разговаривает?

– Это не кот, – ответил он, не приближаясь.

– Да, это не кот. Фактически, он может принимать форму любого животного.

Я вздохнула. А что мне еще оставалось, кроме как сказать что-нибудь еще?

– Я люблю котов, – вмешался Тринадцатый своим сверхвысоким голосом. – Они элегантны.

– Это демон, который заключил со мной договор. Но не такой демон, о котором говорят приходские священники в ваших церквях, – пояснила я. – Много-много лет назад он был такой же Черной кровью, как и я, и после его смерти Семь Адов осудили его за плохие поступки и решили сделать его тем, кто он сегодня. Теперь он на века обречен быть Стражем, спутником.

– И… и ты заключила договор с чем-то подобным?

– С кем-то, – поправила я, в то время как Тринадцатый издал предупреждающий писк. – Я предлагаю тебе свою кровь, я предлагаю тебе свою жизнь… Заключая договор с демоном, ты связываешь свою жизнь с его жизнью. Чтобы он выздоровел, мне пришлось ослабеть.

Андрей, казалось, собирался сказать что-то еще, но вдруг посмотрел на меня сверху вниз, остановившись на моей согнутой спине, на моих сведенных судорогой ногах. Быстрым движением он снял пальто, которое было на нем, и протянул в мою сторону, собираясь накинуть его мне на плечи. Он посмотрел на меня, замешкавшись, но я кивнула, и юноша закончил натягивать его на меня.

– Это… это безумие, в этом нет никакого смысла, – сказал он, сглотнув. Непокорная челка закрывала его смущенный взгляд. – Но… но если есть что-то, что я хочу прояснить, так это то, что не я стою за убийствами.

– Я, конечно, и не ожидала признания, – ответила я, вцепившись пальцами в его пальто.

Его брови слегка нахмурились. Он казался скорее возмущенным, нежели испуганным.

– Убийства были совершены в те две ночи, когда ты меня видела. И в обоих случаях я был вовлечен в эти ужасные танцы.

– В ту ночь, когда я встретила тебя, ты ушел очень рано, до того, как была убита мисс Грей, – жестко возразила я.

– А что насчет сегодняшнего вечера?

– Гомункул.

– Что? – Андрей нахмурился, сбитый с толку.

«Столь глупый юноша не может быть убийцей, Элиза», – прокомментировал голос Тринадцатого в моей голове, он был мягче обычного. Я проигнорировала его.

– Гомункул. Используя алхимию, можно создать точную копию себя. Это отражение выглядит как ты, ведет себя как ты. На первый взгляд невозможно выявить отличия, пока не ранишь его, потому что его раны не будут кровоточить. – Андрей моргнул, внезапно озираясь. На его лице вновь промелькнула паника. – Ты мог бы оставить своего Гомункула на вечеринке, убить эту Изгнанницу, а потом вернуться до того, как они бы обнаружили труп.

– Ты думаешь, я способен на что-то подобное? Думаешь, если бы я мог… создать огонь или воду, я бы позволил этому?.. – Он покачал головой и заставил себя сделать глубокий вдох. Руки у него слегка дрожали, но он не потрудился скрыть это. – Я не такой, как ты.

– Элизабет Батори была одной из самых выдающихся представительниц Черной крови своего поколения.

– Элизабет Батори была моей прародительницей, о которой мне известны только легенды и сплетни. Кстати, не очень хорошие. Она не была такой уж почитаемой женщиной в моих краях, – добавил он, его голос дрогнул. – Мне не довелось застать своих бабушку и дедушку, но уверяю тебя, что никто из моей семьи не может стать невидимым, иметь дело с демонами или летать на метле.

– Летать на метле, – повторила я, закатывая глаза.

– Это то, что говорится о… – Он запнулся, как будто это слово застряло у него в горле. – Колдуньях.

– Мы предпочитаем, чтобы нас называли Черной кровью.

Внезапно до нас донеслись какие-то голоса. Я встала, и Андрей подошел ко мне, стрельнув глазами в дальний конец переулка. Из-за угла мы увидели проходящих мимо двух мужчин. Они болтали и везли тележку, полную чего-то; содержимое мне разглядеть не удалось.

Возможно, обычные торговцы.

Я подняла взгляд на небо – под несколькими темными облаками слабо светилось. Нужно было возвращаться как можно скорее. Танцы тети Эстер часто продолжались до самого рассвета, но после того, что произошло, вечеринка, возможно, закончилась сразу, как я выбежала за Андреем; к тому времени было уже очень поздно.

– Мне нужно идти, – пробормотала я.

Я сняла пальто и вернула его ему. Он замешкался, но в конце концов принял его. Паника и еще одна эмоция, которую мне не удалось разгадать, казалось, вели внутри него ожесточенную борьбу. И хотя он все еще хмурился, его голос звучал не так хрипло, когда он вернулся к своим джентльменским манерам.

– Я провожу вас домой, – сказал он.

Мне не удалось сдержаться, когда я бросила на него раздраженный взгляд. Тринадцатый в моих руках издал тихий смешок.

– Это она должна сопровождать тебя, мальчик.

Глубокий голос Тринадцатого заставил Андрея отстраниться, но его темные глаза устремили на него быстрый пронзительный взгляд, очень похожий на тот, которым он одарил меня, когда я заставила его танцевать неделю назад.

– Я бы с радостью, но не думаю, что Теннисон вместе со своими друзьями еще на улице, а мне нужно вернуться до того, как все поймут, что меня нет дома, – ответила я.

Я еще раз огляделась вокруг, но никого не увидела и не услышала. Пора было идти, но сначала у меня осталось кое-какое незавершенное дело, связанное с головой мистера Батори и его воспоминаниями.

«Если ты этого не сделаешь, у тебя будут большие проблемы», – прошептал Тринадцатый.

На самом деле, если все провернуть быстро, то это совсем не сложное заклинание. Его изучают одним из первых в Академии. Всем людям Черных кровей жизненно необходимо знать его еще с подросткового возраста. Если Красная кровь случайно обнаружит нас, нужно в срочном порядке стереть память. Проблемы с этим заклинанием начинались, когда эта процедура затягивалась.

Это был один из самых строгих приказов Ковена. Так что я не совсем понимала, о чем думала, когда несколько резко ответила своему Стражу: «Я слишком устала, у меня ничего не выйдет. Это уничтожит его память».

Тринадцатый ничего не ответил.

– Что ж, мистер Батори, – сказала я, когда прижала кончик пальца к острию ножа для вскрытия писем в кармане. – Полагаю, мы еще встретимся.

Я подняла палец, испачканный засохшей и новой кровью, и начертила на лбу и шерсти Тринадцатого алхимический символ воздуха.

Андрей наблюдал за нами с расширенными зрачками. Я как раз собиралась произнести заклинание, когда его голос заставил меня обратить на него свой взгляд.

– Я ни… никому не скажу.

Я не ответила, ведь ни о чем его и не просила. Кивнув спустя секунду, я сквозь зубы произнесла слова, достаточно тихо, чтобы он не мог их услышать. Мгновенно я исчезла перед ним.

– Черт возьми! – выругался он на венгерском, отпрыгнув назад.

Я сжала губы, чтобы не рассмеяться. Нужно было идти, но я осталась стоять на месте, наблюдая за ним.

Он медленно отошел от стены и сделал пару шагов вперед, неосознанно приближаясь ко мне. Нахмурился и повернул голову, оглядываясь по сторонам.

– Мисс Кейтлер?

На этот раз я зажала рот ладонью, чтобы подавить небольшой смешок. Мне показалось, что Тринадцатый озадаченно покачал головой.

Андрей сделал еще один шаг вперед и на этот раз подошел слишком близко, заставив меня замереть на месте. Я хотела отшатнуться, но ничего не могла поделать со своим телом.

– Элиза? – пробормотал он.

Услышанное из его уст мое имя оказало на меня странное воздействие. Я застыла, едва дыша, пока он наконец не вздохнул, накинул пальто на плечи и быстро вышел из переулка, на этот раз ни разу не оглянувшись.

Я так и осталась стоять там неподвижно, вслушиваясь в звук его удаляющихся шагов.

Часть третья
Черная кровь, Красная кровь
Конец октября 1895 года

Дом Леонарда Шелби, Фенчерч-стрит, 17, Лондон. Декабрь, двадцать семь лет назад

Дверь спальни открылась позади меня, и на мгновение мелодия виолончели наполнила комнату и заставила закрыть глаза.

– Слишком много музыки для тебя? – Матрас на старой кровати Лео скрипнул, когда он сел на нее рядом со мной.

– Музыки много не бывает, – возразил я, поворачиваясь в его сторону с улыбкой на губах.

Судя по тому, как Лео посмотрел на меня, он мне не поверил.

– Тогда что ты же здесь делаешь? Моя мама хочет снова пригласить тебя на танец.

– Это будет уже четвертый раз. Не знаю, как это воспримет твой отец, не хочу, чтобы он наложил на меня проклятие, – заметил я, хотя был уверен, что отец Лео никогда не произносил ни одного из них. – Мой отец убил бы меня, если бы узнал, что я здесь, с тобой, отмечаю… Рождество. Клянусь Семью Адами, Лео. Мы – Черных кровей, мы не отмечаем этот праздник.

– Моя семья отмечает, – ответил он, пожимая плечами. – Мы всегда были окружены людьми Красной крови. Мы не живем где-то в уединенном и эксклюзивном месте, вдали от сплетничающих ртов и подглядывающих глаз, в отличие от Маркуса, Сибил или тебя. Сначала мы делали так, чтобы остаться незамеченными, но потом… ну, полагаю, это не так уж и плохо, не так ли?

Я замолчал и огляделся по сторонам. Спальня Лео составляла едва ли четверть моей. На стенах (как и во всем остальном доме) виднелись сырые следы, а шторы казались старыми и потертыми. Стоял ужасный холод, с которым не мог справиться единственный в доме камин в гостиной. В одном только танцевальном зале загородного особняка Кейтлеров было три гигантских камина, которые наполняли комнату теплом… хотя и не таким, как в доме Шелби. Сквозь дверь было слышно, как младший брат Лео подпрыгивает в такт музыке, как хлопает в ладоши его мать, хохочут гости Красных кровей, которых они пригласили на ужин (несмотря на то, что они сами едва умещались в такой маленькой комнате), и звук виолончели, на которой играл его отец. Отец, который резко сменил мелодию и начал другую, более медленную, интенсивную и бурную.

Матрас снова скрипнул, когда Лео встал. Он обошел меня и встал спереди, протянув руку. Я выгнул бровь.

– Не хотели бы вы разделить со мной этот вальс, мистер Вейл?

– Я ненавижу вальс, – возразил я.

– Лжец.

Лео схватил меня за запястье и потянул за собой. Мы оказались намного ближе друг к другу, чем это требовалось для танца. Воздух застрял у меня в горле, и, хотя я был отличным танцором, я почувствовал, как мои ноги налились свинцом, когда мы начали кружиться.

Его карие глаза нашли мои.

– Как думаешь, что нас ждет в новом году? – прошептал он.

– Не знаю, – ответил я, прежде чем притянуть его еще ближе. – Но мне не терпится это выяснить.

12
Следующее утро

Тук.

Тук!

ТУК!

Кто-то игнорировал звонок и демонстративно стучал во входную дверь, спроектированную по заказу тети Эстер.

Все еще сонная, я вскочила с кровати и открыла дверь спальни. Ума не приложу, как мне удалось переодеться прошлой ночью, прежде чем упасть в постель от усталости.

Повезло, что я добралась до Лэнсдаун-хаус до того, как кто-то заметил мою пропажу. Последний гость выходил за дверь, когда я смогла проскользнуть внутрь, будучи все еще невидимой.

На всякий случай в следующий раз мне стоит создать Гомункула.

Я была не единственной, кто проснулся из-за стуков. Дедушка Джонс кричал с другого конца коридора, Кейт выглядывала в ночной рубашке, зевая, а тетя и дядя поспешно вышли из своей комнаты в распахнутых халатах. Лирой был единственным, чья дверь все еще оставалась закрытой. Судя по тому, что он танцевал, пил и кто знает, чем еще занимался, он, должно быть, был измотан.

– Продолжайте спать, – сказала тетя Эстер, бросив быстрый взгляд на нас с сестрой. – Мы сами разберемся с этим.

Кейт смотрела на меня в замешательстве, но я тоже слабо представляла, что происходит. Я вышла в коридор босиком, как только тетя и дядя исчезли на лестнице.

«Теперь начнется поистине хорошая вечеринка», – мурлыкал Тринадцатый у меня в голове, лениво растянувшись между простынями на моей кровати.

– Элиза. – Сестра подошла ко мне, в то время как стук в дверь усиливался. Громкое «Полиция!» эхом разнеслось по всему особняку. – В чем дело?

Я поднесла палец к губам, потащила ее к перилам лестницы, которая соединялась с вестибюлем, и встала на колени за решеткой, как делала в детстве, когда шпионила за тетей и дядей во время их балов. Кейт повторила за мной, всем своим видом демонстрируя, что она сбита с толку.

– Вчера был убит еще один Изгнанник, – торопливо прошептала я, наблюдая, как тетя и дядя в последний раз проверяют свой внешний вид, пока наш дворецкий Джордж, тоже в халате, бросился открывать дверь. – Они думают, что ему удалили печень.

– Что?!

Кейт поднесла руки ко рту, но не этот жест скрыл ее тревогу и помешал родителям услышать ее. Это был новый удар по двери, который на этот раз, казалось, вот-вот вышибет ее. Конечно, этого бы никогда не случилось. Человек, который тряс перед ней кулаками, не знал, что весь особняк окружен магическим барьером. Особенно этого не мог знать полицейский Красной крови.

Когда Джордж открыл дверь, несколько человек столпилось у входа. Двое были одеты в полицейскую форму, на них все еще были их официальные головные уборы. На третьем был сюртук и шляпа-котелок, похожая на ту, что носил инспектор Эндрюс. У мужчины было красноватое лицо, каштановые волосы и густая борода. Он едва заметно склонил голову перед тетей и дядей.

– Я инспектор Эдмунд Рид. Приношу свои извинения за то, что побеспокоил вас так рано, но дело, которое привело меня сюда, серьезное.

Кейт выглядела потрясенной. Я крепко сжала ее руку, и она смогла ответить мне лишь слабым кивком.

– Это из-за вчерашнего убийства? – спросил дядя Гораций, не теряя времени зря.

Вопрос был равносилен пощечине инспектору Риду. Мужчина отступил на шаг и посмотрел на своих людей, которые с тревогой переглянулись.

– Откуда вам может быть известна подобная информация? Вам еще даже не принесли сегодняшнюю газету! – гневно воскликнул мужчина.

– Ваш коллега, инспектор Эндрюс… – начал дядя.

– Эндрюс! Ну, конечно. – Мужчина покачал головой, бормоча оскорбление, от которого тетя неловко закашлялась.

– Не знаю, какие у вас отношения с инспектором, но я пришел спросить о мистере Эдварде Смите. Я был у него дома ранее, чтобы спросить, где он провел прошлую ночь, и он признался, что был здесь, в Лэнсдауне, до половины пятого утра. Вы можете подтвердить его алиби?

– Конечно, я подтверждаю, – ответила тетя. – Мистер Смит был гостем на вчерашнем балу.

– Понятно.

Инспектор Рид покачал головой и случайно встретился со мной глазами. Кейт отвернулась, прячась за стеной, но я стояла неподвижно, прижавшись лбом к решетке, и смотрела на него в ответ.

– Я также хотел бы спросить вас, известно ли вам что-то о беспорядках, которые произошли рано утром.

Когда я сглотнула, в горло словно скользнул острый камень.

– Бес… беспорядки? – повторил дядя.

– Они произошли в нескольких кварталах отсюда. По словам свидетелей, творилось нечто странное. Несколько человек утверждали, что видели людей, окруженных огнем, и они также застали туман, поднимающийся с земли, и капли дождя, падающие с крыши при безоблачном небе.

– Что за чушь! – воскликнула тетя Эстер.

Однако ни от меня, ни от инспектора Рида не ускользнул быстрый взгляд, который она бросила на дядю.

– У нас был разгар вечеринки, инспектор, – сказал дядя Гораций с легкой улыбкой. – Даже если бы над нашей крышей взорвался фейерверк, я бы не услышал ничего, кроме звука скрипок.

– Очень удобно, – заметил инспектор Рид, прежде чем косо взглянуть на двух своих спутников. – В любом случае рекомендую вам не обсуждать то, что вам вчера рассказал мой… коллега. Порой кажется, что он забывает, что это расследование веду я, поэтому он, возможно, не предоставил вам достоверных данных.

– Значит, то, что мистеру Смиту вырвали печень – неправда? – нахмурившись, спросил дядя.

Инспектор покраснел от гнева и натянул шляпу на голову в явном прощальном жесте. Полицейские двинулись за ним, приближаясь к двери.

– Единственное, что вам разрешено знать, так это то, что в Уайтчепеле был убит пьяница, не более того. Не спрашивайте, не распространяйте слухов и позвольте полиции выполнить свою работу. – Он сухо кивнул, и на секунду его взгляд снова переместился туда, где прятались мы с Кейт. – Хорошего вам дня.

Тетя и дядя даже не успели ответить. Он повернулся к ним спиной и быстрым шагом вышел из особняка.

– Как вы смеете!.. – воскликнула тетя, прежде чем дядя Гораций провел рукой по ее плечам, пытаясь немного успокоить.

Я отступила в коридор и выпрямилась, полностью скрываясь за стеной. Кейт, которая стояла рядом, все еще слегка дрожала.

– Элиза, что, черт возьми, происходит?

– Я расскажу тебе, – сказала я, хватая ее за запястье. – Но в комнате Лироя.

– В комнате Лироя? – повторила она в недоумении.

Сжав губы, я просто потащила ее по коридору.

Нам не подобало просто так заходить в спальню взрослого мужчины, хотя он и принадлежал к нашей семье. Особенно когда дело касается Лироя. Никогда не знаешь, кого можно застать в его постели.

Но единственное, что мы обнаружили, когда открыли дверь и вошли в полутемную комнату, – сильный запах прогорклого алкоголя. К счастью, там была только одна полуобнаженная фигура, запутавшаяся между простынями.

Его Страж, увидев нас, испустил долгий вздох и улегся на ковер, где спал, повернувшись к нам спиной.

Не утруждая себя заклятием, я подошла к большому окну и рывком раздвинула шторы. Несмотря на то что свет, проникавший в окно, был все еще туманным и слабым, он заставил Лироя застонать.

– Что… что происходит? – пробормотал он и накрыл голову подушкой.

Лирой пробормотал «Закройтесь», и занавески поползли между моими руками, движимые магией, но я воткнула каблуки в пол и потянула их, чтобы оставить там, где они были.

– Лирой, вставай, – сказала я, борясь с тяжелой тканью. – Мне нужно кое-что рассказать тебе.

– Здесь была полиция, – шепотом добавила Кейт.

– Что?

Последнее слово заставило его моргнуть. Шторы замерли, и он сел на матрас, потирая лицо руками. Его Страж тоже проснулся. Он покачал головой и сел на ковер, все еще сонный.

– Вчера в Уайтчепеле был убит человек. – И я добавила, прежде чем он успел что-либо сказать: – Еще один Изгнанник.

– Откуда ты знаешь?

– Я слышала от инспектора Эндрюса вчера вечером, во время бала.

– Инспектор полиции Красной крови был вчера на вечеринке?

– Ты бы тоже его увидел, если бы не был так пьян, – парировала я. И если бы ты не был так сосредоточен на гребаной Серене Холфорд.

– Днем я учусь, а по вечерам выпиваю и немного развлекаюсь, дорогая сестрица, – ответил он. Казалось, он собирался добавить что-то еще, но прищурился, и подобие улыбки угрожающе растянуло его губы: – И как ты могла услышать этого инспектора? Потому что сдается мне, что это не он лично рассказал тебе об убийстве.

– Я наложила заклинание невидимости и спряталась в библиотеке, чтобы подслушать его разговор с тетей и дядей.

– Элиза! – воскликнула удивленная Кейт. – А если бы они тебя увидели?

– Я неплохо владею этим заклинанием. Как, по-твоему, мне удалось пропустить столько занятий в Академии? – добавила я, пожимая плечами. – Но дело не только в убийствах. Есть еще кое-что, вот тут-то и наступает твой выход, – сказала я, глядя на брата. – Мистеру Адаму Смиту, человеку, которого убили рано утром, удалили печень.

Лирой снова упал на кровать, на этот раз его глаза были широко открыты.

– Клянусь Семью Адами, – пробормотал он.

– Мне нужно знать, был ли у первой жертвы тоже удален орган.

Страж Лироя пробормотал что-то о том, что мы слишком молоды и неопытны, чтобы заниматься подобными делами. Конечно, мы все это пропустили мимо ушей.

Брат провел руками по лицу и повернулся ко мне. Он все обдумывал.

– Зачем кому-то делать что-то подобное? – размышляла Кейт, качая головой.

– Обычная практика, которой занимался Алистер Вейл. Я изучал это, – мрачно пробормотал Лирой. – Для выполнения своих заклинаний… он использовал все, и когда я говорю все, это значит все. Как думаешь, это может быть связано с ним?

– Не знаю, – ответила я.

– Алистер Вейл заключен в тюрьму «Святой Мученик». Его прогнали, а его Стража забрали, – дрожащим голосом подытожила Кейт. – Он не может создать Гомункула, чтобы притворяться, что все еще заперт.

Это правда. Чтобы создать копию, нужно было использовать алхимию, а чтобы иметь возможность использовать алхимию, требовалась магия. Когда они изгоняют Черную кровь, они забирают всю магию.

Нет, это было невозможно. Даже он не смог бы этого сделать.

– Может, это последователь, – пробормотала я.

– Или подражатель, – предположил Лирой.

– В таком случае не мог бы ты выяснить, был ли у первой жертвы тоже удален орган? Из того, что я слышала вчера, эта информация попадет в Ковен, и, уверена, они тоже проведут собственное расследование.

Брат кивнул, он был предельно серьезен.

– А как же беспорядки? – спросила Кейт, к моему удивлению.

– Какие еще беспорядки? – вздохнул Лирой.

– Инспектор сказал, что в нескольких кварталах отсюда произошли беспорядки. Он сказал, что… видели людей, окруженных огнем, и они также застали туман, поднимающийся с земли, и капли дождя, падающие с крыши при безоблачном небе.

Я побледнела и осторожно отвела взгляд в угол комнаты.

– Похоже на разыгравшуюся фантазию Красных кровей.

– Или на Черную кровь, которая решила воспользоваться магией посреди ночи, – сказал Лирой и тут же уставился на меня. Его брови слегка нахмурились. – Ты же не имеешь к этому никакого отношения, не так ли?

– Зачем мне это? – воскликнула я, изображая возмущение. – То, что меня выгнали из Академии, не означает, что я преступница, которая любит неосмотрительно использовать свою магию.

«Или же все именно так», – произнесла темная часть моего сознания.

– Если ты хочешь, чтобы я провел расследование в Ковене, они проведут расследование в отношении меня. Это всегда так работает. И если ты делаешь что-то, что они считают неуместным…

– Я ничего не делаю! – воскликнула я, поворачиваясь к нему спиной. Перед глазами встала картина, как я исчезла на глазах удивленного Андрея Батори.

– Ладно. Я просто хотел…

– Все в порядке, – сказала я, перебивая его. – Я пойду в свою комнату переоденусь.

Кейт попыталась остановить меня, но я вывернулась из ее рук и вышла из спальни Лироя. Я уже потеряла счет тому, сколько раз успела солгать, но это будет еще один.