Текст книги "Литература. Высоцкий в школе: Материалы к урокам и внеклассной работе. 5-11 классы"

Макарова Бэлла Александровна
Литература. Высоцкий в школе: Материалы к урокам и внеклассной работе. 5 – 11 классы

От автора

Сегодня, когда поистине народная любовь к песням Владимира Высоцкого не вызывает ни малейшего удивления, устойчивый интерес к творческому наследию выдающегося барда XX века нашел свое отражение и в средней школе.

Программа по литературе в 11 классе предоставляет возможность познакомиться со стихами поэта при изучении темы «Авторская песня». Однако отведенный на эту тему один урок не может дать полноценного представления о феномене Высоцкого, раскрыть истоки, закономерность возникновения, художественную и общественную ценность его творчества.

Известно, что в поле внимания Высоцкого попадали и творчески переосмыслялись такие пласты культуры, как античность и Библия, русский фольклор и классика XIX столетия, поэзия Серебряного века и авангард, городской романс и блатная песня. В этом смысле, как отмечает исследователь творчества поэта А. Кулагин, о Высоцком «можно говорить как об одном из самых «культурных» художников XX века. При всей своей зримой органичности и «почвенности» он опирается на глубинные пласты русской и мировой культуры».

Однако включение всего этого обширного материала в школьную программу по литературе – возможная задача на будущее для учителей-словесников, любящих и понимающих поэзию Высоцкого. Задача автора этой книги – наметить в рамках существующих тем школьной программы по русской и зарубежной литературе возможные пути приобщения школьников к искусству Высоцкого – мастера художественного слова, актера и поэта, наследующего традиции отечественной и мировой культуры.

Поэтому отбор поэтического материала для уроков литературы и внеклассной работы осуществлялся, во-первых, по принципу рассмотрения его в контексте как русской литературной традиции, так и мировой культуры, во-вторых, органического слияния его песен с темами традиционного школьного курса в 5, 7, 9, 11 классах. На примерах отдельных уроков и внеклассной работы здесь показаны возможности, которые открываются перед учителем, желающим донести до учащихся более полное представление о поэзии Высоцкого, ставшей одним из самых ярких и оригинальных явлений в культурной жизни России второй половины XX века.

Все ссылки, данные в скобках непосредственно в тексте, указывают при наличии двух цифр: первая цифра – порядковый номер издания по нумерации в разделе «Библиография», вторая – цитируемую страницу; при наличии трех цифр: первая цифра – порядковый номер издания по нумерации в разделе «Библиография», вторая – том, третья – цитируемую страницу.

Высоцкий на уроках литературы
(пути и методы использования поэзии Высоцкого и материалов о нем)

5 класс

Богатство тематической и языковой палитры поэзии Высоцкого позволяет при желании обратиться к некоторым сторонам его творчества уже в 5 классе в дополнение к программному материалу двух тем: «Устное народное творчество (фольклор)» и «А. С. Пушкин. Поэма «Руслан и Людмила».

Опыт показывает, что изучение на уроках литературы в 5 классе русских народных и литературных сказок, проникнутых глубокой верой в победу добра и справедливости, можно дополнить знакомством детей с песнями-сказками Высоцкого. Сказочные и фантастические элементы, можно заметить, широко применялись им. Однако, используя традиционные сюжеты, он искал свои пути для творческой интерпретации знакомых сказок. Чаще всего он оставлял два-три вроде бы знакомых героя, делая их неузнаваемыми. Получались антисказки.

Подготовка к уроку включает чтение, прослушивание и разбор таких песен-сказок, как «Странная сказка», «Сказка о несчастных сказочных персонажах», «Песня-сказка о нечисти», «Про дикого вепря». При рассматривании фольклорных традиций в песнях-сказках Высоцкого следует обратить внимание учащихся на героев этих песен, знакомых ребятам по русским народным сказкам, на перекличку сюжетных ситуаций, встречающихся в песнях и народных сказках, на устойчивые сказочные выражения, на художественные особенности песен-сказок, на элементы сказочной фантастики.

Обратимся к сюжету песни «Про дикого вепря», восходящему к лубочному сборнику «Дедушкины прогулки» (на рубеже XVIΠ-XIX веков он выдержал несколько изданий), а от него – к переводной «Истории семи мудрецов». Известны и литературные обработки сюжета, например, «Сказка о пастухе и диком вепре» И. Языкова, текстуально близкая песне Высоцкого (17, 84).

Если в сказке И. Языкова рыцарь борется с чудовищем, побеждает и идет под венец с принцессой, то в антисказке Высоцкого все наоборот: «опальный стрелок» сначала бороться не хочет, в конце концов соглашается, но, победив, требует «портвейна бадью». Спасая родное королевство от страшного зверя, он категорически отказывается принять в качестве награды королевскую дочку и убегает, чтобы не идти с ней под венец, чем «принцессу с королем опозорил». Вместо забавной сказки рождается притча о свободолюбивом человеке, противостоящем королевской власти, притча, основной смысл которой – показать независимость стрелка, который по этой причине оказывается «в опале».

На примере песни «Сказка о несчастных сказочных персонажах» (первоначально имевшей название «О несчастных лесных жителях») учащиеся имеют возможность проследить, как разные «отклонения» от привычного сказочного варианта приобретают у поэта новые смысловые оттенки. Ситуация здесь как будто традиционная: живущую «в заточении» царицу охраняет поставленный Кощеем зверь «с семью главами, о пятнадцати глазах». Но герои в песне Высоцкого совсем не такие, как в известной сказке. Все они несчастны: и чудище, которое «от большой тоски по маме вечно... в слезах», и Кощей, который от любви к царице «высох и увял», и Иван-дурак, и баба-яга, которая тоже «по-своему несчастная». Финал песни оборачивается, с точки зрения обычной сказки, полным абсурдом, когда «умер сам Кощей, без всякого вмешательства», а освобожденная царица тоже оказывается «несчастной».

Дав прослушать песню-сказку, учитель просит ребят высказать свое отношение к традиционному сказочному герою Ивану. Следует обратить внимание на то, что в народных сказках («Иван – крестьянский сын и Чудо-юдо») на первый план выдвигаются такие качества, как смелость, решительность, отсутствие жалости к врагу, а в песне Иван выглядит добрым и гуманным: герой Высоцкого явно жалеет всякую «нечисть»:

 
Началися его подвиги напрасные,
С баб-ягами никчемушная борьба, —
Тоже ведь она по-своему несчастная —
Эта самая лесная голытьба. (1, 1, 189)
 

Традиционные для русской сказки образы-персонажи встречаются и в широко известной «Песне-сказке о нечисти», действие которой разворачивается в «заповедных и дремучих страшных Муромских лесах». Это и леший, и кикиморы, и Змей Горыныч, и вампиры. Все они несут зло человеку и готовы расправиться с каждым, кто попадет в их владения. В песне звучит иронично-серьезный рефрен: «Страшно, аж жуть!» Не случайны глаголы, указывающие на злодеяния нечисти: «защекочут», «уволокут», «заграбастают». Шутливый характер песни-сказки становится понятен, когда мы видим, что в роли заступника и избавителя людей выступает Соловей-разбойник, знакомый ребятам по былине «Илья Муромец и Соловей разбойник». Именно он разгоняет всю лесную нечисть:

 
...А теперь седые люди
помнят прежние дела:
Билась нечисть грудью в груди
и друг друга извела, —
Прекратилося навек безобразие —
Ходит в лес человек безбоязненно,
И не страшно ничуть! (1, 1, 152)
 

Представить мир старины, показать неповторимую атмосферу русской ярмарки, где все поет и играет, помогают песни «Скоморохи на ярмарке» и «Песня Марьи» (из кинофильма «Иван да Марья»).

 
Скоморохи здесь – все хорошие,
Скачут-прыгают через палочку.
Прибауточки скоморошие, —
Смех и грех от них – все вповалочку! (1, 2, 265)
 

После прослушивания «Скоморохов на ярмарке» ребятам предлагается ответить на вопрос:

• каков характер героев, присутствующих в этой песне: Балды, Емелюшки, Черномора, Гусей-лебедей, «берегов кисельных» и «рек молочных»?

Веселую, задорную песню о ярмарке сменяет грустная и нежная песня Марьюшки, написанная в лучших традициях русских народных песен о верности суженому, о чистой, искренней любви.

 
Тропочку глубокую протопчу пó полю
И венок свой свадебный впрок совью,
Длинну косу девичью – дó полу, дó полу —
Сберегу для милого – с проседью. (1, 2, 279)
 

Особо следует сказать о пословицах и поговорках, широко используемых в лирике Высоцкого. Разнообразные по своей тематике, в песнях Высоцкого они выполняют различные смысловые и эмоциональные функции, создают особый эффект разговорной речи, придают стихам в одних случаях мягкость и лиричность, в других – комический или сатирический колорит, передают склад мысли персонажа или лирического героя.

Часто встречаются в песнях Высоцкого и так называемые постоянные эпитеты, как мы знаем, очень характерные для фольклора, например, «в чистом поле», «лес густой», «студеная вода», «последний приют» и т. п.

Следование фольклорным традициям позволяло Высоцкому не только значительно обогащать языковую структуру своих произведений, но и помогало ему выразить народное мироощущение, что справедливо подметил Ю. Трифонов: «По своему человеческому свойству и в творчестве он (Высоцкий) был очень русским человеком... Менталитет русского народа Высоцкий выразил, как, пожалуй, никто другой, коснувшись при этом глубин, иногда уходящих очень далеко» (4, 171).

Подводя итоги разговору о фольклорных традициях в поэзии Высоцкого, нужно отметить, что для поэта обращение к фольклору – это прежде всего обращение к нравственно-психологическим истокам, к художественным формам, в которых он искал отражение национального характера.

Пушкин был одним из любимых поэтов Высоцкого в зрелые годы его жизни: пушкинский портрет украшал одну из стен его кабинета. Поэтому естественно, что пушкинские мотивы нашли своеобразное преломление в творчестве Высоцкого, о чем вполне уместно вспомнить при изучении Пушкина в 5 классе.

Уже в ранних юмористических стихах 60-х годов Высоцкий использует пушкинские сюжеты и образы. При изучении пролога поэмы Пушкина «Руслан и Людмила» материал урока может быть дополнен прослушиванием и разбором песни Высоцкого «Лукоморья больше нет». Она, легко увидеть, прямо восходит к литературному источнику, который, в свою очередь, опирается на фольклорную традицию.

Чтобы понять, насколько оправдано было такое обращение к пушкинскому сказочному миру, сошлемся на суждение В. Новикова: «Пушкинский текст понадобился Высоцкому, чтобы достигнуть полноты, сатирической полноты, чтобы на основе сказки выстроить смелую и решительную антисказку. Так что для Пушкина оскорбительного здесь ровным счетом ничего нет. Думаю, что Александр Сергеевич на такую переделку не обиделся бы. Ведь он сам кого только не переиначивал! В той же поэме «Руслан и Людмила» Жуковский пародируется, да и над своими собственными персонажами автор подшучивает: помните, как автор сравнивает Черномора с коршуном, а Людмилу – с пойманной курицей. По существу, автопародия...» (20, 60).

В своей песне Высоцкий как бы разрушает пушкинско-сказочный мир:

 
Лукоморья больше нет,
От дубов простыл и след, —
Дуб годится на паркет —
так ведь нет:
Выходили из избы
Здоровенные жлобы —
Порубили все дубы
на гробы. (1, 1, 186)
 

Работа над этим стихотворением дает возможность познакомить ребят с пародией – литературным жанром, используя который автор либо иронически подражает внешним особенностям творческой манеры другого писателя, либо сообщает новый смысл характерной форме известного произведения. В чем пародийность стихотворения «Лукоморья больше нет»? Прежде всего в том, что знаменитый пушкинский сюжет использован для показа современной повседневности.

Здесь уместен вопрос к ребятам: «Какие персонажи песни узнаются в действительности 70-х годов и какими они представлены у Высоцкого?» Обычно они называют и дядьку тридцати трех богатырей, который был груб и туп с окружающими, имел «свой участок под Москвой», и Кота, который, получив гонорар, стал «разить перегаром на гектар», и Черномора, хитрого и коварного, который

 
Ловко пользуется, тать,
Тем, что может он летать:
Зазеваешься – он хвать! —
и тикать.
 

Вместе с учителем учащиеся приходят к итогу, что сравнение современной поэту действительности со сказочным миром Лукоморья позволяет Высоцкому вынести приговор реальной жизни:

 
В общем, значит, не секрет:
Лукоморья больше нет, —
Все, про что писал поэт,
это – бред.
 

В жизни, с грустью замечает современный поэт, нет места сказке, как нет места и для многих высоких и чистых чувств, воспетых Пушкиным. Нынешние сказочные герои живут, увы, подобно обычному обывателю: пьянствуют, склочничают, норовят урвать кусок побольше. Почему в конце стихотворения Высоцкий и приходит к неутешительному и достаточно резкому в условиях того времени выводу:

 
Раз уж это присказка —
Значит, сказка – дрянь.
 

Подобный протестный контекст антисказок зачастую и привлекал слушателей песен Высоцкого к его поэзии, носившей сатирический характер.

7 класс

Тему фольклорных традиций в поэзии Высоцкого, начатую в 5 классе, можно продолжить при изучении в 7 классе былины «Илья Муромец и Соловей-разбойник».

Разговор в данном случае может пойти о песне Высоцкого «Лежит камень в степи», который уместно одновременно сопроводить обращением к известному живописному полотну «Витязь на распутье». Сюжет картины художника В. Васнецова напомнит учащимся сцены из народных сказок, когда перед героем стоит проблема выбора пути и от ее решения зависит судьба и сама жизнь героя.

Прослушанная на уроке песня «Лежит камень в степи» показывает, что герой Высоцкого, которому он явно симпатизирует, находится именно в широко используемой в волшебных сказках ситуации человека на распутье. Песня позволяет ребятам сделать вывод: у Высоцкого мы встречаем известную, но не стареющую мысль, характерную для русского менталитета и национального характера – не искать в жизни легких путей:

 
Лежит камень в степи,
А под него вода течет,
А на камне написано слово:
«Кто направо пойдет —
Ничего не найдет,
А кто прямо пойдет —
Никуда не придет,
Кто налево пойдет —
Ничего не поймет
И ни за грош пропадет». (1, 1, 36)
 

Герой Высоцкого, как известно, выбирает для себя самый трудный и опасный путь. Тем самым песня учит: только в трудностях закаляется и формируется характер человека, способного на их преодоление.

С фольклорными образами связана и песня Высоцкого «Как по Волге-матушке», написанная к кинофильму «Необычайные приключения на Волжском пароходе». Она органично вписывается в урок по былинам. Проникнутая чувством любви к родной реке песня воскрешает героическое прошлое России, вызывает чувство гордости за богатырей – защитников земли русской:

 
Что-то с вами сделалось, города старинные,
В коих – стены древние, на холмах кремли, —
Словно пробудилися молодцы былинные
И – числом несметные – встали из земли. (1, 2, 229)
 

Разговор о народных традициях, о чертах национального характера, о духовном складе и основах народной жизни, непременно идущий на уроках литературы, позволит показать, что фольклор – явление вовсе не давно минувших дней, а свойственное современности, о чем свидетельствуют в том числе и песни Высоцкого. Характерный факт – многие его песни воспринимаются нашими современниками как порождение фольклора. В первый сборник городского фольклора, куда вошли не просто самые любимые народом песни, а произведения, живущие в памяти и сознании людей как бы очень и очень давно, есть несколько песен Высоцкого, бытующих в разных «народных» вариантах. Это лишнее доказательство, что песни поэта, передаваемые из уст в уста как истинные произведения фольклора, несут в себе мироощущение человека, их создавшего, неотделимое от народного.

«Песнь о вещем Олеге» Пушкина, изучаемая в 7 классе, дает возможность вновь обратиться к имени Высоцкого.

Обыгрывая сюжет знаменитого пушкинского произведения, Высоцкий, во многом повторяя пушкинскую коллизию, явно ее модернизирует, причем, надо сказать, не стремится пародировать. Перед нами своеобразный «вольный пересказ» стихотворения Пушкина. Оба текста сюжетно и композиционно в определенной мере параллельны. Правда, Высоцкий намеренно изменяет жанр своего произведения с высокого («Песнь...») на более низкий («Песня...») по сравнению с пушкинским.

Включение прямых цитат из Пушкина в сочетании с намеренно сниженной, разговорно-бытовой современной лексикой тоже приводит к намеренному снижению высокой исторической темы, даже к некоторому очевидному юмористическому эффекту:

 
Как ныне сбирается вещий Олег
Щита прибивать на ворота,
Как вдруг прибегает к нему человек —
И ну шепелявить чего-то.
«Эх, князь, – говорит ни с того ни с сего, —
Ведь примешь ты смерть от коня своего!» (1, 1, 169)
 

Интересен образ героя-повествователя, от имени которого говорит Высоцкий. Это человек невысокого культурного уровня, обыватель, знакомый с Пушкиным разве что только по школьной программе. Как отметил В. Новиков, «сюжет трансформирован в духе нашего жестокого века, и язык к нему приближен: грубоватый, прозаичный, обыденно-разговорный. Это помогает нам самим включиться в ситуацию, найти свое место в споре. Короче говоря, это не простое использование классического текста, это диалог с ним». (20, 63)

9 класс

При изучении творчества Пушкина в 9 классе у учителя есть возможность обратиться к тем стихотворениям Высоцкого, во-первых, которые позволяют затронуть тему традиций русской классики в лирике Высоцкого, во-вторых, в которых использован образ Пушкина.

В продолжение одной из вечных тем нашей литературы о судьбе поэта Высоцкий создал стихотворение «О фатальных датах и цифрах» – грустное наблюдение, что истинным поэтом в России может считаться только тот, «кто кончил жизнь трагически». И одним из первых в этом горьком ряду называется имя Пушкина, тем более что цифра 37 – число прожитых великим поэтом лет, – по мнению Высоцкого, является роковой для многих поэтов прошлого:

 
С меня при цифре 37 в момент слетает хмель, —
Вот и сейчас – как холодом подуло:
Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль
И Маяковский лег виском на дуло. (1, 1, 354)
 

Пушкинская ассоциация вновь возникает и в стихотворении «Я не успел», где Высоцкий говорит о своей судьбе:

 
Я не успел произнести: «К барьеру!» —
А я за залп в Дантеса все отдам. (1, 2, 94)
 

Собственно, поэтический диалог с Пушкиным Высоцкий вел на протяжении всего своего творчества. «Он – твой кумир, – вспоминает, мысленно обращаясь к мужу, Марина Влади, – в нем соединились все духовные и поэтические качества, которыми ты хотел бы обладать...». (12, 68)

Само сопоставление имен Пушкина и Высоцкого, на первый взгляд, может показаться чересчур смелым, а постановка проблемы пушкинских начал в творчестве «дисгармоничного» Высоцкого – парадоксом. Однако, обратившись к лирике Высоцкого без предубеждений, можно увидеть много общего у него с Пушкиным.

Первое, что роднит признанного гения и народного поэта наших дней, – это универсальность их художественного мира. Чувство общего рождается в особенностях взаимодействия личности с миром, в специфике их мироощущения. Например, достаточно взглянуть на романтически обобщенный идеальный образ, присутствующий в пушкинской лирике, когда на первый план выходит чувство поэта, характеризующее его личность в удивительной духовности и гармонии во всех ее проявлениях: «Я вас любил: любовь еще, быть может. ..», «На холмах Грузии...», «Сожженное письмо», и сопоставить его с героем Высоцкого в произведениях о любви: «Люблю тебя сейчас...», «Баллада о любви», «Здесь лапы у елей дрожат на ветру..».

Глубоко лиричное стихотворение «Люблю тебя сейчас...», посвященное Марине Влади, строится на прямом противопоставлении пушкинскому:

 
В прошедшем – «я любил» —
печальнее могил,
Все нежное во мне бескрылит и стреножит, —
Хотя поэт поэтов говорил:
«Я вас любил: любовь еще, быть может...»
Так говорят о брошенном, отцветшем,
И в этом жалость есть и снисходительность,
Как к свергнутому с трона королю... (1, 2, 78)
 

Высоцкий включает в поэтическую ткань собственного стихотворения первый стих лирического шедевра классика, между тем как дальнейшее развитие его сюжета предполагает важный смысловой поворот:

 
Ах, разность в языках, —
не положенье – крах!
Но выход мы вдвоем поищем – и обрящем.
Люблю тебя и в сложных временах —
И в будущем, и в прошлом настоящем!
 

Лирический пафос стихотворения Высоцкого – переживание любовного чувства как чувства сегодняшнего, не зависящего от того, что человеком уже пережито. Поэт не цепляется за прошлое, не может и не хочет ручаться за будущее, но о настоящем уверенно говорит:

 
Люблю тебя сейчас,
не тайно – напоказ, —
Не после и не до в лучах твоих сгораю;
Навзрыд или смеясь,
но я люблю сейчас,
А в прошлом – не хочу, а в будущем – не знаю.
 

О преемственности двух поэтов говорит и тот факт, что в песнях-стихах Высоцкого часто встречаются пушкинские цитаты. Использование их в новом, неожиданном контексте придает песням оптимистический, веселый настрой. Так, в песне «Про речку Вачу и попутчицу Валю» бродяга, повествуя о своих злоключениях, вдруг прибегает к цитате из стихотворения Пушкина: «Вача – это речка с мелью // Во глубине сибирских руд...». Пушкинские мотивы встречаются и в стихотворениях «Дорожного дневника» («Жил-был один чудак...»). Судьба героя, которому запрещен выезд за рубеж, ассоциируется с судьбой поэта, подвергавшегося гонениям:

 
Другой бы, может, и запил —
А он махнул рукой:
«Чтó я, – когда и Пушкин был
Всю жизнь невыездной!» (1, 2, 71)
 

Поэтическим завещанием Высоцкого следует считать стихотворение «Памятник», написанное им в 1973 году. На протяжении веков поэты всех времен и народов искали свое слово о вечном, адресованное потомкам. В их ряду Гораций, Ломоносов, Державин, Пушкин, Маяковский... Высоцкий не только с законным правом присоединился к этой традиции, но и нашел свой неповторимый аспект разговора на тему о бессмертии:

 
Я при жизни был рослым и стройным,
Не боялся ни слова, ни пули
И в привычные рамки не лез... (1, 1, 431)
 

Читая Высоцкого, мы слышим его желание остаться в памяти людей «живым» человеком, без хрестоматийного глянца, со всеми присущими ему достоинствами и недостатками. Протест против нивелировки, сглаживания «острых углов» с особой силой звучит в последних строках стихотворения:

 
И шарахнулись толпы в проулки,
Когда вырвал я ногу со стоном
И осыпались камни с меня.
Накренился я – гол, безобразен, —
Но и падая – вылез из кожи,
Дотянулся железной клюкой, —
И, когда уже грохнулся наземь,
Из разодранных рупоров все же
Прохрипел я похоже: «Живой!»
 

Изучая творчество Пушкина в 9 классе, мы неизменно обращаемся к Болдинской осени, примечательной созданием в том числе и таких шедевров, как «Маленькие трагедии». Программный материал о «Маленьких трагедиях» учитель имеет возможность разнообразить знакомством учащихся с актерской работой Высоцкого в одноименном трехсерийном фильме М. Швейцера. Это последняя кинолента (1980 г.), в которой был снят Высоцкий.

Еще в 72-м году, когда была сделана первая попытка экранизации этого произведения Пушкина, М. Швейцер решил, что Дон Гуана будет играть обязательно Высоцкий. Свой выбор режиссер объяснял так: «Не буду говорить сейчас об этом сколько-нибудь подробно, но мне кажется, что Дон Гуан – Высоцкий – это тот самый Дон Гуан, который и был написан Пушкиным. Для меня был важен весь комплекс человеческих качеств Высоцкого, которые должны были предстать и выразиться в этом пушкинском образе. И мне казалось, что все, чем владеет Высоцкий как человек, все это есть свойства пушкинского Дон Гуана. Он поэт, и он мужчина. Я имею в виду его, Высоцкого, бесстрашие и непоколебимость, умение и желание взглянуть опасности в лицо, его огромную, собранную в пружину волю человеческую – все это было в нем. И в иные минуты или даже этапы жизни из него это являлось и направлялось, как сталь шпаги...» (24, 178)

Учащимся можно предложить послушать фрагменты из фильма «Маленькие трагедии» с Высоцким в роли Дон Гуана (сцена III у памятника Командору и сцена IV в комнате Доны Анны), позволяющие уловить глубокую внутреннюю драматургию, заложенную автором, прочувствованную режиссером и переданную актером. В основе – мотив противостояния обстоятельствам, косности жизни, судьбе. Трагическая гибель Дон Гуана раскрывает глубокую гуманистическую идею Пушкина о том, что подлинная любовь должна быть возвышенной.

В ходе беседы учащимся можно предложить подумать над вопросами:

• согласны ли вы с мнением слуги Лепорелло и влюбленных в Дон Гуана женщин, что Дон Гуан «безбожный развратитель»?

• согласны ли вы с оценкой, данной Белинским главному герою: «Дон Гуан посвятил свою жизнь наслаждению любовью, не отдаваясь, однако же, ни одной женщине исключительно. Это путь ложный... Оскорбление не условной, но истинно нравственной идеи всегда влечет за собой наказание, разумеется, нравственное»?

Обобщая ответы учеников, учитель говорит о том, что в исполнении Высоцкого Дон Гуан не бессовестный соблазнитель, откровенно попирающий законы людские и божьи, не отъявленный негодяй. Он в первую очередь поэт, которого настигает кара в миг наивысшей полноты жизни, высоты чувств и духа. Командор карает его за порыв к чистоте, за то, что посмел вырваться из неволи навстречу жизни, счастью. Высоцкий играет Дон Гуана, который живет «у бездны мрачной на краю» и находит «неизъяснимы наслажденья» жить на краю грозящей гибели. Смерть Дон Гуана, в трактовке Высоцкого, не возмездие за грехи, а высокая трагедия.

Следует обратить внимание учеников на то, с каким азартом и безудержностью наполняет Дон Гуан (Высоцкий) знакомые пушкинские строки. Как простодушно говорит: «Я счастлив, как ребенок!» Как, зная цену «мгновений жизни», обращается к Доне Анне: «Дона Анна, где твой кинжал? Вот грудь моя». В «простом» чтении Высоцкого – мощь и значительность, за спокойными интонациями Дон Гуана – страсти, обуревающие людей, вызывающие сильные ответные чувства: любовь одних и ненависть других.

Полнокровный образ пушкинского героя, созданный Высоцким, удивляет зрителей и слушателей актерской трактовкой: в роли нет ожидаемых взрывов бешеного темперамента, которые Высоцкий вполне мог показать зрителям, нет холодных, опасных вспышек злого ума, нет повелительных проявлений силы, желающей все подчинить себе. В словах и поступках Гуана, рожденного талантом Высоцкого, есть иное, неожиданное – горечь разочарования, усталость вечной гонки за призрачным, ускользающим идеалом.

Так прочитал один поэт строки другого поэта. И донес до нас свое видение классического текста, какое у каждого времени свое.