Текст книги "Битва за прокат. Как легендарные франшизы убивают оригинальность в Голливуде"

Майкл Линтон покинул Голливуд в 1997 году, и никто не ожидал его возвращения.

Уроженец Европы, интеллектуал, попавший в индустрию развлечений по воле случая, Линтон, казалось, мог возглавить абсолютно любую компанию или, благодаря семейному состоянию, вообще никогда не работать. Те, кто знал его на всех этапах профессиональной жизни, описывают долговязого и не слишком эмоционального Линтона как невероятно умного, порядочного и всегда корректного человека. Светский, с мягкими манерами, он был похож на того, кто не побоится запросто сказать «о, какой вздор» на любом из четырех языков, которыми он владел.

Линтон родился в 1960 году в Лондоне, в семье евреев, бежавших из Германии во время холокоста. Ранние годы он провел в пригороде Нью-Йорка, Скарсдейле, прежде чем в 1969 году его семья переехала в Нидерланды. Отец начал работать исполнительным директором в крупной компании – производителе оконных покрытий Hunter Douglas, которую основал дед Линтона по материнской линии.

Линтон учился в лучших школах. Перед выпускным классом он вернулся в Соединенные Штаты и поступил в Академию Филлипса в Эксетере, а через год – в Гарвардский университет, где стал изучать историю и литературу. После нескольких лет работы на Уолл-стрит он решил вернуться в Гарвард и поступить в бизнес-школу. В тот год, когда «Уолл-стрит» Оливера Стоуна попал в кинотеатры (1987), Линтон получил MBA. Однако все еще невозможно было представить, что он стоит перед залом, как Гордон Гекко, и превозносит жадность. Он не нуждался в деньгах и не стремился добиться высокого положения – оно уже у него было.

Линтону нужен был интеллектуальный вызов. И его обеспечил Стив Берк, который пять лет назад окончил Гарвардскую школу бизнеса и познакомился с Линтоном через своего бывшего босса в банке Credit Suisse First Boston на Уолл-стрит. Берк, позже ставший главным исполнительным директором медиаконгломерата NBCUniversal, нанял Линтона для работы в Disney, компании абсолютно неевропейской и неинтеллектуальной.

Генеральным директором компании незадолго до этого стал Майкл Эйснер. Под его руководством солидный Disney нанял группу молодых выпускников МВА для экспериментов и продвижения компании в новые сферы бизнеса. Линтона отправили развивать издательский бизнес в Нью-Йорке. Первую его задачу – лицензирование книжек-раскрасок – нельзя было назвать захватывающей, но вскоре он запустил журнал Disney Adventures и книжные линейки для детей и взрослых.

Коллеги были уверены, что Линтон далеко пойдет – не только из-за своей проницательности и сообразительности, но и из-за того, как легко он вписался в круги элиты. «Он оказался в другом мире, – вспоминал один из его коллег. – И всегда был так очарован этой компанией, как будто ему суждено было стать ее генеральным директором». В 1994 году это предсказание вроде как начало сбываться, но тут ни с того ни с сего Линтона привлекли к управлению Hollywood Pictures, подразделения студии Disney, которое снимало фильмы для взрослой аудитории. То, что это был странный выбор, – еще мягко сказано. Линтон ничего не знал о создании фильмов и практически не имел связей в отрасли, где все на них завязано.

Те, кто его поддерживал, утверждали, что благодаря опыту в издательском бизнесе Линтон достаточно хорошо разбирался в творческих процессах. К тому же он обладал редким преимуществом – свежим взглядом. Но в закрытом Голливуде он, по его собственному признанию, оказался «незнакомцем в чужой стране».

Линтон так и не смог по-настоящему вписаться в эту компанию. Ему не очень нравилось социальное устройство, в котором связи ведут к отношениям, а затем и к сделкам. К тому же у него появилась семья, а с ней – и другие приоритеты. В индустрии было много сильных и пробивных людей, а Линтон оказался их полной противоположностью – человеком, которому случайно досталась высокая должность. «Может быть, и впрямь такие люди, как я, делают этот мир менее интересным местом», – говорил он о себе. Многие агенты, продюсеры и другие люди, связавшие всю свою жизнь с индустрией развлечений, смотрели на аутсайдера Линтона с недоверием, если не с презрением. Они считали его самонадеянным и недостойным нарушителем их спокойствия – и придерживались этого мнения на протяжении всей его карьеры, особенно когда он стал работать вместе с уроженкой Голливуда Паскаль.

Линтон принадлежал к определенному сорту людей. Это те парни, которые, попав на вечеринку Ари Эмануэля[13]13
  Ари Эмануэль (р. 1961) – знаменитый голливудский импресарио, основатель агентства по организации гастролей Endeavor. – Прим. ред.


[Закрыть] в честь премии «Оскар», будут неловко топтаться в углу – в свитере, с нечесаными волосами и в полном одиночестве. Да, это о генеральном директоре компании Sony Pictures. Как Линтон потом признался, единственная причина, по которой он вообще туда пришел, заключалась в том, что он услышал шум у соседей.

Сама Паскаль, что заинтересовало некоторых представителей индустрии, описала своего босса консультанту по вопросам управления так: «очень… с восточного побережья (на самом деле из голландии), супермозг… совершенно не калифорниец и гордится этим… из тех ребят, которые носят одну и ту же пару обуви каждый день, но вы никогда не узнаете, что эта обувь была изготовлена самым дорогим обувщиком в швейцарии. он не забудет упомянуть, что летает эконом-классом (ага, конечно), но если вы внимательно посмотрите на его подставку для карандашей, то поймете, что это скульптура анри миллера»[14]14
  Нижний регистр в написании имен и названий сохранен в соответствии с оригиналом. Анри де Миллер – французский скульптор, чья самая известная статуя «L'Écoute» в виде семидесятитонной головы с приложенной к уху рукой была в 1986 году установлена в центре Парижа. – Прим. пер.


[Закрыть].

У Линтона было несколько друзей в Голливуде, но самые близкие всегда находились за пределами индустрии развлечений и, учитывая его происхождение, несомненно, принадлежали к элите. Даже в 2013 и 2014 годах, после десяти лет во главе Sony, он весьма неохотно обменивался адресами электронной почты с влиятельными людьми в отрасли.

Те из них, с которыми он регулярно общался, относились, как и он сам, к «одному проценту»: редактор New Yorker Дэвид Ремник, писатель Малкольм Гладуэлл, ведущая ABC Диана Сойер, ведущий CNN Фарид Закария, исполнительный директор Facebook Шерил Сандберг и советник Обамы Валери Джарретт. Отправившись в командировку в Японию, Линтон заскочил пропустить по стаканчику с дочерью экс-президента и американским послом в Японии Кэролайн Кеннеди. А летние каникулы он проводил с элитой Восточного побережья на Мартас-Винъярд, где обедал с Биллом и Хиллари Клинтон.

«Майкл, наверное, единственный, кого вы можете встретить в медиа, кто читает New Yorker раньше, чем Variety (если, конечно, он вообще читает Variety)», – сказал Майкл Райан, влиятельный нью-йоркский адвокат и шурин Линтона.

Работа Линтона в Hollywood Pictures закончилась весьма бесславно, хотя и не по его вине. Подразделение было основано в 1988 году, чтобы удержать одного руководителя Disney от ухода из компании, и, по большому счету, дублировало другой взрослый лейбл студии – Touchstone. Через три месяца после того, как Линтон приступил к работе, Джо Рот сменил Джеффри Катценберга на посту председателя киностудии Disney. В 1996 году он закрыл компанию Hollywood Pictures, которая проработала с новым исполнительным директором всего два года, и тот просто не успел увидеть ни одного фильма студии, созданного с нуля. Если Линтон и оказал какое-то влияние, то только приобретением за $3 миллиона прав на адаптацию еще не опубликованной книги Николаса Эванса «Заклинатель лошадей». Книга впоследствии стала бестселлером, а ее экранизация, снятая режиссером Робертом Редфордом в 1998 году, – большим успехом Touchstone.

«Он замечательный парень, но не думаю, что этот город его примет», – вежливо сказал по поводу увольнения Линтона Джим Уайатт, тогдашний глава крупного агентства по поиску талантов ICM.

Сам же Линтон, казалось, был только рад уйти в отставку.

«Я никогда не чувствовал себя в Лос-Анджелесе как дома, – сказал он в 1998 году. – Представьте, что вы живете в городе, где все крутится вокруг кино, и других тем для разговора будто вовсе не существует. Это же катастрофа».

Он вернулся в Нью-Йорк и впервые занял должность генерального директора – в издательстве Penguin. На этом посту пригодились и его европейское происхождение (владелец корпорации Penguin был британцем), и элитное образование (в Гарварде он написал диссертацию о британском романисте Э. М. Форстере), и понимание вкусов среднего класса, и знание бренд-маркетинга (после работы в Disney).

Как и позже в Sony, Линтон оставил творческую часть работы подчиненным и сосредоточился на бизнес-стратегии. Однако ему все же не удалось избежать кризисов, включая финансовый скандал и издание в 1999 году «Сатанинских стихов» Салмана Рушди – книги, после первой публикации которой в 1989 году верховный лидер Ирана – великий аятолла[15]15
  Аятолла – почетное звание шиитских богословов, имеющих право самостоятельно выносить решения по вопросам исламского права. – Прим. пер.


[Закрыть] Хомейни – издал фетву[16]16
  Фетва – решение по какому-либо вопросу, основанное на принципах исламского права. – Прим. пер.


[Закрыть] против автора, что спровоцировало угрозы в адрес книжных магазинов и массовые протестные демонстрации, в некоторых случаях с человеческими жертвами.

В 2000 году Линтон ушел из издательства в America Online[17]17
  America Online (AOL) – в начале 2000-х годов крупнейший интернет-провайдер США. – Прим. пер.


[Закрыть], которая тогда была невероятно популярной и востребованной. Он стал президентом ее международного подразделения AOL International всего за несколько дней до того, как компания слилась с Time Warner. Ужасная корпоративная политика, последовавшая за этим, а также крах доткомов[18]18
  С 1995 по 2001 год существовал так называемый пузырь доткомов. Он возник из-за резкого увеличения количества интернет-компаний и взлета стоимости их акций на фоне активного развития онлайн-бизнеса. В конце концов пузырь лопнул, и многие интернет-компании обанкротились. – Прим. ред.


[Закрыть] в 2001 году быстро сделали AOL уже не столь привлекательным для работы местом. И хотя Линтону удалось успешно провести европейские операции AOL, в 2003 году он уже открыто размышлял о поиске новой позиции в более традиционной индустрии развлечений.

Такая возможность представилась ему после знакомства с Ховардом Стрингером из Sony. Как и всех остальных, Линтон впечатлил его своим звездным резюме и интеллектом, и в том же году Стрингер решил заменить им Келли на посту генерального директора и председателя Sony Pictures. Он был убежден, что Линтон сможет более эффективно управлять бизнесом, а также использовать свой опыт работы в AOL и адаптировать студию под особенности цифровой эпохи.

Оставалась только одна проблема – Паскаль. Она все еще считала, что главная должность в студии должна достаться опытному креативному руководителю – то есть ей. Когда генеральный директор Sony позвонил ей в одиннадцатом часу и сообщил, что на желанную должность нанят человек со стороны, Эми пригрозила уволиться.

Но потом неохотно согласилась слетать в Нью-Йорк и встретиться с Линтоном – чтобы тот очаровал ее за ужином в застекленном представительском ресторане на крыше здания Sony. Оказалось, что этот скромный новый руководитель студии не собирался вторгаться на ее территорию. Напротив, он хотел взять на себя все те деловые обязанности, которые совсем не интересовали Паскаль.

Поэтому она согласилась на компромисс. Линтон был назначен генеральным директором и председателем Sony Pictures, а она получила новый титул председателя киногруппы и подчинялась непосредственно Стрингеру. Иными словами, они с Линтоном стали партнерами, хотя и не совсем равными.

По словам Линтона, это был «своеобразный индийский договорной брак». Мужчина с минимальным опытом в кинобизнесе и женщина, никогда не делавшая ничего другого; сдержанный, светский и деятельный выпускник гарвардского MBA и энергичная, эмоциональная и открытая уроженка Лос-Анджелеса; мужчина, которому доверяли сотрудники корпорации, и женщина, которую обожал Голливуд.

«Если эти двое не сработаются, я съем свою шляпу», – заявил Стрингер.

Первым признаком того, что Стрингер принял верное решение, стали офисные распоряжения Линтона и Паскаль. Вместо того чтобы воспользоваться своим положением, новый генеральный директор позволил Паскаль забрать себе роскошный кабинет, который когда-то принадлежал владельцу MGM Луису Б. Майеру. Буквально и метафорически это был центр власти здания Тальберга, в котором работали топ-менеджеры Sony Pictures.

Рожденный в богатой семье, обладатель двух дипломов Гарварда не нуждался во внешних атрибутах власти так сильно, как его партнерша из Университета Лос-Анджелеса, и был рад занять кабинет примерно в половину меньше соседнего. У нее был балкон, с которого открывался потрясающий вид на Голливудские холмы. У него – несколько окон. И даже этого, по его признанию, оказалось более чем достаточно.

Для Паскаль стать хозяйкой знаменитого кабинета Майера, который совсем недавно занимал Келли, означало, что она достигла своей цели. «Все знают, как я отношусь к своему кабинету имени Луи Б. Майера и что он символизирует», – писала она. Но в разговоре с посетителями Паскаль иногда так прямо и говорила: «Не забывай, что я здесь хозяйка».

Не многие могли себе представить, как ужиться мужчине, приезжавшему на работу на «Фольксвагене», и женщине, чей «Рейндж Ровер» встречали на стоянке помощники. Тем не менее уживались они прекрасно. Линтон оставил ей кинопроизводство, а сам занялся стратегией, рекламой, отношениями с Токио и небольшим, но растущим телевизионным бизнесом – всем, что она с удовольствием игнорировала.

«Эми живет и дышит фильмами, она работает круглосуточно, корпит над каждой мелочью, как Уолт Дисней в первые дни работы своей студии, – сказал Майк Де Лука, продюсер, который часто работал с Sony, а с 2013 по 2015 год был там исполнительным директором. – Майкл, конечно, имел свое мнение, но он в основном занимался другими вещами и многое делегировал».

Участники этого дуэта даже стали друзьями: посещали одну и ту же синагогу, помнили о днях рождения и поздравляли друг друга с успехами. «Я очень люблю тебя и знаю, что ты испытываешь ко мне те же чувства, – говорила Паскаль Линтону. – Мы такие разные, и я хочу, чтобы это было нашей общей – и лучшей – чертой». Конфликты между ними были редкостью. В бизнесе, где многие руководители студий все еще считали приемлемыми вспышки гнева, Линтон и Паскаль задавали другой тон.

«Долгое время это было самое комфортное место для создания фильмов, самое благоприятное для талантов», – сказал Де Лука.

Паскаль любила обниматься, всегда слишком долго болтала и не могла не интересоваться личной жизнью коллег. Линтон был более сдержан, редко обедал один на один со своими подчиненными или расспрашивал об их семьях. И еще реже выходил из себя. В нем не было ни капли злобы, так что, хотя он не заслужил такой любви и преданности, как Паскаль, большинство сотрудников его очень уважало.

Их первый совместный год, 2004-й, прошел чрезвычайно успешно. Блокбастер для фанатов «Человек-паук 2», кассовые фильмы типа «50 первых поцелуев» с Адамом Сэндлером и Дрю Бэрримор, а также фильм ужасов «Проклятие» принесли кинобизнесу Sony $550 миллионов прибыли – показатель почти вдвое больше целевого и уж точно самый большой в последующие десять лет. Казалось, со старыми проблемами покончено.

«Токио наконец-то верит, что с разумным руководством в этот бизнес стоит вкладываться», – хвастался Стрингер.

2005 год, однако, грубо привел их в чувство. Почти все проекты, на которые студия делала ставки, в том числе ремейк сериала 1960-х «Колдунья», боевик «Стелс» и сиквел «Три икса: Мировое господство», провалились в прокате. Прибыль от кинофильмов резко упала – до $31 миллиона. Линтон и Паскаль отреагировали следующим образом: они сместили президента по маркетингу и пообещали внимательно проанализировать расходы и процесс запуска проектов – впоследствии это решение станет шаблоном для трудных времен. Но когда в 2006 году дела пошли лучше с «Кодом да Винчи», адаптацией самого продаваемого триллера с Томом Хэнксом в главной роли, и комедией Уилла Феррелла «Рики Бобби: Король дороги», обещания были забыты.

Поскольку прибыль киногруппы в том году выросла до $305 миллионов, Стрингер продлил Паскаль пятилетний контракт и дал новую должность – «сопредседатель студии» (Линтон оставался «председателем»; в Голливуде «со-» не всегда знак уравнения в правах). На практике ее работа по управлению кинобизнесом осталась прежней, хотя она и получила самое высокое звание, какое только могла с Линтоном у руля.

Их обоих хорошо вознаградили. Паскаль зарабатывала от $6,7 миллионов до $14,2 миллионов ежегодно с 2002 по 2014 год («Я серьезно столько получила?» – написала она своему адвокату насчет максимальной зарплаты в 2011 году). Линтон, который более аккуратно обсуждал деньги в своих электронных письмах, в 2013 году заработал $13 миллионов (Паскаль – $12 миллионов).

Практически все время правления у Паскаль работа оставалась тяжелой, но простой: собирать воедино все самое лучшее, что только возможно, а затем надеяться, что боги на кино-Олимпе ей улыбнутся.

И в принципе она все делала правильно. Десятилетие с конца 1990-х годов оказалось одним из самых ярких в жизни Голливуда благодаря трем буквам: DVD. Любой, кто делал покупки до 2012 года, помнит, какие огромные секции магазинов Walmart, Target и Best Buy[19]19
  Крупные сети магазинов розничной торговли в США. – Прим. ред.


[Закрыть] были заполнены DVD-дисками. Последние новинки часто стоили всего $13, что значительно ниже их оптовой цены в $18 – все ради того, чтобы заманить людей в магазин. Почему бы не купить фильм по такой цене и не избавить себя от необходимости дважды заезжать в прокат, чтобы сначала арендовать, а затем вернуть назад?

Коллекционирование DVD стало такой пагубной привычкой, что – как однажды признался мне со смесью стыда и ликования президент одной компании по выпуску фильмов на носителях – примерно 15 % DVD, проданных в середине 2000-х годов, никогда даже не распаковывались. Студии получали около $15 за реализованный диск, и зарабатывать деньги в кинобизнесе стало проще, чем когда-либо. Прибыль теперь приносило буквально все – кроме разве что совсем уж откровенных провалов.

Голливуд действовал как «государство всеобщего благоденствия», по словам одного ветерана-руководителя, и все, от шефов до съемочных групп и их агентов, наслаждались неожиданной удачей. В конце 2003 года управление затратами в компании Sony велось исходя из того, что актеры, режиссеры и продюсеры получали не более 25 % доходов от фильма. Десять лет спустя концепция «суммарного рейтинга», когда студия раздает талантам большой процент выручки даже до получения прибыли, станет неловким пережитком прошлого.

В те золотые дни имело смысл снимать фильмы для каждого и в больших объемах. В 2006 году шесть крупнейших студий выпустили 204 картины, а доход от домашних кинотеатров достиг почти $25 миллиардов.

Sony процветала, потому что Паскаль умела делать различные фильмы для всех типов людей. Она не очень хорошо понимала ценность брендированной франшизы, но знала, как довести сценарий до ума, какие правки внести в монтаж, как сделать хороший фильм великим и как очаровать самых талантливых режиссеров и актеров. Такие звезды, как Сэндлер, Смит, Феррелл и Николь Кидман, обожали работать в Sony, потому что с ними обожала работать Паскаль. Она стала второй матерью для звезд и щедро платила своим информаторам.

Типичный список фильмов Sony мог включать 25 позиций за год. Две-три из них были крупнобюджетными картинами-событиями, такими как «Код да Винчи» и очередной фильм про Джеймса Бонда «Казино “Рояль”», а остальные – среднебюджетными и разножанровыми. Это могли быть комедии, например «Клик» Адама Сэндлера; возвышенные драмы, такие как «В погоне за счастьем» (принесшей Уиллу Смиту вторую номинацию на «Оскар»); романтические комедии – например, «Отпуск по обмену» с Кэмерон Диаз, Кейт Уинслет, Джудом Лоу и Джеком Блэком.

По всему Голливуду студии снимали рискованные фильмы, которые не были адаптацией хорошо известных сюжетов и стоили от $30 до $120 миллионов. Постапокалипсис «Дитя человеческое» Альфонсо Куарона, напряженный триллер «Майкл Клейтон» с Джорджем Клуни, психологическая криминальная история «Зодиак», основанная на реальных событиях комедия с Томом Хэнксом «Война Чарли Уилсона», политическая драма «Сириана», драмы режиссера Майкла Манна «Соучастник» и «Джонни Д.» – вот лишь небольшая подборка фильмов, выпущенных крупными студиями в 2000-е годы. Сегодня у них практически не было бы шансов попасть на экраны.

Несмотря на то что Паскаль наняла большую команду руководителей, все в итоге определялось «фактором Эми» – ее вкусами и чувствами. «Если фильм ей не понравится – мы не сможем его снять», – сказал один из таких руководителей. Впрочем, ее сложно назвать придирчивой: Sony успешно делала все – от комедий Адама Сэндлера до картин о спорте и «Человека-паука». Но ее «зоной комфорта», как выразился один агент, были среднебюджетные оригинальные картины для взрослой аудитории, а не глобальные фильмы-события, предназначенные для производства бесконечных сиквелов.

В 2000-х годах прибыль Sony от кино то скакала вверх, то падала вниз, что в Голливуде считалось неизбежным, поскольку почти невозможно предсказать, какие оригинальные фильмы окажутся популярными, а какие – нет. Но с Линтоном во главе бизнеса и Паскаль во главе кинопроизводства финансовые показатели чаще всего бывали удовлетворительными. Пять из семи лет, с 2002 по 2008 год, студия превышала целевые показатели прибыли, зарабатывая в среднем $329 миллионов ежегодно.

Однако за следующие семь лет киноотдел всего один раз достиг целевых финансовых показателей, и его средняя годовая прибыль оставалась почти неизменной, несмотря на инфляцию. Корпорация Sony ожидала большего от своей киностудии по мере роста мировой экономики, но Sony Pictures не оправдала ожиданий.

Дело не в рецессии – напротив, благодаря ей посещаемость кинотеатров скорее увеличилась, поскольку люди сократили расходы на более дорогие развлечения, – и не в том, что Паскаль потеряла хватку. Просто кинобизнес переворачивался с ног на голову, а Sony Pictures болезненно долго медлила с ответной реакцией.