Текст книги "Тайна богов"

20. Энциклопедия: мифология северных народов

В северной мифологии существует такое понятие, как Валгалла, рай для героев. Туда не попадают умершие от болезней или старости, но только те, кто погиб в бою. Валькирии, богини войны, опьяняют людей жаждой смерти, а затем забирают павших с поля битвы. Они приводят их в крепость Асгард, крыша которой сделана из шлемов и щитов. Там героев встречает сам бог Вотан. Бог Один объясняет умершим воинам, что теперь они продолжат начатую на земле битву здесь, в Асгарде.

Воины Валгаллы сражаются с утра до вечера, умирают и вновь воскресают, чтобы снова биться, пока не раздастся звон колокола, возвещающего о начале вечернего пира, во время которого воины рассказывают друг другу о своих дневных подвигах.

Чтобы восстановить силы, они пьют молоко козы Хейдрун, едят мясо кабана Сэхримнира и занимаются любовью с валькириями, которые подливают пиво в их кубки.

Во время этих пиров Один ничего не ест, а только пьет и кормит своих волков-убийц. Однако он не забывает напоминать воинам, что все, чем они заняты в Валгалле, – это всего лишь подготовка к последней битве, Рагнареку.

Тогда, выйдя из пятисот сорока дверей Асгарда, воины Валгаллы встретятся с Локи, богом огня, и его армией. В ее рядах будет волк Фенрир, змей Ермунганд и множество других демонических порождений.

Если воины Валгаллы будут побеждены, тогда мир погибнет и Локи разразится торжествующим хохотом.

Эдмонд Уэллс,

Энциклопедия относительного и абсолютного знания, том VI

21. Люди-орлы

Птицы кружат вокруг небоскребов, кинотеатры заливают огнями широкие улицы, мужчины в смокингах и красивые женщины толпятся в очередях, чтобы попасть в мюзик-холлы, сверкающие машины томятся в первых пробках. Это Новая Орландия, столица людей-орлов, которую тысячи километров отделяют от земель, захваченных акулами.

Климат здесь удивительно мягкий, повсюду звучит ритмичная музыка, жители танцуют забавные танцы. Все прекрасно помнят историю своей страны. Новая Орландия построена более четырехсот лет назад колонистами, людьми-орлами, бежавшими из своей пришедшей в упадок империи на старом континенте.

«Если дела идут плохо, садись на корабль и уплывай». Следуя этому мудрому правилу людей-дельфинов, предки нынешних жителей Новой Орландии снарядили корабль и переплыли океан, чтобы начать новую жизнь на новом континенте.

Легко победив живших там людей-индюков, оставленных их богом, орлы обосновались на новых землях. Они построили большие современные города, не уступавшие другим столицам мира. Они считали себя первооткрывателями нового мира, но в то же время не забывали о великой древней империи орлов, которую считали праматерью всех современных культур.

Когда в Новой Орландии появились первые известия о том, что акулы захватили старый континент, президент Республики орлов обратился по радио к своему народу:

«Будем сохранять спокойствие. События, происходящие по ту сторону океана, не имеют к нам отношения».

И промышленная держава орлов стала продавать сталь и нефть всем воюющим сторонам. Они торговали и с людьми-акулами, которым требовалось все больше оружия, и с людьми-лисами, которые держали оборону на своем острове. Общество людей-орлов разделилось на два лагеря. Большинство считало, что ради мира и всеобщего спокойствия не стоит вмешиваться в конфликт между другими странами. «Мы не должны посылать своих сыновей умирать за чужие земли, которые нам все равно не достанутся. Это не наша война, – говорили они. – Мы ничего не выиграем, но много потеряем».

Некоторые орлы, актеры, певцы, профсоюзные деятели и политики, открыто восхищались личностью Чистильщика. Его простая и ясная речь, культ силы, открытая пропаганда насилия, его решимость идти до конца нравились тем, кто сам не мог похвастаться сильной волей. Интеллигенция и крупные промышленники также подпали под обаяние лидера акул. Они признавали военный гений Чистильщика, видели экономический подъем его страны, обсуждали возможность союза орлов и акул, необходимый для победы над Урсией, угрожавшей всему миру революцией и утопизмом.

Лишь небольшая часть населения, люди-дельфины, жившие в стране орлов, осмеливались говорить о том, что Чистильщика, тирана и расиста, нужно остановить. Но их обвиняли в том, что они откалываются от общества ради солидарности с дельфинами, у которых возникали «небольшие недоразумения» на территориях, оккупированных акулами. Короче говоря, к ним никто не прислушивался. Некоторые интеллектуалы и свободные мыслители среди орлов тоже говорили, что Чистильщика нужно остановить. Они опасались, что, захватив весь старый континент, он заинтересуется и новым. Ведь в книге «Моя Правда» открытым текстом написано, что он собирается поработить все другие народы, чтобы они служили акулам!

Правительство орлов никак не могло решить, вступать в войну или нет. Стратеги Главного штаба советовали воздержаться от резких движений. Лучше подождать, пока все участники конфликта выдохнутся, и ударить в тот момент, когда свежие силы орлов смогут реально изменить ход войны. А пока президент приказал тайно начать изготовление оружия на одном из заводов, на случай если оно действительно понадобится. Он был осторожен и дальновиден и знал, что для того, чтобы победить мощную и опытную армию акул, понадобится самое совершенное оружие.

Он решил, что пора вступать в войну, когда армию акул остановил на территории Урсии… холод.

Страна людей-медведей была расположена на севере, и зимы там были очень суровыми. Войска акул застряли у одного города медведей и никак не могли продвинуться дальше. Армия акул настолько ослабла от холода, что не могла больше противостоять медведям, которые без перерыва атаковали их. Заняв один из крупнейших городов, акулы были вынуждены отступить, бросая мертвых, раненых и пленных. Миф о непобедимом воине-акуле разбился.

Военные стратеги орлов решили открыть большую наступательную кампанию на западном фронте. Они приплыли на кораблях и начали высадку пехоты.

Несмотря на огромную численность, отличное вооружение, мотивацию, эффект неожиданности, орлам с большим трудом удалось закрепиться на берегах, оккупированных акулами. Погода была ужасной. В небе сверкали молнии, которые то и дело попадали в металлические баржи. На море было сильное волнение, и солдаты, измотанные качкой, выбирались на берег, еле держась на ногах. Там их встречал пулеметный огонь акул, которые построили бункеры вдоль всего западного побережья. Первая партия солдат-орлов, пытавшихся высадиться на берег, была уничтожена, вторая – отброшена.

В этой битве решалась судьба планеты. Каждая минута имела значение. Даже погода участвовала в сражении. Наконец показалось солнце, дождь прекратился, и третья группа солдат-орлов, отличавшаяся особым мужеством, сумела ценой огромных потерь закрепиться на берегу, в дюнах. В войска антиакульего альянса вернулась надежда.

Но война была еще далеко не кончена. Акулы, видя, что несут потери на западном и восточном фронтах, усилили кампанию по истреблению дельфинов. «Если мы погибнем, то и все дельфины тоже. Освободить мир от этих паразитов – наш священный долг перед человечеством. Ведь мы прежде всего выступаем против дельфинов!» – кричал Чистильщик, выступая перед толпами почитателей. Сильнее всего его речи действовали на подростков в военной форме.

Заводы-бойни уничтожали все больше дельфинов. Акулы пытались опередить время, которое работало против них. На западном фронте солдаты-акулы, в бешенстве от своих повторяющихся поражений, запирали гражданское население в церквях и сжигали людей заживо. На восточном фронте они украшали деревья повешенными медведями, как чудовищными елочными игрушками.

Детей-акул с девяти лет забирали в отряды бешеных камикадзе и учили подрывать себя и противника гранатами. Они гибли с криком: «Слава Чистильщику! Смерть дельфинам!»

Победа была теперь на стороне орлов, но они продвигались вперед с большим трудом. Черный дым, вырывавшийся из трубы заводов смерти, заволакивал небо.

Очень долго исход мировой войны был неясен. Группа генералов-акул хотела остановить Чистильщика, одержимого манией разрушения, подложив бомбу под его письменный стол. Но тиран, почувствовав что-то в последнюю минуту, успел укрыться за массивной мебелью и избежал смерти. Он тут же начал чистку в рядах своего Генерального штаба, оставив при себе только тех, кто, как и он сам, был готов сражаться до последнего издыхания со «всемирным дельфиньим заговором».

Смертные сражались на земле, в воздухе, на воде и под водой. Подводные лодки были уже изобретены, и самые совершенные из них были построены акулами.

Груды трупов росли. Казалось, все человечество охвачено стремлением к гибели. На этой войне без разбора убивали солдат и мирное население, мужчин и женщин, детей и стариков. Ни один континент, ни один остров, ни одна страна не остались в стороне. Все были поражены вирусом уничтожения. Мир разделился на два лагеря – на тех, кто встал под знамена акул, и тех, кто воевал на стороне орлов. Ученые-акулы изобретали все более смертоносное оружие. Они придумали ракеты, начиненные взрывчаткой, которые поднимались в воздух, достигали верхних слоев атмосферы и падали на города людей-акул.

Но в конце концов акулы были отброшены назад, их столицу бомбили и взяли в кольцо. Чистильщик покончил с собой. Перед смертью он сказал: «Это все из-за дельфинов! Пусть все, кто любил меня, посвятят свою жизнь их уничтожению!»

Воюющие стороны подписали мирный договор.

Заводы-бойни работали до последней минуты, и даже после заключения мира преданные Чистильщику акулы делали вид, что не получали приказа, стараясь казнить как можно больше дельфинов.

Повсюду воцарился мир, и тогда во всей полноте открылась картина ненависти Чистильщика к дельфинам.

Народ орлов вышел из этой войны победителем. Военная промышленность работала на полную мощность, в стране больше не было безработицы, в экономике наблюдался подъем. Политическое влияние орлов распространялось теперь на всю планету. Все страны одна за другой подчинились им. Пережив ужасы войны, все хотели только одного – мира. Был создан союз всех стран мира, и его штаб-квартира находилась, разумеется, в Новой Орландии.

Люди-орлы успели предоставить убежище некоторым ученым-дельфинам, и теперь прогресс технологий в стране орлов был обеспечен. Благодарные дельфины принялись за дело. Они создали первые компьютеры. Вдохновляясь трудами Связующего, они построили первые атомные электростанции.

Ученый-акула, освобожденный из плена после перемирия, помог создать ракету по образцу тех, которые раньше бомбили остров лис. С помощью новой ракеты орлы хотели запустить в небо астронавтов. Спустя несколько лет поисков и ошибок инженерам удалось построить ракету, способную поднять людей в воздух и долететь до ближайшей планеты.

Состоялся запуск. Все жители Земли-18 следили за этим событием по радио и телевидению. Ракета поднялась, вышла в космос, достигла цели и опустила на планету секцию с астронавтами.

Астронавт, первым ступивший на новую планету, задыхаясь, произнес в микрофон, закрепленный в его шлеме, слова, которые услышал во сне накануне полета: «Мы победили!»

И воткнул флаг орлов в каменистую, покрытую пылью землю незнакомой планеты.

22. Энциклопедия: Пифагор

В школе все мы изучали теорему Пифагора: «В прямоугольном треугольнике квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов». Однако Пифагор – не только ученый-математик. Он родился на острове Самос в начале VI века до н. э. в семье богатого купца, торговавшего драгоценными перстнями. Дельфийская прорицательница, к которой обратились родители Пифагора во время путешествия, предсказала им рождение сына, «который сделает много полезного для человечества и будет славен во все времена», и посоветовала отправиться в Финикию, в город Сидон, чтобы получить для ребенка благословение в иудейском храме. Когда младенец появился на свет, родители назвали его Пифагором, в честь Пифии-прорицательницы.

Юный Пифагор был хорошим атлетом и участвовал в Олимпийских играх. Он много путешествовал, изучая в разных странах науки, относящиеся к самым разным областям знания. В Сидоне он учился искусствам у Гермода-манта, в Сиросе – философии у Ферекида, в Милете – математике у Фалеса, в Египте – у жрецов Мемфиса, посвятивших его в мистерии Осириса и Изиды. Когда персы завоевали Египет, Пифагора вместе с другими учеными и жрецами угнали в Вавилон, однако ему удалось бежать и вернуться на родину в Грецию. Он пришел на юг Италии, в город Кротон (Италия тогда была частью Великой Греции), и создал там смешанную школу с многоступенчатой системой обучения, где преподавал разные науки.

На первом, «подготовительном» этапе, который длился от двух до пяти лет, ученикам предписывалось молчать во время уроков, слушать педагогов и размышлять о сказанном, чтобы развить и обострить все чувства. Они должны были постичь смысл дельфийского изречения: «Познай самого себя, и ты познаешь небеса и богов».

На втором этапе, который назвался «Эволюция», начиналось изучение чисел, а затем музыки, которую считали неразрывно связанной с математикой.

Пифагор говорил:

«Эволюция – закон жизни.

Число – закон мироздания.

Единство – закон бога».

На третьем этапе, который назывался «Совершенствование», приступали к изучению космогонии. Согласно Пифагору, планеты произошли от Солнца, они вращаются вокруг него (в этом он противоречил Аристотелю, который полагал, что Земля находится в центре Вселенной), а звезды также являются солнечными системами. Он заявлял, что «животные родственны человеку, а человек – богу»; живые существа изменяются согласно законам отбора, а также согласно закону действия невидимых сил.

На четвертом этапе, «Эпифании» (что дословно означает «открытие истины при взгляде сверху»), ученик-пифагореец должен был достичь трех совершенств: обрести истину в разуме, добродетель в душе, чистоту в теле. Тогда ученик мог вступить в брак с женщиной (желательно также пифагорейкой) и произвести на свет дитя, чтобы дать какой-нибудь душе возможность прийти в мир.

Пифагор также говорил:

«Сон, Мечта и Экстаз суть три двери, ведущие в иной мир, откуда к нам приходят наука о Душе и искусство прорицания».

Воспитанники Пифагора перед окончанием обучения должны были начать принимать участие в общественной жизни. Одним из лучших его учеников был Гиппократ, основатель древней медицины и автор знаменитой клятвы, носящей его имя.

Когда войска города Сибарис напали на Кротон, тщедушный полководец-пифагореец сумел обратить врага в бегство и захватить Сибарис. Но, к несчастью, один из тех, кого не приняли в школу Пифагора, воспользовался беспорядками во время этих событий и оклеветал ученого, распустив слухи о том, что он вместе со своими последователями намерен присвоить всю добычу. Жители Кротона под предводительством клеветника напали на школу, подожгли ее и убили Пифагора вместе с его тридцатью восемью учениками, которые пытались защитить его. После гибели Пифагора его ученики подверглись преследованиям, а написанные им книги были сожжены.

Сократ, который читал один из трех чудесным образом уцелевших трудов Пифагора, никогда не отрицал, что его учения основаны на теориях погибшего ученого.

Эдмонд Уэллс,

Энциклопедия относительного и абсолютного знания, том VI

23. Конец игры

Я измотан. Толпа на скамьях ревет. Меня бьет дрожь, холодный пот течет по спине. Наверное, у меня температура, все тело горит как в огне. Анкх выскальзывает из моих влажных рук и болтается на цепочке у меня на шее.

Другие игроки тоже без сил. У Эдит Пиаф, богини людей-петухов, совершенно безумные глаза. Жан де Лафонтен вытирает пот с лица. Рабле весь красный, он тоже дрожит. У Бруно Баллара из носа пошла кровь – сказывается перенапряжение. Жоржа Мельеса не держат ноги. Густав Эйфель медленно спускается с лестницы и падает на землю. Симона Синьоре плачет. Тулуз-Лотрек вцепился в свой табурет, словно боится свалиться с него.

Зрители в амфитеатре Олимпии беснуются. Картины чудовищной жестокости, которые они видели во время нашей последней игры, привели их в неистовство. Для них эта бойня была всего лишь зрелищем. Они смотрели на это так, как смотрят на сражающихся гладиаторов.

На гигантских экранах развевается флаг орлов, толпы приветствуют высадку астронавтов на новой планете. Рауль вскидывает руку в победном жесте, аплодисменты волнами прокатываются по скамьям амфитеатра, вторя гулу толпы на экранах. Боги-преподаватели в восторге.

Очень жаль, Мата, но я проиграл.

Я недооценил противников. Думая, что идеи сильнее грубой силы, я совершил страшную ошибку.

Тот, у кого в руках кувалда, а в голове желание разрушать, всегда одержит победу над тем, кто логически рассуждает и стремится созидать.

Зрители все еще приветствуют победителя.

Ну что ж, все кончено.

Я в растерянности смотрю на Землю-18, маленькую планету, поле для странной игры, в которой я потерпел поражение. Я все никак не могу понять… Конечно, в этой последней игре все мы были готовы на все, но такого я не ожидал!

Я смотрю на Ксавье Дюпюи. Он не просто пытался победить меня, он придумал, как уничтожать моих людей в промышленных масштабах, словно боялся, что я смогу победить.

Успех трех моих пророков напугал его!

Он не просто убивал людей-дельфинов, он собирал их толпами, раздевал догола, брил, клеймил, душил отравленным газом. Женщин, детей, стариков. Он уничтожал их храмы, книги, музыку, живопись, стирал малейший след их культуры. Словно хотел уничтожить даже воспоминание о моем народе.

Откуда столько ненависти?

Я чувствую, что во мне закипает ярость. В жилах течет расплавленный гнев.

Я смотрю в глаза бога акул, так же изможденного, как и я. Он машет мне рукой – так футболисты подбадривают друг друга после особенно тяжелого матча. Он машет мне рукой с видом спортсмена, расстроенного плохой игрой.

Мне кажется, что все происходит как в замедленной съемке. Я целюсь в него из анкха и стреляю. Но мое оружие разряжено… Тогда я бросаюсь на него и со всей силы бью кулаком по лицу. Я слышу, как хрустнул его нос, летят брызги крови, и вторым кулаком с удесятеренной силой бью его в подбородок. Я сломал ему челюсть, его зубы крошатся, словно они из стекла.

Дюпюи пытается закрыть лицо руками, но я бью его коленом в пах. Он падает на колени и получает яростный удар в висок. Валится на бок, я бью его по ребрам.

Кентавры пытаются меня остановить, но я хватаю анкх бога акул. Он заряжен! Я направляю оружие на кентавров, они останавливаются, потом отступают. Должно быть, я выгляжу сейчас устрашающе.

Я оборачиваюсь и направляю анкх на Рауля Разорбака. Зрители разражаются криками. Я чувствую, что «глава окончена», мне нечего терять, а значит, я могу дать выход своим чувствам. Губы Рауля движутся медленно, раздается низкий голос, с подвыванием произносящий:

– Э-ЭЯЙ! Я-ЭЯ-АС! ЭЗ-ЕЯ-ЫЫ-ОИ.

Вдруг замедленная съемка исчезает, звуки становятся нормальными. Пленка в моем мозгу прокручивается обратно, и я понимаю, что Рауль сказал:

– Не стреляй! Я тебя спас! Без меня ты бы погиб.

Я сглатываю.

– Ты позволил акулам истреблять мой народ! Ты слишком долго медлил с высадкой. Ты сделал это специально, чтобы я не представлял для тебя угрозы.

Я снова поднимаю анкх.

– Я спас часть твоих людей. Только в моей стране твои ученые чувствовали себя в безопасности, в то время как весь мир убивал их.

– Почему ты так долго не вмешивался?

– Я был не готов, – отвечает Руль. – Если бы я начал высадку слишком рано, то потерпел бы поражение и Дюпюи выиграл бы. Согласись, что моя высадка его добила.

Никто не осмеливается прервать нас. Зрители с удивлением слушают наш спор.

– То, что произошло, ужасно, но все могло бы быть еще хуже. Мишель, акулы могли победить.

Я не опускаю оружие, держу палец на спусковом колесике. Рауль продолжает защищать свои позиции:

– Вспомни, что говорил Ганди: «Иногда кажется, что злодеи победят, потому что одерживают верх насилием и ложью, но нужно помнить, что добрые все равно победят».

– Это всего лишь слова.

– Нет, это историческая правда. И знаешь почему? Потому что твоя доброта – это самая сильная форма разума. Злые никогда не побеждают. Моя новая империя орлов будет защищать дело мира и свободы, которые так дороги нам с тобой, Мишель.

– И сколько это продлится?

– Мишель, я не враг тебе. Я твой друг. Ты тоже мог бы выиграть, но ты идеалист. У меня лучше получилось установить новый мировой порядок – прочный и стабильный. Сначала сила, потом разум. Человечество прежде всего должно быть сильным. Разум – это роскошь.

– Я бы создал мир-утопию…

– «Утопия» в переводе означает «место, которого не существует». Само слово, которое ты выбрал, уже о многом говорит.

– Я бы заставил его существовать, – упрямо отвечаю я.

– Если бы ты выиграл, Земля-18 оказалась бы в руках прекраснодушного мечтателя. Это неразумно. Сначала надежность и сила, потом мечты.

Я теряю уверенность в своей правоте. Рука, сжимающая анкх, еле заметно опускается.

– Ты прекрасно знаешь, что выиграть сражение невозможно, вооружившись одними лишь прекрасными намерениями. Даже три твои пророка не подходили тому времени. Твою революцию прибрал к рукам диктатор, научную революцию – военные, которым нужно было новое оружие. А твой Аналитик появился слишком рано, и его идеи использовали разные спекулянты.

Я снова поднимаю анкх, но Рауль продолжает:

– Ты отлично играл, но ты совсем не чувствуешь реальности. Смертные на Земле-18 пока всего лишь… обезьяны. Одними идеями их не отвлечешь от страсти к разрушению. Страх перед солдатами и полицией пока гораздо эффективнее.

Я отчаянно думаю, что ответить ему, но не нахожу. И еле слышно признаю:

– Я устал быть добрым.

Я бросаю анкх на землю и поворачиваюсь к нему спиной. Со всех сторон бегут кентавры, чтобы схватить меня. Обращаясь к богам-олимпийцам, я успеваю крикнуть:

– Требую…

Кентавры не дают мне закончить и бросают на землю. Афина приказывает поднять меня на ноги. Она разрешает мне говорить.

– Требую, чтобы мы переиграли финальную игру.

Богиня справедливости с изумлением смотрит на меня, потом начинает смеяться. Весь амфитеатр хохочет.

И в этот момент происходит нечто удивительное. Один из зрителей, альбинос с красными глазами, начинает стремительно расти и превращается в пятиметрового гиганта.

Царь Олимпа смешался с толпой на трибунах, чтобы увидеть финальную игру.

Все поражены, многие падают ниц. Сияние вокруг Зевса становится ослепительным, никто не может смотреть на него, все отводят глаза. Зевс поднимает руку, призывая к тишине. Все присутствующие не могут оправиться от изумления. Для тех, кто никогда не видел Зевса, это потрясающее зрелище.

Зевс начинает говорить. От его глубокого гулкого голоса все вокруг дрожит.

– Пусть Мишель Пэнсон получит то, что он просит. Афина, прикрывая глаза рукой, бормочет:

– Конечно, Зевс… Но как это сделать?

Зевс нахмуривается.

– Вы что, забыли, где мы? И кто мы? Вы забыли, кто я?

Повелитель Олимпа потрясает своим огромным анкхом как скипетром и направляет его на Землю-18. Он нажимает несколько кнопок, и на экранах, водруженных над амфитеатром, мы видим совершенно невероятное зрелище.

Словно фильм прокручивается обратно с невероятной скоростью. Флаг, воткнутый в землю неизвестной планеты, выдергивается, астронавты пятятся к ракете, которая возвращается назад. Солнце крутится в обратную сторону.

Дождь отрывается от земли и исчезает в тучах. Черный дым, вырывающийся из труб заводов смерти, становится голыми людьми, которые одеваются, садятся в поезда и возвращаются домой. Земля над ямами, куда сбрасывали трупы, поднимается, мертвецы, спавшие вечным сном, просыпаются.

Солдаты-орлы, совершавшие высадку, бегут спиной назад к морю, поднимаются на корабли, пули вылетают из их тел и летят обратно к пулеметам.

Раны зарастают, все возвращаются домой.

Мертвые поднимаются из могил на трясущихся ногах.

Служащие похоронных бюро отвозят их в больницы, приюты или семьи, откуда когда-то забрали их.

Они становятся все здоровее и моложе.

Их спины распрямляются. Зубы вырастают. Морщины исчезают. На лысых головах отрастают волосы – темные, светлые или рыжие. Седина исчезает.

Старики молодеют.

Взрослые становятся юными.

Подростки превращаются в детей, только что научившихся ползать.

Дети – в новорожденных младенцев.

Младенцы возвращаются в животы матерей.

Животы матерей исчезают.

Эмбрионы становятся яйцеклетками, от которых отрываются сперматозоиды.

Сперматозоиды возвращаются в члены отцов.

Все идет вспять.

Куры становятся цыплятами.

Цыплята – яйцами.

Одежда превращается в коробочки хлопка и овечью шерсть.

Ботинки превращаются в крокодилов и ланей.

Гамбургеры – в коров.

Сосиски – в свиней.

Металлические предметы превращаются в куски РУДЫ.

Деревья – в семена.

Фрукты – в цветы.

Какое это дивное зрелище – возвращение назад.

Как прекрасно видеть, как все и вся возвращается к своим истокам.

Наконец все замирает.

– Финальная игра будет сыграна заново, – объявляет Зевс.

Никто не решается спорить с царем олимпийских богов.