Текст книги "Песни"

XXIX

 
I. Цветут сады, луга зазеленели,
И птичий свист, и гомон меж листвою.
Цвету и я – ответною весною:
В душе моей напевы зазвенели.
⁶ Как жалки те, что дара лишены
Почувствовать дыхание весны
И расцвести любви красой весенней!
 
 
II. Немало слез, обид и злых мучений —
Мои мечты все превозмочь успели,
¹⁰ И до сих пор они не охладели,
Я полюбил еще самозабвенней.
Всевластию любви подчинены
Все дни мои, желания и сны —
Я, как вассал, у Донны под пятою.[94]94
  Уподобление себя вассалу Донны непосредственно следует за словами о всевластии любви, что явно лишает такое уподобление его прямого феодального смысла и оставляет за ним лишь смысл метафорический.


[Закрыть]
 
 
¹⁵ III. Недаром чту я истиной святою:
В делах любви язык мольбы и пеней
Пристойнее сеньора повелений,[95]95
  Такое изречение Вентадорна может служить примером того, как в любовной лирике Средневековья демократизм прокладывал себе трудную по тем временам дорогу.


[Закрыть] —
Иначе я самой любви не стою!
Богач, бедняк – все перед ней равны.[96]96
  Опять изречение о власти любви, преобладающей над социальным неравенством.


[Закрыть]
²⁰ Надменные посрамлены, смешны,
Смиренный же достиг заветной цели.
 
 
IV. Да, для другой, ее узнавши еле,
Я кинул ту, что столь нежна со мною, —
Ни с песнею, ни с весточкой иною
²⁵ Мои гонцы давно к ней не летели,
И впредь меня оттуда гнать вольны.
Да, отрицать не вправе я вины,
Но одолеть не мог я искушений.
 
 
V. От всех безумств и головокружений
³⁰ Я лишь тогда б очнулся в самом деле,
Когда б глаза той, нежной, поглядели
В мои глаза хоть несколько мгновений, —
И, кротостью ее укрощены,
Все думы будут ей посвящены, —
³⁵ В том поклянусь я с поднятой рукою.
 
 
VI. Себе тогда я сердце успокою
В раскаянье, средь горьких сожалений,
Когда та, кого нет в мире совершенней,
Пренебрежет своей обидой злою.
⁴⁰ Пред ней с мольбой ладони сложены:
Лишь только бы взглянуть со стороны,
Как милая готовится к постели!
 
 
VII. Но трепещу от страха: неужели
Себя окажет кроткая крутою —
⁴⁵ Сочтет меня утратою пустою?
Князья, меж тем, вассалов не имели,
Чтоб были так покорны и скромны,
Как я пред ней, – решимости полны
Ждать милости и не вставать с коленей.
 
 
⁵⁰ VIII. К покинутой стихи обращены,
Но Глаз Отраде[97]97
  Глаз Отрада – «сеньяль» Донны, но, по всему смыслу торнады, не той, к кому обращена вся кансона (ср. № XVII, XX и др.).


[Закрыть] преподнесены,
Дабы ни в ком не вызвать подозрений.
 
 
IX. Будь мы, Тристан,[98]98
  Тристан – «сеньяль» не совсем ясного значения. Встречается и в других песнях Вентадорна (см. XVI).


[Закрыть] вовек разлучены,
О вас вовек не прекращу молений!
 

XXX

 
I. Как, Утеха,[99]99
  Утеха – «сеньяль», может быть, принадлежащий той же Донне, безымянной, которая изображена песней XXIX в той же ситуации.


[Закрыть] мне не знать, —
До меня вам дела нет:
Хоть письмо или привет
Вы могли бы мне прислать.
⁵ А пока я вести ждал,
Неизвестностью томим,
Знать, другой добычу взял,
Не томясь, не ожидая.
 
 
II. Чуть начну я вспоминать
¹⁰ Вашу нежность прежних лет,
И не мил мне белый свет, —
Смерти мне не избежать.
Кто бы мне ни сострадал, —
Так я горем одержим! —
¹⁶ Но в ошибку он бы впал,
Донне все в вину вменяя.
 
 
III. Нет, зачем на Донну лгать!
Я – виной своих же бед.
Ей со мною, спору нет,
²⁰ Не одна лишь тишь да гладь.
Сам к ней глаз я не казал,
Чувством отвлечен другим.
А потом, – ведь грех не мал, —
К ней не шел из-за стыда я.
 
 
²⁵ IV. Ну, а если разобрать,
И меня винить не след:
Так Овернцу свой обет
Я пытался соблюдать.
Да с собой не совладал, —
³⁰ Разум хоть необходим,
Глупо все ж я поступал,
Сердце разумом смиряя.
 
 
V. Ей служить готов опять.
Гневный будет мне запрет
³⁵ На любовь мою в ответ,
Но не стану унывать.
Помню, как-то я читал:
Долго каплями долбим,
Даже камень уступал,[100]100
  Хотя Вентадорн не ссылается на источник, но, вероятнее всего, он позаимствовал изречение из «Науки любви» Овидия (I, 475), хорошо известного провансальским трубадурам.


[Закрыть] —
⁴⁰ Жду, надежды не теряя!
 
 
VI. Донны чар не описать.
Был ли кем-нибудь воспет
Глаз таких лучистый свет?
Все в ней диво, все под стать.
⁴⁵ Кто Природу возмечтал
Словом воссоздать своим,
Тот бесславно б замолчал
Пред тобой, краса земная.
 
 
VII. Нынче будь послом моим,
⁵⁰ Кансонета, чтобы знал
Мой Француз[101]101
  Француз – чей-то «сеньяль», упоминаемый не впервые у Вентадорна (см. № XI).


[Закрыть] тебе внимая,
 
 
VIII. Что, как прежде, мной любим.
Я ж Утехи гнев снискал,
Но надеждой жив всегда я.
 

XXXI

 
I. Вьется, весело взлетая,
В тех местах моя мечта,
Где любовь и красота
Навсегда меня пленили,
⁵ Где, тепла, чиста,
Прямо в сердце мне влита
Струя живого света.
 
 
II. Не давай, любовь питая,
(Коль мечта твоя свята,
¹⁰ А не вздорна, не пуста), —
Чтоб ущерб ей наносили
Жизни суета
Или гневных донн уста, —
Сживут ее со света!
 
 
¹⁵ III. Я смолкаю, выжидая,
Мне спасенье – немота,
Если буря поднята,
Если Донну прогневили
Как-нибудь спроста:
²⁰ Злость бывает изжита,
Оставшись без ответа.[102]102
  Подобные, чисто практические, бытовые сентенции сочетаются в песне с изъявлениями любви, – добродушные шутки над Донной приземляют ее образ в сравнении с куртуазными требованиями, но дают ему выиграть в жизненной достоверности.


[Закрыть]
 
 
IV. Прегрешенье сознавая, —
Ведь за мною правота! —
Донна больше не крута,
²⁵ Донну словно подменили —
Так мила, проста.
Вновь мы нежная чета,
Ни в чем мне нет запрета.
 
 
V. Мчись, отмахивая мили,
⁸⁰ Мой гонец, в ее места —
Пропеть посланье это!
 

XXXII

 
I. Над цветком, в глуши зеленой
Соловей на ветке пел.
Нежной трелью умиленный,
Сам запел я – не стерпел!
⁵ Хоть печальна песенка, но с ней
Легче сердцу, дышится вольней,
А стихом-то я владею,
Петь и в горести умею!
 
 
II. Оробеешь перед Донной —
¹⁰ Незавиден твой удел,
И глядишь – наглец прожженный
Обойти тебя успел.
Почему – мне ясного ясней:
Потому что нет меня скромней,
¹⁵ Я лишь Донну пожалею,
Что мирволит фарисею.
 
 
III. Донны властью покоренный,
Ей перечить я не смел, —
Мной, как веточкой склоненной,
²⁰ Буйный ветер овладел.
Есть у любви немало злых затей, —
И Донна все безжалостней и злей.
Почему же перед нею Я бессилен, я немею?
 
 
²⁵ IV. Донна в злобе разъяренной
Всякий перейдет предел,
Лишь бы, якобы законный,
Только повод подоспел.
Мне свой грех припишет поскорей —
³⁰ Как, мол, сам не постыжусь людей!
Мерит меркою своею! —
Что поделаете с нею!
 
 
V. Но, ее красой плененный,
Кто бы распознать умел
³⁵ В глубине очей бездонной
Столько ядовитых стрел!
Страшен небушующий ручей,
Чем заводь тише, тем она страшней.[103]103
  Пословица, напоминающая русскую: «В тихой заводи черти водятся». Употребление подобных пословиц тоже не вяжется с выспренним тоном куртуазных признаний.


[Закрыть]
Но решил я: поумнею,
⁴⁰ Пред коварством не сробею.
 
 
VI. Бесконечно изнуренный
Всем, что я перетерпел,
С этой Донной раздраженной
Я встречаться не хотел.
⁴⁵ Но любви противиться посмей,
Та еще поработит сильней.
Лишь молить любовь я смею —
С Донной примирить моею.
 
 
VII. И теперь мечтой бессонной
⁵⁰ Я навеки заболел;
Только ладить с непреклонной,
А иных не знаю дел.
Зла любовь, но все ж разлука злей —
Ты о ней и мысли не имей.
⁵⁵ Ас другой любовь затею —
Чуть затею, охладею!
 
 
VIII. Лишь к одной я пламенею:
Двух сердец я не имею!
Ближе брата и милей друзей
⁶⁰ Мне Овернец стал в беде своей.
 
 
IX. Тристан,[104]104
  Тристан – по поводу этого «сеньяля» ученые ведут упорные споры. Их анализ см. у М. Лазара (указ. соч., с. 263). Вряд ли можно видеть здесь намек на современника Бернарта Де Вентадорна известного трубадура Рамбаута д'Ауренга. Скорее всего, это либо один из жонглеров, либо просто друг нашего поэта.


[Закрыть] я внять ему умею,
Вот и дружбой не скудею.
 

XXXIII

 
I. Цветок средь зелени кустов
Расправил вешний свой наряд,
И звоном птичьих голосов
Оглашены леса и сад.
⁶ Я тоже воспою весну —
Раскрою сердца глубину,
Да будет в песне этой превзойден
Самой весны веселый перезвон.
 
 
II. Все перезвучья нежных слов
¹⁰ В душе ожившей говорят.
Им Донны слух внимать готов,
Я умереть от счастья рад!
Когда ж другому загляну
Я прямо в сердца глубину,
¹⁶ Мне странно: что ж зовет любовью он?
Нет, видно, я один любить рожден.[105]105
  Характерное для Вентадорна сознание своего исключительного дара любить, который выделяет его среди остальных людей, неспособных к подобной самоотдаче.


[Закрыть]
 
 
III. Мне в тишине ночных часов,
Когда давно все люди спят,
Нет сна – а сколько светлых снов
²⁰ О вас лишь, Донна, все подряд:
В мечтах к бесценной я прильну,
Согрею сердца глубину.
Прекраснее видений всех времен
Мой сон весенний, золотой мой сон.
 
 
²⁵ IV. Порою мой спокойный кров
Воспоминания смутят.
Я помню Донну тех годов —
И вздорный нрав, и злобный взгляд,
И наши ссоры вспомяну.
³⁰ Когда же, в сердца глубину
Лобзаньем новой Донны награжден,
От прошлого я буду исцелен?
 
 
V. Немало бойких молодцов
Бесстыдной похвальбой грешат.[106]106
  Умение таить свою любовь к Донне – одно из требований куртуазии, которое Вентадорн всегда считает нужным соблюдать сам, хотя и призывает порою Донну смело бросить вызов «наветчикам».


[Закрыть]
³⁵ В своей любви я не таков,
Я не болтаю невпопад.
Сквозь слов любовных пелену
Проник я в сердца глубину.
Храни, Господь, мне лучшую из донн, —
⁴⁰ Любовью пылкой к ней я награжден.
 
 
VI. Вы – там, у дальних берегов,
Но нас враги не разлучат.
Из-за меня ваш плен суров,
А мне он тяжелей стократ.
⁴⁵ Пусть вам терзают плоть одну, —
Спасайте сердца глубину!
Пускай ревнивец,[107]107
  Ревнивец, – т. е. муж Донны, владеющий ее телом, но не сердцем.


[Закрыть] хоть смягчится он,
За зло добром не будет одарен.
 
 
VII. Я к Господу с мольбою обращен:
⁵⁰ Отраде Глаз[108]108
  Отрада Глаз – «сеньяль» Донны, уже известный по другим песням поэта (см. № XVII, XX и др.).


[Закрыть] пошли покой и сон.
 
 
VIII. Любовь и Донну сохранил бы он —
Не надо мне ни кладов, ни корон!
 

XXXIV

 
I. Вы столь опытны, сеньор, —
Дайте же благой совет!
Знайте, с некоторых пор
У меня покоя нет.
⁵ Донну долго я любил.
И, казалось, был ей мил.
Нынче мне яснее дня:
Есть соперник у меня.
 
 
II. На решения не скор, —
¹⁰ Слишком важен их предмет! —
Сам с собой вступаю в спор.
Знаю – мне молчать не след.
Конокраду бы не мстил, —
Доннокрадства б не спустил,
¹⁵ Но, неверную гоня,
Без нее не вижу дня!
 
 
III. Примириться с ней без ссор —
Тоже будет мне во вред:
Рогоносцем быть – позор.
²⁰ Доброй славы нет как нет!
Угасив же сердца пыл,
Я бы песни петь забыл:
Песня и любовь – родня,
Обе гибнут без огня.
 
 
²⁵ IV. Коль горит любви костер
И не стих любовный бред —
Буду и в бреду хитер,
Выбрав меньшую из бед!
Я всего не сохранил,
³⁰ Половину упустил,
Но второй не сохраня —
Буду вовсе размазня!
 
 
V. С Донной нужен ли раздор?
Ей любезен сердцеед?
³⁵ Слова не скажу в укор, —
Донну обозлит запрет.
То, что я покладист был,
Я на пользу б обратил,
Дружбу Донны столь ценя
⁴⁰ И себя обороня.
 
 
VI. Встарь ее прекрасный взор
Устремлялся мне вослед,
И твердил согласный хор:
Вот победа из побед!
⁴⁵ Но лишь с виду я царил,
Но любви я зря просил, —
За любовь меня казня,
Вы любили не меня!
 
 
VII. Этих мерных строк узор —
⁵⁰ Слез горючих скорбный след,
Так что письменный прибор
Отложить бы мог поэт.
Взгляд вам в очи я вперил,
Да иль нет прочесть спешил,
⁵⁵ Вы же, очи заслоня,
Взор свой скрыли от меня.
 
 
VIII. Я любимца вам простил,
Но раздел бы предложил:
С ним – на людях болтовня,
⁶⁰ Жар объятий – для меня.
 
 
IX. Был бы ты, Гарсио,[109]109
  Гарсио – верней всего, не «сеньяль», а собственное имя жонглера (ср. исп. имя «Гарсиа»).


[Закрыть] мил,
Если б песню затвердил.
С ней к Послу[110]110
  Посол – по всей видимости, «сеньяль» того сеньора, к которому в самом начале обращена песня.


[Закрыть] гони коня, —
Все поймет он, слух склоня.
 

XXXV

 
I. He нужен мне солнечный свет!
Зачем его луч золотой?
Я радости полон иной:
Ярче небесного света
⁵ В сердце заря золотая, —
Вот моя радость иная.
Всех звонче я нынче запел:
Сердце любовью запело.
 
 
II. И снег – муравою одет,
¹⁰ Ив зелени этой живой
Пестреет узор луговой.
Светом надежды одета,
В майском тепле оживая,
Манит краса луговая.
¹⁵ О, как бы любви я хотел,
Только бы Донна хотела!
 
 
III. Но вот уже зреет навет
Завистливой своры людской,
Он – недруг любви молодой.
²⁰ Ложью, коварством навета
Злоба нас губит людская.
Бойся, любовь молодая:
Проделки злокозненных дел
Губит любовь то и дело.
 
 
²⁵ IV. Где низким наветам запрет?
Наветчик[111]111
  Наветчик – разведчик лихой. – Частое у Вентадорна упоминание о наветчиках, всегда сопряженное с изъявлением ненависти к ним, очень изобретательной в поисках для них в каждой песне все новых и новых наказаний или насмешек.


[Закрыть] – разведчик лихой.
Но пусть, и бесстыдный, и злой,
Мне он вредит без запрета,
Ждет его участь лихая —
³⁰ Зависть мучает злая,
Коль счастье, что гнать он посмел,
Донна подарит мне смело!
 
 
V. А любит ли Донна в ответ?
Терзаюсь я мукой ночной,
³⁵ Томлюсь я досадой дневной, —
Но и в любви без ответа
Теснит нас мука ночная,
Тешит досада дневная.
И есть ли для счастья предел,
⁴⁰ Если любить без предела!
 

XXXVI

 
I. Проснулась роща и цветет,
К нам возвращается весна.
Трель соловьиная слышна,
Все птичье племя гнезда вьет,
⁵ Веселых полное забот.
Лишь для меня любовь грустна,
Весь день с рассвета дотемна,
Всю ночь покоя не дает.
 
 
II. Да есть ли этим мукам счет,
¹⁰ Хоть жизнь моя и сочтена!
Сама оставшись холодна,
Любовью Донна сердце жжет.
Жестокая! Как тяжкий гнет
Такая доля мне дана,
¹⁵ И жажда, не утолена,
Всечасно грудь мою сосет.
 
 
III. Ах, до добра не доведет
Язык мой![112]112
  Куртуазное требование хранить тайну в любви к Донне Вентадорн соблюдает, как соблюдает он во многих случаях и другие требования куртуазии, но облекает его в очень конкретную форму, связывая с жизнью своего лирического героя и угрожая ему в противном случае гневом Донны.


[Закрыть] Тайна быть должна
Схоронена, сохранена,
²⁰ Не то от Донны попадет!
Я задохнусь, сомкнув свой рот,[113]113
  Поэт говорит о своем обещании молчать и прибегает при этом к своей излюбленной реализованной метафоре.


[Закрыть]
Но смерть от Донны не страшна, —
Ужель дыхание она
Мне с поцелуем не вернет?
 
 
²⁵ IV. Самой Красы любимый плод,
Свежа, как роза, и стройна,
Она меня лишила сна
И так мечту к себе влечет,
Что сил моих недостает,
³⁰ От Донны помощь мне нужна!
(Но будет речь о том скромна,
А Донна и без слов поймет).[114]114
  Это частая у Вентадорна, так сказать, фиктивная аллюзия, понятная не только Донне, но каждому слушателю.


[Закрыть]
 
 
V. Светлеет даже небосвод,
Когда вблизи она видна,
³⁵ Но солнце застит пелена,
Как только Донна отойдет,
Мне сердце холод обдает,
Я чувствую, – так дрожь сильна, —
Что стал белее полотна
⁴⁰ И смертный час мой настает.
 
 
VI. Мне благо или зло несет
Та, кем душа моя полна, —
Да будет благословлена,
Что хоть молить ее дает.
⁴⁵ Лишь умоляю наперед,
Да не корит, оскорблена, —
Всем сердцем честь ей воздана,
И лишь язык свое плетет.
 
 
VII. Коль поклониться снизойдет,
⁵⁰ Мне счастьем жизнь озарена,
Что равнодушия стена
Передо мною не встает.
А сердце вновь тревогу бьет,
Опять мольба вознесена…
⁵⁵ О чем? Доскажет тишина:[115]115
  Пример умолчания, более выразительного, чем прямая формулировка. Так Вентадорн преодолевает запреты куртуазии.


[Закрыть]
Мне слово на уста нейдет.
 
 
VIII. Вас, Донна, жалость не берет,
Что мы в былые времена
Душой сроднились не сполна?
⁶⁰ A вдруг теперь, наоборот,
Нас вечная разлука ждет?
Зачем любовь, светла, ясна,
Была запретом стеснена?
Кто первый цвет сердцам вернет?
 
 
⁶⁵ IX. Иссякнул жизни водомет,
Тоскою жизнь истощена.
Пусть Донна обмануть вольна —
Смерть обещания блюдет.
Проклятье на того падет,
⁷⁰ Кто скажет, что любовь должна
Со мною быть погребена, —
Она и смерть переживет!
 
 
X. А смерть вершить свой труд идет, —
Нет легче у нее работ!
⁷⁵ Да, жизнь моя обречена, —
Тогда лишь будет спасена,
Коль Донна жалость обретет.
 

XXXVII

 
I. Как бы славно было петь
Пред Утехою моей,
Если б знать, что любы ей
Буду г песни эти впредь.
⁵ Долго я без сожаленья
Был от Донны удален, —
Так к чему же это пенье
Заведу теперь опять?
Вдруг некстати, – как тут знать?
 
 
¹⁰ II. С пей попал я прямо в сеть
Клеветы и злых затей.
Даже лучший из друзей
Косо стал на нас смотреть.
Нам сердец соединенье
¹⁵ Облегчать не станет он, —
Что ж, пойду на ухищренье,
К Донне проскользну, как тать,
Чтоб злословья избежать.
 
 
III. Кто не в силах претерпеть
²⁰ Всех невзгод любви своей,
Тот не любит! Лишь сильней, —
Каждый любящий отметь! —
Станет трепет упоенья,
Если с тайной сопряжен.
²⁵ Улучу ль счастливый день я —
Встречу на лету поймать
И рассудку не внимать?
 
 
IV. Только бы преодолеть
В рай преграду поскорей, —
³⁰ Буду до скончанья дней
Милой Донне славу петь!
Дай мне, боже, все сомненья
В ней развеять, словно сон,
Пусть услышит уверенья, —
³⁵ Как же иначе опять
Ей меня не упрекать?
 
 
V. Донна! К вам готов лететь!
Вы мне, Донна, всех милей.
Стан стройней, глаза ясней
⁴⁰ В целом мире не узреть.
Вам несу свои моленья,
Чтобы вновь мне был вручен[116]116
  Сам же Вентадорн говорит, что он не смеет назвать, о каком знаке идет речь, ограничиваясь намеком, но намек ясен не только его Донне.


[Закрыть]
Знак вассального служенья.
Не посмел тот знак назвать
⁴⁵ Пленник ваш, но будет ждать.
 
 
VI. Верьте, лучшая из донн,
Позабудьте все сомнения:
Вам пришел себя отдать,
Нет уже дороги вспять.
 

XXXVIII

 
I. Дохнёт ли стужа злая
От вашей стороны,
А мне дыханьем рая
Ветра напоены, —
⁶ Так чувства, к вам пылая,
Все преображены.
Что донна мне другая!
Мне донны не нужны, —
Одной посвящены
¹⁰ Душа, мечта любая.
 
 
II. Ее глаза, сияя,
Ко мне обращены,
В них ласка нескупая
Глядит из глубины.
¹⁵ Но, в тишине витая,
Мечты не столь скромны,
Твержу ее слова я,
И мне они ясны:
«Удачи тем даны,
²⁰ Кто смел, их добывая!»[117]117
  Здесь поэт цитирует собственные высказывания Донны. Это весьма редкий случай, когда Донна, – обычно персонаж без слов, преимущественно лишь объект любви, восхищения и пр., – выступает в активной роли, даже недвусмысленно провоцирует чувства лирического героя.


[Закрыть]
 
 
III. Не любят слушать донны,
Когда не хвалят их,
Но чтит любви законы
Мой откровенный стих.
^2ь А донны редко склонны
К тому, кто чист и тих:
Не слышны сердца стоны
Под шум речей пустых,[118]118
  Так выражает поэт свои ревнивые опасения перед развязными соперниками, противопоставляя их многоречивые, но поверхностные чувства своей истинной любви.


[Закрыть] —
Зато побед своих
³⁰ Не счесть вам, ветрогоны.
 
 
IV. Мечты мои бессонны
В тиши часов ночных.
Зачем на сердце Донны
Нашел суровый стих?
³⁵ О, будьте благосклонны!
Привет очей живых
И смеха перезвоны —
Отрада дней моих.
Ужель удел мой лих
⁴⁰ И вы столь непреклонны?
 
 
V. Когда бы не злословы,
Кишащие вокруг,
Не клевета, не ковы
Ее бесстыдных слуг,
⁴⁵ Вы б не были суровы,
Я не терпел. бы мук.
Но знаете давно вы:
Я – осторожный друг,
Нам можно лишь сам-друг
⁵⁰ Притворства снять покровы.
 
 
VI. Раскрыться мне готовы
Объятья нежных рук.
Хотя и далеко вы,
Не нужно мне порук,
⁵⁵ В стихах моих легко вы
Поймете каждый звук:
И так близки и новы
Вы мне предстали вдруг.
На песни свой досуг
⁶⁰ Не тратят пустословы.
 
 
VII. Коль новой песни зовы
Вам безразличны вдруг,
Мне в мире нет подруг,
Все люди – пустословы.
 

XXXIX

 
I. Пою, смеюсь, шучу я то и дело,
Чтоб правду скрыть и болтунов надуть,
Заботы я отбрасываю смело,
Когда они теснить мне станут грудь.
⁶ Но вот любовь мне преградила путь
И бедным сердцем овладела с бою.
 
 
II. Любые муки сердце одолело, —
Лишь мук любовных не перешагнуть!
Сама Любовь мне полюбить велела,
¹⁰ Я покорился ей, и в этом суть!
Уж я-то не виновен тут ничуть,
Что Донна вечно сдержанна со мною.
 
 
III. Она слуги такого не имела,
Я, как вассал, готов ей присягнуть.
¹⁵ Не жду награды – только б захотела
Мне пылкий взор украдкою метнуть.
Тогда беда, сколь тягостна ни будь, —
Я в силах буду справиться с любою.
 
 
IV. Как светел день, хотя и солнце село,[119]119
  Новый вариант восприятия любви как верховной силы, господствующей даже над законами природы.


[Закрыть]
²⁰ Когда встречаю Донну где-нибудь!
Уста и очи, руки, плечи, тело —
Не описать, могу лишь помянуть.
Да, Красота, тебе – не обессудь! —
Не изваять им равное красою!
 
 
²⁵ V. Вот в этом-то мне горе без предела,
Желаньям безрассудным не уснуть.
Но все ж горжусь: моя любовь посмела
Мечтой до совершенства досягнуть.
А выпадет на Донну мне взглянуть —
³⁰ Душа парит под высью голубою.
 
 
VI. Как сердце от желаний изболело,
Как полной грудью хочется вздохнуть!
Сам на себя сержусь – и неумело
Я к разуму хочу себя вернуть.
³⁵ Но и любовь отринуть медлю – будь
Что будет! Нам ли управлять судьбою?
 
 
VII. Злословы суетятся оголтело,
Пытаются мне в душу заглянуть.
Нет, видно, спутать их игру приспело
⁴⁰ И ложно их злоречье обмануть.
Не то, любовь, о счастье позабудь,
Не будет от наветчиков отбою.
 
 
VIII. Венок![120]120
  Венок – «сеньяль» или, вернее, обычное прозвище жонглера.


[Закрыть] Я к Донне твой направлю путь —
Да тронется она моей судьбою!
⁴⁵ А воле Донны я покорен, будь
Та воля мудрой, взбалмошной – любою!
 

XL

 
I. Все зеленеет по весне,
Все ждет цветения садов.
В чащобе свежей, при луне
Не молкнет пенье соловьев.
⁵ Но хоть мила краса апрельских дней,
А Донна, та – самой весны милей.
Повсюду радость вешняя светла,
Но свет любви затмить бы не могла.
 
 
II. И все ж, с собой наедине,
¹⁰ Я в забытьи несвязных снов:
Я не очнулся бы вполне,
Сам став добычею воров!
Увы, Любовь, ведь ты меня сильней,
Нет у меня защиты, пожалей!
¹⁵ Пока моя погибель не пришла,
Ты б Донну умолить мне помогла!
 
 
III. Пред нею не хватает мне
Ни сил, ни смелости, ни слов.[121]121
  Обычная традиционная тема робости перед Донной, тут же опровергаемая другими высказываниями поэта.


[Закрыть]
А между тем я весь в огне:
²⁰ Взгляну ли в глубь ее зрачков —
И в восхищенье кинулся бы к ней,
Да страх берет: та, что красой своей
Лишь для любви назначена была,
В любви и холодна и несмела.
 
 
²⁵ IV. Держусь покорно в стороне
И молчаливо ждать готов,
А в сердце, в самой глубине,
Не замолкает страстный зов.
Ей и без слов он ясного ясней.
³⁰ Как быть со мною – ей самой видней:
Порой она так ласкова, мила,
Порой строга: молва людская зла!
 
 
V. Нет злобы в детской болтовне, —
Эх, знать бы чары колдунов,
³⁵ В младенца бы по всей стране
Был каждый превращен злослов!
Тогда бы Донна стала веселей,
Живей – глаза, уста – еще алей.
Да что уста! Вся стала бы ала
⁴⁰ От жадных поцелуев без числа.
 
 
VI. Вот бы застать ее во сне
(Иль сне притворном) и покров
С нее откинуть в тишине,
Свой стыд и робость поборов!
⁴⁵ Нам с вами, Донна, нужно стать ловчей,
Чтобы не упускать таких ночей,
Чтоб наконец любовь свое взяла, —
Ведь юность не навеки расцвела.
 
 
VII. С трусихой Донна наравне,
⁵⁰ Коль после ласковых кивков
Твердит уныло о возне
И происках своих врагов.
Чушь! Ты глаза им отвести умей
Лишь на другого из своих гостей.
⁵⁵ В такой уловке я не вижу зла:
Ведь ласки Донна мне бы отдала!
 
 
VIII. Гонец мой! Мне грозит ее хула,
Но все сказать не смею без посла!
 

XLI

 
I. Чтоб стих вдохновенно звучал,
Запомните, песен творцы:
В любви им ищите начал,
Любовью скрепляйте концы.
⁶ Если конца я не знаю,
Песни я не начинаю:
К радостям прежде мечтанье зовет,
Только потом пониманье придет.
 
 
II. Любовь я и радость познал,
¹⁰ Но, словно добычу скупцы,
От глаз любопытных скрывал, —
Охочи болтать наглецы.
Я ж без конца и без краю
Донну свою почитаю,
¹⁵ Даже раскрыть опасался я рот:
Вдруг мое слово болтун подберет!
 
 
III. Но стал я хитер и удал,
Молвы не страшны мне гонцы:
Сам разум спасенье мне дал —
²⁰ Меня произвел во лжецы.
Я пересказчиков стаю
Сказочками угощаю.
Мне эта ложь не в укор, а в почет,
Если от Донны позор отвлечет.
 
 
²⁵ IV. Гнусней не найдется нахал,
Чем наши злословы-глупцы:
О чем я тихонько вздыхал,
Звонят они, как бубенцы.
Я от досады сникаю, —
³⁰ Им-то отрада какая?
Тайну другого пусть каждый блюдет,
В душу чужую свой нос не сует.
 
 
V. Я Донну б к отваге призвал,
И струсят тогда наглецы,
³⁵ И пыльный злословия шквал
Не бросит в нее ни пыльцы.
Робость у донн презираю,
Смелой я сердце вверяю.
Злобных моих ненавистников сброд
⁴⁰ Скоро ль от зависти весь перемрет?
 
 
VI. Копье смертоносно метал
Пелей,[122]122
  Пелей – отец Ахилла. Его копье обладало способностью исцелять нанесенные им же самим раны (греч. миф.).


[Закрыть] говорят мудрецы,
Но тот же металл исцелял,
И вновь оживали бойцы.
⁴⁵ Я ваши губы лобзаю —
Сердце себе я терзаю.
Ранено сердце – тоской изойдет,
Только от вас исцеления ждет.
 
 
VII. Я Донны милей не знавал,
⁵⁰ Признаюсь вам без хитрецы.
Лица так прекрасен овал,
Что смолкли в смущенье льстецы.
В очи взгляну – утопаю,
Речи – в восторге впиваю.
⁵⁵ Все в ней прелестно, все в плен нас берет, —
Равной не сыщешь, скажу наперед!
 
 
VIII. Донна! Я вас величаю —
Навеличаться не чаю.
Кто же Отрадою Глаз[123]123
  Отрада Глаз – «сеньяль» Донны, известный и по другим песням Вентадорна (см. № XVII, XX и др.).


[Закрыть] не сочтет
⁶⁰ Ту, чьих достоинств никто не сочтет!
 

XLII

 
I. Вижу, и к нам подоспела
В ланды пора листопада,
Лето почти отлетело,
Стужа еще не настала,
⁶ И теплым денечкам вослед
Нарушу молчанье двух лет,
Чтоб песня мой грех искупила.
 
 
II. Сердце мое изболело:
Только надменного взгляда
¹⁰ Донна дарить не жалела.
Верному сердцу вассала
Смертелен желания бред,[124]124
  Поэт, как и в других песнях, называет себя вассалом метафорически, в смысле безусловного подчинения, готовности повиноваться своей избраннице.


[Закрыть]
Любви-то в красавице нет,
Только красою манила.
 
 
¹⁶ III. Донна играла умело:
Даже и злая досада
С правды сорвать не успела
Передо мной покрывало.
Донна, спасения нет,
²⁰ Но вам моя гибель во вред:
Вас бы вассала лишила.
 
 
IV. Пищи гнушается тело…
Боже! Да сгинет преграда,
Что предо мной то и дело
²⁵ Донна досель воздвигала.
Покорствовать дал я обет!
Меня хоть продать, как предмет,[125]125
  Меня хоть продать, как предмет.… – дает своей Донне право Вентадорн, вполне в духе того гиперболизма, каким обычно отличаются любовные признания трубадуров, у Вентадорна все же, иногда прихотливо сочетаясь с шутками, с бытовыми интонациями, а то и с резкими упреками той же Донне.


[Закрыть]
Право она получила.
 
 
V. Сердце во мне бы запело,
³⁰ Донны согласию радо,
Чтоб любовался я смело:
Вот с нее платье упало,
Вот я на коленях – и нет
Запрета на просьбу в ответ,
³⁵ Чтоб ножки разуть поручила!
 
 
VI. Песню сложил я умело.
Вдали, за Нормандию надо
Плыть с ней, а море вскипело,
Буря над бездною встала.
⁴⁰ Но как не осилю я бед,
Когда пролагает мне след
Ваша волшебная сила!
 
 
VII. Король[126]126
  В оригинале сказано: «Король англичан и герцог нормандцев…»; короли династии Плантагенетов, выходцы из Нормандии, владели во времена Вентадорна и этим герцогством.


[Закрыть] отменил бы запрет,
И сразу, – зимы еще нет, —
⁴⁵ К Донне наставлю ветрила!
 
 
VIII. Главы англичан я поэт,
Меня им послушать не вред,
Петь – мне б до святок хватило.