Текст книги "Смысл семьи. Практики семейной логотерапии по Виктору Франклу"

Вина

Человеком, испытывающим чувство вины и боящимся провиниться, управлять гораздо легче. Именно поэтому в нашем обществе дошкольное и школьное воспитание чаще всего строится на воспитании у ребенка чувства вины. Как выразился один молодой выпускник университета, пришедший после получения диплома работать в школу, дети еще не начали жить, а уже виноватые и усталые. Массовость этого явления поразила его.

Что же такое вина? Это ощущение лица, совершившего нечто отрицательное и осознающего это.

С ощущением вины связано чувство недовольства собой и своими поступками, а также чувство «угрызения совести».

Вина может быть реальным преступлением против себя, партнера, другого человека, принципов морали, или как следствие снятия с себя ответственности за собственные поступки. Человек отвечает – за себя, за людей, за мир в целом.

Человек, отказывающийся от ответственности, зачеркивает реальность и не в состоянии принять себя и свои недостатки. Только осознав, в чем его вина перед собой, человек может начать работать над своей жизнью. Этапы работы с виной: обвинение, раскаяние, признание собственной неправоты.

Работая с чувством вины, можно поставить человека перед вопросами:

– За что я больше всего ругаю себя в жизни?

– За ту жизнь, которую я не прожил?

– За ту жизнь, которую проживают другие (но не я)?

– Кто знает о моей вине и что обо мне думает?

– Кого должен простить я – того, кто мне навредил, или тех, кто счастливее меня в жизни?

Чувство вины часто связано с чувством стыда. А стыд соединен с позором, страхом быть отвергнутым, заниженной самооценкой. Стыд побуждает скрывать свою отверженность, страх и т. д.

Работа с чувством вины – это работа на уровне эмоций. И работа связана прежде всего с повышением самооценки.

Ясперс (Yaspers. Otazka viny. Praha. Academie, 2009) различал четыре вида вины:

1. Криминальная вина (связано с нарушением закона).

2. Политическая вина.

3. Моральная вина (действие, совершенное в разладе с собственной совестью)

4. Метафизическая вина (солидарность между людьми как причина всеобщей ответственности за мир).

Бубер (Buber, M. Vina a pocit viny. Praha. 1971) разделил области вины на:

1. Область права

2. Область совести.

3. Область веры.

Когда мы говорим о том, как относился к понятию «вина» Виктор Франкл, следует уточнить, что в немецком языке слово Schuld имеет значения 1) вина, виновность, грех 2) задолженность, долг, повинность, обязательство.

По Франклу, главный долг человека перед самим собой заключается в сохранении его свободы и ответственности.

Что же касается вины как таковой, главное, чтобы человек осознал смысл своего поступка (или проступка) и признал свою неправоту, выразил сожаление и таким образом дистанцировался бы от своего деяния. И это привело бы к внутренним переменам личности.

Франкл выступал противником понятия «коллективная вина». Он повторял, что подход к определению виновности должен быть индивидуальным. «Даже в той группе, которая безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения, можно встретить доброго человека»[37]37
  Виктор Франкл «Сказать жизни «Да.», М., АНФ, 2012.


[Закрыть]. Франкл рассказал об эсэсовце, начальнике лагеря, из которого он был освобожден – тот из своего кармана, за немалые деньги покупал в аптеке лекарства для заключенных. После освобождения бывшие заключенные-евреи спрятали начальника лагеря от американских солдат и поставили условие, что выдадут его только если им гарантируют его полную безопасность. Что и было обещано и осуществлено.

С историей об эсэсовце, покупавшем лекарства для заключенных, рассказанной Франклом, перекликается история австрийской крестьянки, чьи сыновья воевали на Восточном фронте, а она оказалась спасительницей советских военнопленных. Эту историю я сначала узнала из статьи «Подвиг без награды. Мать немецких солдат спасла советских офицеров» Георгия Зотова[38]38
  Аргументы и факты, № 16, от 14 мая 2015 г.


[Закрыть]. Вот выдержки из нее:

«…Пятнадцатилетние мальчики из гитлерюгенда хвастались друг перед другом – кто из них больше убил беззащитных людей. Один достал из кармана, и показал приятелю связку отрезанных ушей – оба засмеялись. Им не выдавали винтовки, и они добивали узников кинжалами. Весь снег вокруг был в крови. Один фермер нашел у себя русского, прятавшегося в хлеву с овцами, и ударил его ножом – человек бился в конвульсиях, а жена убийцы расцарапала умирающему лицо. Сорок трупов сложили на улице деревни Рид-ин-дер-Ридмаркт – со вспоротыми животами, выставив наружу половые органы: девушки, проходя мимо, смеялись».

Читая эти вещи в архиве Маутхаузена, мне (изрядно поработавшему в Афганистане, Ираке и Сирии) приходилось делать перерывы, чтобы успокоиться – кровь стынет в жилах, когда узнаёшь, что добропорядочные австрийские крестьяне вытворяли со сбежавшими из концлагеря советскими военнопленными – всего за три месяца (!) до прихода Победы. И лишь одна-единственная женщина в Австрии – многодетная мать Мария Лангталер, рискуя жизнью, спрятала узников Маутхаузена. Самое удивительное, что четыре ее сына в этот момент воевали на Восточном фронте…

…В ночь с 2 на 3 февраля 1945 года из Маутхаузена был совершен самый массовый в его истории побег. Одна группа заключенных блока N20 забросала вышки с пулемётчиками камнями и черенками от лопат, вторая с помощью мокрых одеял и телогреек замкнула электрическое ограждение: 419 пленных советских офицеров сумели вырваться на свободу. Комендант лагеря, штандартенфюрер CC Франц Цирайс призвал население окрестных деревень принять участие в поисках беглецов, заявив: «Вы же страстные охотники, а это куда веселее, чем гонять зайцев!» Старики и подростки (взрослые мужчины были на фронте) объединились, чтобы вместе с СС и полицией ловить по лесам и зверски убивать замерзших, еле держащихся на ногах от голода людей. В результате за неделю погибли почти все беглецы: спаслись лишь 11 человек, двоих из них – офицеров Михаила Рыбчинского и Николая Цемкало приютила крестьянка Мария Лангталер».

Простая крестьянка, зная о казни, грозящей ей за укрывательство беглецов, все-таки прятала их у себя.

«– Я сама не знаю, откуда у мамы взялось такое самообладание, – говорит 84-летняя Анна Хакль. – Однажды к нам зашла тетя, и удивилась – зачем вы откладываете хлеб, для кого, вам же самим есть нечего? Мать сообщила, что сушит сухари в дорогу: «бомбят, вдруг придется переехать». В другой раз сосед посмотрел на потолок, и сказал: «там что-то поскрипывает, словно кто-то ходит…» Мария рассмеялась и говорит – да ты чего, это всего лишь голуби… Ранним утром 5 мая 1945 года к нам на хутор пришли американские войска, и части «фольксштурма» разбежались. Мама надела белое платье, поднялась на чердак, и сказала русским: «Дети мои, вы едете домой». И заплакала.

…Когда я разговаривал с жителями сел вокруг Маутхаузена, они признавались – им стыдно за жуткие зверства, которые сотворили их деды и бабки: тогдашние крестьяне издевательски прозвали резню «мюрфиртельская охота на зайцев». Наших пленных сотнями забивали насмерть не мордовороты из СС, а обезумевшие от крови «мирные граждане». Только в 1980–1990-е гг. об этой страшной трагедии в Австрии начали всюду говорить – сняли фильм, вышли книги «Февральские тени», и «Тебя тоже ждет мать».

Удивительный факт. Автор книги «Тебя тоже ждет мать» («Auch auf dich wartet eine Mutter») Вальтер Коль, сын канцлера ФРГ Гельмута Коля, выступление которого я слышала на международной конференции, посвященной 110-летию Виктора Франкла, в Дахау, 28 марта 2015 года, в котором он рассказывал о том, какую роль в его жизни сыграло учение Виктора Франкла в самый тяжелый момент его жизни. Именно благодаря Франклу Вальтер Коль «все-таки сказал жизни «Да!» и сейчас помогает другим людям в поисках смысла их жизни. Вполне понятно, почему история Марии Лангталер так тронула его и побудила написать о ней книгу.

Мария Лангталер прожила короткую жизнь, она умерла вскоре после Победы. Но наградой за ее подвиг стало то, что ее четыре сына вернулись с фронта живыми.

Огромное мужество требуется порой для того, чтобы оставаться человеком в обществе, превратившемся в стаю хищников.

Без признания вины – будь то личная вина отдельного человека или вина всего общества – невозможно добиться перемен к лучшему.

Смерть

Кто познал всю полноту жизни, тот не знает страха смерти. Страх перед смертью лишь результат неосуществившейся жизни. Это выражение измены ей.

Франц Кафка

Смерть ждет каждого. Такова система, основанная на противопоставлении: жизнь-смерть. Жизнь заключается в выполнении человеком задач, поставленных ею. Каждый имеет свои таланты, свои задачи. Выполнив свое предназначение, человек умирает. Франкл сравнивал человеческую жизнь с работой скульптора, который обтесывает бесформенную каменную глыбу, получая в результате человеческое лицо[39]39
  Виктор Франкл. Воля к смыслу.


[Закрыть]. Но каждому скульптору на это требуется разное время. И определить его заранее невозможно. Не всегда человеку удается выполнить все, что ему предназначено, но и то, что он не осуществил, может получить продолжение, став смыслом жизни для других. Человек не может остановить время, но может максимально наполнить время своей жизни делом, любовью, творчеством и преодолением испытаний. Случайна ли смерть? Или приходит тогда, когда определен ее час? На эти вопросы каждый выбирает свой ответ.

Страх

Нет человека, которому неведомо было бы чувство страха. Дефиниция страха гласит: это отрицательная эмоция реальной или воображаемой опасности. С. Кьеркегор различал эмпирический страх (боязнь перед конкретной опасностью) и метафизический (безотчетный) страх-тоску, специфический для человека.

«Страх ощущается нами с большей остротой, нежели остальные напасти»[40]40
  М. Монтень. Опыты. Москва, Голос, 1992.


[Закрыть].

Страх проявляется при опасении за собственную жизнь, при угрозе утраты близких, в новых ситуациях, при ощущении неполноценности. Он может быть воспринят как сигнал об угрозе и как знак, побуждающий к личному совершенствованию.

Есть два хищника в жизни человека, особенно невротического:

1) опыт прошлого. Копание в прошлом без мыслей о настоящем. Поиск шансов для прошлой ситуации. Но в прошлом все без изменений!

2) страх перед будущим. Он пожирает наше присутствие духа, не оставляя сил бороться за себя настоящего – боязнь финансового кризиса, боязнь, что бросит муж, страх перед экзаменом. Второй хищник похищает мои возможности и чувства[41]41
  Элизабет Лукас. Мир и примирение с логотерапевтической точки зрения. Доклад на конференции, посвященной 110-летию В. Франкла. Дахау, 28 марта 2015 г.


[Закрыть]. Страх перед будущим порой оказывает парализующее воздействие.

Однажды ко мне обратилась молодая женщина А. (39 лет), измученная мыслями о том, что ее бросит муж и тогда они с детьми «умрут с голоду». Она настолько была захвачена страхом перед подобным будущим, что уже не могла мыслить рационально. Когда-то давно (лет 15 назад) она узнала, что муж ей изменяет. Она не подала виду, ситуация была, как ей казалось, преодолена, отношения с мужем в данный момент были вполне ровными, стабильными, но страх быть оставленной рос и приумножался, пришла бессонница, и лишало покоя ощущение грядущей катастрофы. А. постоянно думала о том давнем эпизоде, о том, правильно ли она поступила, промолчав, не надо ли было тогда уйти от мужа, не дожидаясь нынешних своих кошмаров. Ее совершенно не успокаивала мысль, что сейчас у нее все в порядке. Муж заботится о семье и ценит семью. Дети повзрослели. Старший ребенок – студент. Младшему – 13 лет. Причин для мучительного страха в настоящем не было. Но она никак не могла распрощаться с прошлым. И это закономерно рождало другой страх – страх будущей катастрофы (этот случай и работа с ним подробно описаны в «Жажде смысла»).

Началом работы со страхами может стать высказывание М. Монтеня: «Моя жизнь была полна страшных несчастий, большинства из которых никогда не было». Страх многолик. И работа с каждым его ликом, с каждым его оттенком имеет свои особенности. Недаром и словарный состав каждого языка содержит внушительное количество всевозможных синонимов слова «страх»: ужас, тревога, тоска, подавленность, жуть, боязнь, опасение, паника, испуг, трепет, опаска, фобия, стрём, трясучка, волнение, беспокойство, взволнованность, лихорадка, мандраж, смятение и др.

В некоторых случаях от страха можно отвлечь, переключив внимание боящегося человека на что-то более увлекательное. Вот пример. Я долго пыталась научить детей плавать. А они, любя воду, никак не могли довериться ей, опасались. И все мои уговоры: «Поверь воде, она будет тебя держать» – были пустым звуком. Я уже оставила все попытки. Однажды мы играли в мяч в бассейне. Я зашла на глубину (по плечи), которая для детей была недосягаемой. Я просто подкидывала мяч и ловила. А маленькие трусы просили кинуть мяч им. Им же тоже хотелось поиграть. Тогда я сказала: «А вы отнимите у меня. Кто отнимет, того и мяч». Страх одолевал детей. Они ныли и говорили, что я нечестно играю. Я сознавалась, что это нечестно, но предлагала отнять у меня мяч. И вдруг мальчик, охваченный азартом, поплыл ко мне. И выхватил мяч! Я ему сказала: «Ты обратил внимание, что ты плыл?» Он очень удивился, но плавать не разучился. Он, отвлекшись от страха, охваченный азартом, понял, что вода действительно держит. И страх исчез. А девочка, увидев, что брат теперь умеет плавать, тоже поплыла. «Из зависти» – как объяснила она потом. Значит, и зависть может победить страх, как оказалось.

Книга жизни

На лекциях по логотерапии обязательно заходит речь о судьбе человека. Мы сначала определяем, какие строки в книгу каждой жизни вписывает изначально его судьба. И это, конечно, строки о месте и времени его рождения, запись о родителях и все другие «исходные данные», с которыми человек приходит в этот мир. Это запись судьбы, которую никто изменить не в силах, даже если формально человек поменяет время и место рождения. А что же остальные странички? Кто и как заполняет их? Сам человек, осуществляющий один-единственный выбор из множества данных ему возможностей. Порой человек боится взять на себя ответственность и предоставляет другим решать за него. Но ведь и это тоже его выбор: решать самому или подчиняться кому-то. Если действовать осознанно, с уважением к собственной жизни, книга может оказаться очень яркой, интересной именно потому, что будет наполнена светом смысла.

Часть II
Логотерапевтические беседы
Материалы для групповых и индивидуальных занятий
Примеры из практики

Несколько лет проведения семинаров в Сити-классе по теории и практике логотерапии позволили мне сделать следующий вывод: люди чрезвычайно нуждаются в беседе, в дискуссии, в обсуждении не только своих насущных проблем, но целого ряда общечеловеческих тем, которые воодушевляют и вдохновляют человека, пробуждая и укрепляя в нем духовное. Каждый раз, когда наши занятия заканчиваются, участники семинара предлагают встретиться снова, устроить групповые занятия для того, чтобы вместе обсудить понятия «любовь», «совесть», «страх», «ответственность», «семья» и многое другое.

Мы собирались, размышляли вместе, высказывали свое мнение, соглашались и не соглашались, принимали и не принимали чью-то точку зрения. Не было морализаторства, не было оценочных суждений «правильно – неправильно». И очень часто результатом таких встреч и обсуждения было то, что участники наших занятий говорили о чувстве счастья и осмысленности жизни, которые возникали у них после наших встреч. Я не знала, как обозначить (пусть формально) подобные дискуссии, и называла их «логотерапевтические беседы». Многолетнее проведение «логотерапевтических бесед» убедило меня в их эффективности, в том, что они соответствуют духовным запросам человека в большом городе, с его спецификой: суетой, обособленностью человека от человека, ощущением личностной обесцененности и потерянности.

Само название учения, созданного В. Франклом, «логотерапия» указывает на ту основную силу, на тот основной инструмент, который мы используем для помощи человеку. Ведь «Логос» – понятие многозначное: это и Слово, и Смысл, и Значение. Полное смысла слово обладает огромным терапевтическим эффектом. Приведу свой собственный пример из детства, касающийся того, как именно с помощью нескольких простых слов меня подготовили к тому, что могло стать проблемой. Но не стало.

Личный опыт.

О слове как средстве избавления от проблемы

Практически у всех главные болевые точки возникают по мере столкновения с обществом людей: чужих взрослых или детей-сверстников, неласково или пренебрежительно СКАЗАВШИХ (заметьте – ничего не сделавших, но сказавших) нечто в адрес не готового к этому маленького человека. Это – как первый взгляд на себя со стороны. Первый опыт самодистанцирования. Взгляд на себя, но чужими, недобрыми глазами. Дома любят, заботятся, хвалят, умиляются, восторгаются. И вдруг… Это может быть сильным ударом, если ребенок совсем не предупрежден, не проинструктирован старшими о том, в какой мир ему предстоит попасть.

Умный заботливый взрослый просто обязан быть готовым терпеливо давать ребенку советы, как вести себя в той или иной ситуации. Это теперь мало кто умеет, но не беда. Надо научиться, если взяли на себя такое важное дело, как воспитание ребенка.

Приведу пример подобной инструкции.

Я ношу очки с четырех лет. С очками у меня никогда не было никаких переживаний, мучений, ощущений ущербности и урона своей девичьей красе. Тут я должна сказать огромное спасибо моим близким. Хочется заметить, что меня окружали очень любящие и внимательные люди, тонко разбиравшиеся в детской психологии. Именно благодаря им, моим дорогим тетям, я была ограждена от многих страданий (совсем не пустяковых), через которые проходят дети, вливаясь в социум.

Итак, получили мы в «Оптике» первые мои очочки. Тут же выбрали к ним красивый футлярчик и специальную фланельку для протирки стеклышек. Дома я радостно примерила очки, не подозревая, что теперь могу стать объектом насмешек и издевательств со стороны моих «коллег» по детскому саду. И если бы меня не подготовили, во мне вполне мог взрасти определенный не очень симпатичный комплекс.

Но меня подготовили!

Мне сказали так:

– Завтра ты пойдешь в детский сад в очках. Тебя могут начать дразнить.

Ну, как дразнят в детском саду – это я уже знала. Был бы повод. Меня пока не дразнили. Теперь, значит, повод был.

– А как меня будут дразнить? – живо заинтересовалась я.

– Ну, скорей всего – очкарик. Но ты можешь сделать так, чтобы дразнить тебя было совсем скучно. Тогда никто этого делать не будет.

Конечно, мне было очень интересно, как сделать так, чтобы с темой очков от меня отстали раз и навсегда.

– Что мне надо сделать? – жадно спросила я.

– Во-первых, никогда не показывай человеку, который хочет тебя обидеть, что ты обиделась. Иначе обидчик никогда не отстанет. Смейся вместе с ним. Тебе скажут «очкарик», а ты засмейся и скажи, что правда же это здорово, что ты ужасно рада своим волшебным очкам.

– А они у меня волшебные? – тут уж я прямо задохнулась от счастья.

– А разве нет? Ты же без них плохо видела. Ты не могла читать так быстро, как тебе хотелось. А теперь ты будешь хорошо видеть, прочтешь много книг, узнаешь столько всего! И все благодаря волшебным стеклам твоих очков.

Это было чистейшей правдой. И настоящим чудом. Потому что без очков – видно плохо, в очках – отлично. А читала я и так лучше всех в группе. Теперь же… О!

Но волшебство очков перекрывалось еще кое-чем! Сейчас мне кажется, что полной, полнейшей ерундой. Но ерунда эта – работала! Счастье, что мои тети все это чувствовали, знали, понимали.

– Если кому-то волшебных очков покажется мало, и тебе все равно скажут «очкарик», ты с улыбкой скажи: «Да! И у меня не только волшебные очки, которые только мне и никому другому помогают знать все на свете, но к ним есть еще и специальный футлярчик и даже (!!!) фланелька!!!»

Предупрежден – значит вооружен. Я была вооружена, можно сказать, до зубов.

Представьте, все прошло точно по сценарию! Мне даже было неинтересно. Мне сказали: «Очкарик», я тут же выдала про волшебные очки, футлярчик, фланельку. Почему-то именно фланелька (просто кусочек яркой мягкой тряпочки) произвела самое большое впечатление.

Все! Тема эта больше меня не касалась. Но знаю много случаев, когда неподготовленные дети вступали в серьезный конфликт со своими одногруппниками, в результате которого отказывались от очков напрочь, что, впрочем, не спасало их от дальнейших преследований, потому что они не были готовы к умному отпору вообще. Ведь умный отпор – это не кулаки, не слезы и сопли, не жалобы и стоны воспитательнице. Умный отпор – это ощущение окружающими, что их язвительные замечания совершенно тебя не уязвляют. И в выработке такого подхода должны помочь взрослые. Хорошо, если они понимают серьезность и важность этой задачи, хорошо, если знают, как именно помочь, что именно и становится настоящей силой (а это – всегда – сила ума и юмора, но не сила мускулов). Если таких взрослых рядом нет, болевая точка обеспечена. Одна из многих.

В приведенном примере мой дух и мою готовность противостоять обидам укрепили всего 4 слова: волшебные очки, футлярчик, фланелька. И этого оказалось достаточно. Однако появлению этого мощного оружия в моем сознании способствовал осмысленный подход к проблемам маленького человека со стороны любящих взрослых.

В июле 2017 года, во время нашего третьего семинара с проф. доктором Элизабет Лукас в Вене мы услышали подробное описание работы в «медитативных» группах. Профессор Лукас описывала свою работу в группах, которая была очень похожа на то, что делали мы с участниками «логотерапевтических бесед». Медитативная группа по Лукас – группа спокойного и вдумчивого рассуждения на определенные темы. К сожалению, в пространстве русского языка термин «медитативная» по отношению к подобной группе не будет верно истолкован (слово «медитация» имеет у нас прочно установившееся значение: это психические упражнения особого рода, используемые в духовно-религиозных практиках, или особое психическое состояние, возникающее в результате этих упражнений), поэтому использование его потребует очень долгого и подробного разъяснения. По этой причине у нас скорее всего приживется название «группы размышлений». И это вполне логично и справедливо, так как само слово «медитация» и происходит от латинского meditatio – размышление. Об этом российскому логотерапевтическому сообществу предстоит еще договориться. Главное же заключается в том, что метод логотерапевтических размышлений используется давно и успешно, его эффективность и необходимость проверены практикой. Да, «логотерапия использует лишь одно средство – язык (…), логотерапию можно назвать терапевтической /педагогической/ философской/ душепопечительской формой беседы»[42]42
  Э. Лукас. Учебник логотерапии. Представление о человеке и методы. М., Новый Акрополь, 2017.


[Закрыть].

«Психотерапия – больше чем просто техника, потому что она – искусство, и она превосходит чистую науку, потому что она – мудрость. Но даже мудрость еще не все. В концлагере я помню женщину, которая покончила с собой. Среди ее пожитков нашелся обрывок бумаги с записью: «Сильнее судьбы – отвага, которая ее переносит». Вопреки этому девизу женщина свела счеты с жизнью. Мудрость сама по себе недостаточна без личного отношения»[43]43
  Виктор Франкл. Воля к смыслу. Москва АНФ, 2018, с. 16.


[Закрыть]. Именно личное отношение и вырабатывается в процессе работы в группах логотерапевтического размышления. Эта работа дает возможность обнаружить смысл слов, поступков, событий и порой целиком поменять направление жизненного пути.

В процессе логотерапевтического размышления «терапевт привносит свои идеи, обдумывает вместе с пациентом их последствия, предоставляет не только свои уши, но и, говоря сегодняшними словами, «эмоциональный интеллект», короче говоря, он мысленно и чувственно погружается в своего собеседника для его духовной стимуляции»[44]44
  Э. Лукас, Учебник логотерапии. М., Новый Акрополь, 2017.


[Закрыть].

Во время занятий в группах размышления отрабатывается и способность человека к самодистанцированию – взгляду на себя со стороны и пониманию своего места в системе человеческих отношений; к самотрансценденции – способности выйти за рамки своего «я», чтобы понять другого человека и помочь ему. Кроме того, эти занятия помогают модифицировать, изменить ложные установки, мешающие духовному развитию личности.

Главным критерием профессиональной успешности прежде считался интеллектуальный потенциал личности. В настоящее время в качестве главного условия успеха лидируют установки человека по отношению к себе, к жизни, к миру. Интеллектуальный потенциал, безусловно, важен, но лидируют установки. Потому что иначе – никакой потенциал ни во что не воплотится!

Цитирую профессора Элизабет Лукас:

«Если клиент находится во власти гнева и чувства бессилия по отношению к своим родителям в период его детства или нынешнего руководителя на работе и т. п., нужно выделить определенное время на рассказ о душевных ранах, обманах и т. п. Только после этого обнаружится пространство для новых установок».

По Лукас смена установок проходит 4 фазы:

1. Пробуждение и побуждение к самодистанцированию. Без самодистанцирования человек чувствует себя неразрывно связанным со своими симптомами и трудностями.

2. Изменение установок (переход от нездоровых к здоровым установкам) («В ошибке прекрасно то, что человек не должен повторять ее дважды» – Эдисон).

3. Ослабление симптома и закрепление новой стабильности.

4. Расширение ориентации на смысл через ощущения (сенсибилизацию) ради новых возможностей смысла.

Главенствующее место при модификации установок занимают имажинации:

1) Дорога по времени.

а) Эта техника позволяет клиенту, находящемуся в стрессовой ситуации, отступить от данного момента жизни и взглянуть на актуальную ситуацию из перспективы будущего. Клиент представляет себя стариком и с позиций опыта, мудрости, понимания оценивает смысл происходящего.

б) Другая форма дороги по времени подходит для тех, кто находится в состоянии принятия решения. Клиенту предлагается представить себя старым, мудрым и, протянув руку этому старому человеку, задать вопрос, который волнует в данный момент. Советы приходят. И это советы, которые придают сил: «Ты выберешь правильную дорогу. Ты сможешь».

в) В третьем случае клиенту предлагается представить себе, что его ситуацию проживает его ребенок. Что бы он мог посоветовать ему? Совет ребенку – это совет любимому человеку, которому не посоветуешь то, что пойдет во вред.

2) Имажинация последствий.

Этот вид имажинации помогает справляться со страхом. В процессе имажинации последствий клиент может прийти к самодистанцированию и страх вытеснится улыбкой. Используются простые вопросы, как, например: «И что будет потом?» В процессе имажинации после многократных ответов на простой вопрос, ситуация предстает в истинном свете, страх уходит. (Подробно об этом см. в «Жажде смысла»).

Одно из самых важных правил групп логотерапевтического размышления – не уклоняться от обозначенной темы. Это не всегда легко, поскольку тема беседы может по-разному откликнуться в сознании каждого участника, родив всевозможные ассоциации. Задача ведущего – неуклонно вести корабль по обозначенному курсу.

Поначалу не все хотят или не все готовы делиться личным опытом или личными соображениями. Но, как подсказывает практика, если отклик родился, на следующую встречу участник может принести письмо, а то и целую тетрадку с раздумьями по теме. Выдержки из письма с согласия участника можно зачитать. И после этого участнику легче решиться на открытое общение напрямую.

Каждый ведущий для себя решает, давать ли «домашнее задание» участникам. Но если, не получив никакого задания, участник приходит с тетрадкой собственных размышлений по теме, это говорит о многом и, прежде всего, об актуальности выбранной темы и степени затронутости этой темой участника группы.

Ведущий группы сам обозначает, сколько встреч он собирается провести. И на первом занятии желательно раздать участникам распечатку с планом работы и обозначением тем для размышления.

Ниже представлены 20 тем для групп логотерапевтического рассуждения, которые прошли апробацию на практике. Эти темы можно объединять, компоновать по усмотрению ведущего, а некоторые из тем в силу их объемности и важности могут стать предметом для размышления и обсуждения в течение всех встреч группы.