Текст книги "Глубочайшее доверие к жизни"

Глава 4
Полет одиночества к одиночеству

Первый вопрос:

Ошо, все это кажется таким простым, но я никак не могу понять. Я пытаюсь уловить это, но оно постоянно ускользает от меня – музыка, которая почти витает в воздухе, вкус, который почти осязаем. Иногда я подхожу к самому порогу, а иногда мне кажется, что я не достигну этого и за миллион лет.

Кришна Прабху, это действительно просто, поэтому и не доступно пониманию. Если бы это было сложно, понимание было бы возможно. Понять можно только нечто сложное, потому что его можно проанализировать, разделить, разбить на части. Простое неделимо, его нельзя проанализировать, нельзя расчленить. Оно просто есть, понять его невозможно.

Вот почему все простое ускользает от знания. Бог прост, поэтому наука и не способна его познать. Любовь проста, поэтому наука не имеет о ней ни малейшего понятия. Когда вы сталкиваетесь с чем-то простым, вы должны оставить все усилия понять это, только тогда вы сможете понять. Требуется совершенно иной вид понимания – понимание сердцем, которое не анализирует и не расчленяет.

Наука расчленяет, анализирует, разделяет. Она постоянно пытается найти наименьшую частицу – она уже добралась до атома, до электрона и продолжает разделять. Она никогда не познает целое, она может познавать только части. И каждый раз, когда она сталкивается с неделимой частицей, она не может ее понять.

Наука пока еще ничего не знает об электронах, потому что не может их разделить. Как только она сумеет это сделать, она их познает – она узнает, как они организованы и из чего состоят. Но тогда она снова окажется лицом к лицу с новой неделимой частицей, которая будет недоступна ее пониманию.

Религия идет по совершенно иному пути. Она стремится постичь не части, а целое. «Бог» значит «целое» – неделимое целое, тотальность. Как можно понять Бога? В самой попытке его понять вы от него отделитесь, и тогда Бог перестанет быть целым. Тот, кто пытается понять, обособляется – начинается разделение, он встает на путь науки. Познаваемое и познающий оказываются отделены друг от друга – происходит первое разделение. И далее процесс разделения будет продолжаться ad infinitum.

Бога можно познать только в том случае, если вы остаетесь в неразрывной связи с целым. Вы не становитесь познающим, не становитесь наблюдателем. Вы не выходите из целого – да это и невозможно. Ведь вы существуете в нем, вы являетесь им – как вы можете его познать? Вы можете только быть им! А это совершенно иной вид познания, совершенно иной вид понимания – это понимание, которое возникает из бытия.

Любовь невозможно познать извне, но вы можете стать любовью – тогда вы ее познаете. Но это познание не коснется вашей головы. Она будет продолжать оставаться в неведении. Вы будете знать, но вы не сможете перевести это знание на язык, понятный голове.

Ты спрашиваешь меня: «Все это кажется таким простым…»

Оно не кажется простым, оно является простым! Но вас всегда учили, что если что-то является простым, вы можете его мгновенно понять. Это полный вздор. Простое невозможно понять. Простое ускользает от понимания – сама попытка понять несовместима с простым. Простое приходится либо отвергнуть… Если вы скажете, что оно не существует, вы успокоитесь, проблема отпадет.

Так и поступает наука, говоря: «Бога нет, души нет, любви нет». Отвергните существование этих простых вещей, и тогда, по крайней мере, вы можете быть спокойны, ничто не будет вас мучить и преследовать. Наука отрицает Бога, чтобы защитить себя, – в противном случае Бог будет стоять перед ней как неразрешимая проблема. Наука не сможет назвать себя знающей, если даже Бог ею не понят. А понять Бога невозможно. Проще всего сказать, что Бога нет, тогда и вопрос о понимании автоматически снимается. И вы спокойны.

Религия говорит: «Бог есть, только Бог и есть». На самом деле, говорить «Бог есть», значит повторяться, потому что «Бог» означает естьность. Все, что есть, и есть Бог. Бог не является отдельной сущностью. Сама эта естьность, само это и есть Бог. Как можно его понять? Вы должны отказаться от понимания, вы должны стать незнающими. Подходя к Богу со своим знанием, со своей осведомленностью, вы так и будете его упускать. Вы должны избавиться от всего своего знания. Вы должны забыть про все писания и доктрины – распрощайтесь с ними навсегда.

И как только вы перестанете быть знающими, внезапно вы окажетесь в состоянии медитации – в состоянии не-знания, в состоянии невинности.

Блаженны незнающие. Почему? Потому что только они способны познать. Иисус постоянно говорит своим ученикам: «Пока не станете как дети, не войдете в Царство Небесное». Почему «как дети»? Потому что дети невинны, они не обременены никакими знаниями. Их ум пуст, в нем ничего нет – ни идей, ни мыслей, они ничего не пытаются понять.

Невинность порождает изумление, благоговение. Вы просто чувствуете, будто в вас поднимается огромная волна: «Ага!» И в этом «Ага!» сливаются ваши тело, ум и душа. Все останавливается. Вы есть, но не как познающий – познающий исчез. И тогда происходит познание, потому что тогда происходит бытие. Вы в гармонии с целым.

Эта гармония, этот резонанс, это единение с целым и есть то, что религия называет пониманием. Вы не должны быть наблюдателями – вас вообще не должно быть. Тогда вы сможете понять простое. А простое восхитительно, простое прекрасно.

Ты говоришь: «Все это кажется таким простым, но я никак не могу понять».

Верно. Не можешь, и никто не может. Оставь эти попытки – они тебя только утомят. А как только человек устает пытаться сделать что-то невозможное, он начинает отрицать. Если тебе никак не удается что-то понять, в итоге наступает такой момент, когда это становится невыносимым. Нерешенная проблема тяжелым бременем лежит у тебя на сердце. И просто чтобы защитить себя, ты начинаешь говорить: «Этого не существует. Если бы оно существовало, я бы уже понял. А раз я не могу понять, значит, ничего нет. Задача оказалась нерешаемой. Бога нет – это вымышленная проблема».

И тогда можно расслабиться, снова заснуть, снова ходить как ни в чем не бывало, снова жить своей заурядной жизнью. Только трусы отрицают Бога – они не могут набраться смелости и стать незнающими, чтобы познать простое.

Я слышал…

Фермер только что вернулся домой после поездки. Его собака, всю дорогу бежавшая вслед за повозкой, тяжело дыша, упала на траву. «Ее утомила не дорога, – пояснил фермер, – а ее петляние. Мы проехали всего около пяти миль, собака же пробежала миль двадцать пять. По пути она не упустила ни одного кота, чтобы за ним не погнаться, ни одной собаки, чтобы ее не облаять, ни одной боковой дорожки, чтобы не обнюхать ее вдоль и поперек. Прямой путь не утомил бы ее, она устала от своей беготни и петляния».

Философия – это петляние. Религия – прямой путь.

Иисус говорит: «Мой путь прям и узок». Религия – это самый короткий путь между двумя точками, между познающим и познаваемым – самый короткий путь. Она соединяет познающего и познаваемое напрямую, без петляния. Философия петляет, и настолько увлекается этим петлянием, что, в конце концов, теряет из вида свою цель.

А какой самый короткий путь между двумя пунктами? Любовь – вот кратчайший путь между двумя живыми пунктами, между двумя существами, между двумя существованиями. Любовь – это самый короткий путь, а знание – самый длинный.

Именно поэтому религия совершенно иначе относится к существованию. Те, кто привык петлять – анализировать, интерпретировать, философствовать, – преследуют всех котов, всех собак, исследуют вдоль и поперек все дорожки, и они только устают от этого и никуда не приходят. Они совершенно сбиваются с пути.

Простой человек, невинный человек идет напрямую.

Иисус говорит: «Путь прям и узок». Почему узок? Он настолько узок, что не может вместить ваше эго. Только вы сами сможете по нему пройти – вам придется оставить свое эго снаружи, за дверью. Он настолько узок, что двое по нему не пройдут. Вы не сможете взять с собой своего ребенка, или старую мать, или возлюбленную, или возлюбленного.

Даже будда не сможет взять вас с собой. Будды только указывают путь – он так узок, что вдвоем по нему не пройти. Вы должны идти одни – это полет одиночества к одиночеству. И ваше одиночество должно быть настолько полным, что с вами не должно быть даже вашего эго, даже вашего ума, даже вашего «Я».

Вы вступаете на этот путь как абсолютная тишина, как исчезающая личность и как появляющееся присутствие.

«Все это кажется таким простым, но я никак не могу понять. Я пытаюсь уловить это, но оно постоянно ускользает…»

Именно поэтому оно и ускользает от тебя. Не потому, что оно неуловимо, а потому, что таково его свойство: оно ускользает от тебя, потому что ты пытаешься его уловить. Ты сам создаешь эту неуловимость своими попытками уловить.

Есть вещи, которые уловить невозможно. Вы не можете уловить небо, схватив его рукой, – или можете? Вы не можете зажать его в кулак, а если попробуете, то у вас ничего не получится. Чем сильнее вы будете сжимать кулак, тем меньше будет в нем неба. Разожмите кулак, и все небо ваше.

Но ум скряга. Он постоянно все собирает и прячет под замок. Если он что-то узнает, он тут же это прячет и превращает в знание. Вот почему все ваше познание постоянно становится знанием – а как только вы превращаете познание в знание, вы его убиваете. У вас в руках остается лишь мертвая птица, которая больше не может летать по небу, вы больше никогда не увидите ее полета.

Познание – это живая птица, способная летать. Знание – мертвая птица, вы держите ее в руках, но это только труп. Ее душа улетела, а именно она и была реальной, именно она являлась сутью птицы. Вы упустили реальное и ухватились за нереальное. Но так мы и живем, так поступаем со всем, что встречаем на своем пути. Познание сразу же превращается в знание.

Пусть познание остается познанием! Существование состоит не из существительных, а из глаголов. Все существительные фальшивы: ни одно существительное не является истинным, не может быть истинным. Дерева нет, есть только деревопроизрастание. Реки нет, есть только рекотечение.

Что вы делаете, когда говорите: «Это человек»? Вы низводите глагол до существительного – ведь человек растет! Это рост, это процесс. Человек не остается неизменным даже в течение двух секунд, он меняется. Вы говорите: «Это мой друг», – но, пока вы это произносите, он может превратиться во врага.

Вы говорите «любовь». Но любви как таковой нет, есть только переживание любви. Посмотрите на жизнь, и вы с удивлением обнаружите, что жизни нет, а есть только проживание жизни.

Превратите все существительные в глаголы, и у вас появится гораздо более ясное видение жизни. Но глаголами невозможно овладеть – а существительными можно. Из-за своего алчного ума человек живет существительными, он забыл глаголы.

Эта алчность пронизывает все, что вы делаете. Зачем овладевать? Стоит вам увидеть красивый цветок, и вы тут же спешите его сорвать. Зачем? На стебле он прекрасен, жив, укоренен в Боге. А вы его убиваете. Вы собираетесь подарить его своей возлюбленной? Вы подарите ей смерть! Или вы собираетесь возложить его к ногам божества в храме? Божество мертво, этот цветок мертв, и между этими двумя мертвыми вещами вы сами становитесь мертвыми. Цветок уже был преподнесен Богу на кусте – он был с Богом, а вы отняли его у Бога, чтобы преподнести камню. Откуда возникает это желание немедленно сорвать цветок?

Я слышал…

К Джорджу Бернарду Шоу пришел в гости один его приятель. А Бернард Шоу был категорически против того, чтобы в его саду рвали цветы, – он повсюду установил таблички: «Цветы не рвать». И приятель спросил его: «Разве ты не любишь цветы? Разве тебе не нравится, когда на твоем столе стоит букет цветов?»

Бернард Шоу сказал: «Я люблю цветы, в этом-то и дело. Я также люблю детей, но я бы не хотел, чтобы кто-то отрубал им головы и ставил мне их на стол».

Эго всегда стремится убивать и разрушать. Почему? Потому что, как только вы что-то разрушаете, вы обретаете над ним контроль. Контролировать можно только мертвые вещи. Именно поэтому люди молятся мертвым божествам в храме и почитают мертвых мастеров.

Пока жив Будда, люди его не почитают, они почитают Кришну. Когда Будда умирает, они начинают ему молиться и не обращают внимания на Христа. Когда умирает Христос, они начинают почитать его, не обращая внимания на Кабира, – и так далее. Как только мастер умирает, в его честь воздвигаются великолепные храмы, и люди начинают перед ним преклоняться. Однако пока он жив, они забивают его до смерти камнями, они распинают его, отвергают, отрицают. Почему? Почему вам так нравится смерть?

Смерть помогает вам самим стать мастерами. Вы не можете контролировать живого мастера, он вас контролирует. Вы не можете контролировать живой цветок, он вам не подвластен, но как только вы его срываете, вы обретаете над ним контроль. И тогда вы можете делать с ним все, что захотите: можете назвать его икебаной, можете сделать букет, можете изучать искусство составления букетов и заниматься прочей ерундой.

Вы убили цветок и теперь терзаетесь чувством вины. Отсюда и икебана – из чувства вины. Вы пытаетесь сделать вид, что снова создаете красоту. Но в глубине скрывается чувство вины – вы уничтожили красоту. Цветок был прекрасен на кусте, на стебле, на ветру, на солнце.

Однако ум постоянно желает всем овладеть. Понаблюдайте за его алчностью.

Я слышал…

Богатый старый скряга серьезно заболел, и врач прописал ему лекарство, предупредив:

– Если после того, как вы примите лекарство, вы начнете потеть, это будет означать, что вы поправляетесь. Если же вы не будете потеть, останется уповать лишь на Бога.

Скупец принял лекарство и не вспотел. Казалось, что близится его смерть.

– Давайте навестим его, – предложил мэр старейшинам города. – Возможно, он раскается в том, как прожил свою жизнь, и оставит что-нибудь церкви.

Они пришли к нему и увидели, что он действительно раскаивается. Они принесли бумагу и чернила, и мэр приготовился записывать.

– Церковь крайне нуждается в ремонте, – сказал мэр.

– Сто долларов церкви, – сказал скряга и застонал.

– Фонд вдов и сирот истощился.

– Сто… подождите, подождите! – внезапно закричал скряга. – Зачеркивайте! Я потею! Я потею!

Ум всегда за все цепляется. Это может быть что угодно: деньги, медитация, знание, любовь. Но ум всегда хочет всем завладеть, прибрать к своим рукам.

Только вот Бога невозможно прибрать к рукам. Вы можете завладеть цветком, сорвать его, но вы не можете завладеть Богом. Бог слишком велик для этого. Бог – это все, целое. Разве можно удержать в своих руках все? Нужно поступить иначе: нужно отдаться в руки Бога. Вместо того чтобы пытаться завладеть им, вы должны молиться о том, чтобы он завладел вами.

Вы не можете завладеть океаном, но вы можете прыгнуть в него и раствориться. Так вы сможете стать им.

«Я пытаюсь уловить это, но оно постоянно ускользает – музыка, которая почти витает в воздухе, вкус, который почти осязаем».

Если ты будешь продолжать пытаться уловить, так и будет всегда. Ты всегда будешь на грани и никогда ничего не поймешь. Все так и останется музыкой, которая почти витает в воздухе, – но музыка, которая почти витает в воздухе, не слышна. Почти есть почти, это лишь способ самообмана. Либо вы что-то имеете, либо не имеете – вы не можете сказать: «Я почти имею это». Вы либо живы, либо нет – вы не можете сказать: «Я почти жив». Вы не можете сказать: «Я почти люблю». Либо одно, либо другое – либо да, либо нет, третьего не дано. Ты всегда будешь стоять у самого порога и всегда будешь упускать.

Перестань преследовать, оставь все свои попытки уловить это. Позволь этому войти в тебя, откройся, стань уязвимым. Пусть оно овладеет тобой – не пытайся овладеть им.

«Иногда я подхожу к самому порогу, а иногда мне кажется, что я не достигну этого и за миллион лет».

Ты так и будешь качаться на этих «качелях». Ты не раз будешь думать, что стоишь на пороге, – еще только один шаг, и птица у тебя в руке. Но этот один шаг всегда будет оставаться невозможным. Естественно, тебе это надоест – сколько можно надеяться, стоя на пороге? Ты устанешь. И когда ты устанешь, ты отдалишься на миллион лет… Затем ты снова начнешь стремиться и однажды снова почувствуешь, что стоишь на пороге. Так и будет продолжаться – именно так искатели не находят того, что ищут.

Посредством поиска невозможно найти Бога. Если вы хотите найти его, перестаньте искать, и вы его найдете. Как только вы перестанете искать, вы тут же его найдете, мгновенно, не теряя ни секунды. Почему? Потому что как только вы начинаете искать, вы забываете одну вещь: он уже в вас. Искомое содержится в искателе, но искатель его не видит – он слишком поглощен своим поиском. Он бегает за ним, разыскивает его, он настолько занят и увлечен поиском, что не может посмотреть внутрь и увидеть, кто там.

Бог уже в вас, Бог всегда здесь. Перестаньте искать. Это самое важное послание дзен: «Перестаньте искать». «Когда безмолвно сидишь, ничего не делая, приходит весна, и трава растет сама по себе». Дзен не побуждает вас к поиску, он отнимает у вас всякий поиск. Искатели ничего не находят! Потому что в поиске они постоянно смотрят вдаль. Они смотрят на звезды – они не смотрят внутрь.

Знаете, есть одна древняя притча…

Вначале, когда Бог создал мир, он жил на улице Махатмы Ганди. Но затем он устал, потому что люди постоянно донимали его. Посреди ночи звонил телефон, и ему приходилось выслушивать бесконечные упреки… «Почему ты не сделал то?» и «Почему ты сделал это, какой в этом смысл?» Естественно, он устал.

Он обратился с просьбой к своим советникам:

– Помогите мне. Я хотел бы уехать куда-нибудь и спрятаться от людей. Сотворив человека, я совершил самую большую ошибку, – признался он.

И знаете, с тех пор он больше ничего не сотворил, он все еще сожалеет о том, что создал человека. Это было его последним творением – он так испугался человека, что перестал быть творцом.

– Ты можешь отправиться в Гималаи, там тебя никто не найдет, – предложили советники.

– Вы не понимаете, уже через несколько секунд…

А для Бога миллионы световых лет пролетают как несколько секунд, он живет в другом временном измерении. Для того, кто пребывает в вечности, миллионы лет подобны мгновению.

– Через несколько секунд там будет человек – Хиллари. А вместе с ним и Тенсинг, они взберутся на Эверест и найдут меня. А как только они меня найдут, там окажется вся улица Махатмы Ганди, и начнут стекаться толпы людей. Это не поможет.

– Тогда почему бы тебе не отправиться на Луну? – предложил один из советников.

– Еще через несколько секунд люди и туда доберутся. Они доберутся до всех уголков Вселенной!

Тогда один старый советник подошел к Богу и что-то прошептал ему на ухо. Бог очень обрадовался и воскликнул:

– Вот это верно!

Советник прошептал ему: «Почему бы тебе не спрятаться в самом человеке? Там он тебя никогда не найдет. Он отправится в горы, взберется на Эверест, долетит до Луны, до Марса и до других планет и звезд – он побывает всюду. Но он никогда не заподозрит, что ты скрываешься в его собственной душе».

Бог согласился. И с тех пор он скрывается внутри вас, а вы ищите его на Эвересте, на Луне, на звездах, в писаниях, в храмах, в мечетях, в церквях… Продолжайте искать, и вы его не найдете.

Искатель никогда не находит. Поиск – это верный способ упустить. Тогда кто же находит? Находит тот, кто расслабляется и перестает искать, – он просто ныряет в самого себя и сидит там безмолвно, он погружается все глубже и глубже, до самого дна, до самого основания своего существа. И в самой своей сокровенной глубине он его находит. Идти никуда не нужно.

Если ты искатель… а, похоже, Кришна Прабху искатель…

«Иногда я подхожу к самому порогу…»

Да, так будет происходить снова и снова. Ты снова и снова будешь думать: «Ага! На этот раз у меня получится, это произойдет». Но это никогда не произойдет. Снова последует разочарование и темная ночь души. Не раз ты будешь думать, что почти сделал это, на девяносто девять процентов – но ты никогда не сделаешь этого на сто процентов. А пока это не сделано на сто процентов, это не сделано вообще. «Почти» ничего не значит, «приблизительно» ничего не значит. Этот один шаг отстоит от тебя на миллион световых лет, потому что ты не в состоянии его совершить.

Итак, за каждой эйфорией, за каждым ликованием, за каждым экстазом, за каждым ощущением: «Вот я и достиг», будет следовать депрессия. Ты будешь снова проваливаться в черную дыру. Затем ты снова будешь выбираться из нее, доползать до порога и снова падать обратно.

Это продолжается уже многие жизни – ты здесь не в первый раз. Ты играешь в эту игру уже миллионы жизней: подходишь все ближе, ближе и ближе, чувствуешь экстаз от того, что вот-вот достигнешь… и снова ничего не получается, ты падаешь, удаляешься, снова куда-то проваливаешься. Колесо продолжает крутиться.

Ты должен выпрыгнуть из этого колеса. То, что ты ищешь, не снаружи, поэтому ты никогда не сможешь приблизиться к нему. Если бы оно было далеко от тебя, тогда была бы возможность когда-нибудь приблизиться, переступить порог, достичь и завладеть им. Но оно не снаружи, оно внутри, это твоя сокровенная суть. Это биение твоего сердца, жизненная сила твоего дыхания, красный цвет твоей крови. Это трепет твоего существа. Как ты можешь подойти к его порогу?

Ты должен забыть обо всех этих порогах и расстояниях. Запомни: быть близко – значит тоже быть на расстоянии. Близость – это тоже определенное расстояние, ты еще не оно.

Я учу вас не искать. Я учу вас расслабиться. Я учу вас забыть о Боге и быть собой.

И тогда однажды, совершенно неожиданно, низойдет благодать.

Второй вопрос:

Ошо, кто глупее – мужчина или женщина?

Я слышал один анекдот…

Мужчина спрашивает свою возлюбленную:

– Почему Бог сделал вас, женщин, такими красивыми?

– Чтобы вы, мужчины, могли в нас влюбляться, – отвечает женщина.

– Тогда почему он сделал вас такими глупыми?

– Чтобы мы тоже могли влюбляться в вас.

В действительности глупость не имеет половых различий. Она существует во всех видах, формах и размерах.

Третий вопрос:

Ошо, в чем различие между учением и накоплением знаний?

Различие огромно. Это полярные противоположности, они диаметрально противоположны друг другу.

Учение никогда не становится знанием, учение – это познание. А знание никогда не бывает учением, это симуляция учения. Знание всегда фальшиво, заимствовано. Вы становитесь попугаями, подражателями. Вы становитесь компьютерами, действуете просто как запоминающая машина – на самом деле вы не знаете того, что, по вашему мнению, вы знаете, вы просто повторяете это. Вы можете добиться больших успехов в повторении, большого мастерства, но все равно останетесь попугаями.

Учение – это самостоятельная встреча с истиной. Знание заимствуется, знание приходит от других людей.

Если вы послушаете Иккью и выучите его прекрасные сутры – вы можете выучить их наизусть и повторять их, и не только повторять, но даже пытаться им следовать, вы можете выработать в себе определенный характер в соответствии с ними, вы можете жить ими, – но они все равно останутся заимствованными. Не только ваше знание будет фальшивым, искусственным, но и ваш характер также будет искусственным, заимствованным, навязанным.

Глубоко внутри вы останетесь прежними, ничего не изменится. Вы обогатитесь информацией, но она вас не трансформирует. Информация не способна трансформировать.

Знание – это собирание и накопление информации. Учение – это открытость процессу трансформации. Знание всегда обращается к мертвым мастерам, учение всегда ищет живых мастеров, потому что учиться можно только посредством живого явления. У мертвого явления ничему нельзя научиться, оно пусто.

Ученик мастера дзен должен пройти через тысячи тяжелых испытаний. Вы можете прочесть всю его историю за несколько минут, ему же потребовалось тридцать лет, чтобы стать просветленным. Эти тридцать лет были наполнены мучительной болью и экстазом, любовью к мастеру и жгучей ненавистью к нему – то приближением к нему, то отдалением от него, слиянием с его существом и в то же время борьбой с ним. Эти тридцать лет были годами медитации и любви, предельных усилий и осознания тщетности всяких усилий, напряженного поиска и, в конце концов, осознания ненужности поиска – это был трудный путь.

И вот однажды эти тридцать лет роста и созревания приводят к интеграции. Ученик расцветает. С ним происходит сатори. Он понимает, он видит.

Вы же читаете об этом на одной странице книги, и это становится вашим знанием. Иногда вы можете поговорить об этом…

Однажды со мной три года жил один молодой человек. Он был влюблен в дзен. Каждый раз, когда ему попадалась история – а их тысячи, – в которой говорилось о том, как мастер дал своему ученику пощечину или ударил его своим посохом, он показывал ее мне и говорил: «Как мудро!»

Однажды я тоже влепил ему пощечину. И он ужасно разозлился, совершенно забыв обо всех этих историях. Он воскликнул: «Ты что, с ума сошел? Почему ты меня ударил? Я же ничего не сделал!» – «Но что же ты не говоришь: „Как мудро!“» – спросил я его.

Однако ему это уже не казалось мудрым. Знание дается даром, вы за него ничего не платите. А обучение дается тяжело, с большим трудом, за него надо платить. Дюйм за дюймом вы умираете в нем. Знание – это накопление, но в обучении никакого накопления не происходит, скорее, это обратный процесс.

Мастер постоянно у вас все отнимает. Он не дает вам ничего, чем бы вы могли дополнить свою личность, он выбивает из-под вашей личности все подпорки. И однажды вы вдруг обнаруживаете, что разрушаетесь…

Вы можете допустить это разрушение лишь в том случае, если проникнетесь глубоким доверием. А после разрушения, как птица феникс, из праха возникает новое существо. Запомните: новое существо – это не измененное старое существо. Новое существо – это нечто совершенно новое, совершенно отличное от старого. Старое существо умирает, и появляется новое – одно не является продолжением другого.

Истинное изменение происходит только через смерть. Пока не случится смерть, вы будете только наращивать, украшать и совершенствовать свою личность. Да, вы кое-что поменяете, но личность останется личностью. Вы перевесите картины с одной стены на другую, перекрасите стены в другой цвет, сделаете ремонт, смените ковер или переставите мебель…. Однако, по сути, в своей основе, вы останетесь прежними. Такие изменения не являются учением.

Учится тот, кто готов умереть. Если вы ищите знание, вы студенты. Если вы готовы учиться, вы ученики. Студентом быть легко, учеником – трудно. Вы все время это упускаете…

На днях произошел такой случай. За несколько дней до этого сюда приехала одна красивая женщина, и она почувствовала непреодолимое желание принять саньясу, ей очень захотелось стать ученицей. Но когда она пришла на инициацию, она не смогла войти, потому что от нее пахло духами или что-то в этом роде. А на следующий день она передумала. Она сказала: «Я рада, что не смогла войти, иначе я стала бы саньясинкой. Но я не смогла бы все время носить оранжевую одежду, на работе это выглядело бы странно и нелепо, все бы надо мной смеялись».

Вы не можете пожертвовать даже этим. А ведь это пустяк! Люди смеются над вами и без оранжевой одежды – не волнуйтесь, они в любом случае смеются. Они смеются над вами точно так же, как и вы над ними. Так людям удается хоть немного посмеяться – в противном случае жизнь была бы слишком мрачной, она была бы сплошным мучением, кошмаром, и если бы люди не смеялись друг над другом, они покончили бы с собой. А это помогает: посмеявшись друг над другом, они чувствуют облегчение. Видя нелепость жизни, они могут немного посмеяться. И это дает им силы прожить завтрашний день.

Человек может прожить без Библии, без Гиты, но он не в силах прожить без шуток – шутки для него гораздо важнее. Вы когда-нибудь обращали внимание на то, что у евреев самые лучшие шутки в мире? Почему? Потому что они больше всех страдали. Они были вынуждены придумывать шутки, иначе они бы уже давно покончили с собой. Шутки помогли им выжить. На протяжении многих веков они подвергались пыткам и выжили несмотря ни на что. Что помогло им выжить? Думаете, Ветхий Завет? Или Талмуд?

Нет. Им помогла способность смеяться. Их спасло чувство юмора. Именно поэтому у них самые лучшие шутки в мире.

У индуистов нет шуток. Их жизнь была вполне удобной и комфортной – в шутках не было необходимости. Когда жизнь невыносима, приходится что-нибудь придумывать, чтобы посмеяться и тем самым отвести душу.

Люди и так смеются над вами – они вынуждены смеяться. Благодаря этому они выживают, без смеха они бы погибли. Поэтому не обижайтесь, когда над вами смеются. На самом деле люди смеются не над вами, они просто ищут повод посмеяться – они ищут его не только в вас, но и во всем. Если вы не носите оранжевую одежду, они найдут другой повод. Я думаю, вы не настолько идеальны, чтобы они не смогли найти в вас что-нибудь еще, над чем можно было бы посмеяться.

Небольшая жертва – то, что над вами будут смеяться, – и вы уже готовы отказаться от идеи стать саньясинами.

Видите, мы хотим получить трансформацию даром. Мы хотим, чтобы нам ее преподнесли в бутылочке с соской. Мы хотим, чтобы ее в нас просто впрыснули, чтобы ее переварил за нас кто-нибудь другой. Но тогда она станет знанием. Будда что-то сказал, Кришна что-то сказал, Иисус что-то сказал – вы можете просто выучить все их слова и стать пустомелями. Тогда все равно, о чем вы болтаете – о мирском или о духовном, – в любом случае это пустая болтовня, потому что у вас нет своего собственного опыта.

Человек, который действительно желает знать истину, прежде всего, должен честно разобраться в том, что он познал сам, а что заимствовал у других. Все заимствованное необходимо выбросить! Это мусор. Лучше быть невежественным со своим опытом – это честно, правдиво, искренне, – чем всезнающим с чужим опытом. Да и кто знает, был ли истинным тот чужой опыт? Кто знает? Возможно, он тоже был у кого-то заимствован.

Нет другого способа, как только познать самому.

Ты спрашиваешь меня: «В чем различие между учением и накоплением знаний?»

Прем Нат, различие велико, настолько велико, насколько это только возможно. Учение требует смелости, учение требует трансформации вашего сознания – смерти и воскресения. Знание ничего не требует, кроме способности запоминать – любой заурядный человек способен на это. Знание не требует разума, нужна только память. Для учения необходим разум.