Текст книги "ГиперStorm"

Пять процентов достаточно чтобы оживить навигацию, а продолжить можно после небольшого отдыха. Акси вылезла из «системного» блока и вернулась в каюту.

Никогда еще тусклый свет аварийного освещения не вселял столько уверенности в завтрашнем дне! Несколько светодиодных лампочек, расположенных в разных местах кабины, разгоняли сгущавшуюся тьму. Через стекла внешнего обзора больше не лился солнечный свет и на мгновение Акси подумала, что ей на самом деле всё привиделось: и деревья и горы и перистые облака на горизонте. Чернота за бортом так похожа на темную глубину открытого космоса, и казалось, что вот-вот над краем бездны покажется контур планеты…

Иллюзия длилась несколько секунд, а затем серебристое сияние залило каюту вырвав из ночи контуры дерева склонившегося над кораблем, и мрачную линию гор на горизонте. Просто облака на время заслонили луну.

Луна?..

Акси медленно села в кресло и положила руки на подлокотники. Она чувствовала, что кровь готова закипеть прямо в голове, закачиваемая бешено колотящимся сердцем. За последние годы Луну она видела чаще чем Землю или любую другую планету Солнечной системы. Она никогда бы не спутала её ни с чем. Ни с одним другим спутником.

У Плутона пять спутников и только один, Харон, имеет шарообразную форму, остальные похожи больше на обломки скал, бесцельно плавающие в космосе. А еще, он меньше Луны почти в три раза. И он не может так светить…

Чтобы успокоиться нужно сделать глубокий вдох и задержать дыхание. Кровь наполняется углекислотой и давление падает, сердце перестает трепыхаться как птица в клетке.

Длительное пребывание в космосе частенько вызывает галлюцинации, видения и самые нереальные образы. Нередко пилоты видят родных, в том числе умерших, летающих за бортом в открытом космосе, улыбающихся и приветливо машущих руками, или призывно зовущих к себе. Если вовремя не подавить галлюцинацию, может произойти тяжелейший нервный срыв. Случаи выходы в космос без скафандра фиксируются до сих пор. Для подавления наваждения и страха пилоты потребляют различные препараты или пользуются специальными тренингами; для дальней навигации вообще применяется искусственная автоматическая система питания организма через летный комбинезон и шлем пилота, что исключает шанс появления глюков почти на сто процентов.

Да, но только не для таких как Аксия Яворская, самоуверенной дуры, решившей, что можно летать вокруг Плутона в одних трусах.

– Так…

От звука собственного голоса стало легче. Словно спала тягучая пелена сновидений. Руки сами легли на панель управления, тут же отреагировавшей мягким потрескиванием включающихся мониторов и консолей.

Главный экран мигнул и вывел навигационную карту. Картинка не восхищала стабильностью и модель Солнечной системы металась от одного уровня к другому: то формируя редкую паутину Внешней Сферы, то рассыпаясь на тысячи объектов Околоземного пространства. Под потолком раздался знакомый голос бортового компьютера:

– …докладываю… столкновение неизбежно… профиль маршрута нарушен…

– БИС! – требовательно позвала Акси, своего искусственного помощника.

– …докладываю…аварийная посадка…

– БИС, остановись, оцени обстановку.

На несколько мгновений установилась тишина, как будто компьютер на самом деле обдумывал дальнейший ответ. Надо завязывать с такими уровнями искусственного интеллекта! Вместо того чтобы выдавать решения, он тратит время на размышления, совсем как человек.

– Подтвердите свой статус, – неожиданно потребовал компьютер.

Акси сначала хотела вспылить, какого хрена эта железяка выпендривается, но подумала что возможно после аварийного отключения всех систем требуется обновление данных и ввела идентификационный код.

– Добро пожаловать на борт, капитан, – приветливо отозвался БИС.

Как ни в чем ни бывало.

– БИС доложи обстановку, – нетерпеливо повторила Акси свой вопрос.

– Системы жизнеобеспечения работают на… 60 %. Выведен из строя стабилизатор температуры. Системы навигации работают на… 12 %. Нарушена или выведены из строя сканеры… ближней навигации, дальней навигации; системы обнаружения не стабильны. Энергетические системы работают на… 4 %. Выведены из строя… генераторы силового поля, генератор гравитационного поля, солнечный накопитель, носовой радиатор, элементы питания… пять. Нейтрино работает на… 0 %. Отсутствует антивещество. Запуск двигателя невозможен.

Ну вот и приехали.

– Можешь определить наши координаты? Где мы находимся.

– Невозможно. Входящих данных недостаточно без работы сканеров навигации.

– Хорошо… хотя ничего хорошего. Что за бортом? Ты сказал что не работает стабилизатор температуры. Если мы упали на Плутон и по невероятному стечению обстоятельств выжили, то без подогрева уже замерзли бы сто раз.

– Утверждение что мы находимся на карликовой планете 134340 Плутон не является фактом.

– Что это значит?

– Входящих данных недостаточно для того чтобы проанализировать координаты и определить абсолютную точку местоположения.

Акси устало провела рукой по лицу.

– Так что там за бортом БИС? Или у нас и датчики не работают.

– Провожу анализ внешней среды… Температура текущая – 24 градуса по Цельсию. Температура среднесуточная – 33 градуса по Цельсию. Атмосфера гипотетически пригодна для дыхания. Высокое содержание углекислого газа: в два с половиной раза выше нормы. Влажность высокая. Давление в норме.

Акси откинулась в кресле чувствуя что силы вновь покидают её. Она отказывалась верить своим глазам, но неумолимый, непредвзятый, лишенный эмоций голос компьютера подтверждал невероятное – они находились на планете земного типа. Либо на Плутоне за год чудесным образом появилась атмосфера, прогретая до тридцати градусов, либо где то в поясе Койпера пряталась целая планета, до сих пор скрытая от людских глаз. Оба варианта невозможны, но третьего объяснения она найти не могла.

– БИС ты сказал что средняя температура 33 градуса. За какой период взят анализ?

– Начальный сбор информации – 12 ноября 2102 года в 13:02:24.

Акси бросила быстрый взгляд на электронный хронометр.

– Ну так это – сегодня! Не прошло и трех часов. Как ты вычислил среднюю температуру?!

– Цикл оборота планеты – 23 часа. Цикл вращения вокруг Солнца – 381 день.

– И что?!

– Текущую дату установить невозможно.

– Что происходит…

Акси принялась яростно стучать по клавиатуре набирая вручную показания датчиков. Информация одна за другой сменялась на экране, но ничего нового ей узнать не удалось. Время словно остановилось и не собиралось двигаться ни на йоту и тем более объяснять как так получилось, что с момента «столкновения» прошло три часа, а элементы питания иссякли наглухо как будто прошли года. И уж тем более, как могло исчезнуть антивещество, запас жизни которого, более тысячи лет?

– Установить связь с ЛКП, – скомандовала Акси, и сама нажала кнопку вызова. Канал с космодром зарезервирован и поддерживается на всём пути следования. Пеленг устанавливается от станции к станции, не только уменьшая задержку передачи сигнала, но и контролируя местоположения катера. Если она потерпела крушения, то это заметили и на ЛКП, пусть и не мгновенно.

– Связь… устанавливаю… Установить связь невозможно.

Акси выругалась.

– В чем причина?

– Отсутствует канал связи.

– А мы не можем сами запеленговать их?!

– Запрос отправлен немедленно после повторного срабатывания аварийной системы.

– И?

– Ответа нет.

– Как нет?

– Нет данных.

– Тогда вызывай космофлот. Любой корабль. В «юпитерском» секторе их полным полно.

– Капитан, аварийный сигнал распространяется на все линии, по всем каналам. Ответа системы нет.

В каюте вдруг стало снова темно. Аварийный источники освещения продолжали тускло мерцать под потолком, но дело было не в них – это очередная туча пересекла серебряный диск луны, на время скрыв её от глаз.

Акси перестала долбить консоль и опустила голову на ладони. Происходящее трудно назвать стечением обстоятельств. Может все-таки принять психические нейтрализаторы?

Шлем лежал там где она оставила его перед «столкновением» со стеной, когда началась вся эта свистопляска. Лучше конечно использовать полный скафандр, тогда абсолютно все нейрозоны будут охвачены медикаментозным влиянием, но это надо вставать, идти, напяливать неудобный тяжелый комбез, а ей не хотелось лишний раз шевелиться – слабость вновь разлилась по телу спасительной негой, отключая двигательные функции организма. Так маленькое трусливое животное замирает перед опасностью и притворяется мертвым… да это не делает чести, но иногда действительно спасает жизнь лучше, чем попытка бежать или драться.

Шлем имеет свою собственную систему стимуляции мозга, набор медикаментов и психотропных нейтрализаторов. Во время полета, если пилот, не игнорируя инструкции, использует шлем, любые отклонения в биофизике мозга тут же регистрируются и применяются соответствующие воздействия, главной целью которых сохранить ум человека ясным.

Давай капитан, тебе нужно это. Когда очнешься все галлюцинации пропадут, станет хорошо… Это всё виски. Дура! Оставалось начать и кончить! Адмирал обещал награду. А теперь что? Выговор? Увольнение?..

А как же Винсент? О чём ты думала тупица!..

Едва она наденет шлем, анализатор вычислит все изменения в работе мозга и вынесет предположения о причинах сбоя. Мельчайшие следы алкоголя будут выявлены немедленно. Рапорт отправиться на Землю.

Это конец… этого нельзя делать.

Но иначе я сойду с ума. Наверняка я сейчас вращаюсь на орбите Плутона, залипнув в какой-то галлюцинации и никогда сама из неё не выйду, потому что становиться всё хуже. Когда меня найдут, буду что-то верещать, драться и уверять всех, что второе пришествие не за горами, или лепетать что-нибудь неразумное. Как Лютер Хай. Если повезет проведу последние годы в лечебнице Красен-сити. И никогда больше не увижу его…

Акси решительно взяла шлем и подключила кабель питания от кресла пилота. С обычным летным комбинезоном шлем тоже можно использовать и они отлично герметизируется друг с другом, но энергии для работы, которую обычно предоставляет аккумулятор скафандра, недостаточно, а личный элемент питания, как и предполагалось, давно иссяк.

Информационная сетка раскрасила щиток шлема, немедленно выводя данные о состоянии корабля, систем и, конечно, самого пилота. Учитывая отсутствие данных из других органов, сканер вывел результаты анализа мозга. Акси почувствовала как тонкие иглы заходят под кожу, и готовилась получить лошадиную дозу нейтрализатора, но в последний момент удивилась: биофизическая модель мозга была почти вся в «зеленой» зоне. Единственное место, имеющее агрессивно красно-оранжевый цвет оставалось в районе правого миндалевидного тела.

Страх?

Медикаменты действовали почти мгновенно. Душу словно вынули из пяток, куда она спряталась, и вытащили на поверхность. Стало легко и свободно. Давление ослабло, тревоги улетучивались, как запах эфира на свежем воздухе. Полная луна светила изумительным серебристым светом, а облака кружились вокруг неё в залихватском танце…

Пусть увольняют – лишь бы всё это закончилось!

Акси зажмурила глаза.

Этого ничего нет. Нет луны, нет проблем с двигателем, нет проблем со связью. Когда действие препаратов закончиться она увидит лишь коричнево-снежные шапки долбаного Плутона и никаких, никаких, повторяю, деревьев.

Глава 5. Неизвестная планета

В тридцать лет метаболизм молодого, физически и психически здорового организма, усиленного тренировками и жизненными испытаниями, перерабатывает самую лютую химию, алкоголь, медикаменты и даже наркотики практически без последствий, главное не превращать разовую необходимость в постоянное удовлетворение. Как любила говорить мать, наливая очередной стакан водки с тоником, знай свою дозу, пей неспеша и не понижай градус, и тогда твои мозги будут в порядке. Правда Акси всегда казалось, что после пяти-шести бокалов, мать неизменно превращалась в буйную истеричку, и несла порой такую чушь, услышав которую трудно поверить, что у человека «всё в порядке». А с годами, превращение человека в животное, наступало всё раньше.

Акси пообещала себе, что не станет такой же как мать. Никогда. Она не будет пить. Вообще. Так она говорила себе в шестнадцать, собирая тайком шмотки, необходимые вещи и припасы на первое время, готовясь навсегда покинуть отчий дом. И даже на собственной свадьбе объясняла гостям, что не пьет шампанское только потому, что принципиально не употребляет алкоголь. И надо же, продержалась столько лет!

Видела бы она та, шестнадцатилетняя наивная дурочка, себя сейчас, валяющуюся как овощ в пилотном кресле, накаченную до одури транквилизаторами с примесью вискаря, и глупо ухмыляющуюся от круговерти разноцветных шариков света, скользящих по всей каюте. Мать-алкоголичка и то выглядела приличнее…

Низ живота скрутило и резкая боль прошила затуманенное сознание, мгновенно разогнав полумрак удобного, мягкого, как пушистое одеяло, и такого теплого наркотического сна.

Ещё не хватало… Специальные медицинские стабилизаторы, предназначенные исключительно для пилотов, настолько сильно замедляют обмен веществ, что даже неизменный менструальный цикл растягивается на три-четыре месяца. Для репродуктивной системы, это чревато катастрофическими последствиями, связанными с невозможностью в будущем иметь детей, что являлось одной из основных причин по которой так мало женщин пилотов дальней навигации, но Аксия не собиралась больше рожать и плевала на гормональные сбои, а всякие тромбозы успешно рассасываются химикатами придуманными гениями космофлота.

Она так привыкла во время полета даже не вспоминать об этом досадном физиологическом недоразумении, придуманном матушкой природой, что сначала удивилась, с чего бы вдруг взяться этим болезненным ощущениям, а когда до неё дошло, жутко разозлилась на себя и на весь божий мир – за что такое наказание! Современные скафандры обеспечивают защиту женщины даже в такой сложный период, но когда ты в затяжном ускорении болтаешься под действием транквилизаторов и не контролируешь себя, по прилету может обнаружиться всё что угодно. Например неприятности по всей внутренней оболочке комбинезона.

К счастью боль отступила. Возможно это был просто спазм после отключки, ничего серьезного. Препараты космофлота действуют безотказно. Навряд ли усыпленная на сорок суток физиология взяла бы верх над биоинженерной мыслью целой научной отрасли.

Лицо покрылось испариной. В каюте стало жарко и Акси сняла шлем. Ну вот, что и требовалось доказать – заработал стабилизатор температуры. Вернее, он и работал, просто она, погруженная в глюки, думала, что он не работает. А теперь всё вернулось на круги своя и сейчас она проверит курсовую устойчивость, сбросит оставшиеся зонды и вернется домой.

Акси наклонилась к панели управления. Понадобилось несколько раз безрезультатно пробежать пальцами по клавиатуре, чтобы понять, что система не отвечает. Экраны снова превратились в мертвые черные прямоугольники, которые к тому же плоховато было видно, потому что солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь листья и ворох мусора, уже вовсю слепили глаза, бликуя от каждой металлической детали.

Она хотела крикнуть, вызвать компьютерного помощника, но уже заранее знала, что он не ответит – батарея, заряженная динамо-машиной на несколько процентов, за ночь успела снова разрядиться.

Ничего не поменялось, Акси. Либо лекарства не помогли, либо чёрт действительно страшнее чем его малюют.

– Что же мне со всем этим делать, – сказала она вслух больше для того чтобы рассеять обступившую тишину, вдруг ставшей осязаемой, как холод или жар. Разом пришло осознание того, что она в одиночестве, еще более жутком чем во время движения в бескрайнем космосе. Там она могла по крайней мере выйти на связь с другими пилотами, станциями, родным до жопы Центром Управления Патруля, болтуном Андрэа Диоло… в конце концов можно было поговорить с бортовым компьютером!

Листья за стеклом раскачивались на ветру и теперь казались совсем живыми, не похожими на галлюцинацию, особенно если больше не думать о том, что причина в воспалении мозга. Достаточно поверить в реальность и реальность приходит к тебе сама.

Она поднялась и вышла в служебный отсек. В одном из шкафчиком зоны отдыха достала специальный комплект защиты для летного комбинезона: бронепластины на грудь и спину, накладки на руки и ноги, армированные перчатки и маску для дыхания: БИС сказал что атмосфера пригодна для дыхания, но многовато углекислого газа, да и просто нужно сначала все проверить. Боевой шлем брать не стала. Он был узковат и неудобен для копны её волос. На боевых тренировках она конечно надевала его и бегала со всеми наравне, как полагается в полном обмундировании, но постоянное ощущение что волосы лезут из всех щелей и норовят забить нос и рот, не только отвлекало внимание, но просто раздражало. А бриться почти налысо, как многие эмансипированные до одури женщины-солдаты, ей что-то не хотелось.

Вообще, боевой спецкомплект, прилагался к обычному снаряжению пилотов, только в космическом Патруле. Всё-таки там служили, а не работали. На гражданских судах, такое не приветствовалось. После окончания Рудного Передела, ей больше ни разу не довелось использовать боевое оснащение и тем более оружие.

А оружие на борту было. В отдельном, защищенном отсеке. Пистолет-пулемет, малый ручной пистолет и термонож. Боезапас ограничивался десятью магазинами для скорострельного оружия и пятью для пистолета. Вполне хватит для того чтобы покрошить в капусту команду пиратского абордажного судна.

Акси прицепила к комбезу защитное снаряжение, на поясе справа закрепила пистолет, запасные обоймы в пластиковом подсумке слева. Нож на бедро. Небольшой запас провизии, медикаментов и прочей чепухи для экстренных ситуаций упрятала в рюкзак за спиной.

Ну вот и готовая я. Пойдем посмотрим, что там.

Входной люк ожидаемо заблокирован, отсутствие энергии в системе вынуждало вручную разгерметизировать его, снять блок и с помощью гидравлического домкрата опустить трап.

Вся эта кутерьма, весь страх, паника и первая растерянность вызывали теперь такое желание поскорее самой воочию убедиться в том, что она не сошла с ума, что ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы, яростно работая домкратом, отпереть последнюю перегородку между скорлупой катера и внешним миром.

При разгерметизации не возникло никакого шипения, обычного в случае разницы давления внутренней, искусственной атмосферы, и внешней среды. Люк открылся почти беззвучно, как входная дверь где-нибудь в уютном домике на Земле, и Акси вдруг пронзила догадка – если все системы вырубились и генератор воздуха не работал долгое время, то как она не задохнулась?

Только если после аварии датчики, проанализировав состав атмосферы, не впустили воздух в каюту, сочтя его пригодным для дыхания! Дышит же она им уже неизвестно сколько времени и ничего!

Все эти мысли хором пронеслись в голове всего за одно мгновение и были моментально вытеснены изумлением, вперемежку с благоговейным ужасом, вызванным скорее страхом неизвестности, чем той удивительной и даже фантастической картиной, которая предстала перед её глазами.

– Это… Этого просто не может быть.

Акси застыла в проеме шлюза, не решаясь сделать следующий шаг. Смутное ощущение, что она по-прежнему под действием транквилизаторов нахлынуло с новой силой, и пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы отбросить трусливые позывы скрыться обратно в каюте и, накачавшись препаратами, погрузиться в призрачные сновидения. И самым сильным противоборствующим чувством стало любопытство.

А удивляться есть чему!

Вокруг «Персефоны», всюду куда падал взор, раскинулось самая разнообразная буйная растительность. Катер застрял среди трухлявых кусков гигантского дерева, более молодые собраться которого, возвышались над кораблем, окружая его со всех сторон. Листья, заслонявшие солнце в обзорных окнах и заставлявшие солнечные лучи плясать по всей кабине, шелестели по обшивке катера, поражая своими размерами: несколькими листами можно было спокойно укрыться как одеялом. Землю покрывала густая высокая трава, среди которой местами торчали серые острые грани скал, окутанные лишайниками и мхом. Большие яркие цветы раскрашивали пейзаж десятками сочных красок, разбавляя темно-зеленое марево растительного мира. Над головой по голубому небосводу медленно плыли облака.

Похоже на парк «Бвинди», – подумала Акси, и прикрыла глаза. – Может такое быть, что после взлета с ЛКП произошло какое-то ЧП и корабль вместо полета к Плутону упал на Землю? Но не могут же сорок пять суток полета быть одной галлюцинаций!? Это что-то другое и я должна в этом разобраться.

Акси спустилась по трапу и осторожно опустила правую ногу на землю. Почва сначала показалась мягкой, ботинок стал проваливаться, и она едва не отдернула ногу назад, опасаясь подвоха, но потом почувствовала твердь и поняла что земля усыпана прошлогодней опавшей листвой, образующей пушистый ковер в несколько сантиметров толщиной. Твердая незыблемая поверхность под ногами придавала уверенности и она сделала первый шаг; стебли травы хрустнули, напоминая почти забытый звук земной жизни.

Последние пятнадцать лет на Земле по настоящей траве можно было походить только в личных загородных участках, которые, соответственно стоили баснословных денег. Все природные зоны, оставшиеся в живых после беспощадной антропогенной коммерческой гонки, были приравнены к Федеральном стратегическому резерву, огорожены и превращены в парки, посещать которые можно было только ученым-зоологам и егерям и то, по заранее согласованному графику. Никаких экскурсий, выездов на природу, прогулок по лесу – людям запретили даже совать нос в уцелевшие экосистемы. Мини-парки в мегаполисах сделались единственным местом где дети могли впервые познакомиться с настоящими деревьями и пощупать траву. Ходить же по ней, запрещалось под страхом круглых штрафов. А за сломанную ветку можно было угодить в тюрьму. Искусственные газоны, выращенные из геномодифицированных семян были не в счет. Насладиться видами на горы, сопки поросшие лесом или саванны, с бредущими стадами носорогов, можно только в научных передачах, да в старинных фильмах.

Акси медленно двинулась вперед, стараясь держать вход в катер в зоне видимости. Без электрического подъемника закрыть люк снаружи не представлялось возможным. В Академии на тренировках по огневой подготовке отрабатывались сценарии защиты транспорта на территории порта, в стыковочных шлюзах иди дот-приемниках дредноутов. По всем правилам вход должен быть заблокирован или прикрываться товарищами, чтобы не допустить захват корабля. Работая в группе, Акси как девушка в большинстве случаев оставалась охранять вход и не испытывала по этому поводу какого-то беспокойства или возмущения, предпочитая не высовываться.

Кто же знал, что подвернется случай не только вспомнить отработанные навыки, но и взять на себя обязанности и ударной группы и охраны, и самой же идти в разведу. К счастью или нет, но были и отличия от тренировочного сценария – товарищей нет, закрыть вход невозможно, да и боя с попытками захватить катер не ведется.

Мог ли кто-то забраться в «Персефону» в её отсутствие? Акси крутила головой, разглядывая деревья, кустарник, камни и нигде не видела никаких признаков активной жизни. В научно-популярных передачах, вечно крутящихся на центральных каналах, счастливые обладатели права вживую увидеть дикую природу, взахлеб рассказывали о сотнях видах животных и птиц, которых можно встретить на выживших «просторах» Земли. Судя по статистике, за годы почти материнской опеки, состав фауны так умножился, что обезьяны, кошки, змеи, олени, медведи и прочие твари, которыми кишат огороженные заповедники, гирляндами свисают чуть ли не с каждого дерева, а значит в таких лесах, на которые были похожи окружающие джунгли, живность должна сама бросаться под ноги. Между тем вокруг всё словно застыло. Несколько раз ей казалось, что сбоку кто-то шевелиться, но повернувшись на звук, она ничего не замечала – то ли зверушки были такие мелкие и проворные, то ли ей всё мерещилось.

Акси шла по дуге, обходя катер со стороны носовой части. Оказалось что «Персефона» не просто засыпало обломками старых деревьев, она как будто-то бы зарылась в землю, предварительно пропахав с десяток метров, что само по себе казалось невозможным – как без последствий могла пройти такая жесткая посадка? К несчастью Акси не успела хорошенько задуматься над этой несостыковкой, потому что едва не упала в пропасть неожиданно разверзшуюся под ногами!

Она прошла всего метров пятнадцать и, поглощенная созерцанием буйной растительности и осмотром корпуса катера, на наличие повреждений, не заметила, что роща резко заканчивается почти отвесным обрывом, уходящим вниз на несколько десятков метров. Основание скалы утопало в дремучих зарослях из которых тут и там поднимались такие же обрывистые плато разных размеров. Пораженная догадкой, Акси двинулась вдоль края обрыва, обогнула ствол дерева, зависший над пропастью, и продравшись сквозь кусты, оказавшиеся на деле очень плотной травой, описала полный круг и вышла к катеру с другой стороны. Размер плато на которое её угораздило приземлиться не превышал пары теннисных кортов, а первоначальное впечатление масштаба было вызвано необычайными размерами растительности, скрывающей края скалы.

В одном месте высота обрыва казалась поменьше, всего метров пятнадцать, но и этого было достаточно, чтобы на плато не могли пробраться животные, они попросту не смогли бы сюда забраться. Это немного объясняло причину странной тишины. Но ведь птицы-то могут сюда залетать?

Все ближайшие скалы возвышались на одном и том же уровне, отчего складывалось впечатление что в результате какого-то чудовищного катаклизма, разрушившего долину, часть земли попросту провалилась, оставив каменные персты одиноко торчать среди бушующей стихии. Вполне вероятно, что беды натворил мощнейший поток воды, обрушившийся из ледника после экстремального потепления. Постепенно растительность заполонила округу и деревья опоясали скалы непроницаемым кольцом, а некоторые пытались даже вскарабкаться по отвесным стенам, цепляясь корнями за малейшие выемки и щели.

Края самой долины, усеянной скалистыми шипами, плотным кольцом охватывали горы, покрытые лесом; как раз за ними вчера скрылось солнце неведомой планеты. Кое-где блестели быстрые ручьи, разрезающие заросли и вьющиеся у подножия скал гигантскими серебристыми змеями. В самом конце долины поднимался густой туман, намекая на достаточно большой водоем, возможно озеро или реку.

Акси смотрела на освещенную лучами молодого солнца долину и чувствовала как подступает тошнотворный ползучий страх. Поднимаясь от самого низа живота, сжимая желудок, сдавливая сердце, он уже щекотал гортань и пускал свои ловки щупальца в позвоночник, покалывая кожу тысячами игл, которые в народе обычно зовут «мурашками». Это был не тот страх, который заставляет юных девиц визжать от прикосновения к ноге чего-нибудь холодного и скользкого, и не панический ужас безысходности от которого коченеют руки даже у матерых бойцов спецназа. Это был страх неизвестности, непонимания того, что тебя ждет в ближайшем будущем и ощущение, что ты совершенно один перед целым миром в котором, вполне вероятно, каждый встречный может оказаться врагом.

Однажды она уже испытывала такие чувства. Когда стояла перед открывшимися вратами Лунной колонии-поселения № 4…

Нет, никто не кидался на неё, с пеной у рта и сверкающей заточкой в гниющей руке, обмотанной грязными бинтами, не было злобных окриков охраны или ударов прикладом в спину, как это расписано в дешевых криминальных боевиках, и вообще, ни единый человек даже не посмотрел в её сторону, но страх перед неизвестным, ужас перед тем, что только могло произойти (потому что так написано в книжках и ли показано в кино), но не факт что произойдет, – всё это превращало внутренности в холодное трясущееся желе, а ноги, словно тонкие спицы, готовы сразу подломиться, едва она сделает шаг.

Молодая женщина, двадцать пять лет, только что вырванная из уютного мира, водворена в царство вечного холода, мрака и жестокости. Она была пилотом галактического флота, женой офицера, матерью, а теперь ей предстояло каждый божий день работать на лунном комбинате за одну еду. Ни друзей, ни родителей ни мужа. Даже с сыном запрещено видится. Навсегда.

Такие перспективы заставят прогнуться любого человека. И многие, наверняка, несколько раз подумали бы прежде чем совершить то, что сделала она в тот памятный день 6 июня 2097 года.

Он хотел убить моего сына. Разве я могла поступить иначе?

Джим не был пьян в тот день, когда она проломила ему голову.

Свекровь написала заявление в полицию, расписав во всех красках истеричную и буйную натуру своей невестки. К делу пришили даже побеги из дома в юности и алкоголизм родителей. Хотя, трудное детство, вкупе с блестящим послужным списком, помогли смягчению приговора. Всего два года колонии. На Луне.

Её оторвали от сына, лишили всего и зашвырнули в холодный и смертельный мир, где ей пришлось бороться за выживание не только с порядками, другими заключенными, но в первую очередь с собой.

Здесь, на неизвестной планете, было тепло и солнечно, с виду всё приветливо и ласковый мир манит своими зелеными просторами, но Акси чувствовала, что необъяснимая тишина стоящая вокруг – это неспроста: чужая злоба и ненависть, скрытая до поры от глаз, следит за ней, осматривает, готовиться нанести удар.

Поежившись от неприятного предчувствия, Акси перехватила покрепче автомат и еще раз осмотрелась – вроде бы всё видимое пространство заполнено жизнью, деревьями, травами, а всё же кажется, что мир пустой и мертвый, как музей восковых фигур.

Неужели действительно затаились? Ну что ж, тем хуже для них – она готова защищать и стоять за себя, как тогда, на Луне, в колонии № 4.