Текст книги "ГиперStorm"

Глава 7. Корабль на горизонте

Ливень шел не переставая часа три, и закончился также внезапно, как и начался: вода просто перестала лить, как будто выключили небесные краны. Потоки воды смыли с кабины всю грязь, труху и опавшие листья и лучи восходящего солнца искрились на чистом омолодившемся стекле.

Акси несколько раз засыпала, убаюкиваемая шумом дождя, но каждый раз беспокойно пробуждалась, в страхе вглядываясь в непроглядную темноту: в тяжелой дремоте хищные птицы разбивали корпус и пролазили внутрь каюты, раскрывали огромные, полные зубов, клювы и пытались дотянутся до неё. А она, конечно же, как по закону подлого сновидения, не могла и пальцем пошевелить, словно парализованная, а попытки закричать заканчивались глухим мычанием, которое по большому счету и вырывало её из объятий кошмара.

Только с наступлением утра, едва очертания каюты стали хорошо видны, потаенный страх отступил и она смогла крепко уснуть. Сколько часов проспала она не знала, на корабле не работал ни один прибор, способный контролировать ход времени, а механические часы уже давно вышли из употребления и остались лишь в коллекциях очень богатых людей. Цифровой хронометр был встроен в визор, но он не был привязан к какой-то временной точке и начинал отсчет с момента активации. Оставить его в режиме постоянно счета, было чревато тем, что внутренний ресурс иссякнет слишком быстро и исчезнет возможность использовать последнее рабочее устройство, дающее хоть какое-то технологическое преимущество над дикой природой.

До прибытия спасателей не меньше семидесяти дней, а если взять во внимание все условности и самые худшие опасения, то и вовсе сто двадцать. Течение времени придется контролировать по смене дня и ночи.

Акси вытащила все коробки с провизией и разложила на столике. Запасы пищи необходимо разделить на равные порции, согласно восходам и закатам и употреблять, не оглядываюсь на ход времени, знание о котором, на этой планете, может оказаться абсолютно бесполезным. Дни могут быть как длиннее так и короче. Провизия не должна закончится слишком рано и нужно контролировать расход каждого сухого сублимата.

БИС сказал, что оборот планеты вокруг своей оси двадцать три часа. Почти как на Земле. Но он мог и ошибиться. Как ошибся с расчетами местоположения, координатами навигации и со всем прочим, послужившим причиной аварии. Полагаться на данные заглюченного компьютера опасно.

Значит будем встречать рассветы, капитан. День, ночь. День, ночь.

Позавтракав, Акси залезла на приборную панель (ногами! Чтобы сказал адмирал Авенсис, увидев такое?) и попыталась оценить обстановку визуально, своими глазами, через стекло кабины. Ночных гостей нигде не было видно. Либо их так напугал ураган, либо они, как все ночные хищники, днем где-то отсыпаются. Во всяком случае ни на корпусе корабля, ни среди голых, после шторма, ветвей гигантских деревьев, ни ешё где-нибудь на плато она не заметила присутствия каких-либо опасных форм жизни. Впрочем, вообще никаких форм. И жизни тоже. Ливень словно смыл всех обитателей планеты как лишний мусор.

Определенно, стоит осмотреться и проверить не навредила ли ночная буря «Персефоне».

Надев полный комплект брони и визор, вооружившись до зубов, Акси подошла к шлюзу. Если снаружи кто-то есть она должна быть готова стрелять. Всё как на тренировках. За время службы в Патруле ей приходилось применять оружие против контрабандистов, но это были пушки патрульного катера, а цели, на расстоянии десятков километров, видимые лишь в прицелы систем вооружения, не казались чем-то опасным. Лицом к лицу с противником, накоротке, на расстоянии пистолетного выстрела, ей еще не приходилось встречаться. Хотя её страшила вовсе не возможность боевого контакта, а скорее неизвестность, неопределенность противника, отсутствие данных, как сказал бы БИС. Сможет ли оружие остановить огромных жителей чужой планеты, хватит ли боезапаса, что если ночные гости самые малые представители местной фауны и сегодня явятся их старшие собратья?

– К черту! – Акси решительно рванула рычаг.

Свежий прохладный воздух ворвался в кабину, разгоняя застоявшуюся духоту. Акси осторожно выглянула и, убедившись что крылатых созданий поблизости нет, спустилась по трапу на землю.

Ураган натворил немало бед. Единственную на скале рощу разметало в разные стороны. Большинство деревьев вырвало с корнем и они, как доисторические колонны античных мавзолеев, беспомощно валялись по всему плато, с разбитыми в щепки гигантскими стволами и перемешанными в клубок ветвями. Уцелело лишь три дерева возле самого корабля. Возможно свалить их помешал искусственный барьер в виде бронированного корпуса «Персефоны», и тем не менее пострадали они не мало: большинство листьев оборвал ветеп и теперь гиганты стояли голые и беззащитные перед лучами восходящего солнца.

Броня катера тоже выглядела ужасно. Красивое серебристое покрытие «Персефоны», которым так гордилась Аксия, оказалось сплошь покрыто следами присутствия недружелюбных посетителей: метал поцарапан, выщерблен, кое-где виднелись даже вмятины, хотя возможно они образовались от ударов поломанных деревьев, заброшенных сокрушительной силой урагана; в некоторых местах полностью раскурочено навесное оборудование: радары, антенны, камеры – всё что выступало над гладкой поверхностью корпуса, пусть даже на несколько сантиметров, подверглось беспощадной атаке птиц. Удивительно, что стекло кабины выдержало нападение.

Акси обходила катер с кормы. Сопла двигателей уцелели, но забиты ветками, листьями и прочим мусором, нанесенным ветром. Потоки воды стекая с корпуса, образовали целые реки и промыли длинные кривые русла до самого обрыва, откуда без остатка стекли вниз высокими водопадами. Впечатляющая наверное была картина.

Одно из деревьев, сломленное бурей, рухнуло вдоль корабля и, оценивая толщину ствола (а ствол был не менее полутора метров в диметре и около сорока в длину), Акси поблагодарила бога за то, что этот гигант не упал на кабину. Гарантировать прочность стекла в таком случае сложно – масса помноженная на скорость падения и мощь урагана могла сыграть решающую роль.

Акси подошла у павшему великану и прикоснулась к рубцеватой коре. Рука была в перчатке, но и через ткань чувствовалась живая, настоящая шероховатость. Всё реально. Всё по настоящему.

Она сделала еще пару шагов, не отпуская руку от дерева, и едва не упала, обо что-то споткнувшись. Равновесие удалось удержать только схватившись за ветку. Выругавшись Акси повернулась посмотреть, за что она зацепилась, и оцепенела от ужаса. Из-под ствола дерева, скрючившись в предсмертной судороге, торчало какое-то существо.

Длинное, сегментированное тело, шириной не меньше чем в четыре ладони, черный, блестящий как перламутр, хитиновый панцирь, по обеим сторонам десятки суставчатых отростков, похожих на обгорелые кукурузные кочерыжки. В памяти тотчас всплыли образы отвратительных обитателей южноамериканских резерваций, к счастью так и не проникших на континент, и по-прежнему терзающих лишь жителей Амазонии. Существо напоминало земную сколопендру, но раз в тридцать больше.

Сломленное бурей дерево расплющило гигантскую многоножку и несколько сегментов лопнули, как перезрелые арбузы, выдавив наружу мерзкую на вид зеленоватую жидкость; штук пять оторванных лапок прилипли к коре.

Существо не шевелилось и, видимо, сдохло ещё глубокой ночью, и всё же Акси испытала приступ панического страха с примесью отвращения – она с детства терпеть не могла насекомых. Тем более таких «милых», как мокрицы или сороконожки. Особенно, такого размера.

Преодолев приступ тошноты, Акси на всякий случай сделала одиночный выстрел, целясь в последний сегмент хвоста твари (или это была голова?), распластавшейся на два метра из-под ствола дерева. Термозаряд пробил панцирь и разорвал тело в клочья. Несколько лапок-кочерыжек отлетели в стороны. Многоножка даже не шелохнулась.

Если все насекомые здесь такие огромные…

Повинуясь ходу мыслей, все органы чувств пришли в состояние повышенной готовности. Со всех сторон полезли шорохи, запахи, скрытые движения. Воображение рисовало в густой траве орды чудовищных тварей, ползущих к ней под покровом из опавших листьев. То справа, то слева, в углах поля зрения, что-то стремительно мелькало, но едва она поворачивала голову, конечно же, исчезало.

Пора убраться отсюда… не хватало еще нарваться на гнездо этих сороконожек, или нет – сороколапок. Если есть одна, могут быть и другие. А что если это вообще детеныш, а взрослая особ будет длиной метров десять?! Боже, лучше пусть будут птицы, чем эти… Хотя и птицы-ли то были?

Акси пошла назад к трапу, внимательно смотря под ноги – скользкие многоногие твари мерещились на каждом шагу. Несколько раз она готовилась открыть огонь по несуществующей опасности, завидев в траве обломок дерева или подозрительный камень. Холодный пот градом катился по лицу.

Но вопреки ожиданиям внимание привлекло совершенно другое.

Что-то странное блеснуло в небе и, прежде чем Акси успела поднять глаза, внимательный визор отметил красную стрелку на внутреннем экране. Пару мгновений мозг обрабатывал полученную информацию, а потом словно молния пронзила всё тело от макушки до пяток: но уже не страха, а восторга – в небе был корабль! От неожиданности Акси даже моргнула несколько раз, чтобы сбросить наваждение, если это было оно, но к счастью, всё осталось на своих местах.

В чистом, после страшной бури, небе, отчетливо наблюдался объект, однозначно искусственного происхождения, а не какая-нибудь птица или другое живое существо. Правильная трапециевидная форма сверкает на солнце серебристыми боками, огни бортовых двигателей подсвечивают контуры фюзеляжа, длинный атмосферный след тянется на несколько километров из самой стратосферы.

Расстояние слишком велико и распознать, что за корабль появился на горизонте, обычным зрением не представлялось возможным. Акси дотронулась до визора фокусируя прицел. Поймав движущийся объект в кольцо сканера, визор мгновенно выдал информацию, подтверждающую догадку – экспедиционный крейсер класса «А4» проект «Византия», расстояние 27 километров…

– «Византия»? Я думала, эти корабли только в разработках, – пробормотала Акси, но не успела задуматься над этим достаточно, чтобы усомниться, потому что визор приблизил объект, проецируя изображение на внутренне стекло и первоначальный восторг мгновенно сменился ужасом.

То, что она приняла за огни работающего нейтрино, оказалось пламенем рвущимся из правого крыла «трапеции», а след в верхних слоях атмосферы – дым от горения. Корабль шел на снижение, слишком быстро, по крутой траектории, готовый сорваться в пике. Это крушение.

– Нет! Не может быть! – закричала Акси. В отчаянии она хотела бросится вперед, как будто слабое человеческое тело способно остановить катастрофу, но вовремя вспомнила, что впереди обрыв, и отчаянно заметалась по плато.

Они прилетели! Они прибыли за ней! Наверняка где-то во внешней сфере, совсем недалеко работала какая-то экспедиция, о которой она ничего не знала, и хотя это необычно для Патрульного, это уже не имело значения – важно, что они откликнулись на сигнал маяка и прилетели. Люди которых она не знала, в глаза не видела, и которые навряд ли что-то знали о ней, отложили свои дела, совершили рывок в зону поиска и возможно готовились к спуску на планету.

А теперь терпят крушение. Также как и она.

Напоролись на осколки астероида? Авария на борту? Или же они столкнулись с той же странной стеной света на орбите Плутона? После того как она убедилась что происходящее реальность, мир в который она попала вполне осязаем и материален, становилось очевидным, что и происшествие на орбите не выдумка воображения или галлюцинации, что-то действительно там было, в космосе, о чем она раньше ничего не слышала, хотя была отличником Академии и передовиком курса астрофизики. Какое-то необычное явление, похожее внешне на призрачную стену, а по факту может быть состоящую из множества мельчайших частиц, которые вывели из строя все системы корабля и зашвырнули на поверхность планеты. Да, всё возможно, всё можно объяснить, кроме… кроме того откуда взялась здесь ещё одна планета?!

Есть ли смысл сейчас гадать об этом? Планета есть, и это факт. Разбираться будем потом, когда выберемся отсюда. А сейчас…

Корабль на экране визора развалился на две части и огненный вал прокатился по металлической поверхности, застилая обзор черным дымом. Акси сорвала визор и продолжала смотреть без помощи электронного устройства. Спасатели, или кто бы это не был, явно оказались в ситуации ещё более худшей, чем приключилась с ней. Её катер остался абсолютно целым, и не пострадал казалось совсем, если только не считать выхода из строя всех источников питания. Больше ущерба нанесли местные обитатели, да неблагоприятная погода.

Чего не скажешь о корабле… проекта «Византия». Откуда он взялся всё-таки? Врут значит всё. Уже давно введен в эксплуатацию и даже выполняет миссии дальней навигации. А на курсе судостроительной механики им твердили, что это только перспективная разработка.

На синем небе, даже невооруженным глазом было видно, как одна часть корабля отвалилась и в быстром пике рухнула на землю. Вторая пролетела не слишком далеко и тоже камнем пошла вниз. Обе части на мгновение скрылись за сопками, окружающими долину, а потом раздалось два последовательных удара. Акси ожидала, что обязательно рванет нейтрино и над горами взметнется ядерный смерч, но ничего не произошло, и сколько она не ждала, не было видно даже обычных, для пожара в пластико-резиновой среде, черных клубов удушающей гари. Лишь через пару минут показалась тонкая струйка дыма, там где упала вторая, большая часть корабля.

Ну вот и всё. Спасательной экспедиции конец. Навряд ли кто-то выжил после такого крушения.

Она стояла на краю обрыва и вдруг почувствовала желание бросится вниз и разбиться об острые камни. Правда, тут же справилась с позорной слабостью и мысленно отругала себя за малодушие – еще чего вздумала! есть еще не решенные дела. Но зато стало совершенно понятно то, как отчаяние ломает даже сильных людей: еще полчаса назад она отсчитала четыре месяца до прибытия спасателей и спокойно готовилась провести в малоподвижном ожидании всё это время, и вдруг появляется надежда, которая тут же умирает, и всё, рептильный мозг трубит во все трубы – всё пропало, всё бессмысленно, помощи ждать неоткуда, бежать некуда…

Что если это корабль все-таки с Земли? Что если она провалялась в беспамятстве несколько месяцев?

Акси тут же отбросила эту мысль – в таком случае, она, если бы и очнулась, обнаружила бы высохшее обезвоженное тело, держащееся только на транквилизаторах. Да и какая собственно разница!? Она в полном физическом порядке, чувствует себя прекрасно, провизии полные закрома, и пусть это всего лишь сублимированные наборы питательных веществ, а не нормальная еда, вполне достаточно чтобы продержаться.

А сколько держаться?

Сколько потребуется. И хватит уже об этом.

Акси отступила от обрыва и вернулась к катеру. Надо активировать средства связи. Корабль упал километрах в тридцати не больше, взрыва не было, возможно кто-то все-таки уцелел. Канал радиосвязи должен достать. Придется попотеть конечно.

Гонимая свежей идеей Акси ворвалась в каюту и быстро скинув амуницию снова забралась в динамо-машину. Нет, ну кто бы мог подумать, что допотопное, механическое приспособление так выручит её! Кому расскажешь никто не поверит. Эрик Маховски будет подтрунивать всю оставшуюся жизнь… хотя быть может она так «вкачается» на этом «велосипеде», что он примет её за свою и не будет цепляться.

В этот раз она не стала разгонять заряд до пяти процентов, на это ушло бы часа два, а назойливая мысль, что сколько она не усердствует, больше не сможет выжать, только укрепила желание побыстрее запустить рацию. Едва индикатор сменил красный цвет на темно-оранжевый Акси вернулась в каюту и активировала передатчик оперативной связи. По факту он использовался только для переговоров внутри корабля и с обслуживающим персоналом станции при взлете и посадке, потому что имел весьма ограниченный, малый радиус действия, всего около пятидесяти километров. В масштабах космоса это ничтожная величина, но на планете, где вероятность рассеивания снижается из-за наличия отражающей поверхности, есть шанс запеленговать такой же передатчик на потерпевшем крушение корабле.

– Никто не выжил… – повторила она в какой раз и тут же отбросила эту мысль. – Вызывает патрульный катер «Персефона», код 12–11. Всем кто меня слышит. Я, капитан Аксия Яворская совершила аварийную посадку на неизвестной планете во Внешней Сфере, в Секторе Плутона. Координаты определить невозможно, вышли из строя все навигационные системы, антивещество прервало реакцию и запуск двигателя невозможен. Всем кто меня слышит…

Акси на мгновение замолчала и закусила нижнюю губу, ком подступил к горлу.

– …Я, капитан Аксия Яворская. Сегодня визуально наблюдала падение корабля примерно в двадцати-тридцати километрах от места моей аварийной посадки. Мой визор определил корабль проекта «Византия», но не смог идентифицировать название и номер, так как этой информации не содержится ни в одной известной мне базе данных. Всем кто меня слышит. Если кто-то может выйти на связь, прошу пеленговать мой аварийный маяк. И по нему отправить запрос на систему связи. Элементы питания моего катера по неизвестной причине разрядились и мне приходится подзаряжать их с помощью «динамо». Это ограничивает возможное время связи. Всем кто меня слышит…

Радиоэфир хранил молчание. Равномерные щелчки электромагнитных импульсов и больше ничего.

– Всем кто меня слышит. Вызывает патрульный катер «Персефона»…

Акси скорее почувствовала, чем услышала шорох у себя за спиной. Холод мгновенно сковал мышцы позвоночника, а во рту всё пересохло. Она могла поклясться что шуршала вовсе не коробка с сублимированными супами и пюре, случайно упавшая со стола, и не вентиляция или еще какая-нибудь другая система, до толе молчавшая и внезапно решившая запуститься в самый неожиданный момент. Это был топот множества маленьких ножек-кочерыжек, почти не издающих звук при соприкосновении с металлом или пластиковой обшивкой каюты.

Акси медленно повернула голову. Первое что бросилось в глаза – шлюз не закрыт. Сквозь обнаженный овал виднелись колышущиеся на легком ветру кусты, трава, и даже небольшой уголок синего неба. Обжигающая мысль пронеслась в голове: «Вот дура, забыла закрыть за собой дверь».

Взгляд скользнул по каюте. Арка мигала постепенно гаснущими светодиодами, но света, проникающего через стекло кабины было достаточно, чтобы разглядеть даже мельчайшие детали. Непосредственно в пилотной зоне не было ничего постороннего.

Шорох не повторялся, но Акси уже не могла успокоиться и убедить себя что ей снова померещилось. Образ дохлой многоногой твари не давал воображению утихомириться. Пробежав глазами по каюте она переключилась на внутреннюю зону, где на столе лежали продукты питания, приготовленные для сортировки в соответствии с графиком ожидания спасателей, и снова выругала себя за неосмотрительность – пластиковые стаканчики и консервные боксы, оставшиеся после завтрака, лежали неубранными возле раковины. Мухи конечно не кружили на остатками пищи, но тем хуже, потому что здешняя фауна видимо несколько больше в размерах, чем привычная, земная, и на запах могли собраться куда более опасные обители окрестностей. Труп одного из них она только что видела за правым бортом катера. А там где есть один, есть и другие…

В сетчатке человеческого глаза расположено 126 миллионов светочувствительных клеток. Мозг расшифровывает, получаемую от этих клеток информацию о направлении и энергии попадающих на них фотонов, и превращает ее в разнообразие форм, цветов и интенсивности освещения окружающих предметов. Художники способны распознать десятки оттенков одного цвета, а некоторые люди видят даже то, чего не существует по мнению других. Но у человеческого зрения есть свои пределы: мы не способны ни увидеть радиоволны, излучаемые электронными устройствами, ни разглядеть невооруженным глазом мельчайшие бактерии. А иногда, в упор не видим слона в посудной лавке!

Акси просмотрела каждый дюйм и была почти уверена, что ей все-таки послышалось и в каюте никого нет, и только когда тварь пошевелилась и изменила изгиб своего черного пластинчатого тела, только тогда предательское зрение четко выделило на стене кухонной зоны, как раз над ящиками с провизий, трехметровое многоногое чудовище.

Привлекли ли его запахи провизии, или оно случайно заползло в поисках укрытия, взамен разрушенного непогодой, или целенаправленно преследовало именно человека, этого уже никто не узнает. Акси в первую секунду едва не описалась от ужаса, смешанного с брезгливым отвращением, но инстинкт выживания сработал быстрее: молниеносным движением она схватила «Пилрум» и вдавила гашетку так, что пальцы захрустели в суставах. Длинная очередь слилась в огненный поток, и рой термозарядов, как взбесившиеся осы, обрушился на переборку, сметая на своем пути шкафчики, коробки с провизией, панели приготовления пищи; кофеварка разлетелась в дребезги. От обшивки отлетали целые куски пластика, а один из зарядов прошил пучок патрубков с проводами и сжег уцелевшие светильники (которые впрочем уже почти погасли).

Она успела выпустить не менее пятидесяти зарядов и всего лишь несколько раз задела основную цель беспорядочной стрельбы. Многоножка поджаренная термозарядом скрутилась в кольцо, и рухнула на пол. Короткие суставчатые лапки подобрались, готовые нести хозяина прочь из огненного ада, но Акси, не отпуская курок автомата, всадила остатки обоймы в сегментированное тело и, с удивлением, ощутила сладостное возбуждение и удовольствие от вида разлетавшихся по всей каюте кусков панциря, разломанного зарядами, вперемешку с зеленоватой жижей, составлявшей начинку твари. На изрешеченном полу остались беспомощно валятся лишь лапки-кочерыжки.

Вся каюта превратилась в месиво: разбитые панели, шкафчики, дверцы, лампы. Только благодаря тому, что в отделке корабля использовались исключительно негорючие материалы, в каюте не полыхал пожар. Тем не менее, термозаряды имеющие интеллектуальную начинку, выбирающую фактор поражения в зависимости от среды попадания, пытались нанести максимальное разрушение и взрываясь расплавили половину обеденной зоны. Коробки с провизией превратились в горки запеченного субстракта вперемежку со стеклом, металлом и пластиком. Самым непостижимым образом уцелел термос с виски. Он даже не упал и не пролил ни капли «драгоценной» влаги, несмотря на хаос творившийся вокруг.

С полминуты Акси не двигалась, тщательно исследуя каждый квадратный сантиметр поверхности каюты, соблюдая все меры предосторожности, какие были в её распоряжении – в данном случае – пряталась за креслом пилота. Убедившись, что никакой посторонней живности больше нет, рванула к шлюзу и намертво запечатала вход, заблокировав рычаг подъемника куском провода. И только после этого вернулась на кухню, чтобы оценить последствия «схватки».

Большинство продуктов пришли в негодность. Пакетики с сухим сублиматом либо расплавились, либо разлетелись по каюте как облако спор. Тюбики и консервы с белком разорвало под действием экстремальной температуры и остатки кроличьего фарша перемешались с зеленым содержанием многоножки, украсив изуродованные стены.

Захотелось выпить.

В том, что из всей еды уцелел именно алкоголь, Акси видела преследование злого рока. В родительском доме было невозможно без особого разрешения съесть кусочек хлеба, потому что отец, «повернутый» на экономии, строго лимитировал продукты, зато водки и коньяка всегда было вдосталь. Мать готовить не умела, и не особо стремилась к этому. Зачастую ужин состоял из полуфабрикатов или простой каши, которой и приходилось довольствоваться, в то время как родители закусывали алкоголь сервелатом. Дочь к дорогим закускам не допускали и близко и жестоко наказывали если ей удавалось стащить пару кусочков. Мать орала, как бешенная и хлестала тряпкой по лицу и рукам. Наутро она конечно становилась лапушкой и ласково просила дочь сбегать за пивом, но, как только здоровье поправлялось, вновь принималась за свое. С тринадцати лет Акси начала сбегать из дома и ночевала то у подруг, то у единственной тетки. Каждый раз её возвращали с большим скандалом, и на пару-тройку недель мать затихала и можно было передохнуть. Правда, вскоре история повторялась, похмелье становилось всё крепче, а побои сильнее. Однажды в школе заметили синяки и администрация подняла шум; в дом ввалилось человек десять сотрудников КПН[3]3
  КПН – комиссия по делам несовершеннолетних


[Закрыть]. Отец был на работе, а мать, как всегда, в полупьяной эйфории, в одних трусах и майке. Она даже особо и не возражала, когда комиссия предъявила ультиматум и забрала дочь.

По обоюдостороннему согласию Аксию приютила тетка. Теперь уже на постоянку. Родителей лишили родительских прав и запретили приближаться к её дому под страхом ареста и ссылки в колонию на Луне. Следующие полтора года прошли в относительном спокойствии и безопасности, но в условиях жестокой дисциплины и почти рабского труда. Тетушка спуска не давала и заставляла стирать, убирать и готовить, не забывая про уроки. Она не кричала, не била и даже не замахивалась, и Акси была ей благодарна за каждый день проведенный в чистой квартире, с нормальным ужином, без страха и ненависти. Терпела, учила математику, физику и каждый день занималась в спортивном классе. Откладывала каждую копейку, собирала потихоньку вещи и в семнадцать лет окончательно сбежала уже и от тетки, поступив в Академию. Сама подала документы, сама прошла собеседование, сдала экзамены и переехала в Онега-сити. Став студентом Академии и получив статус федерального служащего навсегда освободилась от ненавистного прошлого, пообещав себе, что никогда не возьмет в рот ни грамма алкоголя.

Смешно. И грустно. Из всей провизии сохранилось лишь виски. Вот это, конечно, то ещё стечение обстоятельств.

Акси невесело рассмеялась, взяла термос и поднесла к раковине, чтобы вылить. Но зеленый змий, давно прижившийся где-то внутри, стремительно подсунул очевидную, здравую мысль – не торопись, алкоголь пригодится как антисептик, вдруг нужно будет обеззаразить рану, а под рукой не окажется медикаментов? А ещё в алкоголе очень много калорий и один стакан может заменить дневной рацион. Еды-то не осталось почти. Да-да.

Разворошив останки провизии, Акси собрала всё, что уцелело и сложила в одну кучу. По самым оптимистичным оценкам хватит едва ли на неделю. Этот факт требовал внесения существенных корректировок в планы. Вариант, со спокойным ожиданием спасателей, развалился под градом пуль из автомата. Можно попробовать охотиться на местных обитателей, но вид сопливого зеленого месива вызывал лишь тошноту. Хорошо если удастся подстрелить кого-то более съедобного, но что с ним делать? Кухня разрушена, приготовление пищи в нормальных условиях невозможна – ну не костры же палить!? Да и кого стрелять, на плато нет животных, а насекомые, пусть даже гигантские, не в счет. Есть ещё птицы. Возможно удастся подкараулить одну из них и убить, но где гарантия что она прилетит одна, и не соберет с собой целую стаю. Судя по следам на корпусе катера, встречается с этими тварями в открытом бою, чистое самоубийство. А пытаться перестрелять их всех… – не факт, хватит ли патронов.

Есть ещё один вариант, и о нём она подумала сразу, едва неизвестный корабль рухнул на землю.

Не ждать. Не сидеть сложа руки. А идти к месту аварии. Детонации антивещества не произошло. Большая часть корабля не была охвачена пожаром и даже если при падении сильно повредился корпус, очень многое могло уцелеть. Да, даже если никто не выжил, это не повод сбрасывать со счетов тот факт, что на таком гиганте полным полно провизии. «Византия» – это проект большого корабля, на демонстрационных видео прототипа рассказывалось об экипаже в несколько сотен человек. Как это ни цинично, но не пропадать же добру?!

– Надо идти к кораблю.

Акси произнесла эти слова в слух, потому что хотела услышать их, прочувствовать, заручится поддержкой не только своего внутреннего голоса, но и себя самой.

Решено. Ждать и колебаться нельзя, если только позволить себе начать обдумывать целесообразность такого поступка, как всплывет сто причин отказаться: опасности, риски, препятствия. Может оказаться, что оценка расстояния до места падения неверна и путь займет гораздо больше времени, чем предполагается, и запасы провизии закончатся на полпути и тогда…

Нет-нет, к чертовой матери все эти разумные доводы. Если она сейчас начнет рассчитывать и подсчитывать то никогда не покинет эту консервную банку. Вот лучше тебе довод за – к кому первым кинутся спасатели? К единственному пилоту маленького патрульного катера или к сотням жертв огромного корабля? Ответ очевиден. Плюс, пока она туда доберется, пройдет немного времени, всё лучше, чем просто сидеть и пялится в темноту. А двадцать-тридцать километров она одолеет и за сутки. Даже ночевать в поле не придется. Да, придется лезть в гору, ну и пусть, не зря же она столько лет тренировалась.

Приняв решение, Акси немедленно приступила к его выполнению. В-первую очередь вытащила из грузового отсека лебедку с тросом, которая в открытом космосе мало чем могла помочь, но зато была незаменима в сервисных доках станции когда нужно затащить в трюм какой-нибудь тяжелый ящик, а обслуживающий персонал где-то валандается. Сегодня лебедка вообще станет бесценным инструментом, с помощью которого она спустится с плато в долину.

Во-вторых, Акси сняла со скафандра ранец и набила его всеми оставшимися запасами, в том числе медикаментами, боеприпасами, провизией, водой и, конечно же, полупустым термосом с виски. В дополнение ко всему, в ранце разместились средства для экстремального выживания: термопалатка, снабженная нанопластинами с атмосферной подзарядкой, надувной матрас, в сложенном виде умещающийся в ладони, фонарик, средства для обеззараживания воды, электрическая сетка накаливания и сухое топливо для неё. Еды должно хватить на неделю и если вдруг окажется, что не месте аварии она найдет лишь расплавленное озеро металла, не придется несколько дней голодать и ночевать под открытым небом.

Пару мгновений Акси сомневалась стоит ли брать с собой запасную одежду, но быстро отбросила эту идею, решив не тащить с собой слишком много вещей. Всё-таки она планирует добраться за сутки.