Текст книги "Девушка плохого парня"

Глава 9

По крайней мере, в наши дни похитители держатся стильно

Осмотрительность и скрытность – это не то, что некоторые могут назвать моими сильными сторонами. Когда большую часть своей жизни вы проводите с избыточным весом, вы становитесь неуклюжим, и на фоне всего этого лишнего веса вы так же становитесь заметным. В коридоре вы всегда можете выделить толстую девушку на фоне остальных. Именно к толстухе всегда пристают в очереди за обедом, и именно толстуха считает, что выжить в спортзале сложнее, чем идти в бой. Я была такой толстушкой три года назад.

Теперь, когда я вписалась в общество как приемлемая школьница, мне удалось лишиться тонны этих недостатков. Люди в большинстве своем стараются оставить меня в покое. Но что мне не удалось потерять, так это отсутствие тонкости, поэтому в тот момент, когда я крадусь в школу, я попадаю в засаду одного из дружков Николь.

Несмотря на то что я накинула капюшон и мое лицо почти не видно, они все равно как-то узнают меня, и одна из них, Марси, пихает меня так сильно, что все содержимое моей сумки рассыпается по полу. Вздохнув, я наклоняюсь, чтобы собрать все разлетевшиеся записки и важные листки бумаги. Они выбрали именно этот день для нападения, ведь это первый раз почти за две недели, когда я пришла сама, а не была подвезена Коулом.

Коул… Еще один подавленный вздох вырвался у меня, когда я подумала о нем и о том, как все прошло, когда я видела его в последний раз. После их ухода я отключила мобильный телефон и ноутбук и провела остаток дня, просто бродя по дому, слушая грустные песни Шанайи Твейн и читая депрессивные рассказы Эдгара Аллана По.

Прежде чем я успела дотянуться до своего ноутбука, кто-то другой уже взял его, и пока мои глаза путешествовали от ее конверсов с рисунком черепа и костей до ее рваных колготок, тепло и чувство облегчения наконец-то начали наполнять мою грудь. Быть растерзанной кучкой приспешников – не лучший способ начать утро понедельника, не так ли?

– Привет, – Бет улыбается, когда я поднимаюсь с пола.

Она протягивает мне блокнот, ее руки слегка дрожат, пока она смотрит вдаль, несомненно, на Вещь Первую и Вещь Вторую.

– В один прекрасный день я вырву их фальшивые белокурые волосы, и ты не сможешь меня остановить.

Она все еще в ярости, пока мы идем в класс. Я понимаю, почему она так остро реагирует на эти вещи. В своей прежней школе она была задирой, сказала она мне однажды, и ей понадобился один опыт, близкий к смерти, чтобы понять, что с эмоциями людей нельзя так долго играть. Бет выглядит довольно устрашающе, но внутри она очень мягкосердечная, и то, что она видит, как пользуются людьми, заставляет ее вспомнить об этом. На месте Николь я бы действовала осторожно, потому что никто не знает, когда моя подруга достигнет точки насыщения, если дело дойдет до издевательств.

– Тебе не нужно, чтобы это было в твоем послужном списке, хорошо? Вспомни Беркли, университет твоей большой мечты, сомневаюсь, что они принимают убийц с топорами, – говорю я.

– По крайней мере, я избавлю мир от этих безмозглых Барби.

– Эй! Мне нравятся Барби. Тебе стоит как-нибудь взглянуть на мою коллекцию, ну, по крайней мере, на то, что от нее осталось. Коул обычно скармливает их головы своей собаке, – торжественно заявляю я ей.

Она смеется и качает головой, когда мы входим в наш класс. Мисс Санчес прячет лицо за экземпляром «Макбета», но мы все знаем, что она спит. На доске написана тема сочинения, которую никто не потрудится написать. Ну, никто, кроме Меган, которая уже сидит на своем месте и строчит как сумасшедшая. Когда мы занимаем свои места, я позади нее, а Бет рядом с ней, она даже не поднимает глаз.

– Что с ней случилось? – спрашиваю я, доставая свой блокнот и делая вид, что переписываю тему.

– Ее наказали, потому что она вернулась домой совершенно разбитая и ее вырвало в самую дорогую мамину французскую вазу.

Бет пытается сдержать смех, и я тоже. Чего бы я только не отдала, чтобы увидеть выражение лица миссис Шарп, когда это произошло.

– Почему я не знала? – спрашиваю я недоуменно.

– Ну если бы ты действительно включила свой телефон, то поняла бы, что эти выходные прошли не по планам нашей маленькой Мэг, – ухмыляется она, и я вижу, как девушка делает паузу, как будто собирается что-то сказать, но потом передумывает и продолжает что-то писать.

Я чувствую себя немного виноватой и смотрю на свой телефон, лежащий на дне сумки. В тот момент было логично отключить его, поскольку мне нужно было побыть наедине с Коулом и Джеем, но я не подумала о том, что мои друзья попытаются связаться со мной. В конце концов, я бросила их в доме практически незнакомца, оставила их в подвешенном состоянии на время поездки, а затем избегала всех их звонков и сообщений после отъезда.

– Говоря о выходных, Коул сказал, что тебе нужно время, прежде чем ты захочешь рассказать нам о них. Но серьезно, Тесса, мы были вне себя, когда не могли найти тебя. Потом Джей начал вести себя странно, очевидно, он ударил стену или что-то в этом роде, а Николь была очень противной. Это как-то связано с твоим исчезновением?

Я опускаю лицо, чтобы избежать зрительного контакта, так как мое моргание будет свидетельствовать о лжи, которую я собираюсь им сказать. Я хочу рассказать кому-нибудь о Хэнке, очень хочу, но всякий раз, когда я пытаюсь вымолвить нужные слова, у меня сжимается горло и начинают дрожать колени. У меня перед глазами мелькают его руки, его взгляд, полный похоти, и все, что я хочу сделать, это запереть эти воспоминания в самых глубоких уголках своего сознания.

– Нет, конечно, нет, – говорю я своим слишком высоким писклявым голосом, – я просто попросила Коула отвезти меня домой, потому что я неважно себя чувствовала. Кажется, кто-то подливал мне в напиток, поэтому я была не в своей тарелке.