Текст книги "Проклятие индийского мастера"

Москва

– Что с ним будет? – тихо спросил Иван Евгеньевич.

– Да тут все очень непросто, – ответил Семенов. – Он не дал бандитам довести дело до конца, то есть спас жизнь этому Ленчику, хотя, если и пришибли бы его, ничего не случилось бы. Дел за Графским нет, по крайней мере мы не знаем. Незаконное хранение оружия? Графский заявляет, что отнял ствол у одного из бандитов. Это подтверждает и Ленчик. Доказать обратное невозможно. На пистолете пальцы Графа есть, но и отпечатки одного из убитых тоже. И на патронах в обойме имеются пальцы бандита. Скорее всего отпустим. А вот вам все-таки не мешало бы…

– Сам понимаешь, что никто ничего не докажет, – сказал Мирославский. – Это только слова Графского. Я ему верю, не стоит раздувать это дело. Кто убитые, установили?

– Все, кроме одного, мытищинские отморозки Бородача. Раненые, которые у нас, молчат, но начнут говорить и, конечно, скажут, что по пьяному делу вломились или что-нибудь о карточном долге этого Ленчика. Тот утверждает, что ничего не знает. Понимает, что, если откроет рот, не проживет и суток в камере. Сейчас он в больнице, около него уже адвокат крутится. Дорогой адвокат. Теперь цель у заказчика одна – вытащить Ленчика из больницы и убить. И Графского ждет то же.

– А ты сведи Графского с Ленчиком. Например, в туалете или в душевой они запросто могут встретиться. И поверь, Федор, Ленчик сам вызовет следователя.

– А что, – усмехнулся Семенов, – неплохая идея. Графский сумеет убедить Ленчика.

– Ты понимаешь, что все летит к чертям собачьим?! – заорал Станислав. – Какого черта ты подклеил этих…

– Клянусь тебе, – ответил коротко стриженный здоровяк, – я ни при чем.

– Кто же послал этих подонков?

– Не знаю. Сам не понимаю, кто их нанял. Там кто-то был, а кто, даже менты не знают. В общем, вот что, Стас, похоже, надо ложиться на дно, и чем глубже, тем лучше. Кто-то убирает каждого, кто знает…

– Я так не думаю, – вмешалась Диана. – Заказчик, видно, не этот придурок Паоло. Ему самому, похоже, скоро придет конец. Надо нам куда-то…

В окно влетела лимонка. Находящиеся в кабинете Стас, Диана, здоровяк и еще двое мужчин как завороженные уставились на нее. Грохнул взрыв. А в окно рядом тут же, пробив стекло, влетела еще одна граната.

– Ты не можешь, – заскулил Паоло, пытаясь отползти от медленно идущего к нему с удавкой Единорога.

– Да я ничего против тебя не имею, – оскалился тот в зловещей улыбке, – но босс приказал.

– Помогите! – заверещал Паоло. Единорог мощным ударом в лоб вырубил Паоло, потом приподнял его голову, набросил на шею петлю и сильно дернул. Сидевшая в кресле рыжеволосая молодая женщина, усмехнувшись, стряхнула пепел с длинной сигареты.

– И что теперь? – спросила она. – На русских скинхедов свалить убийство итальянского гражданина не выйдет. Я думаю, что надо было дать возможность…

– Я не умею думать, – ответил Единорог. – Босс приказал убрать всех, и его в том числе. А доверить его убийство кому-то означало бы лишить себя удовольствия. Я не мог такого допустить! – захохотал он. – Что касается убийства, то трупа не будет, значит, не будет и убийства. Русские будут искать пропавшего без вести итальянского бизнесмена. А он растворится в кислоте через шесть с половиной часов. Способ не раз проверенный. И никакой крови, частей тела и запаха. Он ваш! – Единорог кивнул стоявшим у двери двум молодым мужчинам. Раздался вызов телефона. Женщина взяла его.

– Все сделано, – прозвучало в трубке.

– Отлично! – Она отключила телефон. – Все, русских больше нет. Значит, можно уезжать. Хотя мы так ничего и не решили с глобусом. Босс наверняка будет недоволен. Кто-то вмешался. Странно… Из-за этого погибли двое испанцев.

– Влезли не в свое дело и разобрались между собой дети и отцы, – усмехнулся Единорог.

– Хватит об этом! – Женщина поднялась. – Вечером улетаем домой. Все получилось.

– Не все, – возразил Единорог. – С глобусом…

– Это уже не наше дело.

– Погоди, Магдалена. Только ты сможешь рассказать боссу так, чтобы он все понял. Мы-то не при делах. Эта сволочь, – он кивнул головой на дверь, – нанял этих, а еще…

– Во-первых, он все-таки помог кое в чем. Мы узнали, что глобусом еще кто-то интересовался. Надо было узнать кто, но времени не хватило. Если бы этот русский пророк Ленчик заговорил, он бы сдал Паоло, а тот все рассказал бы полиции. Он должен был умереть. Я постоянно ожидаю появления русских полицейских. И поэтому пусть побыстрее его разделывают…

– Сюда никто не придет, – успокоил ее Единорог. – Про эту дачу никто не знает, и о нас никому не известно. Паоло мертв, и все закончилось. Но не для нас, – вздохнул он.

– Все будет нормально, – сказала женщина. – Главное – русских больше нет.

– Две гранаты забросили в окна кабинета! – воскликнул майор милиции. – Пять трупов! Зрелище, как после зачистки в Бамуте. Думал, такого больше не увижу. А тут в Москве. Обалдеть можно!

– Кто-то валит Буровых, – пробормотал сутулый подполковник. – Сначала младший исчез, труп так и не нашли, но есть основания полагать, что Артур убит. Теперь Стаса с его любовницей и помощниками на тот свет отправили. Ленчик молчит, а ведь его убивать пришли. И если бы не Граф, три трупа было бы – он, его мать и девка та, Маринка. Но вот из-за чего, так и неизвестно. А дело, видно, серьезное.

– Графа выпустят, наверное, – проговорил плотный оперативник. – Он вроде как герой. А ведь…

– Погоди собак спускать, – остановил его майор. – Ты бы на пятерых вооруженных один пошел?

Оперативник вздохнул:

– Черт его знает. Конечно, наверное, попытался бы что-то сделать, если бы увидел, что убивать всех будут. Но чтоб вот так, без пистолета, «на ура»? Нет, наверное.

– Вот видишь. А Графский пошел. Правда, не верю я, что пушку он отнял, но все-таки…

– Давайте ему орден дадим, – усмехнулся полковник.

– У него есть два, – напомнил майор, – и три медали. И звание – майор. Правда, два дня. Потом арестовали за убийство троих чехов. А они взорвать мост хотели, когда по нему колонна наших шла. А Графского…

– Его оправдали и освободили, – напомнил полковник.

– Но жизнь сломали, – проговорил майор. – И стал майор Графский Графом. Правда, пока ни на чем не попался. Да, он долги выбивает и вроде как вооруженными налетами занимается. Но точной информации нет.

– Хватит о нем, – сказал полковник. – Надо разбираться, кто Буровых сделал. Две лимонки в окно. Выходит, знали, когда они в кабинете будут. Свидетелей нет. Люди услышали два взрыва, один за другим, и все. Ни мотоцикл, ни машина от дома не отъезжали. Хотя, может, просто не слышали. Шоссе вот оно, и не услышишь, если во дворе машины будут. Но никто ничего не видел, вот что странно. Во дворе были люди. Двое с собаками. На лавочке сидели пенсионерки, дети играли, и вдруг два взрыва подряд на шестом этаже. Как же забросили лимонки?

– Очень просто, – ответил майор, – с балкона верхнего этажа. Хозяева заявили, что, когда они вернулись, дверь была открыта. Специалисты установили, что замок открыт отмычкой. Следов никаких, работали профи.

– Дожили, – пробурчал полковник. – Профессионалы. А мы, выходит, так. Учили нас, учили, а мы ничего не можем сделать. Есть трое задержанных, а мы не можем их расколоть. Они несут чушь – по бухе зашли, стволы подобрали на улице, и все. Ворвался кто-то и начал стрелять. Женщины заявляют, что ворвались пятеро и начали всех бить. Потащили в ванную и хотели утопить. Но сначала спрашивали Ленчика, кому он говорил про дело. Какое дело, не поняла ни молодая Марина Лаптева, ни мать Ленчика. Раиса Яковлевна что-то знает, но молчит. Значит, гранаты заброшены с балкона верхнего этажа? – Полковник посмотрел на майора.

– Точно. Конечно, свидетелей нет и следов очевидных тоже, но иначе я не знаю, как все это объяснить. Тем более что замок в верхней квартире открыт отмычкой. Сейчас там работают эксперты, пытаются найти хоть что-то. Я не помню такого покушения.

– Да и я тоже, – сказал полковник. – И хуже всего – причина неизвестна. Почему убили? Куда пропал Артур, младший брат Стаса? Из-за чего все это началось? А не связано ли это с попыткой убийства Ленчика? Последнее время стукачи трижды сообщали о встрече Артура и Ленчика. И Графский тоже встречался с Ленчиком. Почему он пришел к нему и почему там была Марина? Кстати, она вроде как женщина Графа, об этом стукачи не раз говорили. После нападения на обменный пункт в Зеленограде Графским занялись всерьез. Была информация, что он там работал, но доказать не удалось. А что будет сейчас, тоже непонятно.

* * *

– Ясно, – кивнул Билл. – Надеюсь, Графа не будут привлекать к уголовной ответственности. Он, можно сказать, совершил…

– Это у вас он совершил благое дело, – усмехнулся Семенов. – У нас женщину пытаются изнасиловать в такси, она бьет его ножом, и на нее заводят дело. А недавно хотели ограбить милиционера, он стал отстреливаться и ранил двоих, а одного убил. Родственники убитого подали заявление, и теперь старлею грозит немалый срок.

– Но как такое возможно?

– У нас еще и не такое возможно. А вас, значит, прислал генерал. Как он там?

– Здоров, и настроение неплохое. Мы здесь останемся, пока не будем полностью уверены, что графине, – он взглянул на Катю, – и ее родным ничто не угрожает. Возможно, скоро приедет Исао. Тогда мы вернемся в США.

– А как продвигается дело с поисками сокровищ пирата? – спросил Женя.

– Мы этим больше не занимаемся. Пока по крайней мере. Но, судя по произошедшим у вас событиям и еще кое-чему, дело придется начинать.

– Нас с Катей в Америку пригласят? – спросил Женя.

– Вас, если будет приглашена графиня, обязательно вызовут, – заверил его Билл.

– Твой приятель, видно, по-нашему не понимает? – Семенов посмотрел на молчащего Вильямса.

– Я говорю по-русски, – улыбнулся тот. – Но пока не знаю, о чем говорить и что спрашивать. Я бы хотел побеседовать с этим Графом, если такое возможно.

– Вполне возможно, – кивнул Федор. – Но не сегодня. Завтра вы его увидите.

Ленчик, опираясь на трость, вошел в туалет и остановился. Сзади его за горло обхватила локтевым сгибом чья-то рука. Ленчик, промычав, выронил трость.

– Что же ты, сучонок, меня под статью подводишь? – зло спросил Граф.

– Я боюсь…

– Ты меня бойся, сука, или кентов моих. Если меня упрячут, тебе жить останется сутки. Тебя Бульдозерист под гусеницы бросит, а Клоун такой цирковой аттракцион построит, что ты сгоришь заживо. Понял, тварь?

– Но я боюсь, меня же тогда…

– А ты ничего не сделал. – Граф ослабил захват. – Преступление не совершено, а значит, тебе ничего предъявить не смогут. Будешь молчать, менты запросто расколют и тебя, суку, завалят. А я, даже если рядом буду, отвалю наскоряк. Понял, сука?

– Ладно, Граф, – Ленчик глубоко вздохнул, – я все скажу. Но Артур пропал, скорее всего он жмур. И менты базарили, которые у палаты торчат, что вроде и Стасика грохнули. Вместе с его шкурой и приятелями, этими костоломами. А ему тоже заказ на глобус был. Я случайно услышал, как Артур с ним по мобиле базарил про каких-то киргизов, а не евреев.

– Тормози, – остановил его Граф. – Какие евреи? Ты же говорил про армянина…

– Евреи заказ делали, а потом Артур подкатил тоже насчет глобуса. Я решил с двоих бабки получить и перевел стрелку на армянина. А он делов вообще не знает. – Ленчик со страхом посмотрел на Графа. Тот коротко ударил его кулаком в солнечное сплетение. Ленчик согнулся и опустился на колени. Граф сунул его лицом в унитаз и спустил воду.

– Так, – Граф рывком развернул его к себе, – сейчас ты будешь говорить, как на исповеди, правду и только правду. Если я не поверю, ты утонешь в унитазе. Понятно?

– Ко мне пришел один знакомый, – стал рассказывать Ленчик. – Паоло-итальяшка, мы его Макаронником зовем. Предложил десять тысяч зелени, я перевел на евро, он согласился. Я уже тебя искать стал, когда появился Артур. Но ему заказ сделали какие-то киргизы или индийцы. Короче, получается, что на шарик этот трое нацелены. Правда, киргизы потом исчезли. А евреи и Паоло вроде как отказались. Ну а тут мочилово началось. И тебя вроде как заказали – Стасик, братан Артура, кажется. Это когда меня окучивать начали в хате у маменьки, я слышал, как они тебя вспоминали. А тут и ты объявился. Это все, Граф, в натуре.

– Понятно, что ни хрена не поймешь. Получается, на глобус объявлена охота. В общем, вот что, Ленчик, сейчас мы с тобой решим, что милиции петь. Про глобус ни слова, понял?

– А чего не понять? – вытирая лицо, проворчал тот. – Ты бы сразу так, а то по пузу шарахнул и в унитаз мордой. Когда в кино такое вижу, думаю, что невозможно. А получается, можно запросто. Боюсь я, завалят меня, точно завалят, чувствую я.

– Значит, и меня тоже должны, ведь я тоже знаю почти все. А Стасика действительно завалили, взорвали его с приятелями и шкурой в кабинете, я тоже от ментов слышал. Ты вот что, ментам особо…

Ленчик вздрогнул, покачнулся и, сев на унитаз, стал заваливаться. Граф, сразу упав на руки, выбросил ноги назад. Пятками попал по коленям старшего лейтенанта милиции с пистолетом с глушителем. Тот дернулся назад. Алексей перевернулся на спину и достал подбородок милиционера пяткой.

– Эй! – закричал он, зажимая ладонью забинтованное плечо. – Сюда! Вы чего ушами хлопаете, мать вашу?!

– Что?! – Семенов вскочил с кровати. – Еду!

– Ты куда, Федя? – сонно спросила жена.

– В больницу. Убит Ленчик. Киллер кто-то из ментов! Вот, блин, время настало!..

«Значит, за этим глобусом очень серьезные люди охотятся, – подумал он. – Надо обратиться в прокуратуру или в ФСБ. Но не пойдут Мирославские на это. Глобус, как они говорят, семейная реликвия. А его у них заберут сразу, как только станет известно, как он попал к ним. Но надо что-то делать. А что?»

Он скрипнул зубами.

– Ты? – отступил от двери Иван Евгеньевич.

– Я, – кивнул стоящий на площадке Граф.

– Ну заходи, если пришел.

– Добрый вечер, полковник.

– Добрый-то он добрый, – проворчал Мирославский. – Но это каким глазом посмотреть.

– Знаю, что вы обо мне думаете. Сломался, мол, майор. А я действительно сломался. Я был рядом с теми, кого по горам гонял, кто в моих солдат и друзей стрелял. Меня с ними сравнили. А те, кого я пристрелил, духи были. И вы доказали это, и меня вроде оправдали. А как, вы знаете? Вызвали и говорят: «Иди, Графский, ты невиновен». Дали бумагу, расписался, и все. И ни одна сука не встретила, и руки никто не подал. Я в запой ушел. Если бы пить не начал, не знаю, что бы наделал. Сломалось что-то во мне, полковник. Все знакомые по жизни и по армии вроде как меня и не замечали. Почему-то все думали, что откупился я. И кончился майор Графский, Графом стал. И начал бить эту кавказскую сучню…

– Хватит, – остановил его Мирославский. – Ты зачем пришел?

– Надо вам что-то делать с глобусом, из-за него убивать начали. Только что в больнице убили Ленчика Ступина, который…

– Как убили? – удивился Мирославский.

– Из пистолета с глушителем. Меня спасло то, что киллер в ментовской форме в Ленчика первого стрелял. Ну я успел среагировать, поэтому и живой. Его сейчас там допрашивают. Я под это дело и свалил.

– Ты по-человечески говорить можешь? – недовольно спросил Мирославский.

– Я все могу. В общем, глобусом очень интересуются три команды. Евреи, какие-то киргизы – Ленчик так азиатов называет – и еще кто-то из Италии. Заказ делали Ленчик и Артур Буров. А старшему брату Артура какие-то итальянцы тоже такой заказ сделали. Но хозяева, видно, поняли, что могут засветиться, и дали команду убирать всех, кому об этом известно. Ленчика в больнице добили. И теперь, раз кровь пролилась, могут и вас на гоп-стоп с мокрухой поставить. Им глобус нужен. Что-то за этим шариком есть. И похоже, прольется много крови. Я бы очень не хотел, чтобы кого-то из ваших…

– Похоже, ты прав, черт возьми, – вздохнул Иван Евгеньевич. – Как ты себя чувствуешь?

– Если это приглашение на службу, я готов к труду и обороне. Конечно, если вам…

– Ты меня правильно понял. Правда в том, что я не могу обратиться в правоохранительные службы. К фирмам, дающим телохранителей, тоже, не верю в платную охрану. Но один ты не вытянешь.

– Если вас устроит пара тренированных уголовников, то команда есть, я им верю.

– В другом случае я послал бы тебя к черту, но не сейчас, выхода у меня нет. Надеюсь, скоро приедет человек, который усилит вас. Только просьба, точнее, приказ – никакого жаргона.

– Хорошо, – улыбнулся Алексей. – Но тогда один из нас будет почти все время молчать. А в критической, в боевой ситуации жаргон уместен…

– Очень бы хотелось, чтобы этого не случилось. Но почему-то я уверен, что это произойдет. Твои люди должны быть здесь сегодня. Дежурить будете по очереди. Оружие…

– У нас есть, стволы не засвечены, то есть за ними ничего криминального нет.

– Придется поверить. Для всех ты мой подчиненный, а теперь в запасе. Другим правду знать не обязательно. Те, кому она нужна, знают. Твои парни судимы?

– Да.

– Черт возьми. Звони, пусть приезжают. Ваша комната эта, вторая дверь. Ванная там, столовая там. Есть горничная, и она…

– Горничную на время неопределенности придется отправить в отпуск. В доме должны быть только проверенные люди. Никаких водителей и прочих, кому вы платите. Их можно перекупить. Составьте список людей, которых можно впускать.

– Хорошо.

«Я не ошибся, – подумал Мирославский. – Значит, Графский с самого начала понял, что моим угрожает опасность».

– Вы не разочарованы? – по-своему понял его молчание Граф.

– Без лишних слов скажу: спасибо тебе, майор.

– Да вроде пока не за что, – растерянно пробормотал Граф и достал сотовый.

– Вы должны найти его! – услышала Соня крик Давида. – Он все выложит! Найдите его или сдохнете в России! – Телефон отключился.

– Ну и ну! – воскликнула Соня и пяткой ударила в лоб коренастого парня. Тот упал.

– Ударчик у тебя поставлен, – усмехнулся Алан. – Да что толку бить, мы сами виноваты. Решили перед отъездом его завалить. Надо было сразу. Фишман – опытный зверь. Он понял, что провалил операцию и что за этим последует, и скрылся. Но на что он надеется, не пойму. В милицию не пойдет, иначе сядет надолго. Там разберутся, кто он такой. Отпечатки не переделать, и пластическая операция не поможет, если дело коснется милиции. У меня такое ощущение, что Лазарь, сука, работал еще на кого-то, потому что неожиданно два брата оказались заняты одним и тем же делом. Мне сразу показалось это странным. Но Лазарь сумел убедить нас, что оба, того не зная, работают на нас, и мы поверили. А когда выяснилось, что все может провалиться, Давид приказал убрать Лазаря, тот сбежал. И теперь нам нужно его найти и убить. Иначе мы или сядем, или нас убьют.

– Но где мы будем искать Лазаря? – нервно спросила Соня.

– Не знаю.

– Может, спросить Давида?

– Можно. Все равно придется спрашивать.

– Папа, – тихо спросила заглянувшая в спальню Катя, – а кто эти трое?

– Деда спроси, – ответил Александр Иванович. – Как я понял, это наша охрана. Неплохо придумано. Обращаться нам никуда нельзя. Семенов постоянно помогать не может. Я бы на твоем месте обратился в органы, даже в ФБР, и отдал туда…

– Ни за что и никогда! Это реликвия нашего рода. Я если выйду замуж, то оставлю свою фамилию. А если родится сын, он тоже будет Мирославским.

– Интересно, где ты найдешь такого идиота? – Отец зевнул. – Тебе надо хотя бы родить. Мужа тебе с твоим характером и требованиями не найти.

– Да что ты говоришь? – возмутилась Ольга Павловна. – А ты, Катя…

– Папа прав. Я, наверное, займусь этим вопросом, и очень скоро вы станете дедушкой и бабушкой. А дед станет прадедом. Спокойной ночи! – Катя закрыла дверь.

– Что ты ей наговорил? – сердито спросила Ольга Павловна. – Ведь она и вправду…

– И пусть. Она хоть будет дома сидеть с ребенком. А то или в тайге, или с этими сокровищами, черт бы побрал генерала. Я и то боюсь по улице ходить. Отдать надо было сразу этот глобус. Но отец против, и Катька даже слушать об этом не хочет. Да и Женька тоже. А я чувствую, что хватим мы лиха с этим глобусом. И отдать вроде надо, но тогда меня дети уважать перестанут. Попробовал с отцом поговорить, он меня к черту послал. А я боюсь.

– Я тоже, – прижимаясь к нему, прошептала жена.

– Можно всем спать, – сказал Клоун. – Ведь здесь кодовый замок, в подъезде вахтер, да и не пойдут на дело ночью. А вот утром, в обед и вечером, когда с работы возвращаются, запросто могут нарисоваться. Кстати, кто будет сопровождать графиню? – Он улыбнулся. – Это женщина моей мечты.

– Даже не думай об этом, – предупредил Граф.

– Я просто говорю, что она мне нравится, и ничего больше.

– Я тебя знаю, – усмехнулся Граф. – Даже не вздумай пытаться…

– Понял. Уверяю – не будет никаких попыток ухаживания. Я никогда никого не охранял. – Клоун усмехнулся. – Против телохранителей два раза работал. А вот чтобы охранять…

– Сможешь и это, – сказал Граф.

– Делов-то! – Савелий зевнул. – Кто приблизится на полметра – бей, и все дела.

– Ценный совет! – Клоун хмыкнул.

– Думаю, ты меня правильно понял, – усмехнулся Граф.

– Давайте спать, – попросил Савелий.

– С утра я исчезну, – сказал Граф, – часа на три-четыре. Если не вернусь, то найдете…

– Я с тобой, – твердо произнес Клоун.

– Я один управлюсь, – сказал Савелий. – Тем более что тут двое америкашек будут Катюху пасти. Поэтому завтра, то есть уже сегодня, можете катить куда хотите.

– Я не знаю, что делать, – недовольно сказал по телефону Лазарь. – Меня наверняка ищут люди Дрейфа. В милицию я идти не могу.

– Ты где?

– В Подмосковье. Точное место не назову. Я понимаю, что сейчас не нужен и тебе.

– Тогда зачем звонишь? Говори, где ты, и тебя вывезут. Сразу сядешь в самолет и прилетишь к нам. Мы прекрасно понимаем, что ты сделал все, что мог. Где ты? И кто еще знает, что ты там? Твои знают?

– Нет. Знал только Ленчик. Мы с ним работали вместе и с этой бабой встречались. Но он будет молчать.

– Ленчик уже никогда не сможет говорить – он мертв. Где ты?

– Пристрелить тебя надо, суку! – Человек в штатском поднес к носу убийцы Ленчика пистолет. – Как же тебя, гниду, купили?

– Не знаю я, – проговорил разбитыми губами старлей. – Просто попал я однажды. Девчонку изнасиловал два года назад. Пьяный был и оттрахал. Она визжать начала. Я с перепуга хотел ей просто рот заткнуть, но придавил. Оказывается, это подстава была. Она вокзальная, с Курского. А меня сняли на видео. Я вроде все убрал хорошо. Помните, на мужика повесили это дело? Он в камере повесился. Вот так и я попал. Прислали мне кассету, и все. Потом стали по мелочам просить. Ну там помочь машину перегнать или просто с кем-то проехать. А тут звонят и говорят: если не убьешь Ленчика, кассета к твоему начальству попадет. Денег предложили, машину новую, «Ниву-шевроле». Пообещали, что кассету отдадут. Я и подумал: они в туалет пойдут, я за ними. Ну вроде напали они на меня. С глушителем застрелю их обоих, а потом глушитель сниму и два раза в воздух выстрелю. Но этот Граф, мать его…

– Тварь! – Оперативник ткнул его стволом ПМ в глаз. – Стрелять таких надо на месте. Хотя тебе жизнь теперь раем не покажется. Уведите его!

– Кассету возьми, – вытирая окровавленное лезвие о белую майку лежащего на полу мужчины с перерезанным горлом, сказал длинноволосый худощавый парень.

– Взял, – кивнул плотный блондин. – Бабу надо было оттрахать, хороша телка, – посмотрел он на лежащую на полу молодую женщину.

– Западло это, – недовольно проговорил третий, рыжеватый молодой мужчина. – Сваливаем.

На шее женщины был туго затянутый чулок.

– Разлегся тут! – Худощавый пнул лежащего перед дверью мальчишку лет пятнадцати. Из-под тела мальчика вытекла лужа крови.

* * *

– Сколько иметь будем? – спросил плотный молодой мужчина.

– По пять каждому, – ответила женщина.

– Ништяк, – прогнусавил верзила с приплюснутым носом.

– Поехали, – поторопил их долговязый мужчина в очках.

– Ладно, – сказал Граф. – Значит, там? – Он посмотрел налево. – Этот тип нужен живым и должен нам кое-что рассказать.

– Расскажет все, что знает. А что с ним дальше? – спросил Клоун.

– Запишем показания на магнитофон, а там видно будет. Подключать милицию сейчас нельзя.

– А ты, Леха, и говорить стал по-другому.

– Бульдозеристу надо объяснить, что, пока мы у Мирославских, пусть забудет блатной язык, а то могут неправильно понять.

– Он мужик толковый и сам будет больше молчать. Куда нам?

– Направо и через сад. Я был здесь и прикинул обстановку. Ты держишь окно в саду, я дверь. Если кто-то появится, доводим дело до финиша, даже если милиция. Мы должны знать, с кем имеем дело.

– Понял, майор. Помню, в детстве любил в разведчиков играть.

– А как ты клоуном стал?

– В цирк работать после армии пошел рабочим манежа. И так, от нечего делать, разные хреновины придумывал, ну вроде как клоун. На гастролях в Пензе клоун наш заболел, администратор и выпустил меня. Я отработал под аплодисменты. И все. Меня Пал Палыч, клоун, в ученики взял, и на пару работать начали. В Московский цирк приглашали, но не успел я стать столичным жителем.

– Нет, – укладывая в кейс пачки долларов, шептал Лазарь, – не буду я ждать вашей помощи. Я знаю, что делать, получу и деньги, и охрану. Надо было это делать сразу, как понял, что меня хотят убрать. Хорошо, что увидел тогда сигнал на передатчике и понял, что Давид решил от меня избавиться. Надо было сразу туда улетать, но растерялся я очень, а это не помогает принимать правильное решение. – Закрыв кейс, он начал укладывать в чемодан вещи. – Зачем? – остановил он себя. – Налегке лучше. Придется воспользоваться старыми связями. Доберусь до Минска, а там свяжусь с Мексиканцем. Он поможет выйти на…

Раздался шум подъехавшей машины. Лазарь бросился к окну. Сквозь ветки растущей перед окном березы увидел у калитки «десятку» и судорожно сглотнул, схватил кейс. Посмотрел в окно и увидел бегущих к дому троих. Рванувшись к выходу, дрожащей рукой с трудом открыл засов. Дверь распахнулась, и короткий удар в лоб на короткий миг выбил из него сознание.

Граф, подхватив приходящего в себя Лазаря, оттащил его к раскладушке.

– Я все отдам, – пробормотал Лазарь.

– Пока молчи, – посоветовал ему Граф.

* * *

Бежавший первым бандит получил удар ногой в горло и рухнул. Выскочивший из-за угла Клоун в прыжке достал лоб верзилы с приплюснутым носом. Долговязый выхватил пистолет с глушителем. Клоун, словно на ринге, прыгая из стороны в сторону, быстро приближался к нему. Тот выпустил четыре пули и бросился назад. Клоун легко догнал его и ударом пятки в затылок уложил его на бетонную дорожку.

– Понятно, – кивнул Граф. – Значит, все-таки серьезно это. И что делать будешь?

– Я хочу обратиться к генералу Аллену, – тихо проговорил бледный и очень испуганный Лазарь. – Он же все это дело начал и довел почти до конца. Но сокровища есть. И у моих компаньонов появился какой-то человек, который что-то знает. В общем, все выглядит обычной восточной легендой, каких полно в тех краях, но это не легенда. Я знаю, что ключ есть, только он может открыть тайну сокровищ. Вот я и хочу продать это Аллену в обмен на безопасность. Ну и за какое-то вознаграждение. Хотя, признаюсь, я далеко не бедный человек, но…

– Ладно, – не дал договорить ему Граф. – Сейчас ты подробно обо всех, называя фамилии и имена, расскажешь. С людьми генерала ты, кстати, можешь встретиться сегодня. Но я должен знать все, поэтому ты напишешь. – Повернувшись, он увидел, что Клоун затаскивает в дверь плотного мужика.

– И что едят люди! – Бросив его на пол, Клоун покачал головой. – Тяжелый, как куль с рисом.

– Он жив? – спросил Граф.

– Этот нет, – виновато ответил Клоун.

– Но живые есть?

– Один точно.

Лазарь расширенными глазами смотрел на тело плотного.

– Знаешь его? – спросил Граф.

– Это племянник мой. Значит, Лиза, сестра… – Он помолчал. – Как хорошо, что я не обратился к ней. Не потому, что не верил, все-таки сестра, а боялся, что найдут ее вместе с сыном… – Лазарь тяжело вздохнул.

Клоун втащил в комнату «боксера».

– Жив курилка, – довольно сообщил он. – Говорить сможет минут через пять. Третий тоже живой, так что, можно сказать, выступление прошло успешно. Не аншлаг, конечно, но публика была в восторге, и мы не раз срывали аплодисменты! – Он развел руки и низко поклонился.

Граф засмеялся и негромко похлопал.

– Вы их без оружия уложили? – удивленно спросил Лазарь. – Это же Рэмбо, – кивнул он на плотного. – А это Терминатор, – перевел он взгляд на «боксера». – И должен быть Сэмпай, Андрей Русин, он тренер…

– Сейчас будет, – сказал Клоун.

– Вот это да, – прошептал Лазарь, – без оружия этих, они же…

На улице простучала автоматная очередь. Граф сбил Лазаря на пол. И почувствовал под рукой кровь. Увидел расползавшееся пятно против сердца Лазаря и выматерился. Автоматная очередь ударила длиннее, уже от дороги. Граф выпрыгнул в окно.

Клоун бросился в придорожную канаву. Над ним просвистели пули.

– Садись! – крикнул кто-то в машине. Автоматчик вскочил в открытую дверцу джипа. Клоун в бессильной ярости смотрел вслед набиравшей скорость машине.

– Уходим! – послышался голос Графа. – Сейчас милиция примчится. Лазарь убит.

– Серьезные люди, – произнес Клоун. – Но мне кажется, точнее, я уверен – это другая команда.

– Отлично! – Соня улыбнулась. – Ну вот и все, можно ехать. Его сестра сказала, где он. Там, правда, был еще кто-то. Но они не собирались убивать Лазаря. Машину они не тронули. Кажется, их было двое. Значит, они парней Лорки положили. Ты оказался прав, Алан, знала она…

– Хватит об этом, – недовольно проговорил тот. – Теперь надо думать, кто там был и успел ли Лазарь что-то им сообщить.

– Скорее всего нет, – сказал крепкий мужчина в камуфляже. – Когда мы подъехали, человек затаскивал туда двоих. Третьего не успел. Снайпер выстрелил в Лазаря, а автоматчик по этому полоснул. Реакция у мужика – класс, ушел.

– Если Лазарь что-то сказал и Дрейф узнает, – пробормотал Алан, – нам головы отрежут.

* * *

– Вот, значит, как, – проговорил Билл. – Интересно. Конечно, жаль, что он не попал к нам, но и за это генерал будет благодарен. Вы думаете, его убили другие?

– Уверен, – кивнул Алексей. – Сестру Лазаря, от которой приехали за его жизнью, эти трое наверняка убили.

– Ладно, – вздохнул Билл. – Извините, графиня, но в свете открывшихся обстоятельств мы вынуждены возвратиться в Америку и обо всем доложить генералу. Охрана у вас на высшем уровне. Если будете свободны и захотите присоединиться к нам, генерал без проблем решит все ваши вопросы, разумеется, если вы не в международном розыске.

– Пока вообще не в розыске, – улыбнулся Клоун.

– Вам, графиня, я уверен, в скором времени придется ехать в США, – сказал Кате Билл. – И разумеется, вам тоже, – посмотрел он на троих мужчин. – Все документы будут оформлены быстро и законно.