Текст книги "История античной литературы. Книга 2. Древний Рим"

Нет для меня ничего дороже государства.

Цицерон

1. Биография. 2. Мастерство оратора. 3. Сочинения по риторике. 4. Трактаты: политика, этика, человек. 5. Эпистолярное наследие. 6. Афоризмы Цицерона. 7. Значение Цицерона

Цицерон – одна из «хрестоматийных фигур» античного мира. Он принадлежит в равной мере и литературе Рима, и политической истории. В перечне корифеев красноречия древности первым ставится имя Демосфена, а вторым обычно Цицерона. Они рядом – корифеи красноречия, символы своего времени. Демосфен был поборником демократии, Цицерон – республики. Оба отдали жизнь за свои идеалы. Известная формула Герцена «история в человеке» приложима к Цицерону. И его жизнь, и его творчество неотторжимы от бурной, насыщенной политическими страстями эпохи, наверно, судьбоносной для Рима.

Жизнь Цицерона известна более, чем жизнь других писателей: она обстоятельно «документировалась» в его речах, письмах, свидетельствах современников.

ВОСПИТАНИЕ ОРАТОРА. Марк Туллий Цицерон (Marcus Tullius Cicero) родился в 106 г. до н. э. в состоятельной семье всадников. Однако она не была знатной, а его предки не оставили заметного следа в истории Рима. Позднее, когда Цицерон получил должность консула, недоброжелатели и завистники аттестовали его как «выскочку». С детства Цицерон выказывал поразительную одаренность, все схватывал на лету, демонстрировал фантастическую память. Отец, желая развить таланты как Марка, так и его брата Квинта, перебрался в Рим, где будущий оратор жадно впитывал знания, изучал греческий язык и литературу, историю, философию, юриспруденцию. Писал он и стихи, правда, весьма заурядные. Но всего более Цицерона влекло ораторское искусство. Он основательно овладел диалектикой, т. е. искусством спора, полемики, убеждения. Одновременно практиковался в декламации.

В ЭПОХУ СУЛЛЫ. Столкнувшись с римской политической кухней, Цицерон быстро уяснил, сколь трудно пробиться в жизни молодому человеку незнатного происхождения. Среди немногих сфер, в которых можно добиться успеха, были юриспруденция, адвокатура. Цицерон заявил о себе в 80-е годы, период, когда в Риме установилась диктатура Суллы, характеризовавшаяся судебным произволом, деспотизмом власти, расправой с инакомыслящими. Это, однако, не отвратило Цицерона от карьеры, сопряженной с немалыми опасностями.

ДЕЛО СЕКСТА РОСЦИЯ. Первым выступлением Цицерона в качестве адвоката, стяжавшим ему признание, стадо участие в процессе по делу Секста Росция. Это был состоятельный землевладелец, убитый в Риме: к расправе над ним приложили руку родственники, желавшие завладеть его имуществом. Им активно содействовал приближенный Суллы вольноотпущенник Хрисогон. Вину за убийство свалили на сына погибшего Секста Росция-младшего, интересы которого и отстаивал в суде Цицерон. Взяв на себя защиту, Цицерон многим рисковал, ибо вступил в открытую конфронтацию с Хрисогоном, фаворитом диктатора. Фактически, речь Цицерона, еще молодого 27-летнего оратора, вышла за рамки конкретного процесса, она явилась обвинением против диктаторского режима. Подзащитный был оправдан, сам Цицерон вызвал восхищение, но все же посчитал за лучшее, из опасения перед гневом Суллы, удалиться на некоторое время в Грецию. После смерти Суллы он возвратился в Рим; затем предпринял путешествие в Азию, где слушал наиболее выдающихся ораторов. Вскоре стало очевидным, что он затмевает греческих мастеров красноречия. Один из них, Аполлоний Молон, сделал Цицерону признание: «…Единственное из прекрасного, оставшееся еще у нас (т. е. в Элладе), – образованность и красноречие – и то, благодаря тебе сделалось достоянием римлян».

РЕЧЬ ПРОТИВ BEPPECA. В Риме Цицерон возобновляет выступления в суде. Женитьба на Теренции, женщине богатой, позволила Цицерону жить безбедно, заниматься адвокатской практикой и даже оказывать бесплатную юридическую помощь остро нуждающимся. Это способствовало росту авторитета Цицерона в столице.

Затем он был избран на должность квестора, чиновника, ведавшего казной, и отправился на остров Сицилию, где проявил неплохие административные способности, деловитость и гуманное отношение к местному населению. Вскоре сицилийцы обратились к Цицерону за помощью поддержать в суде обвинение против наместника на острове Гая Верреса, повинного в насилиях, грабежах, вымогательствах. Цицерон накопил неопровержимые доказательства преступлений Верреса. Особое впечатление на присутствующих в зале произвел тот пассаж обвинительной речи Цицерона, где оратор живописал отвратительную сцену порки римского гражданина, что было вызовом всем нормам права.

Это описание относится к хрестоматийным образцам ораторского искусства. «Так на самой площади Мессены секли розгами римского гражданина судьи; но среди страданий, и свиста розог не было слышно ни единого стона, ни единого слова этого несчастного, кроме лишь слов: «Я римский гражданин!»… О сладкое имя свободы! О исключительное право, связанное с нашим гражданством! О трибунская власть, которую так сильно желал римский плебей и которую, наконец, ему возвратили! Неужели все это настолько отошло на задний план, что связанного римского гражданина в провинции римского народа, на площади союзного города подвергает бичеванию тот, кто своими фасцами и секирами был обязан благодеянию римского народа».

Не дожидаясь решения суда, Веррес уходит в добровольное изгнание.

БОРЬБА С КАТИЛИНОЙ. Выигрыш в этом принципиальном процессе укрепляет популярность Цицерона. Его избирают на высшую консульскую должность, что совпадает с одним из пиков его политической карьеры – памятной схваткой с Каталиной. Последний был потомком знатного, но пришедшего в упадок патрицианского рода, честолюбивым, склонным к авантюризму человеком. При Сулле он обогатился на жертвах террора. Желая вернуть славу своему роду, он добивался должности консула, но проиграл: ему предъявили серьезное обвинение в лихоимстве. Тогда он начал организацию заговора с целью захвата власти в стране. Катилина действовал энергично и безоглядно, собирая сторонников по всей Италии. Он, в частности, апеллировал к низам, привлекая их с помощью демагогического лозунга отмены долговых обязательств. Сторонники Каталины вооружались не только в провинции, но активизировались и в самом Риме.

В подобных обстоятельствах Цицерон, как консул, действовал решительно. Он приставил к Катилине шпиона, что позволило получать свежую информацию о планах заговорщиков, собиравшихся, между прочим, убить и его самого. Тем временем ветеран Суллы Манлий собирал для Каталины силы в провинции.

Тогда Цицерон выступил в сенате со своими знаменитыми четырьмя речами против Каталины. Они по праву считаются классическими учебными образцами ораторского искусства. Пафос первой речи был в том, чтобы показать Катилине, что он находится на «крючке». Его планы – известны: заговор тем, что о нем знают, «посажен уже на цепь, связан по рукам и ногам».

«О времена, о нравы! (О temporal О mores!) – звучали патетические слова Цицерона. – Сенат все знает, консул все видит, а он все еще жив! Жив! Мало того, он является в сенат, желает быть участником в обсуждении государственных дел; он взором своим намечает и предназначает к смерти из нас то одного, то другого». Цицерон публично упрекает самого себя за медлительность, бездеятельность, за то, что «затупляется меч воли сената». Его цель – заставить Катилину выдать себя, побудить к каким-то необдуманным импульсивным поступкам. Так и происходит. Не выдержав тяжести обвинений, нагнетавшихся от одной речи к другой, Катилина бежит из Рима к своему стороннику Манлию. Его армия была разбита, сам Катилина погибает в битве. Пять же главных заговорщиков арестованы и немедленно казнены по приказу Цицерона.

Это был триумф Цицерона, который полагал подавление заговора главным достижением своей жизни. Ему был дарован титул «отец отечества», каковым он очень гордился. После этого Цицерон фактически становится главой сената. Однако в борьбе партий, происходившей эти годы в Риме, он занимает половинчатую позицию.

ЦИЦЕРОН И КЛОДИЙ. В политической карьере Цицерона взлеты чередовались с неудачами. Одна из них была связана с именем Клодия. Публий Клодий Пульхр (92–52 гг. до н. э.), изворотливый политикан (кстати, брат знаменитой Лесбии, увековеченной в стихах Катулла), глава народной партии, был злейшим врагом Цицерона.

Их неприязнь была связана с крупным скандалом, поразившим Рим. Во время праздника в честь италийского божества Плодородия, который вместе с весталками справляли знатнейшие женщины Рима, Клодий, переодетый в женское платье, проник в дом Юлия Цезаря. Он был узнан и в дальнейшем привлечен к суду по обвинению в святотатстве.

На суде Клодий отрицал все обвинения. Вызванный в качестве свидетеля Юлий Цезарь дал показания, оправдывающие Клодия. То был политический ход, который Цезарь выразил знаменитой формулой: «Жена Цезаря должна быть вне подозрений», что, однако, не помешало ему с женой развестись. Обвинителем на процессе выступал Цицерон. Но судьи были подкуплены Клодием, и его оправдали. После этого Клодий и Цицерон сделались непримиримыми противниками.

В 60 г. до н. э., как уже говорилось, влиятельнейшие политические деятели Рима – Помпей, Красс и Цезарь заключили союз, получивший название первого триумвирата. К нему они намеревались привлечь и лидеров партии оптиматов – Цицерона и Катона. Однако осторожный Цицерон не желал входить в какие-либо коалиции, что поссорило его с одним из триумвиров, Цезарем. Это, в свою очередь, развязало руки Клодию, ждавшему случая, чтобы рассчитаться с Цицероном. В то время Клодий был народным трибуном и всячески заигрывал с римским плебсом. Клодию удалось провести закон, явно направленный против Цицерона. Смысл его был в том, что тот, кто казнил без суда римского гражданина, подвергается изгнанию. Цицерон же, в экстремальной ситуации заговора Катилины, приказал казнить его сторонников без соблюдения необходимой юридической процедуры.

На этот раз никто не протянул руку помощи Цицерону, ему пришлось покинуть Рим и отправиться сначала в Южную Италию, а оттуда в Сицилию. Человек волевой, он тем не менее некоторое время чувствовал себя деморализованным.

Тем временем Клодий создал в Риме настоящую армию своих сторонников, головорезов, которые всех запугивали и терроризировали. Попутно он разрушил и разграбил дом Цицерона на Капитолийском холме. Клодий собирался распродать оставшееся имущество прославленного оратора, но в Риме не нашлось никого, кто бы захотел поживиться награбленным. Авторитет Цицерона был высок. В конце концов Клодий даже выступил против одного из триумвиров, Помпея. Но тот разогнал банды Клодия, а сенат, освободившись от страха перед обнаглевшим Клодием, принял решение возвратить в Рим Цицерона. Тот вернулся после 16-месячного отсутствия торжественно, как триумфатор. Это был звездный час Цицерона. Даже его недоброжелатель Марк Красс, один из триумвиров, вышел его приветствовать. Цицерон сказал ему: «Мне кажется, я не только возвращаюсь из изгнания, но и восхожу на небо».

Клодий, однако, не успокоился. На улицах происходили непрекращающиеся стычки с его «армией». Во время одной из схваток народный трибун Милон убил Клодия. Это произошло в 52 г до н. э. Сторонники Клодия не успокоились, и Милон оказался под судом. Его взялся защищать Цицерон, что было небезопасно, так как разъяренная чернь взбунтовалась. Во время слушания в зале суда не прекращались выкрики и угрозы сторонников Клодия. Цицерон не сумел нормально вести защиту. Милон проиграл в суде и должен был отправиться в изгнание.

Вскоре Цицерон получает должность наместника в провинции Киликия в Малой Азии. И вновь как администратор он выказал компетентность, бескорыстие, защищал население от местных продажных чиновников.

ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ. Тем временем, отношения между Помпеем и Цезарем обострялись (Красс к тому времени погиб, и триумвират распался). Цицерон пробовал выступить посредником, примирить двух соперников. Но безуспешно. Вспыхнула гражданская война. Вначале Цицерон стремился сохранять нейтралитет, но, после того как Цезарь, захвативший Италию, отправился в Испанию, Цицерон, вопреки советам друзей, в частности Катона Младшего, присоединился к Помпею. Правда, это не помешало Цицерону порицать Помпея за нерешительность и военные просчеты. В битве при Фарсале, роковой для Помпея, Цицерон не принял участия. Он считал, что дело Помпея проиграно и тому следует уповать на почетный мир. Помпеянцы обвинили Цицерона чуть ли не в измене; ему пришлось бежать из их лагеря.

В дальнейшем, до возвращения Цезаря из Египта, он жил в Италии в городе Брундизи. Цезарь выказал великодушие, и произошло его примирение с Цицероном. В дальнейшем Цезарь демонстрировал оратору благоволение, а Цицерон, наезжавший в Рим, просил за некоторых сторонников Помпея, одновременно не забывая польстить и Цезарю. В период диктатуры Цезаря (46–44 гг. до н. э.) Цицерон вновь отходит от политики. В своем загородном имении он отдается научным, литературным, философским штудиям, которые скрашивали его семейные невзгоды: развод с женой Теренцией, с которой прожил долгие годы; смерть любимой дочери Туллии.

ГИБЕЛЬ ЦИЦЕРОНА. Цицерон был в курсе плетущегося против Цезаря заговора, но не примкнул к нему. После убийства Цезаря оратор возвращается к активной политике, став во главе сенатской партии. По его предложению сенат помиловал убийц Цезаря. Исполненный надежд, Цицерон вынашивал план восстановления прежних республиканских порядков. Во главе цезарианцев стал Антоний, считавший себя наследником диктатора и присвоивший себе его деньги. В то время как люди Антония хозяйничали в Риме, Цицерон выступил против него, заявив: «Я презрел мечи Каталины, не страшусь и твоих мечей; я готов пожертвовать собой ради свободы республики». В противоборстве с Антонием Цицерон обрел союзника, как выяснилось, ненадежного, в лице молодого Октавиана, не по летам расчетливого и дальновидного, который стремился использовать авторитет стареющего оратора для решения собственных задач.

В сенате Цицерон произнес 14 речей против Антония. Их называют «Филиппиками», сравнивая по пылкости, по силе аргументации с теми речами, которые его великий предшественник Демосфен обрушивал на своего заклятого врага македонского царя Филиппа. Вдохновленный речами Цицерона, сенат включился в бескомпромиссную борьбу с Антонием, которого изгнал из Рима и заставил бежать в Северную Италию. Там, в битве при Мутине в 43 г. до н. э., Антоний потерпел поражение от Октавиана. После этого сражения соперники (к ним присоединился Лепид, начальник кавалерии при Цезаре), образовали «второй триумвират» (Антоний, Октавиан и Лепид). Создание триумвирата было закреплено юридически. Триумвиры поделили между собой сферы влияния. На тайном трехдневном совещании, после довольно циничной торговли, триумвиры составили «проскрипционные списки», в которые включили своих врагов, подлежавших истреблению. Антоний в качестве не подлежащего обсуждению условия соглашения требовал голову Цицерона. Октавиан, видимо, после долгого сопротивления, «сдал» своего союзника. После этого в Риме начались аресты и казни обреченных, тех, кто были противниками триумвиров.

Глубокой осенью 43 г. до н. э. Цицерон вместе с братом Квинтом укрылся в поместье неподалеку от Рима. Узнав о грозящей опасности, он решил бежать, держа путь к порту, чтобы спастись морем. Сначала был схвачен и убит Квинт. Затем убийцы направились в поместье Цицерона, но, не найдя его там, бросились за ним в погоню. Когда убийцы настигли оратора, которого слуги несли на носилках, тот мужественно встретил смерть. Цицерон был заколот. Это случилось 7 декабря 43 г. до н. э. Чем-то похожа была и смерть Демосфена: окруженный убийцами, он принял яд. Два величайших оратора отдали жизни за свои убеждения.

ЦИЦЕРОН КАК ЧЕЛОВЕК. Цицерон прожил яркую жизнь, в которой были и взлеты, и полосы неудач. Как и всякий талантливый, блестяще образованный человек, он был личностью неординарной, сложной, противоречивой. Решительный, он мог колебаться, шел на компромиссы. Был и дальновидным, и не свободным от заблуждений. Иногда его подводило тщеславие. Порой – непоследовательность.

Но каким бы неоднозначным ни был Цицерон, он был тверд, бескомпромиссен в главном. В том, что составляло сердцевину его политической философии. Это была приверженность идеалам Республики с большой буквы. Преданность интересам Рима.

Он был государственным человеком до мозга костей. Гражданином и патриотом в подлинном значении этих слов. Долг и любовь к родине торжествовали в нем над любыми личными мотивами. Мысль о государственном благе, обязанности гражданина перед обществом пронизывают все, что он произнес и написал. Как верно заметил исследователь античного Рима Г. Кнабе, «творчество Цицерона никогда не воспринимается как совокупность страниц, а лишь как совокупность голосов, как явственно звучащая полифония». В ней, добавим мы, звучит одна главная тема. Она его вдохновляля, составляла внутренний смысл его исканий. Он писал: «Положение государства меня чрезвычайно тревожит. Я расположен к Куриону, Цезарю желаю почестей, за Помпея готов умереть. Но нет для меня ничего дороже государства».

Наследие Цицерона представлено разноплановыми сочинениями: речи, судебные и политические (всего 58); труды по теории и истории красноречия; трактаты по проблемам философии, морали и этики; письма. Все это – бесценный материал для биографов Цицерона, исследователей римской философии, литературы, филологов, историков Рима.

РЕЧИ: ОБЩИЕ ОСОБЕННОСТИ. Важнейшая часть литературного наследия Цицерона – это его речи. Они – концентрированное выражение его политической и жизненной философии. Любое его выступление, в суде или сенате, было актом общественным, своеобразным диалогом с народом. Конечно, огромную роль играл содержательный момент, аргументация, факты, юридический фундамент, логика мысли, исторические и литературные параллели и многое другое. Но исход судебного дела, политический эффект речи зависели и от искусства оратора.

ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СЛОВО. Цицерон – и в этом он был истинно римским литератором – всегда исходил из огромной общественной значимости художественного слова. Об этом свидетельствует его речь в защиту поэта Архия, произнесенная в 62 г. до н. э. Архий был одним из александрийских поэтов, фигурой не первого ряда. Некий Гратий оспаривал право Архия быть римским гражданином. Благодаря Цицерону, защищавшему Архия, имя этого поэта осталось в истории.

Пафос выступления Цицерона состоял в утверждении высокой значимости поэзии. Благодаря поэтам в памяти поколений остаются живыми, наглядными героические деяния славных государственных мужей, полководцев, граждан, патриотов. Поэт «вдохновлен божественным духом»; он – «святой»; «скалы пустыни внимают стихам, укрощаются дикие звери, склоняясь перед сладостью песен». Повсеместно поэты окружены почетом и любовью. Города и местности спорят за право считаться родиной знаменитого стихотворца.

У оратора, как и у поэта, – могучее средство воздействия на аудиторию. Это – художественное слово. Цицерон владел им в совершенстве. Он использовал различные риторические приемы, фигуры речи, восклицания, риторические вопросы.

«Я не знаю ничего прекраснее, – говорил он, – чем умение силою слова приковывать к себе толпу слушателей, направлять их волю куда хочешь и отвращать ее откуда хочешь; именно это искусство у всех свободных народов и, главным образом, в мирных и спокойных государствах пользовалось во все времена особенным почетом и славой».

В арсенале средств Цицерона одно из самых действенных – патетика. Вот начало первой речи против Каталины, вступление, которое входит не только в антологию ораторской прозы, но и в учебники латинского языка:

«Когда ж, наконец, перестанешь ты, Катилина, злоупотреблять нашим терпением? Где предел необузданных дерзостей твоих выступлений?!. Неужели на тебя не произвели никакого впечатления ни военная охрана Палатина, ни ночные патрули по всему городу, ни страх народа, ни многолюдное собрание благонамеренных граждан, ни это неприступное место заседания сената, ни, наконец, выражение лиц здесь присутствующих?! Разве не чувствуешь, что все твои планы раскрыты? Разве не видишь: заговор твой тем, что о нем знают, посажен уже на цепь, связанный по рукам и ногам?! Что ты делал прошлой ночью, что накануне, где ты был, кого созывал, какие решения принял, кому из нас, думаешь ты, это все неизвестно?»

РИТОРИЧЕСКИЕ ПРИЕМЫ. Охотно обращаясь к патетике, Цицерон избегал стилевой однотонности, варьируя высокое с прозаическим, бытовым. В числе его приемов – отступления общего порядка, экскурсы в прошлое, апелляция к славным деяниям предков, параллели, исторические или литературные.

В первой речи против Катилины, укоряя себя за медлительность, Цицерон вспоминает: «Была, была некогда в нашем государстве такая славная доблесть, что люди решительно дерзали укрощать вредного гражданина более суровыми мерами, чем самого жестокого врага».

Иногда для усиления впечатления он вкладывал монологи в уста вымышленных, а иногда аллегорических персонажей. В первой речи против Катилины к преступнику обращается Отчизна со словами: «В течение нескольких уже лет ни одного преступления не было совершенно без твоего участия; ни одного такого гнусного злодеяния не обошлось без тебя; одному тебе безнаказанно сходили с рук частые убийства граждан, притеснения и ограбления союзников» и т. д. Оратор усиливает впечатление, «нагнетая» резкие обличительные детали и подробности. Испытанное оружие Цицерона – патетика – сгущение красок, заострение. Он прибегает к иронии, насмешке, сарказму; награждает хлесткими характеристиками политических оппонентов или врагов как людей низких моральных качеств, что отвечало логике политической борьбы. Таковы сторонники Катилины, которых он делит на шесть категорий. О последних представителях развращенной «золотой молодежи» он отзывался так: «В этих бандах гнездятся все игроки, все прелюбодеи, все развратники и бесстыдники. Эти изысканно вылощенные юнцы научились… не только танцевать и петь, но также владеть кинжалами и приготовлять ядовитые напитки».

Его стиль «пропитан» эффектными антитезами, иронией, остроумием, остроумными сентенциями, афоризмами, броскими концовками фраз. Особый аромат ораторской прозе Цицерона придает ее синтаксис, членение фраз на периоды, их ритмичность и внутренний динамизм.

Заслуга Цицерона – создание латинского периода, разветвленной системы главных, второстепенных и соподчиненных предложений, что позволяло одним напряженным умственным движением охватить большой и сложный комплекс идей. Эта внешне громоздкая сложная фраза может члениться на «колена», симметричные отрезки, иногда насыщенные внутренней гармонией или, напротив, контрастами. В итоге подобная фраза вызывает ассоциации с внушительным архитектурным сооружением.

Вот начало речи в защиту упомянутого поэта Луциния Архия: «Если обладаю, почтенные судьи, хоть немного природным талантом – а я сам сознаю, насколько он мал и бессилен; если есть во мне навык к речам – и здесь, сознаюсь, я кое-что уже сделал; если есть для общественных дел и польза и смысл от занятий моих над твореньями мысли и слова, от научной их проработки – тут о себе скажу откровенно, что в течение всей моей жизни я неустанно над этим трудился; – так вот, в благодарность за все, чем я теперь обладаю, вправе потребовать здесь от меня, можно сказать, по законному праву, защиты вот этот Луниний». Главную особенность своего стиля Цицерон видел в изобилии слов и мыслей.