Книга: Детство Люверс - Борис Пастернак

По описанию это повесть, но мне же произведение видится более рассказом, пространным, объемным, но все-таки рассказом. События развиваются слишком быстро, стремительно, начала как такового нет (имеется в виду плавное вступление, предваряющее сюжет), нет и конца (чувствуется недосказанность), мы сразу оказываемся в разгаре действия.

Мы сразу оказываемся в теле маленькой девочки, Жени Люверс, которая взрослеет вместе с нами на страницах книги, познает мир, себя, свои чувства, учится взаимодействовать с этим необыкновенно разноцветным и взрослым миром. Мир взрослых - вот, пожалуй, главная загадка (и тема) книги. Они такие непонятные и странные, все эти взрослые, - удивляемся мы вместе с Евгенией. Мир детства и мир взрослых как две непересекающиеся прямые в этом рассказе, как две вселенные. И мы, если дочитаем книгу до конца (она небольшая), увидим процесс перехода этой маленькой девочки в запретный, закрытый до сей поры мир...Оттого и книга получилась такой трогательной, нежной, ранимой - подобно героине, не иначе...

Повествование туманное, и часто напоминало мне сказку. В детстве мы вообще ведь все воспринимаем гораздо ярче, и Пастернаку удалось передать это в книге, это состояние волшебства, коим пропитан каждый миг детства. Оживающие горы-великаны, удивительные люди, природа, необычайно живая...

"Что это, никак опять тает? Значит и сегодня выедут на колесах и в сани все еще нельзя закладать? С холодеющим носом и зябнущими руками Женя часами простаивала у окошка. Недавно ушел Диких. Нынче он остался недоволен ею. Изволь учиться тут, когда по дворам поют петухи и небо гудет, а когда сдает звон, петухи опять за свое берутся. Облака облезлые и грязные, как плешивая полость. День тычется рылом в стекло, как телок в парном стойле. Чем бы не весна? Но с обеда воздух как обручем перехватывает сизою стужей, небо вбирается и впадает, слышно, как, с присвистом, дышат облака; как стремя к зимним сумеркам, на север, обрывают пролетающие часы последний лист с деревьев, выстригают газоны, колют сквозь щели, режут грудь. Дула северных недр чернеются за домами; они наведены на их двор, заряженные огромным ноябрем. Но все октябрь еще только. Но все еще только октябрь. Такой зимы не запомнят. Говорят, погибли озими и боятся голодов. Будто кто взмахнул и обвел жезлом трубы и кровли и скворешницы. Там будет дым, там - снег, здесь - иней. Но нет еще ни того, ни другого. Пустынные, осунувшиеся сумерки тоскуют по них. Они напрягают глаза, землю ломит от ранних фонарей и огня в домах, как ломит голову при долгих ожиданиях от тоскливого вперенья глаз. Все напряглось и ждет, дрова разнесены уже по кухням, снегом уже вторую неделю полны тучи через край, мраком чреват воздух. Когда же он, чародей, обведший все, что видит глаз, колдовскими кругами, произнесет свое заклятие и вызовет зиму, дух которой уже при дверях?"

И вот так красиво написана вся книга. Это просто музыка, запечатленная словом...

А с первого предложения я еще заочно влюбилась в книгу: "Люверс родилась и выросла в Перми".

Не так много книг, посвященных нашему прекрасному городу, тем ценнее те, что уже написаны...А еще здесь будут такие родные (как интересно было сравнить мои впечатления с впечатлением от наших мест классика) Кама, Мотовилиха, улица Сибирская, Урал (действие разворачивается в повести не только в Перми, но и в Екатеринбурге). Так тонко, так поэтично представить себе и читателям красоту и одухотворенность места...

5/5, не ждите от книги слишком много: это скорее небольшая, но такая атмосферная зарисовка-фантазия о природе, Урале и детстве, которое иногда слишком быстро заканчивается...

"Не делай ты, особенный и живой, этому туманному и общему, того, чего себе особенному и живому не желаешь..."

Стоит отметить, что язык произведения действительно очень сложный и перегруженный. Излишняя поэтичность не придала повествованию никакой образности, лишь затруднила понимание.

Поэтому лучше прочитайте Живаго, он хоть и раз в десять объёмнее, но и содержательней!

А теперь о рассказе.

Произведение посвящено девочке Жене Люверс и ее семье, которая переезжает из Перми в Екатеринбург. Казалось бы, ничего особенного, но этот переезд в корне меняет мироощущение девочки и ее восприятие самой себя...

Возможно, это я находилась в полудремотном состоянии во время чтения, и мои впечатления искажены, возможно, я таки "зрю в корень", но мне показалось, что Пастернак всеми силами стремился показать мир вокруг Жени её же глазами. Текст обрывочный, фрагментированный, будто чернильные кляксы на линованной бумаге. На протяжении чтения рассказа меня не покидала мысль, что в тексте зафиксировано всё увиденное, услышанное и почувствованное главной героиней. Это и здорово, т.к. оригинально, и отталкивающе, т.к. существенно затрудняет восприятие сюжета (стереотипное линейное мышление очень портит жизнь читателям в такие моменты).

Что мне ПОНРАВИЛОСЬ.

То, как показан процесс взросления девочки, превращение ее из юного птенчика в молодого лебедя. Момент осознания взрослости, внутренней перемены, я перечитывала несколько раз. Это ощущение взросления, именно ЖЕНСКОГО взросления, передано просто БЛЕСТЯЩЕ.

Внезапная мысль осенила ее. Она вдруг почувствовала, что страшно похожа на маму. Это чувство соединилось с ощущением живой безошибочности, властной сделать домысел фактом, если этого нет еще на-лицо, уподобить ее матери одною силой потрясающе-сладкого состояния. Чувство это было пронизывающее, острое до стона. Это было ощущение женщины, изнутри или внутренне видящей свою внешность и прелесть. Женя не могла отдать себе в нем отчета. Она его испытывала впервые.

Что мне НЕ ПОНРАВИЛОСЬ.

Отсутствие какой-либо динамики. Я, безусловно, получила эстетическое удовлетворение от медленного, постепенного поглощения текста, но в определенный момент мне стало почти скучно. Хорошо, что почти. Еще чуть-чуть и я не дочитала бы этот рассказ...

В целом, могу заключить, что знакомство с Борисом Пастернаком прошло успешно. Хотя, если бы я взялась за это произведение тогда, когда купила книгу - 4 года назад - я бы ничегошеньки не поняла и не оценила. До хороших книг нужно дорасти!

Вообще, Пастернак у меня ассоциировался всегда с такой картиной: бесплотные люди и предметы плывут в свинцовом тумане. Думаю о «Докторе Живаго» - подробности сюжета не вспоминаются, а вырисовывается в памяти только вот эта гнетущая сизость тумана. То же самое и с «Детством Люверс» будет по прошествии времени, скорее всего.

Мировоззрение Жени складывается из весьма разрозненных элементов. И представление читателя о происходящем – тоже. Это какие-то звуки неизвестного происхождения, загадочные полуулыбки, таинственные полувзгляды, зловещий полушёпот, недомолвки, недогляды... Всё это по отдельности кажется Жене (и читателю, который видит всё сквозь призму её восприятия) чем-то непонятным, а порой даже абсурдным. Хотя она и пытается связать это всё воедино в своём сознании, но картинка всё не складывается. Только в должный час, в назначенное судьбой время все эти элементы начинают самостоятельно соединяться и образуют наконец-таки внятный и чёткий узор. Который олицетворяет собой не столько какое-то конкретное событие, сколько неотвратимость наступления эпохи взросления и неизбежность окончания детства.

Пастернаку прекрасно удалось воссоздать в своём произведении мастерскую жизни, в которой она из детей «вытёсывает» взрослых людей, не посвящая их при этом в то, что с ними происходит - ради их же блага.

Жизнь посвящает очень немногих в то, что она делает с ними. Она слишком любит это дело и за работой разговаривает разве с теми только, кто желает ей успеха и любит ее верстак. Помочь ей не властен никто, помешать — может всякий.