Текст книги "Миф о рациональном избирателе. Почему демократии выбирают плохую политику"

Анализ ОАЭЭ, часть I

Первые 11 вопросов ОАЭЭ предваряет следующая инструкция: «Вне зависимости от ваших взглядов на текущее состояние экономики всегда существуют проблемы, которые не дают ей достичь того состояния, которого она могла бы достичь.

Я сейчас зачитаю вам список причин, которые, с точки зрения разных людей, приводят к тому, что экономика функционирует не так хорошо, как могла бы. Для каждой из причин ответьте: считаете ли вы эту причину значимой, малозначимой или вообще не являющейся причиной».

Вы правильно интерпретируете рис. 3.1: экономисты менее озабочены экономическим ущербом от избыточного налогообложения, чем рядовые американцы. Если вы считаете экономистов крайне правыми идеологами, это должно заставить вас задуматься. Просвещенная публика разделяет этот взгляд, но более умеренно. Причина состоит в том, что богатые люди и люди со стабильной работой меньше беспокоятся по поводу налогообложения, чем остальное большинство рядовых американцев, что, по‐видимому, противоположно тому, что предсказывает корыстное предубеждение.

Наиболее правдоподобным объяснением этой разницы во взглядах служит пессимистичное предубеждение. Рядовые американцы обеспокоены тем, что заключили плохую сделку; налоги могли бы быть существенно снижены без ущерба для популярных государственных функций. Но экономисты осознают, что выявление очевидно бессмысленных затрат представляет трудности, а такие непопулярные программы, как международная помощь, занимают незначительное место в бюджете. Экономисты также знают, что снижение налогов без сокращения расходов грозит бедами в будущем[224]224
  Это вопрос, на который рефлекторным ответом для меня является солидарность с рядовыми американцами. Но мое имплицитное допущение состоит в том, что более низкие налоги были бы уравновешены приватизацией и сокращениями таких популярных программ, как социальное страхование и «Медикер». Если сокращения ограничатся «мусором» и непопулярными программами, то мои коллеги‐экономисты, вероятно, правы.


[Закрыть].

Рис. 3.1. Вопрос 1: «Налоги слишком высоки».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Рядовых американцев часто критикуют за то, что они выступают против повышения налогов, сокращения государственных расходов и бюджетного дефицита одновременно. Ответы на этот вопрос убедительно подтверждают третью часть этой тенденции (см. рис. 3.2). Ни одна другая проблема в ОАЭЭ не вызвала столько пессимизма. Экономисты тоже серьезно относятся к дефициту, но смотрят на это зло как на незначительное и исправимое. Заметьте, что просвещенная публика всецело на стороне экономистов; личные обстоятельства экономистов и их идеология никак не объясняют их несогласия с рядовыми американцами.

Рис. 3.2. Вопрос 2: «Дефицит федерального бюджета слишком велик».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Рис. 3.3. Вопрос 3: «Затраты на международную помощь слишком велики».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Разница во взглядах на международную помощь (рис. 3.3) является наибольшей и почти не меняется даже после внесения поправки на предубеждения. Рядовые американцы считают расходы на международную помощь серьезной проблемой. Экономисты почти единогласно считают, что эти расходы даже недостойны упоминания, и просвещенная публика придерживается почти столь же радикального мнения. Учитывая критику международной помощи многими экономистами, этот результат, на первый взгляд, кажется удивительным[225]225
  См., например: Easterly (2001).


[Закрыть]. Однако экономисты обычно критикуют международную помощь за те последствия, которые она имеет для получающих ее стран. Одно дело утверждать, что международная помощь субсидирует глупую политику в странах «третьего мира» и поддерживает коррумпированные режимы. И совсем другое дело настаивать, что международная помощь ведет США к банкротству. Именно второе мнение искренне разделяют рядовые американцы.

Сложно не связать это заблуждение с предубеждением против иностранного. С количественной точки зрения главной статьей расходов федерального бюджета являются пенсионеры[226]226
  Kaiser Family Foundation and Harvard University School of Public Health (1995).


[Закрыть], но люди их любят. Если необходимо найти козлов отпущения, ответственных за фискальные проблемы, почему бы не сконцентрироваться на людях, которые вам чем‐то не угодили? На эту роль прекрасно подходят неблагодарные иностранцы, которые высасывают из нас все соки.

Того, кто подвержен предубеждению против иностранного, иммиграция пугает. Неквалифицированные работники «наводняют» страну, «крадут» рабочие места у американцев, снижают ставки заработной платы и потребляют государственные услуги. Экономисты придерживаются противоположной позиции, под которой готова подписаться просвещенная публика (см. рис. 3.4). Международная торговля товарами увеличивает размер общего пирога, даже если один торговый партнер имеет абсолютное преимущество во всем и даже если торгуемым товаром является труд. Аргументы в пользу иммиграции не бессспорны; иммигранты могут предпочесть работе грабеж и получение пособий. Но экономисты в отличие от рядовых американцев осознают, что каждый работник, самостоятельно зарабатывающий себе на жизнь, приносит чистую выгоду, независимо от того, где он родился.

Рис. 3.4. Вопрос 4: «В стране слишком много мигрантов».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

А как насчет страхов рядовых американцев? Некоторые из них преувеличены, другие абсолютно беспочвенны. Прежде всего нет никакого фиксированного количества рабочих мест. Рынки труда часто справлялись с гораздо большим притоком рабочей силы, чем тот, с которым сталкиваются Соединенные Штаты сегодня. Хотя иммиграция обеспечивает значительную часть прироста населения, основной причиной является низкий уровень рождаемости в США. Доля иммиграции в масштабах всего населения не столь высока. Экономисты‐эмпирики также знают, что имеется мало свидетельств в пользу того, что иммигранты снижают ставки заработной платы, и значительное количество данных, показывающих, что иммигранты потребляют меньше государственных услуг, чем платят налогов[227]227
  Про иммиграцию и рост численности населения см.: Borjas (1994: 1668); про иммиграцию и заработную плату см.: Borjas (1994: 1695–1700); про чистое влияние иммиграции на бюджет см.: Lee and Miller (2000) и Simon (1999: 112–152, 313–321).


[Закрыть].

Вопрос, заданный на рис. 3.5, в основном связан с антирыночным предубеждением. Рядовые американцы считают, что ставки налогов слишком высоки, за исключением ставок налогов для жадных бизнесменов. Они, должно быть, увиливают от уплаты своей справедливой доли, косвенно создавая проблемы для всей экономики. Экономисты смотрят на этот вопрос по‐другому, и просвещенная публика решительно склоняется к их точке зрения.

Рис. 3.5. Вопрос 5: «Бизнес имеет слишком много налоговых вычетов».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Если не обвинять бизнес в алчности, а посмотреть на факты, популярная точка зрения имеет несколько недостатков. Возможно, главным является то, что налоговые вычеты для бизнеса незначительны относительно бюджета в целом[228]228
  См., например: Gruber (2005: 509–510).


[Закрыть]. Еще один фактор, определяющий взгляды экономистов, состоит в том, что они знают, что доходы корпораций облагаются налогами дважды. Налоговые вычеты, или «лазейки», частично смягчают неэффективность, создаваемую двойным налогообложением. Более того, рядовые американцы обычно игнорируют особенности распространения налогового бремени. В конечном счете бремя уплаты налога, которое налоговый кодекс накладывает на бизнес, может ложиться на потребителей или работников.

Рядовые американцы считают недостаточно качественное образование серьезной проблемой, и экономисты с этим согласны (см. рис. 3.6). Более того, экономисты считают это самой большой проблемой, стоящей перед США. Их главный аргумент состоит в том, поскольку образование имеет положительные внешние эффекты, рыночный уровень предоставления этого блага ниже оптимального. Рядовые американцы скорее всего не оперируют столь тонкими аргументами, но каким‐то образом приходят к тем же выводам[229]229
  С учетом того, как редко совпадают взгляды рядовых американцев и экономистов, я подозреваю, что солидарность в данном пункте указывает на то, что экономисты не смогли избавиться от популярного предрассудка. Даже если бы у образования были значительные внешние эффекты, почему существующие субсидии слишком малы для их коррекции? Более важно, что выгоды образования для производительности работников почти полностью интернализируются: приобретая новые навыки, вы получаете больше денег. Поэтому не существует особых оснований с точки зрения эффективности для каких‐либо субсидий вообще, не говоря уже об их повышении. Более того, десятилетия учебы и работы в сфере образования убедили меня, что образование зачастую представляет собой банальное прыганье сквозь кольца, или, выражаясь техническим языком, «сигнализирование» (Weiss 1995). Субсидирование прыганья сквозь кольцо является бессмысленным расходованием средств, поскольку оно лишь увеличивает количество колец, сквозь которые вам нужно будет прыгнуть.


[Закрыть].

На рис. 3.7 экономисты вновь подрывают свою консервативную репутацию. Да, они действительно зачастую указывают на скрытые дестимулирующие эффекты государственных программ. Но рядовым американцам достаточно идеи о том, что если помогать бедным, они с меньшей вероятностью будут сами заботиться о себе. Спор идет по поводу значимости. Подверженные пессимистичному предубеждению, неэкономисты считают, что социальные пособия являются неправдоподобно большим бременем.

Рис. 3.6. Вопрос 6: «Образование и система профессиональной переподготовки не отвечают современным требованиям». 0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

В чем не правы рядовые американцы? Прежде всего в неправильном представлении о цифрах. Затраты на программы по борьбе с бедностью даже в самом широком смысле составляют только 10 % федеральных расходов[230]230
  Kaiser Family Foundation and Harvard University (1995).


[Закрыть]. Доля этих расходов намного выше доли расходов на международную помощь, но все же не является такой проблемой, которую можно назвать «значимой причиной» неоптимального функционирования экономики.

Более того, получатели социальных пособий входят в самый низкоквалифицированный сегмент населения. Это существенно снижает ущерб от их отсутствия в рядах рабочей силы.

Рис. 3.7. Вопрос 7: «Слишком много людей получают социальные пособия».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Рис. 3.8. Вопрос 8: «Женщины и представители меньшинств получают слишком большие преференции в рамках программ позитивной дискриминации». 0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Экономисты знают о негативных последствиях позитивной дискриминации для эффективности. Предоставление особым категориям работников права предъявлять иск своему работодателю в первую очередь делает менее вероятным их наем. Тем не менее экономисты придают этой проблеме меньшее значение, чем рядовые американцы (рис. 3.8). Причина, наверное, состоит в количестве. Несмотря на пессимизм рядовых американцев, количество антидискриминационных исков не так велико, чтобы представлять собой значимую проблему[231]231
  Equal Employment Opportunity Commission (2005).


[Закрыть].

Вопрос о трудовой этике (рис. 3.9) напрямую затрагивает пессимистичное предубеждение неэкономистов. Он хорошо вписывается в их картину мира, в которой общество разрушается из‐за постепенно исчезающей добродетели. В противоположность этому экономисты меньшую зацикленность на работе считают симптомом прогресса, а не упадка. Экономисты ожидают, что, становясь богаче, люди будут потреблять больше предметов роскоши, включая дополнительное свободное время. Если люди в хорошо функционирующей экономике хотят иметь больше свободного времени и меньше всего остального, рынок труда даст им то, чего они хотят.

Рис. 3.9. Вопрос 9: «Люди слишком мало ценят упорный труд».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Рис. 3.10. Вопрос 10: «Государственное регулирование бизнеса избыточно».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Но этого объяснения недостаточно. По сравнению с другими проблемами, экономисты, как и просвещенная публика, оценивают ее как значимую. Наиболее простым объяснением может служить то, что экономисты мыслят в терминах измеримого валового внутреннего продукта, общепризнанным недостатком которого является неучет свободного времени. С этой точки зрения большее количество работы всегда благо[232]232
  Другое возможное объяснение состоит в том, что экономисты рассматривают этот вопрос как вопрос об «отлынивании» или в более широкой трактовке о «социальном капитале». Чем больше работники обманывают своего босса, когда он не смотрит в их сторону, тем больше ресурсов нужно потратить на надзор. Высокая трудовая этика – интернализированная норма против отлынивания – создавала бы, таким образом, положительный внешний эффект.


[Закрыть].

Репутация экономистов как догматичных дерегуляторов, похоже, преувеличена (рис. 3.10). Они оценивают проблему избыточного регулирования как менее серьезную по сравнению с неизменно пессимистичными рядовыми американцами[233]233
  Это еще один вопрос, в котором я оказываюсь по другую сторону баррикад с профессиональными экономистами. Существуют разумные экономические аргументы в пользу регулирования воздействий на третьих лиц, как в случае загрязнения. Но большая часть регулирования направлена на то, чтобы просто заставить потребителей покупать больше безопасности, здоровья или других политкорректных продуктов, чем они хотят. Безопасность не бесплатна. Работник всегда может предложить работать за меньшую заработную плату в обмен на более безопасные условия труда. Тем самым нормативные акты о безопасности дают работникам больше безопасности, чем они хотят. Учитывая стандартные оценки издержек регулирования в сотни миллиардов долларов ежегодно (Office of Management and Budget 1997) и теоретический вывод о том, что значительная часть регулирования не стоит понесенных издержек, избыточное регулирование представляется мне действительно крупной проблемой.


[Закрыть]. Но следует отметить, что в относительном смысле стереотипы работают. Для экономистов это шестая по значимости проблема, а для рядовых американцев – третья с конца. Экономисты часто утверждают, что многое из того, что считается проблемами, существует только в головах людей, но избыточное регулирование не входит в их число.

Не служат ли ответы рядовых американцев на этот вопрос свидетельством против антирыночного предубеждения? В какой‐то степени да, но данные не из ОАЭЭ помогают уточнить позицию рядовых американцев. Они озабочены абстрактным регулированием, но положительно относится к нему в конкретных случаях, включая установление минимальных ставок оплаты труда, субсидии фермерам и обязательные клинические испытания лекарств[234]234
  Об общественном мнении о минимальном размере оплаты труда см.: Gallup Organization (2005); о субсидиях для фермеров см.: Pipa Knowledge Networks Poll (2004); о клинических испытаниях лекарств см.: Kaiser Family Foundation (2005).


[Закрыть]. Даже чрезвычайные меры наподобие регулирования всех цен не являются непопулярными[235]235
  Наименование переменной GSS SETPRICE.


[Закрыть]. С точки зрения рядовых американцев, основные издержки регулирования – это бумажная работа и волокита. Экономисты часто имеют в виду более фундаментальную причину для беспокойства, которая состоит в том, что регулирование контрпродуктивно. Регулирование цен порождает дефицит и черный рынок; клинические испытания эффективности лекарств, навязываемые Администрацией по контролю за продуктами питания и лекарствами (Food and Drugs Administration), задерживают вывод на рынок жизненно необходимых лекарств. Экономисты также с сомнением относятся к реальным целям регуляторов. Они, как и некоторые неэкономисты, знают, что значительная часть регулирования направлена на защиту существующих фирм от конкуренции[236]236
  См., например: Rowley, Tollison and Tullock (1988) и Weiss and Klass (1986).


[Закрыть].

Рис. 3.11. Вопрос 11: «Уровень сбережений людей недостаточен».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Неспециалисты и эксперты практически в одинаковой степени обеспокоены низким уровнем сбережений (рис. 3.11). Страх – это базовая позиция рядовых американцев, и это один из редких случаев, когда экономисты озабочены столь же сильно. Существуют две основные причины для беспокойства экспертов. Во‐первых, сбережения подпадают под двойное налогообложение. Вы платите налог один раз, когда получаете доход, и второй раз, когда получаете процент на оставшийся после первого налога доход. Это позволяет предполагать существование большой разницы между эффективным (не облагаемым налогом) уровнем сбережений и их действительным уровнем. Во‐вторых, многие экономисты считают, что у сбережений есть положительные внешние эффекты, поэтому даже без налогообложения уровень сбережений все равно был бы слишком низким.

Рис. 3.12. Вопрос 12: «Бизнес получает слишком высокую прибыль».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Анализ ОАЭЭ, часть II

Инструкция для следующих семи вопросов звучит немного иначе: «Теперь я зачитаю вам еще один список причин, связанных с бизнесом, которыми некоторые люди объясняли, почему экономика (рис. 3.12) находится не в столь хорошем состоянии, как могла бы. Для каждой из причин ответьте: считаете ли вы ее значимой причиной того, что экономика находится не в столь хорошем состоянии, как могла бы, малозначимой причиной или вообще не считаете причиной».

Правы ли критики, говоря о корыстном предубеждении экономистов? Экономисты насмехаются над идеей, что слишком большие прибыли вредят экономике. Кто может уделять столь мало внимания этой проблеме, как не апологеты богатства? Результаты для просвещенной публики дают возможность дать короткий ответ. Любой человек с докторской степенью по экономике, независимо от того, богат он или беден, скажет то же самое. Еретическая позиция экономистов не является самооправданием рантье.

Реальная проблема состоит не в том, что алчность ослепляет экономистов, а в том, что рядовые американцы подвержены антирыночному предубеждению. Частично ошибка рядовых американцев количественная. Они сильно преувеличивают норму прибыли, которую получает типичное предприятие, в среднем оценивая ее на уровне около 50 %[237]237
  Washington Post, Kaiser Family Foundation, and Harvard University Survey Project (1996: 4); Walstad and Larsen (1992: 48).


[Закрыть]. Но различие во взглядах имеет более глубокие корни. Через призму антирыночного предубеждения рядовые американцы рассматривают прибыль как единовременный трансферт в пользу бизнеса. В противоположность этому, экономисты считают прибыль двигателем прогресса и фактором гибкости рынка.

Рис. 3.13. Вопрос 13: «Топ-менеджерам слишком много платят».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Представления об избыточной оплате труда менеджеров (рис. 3.13) подобны представлениям об избыточной прибыли. Цифры для просвещенной публики соответствуют теории о том, что «эксперты правы, а неспециалисты заблуждаются». Повторюсь, что нужно перестать беспокоиться по поводу корыстного предубеждения экономистов и начать беспокоиться по поводу антирыночного предубеждения рядовых американцев. С точки зрения последних, оплата труда менеджеров является трансфертом в их пользу: когда топ‐менеджеры получают больше, меньше остается для тех, кому повезло не так сильно. Экономисты отвергают это представление о фиксированном размере пирога[238]238
  Экономисты скорее согласились бы с тем, что вознаграждение менеджмента слабо привязано к результатам работы. Высокое вознаграждение не проблема, проблема – высокое вознаграждение, выплачиваемое всем без разбору.


[Закрыть]. Заработная плата капитанов индустрии создает стимулы для сокращения издержек, создания и совершенствования продуктов и точных предсказаний потребительского спроса.

Производительность бизнеса (рис. 3.14) – это единственная проблема, которая явно больше волнует экономистов, чем рядовых американцев, но можно сказать, что разница во взглядах сводится к семантике. Словосочетание «производительность бизнеса» звучит для людей как что‐то смутно желательное. Но для экономистов оно имеет точное значение. Это та часть производимого продукта, которая не приходится на труд и капитал. С интуитивной точки зрения рост производительности бизнеса означает, что при тех же ресурсах выпуск растет. Возможно, что если бы неэкономисты понимали экономический жаргон, их позиция по этому вопросу совпала бы с позицией экономистов.

Рис. 3.14. Вопрос 14: «Производительность бизнеса растет слишком медленно».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Трудно не заметить, что машины делают нас богаче. Технология является одним из самых явных различий между настоящим и прошлым и между странами первого и третьего мира. Но данные показывают, что многие склоняются к самой грубой форме предубеждения в пользу наличия работы: страху перед машинами (рис. 3.15) Более того, они, видимо, негативно относятся к тем, кто не боится машин, особенно к яйцеголовым экономистам, которые неспособны «почувствовать боль» человека с улицы, не имеющего пожизненного контракта. Но это обвинение отпадает: просвещенная публика разделяет «радикальную» точку зрения экономистов, хотя и в чуть меньшей степени.

Рис. 3.15. Вопрос 15: «Технологии лишают людей рабочих мест».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Рис. 3.16. Вопрос 16: «Компании перемещают рабочие места за границу».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Если бы экономисты и рядовые американцы согласились с тем, что «перемещение рабочих мест за границу» (рис. 3.16) сопряжено с опасностями, то пришлось бы отказаться от утверждений, что рядовые американцы подвержены предубеждению против иностранного. На самом же деле разница во взглядах по этому вопросу находится на втором месте по величине во всем ОАЭЭ, а первое место занимает разница во взглядах на международную помощь.

Отсутствие беспокойства экономистов по поводу проблемы международной помощи объясняется их знаниями о бюджете. Экономисты признали бы, что международная помощь является значимым фактором ухудшения условий жизни американцев, если бы США тратили на нее в 50 раз больше, чем сейчас. Отсутствие озабоченности перемещением рабочих мест за границу диктуется в большей степени теоретическими соображениями. Согласно закону сравнительных преимуществ, рабочие места «перемещаются за границу», поскольку существуют более предпочтительные способы использования отечественной рабочей силы[239]239
  См., например: Krugman (1998, 1996) и Blinder (1987).


[Закрыть].

Когда прибыльная компания сокращает штаты, типичный человек считает это очевидно негативным для экономики (рис. 3.17). Это поведение можно оправдать, если фирма сокращает штаты, чтобы избежать банкротства. В таком случае приходится жертвовать некоторыми рабочими местами, чтобы спасти остальные. Но все осуждают прибыльную фирму, которая сокращает штаты для того, чтобы стать еще более прибыльной.

Под «всеми» имеются в виду те, кто подвержен предубеждению в пользу наличия работы. Популярная точка зрения основана на иллюзии, что мерой благосостояния служит занятость, а не производство. В то же время, с точки зрения экономистов и просвещенной публики, сокращение штатов подтверждает правило, что частная алчность и публичный интерес удовлетворяются одним и тем же способом[240]240
  См., например: Cox and Alm (1999).


[Закрыть]. Сокращение излишних работников заставляет их искать более социально продуктивные сферы приложения своих талантов. Представьте, что произошло бы, если бы фермы XIX века никогда не сокращали работников. Эти изменения диктовались алчностью, но при этом оставались изменениями к лучшему.

Рис. 3.17. Вопрос 17: «Компании сокращают штаты».

0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Существует широкий консенсус (рис. 3.6), что некачественное образование является значимой проблемой. Содержание рис. 3.18 дает основание для гипотезы о том, почему мы недостаточно образованны: из‐за недостаточных затрат бизнеса. Это объяснение было бы привлекательным для людей с антирыночным предубеждением, и так оно и есть: экономисты и просвещенная публика не отказываются от этого объяснения, но рядовые американцы расположены к нему в значительно большей степени.

Рис. 3.18. Вопрос 18: «Компании недостаточно инвестируют в образование и повышение квалификации». 0 = «не причина»; 1 = «малозначимая причина»; 2 = «значимая причина»

Рис. 3.19. Вопрос 19: «Снижение налоговых ставок…» 0 = «плохо»; 1 = «ничего не меняет»; 2 = «хорошо»