Текст книги "Из знатного рода"

Глава 9

В его каюте лежала Александра, поэтому Натаниэль прошел в каюту Трентона, где они могли поговорить без помех.

– В чем дело? – спросил Трентон, как только закрыл за собой дверь. – Что случилось?

– Имя Альберт Джекоб Кимболтон ни о чем тебе не говорит? – спросил Натаниэль.

– Это же имя герцога, – ответил Трентон. – Почему ты спрашиваешь?

– Потому что Джейк – это и есть Альберт Джекоб Кимболтон, младший сын герцога.

Трентон замер, словно пораженный громом.

– Не может быть! Он – маркиз Клифтон? Джейк разговаривает, как матрос, а не как высокородный аристократ.

– Да, но в нынешних обстоятельствах это самое лучшее.

– Он вспыльчивый глупец...

– Но кому мог доверить мой отец такую важную вещь, как пересылка оружия?

– И все же... – Трентон покачал головой.

– У него родимое пятно. Может, ты его видел?

Трентон кивнул.

– Помнишь, когда я был маленьким, Марта отвезла меня к герцогу? Он тогда сказал, что его первый ребенок умер, и приказал няне принести своего сына. Так вот у того младенца было такое же пятно на голове.

Трентон потер подбородок.

– Это было восемнадцать лет назад.

– Ты думаешь, о смерти Марты можно забыть?

– Натаниэль, тебе было всего семь лет. Марта сама приняла решение вернуться в Бридлвуд-Мэнор. Кто мог предположить, что герцог пошлет людей за вами...

– Но я хотел ехать, – тихо сказал Натаниэль. – Я так надеялся, что отец... – Его голос сорвался.

– Ты надеялся на то, на что надеется любой мальчик в твоем положении. Что отец в конце концов признает его.

– Что ж, я больше не ребенок, но я и не беспомощная женщина, которая безмерно любила уродливого мальчугана. Я могу дать сдачи. Грейстоун убил Марту. Я знаю это!

Натаниэль словно воочию увидел тело своей названой матери. Вспомнил свое горе и гнев. Трентон сел за стол.

– Марта действительно собиралась пойти к адвокату и заявить о твоих правах на наследство?

Натаниэль пожал плечами.

– Не знаю. Она много говорила об этом. Она знала, что если ей удастся доказать, что я сын герцога, то я стану его наследником. Но она была единственной, кто мог рассказать о том, что случилось в день моего рождения.

– Например, то, что Грейстоун пытался убить своего ребенка.

– Да, и ее смерть была ему очень выгодна.

– Так же выгодна ему и продажа ружей в Россию. Требуется много денег, чтобы поддерживать огромную торговую империю, – размышлял вслух Трентон.

Натаниэль закрыл глаза и потер лоб кончиками пальцев.

– То, что случилось с Александрой, этв моя вина, а не твоя, – сказал Трентон, словно прочитав его мысли. – Это я сказал, что она – леди Анна, которую я видел четыре года назад.

Натаниэль покачал головой.

– Это был мой план с самого начала. Я виноват в том, что схватили Ричарда.

– Но твой отец заслуживает...

– В этом-то вся проблема, – оборвал его Натаниэль. – Я знаю, что заслуживает мой отец, и собираюсь рассчитаться с ним. Но при этом не должны страдать безвинные люди. Маркиз слишком молод, чтобы отвечать за деяа отца. – Он вздохнул. – Я должен забыть о прошлом.

Трентон немного помолчал, словно пытаясь придать больше значения своим словам.

– Натаниэль, та дюжина лет, когда я чистил карманы богатым, избавили меня от угрызений совести. Этим я хочу сказать, что я не самый лучший советчик, но ты в любой момент можешь завязать с пиратством и никто тебя не осудит.

– Если бы все было так просто. – Натаниэль смотрел куда-то вдаль.

– И как это связано с Александрой?

Натаниэль, встряхнувшись, приказал себе не хандрить.

– Никак. Я отвезу ее обратно, как и обещал.

Натаниэль вошел в каюту, как раз когда Нанчу кормил свою подопечную бульоном. Александра тут же подняла на него глаза. На исхудавшем лице они казались невероятно большими, и у Натаниэля заныло сердце. Несмотря на постоянные уверения Нанчу в том, что пуля не причинила особого вреда, его беспокоило состояние девушки.

– Эта больная знает, что ей полезно, – сказал Нанчу, когда Александра снова потянулась к ложке с бульоном. – Не то что молодой человек.

– Маркиз отказывается от твоих услуг?

Нанчу покачал головой.

– Я не могу спасти дурака от его глупости.

Натаниэль нахмурился. Он перевел сводного брата в отдельную каюту, где за ним могли лучше наблюдать. У мальчишки была гордость и упрямство отца, но мудрости не хватало.

– Мы ничего не можем поделать. Возможно, его организм сам справится с инфекцией.

Вместо ответа Нанчу лишь презрительно фыркнул.

– Подойди. – Он махнул рукой в сторону кровати. – Доделай здесь, а я пойду посмотрю руку у Генри.

Генри был матросом, который несколько дней назад упал и сломал руку. Натаниэль не сомневался, что ему требовалась забота врача, но ему не хотелось кормить Александру. Намного легче скрываться за щитом равнодушия, когда ты не видишь человека.

Бросив короткий взгляд на кровать, Натаниэль подумал, не отказаться ли под каким-нибудь благовидным предлогом, и тут же обругал себя за трусость. Взяв у Нанчу чашку с бульоном, он занял место врача.

– Проследи, чтобы она съела все до последней капли. – Нанчу поклонился и вышел.

Александра улыбнулась, и Натаниэль отметил, как засияло ее лицо. Темные круги вокруг глаз стали менее заметными, на щеках появился румянец.

Интересно, что будет, если он сейчас тронет рукой ее золотистые кудри, прикоснется губами к ее рту... Натаниэль тут же пожалел, что остался с девушкой. Как бы он хотел оказаться на палубе или в каюте Трентона – где угодно, лишь бы не болело его сердце.

Александра подняла на него взгляд, и Натаниэль нахмурился, надеясь, что этим удержит ее от улыбки. Как она осложнила его жизнь!

Он зачерпнул бульон и поднес ложку к ее губам. Платье Александры было испорчено морской водой, так что сейчас на ней была надета его рубашка, и очертания груди под тонкой тканью помимо воли привлекали его внимание. Натаниэль неожиданно рассмеялся.

– В чем дело? – спросила Александра.

Натаниэль не ответил. Он улыбнулся, вспомнив, как считал себя извращенцем, поскольку его привлекала сводная сестра. Сейчас он радовался тому, что нормален, и решил немного отомстить за те бессонные ночи, когда она изображала из себя леди Анну.

– Так в чем же дело? – повторила Александра.

– Я просто подумал, что твои чувства ко мне очень сильны, раз ты приняла на себя ту пулю.

– Разве? – Александра засмеялась в ответ. – Я не знаю, что заставило меня поступить таким образом, но думаю, это было чисто импульсивное действие.

Она покраснела, словно устыдившись лжи, и Натаниэль решил продолжить игру.

Поставив чашку с бульоном на стол, он сел на край кровати и взял руку Александры в свою.

– Ты бы не стала беспокоиться обо мне, если бы была равнодушной.

Александра отдернула руку.

– Мои чувства не имеют значения. – Она посмотрела на стол. – Разве ты больше не будешь кормить меня? Нанчу сказал, что я должна все съесть...

– Не пытайся изменить тему разговора. – Натаниэль принялся поглаживать кончиками пальцев ее руку. – Я хочу знать правду.

– Мне кажется, ты пьян.

На обед Натаниэль выпил всего лишь кружку рома, и вряд ли алкоголь мог оказать на него такое действие, как нежность кожи Александры.

– Я пьян от желания, – признался он.

Глаза Александры расширились, словно у испуганного ребенка, и тогда Натаниэль поцеловал каждый ее пальчик в отдельности.

– Что ты делаешь? Я больна, – задыхаясь, прошептала Александра.

Натаниэль улыбнулся, наслаждаясь ее замешательством. Он отпустил ее руку, но лишь для того, чтобы наклониться ближе.

– Ты прекрасна.

Он позволил своим пальцам зарыться в ее густых кудрях, как ему хотелось. Набрав полную горсть золота волос, он слегка потянул, вынудив Александру чуть запрокинуть голову.

Натаниэль ожидал, что она станет протестовать, но она просто прикрыла глаза.

Он наклонился. Александра не пользовалась духами – да их у нее и не было, но ее кожа нежно пахла мылом. И это ему нравилось.

– Я хочу тебя, – пробормотал он.

– Нет, – прошептала Александра, но это прозвучало неубедительно даже для нее самой.

Она ждала, поглядывая на него сквозь полуопущенные ресницы.

Натаниэль чуть коснулся губами ее рта. Ее губы были такими мягкими... Он не мог больше контролировать себя и, застонав от наслаждения, припал к ним.

Александра обвила руками его шею и Натаниэлю пришлось напрячь всю свою волю, чтобы не стиснуть ее в объятиях. Она ранена, и он должен держать себя в руках. Заставив себя оторваться от мягкого бархата губ девушки, он принялся осыпать поцелуями ее щеки.

– Подожди... – вскрикнула Александра, когда кончик языка забрался ей в ушко.

– Александра, милая моя Александра, как ты преследовала меня, – прошептал Натаниэль.

– Натаниэль... – Она потянула его голову вниз. Поцелуй был так сладостен, что он потерял счет времени.

Внезапно он разозлился – разозлился на Александру, так перевернувшую его жизнь, когда ему это совсем не было нужно, разозлился на отца, заполнившего его сердце ненавистью, но больше всего разозлился на себя за то, что поддался чарам этой девушки. Он не может воспользоваться ее невинностью, зная, что ей пришлось пережить. Она хочет мужа и детей, а он никогда не сможет ей этого дать. Для женщины у него было место только в постели... Натаниэль резко отстранился и встал с постели.

– Ты ведьма, прелестная дева.

Внезапно испугавшись, что ее красота ослабит его силу воли, он резко повернулся и вышел.

Захлопнув за собой дверь, Натаниэль направился к трапу на палубу. Прохладный ночной воздух поможет ему охладить тело и голову.

Внезапное движение в темноте заставило его остановиться. К нему приближался Рэт, который напевал под нос песенку о матросах и их подружках. Он двигался к кубрику, где, очевидно, собирался пьянствовать с другими матросами. Увидев Натаниэля, он замер на месте.

– Кэп? В чем дело?

Даже на расстоянии Натаниэль почувствовал запах перегара и догадался, что Рэт принял намного больше, чем обычная дневная норма.

– Откуда ты?

– Я только что отдежурил около маркиза. Наше путешествие становится таким семейным делом. – Ухмылка Рэта заставила Натаниэля встревожиться. Похоже, он знал или скорее подозревал, что Александра – не дочь герцога.

– Кто поставил тебя дежурить? – Натаниэль собирался держать Рэта как можно дальше от Джейка – маркиза Клифтона, и ему казалось, что он довел это до сведения Трентона.

– Даниэль заболел, и я сказал, что посижу за него.

– Он заболел или перепил?

Рэт расхохотался:

– Это одно и то же.

Тот факт, что его приказы не выполнялись, подействовал на Натаниэля, как ушат холодной воды.

– Почему ты не спросил разрешения у Трентона?

– Я просто сделал парню небольшое одолжение. Не думал, что это так важно.

– Ты ошибся. Если кто-нибудь не может дежурить около маркиза, он должен оповестить капитана. Понял?

– Да, но...

– Выполняй приказы! – рявкнул Натаниэль. – Понял? – Не в силах до сих пор простить Рэту тот эпизод с Александрой, Натаниэль с силой ткнул пальцем матросу в грудь.

– Что я такого сказал? Что?

Натаниэль опустил руку. Он слишком устал и, возможно, просто искал «громоотвод». Тем не менее он по-прежнему не доверял маленькому вору. Трентону и остальным следует быть поосторожнее.

– Иди вниз и проспись, – скомандовал он, и Рэт поспешно ушел.

Глава 10

– Извини, капитан, но Джейку придется удалить кисть, иначе он потеряет всю руку, – сказал Нанчу.

Александра сидела в постели Натаниэля, опираясь спиной на подушки. Сам Натаниэль, обнаженный по пояс, в этот момент стоял возле умывальника.

– Появилось нагноение? – Лицо капитана корабля было непроницаемым.

– Боюсь, что да. Юноша был таким... несознательным.

Только потому, что Александра за время своего выздоровления хорошо узнала врача-китайца, она смогла распознать нотку осуждения в его голосе.

– Если бы не это, он мог выздороветь.

Натаниэль, вздохнув, бросил короткий взгляд на Александру, затем отвернулся и начал расчесываться, поглядывая в зеркало на врача.

– Делай то, что считаешь жизненно необходимым, Нанчу. Я сейчас поднимусь.

Нанчу поклонился и вышел. Александра словно воочию увидела лицо юноши, которого привезли с «Восточного горизонта». Потерять руку в бою было почетно, но очень тяжело, а ведь маркиз станет инвалидом по вине Натаниэля!

Натаниэль почистил зубы и натянул рубашку.

– Ты хочешь что-нибудь сказать или тебя просто интересует моя одежда? – ядовито осведомился он, поймав на себе взгляд Александры.

Он прикрепил к поясу пистолет, а в сапог сунул нож – ритуал, который он проделывал каждое утро.

– Трентон сообщил мне, кто такой Джейк, – сказала она, игнорируя сарказм в его голосе. – Ты ведь понимаешь, что теперь герцог будет сражаться с тобой не на жизнь, а на смерть.

– Я думаю, надо определить, какая роль тебе больше по вкусу, – Натаниэль отвесил ей шутливый поклон, – леди Анны или ничем со мной не связанной швеи из Манчестера. В любом случае ни одна из них не предполагает роли советчицы.

Александра поморщилась. Последние два дня после их поцелуя она видела его всего несколько раз. Похоже, Натаниэль сознательно держался подальше от нее.

– Я не просила, чтобы меня тащили сюда, – буркнула Александра. – Но кто-то ведь должен привести тебя в чувство. Не все проблемы можно решить с помощью ножа.

– Теперь ты еще и философствуешь.

– Я считаю, что нужно думать, прежде чем предпринимать какие-нибудь шаги.

– Тогда ты должна знать, когда лучше придержать свое мнение при себе. – С этими словами Натаниэль быстро вышел из каюты, оставив Александру гадать, почему ее так волнует, убьет его герцог или нет.

Судя по выражению лица Натаниэля, его очень беспокоила рука его сводного брата, но он, кажется, боялся сознаться в этом открыто. А ей были ненавистны его властные манеры, его цинизм, его буйный характер, его... Александра немного подумала. Что еще она ненавидит в капитане пиратов? Она ненавидит риск, которому он себя подвергает, ненавидит его врагов. Ненавидит его страдания, когда он был ребенком. Но больше всего ей ненавистна мысль, что скоро они расстанутся навсегда.

Натаниэль вздрогнул при виде хирургических инструментов.

Несмотря на глубочайшие познания Нанчу в медицине, ампутация руки – это тяжелая операция, тем более в походных условиях. И он будет делать это, как и другие врачи, – просто даст больному немного рома и прикажет стиснуть зубами веревку.

– Ты уверен, что нет иного выхода? – спросил Натаниэль, когда Тини, Трентон, Гарт и Джон начали привязывать веревками к столу отчаянно сопротивляющегося маркиза Клифтона.

Вместо ответа Нанчу снял повязку с руки юного аристократа, и Натаниэль увидел явные признаки начавшейся гангрены.

– Нет! Нет! Пожалуйста! – Изловчившись, маркиз Клифтон лягнул Джона, и тот упал. Однако на его место тут же пришел Натаниэль. – Ты делаешь это специально! – прорычал маркиз. – Хочешь, чтобы я был похож на тебя?

Натаниэль молча смотрел на сводного брата. Вместо ожидаемой ненависти его сердце наполнила грусть. Мальчишка думает, что он все делает нарочно, но он ошибается. Кем бы ни был этот юноша, сейчас Натаниэль видел в нем лишь человека, которому отрежут руку, а уж он-то знал, каково жить с увечьем.

– Нанчу, есть хотя бы малейший шанс? – спросил Натаниэль, с надеждой глядя на врача.

– К сожалению, уже поздно.

Убедившись, что больной надежно привязан, Нанчу дал знак всем отойти, попросив Тини подержать руку юного маркиза, но Натаниэль вызвался сам сделать это.

– Все могут идти, – сказал он. Тини, Гарт и Джон поспешно ушли.

– Разреши мне заняться этим делом? – попросил Трентон, задержавшись у двери.

Натаниэль покачал головой, не в силах внятно объяснить, почему он решил присутствовать при ампутации. Отступить сейчас – означало для него признаться в трусости. Взявшись за руку юноши, он попытался отвлечься и представил себе Александру в тот момент, когда он целовал ее, представил, как она нежно ласкает его, целует...

Маркиз издал отчаянный крик, и видения Натаниэля моментально рассеялись. Нанчу сделал разрез в нескольких дюймах над раной и начал пилить кость. Через несколько минут операция закончилась.

Натаниэль стоял, отвернувшись, чувствуя, как к горлу подкатывает желчь.

Тишина. Юный маркиз потерял сознание, но его крики по-прежнему звучали в ушах Натаниэля.

– Ты в порядке? – с сочувствием спросил Трентон.

– Да. Думаю, что теперь Нанчу справится сам. Пойдем отсюда.

Запах крови преследовал их до самого камбуза.

– Чарли, дай мне ту бутылку, которую я приказал тебе спрятать.

Чарли поднял бровь.

– Так плохо?

– Да, – выдохнул Трентон.

Натаниэль выхватил бутылку из рук кока, и они с Трентоном отправились к нему в каюту.

Стоило Натаниэлю только открыть дверь, как Александра сразу почувствовала: что-то не так. Обычно он двигался бесшумно и ловко, как кошка, сейчас же его походка была резкой и неровной.

Натаниэль, похоже, выпил лишнего. Головная боль утром послужит ему достаточным наказанием.

– Проклятие!

Услышав приглушенное ругательство, Александра улыбнулась. Интересно, что случилось? В каюте было слишком темно, но ей показалось, что он ударился о стул по пути к иллюминатору.

Он был близко, и она уловила запах рома. Александра сморщила носик. Она ненавидела этот запах, который в ее памяти был неразрывно связан со всем, что ей пришлось вытерпеть у отчима. Обычно Натаниэль пил мало. Его матросы глотали ром, словно воду, но их капитан отличался крайней умеренностью.

Александра услышала тихий хлопок, Натаниэль надолго припал к горлышку бутылки. Потом тяжело опустился на пол, прямо в круг лунного света, льющегося из иллюминатора.

О чем он думает? Александра отметила, насколько лунный свет смягчил его черты лица. Он был похож сейчас на маленького одинокого мальчика.

Александра отчаянно боролась с собой, пытаясь оставаться равнодушной, но через несколько секунд все же встала и подошла к нему.

Натаниэль даже не повернулся. Он продолжал смотреть в иллюминатор на звездное небо.

– Пора спать. – Александра тихонько потянула его за руку, и он встал. Она сняла с него рубашку. – Хорошо. Теперь садись на кровать.

– Ты даже не представляешь, как это хорошо. – Он все еще стоял. – Я могу научить тебя.

От его слов у Александры закружилась голова. Так много ночей она смотрела, как Натаниэль раздевается, прислушивалась, как он ходит, и мечтала, чтобы он пришел к ней. Но сейчас он хотел лишь избавиться от боли. Он хотел потеряться в ее объятиях по той же причине, по которой искал забвения в бутылке.

– Этой ночью ты не будешь никого ничему учить, – фыркнула она.

Его зубы блеснули в темноте.

– Это мы сейчас проверим. – Натаниэль положил руку ей на плечо.

Александра замерла. Может быть, провести одну ночь с ним, а потом жить с этими воспоминаниями? Но ей нужно больше, чем одна ночь. Она не могла отдать тело, не отдав душу. Отодвинувшись, Александра толкнула Натаниэля в грудь, и он упал на кровать.

Она встала на колени, чтобы помочь ему снять сапоги. Она больше не видела его лица, но безошибочно чувствовала на себе его взгляд. Она чуть было не передумала и решила остаться с ним, но воображение тут же нарисовало ей, на что будет похожа ее дальнейшая жизнь без этого человека. Вилли показал ей, что такое боль, она не хочет больше никогда испытывать такие страдания!

Встав на ноги, Александра попыталась уложить Натаниэля, но он не дался. Он как-то лениво обнял ее за талию, потом притянул к себе и положил голову ей на грудь.

Александра инстинктивно подняла руку, чтобы погладить его, словно обиженного ребенка. Она водила рукой по его волосам, пока его дыхание не стало ровным. Натаниэль заснул.

Улыбнувшись, Александра поцеловала его в лоб, потом уложила на подушки.

Сама она легла на кушетку. На эту ночь кровать будет в распоряжении хозяина. Но только почему ей так холодно без него?

Александра проснулась, когда солнце уже заливало каюту, и сразу же почувствовала на себе взгляд Натаниэля.

– Расскажи мне о своем отчиме, – тихо попросил он.

Александра от удивления даже моргнула. В свое время она рассказывала ему о Вилли, чтобы доказать, что она не леди Анна. Но только по этой причине она ворошила эти неприятные воспоминания. Сейчас ей совсем этого не хотелось.

– Зачем?

– Я знаю, ты готова была украсть чужую одежду, лишь бы убежать от него. Этому должна быть веская причина.

Александра опустила глаза, старательно избегая смотреть на Натаниэля. Если бы она могла так же легко забыть о годах, прожитых с Вилли!

– После смерти матери почти пять лет назад Вилли пристрастился к выпивке, а она делала его... агрессивным.

Натаниэль поморщился то ли от ее слов, то ли от головной боли после вчерашних возлияний.

– Он бил тебя?

Александра кивнула.

– Часто?

– Как только напивался. А я научилась прятаться от него... большую часть времени. – Она раздвинула губы в улыбке, пытаясь скрыть за ней боль.

Вилли был единственным отцом, которого она знала, и его ненависть было сложно понять и принять. Ее до сих пор мучили угрызения совести из-за того, что она нарушила данное матери обещание заботиться о нем.

Подложив подушку себе под спину, Натаниэль сел в кровати. На нем все еще оставались бриджи, однако при движении одеяло сдвинулось, открыв взгляду Александры его мощный торс.

Александра надеялась, что по ее лицу нельзя догадаться, как сильно ей хочется коснуться его. Внезапно она поняла, как ей нужен кто-то, кто обнимет ее и скажет, что она ни в чем не виновата.

Словно прочитав ее мысли, Натаниэль поманил ее к себе.

Александра не раздумывая подошла к нему. Необходимость в человеческом тепле победила ее обычную осмотрительность.

Натаниэль откинул одеяло, приглашая ее сесть рядом, потом обнял за плечи.

– Что теперь, милая моя? – прошептал он, чуть касаясь губами ее виска.

Она глубоко вдохнула неповторимый мужской запах.

– Теперь я найду работу в Лондоне.

Его объятия были такими успокаивающими! Она чувствовала себя словно голодающий перед обильным столом, хотя было так странно, что только капитан пиратов знает, что ей нужно и как ей помочь.

– Почему в Лондоне?

– А почему нет? – Она прижалась шекой к его груди. Ни один мужчина еще не казался ей таким приятным.

– Ты же сказала, что твоя тетя уже отплыла в Индию. У тебя есть другие родственники?

Она покачала головой, сожалея, что он начал этот разговор. Ей хотелось, чтобы он просто молча держал ее в своих объятиях.

Несколько минут так и было, но потом Натаниэль нарушил тишину:

– Сегодня мы доберемся до Бристоля. Сначала я должен подготовить обмен маркиза Клифтона на Ричарда, потом я отвезу тебя туда, куда ты хочешь.

Александра открыла рот, чтобы возразить. Им лучше расстаться как можно скорее. Нежность, которую она сейчас испытывала к Натаниэлю, почти уничтожила ее решимость оставить его... Но она промолчала. Она еще не готова к разлуке. Еще нет.

Натаниэль вошел в каюту врача, когда тот заканчивал осмотр руки маркиза Клифтона.

– Я хочу послать записку отцу, – сказал Натаниэль своему сводному брату, старательно отводя глаза от обрубка руки.

– Мое появление в таком состоянии делает любые послания излишними. – Юноша смотрел на него с неприкрытым презрением. – Ты заплатишь за то, что со мной случилось, попомни мои слова!

– Не будет никакого появления, если герцог не отпустит Ричарда, – спокойно сказал Натаниэль. – В твоих интересах помогать нам. Где мы сейчас найдем герцога? В Бридлвуд-Мэноре или Грейстоун-Хаусе?

– Его нет в Бридлвуд-Мэноре.

– Значит, он в Лондоне. Покупает, наверное, очередную партию ружей.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. – От еле сдерживаемых эмоций голос маркиза Клифтона стал пронзительным. – Мой отец никогда не предаст Англию.

– А как тогда назвать торговлю оружием с русскими? Ему придется заплатить за это.

– Мой отец – могущественный человек, у которого много друзей в высших кругах. Тебе с ним не справиться никогда. Слышишь, никогда!

– Тогда тебе не о чем волноваться, – рассмеялся Натаниэль.

«Ройал Венджннс» пришвартовался в порту Бристоля. Александра еле сдерживала нетерпение, дожидаясь того момента, когда она сможет встать на твердую землю и поесть что-нибудь приличное. Кроме того, ей страшно хотелось зайти в лавку и купить себе ткани на платье – она так устала носить мужскую одежду!

Она заплела волосы в косу и застегнула на себе рубашку Натаниэля, надеясь, что это в последний раз. Она уже была готова подняться на палубу, когда в каюту вошел Натаниэль.

– Я готова, – объявила она, стараясь побороть внезапное смущение, вызванное воспоминанием о том, как они лежали в его постели. Хотя это было совершенно невинное занятие, его доброта создала какую-то невидимую связь между ними – намного более прочную, чем если бы они стали физически близки. – Я уже чувствую на языке вкус свежего масла и чистой воды...

Натаниэль нахмурился.

– И как скоро ты надеешься это получить?

– Как можно быстрее. – Она улыбнулась. – Я хочу отплыть первой же лодкой.

Сорвав с себя влажную рубашку, Натаниэль бросил ее на сундук.

– Боюсь, это не получится. Тебе придется остаться здесь с Трентоном.

– Зачем? – удивленно спросила Александра.

– Мне надо заняться кое-какими делами.

– Меня это не касается. Ты сказал, что отпустишь меня.

– Но я не говорил когда.

Александра с трудом отвела взгляд от его обнаженной груди...

– Ты просто решил покапризничать, – рассудительно сказала она. – Думаю, я смогу уговорить тебя передумать... – Она шагнула ближе и одарила его сверкающей улыбкой.

Почему он не поцеловал ее, когда она была рядом с ним в постели? Почему он кажется сейчас таким равнодушным? Может, его интерес к ней исчез – как раз тогда, когда ее желание стало почти непреодолимым?

Натаниэль пожал плечами:

– Зависит от того, что ты можешь предложить.

У Александры участился пульс.

– А чего ты хочешь?

Его взгляд обежал ее с ног до головы, не оставляя сомнений в том, что он хочет.

– Меня вполне удовлетворил бы поцелуй.

– Ты отвезешь менй на берег за поцелуй? – Так легко вырванное согласие не могло не вызвать подозрения.

– Неплохая сделка, правда? – Натаниэль протянул к ней руки. – Я жду. Неужели ты забыла о свежей воде и масле?

– Хорошо. – Александра подошла ближе. – Целуй меня.

– Нет. Ты назначила цену, сама и целуй.

Александра глубоко вздохнула. Это же только поцелуй. Положив руки ему на плечи, Александра поднялась на цыпочки. Она собиралась легонько прикоснуться губами к его щеке, но Натаниэль схватил ее за талию и притянул к себе.

Поцелуй длился вечность.

– Это лучшая сделка, какую я заключал в своей жизни. – Похоже, Натаниэль был готов еще раз поцеловать ее. – Считай, что ты меня убедила...

– Отлично!

– ...отвезти тебя на берег рано утром.

– Утром?! – не веря своим ушам, переспросила Александра. Он не собирался брать ее на берег? – Ты обманул меня!

Натаниэль подмигнул ей.

– Да, и дело того стоило. – Улыбаясь, словно кошка над сметаной, он повернулся к столу и вытащил из ящика свернутые в трубочку деньги. – Сейчас это только короткая остановка, – объяснил он, пересчитывая купюры. – Мне не нужны лишние осложнения.

Руки Александры сами собой сжались в кулаки. Если уж говорить правду, то она наслаждалась поцелуем не меньше Натаниэля, но договор есть договор, а обмана она не терпела. Особенно если это означало, что ей придется еще полдня пить затхлую воду.

– Ты думаешь, я предам тебя?

Натаниэль надел рубашку, потом куртку.

– Откуда я знаю, что ты решишь сделать, чтобы помочь маркизу? Один раз ты чуть было не убила нас всех. Мой отец очень могущественный человек, можно сказать, весь город у него в кармане. – Он улыбнулся. – Я готов попробовать еще раз, если ты думаешь, что сможешь повлиять на мое решение. – Он демонстративно протянул к ней руки.

Игнорируя этот приглашающий жест, Александра вздернула подбородок.

– Я хочу уйти с этого корабля, – твердо сказала она. – Ты можешь считать себя в опасности, только если откажешь мне в этом.

Натаниэль обдумал ее слова, а потом разозлил ее еще больше, так как равнодушно пожал плечами.

– Я могу сам позаботиться о себе. Однако спасибо.

– Почему ты упрямишься? – резко спросила Александра. – Ты собираешься сделать с маркизом Клифтоном что-то такое, что мне не понравится?

Натаниэль остановился у двери.

– Мы едем с ним в Лондон. За это время Трентон приготовит корабль к отплытию. Теперь ты знаешь мои планы. Довольна?

– Что ты собираешься делать с ним?

– Съесть на ужин – после того, как покончу с тобой. – Засмеявшись, Натаниэль вышел.

– Надеюсь, тебя поймают, – прокричала Александра ему вслед, но ответом ей был стук закрывшейся двери.

К полуночи ружья были спрятаны на береговом складе. Натаниэлю это место показалось идеальным, особенно если учесть, как мало у них было времени для поисков чего-то более подходящего.

Тини и остальные матросы, которые сошли с ним на берег, ушли, и он остался один. Ему отчаянно хотелось вернуться на корабль, зацеловать Александру до полусмерти, а потом уложить в постель и заниматься любовью. Какая-то часть его существа спорила, что одна ночь ничего не решит, но внутренне он знал, что если зайдет очень далеко, то никогда не отпустит ее.

– Кэп?

Натаниэль, обернувшись, увидел стоящего у двери Тини, силуэт которого в лунном свете казался совсем черным.

– Что ты делаешь здесь? Я думал, ты уже наслаждаешься хорошей выпивкой.

Тини провел рукой по отросшим волосам.

– Я хотел поймать вас, прежде чем вы вернетесь на судно. Я кое-что услышал и думаю, вы должны это знать.

Голос Тини был таким серьезным, что у Натаниэля неприятно свело желудок.

– Что же?

– Англия объявила войну России. Двадцать второго апреля наши корабли вошли в Одесскую бухту.

Значит, Англия и Франция в конце концов поддержали турок. Это известие, хотя и ожидаемое, стало для Натаниэля настоящим шоком. Уже пролилась первая кровь, когда его отец продал оружие врагу, причем эти последние образцы стреляли точнее, чем те, что были на вооружении регулярной армии. Зачем такому богатому человеку, как герцог, идти на предательство?

– Это сильно повышает ставки, – сказал он вслух.

Тини кивнул.

Натаниэль резко встал. Он не может позволить своему отцу везти ружья в Россию, а это значит, что ему надо вернуться на корабль. Завтра рано утром они плывут в Лондон.