Текст книги "Звезда Напасть"

– Ну? – поторопил я.

Манекен Ночного Сокола открыл контейнер с картофельным салатом, внутри которого оказалась маленькая черная коробочка.

– Он прямо тут.

– Ты хранишь свои бесценные устройства в картофельном салате? – бесстрастно произнесла Меган.

– Знаешь, сколько раз сюда вламывались, чтобы меня ограбить? – спросил Ночной Сокол.

– И все попытки потерпели крах, – сказал я. – Это сооружение неприступно.

– Пацан, – фыркнул Ночной Сокол, – мы живем в мире, где люди в буквальном смысле могут проходить сквозь стены. Неприступных мест не существует – я просто слишком хорошо умею врать. Собственно, даже вам удалось кое-что у меня украсть – хотя, как вам еще предстоит узнать, от похищенного Абрахамом нет никакой пользы. Одно устройство имитирует собачий лай, а другое ускоряет рост ногтей, не более того. Далеко не каждая способность эпиков поразительна, хотя эти две мне все равно нравятся. Из них получаются хорошие обманки.

– Обманки? – удивленно переспросил Абрахам.

– Конечно, – ответил Ночной Сокол. – Я всегда оставляю на виду пару тех или иных штучек, чтобы людям казалось, будто они украли нечто полезное, стоившее затраченных усилий. У меня давно расписан сценарий – я прихожу в ярость оттого, что меня ограбили, клянусь отомстить и прочее бла-бла-бла. Обычно меня оставляют в покое, радуясь, что получили хоть что-то. Так или иначе – догадайтесь, сколько раз за десятки вторжений кому-то пришло в голову заглянуть в контейнер с картофельным салатом?

Манекен извлек коробочку и положил ее на стол, – по крайней мере, та была упакована в герметичный пакет. Я откинулся на спинку стула, любуясь ею и представляя все ее возможности.

– Как тебе удалось запихнуть столько фей в такую маленькую коробочку? – спросил Коди, показывая на устройство. – Неужели не обломал им крылышки?

Мы многозначительно проигнорировали его слова.

– Ты вроде говорил про еще одно устройство, – сказал Абрахам.

– Угу, – ответил Ночной Сокол. – У меня тут где-то есть старый кристаллизатор. Стоит подсоединить его к чистой кристаллической решетке – и можно вырастить новые кристаллы за несколько секунд. Может пригодиться.

– Э-э-э… – подняла руку Миззи. – Кто-нибудь понимает, зачем, собственно, нам это нужно? Звучит, конечно, круто, и все такое, но… кристаллы?

– Ну видишь ли, – сказал Ночной Сокол, – соль тоже кристалл.

Мы тупо уставились на него.

– Вы ведь собираетесь отправиться в погоню за Джонатаном? – продолжал он. – И в курсе, что он в Атланте?

Атланта.

Я снова опустился на стул. Атланта находилась под юрисдикцией Шабаша, свободного союза эпиков, пообещавших не трогать друг друга. Время от времени один помогал другому убить соперника, пытавшегося завладеть их городом, – что для эпиков практически было равносильно крепкой дружбе.

Но, несмотря на все познания об эпиках, мои сведения о мире были достаточно обрывочны. Природа Новилона с ее светящимися плодами и сверхъестественными красками застигла меня полностью врасплох. В душе я оставался пугливым мальчишкой, лишь несколько месяцев назад покинувшим родные края.

– Атланта, – тихо проговорил Абрахам. – Или то, что теперь называется Ильдития. Где она сейчас находится?

– Где-то в Восточном Канзасе, – ответил Ночной Сокол.

«Канзас? – подумал я и тут же вспомнил: – Ну да, Ильдития же движется». Но – настолько далеко? Я читал про ее движение, но полагал, что город остается в пределах одного и того же региона.

– Но что он там делает? – спросил Абрахам. – Что нужно Джонатану Федрусу в городе из соли?

– Откуда я знаю? – сказал Ночной Сокол. – Я всеми силами пытаюсь избежать его внимания. Я следил, куда он отправился, ради собственной безопасности, но, во имя Напасти, не собираюсь его дразнить.

Манекен поставил миску на стол.

– Попкорна у меня больше нет, так что пришло время обговорить условия моего маленького подарка. Можете забрать ртич и кристаллизатор, но вы должны немедленно отсюда убраться и больше не выходить со мной на связь. Не упоминайте меня при Джонатане и даже в собственных разговорах, чтобы он не мог подслушать. Проф любит доводить дело до конца. Если он явится сюда за мной, то не оставит тут ничего, кроме дымящейся воронки.

Я взглянул на Меган, которая смотрела на Ночного Сокола не мигая и поджав губы.

– Ты знаешь, что секрет в наших руках, – тихо сказала она ему. – Ты знаешь, что мы близки к тому, чтобы найти ответ. Настоящее решение.

– Именно потому я вам и помогаю.

– Только отчасти, – возразила Меган. – Ты готов швырнуть в комнату гранату, но не хочешь смотреть на взрыв. Ты знаешь, что в этом мире нужно что-то изменить, но не хочешь меняться вместе с ним. Ты слишком ленив.

– Я реалист, – ответил Ночной Сокол, и его манекен встал. – Я принимаю мир таким, какой он есть, и делаю все возможное, чтобы в нем выжить. Даже то, что я дал вам эти два устройства, может быть для меня опасно – Джонатан наверняка узнает дело моих рук. Остается лишь надеяться, что он решит, будто вы получили их от какого-нибудь торговца оружием.

Манекен подошел к холодильнику и достал еще несколько предметов. Один из них он положил на стол. Предмет выглядел как тюбик с майонезом, но, когда манекен открыл крышку, в гуще приправы оказалось еще одно маленькое устройство. Сложив эти предметы в мешок и повесив его на руку, манекен подошел к Ночному Соколу сзади, намереваясь поднять калеку.

– У меня есть еще вопросы, – сказал я, вставая.

– Очень жаль, – ответил Ночной Сокол.

– У тебя есть и другие технологии, которые ты мог бы нам дать. – Абрахам показал на мешок. – Ты дал нам лишь те, которые, по твоему мнению, не создадут для тебя слишком много проблем с Профом.

– Ты совершенно прав, – ответил Ночной Сокол. – Уходите. Я пришлю вам счет с дроном. Если останетесь в живых – рассчитываю на его оплату.

– Мы, знаешь ли, пытаемся спасти мир, – сказала Миззи. – А значит, и тебя в том числе.

– Ты хоть понимаешь, что половина тех, кто ко мне приходил, пытались спасти мир? – фыркнул Ночной Сокол. – Треск, мне уже доводилось работать с мстителями, и вы постоянно пытаетесь спасти мир. Вот только что-то у вас это не очень получается, а теперь, когда Джонатан переметнулся на другую сторону, похоже, стало еще хуже. Если бы я снабжал вас технологиями бесплатно, то давно бы уже обанкротился и вам некого бы было ограбить. Так что не стоит задирать нос и сыпать банальностями.

Манекен повернулся и вышел. Я продолжал стоять возле своего стула, с нескрываемым разочарованием глядя на остальных.

– Вам не кажется, что он чересчур внезапно нас покинул?

– Ты что, не заметил, насколько он странный чувак? – спросил Коди, шевеля ногой контейнер с картофельным салатом.

– По крайней мере, мы хоть что-то получили, – сказал Абрахам, вертя в руках одну из коробочек. – Так что наше положение куда лучше, чем было вначале. К тому же теперь мы знаем, где Джонатан устроил себе новое логово.

– Угу. – Я бросил взгляд на Меган. Вид у нее был обеспокоенный, – похоже, она чувствовала то же, что и я. Да, мы получили кое-какое оружие, но не получили ответов на наши вопросы. – Забирайте все это, – сказал я. – Коди, обшарь на всякий случай холодильник. И сматываемся отсюда.

Все занялись делом, а я обнаружил, что тупо смотрю в коридор за дверью. Вопросов оставалось еще очень много.

– Ну так как? – Меган подошла ко мне. – Хочешь, я выведу отсюда остальную команду?

– Что? – переспросил я.

– Помнишь, как ты гнался за нами и Профом по нижним улицам Ньюкаго, хотя тебе прямым текстом сказали, что, если не остановишься, тебя могут подстрелить?

– Угу, – улыбнулся я. – Тогда я решил, что, если меня подстрелят мстители, будет даже круто. Только представь, каково это – демонстрировать друзьям шрам от пули со словами, что в тебя стрелял сам Джонатан Федрус!

– Ну и зануда же ты! Я к тому, что тебе стоит догнать Ночного Сокола.

– Да я понял, – ответил я. – Проследи, чтобы все целыми и невредимыми выбрались наружу, а потом постарайся спасти меня от моей собственной глупости, если станет совсем кисло.

Быстро поцеловав ее, я подхватил свою винтовку, которую бросил мне Абрахам, и отправился в погоню за Ночным Соколом.

10

Долго искать мне не пришлось.

Коридор был пуст, но, заглянув в комнату с трофеями, мимо которой мы проходили раньше, я нисколько не удивился, обнаружив там сидящего в мягком кресле в дальнем конце помещения Ночного Сокола. Рядом с ним потрескивал газовый камин, а рядом валялся манекен, словно кто-то обрезал его невидимые веревочки.

Сперва я встревожился. Все ли в порядке с Ночным Соколом?

А потом я увидел его глаза, в которых отражалось колеблющееся пламя. Он не отрываясь смотрел на серебристый ящик посреди комнаты, похожий на гроб. По щеке Ночного Сокола скатилась слеза, и я понял, что ему, вероятно, хотелось побыть одному, не ощущая на себе даже молчаливого взгляда манекена.

– Ее ведь убил Проф? – прошептал я. – Твою жену. Она перешла на сторону зла и Профу пришлось ее убить?

Я наконец вспомнил подробности разговора, который состоялся у меня с Профом много недель назад, в маленьком бункере в окрестностях Новилона, где он занимался научными экспериментами. Он рассказал мне тогда о своей команде друзей, которые все были эпиками: он сам, Регалия, Темный Лес и Амалия. Со временем трое из них в итоге перешли на сторону зла.

Треск! Четверо, если считать Профа.

«Ничего не получается, Дэвид, – сказал он тогда. – Оно уничтожает меня…»

– Похоже, ты плохо слушаешь, что тебе говорят, пацан? – спросил Ночной Сокол.

Проскользнув в комнату, я подошел к гробу. Часть его крышки была прозрачной, и внутри виднелось красивое женское лицо в окружении разметавшихся золотистых волос.

– Она изо всех сил пыталась сопротивляться, – сказал Ночной Сокол. – А потом однажды утром я проснулся и… ее не оказалось рядом. Она не спала всю ночь, судя по оставленным ею шести пустым чашкам кофе. Она боялась заснуть.

– Кошмары, – прошептал я, коснувшись стекла в крышке гроба.

– Думаю, постоянное напряжение от бессонных ночей в конце концов ее сломило. Моя дорогая Амалия… Джонатан оказал услугу нам обоим, выследив ее, – никак иначе я это воспринимать просто не могу. Тебе следует отказаться от своей дурацкой идеи спасти его. Покончи с ним, парень. Ради него самого и ради всех нас.

Я оторвал взгляд от гроба и посмотрел на Ночного Сокола. Слеза все еще блестела на его щеке – он не мог ее вытереть самостоятельно.

– У тебя есть надежда, – сказал я. – Иначе бы ты нас не пригласил. Ты видел, как вела себя Меган, и первой твоей мыслью было, что мы нашли некий способ победить тьму.

– Возможно, я пригласил тебя просто из жалости, – ответил Ночной Сокол. – Жалости к тому, кто со всей очевидностью любит эпика. Как и я. Как и Тиа. Возможно, я пригласил тебя, чтобы предупредить. Будь готов к тому, пацан, что однажды утром ты проснешься и ее не окажется рядом.

Я пересек комнату, повесив винтовку на плечо, и попытался дотронуться до Ночного Сокола, но оказался не готов к молниеносной реакции манекена. Вскочив на ноги, тот схватил меня за руку, прежде чем я успел положить ее на плечо Ночного Сокола.

Бросив взгляд на мою руку, манекен, видимо, решил, что я не намерен причинить ему вред, и отпустил меня. Треск, ну и хватка же у него!

Моя рука упала на плечо Ночного Сокола.

– Я справлюсь, – попытался убедить я калеку. – Но мне нужны ответы, которые можешь дать только ты. Насчет мотиваторов и того, как они работают.

– Все это глупости, – сказал Дин.

– Ты держишь Амалию в анабиозе. Зачем?

– Затем, что я такой же глупец. Когда я ее нашел, в груди у нее зияла дыра величиной с кулак Джонатана. Она была мертва. Глупо было думать, что ее можно оживить.

– Но ты исцелил ее тело, – сказал я. – И сохранил его.

– Видишь те штуки там? – спросил он, кивая на дальнюю стену с тем, что осталось от погибших эпиков. – Их могущество не смогло ее вернуть. Все эти предметы принадлежали эпикам с исцеляющими способностями, на основе которых я изготовил мотиваторы. Но ни один не сработал. Ответа нет. И никакого секрета тоже нет. Мы вынуждены жить в том мире, какой есть.

– Напасть – эпик, – прошептал я.

Ночной Сокол вздрогнул и вновь перевел взгляд со стены на меня:

– Что?

– Напасть – эпик, – повторил я. – Личность. Регалия узнала всю правду, даже разговаривала с ней. Наши жизни разрушила вовсе не сила природы. Не звезда, не комета… а личность. – Я глубоко вздохнул. – И я намерен убить Напасть.

– Да ты с ума сошел, пацан, – проговорил Ночной Сокол.

– Спасение Профа – лишь первый шаг, – продолжал я. – Чтобы наш план удался, потребуются все его способности. Но после я намерен добраться до этой твари и уничтожить ее. Мы вновь сделаем мир таким, каким он был до того, как взошла Напасть.

– Ты и впрямь свихнулся.

– После того как я убил Стальное Сердце, то какое-то время болтался без дела, – сказал я. – Мне нужна новая цель в жизни. Почему бы и не замахнуться столь высоко?

Ночной Сокол уставился на меня, а потом закинул назад голову и громко расхохотался.

– Никогда не думал, что встречу кого-то тщеславнее Джонатана, пацан. Убить Напасть! Это же так просто!

Я взглянул на манекен, который схватился за живот и раскачивался туда-сюда, словно давясь от смеха.

– Ну так что? – спросил я. – Поможешь мне?

– Что тебе известно об эпиках, которые родились однояйцовыми близнецами? – спросил Ночной Сокол, пока манекен, наклонившись, вытирал ему щеки. Слезы от смеха смешались с теми, что он проливал по своей жене.

– Насколько я знаю, есть только одна пара. Криеры – Ханжа и Безумное Перо, из Шабаша. Кажется, в последнее время они орудовали в… Чарльстоне?

– Неплохо, неплохо, – ответил Ночной Сокол. – Свое дело ты и впрямь знаешь. Может, сядешь? А то как-то неловко.

Манекен пододвинул мне табурет, и я сел.

– История этих двоих, – объяснил Ночной Сокол, – уходит во времена примерно через год после Напасти, тогда же, когда обрели свои способности Проф и остальные. Как говорите вы, лористы, – первая волна. И именно благодаря им некоторые из нас начали задумываться о том, как действуют способности эпиков. У этих двоих…

– …в точности одинаковый набор способностей, – закончил я. – Управление давлением воздуха, манипуляция болью, предвидение.

– Угу, – сказал Ночной Сокол. – Но знаешь ли ты, что они – не единственная пара близнецов-эпиков? Это всего лишь единственная пара, в которой один не убил другого.

– Не может быть, – проговорил я. – Я бы об этом знал.

– Что ж, я и мои коллеги постарались, чтобы о других никто никогда не услышал. Поскольку секрет именно в них.

– Каждая пара близнецов обладала одинаковыми способностями? – предположил я. – Общими для обоих?

Ночной Сокол кивнул.

– Значит, это как-то связано с генетикой?

– И да и нет, – ответил Ночной Сокол. – Нам не удается найти в генетике эпиков ничего такого, что давало бы ключ к их способностям. Всю эту чушь насчет митохондрий мы придумали сами – она выглядела достаточно правдоподобной, поскольку ДНК эпиков быстро разрушается. Все остальное, что ты слышал насчет мотиваторов, – такой же наукообразный бред, с помощью которого мы сбиваем с толку своих конкурентов.

– Тогда… как?

– Как ты понимаешь, если я тебе расскажу, то нарушу мой договор с другими компаниями.

– Конечно.

Он приподнял брови, а его манекен сложил на груди руки.

– Если есть хоть малейший шанс, что я прав, – сказал я, – и сумею навсегда остановить эпиков, – разве не стоит рискнуть?

– Да, – ответил Ночной Сокол. – Но я хочу, чтобы ты пообещал мне, что не станешь ни с кем делиться секретом, пацан.

– Ты неправильно поступаешь, скрывая его, – возразил я. – Возможно, если бы правительства мира обладали этими знаниями, они смогли бы бороться с эпиками.

– Слишком поздно, – сказал он. – Дай слово.

– Ладно. – Я покачал головой. – Я расскажу своей команде, но возьму с них клятву хранить тайну. Никто больше ничего не узнает.

Немного подумав, Ночной Сокол вздохнул:

– Все дело в клеточных культурах.

– В чем в чем?

– В клеточных культурах, – повторил он. – Ну знаешь, когда берут образец клеток и продолжают выращивать их в лаборатории? Ответ именно в них. Достаточно взять клетки эпика, поместить их в пробирку с питательными веществами и пропустить через них ток. Бум – и ты имитируешь способности этого эпика.

– Шутишь? – спросил я.

– Нисколько.

– Неужели все настолько просто?

– Вовсе не просто, – сказал Ночной Сокол. – От силы электрического тока зависит, какую способность ты выделяешь. При этом следует задать ей правильное направление, иначе можешь взорваться… да что там, взорвать целый штат. Большинство наших экспериментов и все это оборудование основаны на использовании способностей, полученных из клеток эпиков.

– Гм… – пробормотал я. – То есть ты хочешь сказать, что Напасть не в состоянии отличить настоящего человека от сгустка клеток?

Весьма странная ошибка для мыслящего существа.

– Скорее, Напасти просто все равно, – ответил Ночной Сокол. – Если, конечно, Напасть действительно эпик. Кроме того, возможно, существует некое взаимодействие с мотиваторами, которого мы не в силах понять. Если честно, они зачастую весьма прихотливы – случается, что для кого-то та или иная способность просто не работает, хотя все остальные прекрасно могут ее использовать. Чаще такое бывает с эпиками. Джонатан доказал, что сверхлюди могут использовать мотиваторы, однако какие-то устройства в его руках работать отказывались. То же касается двух различных мотиваторов, которыми пользуется один человек, – устройства создают друг другу помехи, и в итоге работает лишь один из них.

Я задумчиво поерзал на табурете.

– Клеточные культуры… Гм… пожалуй, разумно, но… так просто?

– Как правило, у самой сложной загадки бывает самый простой ответ, – ответил Дин. – Но это только теперь кажется, будто все просто. Знаешь, сколько времени потребовалось ученым во времена до Напасти, чтобы научиться создавать культуры обычных человеческих клеток? Это крайне сложный процесс. То же и с мотиваторами. Мы трудились как рабы, чтобы создать первые из них. То, что называют мотиватором, на самом деле маленький инкубатор. Мотиватор питает клетки, регулирует температуру, выводит отходы. Хорошо сделанный мотиватор может служить десятки лет.

– Регалия знала твой секрет, – сказал я. – Она использовала клетки Разрушителя, чтобы создать бомбу.

Ночной Сокол замолчал. Взглянув на него, я увидел, что манекен прислонился к стене, заложив руки за спину и опустив голову.

– Что? – спросил я.

– Создавать мотиваторы из живых эпиков опасно.

– Для эпика?

– Нет, треск, для тебя самого! Эпики чувствуют, когда их способности использует кто-то еще. Это причиняет им страшную боль, и они ощущают, где именно это происходит. Естественно, сверхлюди стремятся найти источник боли и уничтожить его.

– Это проясняет ситуацию с близнецами, – вдруг осенило меня. – Как ты говорил…

– Один почти всегда убивает другого, – кивнул Ночной Сокол. – Один близнец испытывает боль каждый раз, когда другой использует свои способности. Вот почему я не делаю мотиваторы из живых эпиков. Это очень, очень плохая идея.

– Ну… судя по тому, что мне известно о Разрушителе, тот, вероятно, наслаждался этой болью. Он вроде кота.

– Гм… кота?

– Угу. Чокнутого побитого кота, который постоянно цитирует Библию и любит, когда ему делают больно. – Я наклонил голову. – Что? Думаешь, он больше похож на хорька? Может, ты и прав. Но Регалия… она сделала Разрушителю хирургическую операцию. Разве ей не хватило бы всего лишь образца его крови?

Манекен Ночного Сокола пренебрежительно махнул рукой.

– Старый трюк. Я сам им пользовался до того, как решил прекратить делать мотиваторы из живых эпиков, – чтобы они не догадывались, насколько на самом деле все просто. Так или иначе, теперь ты все знаешь. Вот только сомневаюсь, что это знание тебе чем-то поможет… А теперь я бы хотел остаться один.

Я поднялся, чувствуя внезапно навалившуюся на меня усталость – возможно, последствия моего исцеления.

– Ты знаешь, в чем слабость Профа?

– Понятия не имею, – покачал головой Ночной Сокол.

– Не врешь?

– Нет, – усмехнулся Дин. – Он никогда мне об этом не рассказывал, а все мои предположения оказались ошибочными. Спроси Тиа, – возможно, Джонатан говорил ей.

– Думаю, Тиа уже нет в живых.

– Проклятье! – Ночной Сокол замолчал, уставившись куда-то в пространство.

Я надеялся, что секрет мотиваторов прольет свет на то, каким образом Проф одарял своими способностями других. Однако я так и не понял, почему некоторым эпикам удавалось таким способом избежать тьмы. Если они вообще могут ее избежать…

Нужно было поговорить с Эдмундом, или Конденсатором.

Я направился к двери. Проходя мимо мертвого эпика в гробу, я про себя пожелал, чтобы Ночной Сокол так и не смог оживить эту женщину. Я сомневался, что в итоге он получил бы то, чего действительно хотел.

– Сталеубийца! – вдруг окликнул меня Дин.

Повернувшись, я увидел, что манекен протягивает мне маленькое устройство, напоминавшее старомодную батарейку вроде тех, что я видел в рекламе игрушек еще на фабрике. Мы обожали эти видеозаписи, что показывали нам после ужина. Отчего-то они казались нам более реальной картиной жизни, чем прерываемые ими фильмы.

До чего же мне тогда хотелось жить в мире, где дети ели на завтрак разноцветные хлопья и просили родителей купить им игрушки…

– Что это? – спросил я, беря устройство у манекена.

– Инкубатор для образцов тканей, – ответил Ночной Сокол. – Клетки в нем сохраняются достаточно долго, чтобы ты смог переслать их мне. Когда у тебя ничего не выйдет и придется убить Джонатана, добудь мне образец его ДНК.

– Чтобы ты смог создать из него мотиватор и разбогатеть на этом?

– Джонатан Федрус обладает самыми могущественными целительными способностями из всех известных мне эпиков, – сказал Ночной Сокол, а его манекен показал мне непристойный жест. – Из него получится намного более мощный болеотвод, чем все, которые я когда-либо испытывал. Возможно… возможно, с его помощью удастся исцелить Амалию. Я ничего не пытался с ней делать уже больше года. Но может быть… не знаю. В любом случае ты должен сделать так, чтобы Джонатан мог исцелять людей и после своей смерти. Надеюсь, ты понимаешь, что именно этого хотел бы он сам.

Я не стал ничего обещать, но инкубатор взял.

Никогда не знаешь, что может пригодиться.