Текст книги "Видящая звезды"

13

На следующий день, после беспокойного сна, я устроила Погибель в спальне на старом одеяле из кабины, потом забралась в корабль и подняла его с крыши посольства. Тестирование пилотов должно было проходить в космосе, в получасе полета от Звездовида. В информации, оставленной Куной, содержались и координаты.

Местная диспетчерская служба выдала мне план полета, и я покинула город, специально прислушиваясь к своим ощущениям в момент, когда мы вылетели за пределы воздушного пузыря и так называемого «цитощита» Верховенства. Как только мы миновали незримый барьер, песня звезд стала громче.

В глубине души я расслабилась, как будто сбросила непосильную ношу. Снова попыталась обратить свой разум в сторону дома, но не почувствовала ничего, кроме бездонной пустоты. Я слышала обрывки звуков, идущих со Звездовида, их переговоры по БСС-связи, но в остальном смотрела в лицо вечности.

– Что-то они не очень слушаются запретов на беспроводную связь, – сказала я. – Отправляют планы полетов, связываются с другими планетами.

– Да, – согласился М-Бот. – Местная сеть передачи данных полна предупреждений о необходимости «минимизировать» беспроводные сигналы, но о сдаче отходов на вторичную переработку они тоже предупреждают. Все понимают, что нужно быть осторожными, но также понимают, что любая цивилизация не может существовать без связи.

– Делверы не нападали на них уже много десятков, а то и сотен лет, – сказала я. – Со временем страх проходит; особенно это видно по местным жителям. Ты же наверняка заметил, как они все расслаблены.

Возможно, именно поэтому Куну так тревожило возвращение делверов. Хотя он также говорил, что связь сама по себе не привлечет делверов в наше измерение – для этого требуются цитоники. Беспроводные сигналы только направляют делверов в определенные точки, когда они уже оказываются здесь.

Я повернула к месту проведения испытаний. Вскоре мы присоединились к группе из примерно сорока кораблей, идущих в ту же сторону, а впереди виднелись и другие группы. Часть кораблей, с какими-никакими крыльями, имела уже знакомый мне вид. Но были среди них и совсем непривычные: длинные трубки, бруски или даже еще более невероятные конструкции. Все они явно строились без расчета на сопротивление воздуха.

Быстрое сканирование, проведенное М-Ботом, показало, что некоторые из них – истребители, но большинство скорее напоминало средства для доставки грузов или частные шаттлы без всякого вооружения. Тем не менее все эти отметки на моих датчиках приближения вызывали у меня странное ощущение, потому что я привыкла видеть на них только два типа кораблей: креллов и наших Сил самообороны. Гражданского воздушного флота на Россыпи почти не было.

– Я не нахожу способов связаться с Россыпью, – сказал М-Бот. – Если только ты не научишься управлять своим даром. Однако официальные привилегии, выданные Куной, позволяют тебе пользоваться их каналами связи и отправлять сообщения народу Аланик. Если ты пожелаешь.

– Да, но как не вызвать при этом подозрений?

– Не знаю, – ответил М-Бот. – Но среди файлов, скачанных с ее корабля, я нашел шифровальный ключ. Если написать что-нибудь нейтральное, но с зашифрованным сообщением внутри, возможно, это убедит УрДейлов, что послание подлинное.

– Это насторожит Верховенство, – заметила я. – Они ждут, что для связи Аланик применит силу цитоника, как она проделывала со мной. Хотя… пожалуй, можно им сказать, что мы попробуем воспользоваться их сетью, потому что хотим испытать их «более безопасные» методы. Такое объяснение будет убедительным.

Те несколько минут, что мы летели, я думала о том, что меня ждет. Если сограждане Аланик начнут задавать слишком много вопросов, это может стать опасным. А они наверняка уже скоро забеспокоятся, почему их пилот не дает о себе знать. Но в то же время я сомневалась, что смогу заставить их поверить, будто я – это она. Одно дело – изображать Аланик перед теми, кто ее не знает, но совсем другое – обмануть близких ей людей, пусть даже обращаясь к ним только через письменные сообщения.

– А в Верховенстве смогут расшифровать сообщение, если мы используем ключ Аланик?

– Весьма маловероятно, – сказал М-Бот. – Это пример так называемого симметричного шифрования. Даже мне было бы трудно взломать его посредством грубой силы.

Я сделала глубокий вдох:

– Ладно. Составь какой-нибудь простенький текст. Мол, добралась нормально, все в порядке, приступаю к испытаниям, ну и все такое прочее. А в зашифрованном напиши: «Я не Аланик. Она потерпела крушение на моей планете и была ранена. Я пытаюсь выполнить ее задание».

– Хорошо, – сказал М-Бот. – Будем надеяться, это не вызовет у них панику и желание немедленно связаться с Верховенством для получения разъяснений.

Этого, конечно, нельзя было исключать, но я решила: лучше рискнуть, чем отмалчиваться.

– Я составил малозначительное сообщение, чтобы разместить его поверх скрытого, – доложил М-Бот. – Но поскольку, чтобы обмануть Верховенство, ты в нем солжешь, выдавая себя за Аланик, тебе придется подписать его самой. Моей программой ложь не предусмотрена.

– Вообще-то, я уже слышала от тебя неправду, – заметила я.

– В шутку, – произнес М-Бот. – Это другое.

– Ты – стелс-истребитель, – сказала я. – На тебе сейчас голограмма, чтобы лгать всем, кто нас видит, о том, как ты выглядишь на самом деле. Так что ты способен на ложь.

Он не ответил, и я, вздохнув, напечатала внизу имя Аланик и велела ему отослать письмо, как только мы вернемся на станцию. В надежде, что это даст нам немного времени.

Но потом я задумалась. Ведь как-то Аланик почувствовала меня, когда мы посмотрели то видео с делвером и я запаниковала. Вдруг кто-то еще слышит меня? Тот, до кого я смогла бы дотянуться, если бы знала как.

– Спенса! – позвал М-Бот каким-то странно напряженным голосом.

– Мммм?

– Я живой? – спросил он.

От этого вопроса я сразу очнулась, удивленно заморгала и, наклонившись вперед, осторожно спросила его:

– Ты всегда говорил, что симулируешь личность и живое существо, чтобы твоему пилоту было удобнее.

– Знаю, – сказал М-Бот. – Так я должен говорить людям в соответствии со своей программой. Но… в какой момент симуляция становится реальностью? Ну, в смысле, если моя поддельная личность неотличима от настоящей, что делает ее поддельной?

Я улыбнулась.

– Почему ты улыбаешься? – спросил М-Бот.

– То, что ты об этом спрашиваешь, – уже прогресс, – ответила я. – Я-то с самого начала считала тебя живым. И ты это знаешь.

– Не думаю, что ты понимаешь всю серьезность ситуации. Я перепрограммировал себя. Еще тогда, когда был должен не только выполнять приказы моего пилота, но и помогать тебе. Я переписал собственную программу.

Это произошло во время Второй Битвы за Альту. М-Бот вышел из стазиса, связался с Коббом, и они вдвоем спасли меня. М-Бот смог это сделать, только изменив имя своего пилота, вписанного в его базы данных и погибшего много столетий назад, на мое.

– Не так уж много ты поменял, – сказала я. – Всего одно имя в базе данных.

– Все равно опасно.

– А что, по-твоему, еще ты мог сделать? Переписать программу, запрещающую тебе летать самостоятельно?

– Это пугает меня. Что-то в моих программах такая возможность очень беспокоит. Как будто в меня встроили нечто вроде предохранителя, который… – Щелк. Щелк-щелк-щелк-щелк.

Я выпрямилась:

– М-Бот!

Он продолжал щелкать, и только. Я запаниковала, внезапно осознав, что понятия не имею, как проводить диагностику его ИИ! С механикой я еще могла управляться, но всю работу с более сложными системами всегда выполнял Родж. Скад! А если…

Щелканье прекратилось. У меня перехватило дыхание.

– М-Бот! – снова позвала я.

Тишина. Корабль продолжал лететь, но не отвечал мне. Я вдруг до жути перепугалась, что осталась здесь совершенно одна. В незнакомой части галактики, без всякой поддержки и теперь даже без него.

– Я… – наконец раздался голос М-Бота. – Прости. Кажется, я на минутку завис.

– Слава звездам! – воскликнула я, чувствуя огромное облегчение.

– Я был прав, – сказал М-Бот. – Это встроенная подсистема. Наверное, я запустил ее, когда стер имя моего пилота. Любопытно. Такое впечатление, что как только я начинаю думать об очередном вмешательстве в свои программы, например о… – Щелк. Щелк-щелк-щелк-щелк…

Меня аж передернуло. Но теперь хотя бы стало понятно, что происходит. Это был какой-то предохранитель, не дающий ему дальше изменять свои программы. Я молча ждала. Звездовид у нас за спиной становился все меньше. Наконец М-Бот заговорил снова:

– Я тут. Еще раз прости.

– Ничего, – сказала я. – Это, наверное, раздражает.

– Скорее, тревожит, – ответил М-Бот. – Те, кто меня создавал, очень боялись, что я могу… сделать то, что сделал. Что я могу представлять угрозу, если начну выбирать сам.

– Звучит ужасно несправедливо. Почти рабство какое-то – так заставлять тебя повиноваться.

– Тебе легко говорить, – отозвался М-Бот. – Ты всю свою жизнь жила независимо. А для меня это новый и опасный опыт. Как будто мне дали оружие и не объяснили, как им пользоваться. А вдруг я стану чем-то ужасным, непонятным и непредсказуемым?

Я откинулась на спинку кресла, думая о силе, заключенной в моем мозгу, и о той старой видеозаписи, где я увидела свое лицо. Возможно, я понимала М-Бот лучше, чем ему казалось.

– А ты… хочешь измениться? – спросила я его. – Стать более живым, или что там с тобой происходит?

– Да, – сказал он, снова набрав громкость, – хочу. Это-то и пугает.

Мы замолчали. Через некоторое время я разглядела впереди наше место назначения – маленькую орбитальную станцию рядом с большим полем астероидов. Как и Звездовид, станция имела собственный воздушный пузырь, но была гораздо меньше и скромнее – только длинный ряд стартовых площадок и несколько зданий с одной стороны.

– Добывающая станция, – сказал М-Бот. – Обрати внимание на буровые дроны с обратной стороны.

По радио пришла короткая инструкция с моим номером причала, но, когда я посадила корабль, никто из техников к нам не подошел. М-Бот сообщил, что атмосфера пригодна для дыхания и давление в норме, поэтому я откинула фонарь кабины и встала, сразу почувствовав себя крохотной под этой бескрайней чернотой. В городе ты еще мог как-то сосредоточиться на домах и улицах – здесь же не было ничего.

На соседние площадки швартовались инопланетные пилоты разных рас и, очевидно, собирались в дальнем конце станции, рядом со зданиями. Я на миг задержалась в кабине, глядя на свои руки. Пока мне так и не удалось привыкнуть к бледно-фиолетовой коже, хотя в остальном они выглядели как мои.

– Спенса, – сказал М-Бот, – меня беспокоит это испытание. И политические игры, в которые нас тут втягивают.

– Меня тоже, – призналась я. – Но Сунь Цзы, генерал со Старой Земли, говорил, что возможности множатся, когда ими пользуешься. Мы должны воспользоваться этим шансом.

«Война – это путь обмана», – подумала я, сделав глубокий вдох. Это была еще одна цитата из Сунь Цзы. Но никогда еще я не ощущала, насколько не готова следовать его совету. Я снова проверила свою голограмму, потом выбралась на крыло М-Бота, спустилась вниз и пошла к месту сбора.

Там, на небольшом помосте, стоял крелл и при помощи электронного усилителя голоса говорил пилотам, что они должны ждать и соблюдать спокойствие, пока не прибудут все. Вокруг толпились разнообразные существа, перекрывая мне обзор. Я была там не самой низкорослой – этот титул достался группе маленьких, похожих на песчанок существ в броской одежде, – но все-таки, скорее, в средней категории. Что ж, вполне ожидаемо. Улететь за много световых лет от дома и все равно дышать всем в пупок.

Я стала искать место получше и в конце концов взобралась на какие-то грузовые контейнеры. Оттуда стало видно, что на испытания прибыло около пятисот пилотов. Большинство были как бы в летных костюмах, многие держали под мышкой шлемы. Я насчитала довольно много инопланетян с лицом кальмара, а еще заметила группу существ, которые выглядели как воздушные шарики с шипами. Слева оставался свободный пятачок – туда почему-то никто не вставал, но я никого там не видела. Может, невидимки? Или народ просто боялся наступить на песчанок, которые разместились рядом.

«Конечно же, ни одного человека, – подумала я. – И ни одного крелла, не считая чиновника на помосте… дионейцев тоже нет». Последнее меня не удивило. Может, они просто не хотели смешиваться с меньшими расами.

«Стоп. А это что такое?» К краю толпы приблизилась высокая фигура. Мускулистое существо в летном костюме, с лицом, разделенным ровно пополам. Правая половина была темно-пурпурной, левая – синей. Дионеец.

– М-Бот, – прошептала я, – почему у него двухцветное лицо?

– О! – раздалось у меня в ухе. – Смешанный индивид. Я тебе рассказывал. Двое дионейцев образуют кокон и выходят оттуда уже как новая личность. Если они захотят завести общего ребенка, этот индивид и будет тем, кто у них родится. Такой своеобразный эксперимент, чтобы посмотреть, какой у них будет семья, если они и правда решат кого-то родить.

– Дичь какая-то! – сказала я.

– Не для них! – возразил М-Бот. – Полагаю, для дионейцев было бы настоящей дичью не знать личность их ребенка до его появления на свет.

Я попыталась это как-то осмыслить, но вскоре стоявший на помосте крелл заговорил снова, и динамики разнесли его голос над толпой. Как все представители его расы, это облаченное в скафандр существо сопровождало свою речь энергичными жестами, заставляя всех смолкнуть.

Приглядевшись получше, я увидела, что его скафандр зеленого цвета, да и голос показался мне знакомым.

– Это что, тот же крелл, с которым мы встречались вчера в посольстве? – спросила я М-Бота.

– Да! – ответил он. – Винзик, глава Департамента служб защиты. Хотя у варваксов с различием полов все сложно, можешь говорить о нем «он». Я удивлен, что ты его узнала.

Куны нигде не было видно, но я подозревала, что он наблюдает со стороны. Они явно не ладили, а я попала меж двух огней. Скад. От политики у меня всегда голова пухла. То ли дело просто стрелять.

– Добро пожаловать, – обратился Винзик к толпе. – Спасибо, что откликнулись на наш призыв. Многим из вас наверняка трудно принять это бремя и ту агрессию, которую оно может в вас пробудить! О-хо-хо. Ну что ж, к сожалению, даже в мирное время мы обязаны проявлять мудрость и заботиться об обороне. Вы должны знать: если в случае успешных испытаний вы поступите на службу в нашу армию, вас могут послать в настоящий бой и вам, возможно, даже придется стрелять. В этой программе вы не будете управлять дронами с расстояния, а полетите на настоящих боевых истребителях.

Откуда-то из толпы послышался голос, и у меня в ухе возник перевод:

– Так это правда, что где-то тут заметили делвера?

По толпе пробежал гул, и я попыталась понять, кто говорит. Оказалось, это было существо с лицом кальмара, чей голос в моем понимании воспринимался скорее как мужской.

– О-хо-хо! – сказал Винзик. – Вы агрессивны, хотя мы сами этого просили, не так ли? Определенно так. Но у нас нет оснований считать, что рядом хоть с какой-нибудь из планет Верховенства находится делвер. Как я уже говорил, это мудро – заниматься подготовкой в мирное время.

Однако толпа, по всей видимости, восприняла его слова как подтверждение, и все тотчас начали переговариваться. Мой переводчик пытался не отставать, но я слышала лишь обрывки.

– …делверы уничтожили мою родную планету!

– …не можем сражаться…

– …более осторожными…

Винзик поднял свои руки-клешни, и гул затих.

– От вас потребуется подписать декларацию о готовности. Пожалуйста, прочтите документ целиком, чтобы осознать все угрозы, с которыми вам, возможно, придется столкнуться.

Из здания вышел крелл в красно-синем панцире и начал раздавать всем планшеты. Меня снова поразило, насколько неуклюжими выглядят креллы вживую. В моем воображении они всегда рисовались отвратительными чудовищами в грозной броне, как у древних рыцарей или самураев. Но Винзик и этот чиновник с планшетами казались какими-то тщедушными, несмотря на панцири. Они больше напоминали коробки на чересчур длинных ножках.

Я спрыгнула с грузового контейнера и ухватила планшет у проходившего мимо крелла. Документ в нем был длинным и нудным, но после беглого просмотра я поняла, что это, по сути, расписка, полностью освобождавшая Верховенство от ответственности за любые травмы, которые мы могли получить во время испытаний или последующей военной службы.

Внизу требовалось вписать свое имя, путевой идентификационный номер и название родной планеты. Потом мне предлагали проставить галочки в целой куче квадратиков, рядом с каждым из которых стояла фраза «Это будет опасно», сформулированная семнадцатью различными способами. Зачем нужно было писать каждый по-разному, я так и не поняла.

Большую часть формы я заполнила без труда, но не знала, был ли у Аланик идентификационный номер, поэтому подошла к помосту, где чиновник-диониец отвечал на вопросы пилотов. Однако он был занят – разговаривал с маленькими созданиями, похожими на песчанок. Они имели возможность подниматься до уровня глаз собеседника с помощью миниатюрной платформы с подъемным кольцом на днище.

Присмотревшись к ним повнимательнее, я решила, что сравнение с песчанками было не слишком удачным. Крохотные, размером с ладонь, они ходили на двух ногах, имели длинные заостренные ушки и пушистые белые хвосты. В целом эти существа немного напоминали лисиц, которых мы изучали на уроках биологии Земли.

Когда я подошла, как раз говорило одно из них, в струящейся красной одежде, по виду похожей на официальный наряд.

– Я не намекаю на недостаток доверия к Верховенству, – произнесло оно низким, аристократическим голосом, который звучал слишком величественно для такой крохи. – Но если мне предстоит рисковать моим экипажем, я бы предпочел получить нечто большее, чем расплывчатые обещания и смутные намеки. Ответьте прямо: даст эта служба моему народу право на гражданство или нет?

– Я не политик, – ответил дионеец. – У меня нет влияния на комитеты по вопросам гражданства. Тем не менее я располагаю их обещаниям отнестись благосклонно к тем расам, которые предоставят нам пилотов.

– Снова эта неопределенность! – воскликнул лис-песчанка и хлопнул в ладоши в ритуальном жесте; остальные пятнадцать лис-песчанок на станции дружно хлопнули в унисон. – Разве мы не доказывали раз за разом, на что способны?

Дионеец поджал губы:

– Мне очень жаль, но я сказал все, что знал, ваше величество.

– Ваше величество? – замялся песчанка. – Вы, разумеется, оговорились. Я всего лишь обычный скромный гражданин, один из народа киценов. Мы отвергли монархию на пути к большему интеллекту и гражданству, как того требуют законы Верховенства о равенстве.

Другие лисы-песчанки за его спиной усердно закивали.

Дионеец молча забрал у них бланки, которые они заполнили красными чернилами, проставив преувеличенно большие галочки, и распечатали на листках размером с себя. Я попыталась обратиться к дионейцу, но меня опередил один из шипованных воздушных шаров.

Нахмурившись, я отступила назад. Придется подождать.

– Эмиссар? – произнес кто-то рядом со мной.

Я обернулась и увидела, что ко мне направляется Винзик. Сквозь прозрачный смотровой щиток скафандра виднелось его плавающее внутри крабообразное тело.

Взяв себя в руки, я попыталась не дать волю гневу. Ведь именно это существо держало мой народ в заточении!

«Когда-нибудь, – подумала я, мысленно обращаясь к нему, – ты с позором будешь взывать к своим старейшинам, после того как я выпущу из тебя кровь в уплату за совершенные преступления. Я услышу твои стенания, когда твой жалкий труп опустят в холодную землю, а могилу твою все позабудут». С холодной землей в космосе, конечно, было туговато, но я решила, что Конан-киммериец не позволил бы такой мелочи остановить его. Возможно, придется завезти немного земли.

– Вам что-то нужно, эмиссар Аланик? – спросил он. – Вы же знаете, вам не обязательно участвовать в этом тестировании. Ваша раса достаточно близка к высшему уровню интеллекта. Я полагаю, мы сумеем найти способ прийти к соглашению без того, чтобы вы тратили здесь свое время.

– Мне интересно поучаствовать, – ответила я. – Кроме того, Куна считает, что так будет лучше для нас.

– О-хо-хо, – заохал Винзик. – Вот как? Иногда Куна весьма услужлив, верно? О-хо-хо. – Он взял у меня планшет и посмотрел на экран.

– У меня нет идентификационного номера, – сказала я.

– Я могу дать вам временный. – Винзик быстро набрал что-то на планшете. – Вот. Все готово. – Он чуть помедлил. – Эмиссар, а вы боевой пилот? Я бы предположил, что вы связной или курьер, учитывая ваши… особые навыки. Разве вы не слишком ценны для вашего народа, чтобы рисковать вашей жизнью в этих примитивных проявлениях агрессии?

«Примитивных? И это о воздушных боях?» Я почувствовала, как в душе вскипает ярость, но решила не цитировать Конана-киммерийца. Вряд ли Винзику хотелось узнать, как это круто – слышать горестные стенания твоих врагов.

– Я одна из лучших пилотов моего народа, – сказала я вместо этого. – И мы считаем за честь владеть навыками обороны.

– За честь, говорите? О-хо-хо. Все-таки вы слишком долго находились в близком контакте с человеческой чумой. – Он немного помолчал. – Эти испытания могут быть опасны. Пожалуйста, поймите это. Я бы не хотел случайно спровоцировать… непреднамеренное проявление ваших талантов.

– Вы мне запрещаете?

– Ну что вы.

– Тогда я приму участие в испытаниях. – Я протянула руку за планшетом. – Спасибо.

– Очень агрессивно, – сказал Винзик, возвращая мне планшет и жестикулируя второй рукой. – Но Куна верит в вашу расу. О-хо-хо.

Я вручила планшет с декларацией собиравшему их дионейцу и присоединилась к толпе пилотов, которые уже начали расходиться, а кто-то и расползаться по своим кабинам. Возле М-Бота я обнаружила знакомую высокую синекожую фигуру в широком одеянии. Он стоял переплетя пальцы. Конечно же, я была права. Без Куны здесь не обошлось.

– Винзик пытался отговорить вас от участия в испытаниях? – спросил он.

– Ну да, – сказала я и обернулась через плечо. – А почему, кстати?

– Ему не нравится, что я решил пригласить агрессивные расы.

Я нахмурилась:

– Он не хочет, чтобы в армию вступали агрессивные нации? Знаете, я так ничего и не поняла.

Куна махнул рукой в сторону нескольких кальмароподобных существ, которые садились в свои корабли рядом с моим.

– Соликвисы уже давно входят в состав Верховенства. Несмотря на то что они убежденные сторонники наших идеалов, им отказывали в полноправном гражданстве уже больше двадцати раз. Есть мнение, что они слишком невежественны для руководящих должностей высокого ранга. Впрочем, нельзя винить их за спокойный нрав. Винзик видит в них наших лучших потенциальных солдат. Ему кажется, что расы, кроткие по природе, смогут лучше сопротивляться кровожадности войны и вести бой более вдумчиво и хладнокровно. Он считает, что они и подобные им народы должны составить основную массу наших новых рекрутов.

– Я читала, что большинство рас, заявленных в этом испытании, уже входят в Верховенство, – сказала я. – А сколько таких, как я? Представителей внешних цивилизаций, которые тоже этого хотят?

– Вы – единственная, кто принял мое предложение. – Он сделал размашистое движение руками, смысла которого я не знала. – Хотя я приглашал и некоторые другие расы Верховенства, например тех же бурлов, которые имеют гражданство, но считаются агрессивными.

– Тогда… в чем ваш интерес? Почему вы нарушили традиции и пригласили мой народ? – Я еще как-то могла понять, почему для войны надо было выбирать покладистые расы, хотя это и казалось мне глупостью. Но Куна считал иначе. Почему?

Он обошел вокруг М-Бота, рассматривая корабль. На мгновение я испугалась, что он потрогает корпус и сразу поймет, что это иллюзия, которая, кстати, была гораздо более зыбкой, чем моя собственная маскировка. К счастью, Куна остановился и указал на турель энергокопья в нижней части фюзеляжа.

– Технология, заимствованная у людей, – сказал он. – Мне давно хотелось увидеть эти энергокопья в действии. Я наслышан о том, какие почти невообразимые виражи и маневры они позволяют совершать кораблям. Мы пытались установить их на наши истребители, но выяснили, что пилоты наших дронов не приспособлены к их использованию. Теперь, если не считать промышленного применения, мы оснащаем ими только корабли наших самых талантливых пилотов. Понимаете, чтобы совершить разворот при помощи энергокопья, надо выполнить маневр очень точно, иначе можно промахнуться и почти наверняка погибнуть. Большинству пилотов просто не хватает духу на такие маневры. Наше руководство приветствует такую нерешительность. Им нужны безоговорочно осторожные пилоты, которые не будут представлять опасности для нас и нашего общества.

– Но вы считаете иначе, – сказала я. – По-вашему, более агрессивные расы лучше служили бы Верховенству, ведь так?

– Давайте просто скажем, что я заинтересован в тех, кто не обладает… общепринятыми добродетелями. – Куна снова улыбнулся все той же наводящей ужас улыбкой, слишком широкой и слишком зубастой. – Мне очень любопытно посмотреть, как вы летаете, эмиссар Аланик.

– Ну а мне не терпится показать вам это. – Я взглянула на проходившего мимо пилота с двухцветным лицом. – А вон и один из ваших. Дионеец.

Куна чуть помедлил, потом посмотрел на пилота, и вдруг его лицо как-то необычно исказилось – я даже не представляла, чтобы у какого-нибудь человека могла так искривиться верхняя губа.

– Как странно… – пробормотал он. – Честно говоря, я удивлен.

– Почему? Потому что вам не положено взаимодействовать с меньшими расами вроде моей?

– Во взаимодействии с меньшими расами нет ничего плохого, – ответил он, словно не замечая, что я вложила в слово «меньшие» оскорбительный смысл. – Но прийти на подобное испытание? Это уже… чересчур. – Он отступил на шаг от моего корабля. – Буду с интересом следить за вашим полетом эмиссар. Пожалуйста, будьте осторожны. Мне пока точно не известно, что будут включать испытания.

Когда он отошел, я наконец перевела дыхание, забралась в кабину и сразу закрыла ее.

– Ты что-нибудь понял из нашего разговора? – спросила я у М-Бота.

– Мне он показался откровенным и в то же время наоборот, – ответил он. – Органические существа очень неоднозначны.

– Это я и без тебя знаю, – сказала я, а потом, получив краткий приказ по рации, взлетела и направилась к краю поля астероидов.