Текст книги "Цитоник"

Но ничего подобного. Цитонические способности были всего лишь мутацией. Странной, конечно, вызванной тем, что мои предки подверглись влиянию «нигде», просачивавшегося в «где-то». Но ничего ужасного во мне не росло. Я была… ну, просто собой.

Святые! Мне нужно было это увидеть! Простое откровение, да, но оно изменило все. Я знала теперь, что я такое. Я знала, откуда я взялась. И неудивительно, что способности цитоников проявились в нашем народе: на Россыпи был один из этих порталов, и он, вероятно, помог пробудить латентные таланты, спящие в нашей крови.

Это была часть информации, оставленной старшими цитониками. Они хотели, чтобы я это знала. «Ты не монстр, – сообщило ощущение. – Ты одна из нас. Ты чудесная. Ты естественна. Ты любима».

И вместе с тем это был толчок – для того, чтобы помочь мне дальше развивать свои способности. Толчок и некое понимание. Мне казалось, что, если бы я обладала иными способностями, меня и подтолкнули бы иначе, чтобы развивать уже их.

Я посмотрела на Чета. Он улыбался до ушей.

– Я чувствую себя одиноко, – сказал М-Бот. – Вы оба испытываете другие эмоции, не те, что я. И… все это крайне обескураживает. Что следует делать со всеми этими эмоциями? Для чего они? Какова их цель?

– Не думаю, что у них есть какие-то особые цели, – сказала я.

– Конечно же есть. Иначе они бы не развились в вас в результате эволюции и не были бы запрограммированы во мне. Но… я полагаю, что они эволюционно нейтральны, и, быть может, говорить о цели означает предполагать, что за этим процессом стоит слишком явственное волеизъявление. Если, конечно, вы не верите в Бога, а я не уверен, что верю. Ну, в смысле, кто-то меня создал… Гм…

Я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь переварить увиденное.

– Чет, – сказала я, – вы видели этих варваксов на соседнем фрагменте?

– Конечно, и нашел это любопытным. Эти два фрагмента расположены относительно близко друг от друга. Дионейцы и варваксы.

– Ну, – сказал М-Бот, – не знаю, что именно вы видели, но история гласит, что два этих народа путешествовали между планетами цитонически, прежде чем начали это делать на космических кораблях.

– Угу, – согласилась я. – То же самое произошло с людьми и киценами, а может, и с другими расами. Я никогда не понимала тут одного пробела. Обычно цитонику нужно направление, какие-то инструкции, чтобы совершить гиперпрыжок – во всяком случае, на дальние расстояния. Но теперь все ясно. Они встретились в «нигде», прежде чем прыгать между планетами.

– Мерзость, – сказал Чет, – в твоих базах данных говорится, когда делверы впервые появились в «где-то»?

– Самые ранние записи о делверах появились после начала Первой войны Людей, – отозвался М-Бот. – Это произошло, когда «Телеком» – человеческая организация – дал людям Земли гипердвигатель. Затем люди распространились по галактике. Началась война, и незадолго до ее конца появились первые делверы. До этого времени никаких сообщений о делверах нет – и даже о глазах.

Я посмотрела на Чета. Он тоже это почувствовал: во время видения никаких делверов не существовало. Так откуда же они взялись? Что они такое?

Мои размышления прервал сильнейший удар, сотрясший наш фрагмент, и последовавший за ним сокрушительный грохот.

12

Я схватила самодельную дубинку, которую бросила у входа в пещеру, и, спотыкаясь, выскочила на суглинистую почву. Чет присоединился ко мне; он пошатывался и держался за деревянные опорные стойки у входа в пещеру.

С фрагментом, на котором мы находились, столкнулся другой. На вид он был меньше нашего, но толще и плотнее. Эдакий броненосец из камня.

– Как вы это пропустили?! – возмущенно спросила я у Чета, указывая через зеленое поле на то место, где два фрагмента врезались друг в друга.

– Понятия не имею! – ответил он. – Со мной никогда прежде такого не случалось!

Земля снова содрогнулась: фрагмент-«броненосец» вошел в наш еще глубже, заставляя почву свернуться и кроша камень. Наш фрагмент волокло вместе с ним – как будто старый корабль, влекомый буксиром. Очень агрессивным буксиром с двигателями на разгоне.

Творящийся хаос швырнул меня на колени. Скад, весь фрагмент ужасно трясло! На Россыпи я подумала бы, что упала тысяча метеоритов одновременно.

Чет схватил меня за руку и помог подняться.

– Как нам выбраться?! – крикнула я ему сквозь грохот крошащегося камня.

– Не знаю! – выкрикнул в ответ Чет. – Поблизости нет других фрагментов!

Изо всех сил стараясь удержать равновесие, я показала на «броненосец»:

– Можно перейти на него!

– Прямо сейчас он пытается уничтожить нас! – проорал Чет. – Я не знаю, хочу ли рассматривать этот вариант!

– Я тоже очень зол! – воскликнул сзади М-Бот. – Я думаю, вам стоит это знать, поскольку, похоже, мы сейчас делимся эмоциями!

– Варианты?! – крикнула я ему.

– Какие – как именно сердиться? Мне всегда нравилась неприкрытая ярость, но у негодования тоже имеется определенный дерзкий привкус. Как думаешь?

– М-Бот!!!

– Извини! – прокричал он. – В моих базах данных говорится, что во время землетрясения следует выйти наружу – за что мы определенно получили хорошие оценки, потому что буквально вышли за пределы нашей вселенной, – или найти место, где на нас ничего не может упасть. Кажется, это работает. Нас можно поздравить! О! И я больше не злюсь! Ух ты! Эмоции всегда проходят так быстро?

Ну что ж, возможно, теперь, когда мы пережили первый удар, столкновение должно утихнуть. Я оглядела траву. Земля продолжала дрожать, и меня беспокоило что-то еще. Нечто такое, что я не сразу смогла определить. Это…

– Вода, – сказала я, указав на озеро. – Оно пустое. Что случилось с водой?

– Должно быть, вытекла из дна, – сказал Чет. – Фрагменты не сделаны целиком из подъемного камня. В одних его больше, в других меньше. У меня есть гипотеза, что от его количества зависит скорость их движения.

– Значит, тот, который врезался в нас, более прочный? – спросила я. – Должно быть, он подошел быстро, раз вы его не заметили.

– Вот именно! – сказал Чет. – Наш нынешний фрагмент состоит, похоже, в основном из почвы, так что дно озера, очевидно, не выдержало.

Меня это беспокоило. Ну, в смысле, эти фрагменты и так действовали мне на нервы. Мне постоянно казалось, что я иду по неустойчивой почве. Теперь же я огляделась, и мои страхи полезли наружу.

В почве появились трещины. Ширящиеся трещины, подобно разрядам молнии, расползались по некогда безмятежной прерии. Почва и трава исчезали в этих провалах, скрываясь из виду.

– Он разваливается! – крикнула я, заставляя себя стоять на ногах, невзирая на тряску.

– Скад! – сказал Чет. Впереди целая секция луга рухнула, оставив зияющую дыру. – Я предлагаю как можно быстрее претворить в жизнь ваш предыдущий план! Нам нужно перебраться на более прочный фрагмент!

Мы бросились прочь от туннеля с порталом, и тот с грохотом обрушился у нас за спиной. Почва, когда-то выглядевшая такой мягкой и упругой, теперь казалась предательской.

– М-Бот! – крикнула я. – Прикрепи светолинию к моей спине! Если я прыгну или упаду, тяни меня вверх изо всех сил!

– У меня недостаточно сил, чтобы нести тебя!

– Этого я и не жду!

Как только он выполнил мою просьбу, я попыталась бежать дальше, но то и дело теряла равновесие из-за толчков. Чету приходилось не намного лучше. Особенно сильный толчок заставил его растянуться на земле, а потом между нами возникла трещина.

Чет с тревогой взглянул на меня.

Я прыгнула.

М-Бот любезно двинулся вверх, туго натянув светолинию. Хоть он и не мог поднять меня, его усилия добавились к моему толчку. Я тренировалась при низкой гравитации, и это мало чем отличалось от нынешней ситуации, так что я знала, как это компенсировать. Я перемахнула через ширящийся провал и приземлилась рядом с Четом.

– Великолепно! – воскликнул Чет, когда я помогла ему подняться.

Мы вместе помчались к фрагменту, натворившему все это. Но внезапно Чет схватил меня за руку и дернул обратно, остановив мой бег: перед нами разверзлась дыра и почва хлынула вниз, словно сделавшись жидкой.

Скад! Я взглянула на Чета с благодарностью. Он указал вбок. Мы стали пробираться в этом направлении, огибая дыру, и добрались до дальнего края фрагмента.

Здесь почва была смята и громоздилась высоким валом.

– Сними светолинию с меня и закрепи где-нибудь наверху! – крикнула я М-Боту.

Он умчался вверх и прикрепил светолинию, потом вернулся, волоча за собой красно-оранжевую веревку. Я посмотрела на Чета. Тот кивнул и ухватился за светолинию.

– В точности как подъем на гору Ригби! – воскликнул он. – Самая высокая точка на всех фрагментах! – Он бросил взгляд на смятую почву. – Только, возможно, тут больше хлюпанья!

– Меньше героического трепа, больше подъема! – крикнула я.

– Вас понял, – отозвался Чет и принялся подниматься на высокий вал колышущейся почвы.

Его ноги утопали в грязи, явно затруднявшей подъем. К счастью, в ней имелись куски камня, которые можно было использовать в качестве опоры; обнаружив их, Чет продемонстрировал свое мастерство скалолаза.

Я последовала за ним, и здесь мой малый вес оказался преимуществом. В детстве я мечтала, что вырасту высокой, как амазонка, и стану яростной фехтовальщицей. Но потом у меня закончились сантиметры. Тогда я стала воображать себя такой маленькой, что великаны недооценивали меня, и я могла вскарабкаться по их спине и заколоть их в ухо.

Великанов, чтоб их убить, мне как-то не попадалось, но сегодня я совершила пробег не по своему размеру, когда взобралась на гору грязи, почти не пользуясь светолинией. Потом я помогла Чету выбраться из трясины – со скользящей вокруг нас почвой это было нелегко. Но вместе нам все-таки удалось добраться до вершины.

М-Бот поднялся к нам снизу. Измотанные и грязные, мы втроем перебрались на возвышенность на новом фрагменте. Он походил на выжженный взрывом пейзаж, покрытый пеплом и растрескавшийся, но он был прочным.

Покинутый нами фрагмент превратился в полный хаос. Сквозь взбаламученную грязь местами проглядывали клочья травы – словно пятна необгоревшей кожи на лице разбившегося пилота. Они быстро исчезали по мере того, как наш нынешний фрагмент продвигался вперед. Почва отваливалась огромными полосами, и куски подъемного камня уплывали в стороны.

Через несколько минут от того фрагмента не осталось и следа, не считая глыб почвы, прилипших к этому фрагменту впереди, там, где стояли мы.

– Если бы не видел это все собственными глазами – не поверил бы, – сказал Чет. – Мисс Найтшейд, я никогда не встречался ни с чем подобным.

– Фрагменты сталкиваются нечасто? – спросила я.

– Иногда они налетают друг на друга на скорости, – сказал Чет, – но я никогда не испытывал ничего страшнее короткого толчка. – Он приложил руку к голове. – Как будто само «нигде» пытается нас убить.

Замечательно. Возможно, это было не самым разумным моим решением – прыгнуть в измерение, полностью контролируемое ненавидящими меня существами. Но, с другой стороны, мне действительно требовалось увидеть то видение у портала. Так что… да. Сковородки, пламя и все такое – лишь бы было тепло и можно было пожарить крыс.

– Мне ужасно жаль портал, – сказала я. – Эти воспоминания утрачены…

– Все воспоминания рано или поздно оказываются утрачены, – сказал Чет. – Я согласен, что это трагедия, но предпочитаю не вешать нос. – Он отряхнул брюки, смахнул грязь с куртки и улыбнулся мне. – Посмотрите на это с другой стороны: мы снова выжили и мы вступили на Путь. Я намерен считать это грандиозной победой!

– Чтобы добраться до следующего пункта, нам нужно проникнуть на территорию пиратов.

– Верно, – согласился Чет и указал: – Вон туда. – (Наш нынешний фрагмент плыл перпендикулярно этому направлению, и я решила, что могло быть и хуже.) – Однако же, чтобы добраться до этих развалин пешком, нам придется пересечь многие десятки фрагментов.

– Так что… – сказала я. – Пора возобновить операцию «Похищение корабля».

Чет улыбнулся, повернулся и указал немного в сторону:

– До базы Залповиков, вероятно, два дня пути. Мне потребуется немного времени, мисс Найтшейд, чтобы использовать свои силы и просчитать путь. Возможно, мы не сможем идти напрямую. Это будет зависеть от времени пересечения фрагментов.

– Будем надеяться, – сказала я, – что никто из них не пересекается так буйно, как этот.

13

Пока Чет рассчитывал маршрут, мы с М-Ботом отправились на разведку. Этот фрагмент был самым нормальным из всех, на которых я побывала. Никаких странных трав, никаких высоченных деревьев. И даже никакой почвы. Просто добрый прочный камень. Он был темнее, чем камни Россыпи, и растрескался, будто прошел через печь, но его поскрипывание под ногами напоминало мне о доме.

Мы нашли небольшую деревянную хижину, но она была совершенно пуста. Я зашла внутрь, но тут М-Бот позвал меня. Я выглянула и увидела три летящих мимо истребителя.

– Думаю, они явились осмотреть разрушенный фрагмент, – сказал парящий рядом со мной М-Бот.

Разумно. Мы спрятались, и я испугалась было, что они схватят Чета. К сожалению, я поняла, что череполом пропал в хаосе рассыпающегося фрагмента. Это наполнило меня ощущением потери. Дубинка не представляла собой ничего особенного, но она была особой, потому что ее помог мне сделать Чет.

Когда истребители пронеслись по небу, улетая прочь, и проделали несколько маневров, я оценила их навыки. Ну… это сродни тому, как можно оценить уровень спортивной подготовки человека, наблюдая за его разминкой. Эти пилоты были неплохи, но не более того.

Если бы я могла попасть на корабль, я без проблем обогнала бы их за кратчайшее время. Но как вообще пробраться через пиратскую территорию? Нам нужно будет приземлиться и изучить следующий портал на Пути Старейших, а это никак невозможно будет сделать с пиратами на хвосте.

Когда корабли скрылись из виду, я поспешила обратно, проверить, как там Чет, – и обнаружила, что он исчез. На передней части фрагмента, рядом с местом столкновения, красовалась лишь большая куча грязи.

Грязь зашевелилась, из нее показался Чет и принялся выкапываться, – очевидно, он в нее спрятался. Чет смахнул грязь с куртки, выплюнул ее и ухмыльнулся мне:

– Не самый благородный способ скрыться, но лучше так, чем сделаться поломойкой!

– Как там с планированием? – спросила я.

– Еще пару минут, пожалуйста.

Я отошла чуть подальше, метров на двадцать, и взобралась на небольшое скальное образование неподалеку от края фрагмента. Там я выпрямилась, глядя вдаль и восхищаясь видом на разнообразные соседние фрагменты; один из них представлял собой воду, струящуюся в пустоту.

Уперев руки в бедра, я сделала глубокий вдох и невольно улыбнулась до ушей. Скад, мне это нравилось! Ощущение, которое я испытала накануне, – радость от путешествия с Четом – усилилось. Теперь я воочию убедилась, что это путешествие полезно для меня.

Исследовать чужой фронтир? Вынужденно в кои-то веки использовать свои физические способности? Бегать, карабкаться, прыгать, удирать от монстров? Мне действительно казалось, будто я попала в одну из Бабулиных историй. Где я была своей. Где все было правильно. Было действительно приятно, что моя жизнь зависела от того, сумею ли я выбраться с рассыпающегося фрагмента, а не от того, насколько хорошо я изображаю инопланетянку в Звездовиде.

Я устроилась на камнях. У моих друзей были проблемы, и я скучала по ним. Ужасно скучала. Чего бы я только не отдала за возможность разделить это путешествие с ними!

М-Бот повис надо мной, и я улыбнулась ему. У меня здесь был как минимум один друг. Я обняла его дрон и указала на фрагменты:

– Что ты видишь?

– Глыбы материи.

– Я вижу приключения, – сказала я. – Я вижу тайны и поразительную красоту. Посмотри на падающую воду. Разве она не великолепна?

– Пожалуй, – согласился М-Бот. – Как будто капельки вспыхивают и гаснут.

– Вот для этого и нужны эмоции, – сказала я. – Отчасти. Это не единственная их цель, но важная. Ты это понял?

– Нет, – сказал М-Бот. – Но возможно, приблизился к пониманию. Возможно… возможно, я не знал бы, насколько чудесны грибы, если бы не испытывал некие чувства, когда находил их. Верно?

Я улыбнулась:

– Я рада, что ты здесь со мной, М-Бот. Я знаю, что ты не был уверен, стоит ли входить сюда. Но спасибо тебе за дружбу и за то, что присоединился ко мне.

М-Бот нерешительно кивнул:

– Но, Спенса… Мне все еще грустно.

– Почему? – спросила я.

– Я провел годы процессорного времени, представляя, какой он – капитан Спирс. И вот мы встретились, и… и он называет меня мерзостью.

– Он приходит в себя, – сказала я. – Чем больше времени он проведет рядом с тобой, тем отчетливее поймет, что был не прав. А если даже и не поймет, не начхать ли? Теперь я – твой пилот. И я думаю, что ты офигенный.

– Спасибо…

– Что?

– Я сказал «спасибо». Не думаю, что это утверждение требует каких-то оговорок.

– Но ты оставил его висеть в воздухе, – сказала я. – Тебя по-прежнему что-то беспокоит.

– Ты это видишь? Но как?

– Нутром чую.

– У меня нет нутра, – сказал М-Бот. – Так что, наверное, эксперт тут ты. Но… если ты так уж хочешь знать, куда большая проблема в том, что я все еще злюсь на тебя.

– За то, что бросила тебя, когда покидала Звездовид? – спросила я.

– Угу.

– Я думала, что ты простил меня за это.

– Я тоже так думал. Но я все равно помню об этом. Это нормально?

– Это по-человечески. Иногда бывает слишком легко забыть то, что следовало бы помнить, и слишком легко помнить то, что вправду стоило бы забыть.

– Для меня это вдвойне так, – сказал М-Бот, – поскольку я в буквальном смысле слова не могу ничего забыть, пока не сотру эту информацию или, по крайней мере, не прокомментирую свой код.

Я откинулась назад, опираясь на руки, и задумалась над словами М-Бота. Скад, он многим пожертвовал – и не в последнюю очередь своим чудесным корабельным корпусом. И теперь иметь дело со всеми этими эмоциями…

– Прости меня за то, что случилось в Звездовиде, – сказала я. – Мне правда ужасно жаль. У меня чуть сердце не разорвалось, когда пришлось тебя оставить.

– Но ты все равно поступила бы точно так же снова, да?

– Да, – согласилась я. – Мне очень больно знать, что я причиняю тебе боль, но если бы я снова оказалась в подобной ситуации… да, я снова отправилась бы спасать народ Россыпи.

– Это логично, – сказал М-Бот. – Но чувства говорят другое. Как мне избавиться от этих эмоций? Я не хочу злиться. Это ужасно глупо – злиться. В этом нет никакого смысла.

– На самом деле в этом масса смысла, – возразила я. – У тебя не так уж много друзей: фактически только мы с Тором. Когда я ушла, получилось, что тебя бросили все, кого ты знал и любил. Ситуация не из тех, которые легко пережить.

– Ух ты! – сказал М-Бот. – Ты действительно здорово разбираешься в эмоциях, Спенса. Особенно в глупых.

– Буду считать это комплиментом.

– Так что же мне делать?

– Пережить это, – сказала я. – Справиться. Научиться принимать, что временами твои чувства совершенно реальны, но это еще не значит, что нужно действовать в соответствии с ними.

– И снова предполагается, что я должен испытывать чувства, но игнорировать их. Действовать вопреки им. Почему так?

Я пожала плечами:

– Такова жизнь. Но иногда становится легче, если об этом поговорить.

– Гм… Да, пожалуй, я чувствую себя немного лучше. Странно. Почему так? Ничего же не изменилось.

– Потому что я твой друг, М-Бот. И именно это и делают друзья. Делятся друг с другом.

– А еще бросают друг друга на верную смерть? – спросил М-Бот, потом спустился ниже. – Извини. Вырвалось. Я исправлюсь.

– Все в порядке, – сказала я, поднимаясь на ноги. – Опять же, злиться – это нормально, М-Бот. Но тебе придется научиться как-то справляться с этим. Мы солдаты. Лежащая на нас ответственность больше, чем у любого разумного. Так что наша дружба не означает, что однажды я не оставлю тебя снова.

– Что же тогда означает дружба?

– Она означает, – сказала я, – что если нечто такое произойдет, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуться за тобой сразу же, как только критический момент минует. И ты сделаешь то же самое для меня – верно, дружище?

– Верно, – сказал М-Бот, поднимаясь повыше. – Верно, потому что теперь я могу летать самостоятельно. – Он развернулся и посмотрел на Чета. – И возможно, насчет него ты тоже права. Возможно, и вправду не важно, что он думает. Это трудно чувствовать, но я могу так сказать. Это ощущается как другая разновидность лжи. Та, которая не совсем неправда.

– Мы еще сделаем из тебя человека.

– Ой нет! – сказал М-Бот. – Судя по тому, что я читал, мне вовсе не хочется обладать обонянием.

Я улыбнулась и решила проверить, как там Чет. Но заколебалась, увидев, что мы подплыли поближе к фрагменту с водопадом. Мы не собирались в него врезаться – на самом деле наш нынешний фрагмент вернулся, похоже, к нормальной скорости и сделался мирным и спокойным, словно не устроил совсем недавно то ужасное столкновение.

Кто-то стоял на краю другого фрагмента, рядом с водопадом. Мне плохо было видно из-за большого расстояния, но, кажется, у этого существа были…

Светящиеся белые глаза.

Я почувствовала, как чужой разум толкнулся в мое сознание.

«Что… ты… сделала…

С НАМИ?»

Я попятилась. Делверы нашли меня. Чет говорил, что здесь, в поясе, можно спрятаться, но… Наверное, я привлекла их внимание, когда использовала свои силы, чтобы привести в действие видение на Пути.

Решив не пугаться, я обратилась к своим цитоническим чувствам. И обнаружила… силу. Здесь, в «нигде», она окрепла. Я без труда отмахнулась от разума этого делвера, проецировавшего на меня свой гнев. И ухватила то, что он транслировать не намеревался. Они действительно почувствовали, как я активировала Путь Старейших, и послали этот фрагмент-«броненосец», чтобы уничтожить тот фрагмент, на котором находилась я.

Это требовало огромных усилий, и они не могли проделывать это часто. На самом деле это был эксперимент: они решили, что им нужно продвинуться глубже в пояс, чтобы попытаться найти и остановить меня. Точно таким же экспериментом были и существа с горящими глазами. Отдельные разумные, потерявшие большую часть воспоминаний, были уязвимы для воздействия делверов. Но для этого делверы использовали исключительно нецитоников.

Святые… Теперь, после одного-единственного шага по Пути Старейших, я чувствовала, что намного лучше контролирую ситуацию. Пережитый опыт словно открыл что-то в моем мозгу, показал мне, как прятаться и как не привлекать внимания, когда шпионишь при помощи способностей цитоника.

Этот делвер не осознавал, сколь много я почерпнула у него. Я ощутила злорадство, но потом почувствовала, что он пытается атаковать мой разум. Это воспринималось как холод и давление: меня словно бы окунули в ледяную воду и холод просачивался сквозь кожу к сердцу.

И эти голоса…

«Что ты сделала… с Нами… с Нами…»

Это «Мы» относилось к тому делверу, которого я изменила. Остальные теперь пребывали в бешенстве и были злы на меня. За то, что я коснулась того делвера, заговорила с ним и убедила не нападать на Звездовид. И тем самым исказила его. По сути, уничтожила одного из них.

Мне сделалось нехорошо. Мы с тем доброжелательным делвером отлично сконтактировали. Я думала, что мои действия все изменят. Но если остальные откажутся слушать меня… Я содрогнулась. Наш фрагмент поплыл прочь от фрагмента с водопадом.

Тут подошел Чет и отвлек меня от размышлений:

– Полагаю, вы тоже это почувствовали?

– Делверы завладели кем-то там, – сказала я.

Чет кивнул.

– Наши действия на Пути привлекли их внимание, – сказал он. – Я поражен тем, что они рискнули индивидуальностью, вступая в пояс, но, очевидно, именно это и происходит. Нам нужно быть поосторожнее, продвигаясь вперед.

– Согласна. – Я сделала глубокий вдох. – Вы закончили планировать маршрут?

– Да, мисс Найтшейд, – сказал он с огоньком в глазах. – Скажите-ка, как вы относитесь к плаванию?

14

Чет отвел меня к тому маленькому деревянному домику, который я уже нашла, сказав, что нам нужно кое-что оттуда забрать. Я пыталась объяснить ему, что из хижины уже все вынесли, но, когда мы пришли, он принялся снимать двери с петель.

Мы отнесли их к краю фрагмента и подождали где-то с час, а потом перепрыгнули на следующий приблизившийся фрагмент. Он оказался тропическим, заросшим высокими деревьями с голыми стволами и листьями лишь на макушке. Мы обошли его, собирая странные огромные орехи размером с человеческую голову. Это были не кокосы – их я знала по урокам о Старой Земле, – но что-то вроде них.

Весь вечер мы вычищали орехи – снимали скорлупу и вручную выгребали тягучую волокнистую мякоть. Потом мы натянули внутренние мембраны орехов на проделанные нами отверстия и поставили их сушиться.

Той ночью мне снова не удалось связаться с Йоргеном. Но я проснулась, полная нетерпения и возбуждения перед сегодняшним путешествием, потому что, пока мы спали, подошел наш следующий фрагмент.

Океан.

Это было самое невероятное из всего, что я видела здесь. Края этого фрагмента были каменными, как и дно, но лишь в метр толщиной. А дальше простиралась вода. По сути, этот фрагмент представлял собой огромную чашу. Он казался крупнее большинства фрагментов, через которые мы прошли, и простирался на километры вдаль.

Чет показал мне, как использовать мякоть – при высыхании она превратилась в подобие веревки, – чтобы связать створки двери воедино и прикрепить к ним пустотелые орехи. Орехи были водонепроницаемыми и наполненными воздухом. Так что, когда мы отплыли в океан, у нас был вполне рабочий плот.

Это было потрясающе.

Даже М-Бот был впечатлен. Он кружил вокруг нас, комментируя «конструктивную целостность» и «примечательную плавучесть» плота. Мы назвали наш корабль «Нот-илусом», и я гордо стояла на носу. Ну, я назначила носом плоскую переднюю часть. Чет тихонько посмеивался и мастерил весла из тростника и остатков мякоти орехов.

Мы продвигались медленно, но я все равно чувствовала себя древним полинезийским героем, впервые плывущим через океан. Потом стало даже лучше. Потому что в океане обнаружились морские чудовища.

Я увидела внизу их извивающиеся силуэты и тут же упала на колени. Меня охватило беспокойство – и восторг. Потому что – ну, понимаете, морские чудовища же!

Я посмотрела на Чета. Тот негромко насвистывал и сплетал из нескольких прядей веревку попрочнее. Никто не ведет себя так до дерзости беззаботно без причин. Кем бы ни были эти морские чудовища, Чета они не волновали.

– Ох! – воскликнул М-Бот, зависнув надо мной. – Смотри! Ай! Поворот все вдруг! Руль назад, или как там! Нас сейчас съедят!

Чет невозмутимо бросил мне веревку с петлей на одном конце, а потом вручил подобранный где-то небольшой красный плод.

– Пусти его плавать рядом с нами и накинь сверху петлю, – сказал он. – И приготовься дернуть.

Я выполнила указания, едва сдерживаясь, и встала наготове. Из воды появилась синяя змеиная голова и схватила плод. Я дернула изо всех сил, затягивая петлю вокруг шеи змеи, и змеиная пасть распахнулась в мощном…

Зевке?

Что ж, это все равно было морское чудовище, даже если оно толком и не заметило, что я его поймала. Вместо этого оно прожевало плод и вытащило из глубины на поверхность еще один виток своего тела. Чудовище походило на змею толщиной с мужское бедро, но от длиннющего тела отходили ноги-ласты. Оно радостно доело плод, потом умоляюще посмотрело на меня, покачивая головой над водой.

– Тебя будут знать как Гнашу Уничтожительницу, – сообщила я ему.

Чудовище булькнуло и нетерпеливо развернулось, когда Чет забросил еще один плод далеко в океан. Оно поплыло и потащило нас за собой. Я вскрикнула и вцепилась в веревку.

– Спенса, – сказал М-Бот, зависнув рядом с моей головой, – я не думаю, что этому существу нравится кого-то уничтожать.

– Это гарка, – объяснил Чет, снова усаживаясь на плот… э-э-э, на палубу нашего могучего корабля. – Они не опасны. Они с Монрома.

– С Монрома? – переспросила я.

– Родная планета дионейцев, – сказал Чет. – Даже я знаю это, хотя забыл имена своих родителей. – Увидев мой непонимающий взгляд, он добавил: – На Монроме нет хищников.

– Как? – поразилась я. – Никаких?

– Никаких, – подтвердил Чет. – Только травоядные и падальщики.

Я посмотрела на М-Бота. Тот качнулся в воздухе, имитируя кивок.

– Это правда, – сказал он. – Только я сомневаюсь, что эта конкретная гарка попала сюда непосредственно с родной планеты дионейцев. Они колонизировали около сотни планет, и обзавелись привычкой завозить на них животных со своей. После того как, э-э-э… искореняли местные виды за то, что те слишком жестоки и агрессивны.

– Похоже на них, – сказала я. – Но мне все равно это кажется странным.

– Ты полагала, что на каждой планете существует такая же экологическая иерархия, как и на Земле? – спросил М-Бот.

– Ну… да, – сказала я. – В смысле – это кажется базовым фактором. Одни существа едят других.

– Это кажется базовым, – сказал Чет, – потому что так оно было у нас. Но это не значит, что так должно быть везде.

Гм… Я продолжала держать поводок Гнаши. Она остановилась, чтобы съесть плод, брошенный Четом, а потом поплыла дальше, безропотно волоча нас за собой. Кажется, она думала, что найдет еще плод, если будет плыть в том же направлении, и Чет поддерживал ее в этом мнении, время от времени бросая очередной.

Я обдумывала идею планеты – ладно, многих планет, если М-Бот прав, – без хищников. Никакой охоты? Никаких убийств? Как же тогда выживание сильнейших и все такое? Во всяком случае, неудивительно, что дионейцы считают всех прочих чересчур агрессивными.

Но чем больше я размышляла об этом, тем большее раздражение они у меня вызывали. Они держались так, будто были высшими существами – развили высший уровень интеллекта или чего там, – потому что их общество было мирным. Но на самом деле они просто эволюционировали на планете без хищников. Они не достигли просветления и не научились лучшему пути – они просто считали, что у всех должно быть так, как у них.

Думаю, многие расы были такими, включая мою собственную. Но мы не завоевывали галактику – в данный момент – и не заставляли никого жить по нашим правилам. В данный момент.

На то, чтобы пересечь фрагмент с океаном, ушла большая часть дня. Когда мы добрались до дальней стороны, мы вознаградили Гнашу оставшимися фруктами и двинулись дальше. И надо сказать, что М-Бот категорически не прав. Гнаша – великолепный уничтожитель. Во всяком случае, когда речь идет о фруктах.

Ту ночь мы провели на фрагменте со множеством пещер, напомнивших мне о доме, и, думаю, я выспалась там лучше, чем за все наше путешествие, убаюканная мирным звуком капающей воды. Следующий день был полон разнообразных удовольствий. Скалы, чтобы на них карабкаться, два болота с совершенно разными запахами, – правда, одно из них пахло корицей, как… как кое-кто знакомый. Потом мы пересекли фрагмент, изрезанный извилистыми каньонами с красивыми узорами из цветного камня.