Текст книги "Плейлист двух сердец"

11
Эмери

– Ты справишься, Эм. Ты великолепный повар. Конечно, у тебя нет опыта работы личным шеф-поваром, и, разумеется, работа на одного из величайших музыкантов современности может показаться непосильной, но ты вырастила ребенка одна. Выкормила ее. И ты быстро учишься. Поэтому ты сможешь, у тебя все получится, – снова и снова твердила я себе по пути к дому Оливера в свой первый рабочий день.

Ранее я созвонилась с Келли и выяснила, что продукты на неделю стоит закупить сразу и мне возместят все расходы. Поэтому заднее сиденье моей машины сейчас было завалено разнообразной снедью. Я примерно в миллионный раз подумала о меню на неделю. Черт возьми, вообще-то, я составила больше десятка вариантов в разных кулинарных направлениях. Ведь не каждый день доводится готовить для знаменитости.

Также на заднем сиденье машины лежал мой чехол-скрутка с ножом, которым я пользовалась еще во времена учебы в кулинарной школе. Почему? Я понятия не имела. Просто мне показалось странным прийти на работу с пустыми руками, хотя я не сомневалась, что на кухне Оливера полно первоклассных ножей. Должна признаться, меня радовала возможность достать свои ножи. Я скучала по ним, не меньше чем по школе.

Излишне говорить, что мне предстояло проделать большую работу, но результат того стоил. Я не только получила возможность работать на знаменитость, но и шанс подарить Риз ту жизнь, которую она заслуживает.

Если все получится, и я заработаю достаточно денег, мы попробуем перебраться в другой штат, где ниже цены и больше перспектив. Возможно, я даже вернусь в кулинарную школу, получу диплом и когда-нибудь открою собственный ресторан. Запишу Риз в частную школу. Отдам ее на занятия гимнастикой или театральным искусством. Перед нами открывались безграничные возможности.

На въезде в закрытый поселок я назвала свое имя Стивену. Ворота передо мной распахнулись, и я поехала прямиком к дому Оливера. Особняк показался мне еще красивее, чем я помнила. Этим утром во дворе кипела работа, команда специалистов трудилась над поддержанием территории в идеальном состоянии. Они подстригали кусты, которые, на мой взгляд, и так выглядели превосходно, и поливали распустившиеся ярко-желтые и красные цветы.

Я невольно задумалась, сколько же требуется людей, чтобы поддерживать дом такого размера в безупречном виде. Я едва справлялась с наведением чистоты в своей маленькой квартирке. И не представляла, как это возможно во владениях размером с дом Оливера.

Оказавшись напротив входной двери, я на мгновение остановилась, чтобы перевести дух и пригладила волосы вспотевшими ладонями. Я нажала на звонок и вскоре дверь распахнулась. На пороге стояла симпатичная девушка в туфлях на высоких каблуках.

– Привет! Ты, наверное, Эмери. Я Келли. Мы общались по телефону. Проходи, – сказала она, открывая дверь шире.

Я переступила порог особняка, и меня охватило чувство нереальности происходящего. Поскольку моя квартира с легкостью уместилась бы в гостиной Оливера. На потолке в холле сверкала огромная хрустальная люстра. Отражаясь от ее граней, лучи солнца превращались в крошечные блики, танцующие по комнате. Благодаря огромным панорамным окнам весь дом был пронизан солнечным светом. По правую руку от меня располагалась винтовая лестница из деревянных балок, будоража мой разум вопросом, куда же она вела. Отполированные до блеска полы, также выполненные из натуральной древесины, сияли чистотой.

Я порадовалась, что не представилась Оливеру домработницей, потому что уборка дома такого размера стала бы моей погибелью.

– Прекрасный дом, – сказала я, с благоговением оглядываясь по сторонам. Я словно попала на страницы глянцевого журнала о дизайне интерьеров «Богатые и знаменитые»[11]11
  В оригинале Lifestyles of the Rich and Famous – американский телесериал 1984–1995 гг. В шоу демонстрировался экстравагантный образ жизни богатых артистов, спортсменов, светских львиц и магнатов.


[Закрыть]. Каждая деталь идеально подобрана и на своем месте. Верный признак того, что у Оливера нет детей.

– Не правда ли? Подожди, пока не увидишь все. – Девушка улыбнулась. В ее манере общения чувствовалась неподдельная доброта. Она выглядела такой приветливой, что моя нервозность несколько поутихла. Келли проводила меня в гостиную… гостиную, обставленную белой мебелью. Риз в мгновение ока засыпала бы тут все чипсами и измазала пластилином.

– Итак, моя задача – подготовить тебя к работе и помочь разобраться с бумагами, которые нужно заполнить. Затем я покажу тебе территорию, и последней нашей остановкой будет кухня, которая отныне является твоими владениями.

Келли не спеша объяснила мне все тонкости и нюансы работы в качестве личного повара Оливера. Рассказала, что он предпочитает трехразовое питание, однако ужин можно готовить пораньше, чтобы я успевала забирать Риз из лагеря. Кроме того, расходы на питание неограниченны, мне возместят любую потраченную на продукты сумму. И наконец она сообщила, что если у меня вдруг возникнет необходимость взять с собой Риз, то я могу без проблем привозить ее в любое время.

– Оливер попросил четко до тебя это донести. Он сказал, что ты мать-одиночка и поэтому не хочет, чтобы ты переживала, расставаясь с ребенком на целый день. Еще он предложил нанять няню, когда Риз будет приезжать с тобой. Мне кажется, это отличная идея.

Он собирался нанять прислугу для прислуги?

Келли улыбнулась при виде моего замешательства.

– Он хочет, чтобы ты чувствовала себя как можно комфортнее. Что подводит нас к следующему вопросу. – Она достала чек и протянула его мне. – Твоя первая зарплата.

Я удивленно вскинула бровь.

– Но я еще ничего не сделала, – сказала я, потрясенная суммой, написанной на клочке бумаги.

– Считай это приветственным бонусом. Он покроет твои расходы и поможет продержаться две недели до первой зарплаты.

Пять тысяч долларов.

Просто так.

Мне не хотелось показаться эмоционально неустойчивой, но, черт возьми, я готова была завыть и разрыдаться от облегчения.

– Я не могу его принять.

– Нет, можешь и должна. Иначе мне придется вечность выслушивать претензии о том, что я не справилась с работой. Так что, будь добра, выручи девушку, – пошутила она.

– Спасибо. За все… спасибо.

Келли улыбнулась.

– Приятно быть гонцом, приносящим хорошие вести, но поверь мне, все это дело рук Оливера.

Когда мы наконец покончили с основными вопросами, включая соглашение о неразглашении и рабочий контракт, Келли присела рядом со мной на диван и слабо улыбнулась.

– Я хочу кое-что рассказать, и надеюсь, мои слова помогут тебе отнестись к ситуации с пониманием… Оливер заметно изменился за последние полгода. Он всегда был интровертом, но теперь, после… – Она вздохнула и поморгала, пытаясь скрыть эмоции, притаившиеся в глубине ее глаз. – Порой он бродит по дому, словно потерянный. Если он в наушниках, то, скорее всего, пытается справиться со своими эмоциями. Или, если Оливер входит в комнату и игнорирует тебя, ведет себя грубо, отстранено, не принимай это близко к сердцу. Он изо дня в день борется с самим собой, пытаясь справиться с потерей.

– Я понимаю.

– Да, и еще. По утрам ты можешь столкнуться с Кэм, если она не торопится на работу.

– Кэм? В смысле Кэм Джонс? – выдохнула я, перед глазами вспыхнули звездочки. – Серьезно?

Келли не выглядела восторженной.

– Да. Серьезно.

– О, боже мой. Я ее поклонница!

В интервью Кэм всегда производила впечатление милейшего человека. Она – единственная причина, по которой я слушала музыку кантри. Мне не терпелось познакомиться лично.

– Не могу дождаться встречи с ней! – воскликнула я.

Келли выгнула бровь и приоткрыла рот, как будто хотела поделиться своими мыслями на этот счет, но лишь покачала головой и натянуто улыбнулась.

– Да. Непременно. И еще, – сменила она тему, – не обращай внимания на закрытые зеркала. Оливер пытается разобраться с кое-какой проблемой. Если понадобится зеркало, ты можешь открыть любое, но не забывай, пожалуйста, снова их завешивать.

Знаменитости и их причуды.

Келли провела для меня экскурсию по дому, начиная с прилегающей территории. Показала теннисный корт и безумно красивый бассейн под открытым небом, разумеется, с примыкающим к нему джакузи. А также площадку для барбекю, зону для отдыха со стереосистемой, шезлонгами и очагом для костра. Если бы Риз все это увидела, наверняка решила бы, что мы попали в Диснейленд. Не хватало только Прекрасного Принца готового выскочить из-за кустов и предложить сфотографироваться на память.

Затем Келли провела меня по дому, показав все комнаты, включая спальню Оливера. В юности я бы сошла с ума от одной только мысли о том, чтобы увидеть комнату Оливера. Взрослая я изо всех сил старалась сохранять хладнокровие.

И наконец кухня.

Это пространство было создано для приготовления кулинарных шедевров. Шкафчики оказались полностью укомплектованы всем, что могло понадобиться повару. Нашлись здесь и гаджеты, к некоторым из них мне, судя по всему, придется поискать инструкцию в интернете, потому что я понятия не имела, как ими пользоваться.

– Есть какие-то рекомендации по питанию? – спросила я, пробежавшись пальцами по мраморной столешнице.

– Нет, готовь на свое усмотрение. У Оливера нет аллергии на продукты, он ест все. Поверь, он очень покладистый парень.

Завершилась наша прогулка посещением западного крыла особняка, где располагалась студия Оливера. Мы прошли по коридору со стеной из огромных стеклянных окон, за которыми виднелось студийное пространство. Сначала мне показалось, что в комнате пусто, поскольку я не сразу заметила Оливера.

– О, он трудится не покладая рук, – заметила Келли, и я недоверчиво вскинула бровь.

Девушка указала подбородком на пол, где среди вороха скомканных листов бумаги лежал Оливер, с угрюмым видом прижимающий к голове наушники.

– Иногда он целый день отсюда не выходит, так что не стесняйся его прервать и заставить что-нибудь съесть. Это совершенно нормально, – пояснила Келли.

Я уставилась на творца, растянувшегося на полу, и невольно улыбнулась. Интересно, он писал мою любимую песню Heart Stamps, также лежа на полу? Распростертое тело и обрывки его мыслей на смятых листах, разбросанных вокруг? Закрывал ли он глаза и шевелил губами, бормоча про себя слова текста?

Или прятал лицо в ладонях и притопывал ногами?

Меня снедало любопытство, каким же будет его следующее творение.

Понравиться ли оно мне.

После экскурсии по дому я выгрузила продукты из машины и довольно быстро заполнила ими холодильник. До обеда еще оставалась пара часов, поэтому я начала нарезать овощи, делая заготовки на неделю. Вскоре на пороге кухни появился Оливер в наушниках. Я оторвала взгляд от разделочной доски и улыбнулась хозяину дома. Наши взгляды встретились, и мне показалось, он слегка удивился, застав меня здесь.

– Эмери. Привет, – поздоровался он подчеркнуто официальным тоном. Затем снял наушники и повесил их на шею. – Келли помогла тебе освоиться?

– Да. Я потихоньку привыкаю к твоей чудесной кухне. Честно говоря, за такую кухню можно убить. Она такая просторная и оборудование просто фантастическое.

– Рад, что тебе понравилось.

– Очень. – Привычная нервозность, которую я испытывала рядом с ним, вернулась с новой силой. – Приготовить тебе что-нибудь? Может, смузи? Или перекус?

– Нет. Я просто хотел воды. Не буду тебе мешать, – сказал он, обходя меня и направляясь к холодильнику, чтобы взять бутылку воды.

– Я бы хотела кое о чем с тобой поговорить, если ты не против, – начала я.

Он приподнял бровь.

– Что-то не так?

– Нет. Все хорошо. То есть не все. Я об этом… – Подойдя к своей сумочке, я вытащила чек, который получила от Келли. – Я не могу его взять.

– Это приветственный бонус.

– Нет, так не пойдет. Я знаю, что ты оплатил аренду моей квартиры, и очень ценю твой жест, но предпочитаю сама платить по счетам. Так что, буду признательна, если ты удержишь эту сумму из моей зарплаты.

В его глазах промелькнуло замешательство. Оливер моргнул, и замешательство сменилось сожалением.

– Я тебя обидел.

– Нет. Я благодарна за заботу, но не могу принять подарок. Я возьму только то, что заработала.

Он не произнес больше ни слова, но взял чек из моих рук, снова надел наушники и побрел к выходу. Уже в дверях Оливер остановился и обернулся. Он приоткрыл рот, но так ничего и не сказал. Затем глубоко вздохнул, поморщился и попробовал еще раз.

Ему всегда так сложно собраться с мыслями?

– Окажешь мне услугу? – спросил он.

– Все, что пожелаешь.

– Можешь приготовить ужин и для Келли?

– Конечно. Без проблем.

Он засунул руки в карманы и поблагодарил меня.

– Если я могу еще чем-то помочь, я вся внимание. Правда, Оливер. Знаю, я уже говорила, но эта работа – все, о чем я только мечтала. Спасибо, что дал мне шанс.

Он внезапно улыбнулся, а меня неожиданно обрадовала его улыбка.

Оливер вновь разомкнул свои полные губы, но слова так и не шли с его языка. Поэтому он просто развернулся и ушел, оставив меня в одиночестве гадать, что же он собирался сказать.

Позже тем же днем, когда я готовила обед для Оливера, меня прервал резкий возглас.

– Ты кто такая?

Я оторвала взгляд от куриной грудки, которую нарезала, и улыбнулась стоявшей передо мной девушке. Кэм Джонс. Та самая Кэм Джонс.

О, боже мой.

Я любила Кэм Джонс.

В живую она оказалась еще красивее. В спортивном бра, леггинсах, парике медового цвета, и с безупречным макияжем на лице. Идеальной формы стрелки в уголках глаз, роскошная помада на губах. Кэм выглядела как богиня и стояла всего в пяти шагах от меня.

Я поспешно отложила нож в сторону и поспешила к ней, на ходу вытирая руки о фартук.

– О боже, привет! Ты Кэм Джонс. Приятно познакомиться, – воскликнула я, протягивая руку для пожатия.

Девушка опустила взгляд на мою ладонь и снова посмотрела на меня.

– А ты кто такая?

– Ой. Верно. Вы спрашивали, когда вошли. Я – Эмери, новый шеф-повар Оливера.

– Шеф-повар? – фыркнула она, прищурив глаза. – Я сто раз просила Оливера нанять повара, но он всегда отвечал, что это глупость. На кого вы раньше работали?

– Э-э, ну, вообще-то, ни на кого. Только в ресторанах и гостиничных столовых, но…

– Вы никогда не готовили для знаменитостей?

– Нет.

– Ни для одной? Хоть для кого-нибудь мало-мальски известного? Вроде брата Алека Болдуина?

– Нет…

– Господи. Где Оливер тебя откопал? В газете бесплатных объявлений?

– Почти, – усмехнулась я. – В баре.

– Ты же не серьезно, – заметив мой недоуменный взгляд, Кэм ахнула. – О боже, ты не шутишь. – Она поджала губы. – Ты хотя бы настоящий шеф-повар? – Да. Вроде того.

– Вроде того? – Кэм вытаращила глаза, словно у меня рог на лбу вырос, затем отвернулась и громко спросила:

– А где ты училась?

– Я пока не получила диплом. Но знаешь, как люди говорят: разве повару нужен диплом, чтобы уметь готовить? И под «люди» я имею в виду Оливера.

Кэм в ужасе уставилась на меня.

– Да! Нужен! Оливер! – заорала она, отшатнувшись от меня и моей протянутой руки, которую так и не удосужилась пожать. – У нас в доме какая-то ненормальная!

12
Эмери

Черт возьми.

Я ненавидела Кэм Джонс.

Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что Кэм Джонс вовсе не та милашка, которую я видела в интернете. Ей стоило сменить имя на Круэлла де Виль. Наверняка она пинала щенков на досуге. Ее требования с каждым разом становились все более нелепыми. Она просила приготовить яйца, но только не омлет. Когда я по ее просьбе варила их вкрутую, она отправляла их в мусорку и требовала омлет.

Пробуя мои блюда, она морщилась и едва проглатывала пару кусочков.

– Вот почему нельзя нанимать людей с улицы, – пробормотала она однажды, сразу после того, как выплюнула мой куриный салат с чили и лаймом, который, между прочим, удался на славу. Но такая поганка, как она, никогда не признала бы, что я вкусно готовлю.

В то же время Оливер поглощал все мои блюда, не забывая хвалить их в своей скупой манере. «Фантастика». «Блестяще». «Великолепно». «Можно добавки?»

Предел мечтаний каждого шеф-повара – слово «добавка».

Но больше всего меня беспокоило не то, как Кэм относилась ко мне, а то, как она обращалась с Оливером. Семья, в которой я выросла, обеспечила меня довольно «толстой кожей». Поэтому меня мало задевали нападки Кэм, ведь в них не было ничего личного. И не могло быть, поскольку она совсем меня не знала. Ее неприязнь и грубые замечания больше говорили о ней, чем обо мне. Но Оливер – совсем другое дело. Они знали друг друга… или должны были знать. Ведь они встречались не первый год.

Однако он казался чрезвычайно далеким от нее. А Кэм, разговаривала с ним свысока, словно он грязь, прилипшая к подошвам ее туфель. Она критиковала его внешность, вокал, талант. Делала замечания о том, как он пил воду, писал песни, или недовольно морщил нос. У нее имелись претензии к любому его жесту. Для меня оставалось загадкой, как она до сих пор мирилась с его раздражающей манерой дышать.

А еще с тем, как он нервно теребил пальцы.

Или с тем, каким отсутствующим взглядом он смотрел на нее и моргал.

Или с тем, что его душа все глубже погружалась в отчаяние.

Я не знала его так близко, но все же подметила эти особенности. И они нисколько меня не раздражали. Все, чего я хотела, видя перед собой этого потерянного человека, – крепко его обнять и сказать, что все будет хорошо.

Возможно, во мне говорил материнский инстинкт, побуждая защитить несчастную душу и показать ей, что она любима. Именно так, я вела себя по отношению к Сэмми. Впрочем, это не сработало. Поэтому я решила держаться от Оливера подальше.

Он никогда не выражал недовольства по поводу ее грубых замечаний и осуждающего тона. Напротив, он воспринимал злобные комментарии в свой адрес, словно полностью их заслуживал. Или, может, он так хорошо научился отключаться от реальности, что даже не замечал придирок. В любом случае, она вела себя отвратительно, особенно с учетом того, что Оливер пережил за последние полгода. И вообще, предполагалось, что она станет его опорой, а не наоборот.

Она принижала его и передо мной, отчего ситуация выглядела еще более мерзко. К счастью Кэм хамила мне только тет-а-тет. И все же я порой задумывалась, как отреагировал бы Оливер, став свидетелем происходящего.

– Почему ты меня не предупредила? – спросила я как-то раз Келли, которая удобно устроившись в гостиной, просматривала бумаги.

– О чем?

– Насчет Кэм, – проворчала я, не желая даже произносить это имя вслух.

Келли оторвалась от работы и с интересом посмотрела на меня.

– О том, что она ужасный человек?

– Господи, да! Ты знала?

– Ну, конечно. Иногда мне кажется, что я слишком восприимчива, поэтому, я держала свои мысли при себе. К тому же ты так радовалась возможности ее увидеть, что я не рискнула разрушать твою мечту.

– Считай, что моя мечта благополучно скончалась. Эта женщина – исчадие ада.

– Точно. Кэм определенно не мой кумир.

– Она всегда такая? Такая откровенно гадкая? Я в ужасе от того, как она обращается с Оливером. А он молча терпит.

– Тот Оливер, которым он был когда-то, с легкостью заткнул бы ей рот. Но в последнее время мне кажется, что он продолжает цепляться за человека, которого больше не существует. А лишившись брата… – Она замолчала, едва упомянув покойного Алекса. Казалось, воспоминание о нем причиняет ей нестерпимую боль. – Он перестал быть самим собой. Он как будто вообще не здесь, поэтому его почти не задевают комментарии Кэм.

– Это ужасно. В его положении нельзя, чтобы кто-то еще больше осложнял ему жизнь.

– Да, Кэмерон определенно не облегчает ситуацию.

– Она и тебе грубит?

– Постоянно. Хотя она никогда не дерзит в присутствии Оливера. Кэм не настолько глупа. Она понимает, что если Оливер не хочет постоять за себя, не значит, что он не заступится за других. Такой уж он человек. Поэтому, Кэм действует исподтишка. Она точно знает когда ударить.

Что, на мой взгляд, делает ее еще более опасной.

13
Эмери

Шли дни, а поведение Кэм становилось только хуже. Меня сводило с ума ее чувство вседозволенности.

– Знаешь, это прискорбно, насколько плохо ты справляешься со своими обязанностями, – заметила Кэм как-то раз. Это случилось в пятницу, когда я уже закончила работу и собиралась ехать за Риз в лагерь. Боже, я не могла дождаться выходных, чтобы убраться подальше от этой женщины. – Сок, который ты приготовила на вкус как грязь!

Ты сама попросила сделать его только из сельдерея и свеклы, но ладно.

Я выдавила фальшивую улыбку.

– Жаль, что тебе не понравилось. Сделать другой? С яблоками и арбузом?

Она вздрогнула при этой мысли.

– Нет. Сплошные углеводы. Поверить не могу, что ты умудрилась все испортить. Всего-то два ингредиента.

– Я приготовила то, что ты просила.

– И все равно не справилась. Клянусь, в наше время невозможно найти толковую прислугу. Давно пора сказать Оливеру, чтобы он тебя уволил.

В груди кольнуло от страха, но я не боялась Кэм. Меня лишь раздражали постоянные угрозы, что она попросит Оливера вышвырнуть меня вон. Она твердила это с первого дня, как я приступила к работе. Келли считала, что Кэм опасается меня, поскольку я привлекательна, но меня это не убедило. Ведь она была одной из самых красивых женщин, что я встречала.

По крайней мере, внешне. Внутри нее притаился дьявол.

– Возьми. – Она поморщилась, с отвращением протягивая мне кружку. – Вылей эти помои.

Божечки. Она вела себя как высокомерная дива, владеющая коллекцией «Грэмми», с тем лишь отличием, что Кэм ни разу даже не номинировалась.

Держи язык за зубами, Эмери. Прикуси свой долбаный язык.

Я двинулась в сторону Кэм, пытаясь сохранить улыбку на губах. Но едва я протянула руку к кружке, Кэм выплеснула на меня сок, покрыв с ног до головы красной жидкостью.

– Ты, мать твою, издеваешься? – заорала я. Крик эхом разнесся по кухне. Вспыльчивость не в моем характере, но, черт возьми, эта женщина меня достала.

– Ой, прости, – проворковала Кэм, невинно улыбаясь. – Ну и бардак ты тут устроила.

– Что? Его устроила не я!

– Да, ты. Облилась соком, когда забирала у меня кружку. Надо быть осторожней.

Судя по всему, белый китель шеф-повара не для тебя. На этой работе проще простого замараться.

Ее веселье разозлило меня еще сильней.

– Ты… ты… ты…

Кэм встала и подошла ближе, пытаясь казаться выше на своих красных каблуках.

– Кто я?

– Сука! – выкрикнула я, ярость вскипела в моих венах и сорвалась с языка.

– Что здесь происходит? – спросил Оливер, входя на кухню и обнаруживая нас с Кэм в самый разгар ссоры. Меня трясло от ярости, а по лицу медленно стекал сок.

– Ты слышал, Оливер? – воскликнула Кэм. – Она обозвала меня сукой! Уволь ее сию же минуту!

Оливер взглянул сперва на Кэм, затем на меня, но не произнес ни слова.

Надув губы, словно примадонна, девушка прошествовала к нему.

– Ты слышал меня, Оливер? Уволь ее.

Оливер двинулся в мою сторону. Сердце пустилось вскачь при виде раскаяния в его глазах. Он выглядел крайне раздраженным происходящим, но поскольку я не могла прочесть его мысли, то в моей голове начал рождаться худший сценарий развития событий. Я не могла лишиться работы. Только не из-за какой-то бесталанной певички.

Уволь меня за то, что я сожгла тосты на прошлой неделе. Уволь за то, что позавчера запеканка получилась суховатой. Но, пожалуйста, только не из-за этой девицы.

Кэм испытала бы истинное наслаждение, наблюдая за моим провалом.

Оливер нахмурил брови, внимательно разглядывая стекающие с моей одежды остатки сока. Его недовольный взгляд помрачнел еще сильнее. Парень потянулся за полотенцем, висевшем на дверце духовки, потом придвинулся ко мне ближе и начал вытирать сок с моего лица.

– Что, черт возьми, ты делаешь? – рявкнула Кэм. Похоже, рявканье было одним из ее любимых развлечений. – Не смей к ней прикасаться.

Оливер проигнорировал ее вопли и не сводил с меня глаз.

– Тебе нужно во что-то переодеться? – мягко спросил он низким, спокойным голосом.

– Пожалуй.

Он кивнул и повернулся, чтобы выйти из комнаты. Я последовала за ним, оставив Кэм истерить в одиночестве.

– Ты издеваешься? – крикнула она нам вслед, но Оливер даже не обернулся. Я тоже не стала. Мой взгляд сосредоточился на идущем впереди мужчине.

Он привел меня в свою спальню и подошел к шкафу. Я старалась не делать лишних движений, чтобы не запачкать ковер в его комнате. Вскоре Оливер вернулся ко мне с парой спортивных штанов и футболкой.

– Подойдет? – спросил он.

– Да, спасибо.

– Можешь переодеться в моей ванной. – Оливер хотел добавить что-то еще, но слова снова не шли с языка, поэтому он плотно сжал губы.

– Что? – спросила я, желая знать, что за мысли вертелись в его голове.

– Ничего. То есть я… – Он перевел дыхание. – Это сделала Кэм? Она тебя облила?

– Да.

– Она и раньше вела себя грубо с тобой?

– С первого дня.

Я невольно тоже нахмурилась при виде страдания на его лице.

– Я поговорю с ней.

– Не стоит. Она взрослая женщина и должна понимать, что делает.

– И все же. Ты на меня работаешь, она не имеет права так обращаться с персоналом.

– Я просто хочу понять. Она со всеми так себя ведет? Я же не сделала ей ничего плохого. Честное слово, я старалась ей угодить, выполняла все ее прихоти. Вроде, чертова свекольного сока. – Кто-то вообще пьет свекольный сок?

– Она завидует.

– Не представляю, чему тут завидовать.

– Тому, что ты хороший человек, – негромко сказал он. – Это подчеркивает ее недостатки, заставляет чувствовать себя не в своей тарелке.

Меня поразил его комментарий, поскольку я не видела в его словах никакого смысла.

– Подожди, то есть ты знаешь, что она плохой человек? – И только что назвал меня хорошей?

– Да.

– Тогда почему ты ее терпишь? Я ведь вижу, как она с тобой обращается. Она подлая, Оливер.

– Кэм не всегда была такой, – признался он. – Раньше она вела себя иначе.

– Людям свойственно меняться и не обязательно в лучшую сторону. – Этому я научилась у Сэмми. – Понимаю, любовь заставляет совершать безумства, но…

– Я давно ее не люблю, – признался он.

За все время, что мы были знакомы, я впервые видела, чтобы слова дались ему с такой легкостью. Он произнес их без малейшего колебания.

– Тогда почему ты с ней? Зачем жить с таким человеком?

Оливер потер нос большим пальцем.

– Это сложно объяснить.

– А ты попробуй.

– Если бы ее здесь не было, я остался бы один.

– И что в этом плохого?

Он помолчал, перебирая пальцы, а затем спрятал руки в карманы.

– Я тяжело переношу одиночество.

Я это почувствовала. Правда, не совсем уловила ход его мыслей, но поняла, что для него это серьезная проблема. Оливер Смит боялся оставаться наедине с собой, потому что в такие моменты его разум лихорадило от мыслей. Со мной такое случалось, когда Риз была совсем маленькой, и я часто не могла уснуть по ночам. Я срывалась и разваливалась на части, но на самом деле, именно тогда я научилась понимать себя.

– Я бы предпочла остаться в одиночестве, чем рядом с человеком, которому на меня плевать. Неужели тебя и правда так пугают собственные мысли?

Потирая затылок, Оливер поделился со мной своим сокровенным секретом.

– Ты не представляешь, насколько мрачные идеи порой рождаются в моей голове.

Приехав на работу в следующий понедельник после «Свекольной катастрофы» я услышала крики ссоры Оливера и Кэм. Точнее, кричала только Кэм. Оливер спокойно стоял посреди гостиной, скрестив руки на груди.

– Клянусь, Оливер, если ты сегодня же не избавишься от этой поварихи-недоучки, да поможет мне Бог, я превращу твою жизнь в ад! – прокричала девушка, очевидно, не заметив моего появления. Я растерянно замерла на месте, не зная, как поступить.

Может, развернуться и на цыпочках выйти, пока меня не заметили и буря не утихла?

Сбежать не удалось, потому что Оливер поднял взгляд и увидел меня. Я стояла так тихо, словно пыталась превратиться в невидимку.

– Доброе утро, Эмери, – сказал Оливер, заставив Кэм резко обернуться в мою сторону. Ненависть, вспыхнувшая в ее глазах, легко могла пронзить меня насквозь. И все же я не шелохнулась. Мне казалось, что любое лишнее движение спровоцирует Кэм наброситься.

Она перевела взгляд на Оливера, который тоже замер, шагнула к нему ближе и ткнула его пальцем в грудь.

– Сделай это, не то хуже будет.

Оливер не сделал. Он провел ладонью по заросшему щетиной подбородку и снова посмотрел на меня. К моему удивлению, в его взгляде читалось сожаление. В голове проскочила мысль, что, похоже, сейчас состоится разговор, который закончится моим увольнением.

Оливер прочистил горло, не сводя с меня глаз цвета карамели.

– Эмери. Ты не могла бы… – Он моргнул, на секунду прикрыл глаза и, вздохнув, снова посмотрел на меня. – Приготовить для меня омлет?

– Да. Конечно, – шепотом ответила я.

– Невероятно, – выплюнула Кэмерон, качая головой. – Позвони мне, когда отрастишь пару яиц, Оливер. Мне пора на девичник.

С этими словами она схватила с дивана свою сумочку и направилась к выходу, по пути толкнув меня плечом. Я слегка пошатнулась, но удержалась на ногах.

Оливер по-прежнему смотрел на меня. Мы оба открыли рты, чтобы заговорить, но остановились, заметив, что сделали это одновременно.

Я нервно рассмеялась.

– Давай ты.

– Прости… за нее.

– Как я уже говорила, ты не должен извиняться за Кэм. Но в свою очередь прошу прощения, если причинила неудобства. Я не хотела вставать между вами. В конце концов, я всего лишь шеф-повар.

Оливер прищурился и, казалось, смутился от моих слов, но промолчал. Лишь кивнул в ответ и тогда заговорил снова.

– Я буду в студии. Принеси мне завтрак туда.

– Хорошо. Есть особые пожелания по начинке?

Он слегка приподнял уголки губ, изобразив подобие улыбки.

– Меня устроит все, что ты приготовишь.

И как часто случалось рядом с Оливером, мое сердце снова пропустило удар. Он был таким необычным человеком. С одной стороны, он не говорил много, но в то же время умел сказать главное.

– Ладно. – Я переступила с ноги на ногу глядя в спину удаляющемуся Оливеру и недолго думая окликнула его. Чтобы наконец задать вопрос, который вертелся у меня в голове каждый день с тех пор, как я начала на него работать.

Оливер приподнял бровь, выжидающе глядя на меня. Поэтому я набрала в грудь воздуха и спросила:

– Ты в порядке?

Его губы дрогнули, и он ответил:

– Нет.