Текст книги "Туранская магическая академия. Скелеты в королевских шкафах"

Я смотрела на Бирана, он побледнел, отвел свой взгляд, выпустил мою руку и сказал:

– Я согласен.

Я молча сняла браслет и вложила в руку жениху, теперь уже бывшему. На меня он так и не посмотрел. Нет, я понимала, что он кронпринцу не противник и сопротивляться интересам короны для Бирана весьма затруднительно, но выходит, что он получил баронетство фактически за продажу невесты! А ведь он утверждал, что любит. Я развернулась и пошла в академию. Перед глазами начинало все расплываться, но я надеялась удержать слезы до того момента, когда окажусь в своей комнате.

– Не так быстро, инорита, – догнал меня Гердер. – У нас еще по плану ваше представление во дворце в качестве моей невесты.

За закрытыми дверками кареты у меня не осталось сил сдерживаться, и я зарыдала. Как же я ненавидела в этот момент своего спутника! Мне хотелось его убить каким-нибудь особо жестоким способом, попрыгать сверху, воскресить и убить снова. Все, с завтрашнего дня начинаю учить некромантию.

– Ну же, Лиара, – растерянный кронпринц начал вытирать мои слезы своим носовым платком. – Неужели я вам настолько противен?

– Да! – запальчиво воскликнула я. – Видеть вас не могу, не то что рядом находиться!

– У меня, конечно, нет такой смазливой физиономии, как у вашего Граудера, зато множество других достоинств, – раздраженно ответил Гердер. – Мое положение, высокий уровень магии – неужели вам этого мало? Кроме того, до сегодняшнего дня еще ни одна женщина не была во мне разочарована.

«Чтобы разочаровываться, надо сначала очаровываться», – подумала я, ведь мне сложно было представить женщину, влюбленную в обладателя такой непривлекательной физиономии, но я благоразумно промолчала и, сдвинув шторки на окне кареты, начала смотреть на улицы, по которым мы ехали. Ведь мне так до сих пор и не удалось увидеть столицу. Во время семестра я практически все время училась, а каникулы начались не так давно. А ведь посмотреть было на что! Карета как раз ехала по богатому району, дома там напоминали маленькие замки удивительной красоты, сады явно проектировались и возводились эльфами – только они могут создать настолько гармоничные посадки, да и если присматриваться, можно было обнаружить следы эльфийской магии, магии леса. Магию в садах очень мешала изучать охранная магия, которой искрили все заборы и здания. Да уж, в этом квартале на магических услугах явно не экономили!

Карета двигалась достаточно неторопливо. Кронпринц молчал. И все было бы хорошо, если бы внезапно я не обнаружила постороннюю руку на своей талии. Я безуспешно попробовала отодрать от себя лишнее и с возмущением посмотрела на Гердера:

– Что ваша рука делает на моей талии, хотела бы я знать?

– Дает вам возможность постепенно ко мне привыкать, – невозмутимо ответил он. – Видите, я даже не пытаюсь получить от вас чего-то большего, хотя и очень хочется целовать свою невесту.

– Я не ваша невеста!

– Моя. И сегодня об этом будет официально объявлено. Свадьба – как только моя мать снимет с вас проклятие.

– Какое проклятие?!

– Ну не думаете же вы, что ваша мать просто так наградила вас этим украшением? Если бы вам удалось его снять, не приняв надлежащих мер, то последовала бы довольно мучительная смерть. А королева вполне может вам помочь – специалистов, равных ей в области проклятий, я просто не знаю. Ее семья занималась данным разделом магии множество поколений, и достигла необычайных высот как в наложении, так и снятии.

Меня настолько поразила эта информация, что я даже перестала обращать внимание на руку кронпринца. Но кому понадобилось проклинать меня, если верить этой коронованной сволочи, еще до рождения? Насколько я знала, у семьи врагов нет, да еще уровня, необходимого для нанесения такого проклятия. Я покосилась на Гердера с большим сомнением. А не врет ли он?

– Я сомневаюсь в правдивости данной информации, ваше величество.

– Ну это легко проверить, – заметил он, придвигая меня к себе поближе. – Видишь ли, Лиара, проклятия оставляют в ауре весьма заметные следы, а именно…

– Слушай, Эдгар, а ведь ты был абсолютно прав, – заявил Олин своему другу.

– Ну, прав я бываю часто, а сейчас ты что имеешь в виду?

– Гердер собрался жениться на Уэрси, представляешь?

– Честно говоря, нет, – удивленно сказал граф Полт. – В законе о невесте престолонаследника четко сказано, что у невесты должен быть уровень магии высокий. И как твой брат собирается это обходить?

– А никак. Ее медальон, который нам так и не удалось снять, оказывается еще и уровень ее магии занижает. И дар ее на сегодняшний день в нашей академии самый высокий. Это и дракон подтвердил, который у нас тогда был.

– Надо же, – удивился лорд. – Уэрси, поди, от счастья прыгает?

– Ну, если учесть, что брат вчера расцарапанным пришел, когда сообщил ей о выборе, то вряд ли, – заметил Олин.

– Уэрси расцарапала нашего кронпринца? Она что, с ума сошла?

Полт неодобрительно покачал головой. Он был еще очень молод, но уже сейчас прекрасно понимал, что можно себе позволить по отношению к коронованным особам, а чего делать нельзя ни в коем случае.

По прибытии Гердер дал секретарю задание подготовить документы на баронетство на имя Бирана Граудера, хотя мне и казалось, что мой бывший жених не заслуживает такого честного отношения после своего предательства. А потом мы направились в лабораторию королевы. Ранее во дворце мне бывать не приходилось, поэтому дорогу я и не пыталась запомнить. Единственное, что отложилось в памяти, что спускались мы вниз. А все эти бесконечные повороты, переходы, да в них ориентироваться только по карте и можно!

Королева действительно не блистала красотой. На первый взгляд они очень были похожи с сыном. Разве что кронпринц стриг коротко свои редкие волосы, а его мать имела довольно пышную прическу. Хотя, кто знает, сколько там ее собственных волос, а сколько приходится на долю всяческих шиньонов или иллюзий? На удивление королева была очень любезна, всячески показывая, как она довольна выбором, что меня ужасно расстроило. Все-таки, если бы невеста ей не понравилась, куда легче было бы убедить ее сына в том, что он сделал неправильный выбор.

– Однако, как сильно сплелось проклятие с твоей аурой, Лиара, – обеспокоенно сказала она. – Пожалуй это будет сложнее, чем я думаю.

– Так все плохо мама?! Но ты сможешь снять?

– Конечно, дорогой. Просто мне потребуется больше времени, чем я рассчитывала. Месяца два, не меньше. Лиара, девочка, не волнуйся, мы его обязательно снимем. А пока твой медальон его успешно экранирует.

Медальон успешно экранировал не только проклятие, но и ее сына. Так что отсрочка в несколько месяцев меня только обрадовала. Но стараясь быть вежливой, я сказала:

– Я вам так благодарна за заботу, ваше величество. Вы так добры ко мне.

– К чему эти церемонии, дорогая, мы же не чужие, – в глазах ее промелькнуло что-то странное. – Называй меня просто «мама». Я буду рада.

– Но, наверное, это не совсем удобно. Я же еще не жена вашего сына, – попробовала я возразить. – И придворные не поймут такой фамильярности.

– Тогда при посторонних ты обращаешься ко мне «ваше величество», а вот в кругу семьи я хочу, чтобы ты называла меня мамой. И это не обсуждается. Понятно? – стальные нотки в голосе королевы не позволяли даже подумать об отрицательном ответе.

– Да, мама, – послушно сказала я.

Только вот мне совсем не понравились взгляды, которыми обменялись ее величество и его высочество. Возмущенно-укоризненный – Гердера и торжествующий – королевы. И что же все это значит?

– Так, теперь объясняю, как будем действовать с проклятием. Раз в неделю я понемногу буду его ослаблять, пока вообще не уничтожу. Будут сильные болезненные ощущения, возможна даже потеря сознания, но снять боль при этой процедуре я не могу. Точнее могу, но эффективность данной процедуры резко снизится, и мы будем снимать уже не два месяца, а лет двадцать. Так что придется потерпеть. Начнем? Садись в это кресло. Гердер, будешь контролировать, чтобы она не упала. Твоя задача, Лиара, – постараться не терять сознание.

И в мозг впились черные иглы боли. Они прошивали насквозь, выворачивая внутренности и выдалбливая голову изнутри. Боль. Боль. БОЛЬ. Это все, что я могла чувствовать. Казалось, что меня пропускали через все существующие виды пыток, возможно, даже не поленились придумать что-то персонально. Наконец, сознание милосердно меня покинуло…

– Ну как? – спросил Гердер, стоя на коленях перед креслом, в котором лежала потерявшая сознание Лиара.

– Очень хорошо. Я не ожидала, что она столько выдержит. Такими темпами мы и за месяц уложимся, возможно, даже быстрее.

– Зачем ты соврала про обезболивание? Захотелось помучить? Я же знаю, что эффективность не настолько сильно снижается, как ты говорила!

– Не в моих правилах причинять боль без необходимости, – высокомерно ответила королева. – В данном случае обезболивание действительно сильно замедлит и усложнит процесс. Проклятие висит давно и накрепко въелось в ауру. Кроме того, не забывай, что накладывал и снимал один человек, это тоже влияет.

– Может, тогда обратиться к другому магу?

– Кроме меня из живущих магов его вряд ли кто-нибудь сможет снять. Разве что только она сама, имея соответствующие знания. Предлагаешь подождать, пока она снимет проклятие и медальон самостоятельно?

Гердер помолчал немного, затем спросил:

– А что это ты за фарс устроила с «мамой»?

– Мне показалось это забавным. Особенно если к твоему отцу она будет обращаться «ваше величество», а ко мне «мама». И вообще, уноси ее отсюда. Девочке надо нормально полежать, прийти в себя. Кстати, я распорядилась подготовить для нее спальню рядом с твоей, ту, с которой твоя имеет общую дверь.

Когда я очнулась, первое, что я увидела, это балдахин голубого бархата над головой. Затем в поле зрения вплыла голова кронпринца:

– Дорогая, ты пришла в себя? Как ты себя чувствуешь?

– Где я нахожусь?

– Это твоя комната во дворце.

– Моя комната?

– Ну да, тебе, как моей невесте, положены здесь покои.

Он взял мою руку и стал ее нежно целовать, а у меня сил не было даже на то, чтобы ее забрать. Неимоверно хотелось пить, ломило все тело, а в голове была полнейшая пустота. Я все-таки сделала попытку приподняться, и мне даже удалось сесть на кровати. На прикроватной тумбочке оказался стакан с водой, я потянула к нему руку, она начала дрожать, как у запойного пьяницы.

– Что это я? – воскликнул Гердер. – Мама же велела тебя напоить. Она лично накапала что-то в стакан и сказала, что тебе сразу станет легче.

«Добить, значит, решила, – мрачно подумала я. – Чтобы не мучилась. Может, предложить все-таки снимать с обезболиванием? Двадцать лет до свадьбы я вполне могу подождать. Да что там двадцать, все пятьдесят!» Так плохо мне еще никогда не было, а при воспоминаниях о перенесенных пытках судорога передергивала все тело. Но я мужественно взяла двумя руками стакан и сделала первый глоток, который на вкус не отличался от обычной воды. Но вот эффект! После того как стакан опустел, на память о недавней экзекуции осталась только небольшая слабость.

– В следующий раз будет намного легче. Мама сказала, что у тебя проклятие нестандартное и очень сильно прикипело к ауре, поэтому так все болезненно проходит. Но ты хорошо все перенесла, и есть надежда, что снять удастся быстрее, чем рассчитывали. И знаешь, – хитро улыбнулся он, – в этой кровати ты смотришься просто изумительно. Только вот одежды многовато, но это мы сейчас устраним.

И его рука потянулась к шнуровке платья, что возмутило меня до глубины души.

– Я вам не жена, и не любовница, поэтому уберите руки от моей одежды.

– На невесту ты уже согласна? Это радует. Хорошо, я пришлю горничную, она поможет тебе переодеться, – он кивнул на кресло, где лежало зеленое шелковое платье с отделкой золотистыми кружевами, – и сделать прическу. Обед, на котором ты будешь представлена в качестве моей невесты, через сорок минут. Через полчаса я зайду за тобой.

У Гердера оставшееся до обеда время было распланировано, но тем не менее, первое, что он сделал, – заглянул к сестре. Идея возникшая у него в голове, требовала своего воплощения. Сестра подходила для этого идеально.

– Олирия, инор Граудер сегодня появится в королевской канцелярии. Думаю, если ты предложишь ему должность своего секретаря, он согласится.

– И что же он будет делать в канцелярии? – заинтересованно спросила принцесса.

– Получать патент баронета в обмен на официальный отказ от невесты. Я подумал, если уж он настолько привлек твое внимание, почему бы и не сделать сестренке приятное.

– Хм, а ты уверен, что он согласится? – задумчиво протянула Олирия.

– От баронетства он же не отказался? А тут такие возможности… Я думаю, если вдруг он начнет отказываться, ты его уговоришь. Так что, поручить сообщить тебе, когда он придет?

– Спрашиваешь! А что это ты вдруг озаботился моей личной жизнью?

– В то, что я настолько счастлив, что хочу осчастливить всех окружающих, не поверишь?

– Нет!

– По донесению разведки, твой жених предпочитает женщин страстных и опытных, а у тебя в этом плане никаких подвижек, – усмехнулся Гердер. – А понравиться ему тебе придется. Боюсь, папа недооценивает его нежелание вступить в брак с тобой. Красивая женщина, уверенная в своей привлекательности, всегда больше, чем просто красивая женщина.

– Не думаю, что он с пониманием отнесется к тому, если я достанусь ему не девственницей, – мрачно сказала Олирия.

– Я тоже так не думаю, – поперхнулся кронпринц. – Об этом и речи идти не может! Но ведь и без потери девственности можно неплохо развлечься, не так ли?

«И показать Лиаре, что же из себя представляет этот красавчик на самом деле. Уверен, сестренка, у тебя это отлично получится. Только нужно будет предостеречь этого Граудера от активных поползновений», – подумал Гердер, полностью удовлетворенный беседой с сестрой.

Я с нежностью погладила ткань на юбке – такого платья у меня никогда не было. Еще раз с удовольствием посмотрела на себя в зеркало. Горничная постаралась на славу. Сложная прическа подчеркивала пышность волос и красоту лица. В этом виде я походила на принцессу куда более, чем, например, Олирия. Надо же, как может поднять настроение правильная тряпочка! Еще утром мне казалось, что жизнь разбита, а теперь в ней обнаружились весьма приятные моменты. Эх, если бы к ним еще не прилагалась проблема по имени Гердер, то мне можно было бы даже порадоваться, что я узнала Бирана с такой неприглядной стороны, не успев выйти за него замуж. Впрочем, невеста – это еще не жена, будем надеяться, что за время помолвки с наследником туранского престола появится девушка с такой магией, что ему на другой женится будет просто неприлично. А пока – пореже встречаться и никаких ночевок в этой комнате под голубым балдахином. «Вот отобедаю и потребую, чтобы меня отвезли назад в академию!» – подумала я решительно.

Вошел Гердер и окинул меня восхищенным взглядом.

– Ваше высочество, а что, стучаться в чужую комнату уже считается дурным тоном, – возмущенно спросила я. – А вдруг я еще не одета была бы?

– С удовольствием бы на это посмотрел, – хохотнул он. – И, кстати, мне было бы приятно, если бы ты называла меня по имени и обращалась на «ты». Хотя бы наедине.

– Мне кажется, ваше высочество, пока достаточно того, что я королеву называю мамой. У меня слишком нежная психика, может такого и не выдержать.

Его высочество притянул меня к себе и, глядя в глаза, хриплым голосом сказали:

– А все равно я уверен, что придет тот день, когда ты с затуманенными от страсти глазами будешь лежать в моих объятиях и повторять: «Да, Гердер, да!»

– Нет, Гердер, нет! – Я пыталась вырваться, хотя и понимала, что это бесполезно.

Кронпринц сжал меня еще сильнее, и его сухие горячие губы прикоснулись к моим. И второй раз за день мое сознание нагло сбежало, оставив тело самостоятельно разбираться с возникшими проблемами.

Пришла я в себя от того, что мне под нос поднесли бутылочку с нюхательными солями. Горничная обтирала виски холодной водой. Гердер мрачно смотрел по сторонам. Убедившись, что невеста пришла в себя, он выставил прислугу из комнаты и поинтересовался:

– Ну, и что это было?

– Видите ли, ваше высочество, в тех кругах, где я росла, считается крайне неприличным позволять вольности мужчине, не являющемуся мужем. А вы были чересчур настойчивы.

– Поцеловать собственную невесту – это проявление чрезмерной настойчивости? Ваше целомудрие меня угнетает, инорита. Неужели инор Граудер не удостаивался даже поцелуя в щеку?

– Не удостаивался. У нас не приняты подобные отношения. Провинция, знаете ли.

И мы направились на обед, на котором присутствовали дворяне, приглашенные на празднование середины зимы во дворец, и где и произошло представление ко двору будущей супруги наследника. Надо признать, что дружелюбных взглядов практически не было. Зависть, пренебрежение, даже ненависть вспыхивали на лицах окружающих, чтобы смениться вежливым оскалом, который никого уже не мог ввести в заблуждение. На этом фоне королевская семья была островком миролюбия. Самое забавное, что даже Олирия выглядела весьма довольной, как будто я действительно была ее ближайшей подругой, и она лично подпихивала меня брату. Олина не было, но не в знак протеста против присутствия одногруппницы, просто он как с утра уехал с группой придворных на охоту, так до сих пор и не вернулся. Королева выглядела счастливой матерью, обретшей давно утерянную дочь. Король, казалось, тоже не выглядел недовольным, вот только все время обеда бросал на будущую невестку задумчивые взгляды, от которых мне было совсем неуютно.

Леди Рион и леди Дорен таращились на меня весь обед. Видимо, они пытались понять, как теперь строить отношения, ведь Олирия должна вскоре уехать, а дружба с будущей королевой открывала перед ними неплохие перспективы. Дарма была злой и надутой, как будто ей нанесли кровное оскорбление, Гемма была намного более спокойной.

– Вы не откажетесь подарить мне первый танец на балу сегодня вечером, инорита Уэрси? – вдруг спросил король.

– Ваше величество, я хотела бы после обеда вернуться в академию. У меня был тяжелый день сегодня, и я себя не очень хорошо чувствую.

– Дорогая, – вмешалась королева, – мы же приготовили тебе комнату как раз для таких случаев.

– Я благодарна вам за заботу, ваше величество…

– Мама, – повелительно поправила она.

Олирия поперхнулась и в удивлении уставилась на родительницу.

– Мама, – поправилась я. – И все-таки мне нужно вернуться в общежитие. У меня там фамилиар двух дней от роду, и он требует значительного внимания.

– Фамилиар? – удивилась принцесса. – Откуда?

Вот он, шанс совершить доброе дело для Аделины. Да ее зелье сейчас так разрекламируется, что половина дворца побежит покупки совершать. Главное, чтобы у Лины запасов хватило, хотя она ведь и нового зелья под заказ может наделать. После истории о результатах дегустации аделининого продукта, принцесса настолько заинтересовалась, что готова была бежать в общежитие прямо сейчас, не дожидаясь конца обеда.

В общежитие приехала не только сама принцесса, но и оба ее хвостика, которым Олирия все уши прожужжала, чего она хочет больше всего на свете, и что должно у нее получиться. По дороге я в красках описывала им открывающиеся возможности, и в комнату алхимички они пришли уже с огромной жаждой покупки так им необходимого зелья. Как ни странно, Аделина не выглядела довольной такой популярностью, долго мялась, но все-таки продала зелье принцессе и ее свите.

Когда покупательницы ушли, я требовательно сказала:

– Так, признавайся, что случилось. Я так понимаю, ты свою неожиданность все-таки получила, только она не оказалась приятной?

– Ну не то чтобы неприятной, но неожиданностью точно, – порозовела Аделина. – Даже и не знаю, как тебе рассказать, боюсь, что настолько упаду в твоих глазах, что ты дружить со мной не захочешь…

– Значит, точно что-то неприличное, – с интересом сказала я. – Инкуб вызвался, что ли? Хотя нет, уж его бы мы не пропустили. Или он за окном был?

И тут Лина выдала такое! Оказывается, что она уже несколько лет встречалась с парнем, о женитьбе они даже и не думали, так как девушке еще предстояла пятилетняя отработка, а у ее друга неплохо оплачиваемая работа в столице. А что это за семья, где муж и жена живут в разных городах? Но это не мешало им весело проводить время, в том числе и деля кровать. Каково же было удивление парочки, когда они обнаружили, что партнерша вдруг стала девственницей! Нет, проблему-то они решили, но вечер ожиданий уже не оправдал.

Меня ее рассказ несколько шокировал, поскольку в моем родном маленьком городке такая история была бы немыслима. Но одно дело столица, другое – провинция. В конце концов, это ее жизнь, и она вольна поступать с ней как вздумается. Да и магам все-таки позволено намного больше, чем обычным людям.

– Зато мы теперь точно знаем, что зелье дает результат всегда, что не может не радовать, – осторожно сказала я. – А в твоем случае, ты можешь отвечать, что это настолько личное, что рассказать ты никак не можешь. Пусть думают что хотят. Например, что у тебя золотое колечко в интимном месте появилось. Или татуировка на попе. Или любовное письмо от лорийского короля. Здесь слухи даже на пользу пойдут. Знаешь, я уверена, что не все будут рассказывать, что же они получили. Так что даже не мучайся по этому поводу.

– Да, в общем, я и не мучаюсь. Ты же сегодня со своим женихом встречаться собиралась? – вспомнила она вдруг. – И как?

– А вот так, – помрачнела я. – Поменялся у меня жених без всякого на то моего желания, да на того, кому я и отказать-то не могу.

– Скажешь тоже, не можешь. Да у нас в королевстве ты не можешь отказать только наследнику престола. Не будешь же ты утверждать, что он – твой новый жених?

– Буду, к сожалению.

– Ну да, только вот требование к невесте наследника одно – магия выше среднего, так что не сходится немного, – недоверчиво заявила подруга.

– Да вот выяснилось, что у меня уровень очень высокий и маскируется артефактом. И еще проклятие ко всему прочему, его мне сегодня королева как начала снимать, так я у нее в лаборатории чуть не умерла. А потом на обеде меня уже представили невестой наследника, шокировав наш змеиный клубок. Рион и Дорен так на меня сегодня смотрели, что я только могу удивляться отсутствию во мне дырок от их взглядов. Ты думаешь, откуда я к тебе принцессу привела?

– Похоже, не шутишь, – удивленно сказала Лина. – Только вот радости в твоем голосе не слышно.

– А ее и нет. Ална вон считает, что я должна прыгать от восторга, а я… Он меня поцеловал сегодня, так я в обморок упала. То ли действительно заняться самовнушением. «Принц Гердер – самый замечательный мужчина в мире, и я счастлива, что он обратил на меня внимание» – передразнила я Алну.

– Ну если брака не удастся избежать – задумчиво протянула Аделина, – есть и другие методики. Закрываешь глаза и представляешь, что тебя целует кто-то другой. Твой первый жених, к примеру.

– Мой первый жених продал меня сегодня за титул и даже не задумался! Думаешь, после этого мне с ним захочется целоваться? У меня как будто все к нему перегорело. Так что и представлять мне некого.

– Ну, наверное, можно кого-нибудь выдумать. – предложила девушка. – Красивого и сугубо положительного. И представлять уже его.

– Я подумаю над твоей идеей, – грустно сказала я и пошла кормить фамилиара.

Хьюберт изображал из себя создание, погибающее в муках голода. Если бы я своими глазами не видела, сколько он слопал с утра, мне было бы его очень жаль.

– Хью, я тебе рыбки принесла, из дворца, лично для тебя главный повар готовил.

Кот открыл один глаз и скептически изучил содержимое мисочки. Правильно, главные повара в таких объемах не готовят, но ведь надо же было как-то привлечь его внимание? Хью привстал и на подкашивающихся лапках подошел к еде, после чего возмущенно посмотрел на хозяйку. Да, рыба была сырая, да, повар ее не готовил, но она же от этого хуже не стала? Тем более что котам сырое есть полезнее… С видом глубокого отвращения на морде, якобы он просто делает одолжение, фамилиар съел всю принесенную рыбу, потом гордо отвернулся и уснул. Ни «спасибо», ни «как дела» … А в справочнике написано, что он помогает владельцам. Похоже, помощь ограничивается исключительно расправой с продуктовыми запасами. Да он ест в два раза больше, чем весит! И тут мне пришло в голову, что я еще ни разу не видела, чтобы он расставался с продуктами жизнедеятельности. Это у него безотходное использование еды или он завел где-нибудь в лианах персональный туалет? Тогда после спадания иллюзии будет неприятный сюрприз. Впрочем, иллюзию я снимать не собираюсь, а значит, сюрприз будет ждать новую владелицу этой комнаты. Эти рассуждения меня немного успокоили, и я с чистой совестью легла спать.

В комнате принцессы было сравнительно тихо, так как Олирия и два ее хвостика как раз выпили Аделинино зелье и теперь прислушивались к своему организму, пытаясь угадать, что же их будет ждать поутру.

– Вот, помяните мое слово, – бухтела Дарма, – развели нас на это зелье. Ничего с него мы не получим.

– Тебя же никто не заставлял покупать, – удивилась Гемма. – Ты сама у этой девушки тройную дозу выпросила.

– Ну, а вдруг это правда? Ты ведь заметила, что эта Аделина не хотела нам ничего продавать?

– Так она наверняка уже кому-то пообещала, – сказала принцесса, с мечтательной улыбкой рассматривающая пузырек из-под зелья. – Просто принцессе она отказать не могла, а вы со мной были. Так что поломалась-поломалась, и продала как миленькая. Я тоже хочу фамилиара, как Уэрси! Вот почему ей всегда самое лучшее достается?

– Да, почему? – поддержала ее леди Рион, только имела она в виду отнюдь не фамилиара.

Гемма Дорен промолчала, так как фамилиар был ей не особо нужен, да и кронпринц, в сущности, тоже.

– Гердер, – недовольно сказала королева. – Тебе следовало настоять, чтобы Лиара осталась на бал. Это пренебрежение своими обязанностями. А ей надо привыкать к публичности.

– Ну, иногда можно сделать и исключение. Ей сегодня и так досталось. Согласись, что снятие проклятия не самая приятная вещь. К тому же Олирия также отсутствует.

– Олирии это позволительно, пока здесь нет ее жениха. Но Лиаре надо было показаться хотя бы в начале бала. Кстати, Генрих, ты не считаешь, что невесте наследника следовало бы дать титул?

– Я так понимаю, что у тебя на примете есть что-то конкретное?

– Герцогство Шандор уже давно под патронажем короны. Мы могли бы объявить Лиару родственницей пропавшей герцогини, ты же не будешь отрицать, что у них внешне есть что-то общее? А герцогиня Шандор звучит не в пример лучше инориты Уэрси.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – сухо сказал король и покинул зал.

– Да, мама, это было сильно. «У них внешне есть что-то общее». А если бы отец догадался?

– То, что лежит на самом виду, никогда не привлекает внимания, – меланхолично заметила королева. – Я вот все хотела тебя спросить, уверен ли ты, что инор Уэрси не знает, кем была его первая жена, и не выступит против твоего брака? Скандал был бы абсолютно нежелателен.

– Нет, – задумчиво растягивая слова, сказал ее сын. – Я в этом совершенно не уверен.

– Тогда я предлагаю тебе следующее. Ты вызываешь его письмом в дворцовую канцелярию, не уточняя причины, по которой ему следует приехать, но встречаешь на постоялом дворе по дороге…

Торговля Аделины набирала обороты. Популярность зелья не падала. Высокопоставленные девицы со всей академии буквально оккупировали ее комнату. К сожалению, выяснилось, что материализованные магией предметы существуют всего несколько дней, изменение во внешности держатся подольше, как после хорошей косметической процедуры, а вот мой фамилиар, как магическое существо, никуда не делся, но так и существовал в единственном экземпляре. Говорить он не начал, хотя рос достаточно быстро, зато мог мгновенно разыскать на полке нужный учебник или конспект. Комендантша его так и не обнаружила. Хотя, скорее всего, в связи с изменившимся моим статусом, даже если бы я приволокла весь королевский зоопарк в свою комнату, инора Кирен вряд ли выразила бы недовольство. А сколько оказалось желающих войти в число близких друзей! Все эти высокопоставленные снобы кружили вокруг меня со своими акульими улыбочками, приводя в тихое бешенство. Но я предпочитала общение внутри все той же пятерки, да и с Иденом продолжала заниматься арейским. Он, кстати, сразу понял, что я не в восторге по поводу грозящего мне бракосочетания и, в отличие от Алны, сочувствовал. Гердер появлялся каждый день и проводил со мной намного больше времени, чем мне бы хотелось. Радовало одно – с поцелуями он больше не лез.

Близился конец недели, а значит, визит во дворец к королеве.

Комната на постоялом дворе была небольшая и довольно темная, совершенно не соответствующая статусу одного из находившихся в ней мужчин.

– Инор Уэрси, я – кронпринц Гердер. Вы приглашены во дворец по следующей причине. Я собираюсь жениться на вашей дочери.

– На моей дочери?! Но это невозможно! Потом, Лиара помолвлена с инором Граудером…

– Их помолвка расторгнута. Надеюсь, у вас больше нет никаких возражений?

– Ваше высочество, – замялся мужчина. – Я обещал своей покойной жене никому об этом не рассказывать, кроме Лиары. Но в данной ситуации это было бы преступно. Пообещайте мне, что то, что я вам расскажу, вы никогда не используете во вред моей дочери.

– Даю слово.

– Это было восемнадцать лет назад. Я тогда работал охранником торговых караванов. Как второй сын в роду, где основная собственность была в майорате, я был вынужден зарабатывать на жизнь самостоятельно. Я тогда подумывал о поступлении на военную службу, но для этого требовалась приличная сумма на экипировку. Но разговор, конечно, не об этом. В тот раз с нами ехали три девушки: две осиротевшие сестры, перебиравшиеся к дальним родственникам, и еще одна изумительной красоты аристократка, которую время от времени мучили странные приступы, во время которых она теряла сознание и буквально чернела от сжигавшей ее боли. И вот однажды, когда она опять была в обмороке, на нас напала крупная банда. Мы отбились, но понесли значительные потери. Погибло четверо, среди них одна из сестер, в нее попала шальная стрела. Алиса, ее сестра, была вне себя от горя, и я пытался утешить девушку, когда к нам подошла наша попутчица. То, что она предложила, повергло нас в шок, – выдать себя за погибшую сестру Алисы. Она сказала, что беременна, и единственный шанс для ребенка остаться в живых – это получить чужое имя. Все деньги и драгоценности, которые у нее были, она предложила разделить между нами с тем, чтобы мы позаботились о девочке после ее смерти, которая должна была последовать сразу за родами, так как на ней лежало проклятие, связанное с аурой, изменившейся во время беременности. Снять проклятие она не могла, хотя была довольно сильной магичкой, так как подобные попытки неминуемо привели бы к потере ребенка, что, в свою очередь, приводило ее к потере сознания и смерти. Она хотела сохранить хотя бы дочь. Мы с Алисой согласились ей помочь. В ближайшем городе мы зарегистрировали брак по документам сестры моей нынешней жены. Служитель за солидную сумму согласился внести запись о браке на более ранний срок и пообещал сделать то же после рождения ребенка. Оставшееся время моя покойная жена провела, создавая артефакт защиты для дочери. Дальше вы все знаете.